Текст книги "Газета День Литературы # 129 (2007 5)"

Владимир Бондаренко ПО МЕДВЕЖЬЕЙ ТРОПЕ

У него явно есть своя, незахоженная медвежья тропа. И потому к коллективным «медведям» из «Единой России» он никогда не рвался. И вообще, что это за медвежья стая, возможна ли она изначально? Нет уж, берлога Дмитрия Медведева стоит в своём лесу. Тропа к миру тоже своя.

Мне первый вице-премьер Дмитрий Медведев иногда напоминает молодого Дэн Сяопина. Не выпячивается, на трибуну лишний раз не лезет, но молча и упорно делает своё дело во имя национальных интересов своей страны. Впрочем, таким же был и Иосиф Сталин, тоже лишний раз себя не демонстрировал публике. Вот и наш герой – некий «тихий русский в Кремле». Его трудно раскрутить на публичность, хотя, надеюсь, мне удастся как-нибудь побеседовать с ним лично для нашей газеты ещё до выборов, и задать ему уже накопившиеся вопросы. Тем более, и в политике Дмитрий Медведев нарушает установившиеся правила игры. Он не дипломат, и если говорит, то, похоже, именно то, что думает. И потому его ответы всегда неожиданны. Скажем, в недавнем интервью «Итогам» он признается: «Мне всегда нравилось то, чем занимался. И в кремлёвской администрации, и сейчас, в белом доме. Интересно работать, когда видишь результаты труда. Наверное, в этом смысле я счастливый человек».

Мало кто из людей власти так откровенно выскажется. Явно, он не увлечён инстинктом потребления, как бы он ни проповедовал права на частную собственность. Не человек шопинга, а человек творческий, что для чиновника, каким он уже долгое время является, по-моему, счастливое исключение. Человек правового сознания. Как и многие новые бизнесмены – трудоголик.

В каком-то смысле ему любая идеология противопоказана. И неинтересна. Если бы оставался советский режим, он со своим логическим программным мышлением руководил бы великими стройками. И уж точно, был бы при деле. Недаром он опять же прямодушно заявляет, что когда Советский Союз приказал долго жить, то он, «как всякий нормальный человек, испытывал тогда дискомфорт. Было непонятно и неприятно. До сих пор помню тот момент: я полетел в командировку в Германию. Уезжал из СССР, а вернулся в другую страну. Меня это глубоко потрясло… Понимал: переименованием государства дело не ограничится… К счастью, Россия прошла по лезвию ножа, избежала распада и полномасштабной гражданской войны».

Как видим, он уже совсем молодым ещё в советское время был встроен в систему, неудачники тогда по Германиям не разъезжали. Для работы ему прежде всего нужна спокойная строительная площадка. Это и есть его, если хотите, политическое кредо. Претворять громадье планов – путинских ли, своих ли или кого-то иного, близкого ему по духу, – в жизнь. Этакий ленинградский преемник Сталина Вознесенский, со своей чёткой и спокойной программой на будущее. Но тогда, в начале пятидесятых, ленинградскую блестящую строительную команду Вознесенского завистники и разрушители государства сумели уничтожить, возбудив показное «ленинградское дело», как бы в отместку за кампанию против космополитизма. Так же лихо уничтожили кировскую деловую команду, шедшую во власть, в тридцатые годы. Сейчас, вроде бы этого не должно случиться?

Питерский дух, кто бы и под какими либеральными или консервативными знамёнами ни шёл из этого города в столицу, – это имперский деловой дух, идущий от гранитных мостовых, от коней Клодта, от величественных мостов, от Медного всадника и Ростральных колонн. «Невы державное теченье» делает державником любого выходца из Петербурга. Дух русской Европы, русской деловитости, русского размаха. Что это за политика: либеральный консерватизм, консервативный центризм, патриотический либерализм? Одно можно сказать: Дмитрий Медведев не допустит развала страны, если надо, пойдёт на все тяжкие, но страну сдаст в свое время отделанной под ключ. Он, возможно, идёт к той или иной власти в момент, когда хоть частично, но исчезло чувство безысходности, безнадёги. «Да, жизнь и сегодня трудна. Чем дальше от Москвы, тем сложнее. Но ощущение безысходности пропало… Я вижу свет в конце тоннеля и знаю, куда двигаюсь…» Может быть, и стоит России, наконец-то, сделать ставку на того, кто знает, куда двигаться. Не рисует радужных картин, но и на свет из тоннеля, наконец, выведет.

