Текст книги "Три планетёра (СИ)"

Автор книги: Гамильтон Эдмонд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)

Торн старался говорить с тяжелым сатурнианским акцентом. Все народы Системы говорили на одном языке, так как происходили от землян. Но в каждом мире развился свой характерный акцент.

Сол Ав и Ганнер Уэлк встали. С небрежным видом они вытирали серую кровь убитых слитов со своих кожаных курток, пока сатурниане приближались к ним.

– Я Кирбо, – представился грузный лидер охотников своим басом. – Я думал, что знаю всех охотников в этих местах, но вас, парни, вижу впервые.

Торн кивнул.

– Мы приехали сюда из Кэриса, полагая, что охота здесь будет лучше. Вместо этого тут еще хуже.

Кирбо кивнул, соглашаясь.

– Да, охота здесь стала хуже, охотники уже не могут легко заработать в этих местах, – пробасил он. – И то же самое возле Сатурнополиса, я уверяю.

Он хлопнул по увесистому мешочку на своем поясе.

– В любом случае, у нас неплохой улов, и мы уже возвращаемся в Сатурнополис. Хотите полететь с нами на нашем ракетоплане?

Сердце Джона Торна подпрыгнуло от радости. Это был быстрый способ попасть в столицу Сатурна, и так как они полетят туда в компании других охотников, то не вызовут там подозрения. Однако он нахмурился и вопросительно посмотрел на остальных планетёров.

– Ну как вы думаете? – спросил он их. – Уйдем из леса с теми немногими клыками, что мы добыли?

– Я говорю – да, – проворчал Ганнер Уэлк. – Охота здесь еще хуже, чем в наших местах.

Сол Ав кивнул, соглашаясь с ним.

– Я хочу увидеть огни большого города и немного выпить после этих двух недель.

– Хо-хо! – хохотнул Кирбо. – Не падайте духом, ребята. Уверен, скоро всё переменится к лучшему.

Вместе с новоприобретёнными друзьями, загримированные планетёры медленно шли сквозь высокие грибные чащи.

Торн и оба его друга должны были проявить всю свою силу, чтобы не показать, как на них давит свинцовая сила тяготения Сатурна.

Наступил болезненно-бледный день. Далёкий диск Солнца быстро поднимался, отбрасывая тонкие слабые лучи на серые грибы и мхи вокруг.

На сумрачном небе всё ещё продолжала светить невероятная дуга колец. К тому времени, когда они добрались до ракетоплана, сквозь туман начал моросить обычный здесь холодный утренний дождь.

Самолет Кирбо оказался древним и потрепанным, его гласситовые окна были покрыты трещинами, а изношенные инертрумные дюзы были охвачены грубо сделанными металлическими кольцами, укреплявшими их.

Войдя внутрь, Торн понял, что им остается только надеяться, чтобы двигатели не решили взорваться прямо на старте.

Кирбо поднял древнюю машину в воздух, и она, трясясь и покачиваясь, полетела прочь от грибного леса сквозь дождливые туманы. Сатурнианин повернулся к Торну:

– Я полагаю, вы удивлены, откуда у простого охотника деньги, чтобы купить такой прекрасный ракетоплан? – спросил он Торна, перекрикивая сбивчивый рев дефектных двигателей. – Дело в том, что я и мои ребята купили его вскладчину.

– Отличная машина, – заявил Торн с восхищенным видом. – Я тоже всегда хотел иметь такую. Но времена трудны для охотника.

– Да, и становятся всё более трудными, – проворчал грузный сатурнианин. – Эта военная паника перерезала всю торговлю с Внутренними Мирами, цена клыков упала ниже некуда. А когда война действительно начнется, весь наш рынок совсем накроется.

Юный сатурнианин, сидевший позади них, вдруг заговорил, с побагровевшим от патриотического пыла лицом:

– Ты забываешь, Кирбо, что как только мы завоюем Внутренний Союз и получим доступ к богатым ресурсам этих миров, мы сразу начнем процветать. Так сказал Председатель, не так ли? А Председатель всегда прав.

– О, конечно, Председатель всегда прав, – поспешно сказал Кирбо, кинув на планетёров быстрый взгляд, в котором читалось сомнение.

Торн знал, что это был лозунг четырех миров Лиги, формулировка, придуманная диктатором Хаскеллом Траском, и производившая просто гипнотическое воздействие на его последователей. Все в ракетоплане, спеша показать свой патриотизм, тут же повторили эти слова.

