Текст книги "Я не брошу тебя (СИ)"

Автор книги: Гай Север

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

X

– Гуммо, вставай и пошли! – Хайдег схватил Гуммо за клапан воротника и вздернул. – До каникул еще дожить надо. Ну!

– Куда ты меня привел? Все продумал! Все, чтобы меня здесь бросить!

– Я не брошу тебя. Сейчас тем более. Хотя очень хочется. От тебя становится больше проблем, чем может быть пользы. Встал и пошел, – Хайдег ударил Гуммо ботинком в бок.

Гуммо застонал, поднялся, закашлялся.

– Подфикси нейтрализатор, – хмыкнул Хайдег. – Даже этого не знаешь как сделать?

Он просунул палец Гуммо под фланговый щиток и подоткнул полозок. Гуммо закашлялся.

– Сейчас будет легче... Пошел.

Они пошли, погружаясь в мясистую кашу по середину голени. Вскоре идти стало еще труднее – каша все больше превращалась в болото, и вот Хайдег, который шел впереди, иногда оборачиваясь на Гуммо, завяз по колено и стал. Долго стоял, исследуя стереоматом заросли с востока и юга.

– Придется двигать на север, – он обернулся налево. – Дьявол. Сколько у него осталось под крышкой? Реально? Не двенадцать – тринадцать, что у тебя там в оптике, а реально, Гуммо? Не знаешь?

– Отдай батарейку, Хайде.

– Чтобы ты еще раз в меня пальнул? Еще в задницу два разряда? Гуммо, я тебе говорю. От тебя проблем становится больше, чем может быть пользы, – Хайдег поднял стереомат, утер брови. – Идиотский комплект. Лоб постоянно потеет.

– Догони, отбери... Гы-гы-гы...

– Догоню, – Хайдег снова сбросил на нос стереомат. – Отберу.

Они свернули на север и пошли, чавкая в гниющей жиже. Хайдег старался гнуть курс на восток, к станции, но все попытки кончались тем, что он погружался в кашу так, что идти было невозможно, и приходилось снова пробираться на север. Наконец они вышли на большую сухую поляну, от которой в лес под равным углом разбегались прогалы – три прямые широкие полосы. Одна уходила на северо-запад, вторая – на юго-запад, третья шла на восток. Тоннели прогалов терялись в угрюмой туманной мути; наверху в чистом от леса пространстве сияло неярко сиреневатое небо.

– Какой-то выход породы, – Хайдег просканировал стереоматом открытый участок. – Полтора метра вниз... Просто подарок, – он посмотрел в мутную даль в перспективе восточной прогалины.

– Ну пошли, что стоим? – Гуммо двинулся на восток.

– Знаешь, чем это может кончиться, Гуммо?

– А схема?

– Этот участок снимали двенадцать дней назад. А ты знаешь, что такое болота, да еще когда пошла кислота? В лучшем случае потеряем время – километра четыре туда-обратно.

– А в худшем?

Хайдег не отвечал. Он долго молчал, изучая данные схемы, сопоставляя с видимым антуражем.

– Ладно, рискнем. Мы почти у подножья этих камней. На которых, друг Гуммо, база.

Он обернулся, отразив стереоматом полоску яркого над лесным полумраком неба, пошел, почти не чавкая грязью. Часа полтора идти было очень легко – слой перегноя, еще не вытравленный первыми двумя дождями, только упруго пружинил на каменной жиле. Им удалось держать хорошую скорость и пройти несколько километров.

Затем случилось то, чего Хайдег боялся. Жила пошла под раскисшую почву; Хайдег зашел в болото по середину бедра и стал, вглядываясь вперед. Затем обернулся, не без труда вернулся на камень, зашел Гуммо за спину, дернул на ранце клапан, разблокировал бухту ауксилларного троса и сцепил ее с ранца.

– Повернись.

Он дернул Гуммо за локоть. Затем, подцепив к такелажу крепление бухты, вывел несколько метров троса, зафиксировал на себе. Затем обернулся к Гуммо, оглядел статус-табло группы питания.

