Текст книги "Никогда не покидай меня"

Автор книги: Гарольд Роббинс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)

Глава 12

Мы прошли через большие стальные ворота, я свернул к входу в здание. Сандра коснулась моей руки.

– Сюда, – сказала она.

Я завернул за угол вслед за ней. Остановившись перед дверью, девушка вытащила из сумочки ключ и открыла ее.

– Личный вход Мэтта Брэйди, – пояснила Сандра.

Мы оказались в тесном коридоре. В нескольких футах от двери находился лифт. Она нажала кнопку, и двери раздвинулись. Сандра шагнула в кабину и, повернувшись ко мне, улыбнулась:

– Персональный лифт Мотта Брэйди.

Кабина начала подниматься. Сандра по-прежнему улыбалась мне.

Игнорировать ее приглашение было невозможно. Я прижал девушку к себе. Руки Сандры обвили мою шею; глаза ее были широко раскрыты. Мои губы коснулись губ девушки; Сандра ответила на мой поцелуй. То первое впечатление подтвердилось: эта леди была создана для забегов на длинные дистанции. Когда двери лифта открылись, она еще висела на моей шее.

Наконец Сандра оторвалась от меня, чтобы перевести дыхание. Ее глаза сверкали.

– Ты мне нравишься, – сказала девушка.

Я заставил себя улыбнуться. У меня не было права на ошибку.

– Ты в моем вкусе, – заявила она. – Я поняла это в тот момент, когда ты заставил его вытащить тебя из туалета.

Я молчал.

– Черт возьми! – вырвалось у Сандры, не отрывавшей взгляда от моих глаз.

– Что такое? – удивился я.

Вместо объяснения она повернулась и вышла из лифта. Я проследовал за ней в кабинет Мэтта Брэйди.

Обойдя стол, Сандра вынула из сумочки ключ. Поколебавшись, отперла ящик и вытащила досье.

– Я – дура, – сказала она, держа бумаги в руке. – Ты можешь заложить меня.

Я молча смотрел на нее. Прошло несколько мгновений; затем, не глядя на досье, она протянула его мне.

Второй раз за несколько секунд Сандра удивила меня.

Она даже не заглянула в бумаги.

– Ты не собираешься посмотреть этот документ? – спросил я.

Она прошла к своей двери и открыла ее. Остановилась у порога, поглядела на меня.

– Нет, – ответила Сандра. – Мне известно, что ты женат. Но если у тебя есть другая женщина, я не хочу знать ее имя.

Дверь закрылась за ней. Я подошел к окну, там было светлей. Мысленно снял шляпу перед Мэттом Брэйди.

Располагая минимумом времени, он упустил лишь самую малость. Вся моя жизнь была представлена на нескольких страницах. Я пролистал их, пытаясь найти имя моей спутницы.

Я зря волновался. В рапорте сообщалось, что меня сопровождала какая-то дама, которая провела ночь в моем номере. Следуя полученным указаниям, детектив прекратил дальнейшее наблюдение. Я положил бумаги на стол и закурил сигарету.

Я успел сделать лишь одну затяжку; дверь смежной комнаты открылась.

– Ну? – произнесла Сандра.

– Прочитал, – отозвался я, указывая на листы.

– Все в порядке?

Она вошла в кабинет, прикрыв за собой дверь.

– Да, – ответил я, начиная казаться себе дураком, и смущенно добавил:

– Не знаю, как мне отблагодарить тебя.

Она ничего не сказала.

Я шагнул в сторону лифта.

– Наверно, мне пора уходить.

– Сейчас нельзя, – возразила Сандра. – Тебя засекут. Охранник заметит на пульте сигнальную лампочку от лифта и пожелает выяснить, в чем дело.

Я замер.

– Как же мне выбраться отсюда?

Лукавая улыбка заиграла на ее губах.

– Придется ждать меня. Я ухожу около четверти шестого, после того, как схлынет толпа.