– Председатель всегда прав, – раздался хор голосов, и планетёры приняли в нем участие.

Сол Ав, произнося этот девиз, вдруг чихнул, и этот звук подозрительно напоминал смешок. Торн выстрелил в сторону венерианца яростным взглядом.

Спустя некоторое время Торн понял, что они приближаются к Сатурнополису. Сквозь дождливые облака город еще нельзя было разглядеть, но зато под ними теперь лежали огромные возделываемые рощи особых фруктовых грибов, разводившихся в этом мире. Можно было разглядеть множество работников, упорно трудящихся, несмотря на холодный моросящий дождь.

Наконец в поле зрения появился Сатурнополис, раскинувшийся на горизонте. Под сумрачным дневным небом, обрамленным колоссальной аркой сияющих колец, метрополия выглядела как большая масса приземистых темных строений. Сквозь дымку тумана смутно виднелась квадратная, террасированная черная крепость, возвышавшаяся неподалеку от центра города.

Кулаки Джона Торна непроизвольно сжались, когда он увидел к северу от столицы огромный космопорт. Он разглядел стоящие ровными рядами сотни и сотни линейных крейсеров, среди которых то и дело приземлялись новые корабли, в то время как им на смену, в небо, поднимались другие. Этот улей, кишащий деятельностью, был главной базой, на которой сконцентрировалась большая часть боевых кораблей Лиги перед предстоящим вторжением в Союз. Кирбо проследил за взглядом Торна. Громкий голос охотника вывел землянина из задумчивости.

– Любой ракетоплан пролетевший ближе, чем в пяти милях от этого космопорта, будет тут же сбит, – заявил Кирбо. – Поэтому я всегда делаю широкий крюк.

Торн молча кивнул. При виде этой армады, предназначенной для того, чтобы нести завоевание и разрушение Внутренним Мирам, у него словно пропал дар речи.

– Вот мы и на месте, – пробасил Кирбо несколько минут спустя и с гордостью добавил: – Быстро долетели, не так ли?

Ракетоплан заскользил вниз к плоским чёрным крышам города. Сбросив скорость и рассекая дождливый туман, он приземлился на крыше одного из зданий, служившей парковкой для самолетов.

Охотники стали вылезать из побитой машины. Кирбо радушно повернулся к Торну и его друзьям.

– Приглашаю вас троих вместе с нами к мамаше Бомбей, – пророкотал он. – Это наша любимая пивнушка здесь.

– Извините, мы не можем, – ответил Торн ему. – Мы без денег, а клыков, которые мы добыли, едва хватит, чтобы оплатить дорогу обратно к Кэрису.

– Кто сказал, что вы должны за что-то платить? – воскликнул Кирбо с негодованием. – Я плачу за всё, парни! Я знаю, что такое вернуться с долгой охоты лишь с горсткой клыков.

Торн быстро всё обдумал. У него был план, как найти Лану, но он не мог приступить к нему, пока не наступит ночь. А до её наступления планетёрам было бы безопаснее не оставаться одним на улицах города.

– Хорошо, мы с вами, раз вы платите, – улыбнувшись, сказал он Кирбо, и вместе они спустились на улицу.

Сатурнополис выглядел тоскливо в болезненном свете дождливого дня. По улицам струились холодные туманы, пробиравшие до дрожи, с ревом проносились ракетомобили, тротуары были переполнены сатурнианами, среди которых выделялись орды солдат и офицеров четырех флотов Лиги. Четыре круга – эмблема Лиги – виднелись повсюду, и так же повсюду чувствовалась охватившая людей и нагнетаемая Хаскеллом Траском военная лихорадка.

Далеко над городом, в основном состоящим из низких черных цементных зданий, возвышался огромный, террасированный куб, доминировавший над всем. Это было здание правительства Сатурна, построенное два века назад. Теперь, как знал Торн, оно было превращено в хорошо охраняемую цитадель, обитель безжалостного диктатора Лиги Холодных Миров, в которой он жил, работал и вынашивал планы своих завоеваний.

Держась поближе друг к другу Сол Ав, Ганнер Уэлк и Торн вместе с шумной командой охотников проталкивались через толпы на переполненных улицах.

Меркурианин, мельком взглянув на высившуюся вдали громаду, тихо сказал:

– Девушка в этой крепости, Джон. И я до сих пор не понимаю, как мы сможем вызволить её оттуда.