И главное, что звучит из уст питерского интеллектуала, сынка из профессорской семьи, далеко отошедшего от своих деревенских предков из Белгородской области. Звучит уже давно, не пафосно, плакатно, не в рамках предвыборной кампании, а на основании опыта добротной многолетней работы: Дмитрий Медведев многим обязан русской земле и никуда отсюда не уедет, он прекрасно понимает – для того, чтобы «тут жить и работать», надо очень внимательно учитывать ту русскую «национальную специфику, которую нельзя игнорировать».

Даже учиться, по мнению Медведева, необходимо в России, ибо западная учёба основана на западном менталитете и на западном взгляде на мир. И ладно бы ещё физики и химики набирались ума-разума в Оксфордах и Кембриджах. Но ни юристы, ни экономисты свой западный опыт в России применять практически не смогут, если только ни разрушат до основания всё существующее. Потому и сына в России учить собирается. «Учиться будет дома, это определенно. Я вот получил советско-российское образование, видите, каким начальником стал. Если бы уехал в Оксфорд, Стэнфорд или Гарвард, не факт, что разговаривал бы с вами в нынешнем качестве», – это из интервью Андрею Ванденко.

И потому он поборник сильной России, которая, по его мнению, нужна всем: «В конце концов, сильная Россия должна быть столь же необходима не только нам, но и нашим соседям и партнёрам». Всё безразличие к России порождено её перестроечной слабостью и подчинённостью западной политике. «Какие бы проблемы ни переживала наша страна, какие бы противоречия её ни раздирали, какие бы ошибки ни совершались во внутренней и внешней сфере, наши партнеры оставались к ним совершенно равнодушны. Оно и понятно. Слабое государство уязвимо и неопасно.»

Он – державник, обращённый лицом к западу (впрочем, и к востоку тоже, не зря же Медведев так внимательно изучает китайский опыт). Будущее покажет, сумеет ли Дмитрий Медведев в какой-то мере сыграть в России роль китайского лидера, по-настоящему определившего на сто лет вперёд бурное развитие нашего великого соседа. Да и дадут ли ему это сделать?

Самое главное, что эта роль ведущего не повязана напрямую на те или иные главенствующие должности, за свою жизнь Дэн Сяопин был и в ссылке, и во главе страны, и где-то сбоку, оставляя всякий раз за собой свою программу развития. Но уже сейчас к знаменитому выражению Дэн Сяопина: «Мне всё равно, какого цвета кошка. Главное, чтобы она ловила мышей», я бы добавил и медведевское: «Время всё расставит по своим местам».

Время заставило определиться Дмитрия Медведева и с программными заявлениями на будущее. Впрочем, то же самое произошло и с его напарником в до сих пор неозвученной гонке претендентов на кресло президента, ещё одним первым вице-премьером Сергеем Ивановым.

В связи с этим вспомним сакральное для многих наших мистических систем число три, вспомним и российский имперский вариант сакральности, заложенный в уваровской триаде:

«Православие, самодержавие, народность».

ДАВОССКИЙ ВЫЕЗД

Мы давно смотрим на Давосский всемирный экономический форум, как на смотрины преемника. Когда-то симпатии западных политиков завоевал лидер коммунистов Геннадий Зюганов, продемонстрировавший вполне приемлемую для западного мира концепцию развития России. По-моему, эта речь целиком так и не была опубликована, олигархам она была не нужна, ибо примиряла с Зюгановым предпринимателей, левые пугались её рыночной основы. Именно после Давосского форума, поняв, что Запад готов принять Зюганова, перепуганные олигархи забыли о своей вражде друг с другом, и, объединившись, сумели оттеснить в 1996 году Геннадия Зюганова от президентского кресла. Спустя четыре года в Давосе всех уже покорял Владимир Путин. По-моему, там, в Давосе, и родилась эта знаменитая вопросительная реплика «Who is Mr. Putin?» Давос становился президентской ярмаркой невест для непобедимого Росса.