Я взглянул на часы. До четырех часов оставалось несколько минут. Сандра по-прежнему улыбалась, глядя на меня.

– Садись и жди, – сказала она. – Я дам тебе выпить.

Подойдя к большому дивану, я опустился на него.

– Это будет кстати.

Я наблюдал за тем, как она готовит коктейль. Когда Сандра протянула мне бокал, раздалось приятное позвякивание кубиков льда. Я с благодарностью отпил виски.

Она сели в кресло напротив меня.

– Какие у тебя планы, Бред?

Я сделал еще один глоток.

– Вернусь в Нью-Йорк и забуду эту поездку к Брэйди.

– Это будет не так-то просто, – заметила она. – Мэтт Брэйди хочет добиться твоего согласия работать у него.

Я улыбнулся Сандре.

– Не улыбайся, – серьезным тоном сказала девушка. – В отеле тебя ждет записка от Брэйди. Он приглашает тебя сегодня к себе домой на обед.

– Я не пойду.

– Пойдешь, – сказала Сандра. – По дороге в отель ты все обдумаешь. Вспомнишь сумму, которую он назвал, представишь себе, что можно купить на эти деньги, как они изменят твою жизнь.

Она сделала глоток.

– Тебе все заранее известно, – сказал я, глядя на нее.

Сандра отвела глаза.

– Нет, – отозвалась она. – Но я не раз видела подобное. Он получит тебя. Деньги для него – ничто. Он станет выкладывать их перед тобой до тех пор, пока у тебя не закружится голова. Будет вести сладкие речи, льстить тебе, рисовать твое будущее положение. А ты будешь смотреть на растущую кучу, и в конце концов у тебя глаза вылезут из орбит. И вот ты уже у него в кармане.

Я опустил бокал на столик.

– Почему ты говоришь это мне? – спросил я. – Какую цель ты преследуешь?

Она поставила свой бокал рядом с моим.

– Я видела многих влиятельных людей, которые ползали перед Мэттом Брэйди. Это зрелище вызывает у меня тошноту.

Ее голос оборвался; Сандра внимательно смотрела на меня.

– Что дальше? – тихо произнес я.

– Ты – большой, сильный, уверенный в себе мужчина. От тебя не пахло страхом. Ты не был так напуган, чтобы не видеть меня, точно я – мебель. Я заметила, как ты смотрел на меня.

– Ну и как?

Сандра встала с кресла и замерла. Потом вышла из-за столика и направилась ко мне. Я следил за каждым ее шагом. Наконец она остановилась и опустила глаза.

– Так, как ты смотришь сейчас, – сказала Сандра.

Я не произнес ни слова. Не сделал шага навстречу девушке.

Странная улыбка снова тронула ее губы.

– Я знаю, что не будешь моим, – сказала она. – Ты принадлежишь другой женщине. И ты это знаешь. Я почувствовала это, когда ты поцеловал меня. Но тем не менее для тебя я – не секретарша Мэтта Брэйди, не мебель в его кабинете, а живое существо, индивидуум, женщина. Вот как ты смотрел на меня.

Я не раскрыл рта. Самое замечательное в жизни – то, что каждый из нас является неповторимой личностью, а не винтиком машины. Обстоятельства и везение не делают одного человека ценнее других; каждый важен по-своему.

Я потянулся к бокалу, но ее пальцы перехватили мою руку. Наши глаза встретились.

Жилка запульсировала на моем виске. Не знаю, что удержало меня. Соблазн был велик. Сандра обладала всем, о чем может мечтать мужчина. Только любовь отсутствовала. Я был предназначен не ей.

Я неохотно освободил свою руку. Мне не хотелось обижать Сандру. Я не знал, что сказать.

Она пристально посмотрела на меня.

– У тебя есть женщина, да?

Я кивнул.

Сандра вздохнула. Затем заговорила, смущенно улыбаясь.