– Мы сделаем это, – мрачно и решительно шепнул ему Торн. – Я бывал здесь раньше, и у меня есть план.

– Придется быть чертовски осторожными, чтоб не попасться тайной полиции, охраняющей это место, – прошептал Ганнер.

Взгляд Торна с ожесточенной внимательностью был устремлен на расплывавшуюся за пеленой тумана крепость. Где-то за этими неприступными стенами была заключена предводительница пиратов, вокруг которой крутились все его мысли. Кто знает, какие пытки применяют к ней Хаскелл Траск и его жирный шпион, чтобы раскрыть секрет Эребуса?

– Мы пришли! – воскликнул Кирбо, останавливаясь на темном перекрестке. Он толкнул дверь, и все вошли внутрь.

'У Мамаши Бомбей' оказался обшарпанным кабаком с барной стойкой, столами и несколькими стендами генераторов счастья. Помещение, освещённое тусклым светом криптоновых ламп, было переполнено грубо выглядящими охотниками за слитами.

– Добро пожаловать, Кирбо! – взревел десяток голоса. – Как охота в этот раз?

– Неплохо, ребята, неплохо, – ответил грузный охотник с довольным видом. Он повернулся. – Знакомьтесь, это парни из Кэриса.

Он указал на загримированных планетёров, представив их собравшимся под вымышленными именами, которые назвал ему Торн.

Стоявшая за барной стойкой старая, суровая сатурнианка с внешностью достойной сказочной ведьмы требовательно протянула руку:

– Сдай-ка оружие, Кирбо, – жёстко приказала она.

– Это Мамаша Бомбей, – пояснил Кирбо Торну с усмешкой. – Она всегда заставляет нас сдать ей наши пушки, чтобы мы ненароком не разнесли тут всё.

Торн без возражений отдал тяжелую атомную винтовку, он был спокоен, так как и у него, и у Сола Ава с Ганнером Уэлком в куртках были спрятаны пистолеты.

– Напитки и лучи счастья для всех! – потребовал Кирбо, барским жестом кинув на стойку платиновую монету.

Торн заказал грибное вино, которое как он знал, было лучшим напитком Сатурна. Сол Aв и Ганнер Уэлк последовали его примеру.

– За лучшие времена и за вдоволь клыков для каждого охотника! – огласил тост Кирбо, осушая стакан.

Джон Торн не мог сдержать симпатию к неповоротливому охотнику. Он чувствовал, что здесь собрались представители настоящего народа миров Лиги, трудолюбивые, честные, не отравленные милитаристской лихорадкой, подстрекаемой ложью амбициозного диктатора.

*****

Два часа в переполненной шумной забегаловке пролетели быстро. Торн был вынужден выпить крепкого грибного вина с затхлым привкусом больше, чем хотел, и он был рад, когда наконец-то наступила ночь. Запьяневший Кирбо начал откровенно высказывать ему всё, что он думал о политической ситуации. Какой-то худой старунианин сидевший неподалеку, казалось, начал внимательно прислушиваться к их разговору.

– Председатель продолжает говорить, что мы должны вооружиться до зубов и забрать у Внутренних Миров их территории, потому что мы бедны, – заявил Кирбо. – Но мне кажется, что мы бедны, потому что мы потратили всё на постройку этого огромного военного флота.

– Заткнись, Кирбо, – предупредил его Торн с тревогой – Из-за таких разговоров у тебя могут быть неприятности.

Кирбо подмигнул ему.

– Всё в порядке, парень. Я знаю, что вы чувствуете то же самое. Я видел, как твой напарник поперхнулся от смеха, когда мы горланили 'Председатель всегда прав' по пути сюда.

Торн прекрасно понимал опасность таких разговоров, к тому же было уже за полночь, и настала пора планетёрам приниматься за работу. Он кивнул Солу и Ганнеру, и они быстро поднялись со своих мест.

– Мы должны идти, Кирбо, – сказал Торн большому охотнику. – Большое спасибо за всё, что ты сделал для нас.

Он и двое его товарищей направился к двери. Но худой сатурнианин, которого Торн заприметил до этого, преградил им путь.

– Стоять на месте! – резко воскликнул этот человек. – Вы трое и тот охотник арестованы тайной полицией!

Он отвернул лацкан пиджака и показал зелёный значок со зловещей эмблемой.

– Тайная полиция! – ахнул побледневший Кирбо.

Все, кто был в заведении, замолчали и замерли в страхе, словосочетание 'Тайная полиция' наводило ужас во всех четырех мирах Лиги.