Вот почему в кремлевских кругах шла нелёгкая борьба, кто поедет в Давос в январе 2007 года, практически за год до президентских выборов. Герман Греф в газете «Ведомости» признавался, что далеко «не все разделяют мнение» о важности Давосского форума, под этим мнимым предлогом ненужности форума иные хотели бы совсем никого туда не посылать. Хотя все понимали, дело не в экономических доктринах, провозглашённых в Давосе (важны они или второстепенны), дело в ставших традиционными смотринах русского преемника на власть.

И всё-таки поехал в Давос Дмитрий Медведев, это уже была значимая демонстрация его силы и решимости. А приехав, он уже не мог позволить себе ограничиться какими-то общими положениями о стабильности и открытости. Требовалось всему миру заявить русскую программу на будущее. В своей прошлой статье о Медведеве, в конце 2006 года, я размышлял о вероятной будущей программе путинского преемника. Ждал, когда же он выскажется «по самым главным проблемам… развития страны».

В Давосе и была произнесена концепция построения русского будущего. Думаю, её читали многие, обсуждали и в мировой печати, и в политических, и в экономических кругах.

И всё-таки, позволю себе процитировать заключение, озвученное Дмитрием Медведевым по-английски, о том, что такое новая Россия и куда она движется?

"Россия – это страна, которая в ХХ веке была подвергнута тяжелейшим испытаниям: революциям, гражданской войне, мировым войнам, экономическому коллапсу. Сегодня мы строим новые институты, основанные на базовых принципах полноценной демократии. Демократии без ненужных дополнительных определений. Демократии эффективной, опирающейся на принципы рыночной экономики, верховенства закона и подотчетности власти остальному обществу. И хорошо понимаем, что ещё ни одно недемократическое государство не стало по-настоящему процветающим. По одной простой причине: свобода лучше несвободы.

Да, нам надо сделать ещё очень многое. При этом мы осознаём все проблемы: чрезмерную зависимость от рынков минерального сырья, коррупцию и по-прежнему высокий уровень дифференциации доходов населения при снижении его численности.

Мы не заставляем кого-либо любить Россию. Но мы никому не позволим причинять России вред. И будем добиваться уважения, как к гражданам России, так и к нашей стране в целом. Причём, не силой, а ответственным поведением и успехами.

В нынешнем веке мы видим себя развитой страной с сильной экономикой, надежным торговым и внешнеполитическим партнером. Такой Россия исторически была на протяжении многих веков…

Мы движемся именно к такой экономике – основанной на следующем поколении технологий, опирающейся и на крупные компании, конкурентноспособные на мировых ранках, и на широкий слой малого и среднего бизнеса. В том числе – инновационного. Уверен, что разработки российских компаний будут пользоваться спросом во всём мире. Российская экономика будет не только в полной мере реализовывать свой исторический мандат энергетического и транспортного центра Евразии. Мы восстановим наши позиции как одного из крупнейших научных центров. А также превратим наш финансовый рынок в один из наиболее эффективных и востребованных в мире."

Для создания этой новой развитой экономики Дмитрий Медведев находит три заветных ключа: «Первый ключ – это диверсификация. Второй ключ – создание современной инфраструктуры. И третий ключ – вложения в человеческий капитал».