– Мне нравится в тебе и то, что ты честен. Тебе претит ложь ради лжи.

Она вернулась в свой кабинет, и вскоре я услышал стук пишущей машинки. Минуты тянулись медленно. Я подошел к окну и бросил взгляд на литейные цеха. Мэтту Брэйди было чем гордиться. При других обстоятельствах я мог бы испытывать к нему симпатию. Но сейчас это было невозможно. Вероятно, он сказал правду – мы были слишком похожи друг на друга.

Где-то в коридоре пробили часы. Когда Сандра появилась в кабинете, их мелодичный звон еще не стих. Я повернулся к девушке.

– Все в порядке. Через несколько минут мы сможем уйти, – сказала она.

Глава 13

Возле ворот я остановил такси. Без четверти шесть я уже был в гостинице. Странная это штука – мужское самолюбие. У меня его было на шестерых. Я чувствовал себя превосходно. Покажите мне парня, который в течение одного дня сумел бы отказаться от шестидесяти тысяч и сексапильной крошки.

Я гордился собой и спешил сообщить Элейн о своих подвигах. Распахнув дверь номера, я крикнул:

– Элейн!

В ответ – тишина.

Я закрыл за собой дверь и увидел записку, оставленную на столике. Мое торжество мигом улетучилось, внутри все опустилось. Она не могла уехать и оставить меня. Не могла!

Я взял листок бумаги и испытал облегчение; меня точно обдало свежим ветерком в душный день.

«16 часов 30 минут.

Дорогой!

Женщина не может ждать так долго. Я ушла к косметичке. Вернусь к половине седьмого.

С любовью. Элейн».

Я бросил записку на столик и подошел к телефону.

Снял трубку и заказал разговор со своим офисом.

– Ну как, Бред? – взволнованно спросил Крис.

– Неплохо, – отозвался я. – Брэйди предложил мне все бросить и перейти к нему.

– Какой оклад он тебе обещал?

– Шестьдесят тысяч в год.

В трубке раздался свист.

– Я ему понравился, – с сарказмом заметил я.

– Когда приступаешь к работе? – с нотой удовлетворения в голосе спросил Крис.

– Никогда. Я отказал ему.

– Ты рехнулся! – недоверчиво воскликнул он. – Только сумасшедший способен пройти мимо такой суммы.

– Тогда забронируй мне палату в «Корнел Клиник».

– Но, Бред… – возмутился он. – Ты же мечтал о таком шансе. Ты мог бы принять его предложение и оставить за собой фирму. Я бы управлялся здесь за тебя, и мы бы делили неплохой доход.

В его голосе зазвучали незнакомые мне нотки. Тщеславное желание быть первым лицом. Мне не понравилось, что мы вдруг стали компаньонами.

– Я же сказал тебе, что отказался, – сухо заметил я. – Пока что босс – я. Мне нужен заказ всей отрасли.

– Если ты поссоришься с Мэттом Брэйди, – сказал Крис, с горечью отказываясь от честолюбивой надежды, – можешь забыть об этом заказе.

– Это уж мои проблемы, – хмуро произнес я.

– О'кей, Бред, если ты так решил.

– Да, я решил именно так.

Возникла неловкая пауза, затем Крис спросил:

– Вернешься сегодня вечером?

– Нет, – вырвалось из моих уст. – Завтра. Сегодня у меня еще одна встреча с Брэйди.

– Я должен позвонить Мардж и предупредить ее? – официальным тоном спросил Крис.

– Я сам ей позвоню. До завтра.

– Врежь ему еще разок, – без энтузиазма сказал Крис напоследок.

Я продиктовал телефонистке мой домашний номер.

Пока Мардж шла к аппарату, я успел налить себе виски.

Оно показалось мне приятным на вкус. «Привыкаю», – мрачно подумал я. Услышал ее голос.

– Привет, детка, – сказал я.

– Бред, – обрадованно произнесла она.

