Текст книги "Невезучие"

Автор книги: Гарольд Денвер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

Дальнейшее напоминало кинофильм, который однажды уже видел – знакомые действующие лица и ситуации, которых ждешь. И впечатление – почти такое же, но все-таки чуть-чуть отличное. Тот же нос, но несколько опухший. Тот же захват за ноздри и лежащий на траве охранник. Тот же крупье, только заклеенный пластырем. Та же компания за карточным столом, но в меньшем составе. Сорванная с петель дверь и Компана с револьвером.

– Чего тебе еще надо? – спросил Фернандо. – Я же все вернул!

Не говоря ни слова, Компана приблизился к игрокам, перегнулся через стол, свободной левой рукой схватил Арваля за воротник, закинул его на плечо и с тем удалился.

– Пока! – бросил он на прощание.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Перен гнал машину весь остаток ночи, увозя Арваля подальше от города, от свидетелей, от полиции, от дружков. На заднем сиденье Компана с оружием в руках оберегал гостя от нежелательных контактов и необдуманных поступков.

Комиссар Куско, конечно, хороший человек. Но он – государственный чиновник и обязан держаться процессуальных норм. И начнется нормальная полицейская рутина. Арваль, естественно, будет все отрицать. Зачем ему признаваться в том, что недоказуемо? Компана отчетливо представлял себе возможный диалог:

– Вы знаете мадемуазель Жюли Мортан?

– Впервые слышу это имя. А кто это?

– А та девушка в аэропорту?

– Случайная попутчица. Мы вместе летели в самолете. Наши места оказались рядом. Женщине стало плохо, я постарался помочь.

– Это же благородный поступок! Зачем же вы бежали?

– Полицейский меня узнал. Я же в розыске.

– Но вы же бежали с ней на руках!

– А что я по вашему должен был сделать? Бросить ее на пол? Кабальеро так не поступают!

– А машина?

– Какая машина?

– В которую вы сели. Кто в ней был?

– Не знаю. Свет не без добрых людей. Увидели, что женщине плохо, и предложили подвезти в больницу.

– Но машина была угнана!

– Я же этого не мог знать! Увы, сеньор! Мир так несовершенен. И среди добрых людей встречаются негодяи.

– Что было дальше?

– Они выкинули меня из машины, сами скрылись, девушку с собой увезли. Мне еще по морде надавали.

– А что я? Пришел в себя, отряхнулся, постарался убраться подальше. Не в полицию же мне было обращаться!

И что? А ничего. Дохлый номер! Ну засадят этого Арваля за решетку лет эдак на… Ура! Порок наказан, правосудие торжествует. Но продвинет ли это хоть на шаг поиски мадемуазель Мортан?

Тащить его в гостиницу? Ничуть не лучше. Нет, конечно, постояльцы «Эксельсиора», да еще проживающие в люксе, вольны приглашать к себе гостей в пять утра. Но указывать им дорогу кольтом 45-го колибра – это, согласитесь, как-то странно! Милейший портье не замедлит вызвать полицию и… Это мы уже проходили.

А если Арвалевы дружки сядут «на хвост»? «Понтиак Ле Ман» – машина заметная. Выследить ее в городе – труда не составит. Ну, отбить его, они, положим, не отобьют, но рот ему заткнуть смогут. Навеки. Не грудью же этого подонка от пуль защищать! А допрашивать покойника – занятие, мягко говоря, малопродуктивное.

Словом, куда ни кинь – всюду клин! Надо вырываться из города.

Утро застало «понтиак» уже в предгорьях Кордильер. По обе стороны шоссе расстилалась каменистая степь, кое-где поросшая редкими кактусами. Впереди, почти на горизонте, силуэтом вырисовывался горный хребет. На его фоне восходящее солнце розовым контражуром очертило вершину Теотепека. Какой разительный контраст с утопающим в зелени побережьем!

Компана огляделся. Ни впереди, ни сзади не было видно ни одной машины, ни одной живой души.

– Тормози! – приказал он.

Франсуа как дисциплинированный водитель съехал на обочину и заглушил двигатель.

Компана достал из кармана фотографию Джули и показал ее Арвалю:

– Ты ее знаешь?

Арваль молчал.