– Ты в курсе, что у тебя желтенькое? Через день замигает, и начнешь пропитываться кислотой. А идти нам еще двое суток. Охотник на членистоногих и пресмыкающихся.

– Что за комплект идиотский, – прохрипел Гуммо и снова закашлялся.

– Батарейка охран-комплекта гарантирует девять суток, – Хайдег пошел вперед, – рациональной работы. Пошли, Гуммо, какие сутки? Двенадцатые, не рациональной. Отвалили мы уже двенадцать суток назад – ты в курсе? Если бы ты, кретин, хотя бы разок послушал, что говорят взрослые... Или хотя бы разок заглянул в учебник по элементарной физике... Стрелок по воде.

Гуммо не отвечал. Он брел вслед, стоная и бормоча. Хайдег шел осторожно, с обеих сторон обвешанный карабинами, с каждым десятком метров погружаясь в жадную жижу все глубже. Когда стало снова по середину бедра и идти дальше нельзя, Хайдег остановился и стал оглядываться.

– За то, что ты потерял мост, – сказал он, оглядывая над собой деревья, – тебя мало под шарик.

Он снова всмотрелся вперед, в неясную перспективу прогала, подсвеченного сиреневым небом, мерцающим сквозь негустую здесь с края листву. Затем подцепил мост к такелажу, навел на группу деревьев, выступающих из общей стены в шестидесяти пяти метрах. Долго целился, выбирая, на каком стволе остановить квадратик захвата, повернул кольцо.

Фиксатор покинул трубку и через пару секунд вонзился в коричневый ствол. Хайдег довернул кольцо; трос натянулся, и мост потащил Хайдега, за ним кряхтящего Гуммо, через топь. Спустя двадцать секунд Хайдег оказался на толстой руке корня. Выудив за собой Гуммо, он вытянул спицу фиксатора и собрал мост.

– Какой ты, Гуммо, везучий, – он вгляделся вперед, исследуя очередной участок, прицелился, выбрав толстую ветку, торчащую из лесной стены почти на предельном для моста расстоянии. – Только, боюсь, ненадолго.

Он повторил операцию; проскользив на костюмах очередные семьдесят метров, они выбрались на очередной остров-корень, где Хайдег наметил очередной ствол.

Однако в третий раз все вышло не так. Когда трос почти подтянул Хайдега к следующей остановке, произошло непонятное. Справа из-под лесной стены в сторону Хайдега метнулось непонятное тело. Скорость, с которой Хайдег скользил по болоту, была немалой, и напавшая тварь промахнулась.

Однако в следующую же секунду в локоть Хайдегу впилась длинная зубастая морда. Костюм, в мгновение став непробиваемо жестким, сковал руку металлической хваткой.

– Дьявол! – заорал бешено Хайдег. – Еще этого не хватало! Заряд!.. Итак ничего не осталось!..

Хайдег, Гуммо и аллигатор завязли в тягучей жиже – прочность фиксации для подобной нагрузки была недостаточной, и мост застопорил ход. Тварь, вцепив челюсти в локоть намертво, застыла как каменная. Аллигатор сжимал буро-коричневые, такие же, как всё вокруг, зубы все крепче. Хватка становилась сильней и сильней – Хайдег с тревогой отметил, как статус ресурса защиты уходит в красную зону и рядом также разгорается индикатор предела прочности.

– Гуммо! – свободной рукой Хайдегу удалось швырнуть тому карабин. – Гуммо, стреляй! Ноль-три – и топишь гашетку! Ну!

Гуммо смотрел на Хайдега и аллигатора как заколдованный и не двигался.

– Гуммо, кретин! Он сожрет всю защиту! Ты что, идиот, совсем? Стреляй в эту тварь, скорее! Дьявол!.. Я не выдерну карабин! Он под тварью... Да и не могу, ты в курсе? Рефлекс – и у меня вообще ничего не останется!..

Гуммо таращился на аллигатора и не двигался. Хайдег сорвал с такелажа нож, воткнул аллигатору в шею. Разряд треснул по панцирю сиреневой искрой, рассыпался в сизый дым; аллигатор не шелохнулся.

– Этих тварей тут ничем не пробьешь!..