Сотрудник тайной полиции вынул из кармана маленькую рацию. Судя по всему, он был настолько уверен в силе имени своей организации, что даже не побеспокоился достать оружие.

– Вы получите по году на рудниках Плутона за подрывные разговоры, – сказал он с довольной усмешкой на тонких губах. После этого он заговорил в рацию:

– Сорок три-двенадцать вызывает штаб. Пришлите....

В следующий момент кулак Торна обрушился на его челюсть. Полицейский рухнул на пол, и крик страха и ужаса поднялся в толпе.

– За мной, Кирбо! – завопил Торн, хватая за руку ошеломленного охотника. Они бросились на улицу, Сол Ав и меркурианин буквально наступали им на пятки.

Все четверо нырнули в небольшой тёмный переулок, слыша взволнованный гул голосов позади. Сейчас на улицах уже было не так многолюдно, туманы рассеялись, дождь тоже перестал. Громадные белые кольца сверкали наверху, и восходил Титан.

– Господи, помоги нам! – задохнулся Кирбо, когда они наконец остановились через несколько кварталов. – Ты напал на сотрудника тайной полиции!

– Мы сами позаботимся о себе, – отрывисто сказал Торн. – А ты должен вернуться в грибные леса и оставаться там, пока всё не утихнет.

Кирбо был согласен с этим предложением. Он пожал руку Торна своей огромной лапой.

– Спасибо, что вытащил меня оттуда, парень, – горячо сказал он, а затем поспешил прочь.

Торн и его товарищи побежали по темным улицам в сторону огромной цитадели, вырисовывающейся на фоне звезд.

– Отлично. Просто прекрасно! – рычал Ганнер Уэлк, пока они бежали. – Теперь вся тайная полиция в Сатурнополисе будет искать нас. Это именно то, чего нам так не хватало.

– Заткнись и беги быстрее, – сказал Торн задыхаясь. – Мы должны пробраться в цитадель до того, как тайная полиция схватит нас.

– Пробраться в цитадель? – воскликнул меркурианин. – Ты все еще настолько безумен, что воображаешь, будто это возможно?

– Ты слишком много болтаешь, Ганнер, – рассмеялся Сол Ав. – Береги дыхание, оно тебе пригодится.

Все трое уже начали задыхаться от напряжения, преодолевая повышенную гравитацию, когда Джон Торн наконец остановился на углу меж двух больших складов в миле от цитадели.

Торн быстро осмотрелся вокруг, удостоверившись, что за ними не наблюдали, затем наклонился к цементной мостовой и что-то приподнял. Это была хромированная металлическая крышка люка, за которой открылась тёмная глубокая яма.

– Быстрее вниз! – приказал он.

Изумленные венерианец и меркуриан стали спускаться в люк. Торн последовал за ними, закрыв за собой крышку.

Они оказались в сырой, холодной, кромешной тьме. Торн достал пластиковую фтористую лампу и её бледно-красный луч показал, что они стояли в большой цементной трубе, по дну которой бежал поток ледяной воды.

– Это один из городских стоков, – быстро пояснил Торн. – Они вынуждены иметь большую систему стоков, через которые уходит вода от этих вечных дождей. Я узнал об этой системе, когда впервые посетил Сатурн с официальной миссией Земли несколько лет назад, прежде чем Хаскелл Траск пришел к власти.

– Есть стоки под цитаделью, которые выходят в одну из таких же главных труб, – продолжил Торн напряженно. – Это и есть наш путь во дворец!

– Через канализацию? – сказал Сол Ав, скривившись. – И как я сам до этого не додумался, это же так просто.

– Слишком просто, – прохрипел Ганнер Уэлк. – Неужели вы думаете, что они там настолько тупы, что никак не будут охранять эти стоки, специально, чтобы злоумышленникам было полегче попасть во дворец?

Торн нахмурился:

– Мы должны рискнуть. Лана где-то там, и это наш единственный путь к ней.

Он пошёл вперед по трубе, освещая путь красным лучом фонаря. Холодный сырой воздух пробирал до костей, под ногами плескалась ледяная вода. Темные тени обитателей подземелья разбегались от планетёров, спешащих через мрачные тоннели к цитадели диктатора.

ГЛАВА XII

Цитадель страха

Джон Торн остановился. Они шли по огромной трубе уже около получаса и теперь достигли места, где труба меньшего размера отходила от основной направо.