Мардж, прекрасно знавшая меня, не спросила, что случилось. Я сам все ей рассказывал.

– У тебя усталый голос, – заметила она.

Я произнес лишь два слова, и она уже поняла мое состояние.

– Со мной все в порядке, – тихо произнес я. – Этот Брэйди – крепкий орешек.

– Ты провел у него в офисе целый день? – спросила Мардж.

Я обрадовался, что она так сформулировала вопрос.

Мне не придется сочинять.

– Да, – ответил я. – Он предложил мне работу. Шестьдесят тысяч в год.

– Похоже, ты не очень этому рад, – заметила она.

– Верно. Я отказался. Он мне не нравится.

На мгновение я засомневался в ее реакции.

– Я уверена, ты знаешь, что делаешь, Бред, – без колебаний отозвалась Мардж.

– Надеюсь, да. Это бы означало потерю отраслевого заказа.

– Это не последнее предложение в твоей жизни, – сказала она. – Я не огорчена.

– До конца вечера я получу новую информацию, – быстро вставил я. – Иду к нему на обед.

– Заранее одобряю любое твое решение.

Я испытал неловкость – она безгранично верила в меня. Я поспешил сменить тему.

– Как Джини?

– У нее все о'кей, – ответила Мардж. – Но она ведет себя загадочно. Намекает на сюрприз в связи с нашим юбилеем. Интересно, что именно она утаивает.

– Скорее всего, ничего, насколько я знаю, – засмеялся я; вероятность того, что она проболтается Мардж насчет шубы, составляла пятьдесят процентов. – Есть вести от Бреда?

– Утром пришло письмо. Его простуда не прошла, он проведет в постели несколько дней. Я беспокоюсь.

– Не волнуйся, детка. Он поправится.

– Но если Бред в постели, значит, он серьезно болен. Ты его знаешь.

– Возможно, он просто отлынивает от занятий.

– Но…

– Пустяки, детка. Не тревожься. Завтра увидимся.

– О'кей, Бред. Приезжай поскорее. Я соскучилась.

– Я тоже, детка. Пока.

Положив трубку, я добавил виски и лед в мой бокал, потом закинул ноги на диван. Меня охватило странное чувство. Что-то со мной было не так, но я не стал копаться в себе. Меня могла бы мучить старуха Совесть, но, похоже, я ее сейчас вовсе не интересовал. Возможно, секретарша Мэтта Брэйди ошиблась, и я ничем не отличаюсь от других мужчин. А может, я был прирожденным лгуном, правда, способным одновременно иметь дело лишь с одной дамой. Или пришел к этому слишком поздно. Не знаю.

Элейн. Ее имя всплыло в моем сознании, и я улыбнулся. Ни одна женщина не была в такой степени создана для любви, как она. Все в ней вызывало восхищение, приводило в восторг – глаза, фигура, походка. Я сделал еще один глоток, закрыл глаза и увидел Элейн. Я словно выключил свет, чтобы заснуть. И это случилось.

Во сне она предстала передо мной маленькой девочкой, которая жила в Саттон-Плейс. Я вспомнил, как ходил из нашей квартиры на Третьей авеню, под железнодорожным мостом, смотреть на нее. Она была потрясающе хорошенькой, с длинными золотистыми волосами, и постоянно находилась под присмотром гувернантки в тщательно отутюженном платье.

Девочка ни разу не посмотрела на меня до тех пор, пока ее красно-синий мяч не откатился ко мне. Я поднял его и застенчиво отнес моей пассии.

Она молча взяла мяч, словно принести его ей было моей обязанностью, потом отвернулась. Но воспитательница велела девочке поблагодарить меня. Я услышал голос, напоминавший перезвон колокольчиков.

– Merci, – сказала девочка.

Я уставился на нее, затем помчался домой, взлетел по лестнице и спросил мать, что означает это слово.

– Кажется, по-французски это значит «спасибо», – ответила мать.