Хайдег ударил еще, стараясь попасть аллигатору в глаз, но свободной рукой добраться до глаз он не мог. Тварь смотрела сквозь Хайдега, и показатель расхода защиты три раза мигнул.

– Гуммо! – заорал Хайдег. – Ты хочешь сдохнуть?

Гуммо медленно взял карабин и оцепенело навел на длинное туловище, застывшее в мерзкой каше бурым бревном.

– Бей в глаз, как раз с твоей стороны... Ноль-три – и в глаз!.. Ну!..

Гуммо направил ствол и долго соображал, как зафиксировать квадрат захвата в поле стереомата. Наконец дрожащий палец сжал спуск, и разряд разорвал рептилии голову. Трос сейчас же пошел и вытянул Хайдега с Гуммо на корни.

– Дьявол, сколько заряда сожрал, – процедил Хайдег со злостью, согнутым локтем обтирая с панели стереомата слизь, мясо и кровь. – Если мы перейдем им дорогу, теперь, – он указал на север, – нам жить полчаса.

– Что это за тварь такая? – спросил Гуммо, разглядывая в болоте обрубок шестилапой туши. – И откуда взялась?

– Она здесь живет, кретин. А мы у нее в гостях. Этот еще ерунда – сопляк. Вырос бы – стал метров двенадцать. И весил бы тонны три. Шевели яйцами, у нас времени в ноль.

Посредством моста им удалось преодолеть два километра топи и добраться до новой поляны. Выбравшись на сухое место, Хайдег рухнул на бок и долго лежал, уставившись в покрытые слизью и гнилыми листьями корни крайнего дерева. Гуммо кряхтел и стонал за спиной. Хайдег, наконец, поднялся, осмотрел антураж, подошел к Гуммо, нагнулся, взялся за карабин. Гуммо вцепился в ствол.

– Не отдам! – прохрипел он. – Уйди, сволочь... Не дам...

– Отдыхаешь десять минут, – Хайдег дернул приклад, подцепил карабин к такелажу. – Проклятая геология, – он посмотрел на восток, отрезанный глухой стеной леса. – В учебниках, Гуммо, эта штука называется гексагональной структурой. Камбетэ об этом уже должен был знать... Прости его Космос, золотого курсанта... Теперь нам или на юго-восток, или туда, – он посмотрел в глубину полосы, которая рассекала лесной массив северо-восточным лучом. – Двинем туда, потому что в болотах, – он указал стволом карабина в юго-восточный прогал, – смерть сто сорок шесть процентов. Там, Гуммо, могут быть такие твари... По сравнению с которыми наш товарищ, – он перевел ствол на запад, назад, – слепой лягушонок.

Чем дальше они уходили на север, тем суше становилась дорога и прозрачнее лес. Хайдег шел постоянно настороже, опасаясь и ожидая, как прозрачный квадрат противника в поле стереомата вспыхнет желтым. Спокойно и быстро им удалось пройти только полтора километра – жила породы снова уходила вниз, и незаросшая полоса закончилась, растворившись в лесу без следа.

Они снова погрузились в жижу, идти снова стало труднее. Однако в сравнении с тем, что им пришлось натерпеться на юге, внизу – когда они шли от реки, выбираясь из прибрежных топей, – это было просто прогулкой. Гуммо повеселел, почти не кряхтел, шел резво. Им без проблем удалось пройти еще полтора километра, как вдруг жижа закончилась снова, и они вышли на каменную подошву нагромождения скал.

– Дальше либо туда, – Хайдег поднял ствол в небо, к вершине скалы, – либо туда, – он перевел ствол на север, вдоль мокрой стены, заросшей отвратительными гнилыми лианами, с узлами желто-зеленой слизи на разветвлениях. – Я, Гуммо, туда, – он посмотрел в небо, – а ты – как желаешь.

– И что там, наверху? – Гуммо тоже посмотрел наверх. Панель стереомата отразила тусклый сиреневый отблеск.