– Это, должно быть, один из стоков цитадели, – пробормотал Торн, высветив трубу красным лучом фонаря. – Вперед, выясним это.

– Лучше не оставаться в этом лабиринте труб надолго, – предупредил Сол Ав. – С рассветом дожди начнутся снова, и эти трубы наполнятся стремительными потоками воды.

Джон Торн уже залез в меньшую трубу. Она была настолько узкая, что ему пришлось ползти на четвереньках. Труба имела небольшой подъем вверх, её дно было влажным.

Он следовал впереди, освещая путь лучом фтористой лампы. Сол Ав полз за ним, а меркурианин полз последним.

По расчетам Торна они уже были под стеной крепости. Его надежда на успех росла. До сих пор они не встретили никаких препятствий. Но именно в этот момент Торн и встретил препятствие. Он чудом избежал гибели, прежде чем понял, что это. Небольшая фтористая лампа, имевшая форму трубки, которую он держал перед собой, внезапно вспыхнула и раскалилась, а затем начала медленно таять. Торн отскочил назад, воскликнув от боли и удивления, выронив раскаленную лампу из руки. Теперь они оказались погруженными в абсолютную темноту.

– Что там? – воскликнул Сол Ав с тревогой.

– Я не знаю. Что-то впереди просто расплавило мою лампу, – ответил Торн, его голос отдавался эхом в темноте. – Дай мне твою лампу, Сол. Мы столкнулись с какой-то дьявольской ловушкой!

Венерианец передал свою лампу вперёд. Торн, не рискуя двигаться далее, включил её и осветил пространство впереди. Дрожащий красный луч осветил наклонную цементную трубу. Торн напряженно вглядывался вперед. Но впереди ничего не было – за исключением маленьких отверстий в стенах трубы, которые шли как по её дну, так и поверху.

– Я ничего не вижу, – сказал Сол Ав. – Наверное, твоя лампа просто перегорела.

– Подожди, – ответил Торн напряженно.

Он оторвал от своей куртки небольшой кусок ткани и осторожно поднес его к одному из маленьких отверстий. Ткань тут же вспыхнула и исчезла, превратившись в пепел.

Джон Торн почувствовал, как на его лбу выступил холодный пот. Теперь он понял, что едва не погиб, и невидимая смерть по-прежнему была совсем рядом.

– Там паутина из тепловых лучей, – сказал он хрипло. – Небольшая ловушка, устроенная охранниками Хаскелла Траска для тех, кто попытается проникнуть в цитадель этим путём.

Устройство дьявольской ловушки было понятно. Где-то за цементной трубой был спрятан генератор тепловых лучей, который генерировал их за счет энергии атомного распада и направлял в инертрумные отражатели. Такие лучи имели высокую эффективность лишь в радиусе нескольких футов, но в пределах этого расстояния они были смертельно опасны.

– Лучи проецируются через три отверстия на полу, исчезают в отверстиях в потолке трубы и где-то выше рассеиваются, – заявил Торн. – Это чертовски умная мысль. Тот, кто будет ползти по стоку, не заметит эти лучи, пока не наткнется на них и пока они не испепелят его.

– Дьявол, мы не сможем двигаться дальше, пока не найдем способ отключить эти лучи! – выругался Ганнер Уэлк сзади.

Торн напряженно хмурился.

– Мы не можем добраться до генератора лучей, – пробормотал он. – Он расположен где-то вне трубы. Нам потребовалось бы инструменты и много времени, чтобы докопаться до него.

– Инертрум устойчив к высокой температуре, – сказал Сол Ав с надеждой в голосе. – Если бы у нас было несколько инертрумных пробок, мы могли бы засунуть их в эти отверстия, из которых выходят лучи...

– Это прекрасно, – прохрипел Ганнер сердито. – Теперь все, что мы должны сделать, это вернуться в город, заказать хороший набор инертрумных пробок и вернуться сюда с ними. Тайная полиция в городе даже и не подумает побеспокоить нас, пока мы делаем все это.

– Заткнись, Ганнер, – ответил Торн. – У меня идея, которая может сработать.

Он порылся в сумке, которая была всё еще пристегнута к его поясу. Он извлёк из нее блестящие белые клыки слитов, которых они убили в грибном лесу. Всего там было с десяток длинных конических клыков шириной около дюйма в основании.