Диверсификация – это и есть желанное изменение структуры экономики, отказ от неблаговидной роли сырьевого придатка. «Это глубокая переработка всех видов природных ресурсов, аэрокосмический сектор и сектор интеллектуальных услуг». Он надеется, что развитие этих отраслей потянет за собой и преобразование всей экономики России. Создание современной инфраструктуры общества от электронных коммуникаций до разветвлённой дорожной сети тоже давно назрело. Впервые, кажется, в России он всерьёз заговорил о дорожном строительстве. О тех, крайне необходимых дорогах, «которые всем нам вместе придётся строить, если мы хотим идти дальше». Он нацелился на экономику знаний. Не случайно и в своей важной западной поездке он прежде всего встретился не с банкирами или политиками, а с Биллом Гейтсом, создателем сети «Микрософт Виндоуз». У нас уже не хватит ни рабочей силы, ни времени догонять Китай по количеству заводов. Но, как и в гонке вооружений, всегда есть асимметричный ответ. Как утверждает Дмитрий Медведев: «В развитых государствах вложения в образование, науку, культуру, здравоохранение примерно в разы превышает вложения в машины, оборудование, здания, сооружения. Соответственно и основной прирост национального богатства определяется сегодня прежде всего качеством жизни и условиями, созданными для раскрытия человеческого потенциала».

Давно известно, по своим интеллектуальным возможностям русский народ – один из лидеров, наравне с индусами, немцами, евреями… Так может быть, пора нам воочию доказать это интеллектуальное лидерство? Может быть, это и есть тот локомотив, который вывезет Россию из нынешней ямы? Вот поэтому прежде всего звучит в его программном выступлении тезис о необходимости создать все условия для развития талантливой личности. «Талант, способности личности играют сегодня во многом определяющую роль.» Дмитрий Медведев наконец-то собрался решить вечную российскую проблему: дураки и дороги. Избавившись от дураков, сделав ставку на активную творческую личность, вполне можно наконец-то застроить Россию и дорогами. А где дороги хорошие, там и жизнь хорошая начинается.

Интересно, что кроме этой экономической триады развития в своём давосском выступлении Дмитрий Медведев изложил и собственное видение русской исторической триады: «Сегодня я хотел бы поговорить не об одной, а о трёх разных странах. О России 2000 года. О России сегодняшней. И о России будущего…»

Интересно, что почти во всех выступлениях Медведева не осуждается, а лишь противопоставляется Россия советская (с совсем иными, но достаточно ёмкими способами развития) России сегодняшней, которая, по его словам, лишь только-только подходит по своим экономическим показателям к той прежней. «Например, по объему ВВП мы выйдем в этом году на максимальный уровень советского периода. Мы к этому стремились – и это радует.»

А для осуждения прошлого, для примера нашей бездны и пропасти Дмитрий Медведев выбрал и в Давосе, и в других своих программных выступлениях ельцинское время экономического коллапса, время кошмара.

И с цифрами в руках доказывает, как Россия вылезала из этого кошмара, демонстрирует, что Россия 2006 года – это «другая страна».

Для России будущего он и предлагает свою волшебную восточную трехлапую жабу, ведущую человечество к счастью и процветанию, – три опоры для долгосрочного роста российской экономики. А далее определяет и конкретные три отрасли, приоритетные для страны.

В Давосе Дмитрий Медведев убедительно доказал, что новая Россия состоялась как государство, хотя ей и пришлось из-за перестроечной дурости лет пятнадцать догонять самоё себя. В Давосе мировая элита убедилась, что Дмитрий Медведев практически состоялся как политик, как аналитик, как разумный прагматик, ставящий перед собой и перед своей страной вполне разумные глобальные цели.

Кстати, как главные опасности на дальнейшем продвижении общества, он видит уже иную, но тоже триаду: «Это – терроризм, бедность, преступность», три главных опасности, способные и сегодня разрушить Россию как государство. «Поэтому основной риск – дестабилизация общественной жизни, возникшая вследствие актов террора или грубых экономических ошибок и происходящая на основе масштабной драки элит. Как следствие – передел собственности, возникновение региональных барьеров, сепаратизация общественной и хозяйственной сфер.»