* * *

Я почувствовал руку на моем плече и проснулся.

Элейн улыбалась, глядя на меня.

– Опять напился, – сказала она.

Усмехнувшись, я привлек ее к себе и поцеловал в губы. Нам было так хорошо вдвоем. Спустя мгновение она освободилась.

– Эй! – воскликнула Элейн. – За что ты пил?

– За любовь, – ответил я.

Она улыбнулась и поцеловала меня. Окружающий мир исчез; я вернулся на землю, согретый излучением, исходившим от Элейн.

– Merci, – сказал я.

Глава 14

Аэропорт встречал нас огнями. Самолет коснулся бетонной полосы – сначала легко, как бы проверяя ее прочность, затем более основательно. Мы оказались среди множества светящихся фонариков.

– По-прежнему считаю, что это глупо, – повернувшись к Элейн, сказал я.

Она оторвала взгляд от иллюминатора.

– Не глупее, чем твой сегодняшний отказ пойти вечером к дяде Мэтту, – произнесла Элейн. – Ты мог с ним как-то договориться.

Испытывая раздражение, я рассказал ей обо всем, кроме установленной за мной слежки. Не стоило волновать Элейн.

– Не хочу работать на него. Мне нравится иметь собственную фирму.

Самолет покатился к месту стоянки, и я отстегнул ремень. Потом помог Элейн сделать то же самое.

– Я уверена, что выход существовал, – упрямо заявила она. – Я могла пойти с тобой и помочь. Но ты из самолюбия не захотел воспользоваться нашим знакомством.

Я рассердился еще сильнее, не имея возможности объяснить Элейн истинную причину, по которой я не осмелился пойти с ней на обед к Мэтту. После того рапорта ему достаточно было бросить один взгляд на племянницу, чтобы все понять. А тогда мне конец. Я подождал, когда она встанет.

– Тебе следовало хотя бы позвонить и сказать ему, что не можешь прийти.

Еле сдерживая себя, я сказал:

– Мне плевать, что он подумает.

Мы прошли к трапу. Подхватив наши чемоданы, я зашагал с хмурым видом к стоянке такси.

Внезапно она рассмеялась. Повернувшись, я удивленно посмотрел на нее.

– Над чем ты смеешься? – спросил я.

– Над тобой, – улыбнулась Элейн. – Ты похож сейчас на маленького мальчика, у которого ничего не получается.

Мне пришлось улыбнуться. Она была права. У меня все шло наперекосяк с того момента, как я сообщил Элейн о том, что решил не идти на обед к ее дяде. Затем я предложил провести ночь в Питтсбурге, а она настояла на нашем возвращении в Нью-Йорк. Мы успели сесть на девятичасовой самолет и весь рейс проспорили о том, следовало мне отправляться к Брэйди или нет.

– Так-то лучше, – заметила она. – Это – первая улыбка, которую я увидела на твоем лице за сегодняшний вечер. Если ты намерен завтра утром пойти в свой офис, тебе надо быть свежим, а не утомленным перелетом. Мы гораздо лучше отдохнем у меня в «Тауэрс».

– О'кей, – проворчал я, махнув рукой таксисту.

Автомобиль остановился возле нас. Открыв дверь, я положил чемоданы в салон, затем вслед за Элейн устроился на сиденье.

– К «Тауэрс», шеф, – попросил я.

Откинувшись назад, я зажег сигарету и услышал голос таксиста:

– Ну и ну, Бернард. Не узнал машину своего отца!

– Папа!

В дрожащем свете спички я увидел усмешку на его лице. Он включил передачу и обогнул бордюр, выруливая на шоссе.

– Ради бога, папа! – вырвалось у меня. – Смотри на дорогу!

Он горестно покачал головой.

– Печальный вечер.

Я услышал нечто похожее на смех.

– Когда ты был мальчишкой, ты узнавал мою машину за шесть кварталов, а сейчас…

– Довольно, папа.