– Послушай меня, – Компана предпринял еще одну попытку. – Меня зовут Жерар Компана. Я не из полиции. Я ищу эту девушку. Ты мне скажешь, где она, я дам тебе тысячу долларов, и можешь быть свободен.

Арваль молчал.

Сдерживаясь, Компана сделал несколько глубоких вдохов. Он открыл дверцу и вылез из машины, чуть не свалившись в кювет. Это переполнило чашу его терпения. Он обошел машину, достал свой кольт и, открыв противоположную дверь, приказал:

– Выходи!

Арваль не тронулся с места.

Компана наклонился, схватил Арваля за воротник и уже привычным движением вытряхнул его из машины. Приставив револьвер к груди похитителя девушек, он произнес, четко отделяя одно слово от другого:

– Даю тебе пять секунд. После этого я разбрызгаю твои мозги по всей округе!

– Вы не посмеете меня убить, – это были первые слова Арваля, которые услышал Компана.

– Это почему? – искренне удивился он.

– Вам нужна эта девушка.

– Какая мне разница, как ты будешь молчать – живым или мертвым?

– Меня будут искать!

– Кто, полиция? Так она тебя уже пять лет ищет. Найдет твой труп – обрадуется. И заголовки в газетах: «Еще одна жертва разборок между гангстерами». Впрочем, денька два на таком солнце, и тебя никакая полиция не опознает! – несмотря на ранний час, солнце, действительно, начинало припекать. Компана взглянул на небо: – И еще эти милые птички.

Высоко в небе, распластав огромные крылья, кружила пара стервятников.

– Раз. Два, – Компана начал отсчет. – Три. Четыре.

Стервятники спустились ниже.

Почувствовав неподдельный интерес кондоров к своей особе, Арваль не выдержал:

– Ты прав, ты прав! Я знал, что от этой девчонки у меня будут одни неприятности!

– Это она! – удовлетворенно произнес детектив.

– Вы уверены? – спросил Перен, также вылезая из машины.

– Да, да, вы уверены? – поддержал его Арваль.

– Если у вас были неприятности, то уверен! – Компана непроизвольно бросил взгляд на Перена.

– О, клянусь, сплошные неприятности! Они начались с тех пор, как я ее встретил. Там, в аэропорту, были еще цветочки. Затем…

– Короче! – прервал его причитания Компана.

Шестое чувство сыщика подсказывало ему, что если Авраль начнет рассказывать обо всех неприятностях, которые на него обрушились с появлением Жюли, то эта грустная повесть может продлиться не один час.

– Конечно, конечно, сеньоры! Я не хотел ей ничего плохого. Клянусь девой Марией! Такая красивая девушка. Но когда все это началось, я поспешил от нее избавиться.

– Что ты с ней сделал, скотина?

– Клянусь, ничего! Я отдал ее Фернандо. Больше я ничего не знаю. Я больше ничего не хотел о ней слышать!

Было в отчаянии Арваля что-то, что заставило Компану поверить в его искренность.

– Едем! – воскликнул он.

Все заняли свои места. Теперь, когда непосредственная опасность отступила, Арваль даже несколько оживился.

– Так как же насчет моей тысячи долларов? – поинтересовался он. В конце концов, должно же было и ему когда-то повезти. Вот избавился от этой проклятой девицы – и повезло. И еще как повезло! Тысяча долларов – и всего за пару слов! Да он за каждую доставленную девку получал втрое меньше!

– У меня деньги не с собой. Надо за ними будет в отель заехать. Только сперва заглянем на минутку к Фернандо, нужно с ним кое о чем потолковать, – о двадцати тысячах Перена Компана как-то забыл.

– К Фернандо? Ни за что! – наотрез отказался Арваль.

– Почему?

– Что, мне жизнь надоела? Фернандо убьет меня, если узнает, что я проболтался.

– Черт с тобой! Едем в отель. Тронемся мы когда-нибудь?

Взмокший Перен лихорадочно давил то на газ, то на сцепление, дергал ручку переключения передач. Казалось, он ее сейчас оторвет. Двигатель выл на каких-то совсем уже запредельных оборотах. Все напрасно! Автомобиль не трогался с места. Он стоял как вкопанный.