– Наверху, Гуммо, просто кусты и дорога по камню. И наверху мы – наверху. Что очень важно, когда у тебя под крышкой, – Хайдег хлопнул ладонью по статус-табло группы питания у Гуммо на ранце, – ноль минус один. Если ты, практик, сначала не подружился с теорией, то критериев истины у тебя уже было достаточно.

Хайдег снова приготовил мост, отошел от скалы как можно дальше и отстрелил фиксатор. Трос улетел наверх; фиксатор, вернув неопределенный ответ, открепился и упал назад. Хайдег перешел на несколько метров в сторону, снова навел мост, снова повернул кольцо. Фиксатор снова не стал крепиться и вернулся назад.

– Дьявол!..

Хайдег озабоченно огляделся. Обнаружив в стене деревьев еще одно удобное место, он отошел туда, долго выбирал участок скалы, зафиксировал цель, повернул кольцо. Трос повис вдоль стены. Хайдег суеверно подергал несколько раз, окрикнул:

– Что там стоишь, кретин? Опять затупил?

Гуммо подковылял, уставился вверх.

– Лезешь первый.

Хайдег подцепил цилиндр моста к такелажу Гуммо, второй фиксатор подцепил к своему, щелкнул кольцом. Мост начал медленно поднимать Гуммо, который повис на тросе набитым мешком, дергая нелепо конечностями. Он выпустил карабин; ствол повис на ремне, поволокся за Гуммо, застревая в лианах, звеня по мокрому камню.

Когда Гуммо поднялся на восемь метров, от скалы отделился обломок, и Гуммо полетел вниз. Хайдег бросился в сторону; нижний трос натянулся и выдернул Гуммо из-под самого камня. Обломок хлестким ударом влепился в тонкий слой перегноя, пробив его до скального основания. Гуммо замер и замычал.

– Не везет – так по жизни, – хмыкнул Хайдег, вздернув Гуммо за клапан воротника. – Или наоборот везет? Ты за эту неделю должен был отбросить копыта раз семь. С тех пор, как тобой хотел закусить первый паук. Помнишь?

Он щелкнул кольцом, освобождая фиксатор, дернул трос, пытаясь выдернуть из-под обломка. Спица застряла.

– Вот это уже настоящая задница, – произнес Хайдег медленно.

Огонь статуса фиксатора пульсировал в поле стереомата желтым. Гуммо, шатаясь, вцепился в трос рядом, они дернули, трос отцепился.

– Без комментариев, – Хайдег повертел пустым концом троса. – Такое бывает, – он отключил мост от системы, стянул трос, повесил изгаженный карабин на место. – Вторым рисковать не буду. Что впереди – неизвестно. А у тебя, Гуммо, видишь, какая судьба? Ни себе, ни людям. Вперед.

Он направился вдоль ковра гниющих лиан на север.

* * *

– Стоять, – Хайдег замер, сканируя антураж. – Вот и он. Пока еще далеко, только вот заморгал. Проклятая сволочь, – он оглядел стену сброса, идущую все так же на север. – Если так будет дальше... То пока эта проклятая сволочь закончится, – он указал стволом в стену, – у него будет полный приоритет. Но нас, Гуммо, двое. Формально, конечно, но само число два... Само по себе, дает определенные преимущества. Ну, если говорить строго, может... Знаешь, что в таких случаях делают?

Гуммо остановился рядом, тупо уставился стереоматом в Хайдега.

– В таких случаях, Гуммо, берут в угол. Как я не сомневаюсь, Гуммо, ты очень хорошо умеешь брать в угол.

– Говори что делать.

– В этой тактике есть один очень полезный аспект. Кретины в группах бывают часто, друг Гуммо. Один из берущих может быть просто «мешком». То есть просто сидеть как диспоз и собственно ничего не делать. Но даже такой очень полезный аспект не всегда эффективен. Как ты, может быть, помнишь, один раз мы уже попытались... Взять в угол.

– Нашел кого посадить, – Гуммо гигикнул. – Этого дезертира.