Я засмеялся.

– Я узнавал тебя не по машине, а по твоему сумасшедшему стилю езды. Когда-нибудь ты поплатишься за него.

Он остановился перед светофором и посмотрел в зеркало заднего вида.

– Днем я говорил с Мардж. Она сообщила мне, что ты в Питтсбурге, у тебя там важные дела, вернешься сегодня вечером или завтра.

Я увидел, как он скользнул взглядом по Элейн. Я мысленно улыбнулся; автомобиль тронулся. Папа – настоящий таксист. Он всегда готов предполагать о людях худшее. Я обнаружил, что для меня он не делает исключения.

– Речь шла о важном заказе, папа. Но, как в сказке о золотой рыбке, он от меня уплыл.

Папу не так легко провести.

– А кто твоя спутница? Разумеется, товарищ по работе? – сухо спросил он.

Я посмотрел на Элейн уголком глаза. Она быстро пришла в себя. На ее губах играла лукавая улыбка.

– В некотором смысле – да, папа, – небрежно заявил я, зная, что мой ответ вызовет у него раздражение.

Я повернулся к Элейн.

– Элейн, это мой отец, – произнес я. – Он вечно склонен всех в чем-то подозревать, но я тут не виноват – он был таким еще до моего рождения. Папа, это миссис Шайлер, – сказал я в окошечко.

В темноте прозвучал спокойный голос Элейн.

– Рада познакомиться, мистер Ровен.

Папа смущенно кивнул. На самом деле он всегда немного робел, знакомясь с моими друзьями.

– Миссис Шайлер летела в одном самолете со мной. Я предложил подвезти ее к отелю.

– Бред очень добрый человек, мистер Ровен, – подыграла мне Элейн. – Я просила его не делать крюк.

– Бернард весьма обходителен с женщинами, миссис Шайлер, – заметил отец. – Особенно с красивыми.

Она засмеялась.

– Теперь я вижу, в кого ваш сын такой галантный, мистер Ровен.

– Он славный парень, миссис Шайлер, – серьезным тоном заявил отец. – У него двое чудесных детей. Сыну почти девятнадцать, он учится в колледже, а дочь – старшеклассница.

Я увидел, как сверкнули зубы Элейн.

– Знаю, – сказала она.

– Он – превосходный муж и отец, – не унимался отец. – Бернард женат на очаровательной женщине, которую знает еще со школьной скамьи.

Я поерзал на сиденье. Что за муха укусила старика?

– Достаточно, папа, – перебил его я. – Уверен, миссис Шайлер не интересна моя биография.

– Пожалуйста, продолжайте, мистер Ровен, – попросила Элейн. – Я очарована вашим рассказом.

Папа будто только и ждал таких слов. Он не умолкал до тех пор, пока мы не остановились у отеля. Даже мне его рассказ показался смертельно скучным. Кому теперь интересно слушать о том, как плохо я учился и как бросил среднюю школу. Я испытал облегчение, когда мы добрались до гостиницы.

– Подожди меня, папа, – попросил я, вылезая из машины с чемоданом Элейн. – Я провожу миссис Шайлер.

Она пожала руку отцу и проследовала за мной через вращающиеся двери.

– Твой папа очень тобой гордится, Бред, – заметила Элейн, идя по коридору.

Я остановился у лифта.

– Я – его единственный сын. Он не объективен.

На ее губах появилась улыбка.

– Он имеет право гордиться тобой. Ты – мужчина что надо.

Я не сразу уловил подтекст.

– Элейн, – прошептал я, – в чем дело?

– Ни в чем. – Она покачала головой. – Во всем.

– Я избавлюсь от него. Попрошу подвезти меня к гаражу. Скажу, что поеду домой на своей машине.

– Не будь дураком! – сказала она. – Отец ждал тебя в аэропорту с единственной целью – доставить сына домой. Неужели ты этого не понял?