Что меня радует, в отличие от иных любителей всевозможных запретов уличных митингов и демонстраций, которых сегодня развелось с избытком и в правом, и в левом движении, в рабочей поступи страны Дмитрий Медведев совсем не страшится этих самых митингов и демонстраций. Ведь это доказывает наличие в России гражданского общества. А сам Медведев относит себя к тем, «кто считает: гражданское общество было в нашей стране всегда... и в самые мрачные периоды истории люди отыскивали способ выразить собственную позицию, независимую от государства, даже если для этого им приходилось прибегать к эзопову языку. И сегодня, на мой взгляд, гражданское общество соответствует уровню развития демократии в России».

Естественно, это гражданское общество имеет право демонстрировать свои, отличные от государства мнения во время уличных шествий. Насколько я понимаю, в возможную будущую эпоху Медведева марши несогласных будут себе спокойно маршировать по улицам городов, лишь бы при этом вся страна уверенно шла по пути развития. Видно, что ему самому критичность в его адрес лишь помогает лучше сориентироваться. «Это хорошо. Мы не ЦК КПСС и не пропагандируем единомыслия. Главное – не утратить критичность по отношению к себе, не опуститься до примитивных управленческих схем, забыв об истинных целях государственной деятельности.» И если механизмы управления обществом не срабатывают в должной мере, если государство отвернулось от насущных нужд народа, уличные выступления лишь подчеркнут важность тех или иных мер. «Выступления на улице – нормальная реакция смущённых людей. Если хотите, прямое и не всегда приятное доказательство существования гражданского общества. Ничего сверхъестественного в них нет», – заявил он.

Думаю, эти слова охотно поддержал бы Эдуард Лимонов или Захар Прилепин, мои друзья в мире литературы, и вряд ли они понравились бы ретивым охранителям, набивающим в Москву в дни митингов ОМОН со всей России. Более того, Дмитрий Медведев не раз говорил об опасности административного ража в деятельности правоохранительных органов: «Это опасная вещь. Последствия не до конца продуманных действий скажутся в экономике. Вызовут смущение в политической жизни». Очень деликатно, но он не боится высказывать свое мнение, отличающееся от господствующего. И даже от мнения нынешнего президента. Но, допуская и даже приветствуя митинги протеста, Дмитрий Медведев, судя по всему, видит реальную опасность от разъединения страны, от расколотости общества, от пропасти между кучкой богачей и массой бедного люда. Он понимает, что и сегодня существует опасность уничтожения самой России как таковой. Он понимает важность державной государственной, по сути – имперской идеи. «Если мы не сумеем консолидировать элиты – Россия может исчезнуть как единое государство. С географических карт были смыты целые империи, когда их элиты лишились объединяющей идеи и вступили в смертельную схватку.» Прежде всего «сохранение эффективной государственности в пределах существующих границ… Все остальные идеологемы вторичны.»

Думаю, это важнейшее заявление одного из возможных будущих лидеров России. Государственность превыше всего. И заметьте, как оно согласуется с Лимоновским лозунгом: «Россия – всё, остальное – ничто». И как оно не похоже на путинскую шуточку о нашей национальной забаве – искать объединяющую идею…

Мне интересно, даже как определенный психологический фактор, в противовес медведевской триаде экономических задач другой претендент на звание преемника Сергей Иванов опубликовал в газете «Известия» свою программную статью «Новая триада русских национальных ценностей», и он уже даёт в чем-то схожие, в чём-то совсем иные ответы на дальнейшее развитие России. Параллельные прямые, долгое время не пересекающиеся на нашем политическом поле, приближаясь к выборам, вдруг уже по теории Лобачевского пошли под разным углом. Сергей Иванов в своей программе делает упор на развитии военной мощи. Суверенитет страны, развитие ВПК, международный статус державы.

К пяти медведевским национальным проектам Сергей Иванов добавляет с мощным перевесом еще один военно-промышленный, предполагая дальнейшее развитие науки и промышленности, как бы вытекающее из новейших оборонных разработок.