Устав бороться против козней «Дженерал Моторс», Франсуа выключил зажигание и вылез из машины. Следом за ним выбрался Компана. Осмотрев автомобиль, он в сердцах сплюнул. Что такое неприятности Арваля в сравнении с дурацким «счастьем» Франсуа? Семечки! Мексиканские обочины оказались явно неприспособленными к «самой широкой в Америке колее» их «понтиака». Оба правых колеса болтались над кюветом. Автомобиль прочно лег на днище.

– Ну что там у вас? – раздался голос Перена.

– У меня?! – возмутился Компана, – Это я, по-вашему, машину закопал? Смотрите сами, что вы наделали.

– Да-а, – протянул Перен, обходя автомобиль кругом. – Хорошо сидим! Что же нам делать?

– Смотреть надо было, куда едешь!

– Вы же сами мне сказали: «Тормози!»

– Я разве сказал «Тормози в кювете»?

– Вы сказали: «Тормози», – и я затормозил. Как положено. Съехал с полотна и остановился на обочине. Чтоб не мешать движению. Смотрите сами – ювелирная работа!

Франсуа с гордостью посмотрел на левые колеса «понтиака», застывшие ровно в сантиметре от края шоссе.

– Чтобы не мешать чему? – не поверил своим ушам Компана. – Где вы здесь увидели движение?!

– Интеллигентный человек, – нравоучительно произнес Перен, – никогда не позволит себе нарушать правила дорожного движения. И не потому что на него смотрит инспектор дорожного движения, а потому, что он – интеллигентный человек!

Компана подавился готовым сорваться с уст ответом, и бессмертный тезис остался не опровергнутым.

– Сеньоры, сеньоры, не надо ссориться! – выступил миротворцем Арваль, тоже выбравшийся из машины.

– Давайте лучше все вместе наляжем и – раз, два – попытаемся вытолкать ее из кювета.

Предложение было не лишено смысла. Но как они ни упирались, как ни подбадривали себя криками – «Раз, два, взяли!» или «Заноси, заноси!», ни хитрость Арваля, ни воловья сила Компаны, ни даже интеллигентность Перена не смогли сдвинуть трехтонную махину хотя бы на миллиметр.

– Уф! – констатировал Арваль, усаживаясь в тени «Понтиака» и утирая пот со лба подолом рубашки.

– Похоже, без буксира нам отсюда не выбраться.

– Это точно! – голый по пояс Компана напоминал атлета, не попавшего в финал конкурса по бодишейпингу. Интеллигентный Франсуа предпочел помалкивать.

– Что-то никто не торопится взять нас на буксир, – поделился своими наблюдениями Компана после продолжительного молчания. – Не похоже, чтобы здесь было чересчур оживленно.

Чтобы вновь не затевать бессмысленный спор, Перен не стал напоминать ему, кто был инициатором вояжа в столь безлюдное место.

– Послушайте, сеньоры, – вдруг заволновался Арваль, – кажется, нам повезло!

Все замерли, напрягая слух. Действительно, со стороны гор доносился слабый рокот мотора. Через несколько минут на горизонте появилась черная точка, которая увеличивалась в размерах и, наконец, превратилась в темно-синий «лендровер». Арваль вскочил на ноги и выбежал на середину шоссе, размахивая руками, чтобы привлечь к себе внимание. Видимо, ему очень не терпелось попасть в гостиницу, где его ждали красивые зеленые бумажки с портретами американских президентов.

Не сбавляя скорости, «лендровер» промчался мимо. Автоматная очередь прошила грудь Арваля. Компана успел столкнуть Перена в кювет и накрыть его своим телом. Очевидно, кому-то очень хотелось сохранить в тайне местонахождение мадемуазель Жюли.

Пиратский «лендровер» скрылся за горизонтом.

– Эй, Перен, вы не ранены? – Компана потряс Перена за плечи.

– Спасибо, со мной все в порядке, – Франсуа с трудом выбрался из-под стокилограммовой туши сыщика.

Компана поднялся на ноги и подошел к Арвалю. Тот еще дышал.

– Сплошные неприятности! – успел расслышать Компана, наклонившись к раненому. – Сплошные неприятности. Я знал, что этим все кончится!

Тело Арваля дернулось, и в уголке его рта появилась тонкая струйка крови.