– Ты, Гуммо, тогда храбро воевал с пауками, тебе было не до углов, – Хайдег задумался, снова исследуя антураж. – Стена кончается через полтора километра, до него самого вектором – три. Значит, когда мы выйдем из тени, он будет... – Хайдег обвел стереоматом линию горизонта. – А у нас слева есть повышение, пятнадцать метров. И в очень удачном месте. В общем, Гуммо, если ты не ступи́шь, мы его сделаем. Даже если он выиграет бой – а он его, формально, и выиграет... Мы все равно оттиснем его на север, километра на полтора. А этого нам и хватит. Успеем пройти к подошве, а там три километра наверх – и точка.

– А на точке... – Гуммо вяло гигикнул.

– Как ты прав, Гуммо. На точке – да. На точке я его кончу. Но до точки идти еще день, еще день – по болотам, и идти в зоне. Потому что все – мы пришли, все траектории в эту точку, зона со всех сторон. У меня осталось шесть явных зарядов. У тебя – три, охотник на пауков и змей. Заткнулся и двинул.

Хайдег ударил Гуммо прикладом в плечо. Гуммо поплелся дальше, спотыкаясь о камни, упавшие со стены. Они прошли еще полкилометра, когда Хайдег снова остановился. Приказав Гуммо следовать дальше до поворота стены, он свернул влево на северо-запад и стал углубляться в лес.

– На точке, – раздался, наконец, ломаный голос Гуммо.

– Стоишь, ждешь, пока взрослые не прикажут.

Хайдег, наконец, достиг подножья пригорка, деревья на котором были реже и ниже, и стал подниматься.

– Дьявол, он не уходит, – сказал Хайдег со злостью, остановившись. – Ты еще не понял, храбрец? Что у него под крышкой хватит на нас двоих и намного больше? Я на точке. Пошел вперед. Медленней!

Хайдег напряженно следил за кружком-Гуммо на схеме и за картинкой со стереомата Гуммо. Дождавшись момента, он сорвался и побежал наверх. Он не успел добежать до вершины, как сфера защиты с треском рассеяла пришедший разряд. Карабин Гуммо отработал через четыре секунды.

– И что? – захрипел Гуммо.

– Не знаю!.. Поганая схема – не понятно, выше он, или ниже!..

– А почему ты сам не стрелял?

– Гуммо, я сейчас вернусь и пристрелю тебя. Я тебе сорок раз объяснял, что значит «приоритет». Поэтому мы разделились, кретин! И если схема не врет, или врет хотя бы наполовину... Счет один-ноль в нашу пользу. Заочно, кретин, без выстрелов! Пошел вперед, медленно, ну!

Хайдег взбежал на вершину. Квадрат противника запылал красным.

– Гуммо, пошел! Он выпал в радиус! За угол, и просто бежишь! Бежишь и ничего не делаешь, он сам на тебя наткнется... Дьявол!.. Это еще что такое?..

Квадрат противника разделился на два треугольника. Один треугольник продолжил движение, второй остался на месте и загорелся белым.

– Он что? Отдал карабин девчонке? Дьявол! Вот об этом я не подумал... Что он так-то рискнет! Гуммо, стоять! Откуда сейчас будут сыпаться плюшки – не знает сам дьявол! Ни с места, стоять! Он отвлечет, а она подбежит и поджа...

Ближний треугольник полыхнул синим. Новый разряд ударил по Хайдегу. Затем еще один ударил по Гуммо. Тот в панике заорал, сорвался и побежал вперед. Через восемь секунд получил новый с такого близкого расстояния, что статус ресурса защиты ушел в красную зону, мигал несколько долгих секунд и восстановился только до желтого. Гуммо заорал сорвав голос, бросился в сторону; отбежав от каменной полосы под стенкой плато, провалился в болото.

– Хайде, тону!.. Хайде, ты где?.. Тону!..

– У тебя остался заряд, – сказал Хайдег спокойно. – Тебе лучше оставаться в болоте, Гуммо. По горло. Если вылезешь хотя бы по пояс... Надо же, тебе опять повезло! Он уходит. Тот проход мы, в общем, прогадили.

– Хайде... Ты не бросишь меня...

– Я не брошу тебя. У тебя остался заряд – целый явный заряд! Конечно не брошу...

Первый треугольник замигал желтым; затем пульсация прекратилась. Второй по-прежнему горел белым в том месте, где они разделились.