Но сумеем ли мы одновременно развивать и мощное военное направление, и здравоохранение, и образование, и программу жилья, сможем ли мы в рамках программы Иванова улучшать качество жизни человека? Не в этой ли всеохватности была заложена слабость советского строя?

И кого в таком случае из этих двух кандидатов предпочтет на выборах народ?

РАБОЧАЯ ЛОШАДКА

Думаю, устойчивая система взглядов выработалась у Дмитрия Анатольевича Медведева ещё в питерской юности. Он родился 14 сентября 1965 года в Ленинграде в профессорской семье. Собирался продолжить профессорскую традицию (может быть, она ещё и продолжится когда-нибудь?). Он шёл к своей заветной цели, к профессорской кафедре, к заслуженной известности в юридических кругах; написал в соавторстве учебник, по-моему, рассматривая как некие помехи свои первые шаги в должности помощника Анатолия Собчака.

Легко уступил публичное место своему другу и коллеге Владимиру Путину.

Не случайно, работая с июня 1991 по июнь 1996 года юридическим экспертом комитета по внешним связям мэрии Санкт-Петербурга, который возглавлял Владимир Путин, Дмитрий Медведев упорно не бросал преподавание на юридическом факультете ленинградского университета. Гордился тем, что быстро стал доцентом, мечтал уже о своей докторской, был уважаем в среде и преподавателей, и студентов. Мне кажется, он человек не амбициозный, главное для него – достижение поставленных перед собой целей. Его медвежья тропа до сих пор проходила не по магистральным дорогам. Он не оратор и не трибун, хотя упорно учится и тому и другому. Учится публичности, учится популярности. Но – удовольствие получает от проделанной работы.

Для него нет пропасти между советской Россией и нынешней Россией, точно так же военспецы помогали создавать Красную Армию, а финансисты обучали комиссаров науке торговать. Он сам понимает уникальность своего поколения, попавшего между двумя столь разными эпохами. «Я считаю важным для моего поколения то, что мы можем сравнивать две эпохи. Ту, которая ушла, но мы росли в ней, получали образование в эту эпоху. И та эпоха, которая наступила. Со всеми её плюсами и минусами. Мне кажется, это довольно важно для того, чтобы определяться в какой-то ситуации, принимать взвешенные решения…»

Более того, он сознает важность для себя советской эпохи, «видимо, это и сформировало определённый набор ценностей». Ценности нравственные, государственные. Ценности трудового воспитания, как бы это сегодня смешно ни звучало. Не случайно же он после школы год проработал лаборантом в ленинградском технологическом институте. Не случайно в свободное время уже студентом юридического факультета ЛГУ подрабатывал лаборантом на кафедре. Знаю по себе, так и закладываются навыки труда, сам начал работать, ещё учась в школе, годами подрабатывал тем же лаборантом, будучи студентом ленинградской лесотехнической академии. И деньги свободные не помешают, и опыт идёт, и привычка к постоянной работе возникает.

Конечно, будущим историкам предстоит разобраться, почему столь удачно подбирал своих студентов и помощников Анатолий Собчак. И в нём ли дело? Всё-таки и студентов у Собчака были сотни, и помощников тоже с избытком. Но вот ещё одно преимущество студенческой ватаги, сплочённости птенцов того или иного гнезда, будь то писательского (от распутинско-вампиловской иркутской стенки до кожиновского поэтического ядра), научного (из будущих знаменитых физиков-ядерщиков) или политического, чему явный пример имперская путинская ватага. Слабые в эту ватагу не попадали изначально, отсеивались при первых же встречах.

Конечно, попади в преемники Ельцина вместо Путина кто-то иной, от Немцова до Степашина, и выбор был бы другим, возможно, так и остался бы известным профессором юрист Дмитрий Медведев. Но неудачником не стал бы всё равно, и по-прежнему чувствовал бы себя счастливым человеком, получая удовольствие от своей работы. Везде был бы рабочей лошадкой, везде был бы великим визирем, на которого всегда можно положиться. Вот загадка для психологов: когда рабочая лошадка и даже великий визирь становятся сами во главе, не чувствуют ли они каких-то неудобств от того, что сами вынуждены ставить себе задачи?