– Что с ним? – спросил Франсуа, с ужасом ожидая ответа. – Он что, умер?

Компана кивнул. Колени Франсуа подогнулись, и он, чтобы не упасть, уселся на задний бампер автомобиля.

– Подведем итог, – печально констатировал Компана. – У парня три пули в груди и еще одна в животе. А девушка, которую мы ищем, скорее всего, где-то в борделе в Венесуэле!

Он уселся рядом с Переном и с чувством полной безнадежности подпер голову рукой.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Солнце поднималось все выше и выше. Становилось жарко. За все время великого сидения на бампере, по шоссе, кроме «лендровера»-убийцы, не проехало ни одной машины.

– Вставайте, граф, вас ждут великие дела! – произнес Компана, поднимаясь на ноги.

– Зачем? – уныло спросил Франсуа.

– Как, то есть, зачем? Пойдем в город пешком. Хочу вам напомнить, что мы еще не завтракали.

– Вы еще способны говорить о еде? – по лицу Перена было видно, что о еде он не способен даже думать.

– Что же, мне теперь с голоду помирать? Кактусами сыт не будешь! Или вы любите кактусы?

Кактусы не входили в перечень любимых блюд Франсуа, и он нехотя поднялся. Перспектива тащиться пешком по жаре черт знает сколько километров его не вдохновляла.

– Может, нам лучше остаться? – промямлил он. – Вы не думаете, что наш долг – охранять место преступления до прибытия полиции?

– Зачем?

– Ну, чтобы не пропали вещественные доказательства.

– Что вы имеете в виду?

– Ну, машину и… и… и этого, – Франсуа кивком указал на Арваля.

– Никуда ваши вещдоки не денутся! Вряд ли кому-то придет в голову красть трупы. Мне не показалось, что в Мексике как-то особенно много некрофилов. А что касается машины – если кому-то удастся выковырять ее без трактора, то с меня десять долларов! Кроме того, чтобы полиция прибыла к месту преступления, необходимо ее вызвать, не так ли?

Франсуа вынужден был согласиться. Компана залез в кабину и извлек из бардачка карту штата Герреро – презент прокатной фирмы.

– Не отчаивайтесь, Перен. Все не так безнадежно, – сказал он, внимательно изучив маршрут. – По дороге нам чапать километров двадцать, но есть возможность срезать угол. На этом мы сэкономим километров пять. Пошли!

И они отправились в путь. Впереди шагал Компана с картой в руках. За ним, стараясь не отстать, переставлял ноги Перен.

Слева и справа расстилалась однообразная, поросшая редкими кактусами равнина. Каждый пройденный километр был неотличим от предыдущего, разве что казался вдвое длиннее. Чтобы поддержать бодрость духа в своем напарнике, Компана рассказывал леденящие душу истории о своих приключениях в Сахаре, когда он служил в частях быстрого реагирования. Этим он как бы возвращал Перену долг за незабываемые часы перелета через океан.

Франсуа слушал солдатские байки вполуха. Возможно, что это спасало его перегретый тропическим солнцем мозг от серьезной психической травмы. Казалось, он мучительно искал и не находил ответа на какой-то очень для него важный вопрос.

– Скажите, Компана, – прервал он рассказчика в самом кульминационном месте, когда его собирались не то зажарить, не то расчленить. – Как вы думаете, зачем строят дороги, по которым никто не ездит?

Компана задумался. Вопрос был интересный.

– Вы слышали о мафии? – спросил он в свою очередь.

– Естественно! Кто о ней не слышал? Когда по телевизору крутили этот сериал про комиссара Катани, говорят, в Париже преступность на треть снизилась. Все в экран пялились.

– Помните, чем они промышляли?

– Угу. Убийства, наркотики, похищения.

– Вы забыли про строительные подряды. Подряды – дело выгодное. Почти как наркотики. Огромные бабки и никакого контроля. Поди проверь, чего там в бетон намешано – цемент или песок. Или в асфальт. В результате получается такая вот дорога. Если по ней машины пустить, начнутся аварии, жалобы, разоблачения, скандалы. А так – деньги потрачены, дорога – вот она. Вопросы есть? Вопросов нет. До свидания! Очень удобно.