Все сходилось. Отец не мог знать, что я обещал Мардж вернуться домой завтра, так как он говорил с ней днем, а я позвонил жене вечером. Мне следовало разгадать его замысел сразу – машина отца подъехала не из общей вереницы такси, он ждал меня где-то в стороне от стоянки.

– Я же говорил тебе, что нам следует остаться там, – с досадой произнес я.

– Теперь это не имеет значения, – бесстрастно обронила она.

Я посмотрел на Элейн. В ее глаза снова закралась боль, которая ранила меня. Мое сердце сжалось. Мы помолчали. Я мог лишь наблюдать за тем, как горечь разливается по ее лицу. Двери лифта открылись, и она шагнула вперед.

Я протянул Элейн чемодан.

– Позвоню тебе позже, – растерянно произнес я.

В ее глазах заблестели слезы. Она молча кивнула.

– Спокойной ночи, милая, – сказал я, когда двери стали закрываться.

Я вернулся через холл к такси.

– Поехали, папа, – устало произнес я, устраиваясь на сиденье.

Он молчал до тех пор, пока мы не выбрались на шоссе. Затем отец посмотрел на меня в зеркало.

– Она очень красивая, Бернард.

Я кивнул.

– Да, папа.

– Как ты с ней познакомился?

Я неторопливо поведал отцу обстоятельства нашей встречи. Когда я закончил, он грустно покачал головой.

– Какое несчастье!

Я обрадовался, увидев, что автомобиль подъехал к нашему дому и остановился. Мне не хотелось больше продолжать этот разговор. Уже перевалило за полночь.

– Ты можешь переночевать у нас, папа, – предложил я. – Уже поздно возвращаться.

Как всегда отец проявил стремление к независимости.

– Ерунда, Бернард. Ночь только начинается. Мой главный заработок еще впереди.

Как и прежде, мне пришлось его обмануть.

– Останься, папа, – попросил я. – Тогда утром мы сможем поехать в город вместе. Ты же знаешь, как я ненавижу электрички.

Мардж удивилась моему появлению; я объяснил ей, что встречу отменили в последний момент, и я решил вернуться домой. Джини спустилась вниз, и мы вместе выпили кофе на кухне. Я не забыл упомянуть мимоходом о том, что я встретил в самолете Элейн. На лице отца появилось странное выражение, но оно быстро исчезло, когда я заговорил о предложении Мэтта Брэйди.

Мы закончили в половине второго; аптека, расположенная через два дома от моего, уже закрылась, мне неоткуда было позвонить Элейн, и я лег спать.

Но заснуть мне не удалось. Раз пятьдесят я перевернулся с боку на бок. Среди ночи Мардж коснулась рукой моего плеча.

– Тебе плохо. Бред?

Ее голос был нежен, как сама ночь.

– Нет. Наверно, нервы.

– Слишком велика ставка, – прошептала она.

Я услышал шуршание простыни, и Мардж оказалась на моей кровати. Она обняла меня за шею, прижала мою голову к своей груди.

– Спи, малыш, усни, – тихонько замурлыкала она, точно убаюкивая ребенка.

Сначала я пребывал в напряженном состоянии, точно свернутая стальная спираль, затем, прислушиваясь к спокойному ровному дыханию жены, согреваясь теплом ее тела, я начал расслабляться. Наконец мои глаза закрылись.

* * *

Утром, приехав в свой офис, я первым делом позвонил Элейн. Ответ телефонистки не удивил меня. Еще в тот момент, когда Элейн шагнула вечером в кабину лифта, я понял, что произойдет. И все же сейчас я отказывался в это поверить.

– Что вы сказали? – глупо переспросил я, точно не расслышал слов оператора.

Голос девушки зазвучал громче. В нем слышалось раздражение, вызванное потерей времени.

– Миссис Шайлер сегодня утром уехала из гостиницы, – с испугавшей меня четкостью произнесла телефонистка.