– Вышел из зоны. Где девчонка – известно одному дьяволу. И, может быть, уже вышла из зоны. Одно утешает – накопитель у нее пустой. Локальный элемент больше трех разрядов не даст. Физика – она во всей Галактике физика. Иду.

Хайдег сбежал с повышения и помчался в сторону Гуммо. Через пару минут ближний треугольник запульсировал снова и, почти без промежуточной красной зоны, полыхнул синим. Хайдег только успел свернуться клубком, чтобы, упав, не сломать себе шею. Он лежал между ветвями корней, приходя в себя и пытаясь что-то сообразить.

– Хайде!.. – раздался отчаянный окрик Гуммо. – Ты где? Я тону ведь, урод!..

– Поганая схема! – заорал Хайдег в ответ. – Они не выходили из зоны! И ствол уже у него! Они где-то прячутся! Какой-нибудь камень, элементарно... Все врут, все поганые лживые твари... Животное, поганая тварь, клялся, что схема свежайшая!.. Протухла полгода назад!.. – Хайдег ударил кулаком в корень.

– Хайде, ты где?.. Я тону!..

Хайдег, наконец, собрался, поднялся, сделал шаг – и вскрикнул. От динамических травм кинестазис костюма защищал только частично; эффективность нейтрализации зависела больше от вектора силы, чем от величины. Хайдег сделал еще пару шагов и упал – колено отдало резкой болью.

– Хайде!..

– Дьявол... Гуммо, ждешь! Я, похоже, разбил колено. Болит как какая-то сволочь.

Хайдег долго возился, расцепляя костюм. Кинестазис определил травму как угрожающую и применил иммобилизацию; Хайдег отключил автомат и стал обрабатывать опухающее колено вручную. Наконец, все было сделано; проглотив капсулу, Хайдег снова пустился бегом, но бежать было трудно, почти невозможно – колено едва сгибалось. Гуммо выл без конца; он завяз в болоте по грудь и только бестолково махал руками. Наконец Хайдег вышел на Гуммо, стал на краю болота. Квадраты мигали желтым – все медленнее и медленнее.

– Уходят, Гуммо, не плачь.

Он отцепил мост и бросил фиксатор Гуммо. Фиксатор прилепился Гуммо к плечу.

– Перецепи, идиот! На клапан! На воротник!

Гуммо копошился как беспомощный щенок; наконец, он зарычал, вцепился руками в спицу:

– Тяни!

– Цепляй клемму на клапан, – процедил Хайдег сквозь зубы. Нога превратилась в бревно – ни ощущения, ни движения.

– Тяни!

– Цепляй клемму на клапан!

Гуммо, рыча, закопошился с клапаном. Он возился, рычал, ругался; наконец, просунул клемму фиксатора в клапан и заорал снова:

– Тяни!

Хайдег щелкнул кольцом. Трос натянулся; упираясь ногами, буксуя в скользящей жиже, Хайдег с огромным трудом вытянул Гуммо на сушу, выволок на скальное основание, доволок до стены, упал, бросил мост, сцепил зубы.

– Дьявол... Нога совсем мертвая... Слышишь, пловец? Три минуты – привал, затем поднимаемся и идем.

– Я не пойду, – сказал Гуммо. Он дополз до стены и лежал, прислонившись спиной к обломку. – Иди сам.

– Ты твердо решил?

– Да. Я с тобой не пойду. Иди сам.

– А ты, значит, – сам? Какой-то своей дорогой?

– Не твое дело. Иди сам и сам подыхай.

– Ну, хорошо, – Хайдег тоже откинулся на обломок. – Толку от тебя было реально – два раза. Ну, три. Собрал на себя всех пауков – тоже спасибо.

Через три минуты Хайдег поднялся – с трудом, одолевая каменевшую ногу. Оппоненты все еще находились вне зоны; участок надо было пересекать как можно быстрее. Хайдег подхватил карабин, обернулся:

– Значит, решил?

Гуммо не отвечал. Он лежал, уставив стереомат в полоску тусклого неба вдоль края скалы. Хайдег отвернулся и заковылял.

* * *