Вы хотите сказать, что это – тоже? – Перен ткнул ногой в асфальт.

– А почему нет? Да и наш покойный друг…

– Вы думаете, что Арваль был мафиози?

– Очень похоже. Вспомните, как его убрали. Почерк мафии. Так они убирают ненужных свидетелей. А еще они любят трупы в бетон закатывать. Раз – и никаких следов. Хоть тысячу лет ищи. Если, конечно, здание раньше не развалится. Так что, Перен, будьте на чеку. Мы с вами ввязались в довольно опасную историю.

– Да, да, вы абсолютно правы, Компана! Как же я сразу не догадался? Теперь мне все ясно. Конечно же, это дело рук мафии!

– Что именно?

– Эта дорога, эта обочина. Я же все делал правильно, а машина оказалась в кювете. Спасибо вам, вы на многое открыли мне глаза!

«Эх, переборщил!» – подумал Компана, а вслух произнес:

– Ну, идем, что ли?

– Не могу!

– Возьмите себя в руки, Перен! Я понимаю, что вы устали. Но надо собраться. Мы же полдороги уже прошли!

– Вовсе я не устал, ничего подобного! Я просто не могу сдвинуться с места.

– Да что же с вами стряслось?

– Мафия! – просто объяснил Франсуа.

«О, Господи! Опять!» – вздохнул Компана. Ботинки Перена намертво увязли в размягченном тропической жарой асфальте.

– Послушайте, Компана, – рассуждал вслух Перен, сидя в одних носках на обочине, куда сыщик отнес его на руках. Сам же Компана в это время ползал на карачках, выковыривая перочинным ножом из асфальта Переновы туфли.

– Так вот, я полагаю, – продолжал Франсуа, – что в свете новых обстоятельств нам придется сменить тактику. Можно считать установленным, что в похищении мадемуазель Мортан замешана мафия. Я предлагаю, чтобы один из нас, скорее всего я – вы известный сыщик, гангстеры могут знать вас в лицо – вошел в доверие к мафии. Я передаю вам добытые сведения. Вы связываетесь с комиссаром Куско и организуете освобождение девушки. Главное – узнать, где ее прячут, остальное – дело техники, вы с этим справитесь. Заодно можно будет покончить с мафией. Похищение есть похищение, это не какие-то там строительные подряды! Тут концы в воду не спрячешь.

Компана проклял ту минуту, когда ему в голову пришла мысль подразнить Перена. Он всего лишь хотел отыграться за свои переживания в полете над Атлантикой. А теперь мафию ему подавай! Где ж ее взять, мафию-то? Эх, Компана, Компана! Думать надо, что говоришь и кому говоришь.

Пока Франсуа строил планы освобождения мадемуазель Жюли путем внедрения в мафиозные структуры, сыщику удалось, наконец, вызволить из плена его туфли. Правда, они были уже не очень похожи на туфли. Тем более – на выходные туфли, купленные накануне специально для поездки за границу. С них каплями свисала вязкая тягучая смола, и они постоянно норовили к чему-нибудь прилипнуть. С ними, манерно, можно было бы проделать много разных смешных штук, но для хождения по шоссе они не годились совершенно.

– Ладно, – решил Компана, сверившись с картой, – будем срезать угол здесь. Глядишь, о траву они немного оботрутся. И оставьте, ради Бога, эту мысль о мафии. Я уверен, что господин президент тоже этого не допустит. Он вас слишком ценит.

Франсуа горестно вздохнул. Твоя взяла, мафия, на этот раз. Живи пока!

Впереди, злясь на себя, на Перена, на весь свет, шел Компана. Следом, поминутно отдирая ноги от почвы, тащился Франсуа. Его очень огорчало мрачное настроение напарника.

– Подождите, Компана! Право, не стоит так расстраиваться. Я тоже огорчен, что наш план сорвался, – добряк Перен был уже готов считать свой гениальный план общим. – У нас еще будет шанс. Вот найдем девушку, сдадим ее с рук на руки папаше, – и вперед! Тут уж нам никакой господин президент не сможет помешать, даже Миттеран.