И может быть, именно поэтому выбрал одним из преемников своих президент Владимир Путин свою многолетнюю рабочую лошадку, положившись на неё и в будущей достаточно рискованной президентской гонке? В администрации президента знали – со временем Дмитрий Медведев справится со всем: с ельцинской семьёй, с самодурами из «Газпрома», и даже с будущими национальными проектами. Ведь справился же он с операцией «ельцинский наследник», во многом при поддержке Волошина и ещё ряда отставных величин, причём блестяще и незаметно, страхуя нового президента Владимира Путина. В одночасье скромный питерский доцент становится одним из руководителей государства, впрочем, и вся остальная питерская команда, включая президента, также мгновенно пересела из провинциальных саней в дворцовые кареты. Кое-кто и выпал по дороге, кое-кто выпадет и в дальнейшем, но где та новая команда молодых доцентов из каких угодно университетов, которая была бы способна опрокинуть нынешних? И кто поведёт их к такой цели?

И потому реально путинская университетская команда конкурирует лишь с путинской же чекистской командой. Я бы не спешил заранее отдавать предпочтение чекистам, успешность их действий за последние десятилетия не раз ставилась под вопрос. Чересчур порою витают они в облаках, подобно институтским барышням, чересчур поспешно питаются сырой информацией, которая их же и подводит. Иной университетский аналитик, подобно Дмитрию Медведеву, на основе открытой информации сделает гораздо более правильные и серьёзные выводы, нежели подпитывающийся скрытой, а потому и непроверенной информацией чекист.

Я обратил внимание, где бы ни работал Дмитрий Медведев, всегда сотрудники искренне сожалеют о нём после его перехода на другую должность. Не такое уж частое это явление. Сожалели сотрудники петербургской кафедры, откуда в Москву уезжал доцент, сожалели питерские коллеги из мэрии, даже Александр Волошин и тот высоко оценил работу своего ставленника. Он никого не подсиживал, никого не «разводил», не интриговал. Он лишён был жажды подзаработать на своём посту (что совсем уж диковинно для нашего чиновничества). Останется ли он таким же честным и прямолинейным до конца, позволят ли ему переделать со временем под себя и всю структуру управления? Или и его заставят привыкнуть не видеть лишнего?

Пока ещё есть надежда на реальную модернизацию России, на выход из системного кризиса, не только экономического, но и управленческого. Вывезет ли на этот раз рабочая лошадка?

ИГРА ПРЕВРАЩАЕТСЯ В ЖИЗНЬ

Развернутая глобальная программа президента Путина, изложенная в его последнем послании, уже предназначена для кого-то другого, который весной будущего года будет зачитывать своё президентское послание.

Вполне возможно, что в будущем послании не останется ничего из путинских обещаний. А будет нечто другое. Ведь есть же две другие программы развития, всерьёз заявленные Дмитрием Медведевым и Сергеем Ивановым. Я не очень-то верю в появление иных каких-то кандидатур за полгода до выборов. Такого не бывает...

Скорее, подобно искусственно созданным по американской модели двум партиям власти, уже всерьёз сцепившимся друг с другом за будущие голоса, на предвыборной сцене будут проявлены именно эти одинаково поддержанные Владимиром Путиным две кандидатуры с достаточно разными программами будущего развития России. Дело в том, что самому президенту, мне кажется, подходит и одна, и другая программы – и реформирование всей социальной системы, и строительство новых авианосцев, цена которых заметно превышает весь бюджет здравоохранения. И ставка на глубокую переработку сырья, на новейшие технологии; и модернизация всего комплекса вооружений, с привлечением всех оборонных открытий в гражданскую сферу (так с опорой на ВПК давно уже развивается промышленность США). И ставка на человеческий фактор, на привлечение в экономику cильных активных личностей; и коллективистское государственническое сознание, диктующее определенное ограничение прав и свобод тех же личностей.