– Да провались ты со своими планами! – взорвался Компана, – Девушку он уже нашел, мафию теперь ему подавай! Третий день вместо того, чтобы делом заниматься, я только и знаю, что выручаю этого олуха из идиотских ситуаций. Нет, он еще норовит поглубже вляпаться!

– Побойтесь Бога, Компана! – Франсуа был оскорблен до глубины души. – Вы же не будете отрицать, что Арваля нашел я. Если бы не тот случай в аэропорту, мы бы не узнали, что Жюли похитил именно он. Если бы я не потерял свои деньги, мы бы не вышли на этот игорный дом. И, в конце концов, это ведь я опознал Арваля на фотографии!

Выслушивать упреки Перена было тем более невыносимо, что на них было нечего возразить. Но и согласиться с ними Компана не мог. Ведь каждый из них лил воду на мельницу теории Мийярда, а не лежала к ней душа Компаны. Не лежала и все!

– Я – обыкновенный человек, Перен. Я всего-навсего сыщик. Но сыщиком я работаю уже больше пяти лет. Я всякого в жизни повидал. И жизнь научила меня трезво смотреть на вещи. Ну не верю я во все эти теории о невезучести, что хотите со мной делайте!

– Компана, я проваливаюсь! – попытался вставить слово Франсуа.

– Я – человек рациональный. Я – картезианец, – продолжал развивать свое кредо Компана, несмотря на то, что голова Перена была уже на уровне его груди.

Картезианец Жерар Компана предпочитал не верить собственным глазам, чем признать, что его слова сбудутся столь буквально.

– Компана, я погружаюсь! – продолжал взывать Перен.

Он погрузился в почву уже по колено.

– Почему? – сыщик никак не мог спуститься с высот картезианства на грешную землю.

– Откуда я знаю, почему, – Франсуа продолжал погружаться.

– А почему я не погружаюсь?

– Потому что вы стоите на твердой земле, а я на зыбучих песках.

– Но на карте штата нет никаких зыбучих песков! – для пущей убедительности Компана потряс в воздухе картой, предполагая, вероятно, что Перен немедленно признает свою неправоту и окажется на поверхности.

Между тем Франсуа погрузился уже по пояс.

– Если вас интересует мое мнение, то их давно пора туда нанести!

– И вы ничего не пытаетесь предпринять?

– Если я начну трепыхаться, то буду погружаться еще быстрее.

«Сейчас Перен исчезнет, и весь этот кошмар кончится – подумал Компана. – Я проснусь у себя дома, в Париже, выпью кофе, отправлюсь к себе в контору, и не будет никакого Мортана, никакого Перена, никакого Мийярда!»

Сыщик преодолел искушение. Нет, он никогда не бросал товарища в беде. Он спасет этого бедолагу.

А если, не дай Бог, этот сукин сын Мийярд окажется прав? Что тогда? Рыть землю и извлекать на свет божий тело мадемуазель Мортан, которое должно быть где-то поблизости от Перена? Или организовывать раскопки во всех зыбучих песках Мексики? К тому же не все они, как выяснилось, нанесены на карту.

– Нет, этого нельзя допустить!

Компана огляделся по сторонам. Ничего! Одни кактусы! Франсуа тем временем погрузился уже по грудь.

К счастью, метрах в пятидесяти сыщик заметил доску, брошенную, очевидно, мафиозными строителями дороги. Сбегать за ней не заняло и минуты, но, когда Компана вернулся, из песка торчала только голова и правая рука его компаньона.

– Держите! – детектив протянул Перену конец доски.

Не прошло и пяти минут, и Франсуа уже сидел на твердой земле рядом со своим спасителем.

– Один ботинок все-таки утонул. Вместе с носком, – констатировал он, глядя на свою босую ногу.

«Босиком он не дойдет до города, – подумал Компана. – Хоть на закорки его сажай!»

Редкое удовольствие – тащиться десять километров пешком в жару по бездорожью. Но оно становится особенно изысканным, если проделывать это с полной выкладкой. «Килограммов семьдесят – прикинул детектив в уме. – А что делать»?

– Послушайте, Перен! – вдруг встрепенулся Компана. – Слышите? Кажется, нам повезло!

Действительно, со стороны гор доносилось слабое урчание автомобильного мотора.

Бедняга Компана! Он так и не сделал выводов из печальной судьбы Арваля. А ведь жизненный опыт и инстинкт самосохранения должны были подсказать ему, что невезучесть – болезнь заразная и, к тому же, при отсутствии иммунитета, чреватая осложнениями.

Урчание становилось все громче, и, наконец, на дороге показался джип, набитый полицейскими, как стручок горошинами.

– Эй! Стойте! Сюда! Мы здесь! – Компана бросился обратно к дороге наперерез машине. За ним, переваливаясь, как хромая утка, заковылял Перен.

Каково же было удивление французов, когда полицейские, высыпав из джипа, навели на них стволы автоматов.

– Стоять! Ни с места! Руки за голову! – скомандовал полицейский с нашивками сержанта, который, по-видимому, был у них за командира. – Вы арестованы по подозрению в убийстве!

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Арестованных французов поместили в деревенскую кутузку, приземистое каменное строение с решетками на окнах. Назвать тюрьмой это строение было нельзя, следственным изолятором тоже. Собственно, вся каталажка состояла из единственной камеры и предбанника, где двое осовевших от безделья полицейских вяло резались в карты.

Вдоль боковых стен камеры в два этажа размещались нары. Таким образом, камера была рассчитана на четверых арестантов. Но в настоящее время в ней был единственный постоялец – заросший щетиной мексиканец неопределенного возраста. На его лице застыло выражение какой-то напряженности и, вместе с тем, безнадежности.

Впрочем, оно тут же исчезло, едва полицейские, втолкнувшие Перена и Компану, закрыли дверь и ключ щелкнул в замке.

– Добро пожаловать! – приветствовал абориген новоселов. – Располагайтесь, выбирайте себе места по вкусу!

– Добрый день, мсье! Меня зовут Франсуа Перен, а это – Жерар Компана, мой партнер. Я думаю, мы здесь ненадолго. Нас арестовали по недоразумению.

Компана переводил. Перену с большим трудом удавалось сохранять одновременно изящество манер и равновесие – он старался не наступать босой ногой на холодный цементный пол.

– Конечно, конечно, сеньоры! Меня тоже задержали по недоразумению. Два года назад. А за что вас?

– По подозрению в убийстве, – в голосе Франсуа звучала даже некоторая гордость.

– О, за убийство? – с уважением переспросил любезный хозяин. – Тогда, возможно, действительно ненадолго.

Вконец обессилевшие после бессонной ночи и утренних приключений, компаньоны рухнули на нары и моментально заснули.

Мигель, первопоселенец камеры, разбудил их через пару часов:

– Вставайте, вставайте, сеньоры! Вы слышите? Они идут! Днем в камере спать запрещено.

Действительно, в коридоре послышались шаги, тяжелые и неотвратимые, как шаги командора. Лицо Мигеля снова приобрело то напряженно-безнадежное выражение, которое удивило французов при первом знакомстве.

– С вами все в порядке, мсье? – поинтересовался Перен. – Что вас так напугало?

– Они идут, они идут! – как заклинание повторял Мигель.

В его голосе слышался неподдельный ужас.

– Они тут совсем одурели от скуки. Они выбирают одного и отделывают его по-черному!

– Кто «они»? – не понял Перен. – Что он говорит?

– Здешние полицейские, – перевел Компана. – Он говорит, что они выбирают кого-либо из заключенных и здорово его избивают. Просто так, для развлечения.

– Не может быть! – не поверил Франсуа. – Мы же в цивилизованной стране. Это же не Гаити, не Чили! И, кроме того, мы – иностранные подданные!

«Бедняга Перен! – подумал Компана. – Сейчас жизнь развеет твои иллюзии. Может, кому другому и удалось бы избежать экзекуции, но тебе…»

Он с грустью и состраданием посмотрел на своего напарника.

– Что это вы так на меня смотрите? – заволновался Франсуа. – Не хотите же вы сказать…

Компана сочувственно пожал плечами, как бы говоря: «Против судьбы не попрешь!»

Ключ лязгнул в замке. Дверь отворилась, впустив двух горилл в полицейской форме с уже закатанными рукавами.

Мигель в страхе забился в угол. Франсуа нервно заерзал на нарах. Компана внимательно изучал ногти на своих руках, делая вид, что все происходящее его совершенно не касается.

Гориллы внимательно рассматривали присутствующих, выбирая жертву. Тот, на ком задерживался их тяжелый взгляд, стремился сжаться, стать незаметнее. Гориллы это чувствовали и не торопились с выбором, растягивая удовольствие. Ожидание становилось невыносимым.

Наконец, они приняли решение.

– Ты! – полицейский ткнул пальцем в Компану.

– Я? – детектив не поверил своим ушам.

«А как же Перен?! – чуть не сорвалось у него с языка.

– Мне что, надо повторить? А ну, быстро! – горилла схватил Компану за шиворот и вытолкал его из камеры. Дверь закрылась.

– Не повезло сеньору! – с жалостью сказал Мигель.

– Что верно, то верно! Не повезло, – согласился Франсуа. – А ведь любой из нас мог оказаться на его месте.

Когда Компану втолкнули обратно в камеру, на него было страшно смотреть. Лицо представляло собой один сплошной синяк. Правой рукой он держался за бок – по-видимому, при допросе с пристрастием ему задели печень.

Компана замер, прислонившись к стене, и что-то невнятно мычал.

– С вами все в порядке, Жерар? – бросился к товарищу Франсуа. – Позвольте, я вам помогу!

Впервые за время их знакомства Перен назвал своего напарника по имени. Осторожно поддерживая Компану под руки, он помог ему добраться до нар.

– Спасибо, Франсуа! – выдавил из себя сыщик, с болезненным вздохом опустился на матрас. Нары с грохотом обвалились под ним. Франсуа сделал попытку помочь ему.

– Отойдите от меня, Перен! Не прикасайтесь ко мне! – быстро заговорил Компана, отползая в угол.

Похоже, у него начиналась истерика.

– Это шок, – объяснил многоопытный Мигель, скручивая самокрутку и протягивая ее Перену. – бывает с непривычки. – И обращаясь к Компане, сочувственно добавил: – Да, не повезло тебе, парень!

– Отстаньте от меня! – заорал Компана дурным голосом, – Повезло, не повезло! Нет никакого везения! Я в него не верю! Не верю!!

– Это ты орал? – на пороге стояли давнишние мучители Жерара и зловеще улыбались. Один из них похлопывал по ладони резиновой дубинкой. – А ну, пойдем! Мы тебе кое-что объясним!

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

Комиссар Куско схватился за голову, узнав о задержании французов. Сообщение об этом легло ему на стол только на третий день. Уик-энд, нерасторопность чиновников, то да се. Подумать только, известнейший детектив Франции и личный представитель г-на президента Мортана в деревенской каталажке! Скандал! Какое мнение может сложиться о мексиканской полиции в цивилизованном мире? Конечно, Мексика – страна развивающаяся и движется семимильными шагами по пути прогресса. Но не все за прогрессом поспевают. Имеются еще отдельные полицейские, которые… Комиссар, как и многие в центральном аппарате полиции, представлял себе нравы, царящие в провинции, но предпочитал не касаться этой темы. Если уволить всех нерадивых полицейских, то кто же тогда останется? Кто будет бороться с преступностью?

Словом, комиссар решил сам отправиться за Компаной и Переном и попытаться как-то сгладить этот неприятный инцидент.

За трое суток пребывания в камере Франсуа вполне освоился с тюремными порядками. Запасливый Мигель извлек из какого-то одному ему известного тайника засаленную колоду карт, и сейчас они с Переном азартно резались в одну из популярных в криминальной среде игр. Причем Франсуа выигрывал – ему везло! Да, да, везло!

– Как вы отнесетесь к нашему валетику?

– А у нас для него дамочка найдется!

– А как вам понравятся наши дамочки?

– А мы их тузиками!

– А у нас тоже тузик найдется.

– На хитрого тузика у нас козырек есть с левой резьбой! – Франсуа собирал колоду и ровнял ее аккуратной стопкой. Так удар по носу соперника получался более хлестким – за неимением наличности, отобранной при задержании, они играли «на носики». Нос Мигеля распух и приобрел свекольный оттенок. Играй они на деньги, Франсуа был бы уже миллионером и мог бы, пожалуй, выкупить контрольный пакет акций у мсье Мортана!