– Эти клыки слитов могут нам помочь, – тихо сказал Торн. – Вспомните, они – одно из самых твердых веществ в Системе и почти настолько же прочные, как инертрум. Если мы сумеем засунуть их в эти апертуры теплового луча...

– Они не смогут продержаться больше, чем несколько секунд, затем лучи сожгут их! – воскликнул Сол Ав.

– Нескольких секунд будет нам достаточно, чтобы проскочить. – ответил Торн.

Он поколебался, затем добавил:

– Последний человек подвергнется наибольшей опасности. Мы отступим к главной трубе, и я займу позицию замыкающего.

– Не займешь! – заявил Ганнер Уэлк. – Чёрт побери, ты что, хочешь гонять по этим склизким трубам всю ночь? Давай, ставь клыки в отверстия и двигаем вперед – если это сработает.

– Хорошо, – мрачно сказал Торн. – Когда я дам команду, ползите так быстро, как только можете, но не выбейте ни одного клыка из отверстий!

Торн начал быстро готовится к реализации этого ненадежного плана. По периметру канализационной трубы располагались шесть отверстий, из которых проецировались смертоносные невидимые лучи. Он достал шесть слитских клыков наиболее правильной формы и разложил их перед собой.

Затем при помощи рукоятки своей лампы Торн начал быстро проталкивать зубы в отверстия. Когда каждый из больших белых клыков оказался на своём месте, они словно конические заглушки закрыли собой апертуры луча. К тому времени, когда шестой клык был установлен в своё отверстие, первый уже начал обугливаться и пахнуть горелым.

– Вперед! – воскликнул Торн и рванулся вперед, через кольцо отверстий перекрытых клыками.

Сол Ав тут же последовал за ним, и покрытая париком голова венерианца боднула Торна в спину.

Мгновение спустя Ганнер Уэлк резко врезался в венерианца сзади.

– Куртка в огне! – задохнулся меркурианин, заметавшись сзади. Запах горелой ткани заполнил промозглый воздух.

В тесноте туннеля началась какая-то безумная возня: два других планетёра пытались прийти на помощь Ганнеру и сбить пламя с его куртки. Наконец меркурианин и Сол Ав сумели сделать это.

– Ты ранен, Ганнер? – с тревогой спросил Торн.

– Нет, просто немного обожгло бок, – выдохнул меркурианин. – Один из этих клыков сгорел именно тогда, когда я проходил через ловушку. Ещё повезло, что это был клык сбоку, а не в середине.

Торн оглянулся и посмотрел за спины своих товарищей. Слитские клыки которыми он заткнул отверстия, исчезли. Даже их сверхтвердое вещество испарилось через несколько секунд действия лучей.

– Вперёд, – прорычал меркурианин в следующий момент. – Эти проклятые стоки явно не курорт, чтобы здесь прохлаждаться.

И снова Торн двинулся вперед на руках и коленях, освещая путь красным лучом фонаря. Он двигался с особой осторожностью и бдительностью, чтобы не попасть в какую-нибудь другую невидимую и смертельную ловушку.

Но они не встретили больше таких барьеров. Наконец они достигли места, где сток разветвлялся на еще пять труб меньшего размера.

– Куда? – шепнул ему Сол Ав.

– Каждый возьмет себе по трубе, проследует по ней, затем вернется сюда, где мы все и встретимся, – ответил Торн. – Думаю, одна из них должна привести к темнице.

Торн заполз в правую трубу. Она была еще меньше, и он должен был уже не просто ползти по ней, а буквально протискиваться. Труба также шла под углом наверх.

Через некоторое время впереди замерцал синий свет. Торн погасил фонарь и пополз вперед с максимальной осторожностью. Наконец он подполз к концу трубы. Здесь, прямо над своей головой, он увидел инертрумную решетку, врезанную в цемент, из которого была сделана труба.

Через нее он осторожно выглянул наружу. Эта решетка выходила в пространство между стеной и полом обширного цементного дока, погруженного в полутьму и ограждённого со всех сторон высокими стенами цитадели. Голубой свет криптоновых фонарей тускло освещали три легких космических корабля, стоящих посередине дока. Двое вооруженных охранников вышагивали взад и вперед рядом с ними.

– Личные космокрейсеры Хаскелла Траска, – догадался Торн.

Он отступил обратно к развилке труб. Чуть позже там появились Ганнер Уэлк и Сол Ав.

– Темница там! – взволнованно прошептал Сол Ав, указывая на вторую трубу.

– Тогда туда! – тут же ответил Торн.

Он последовал вперед, и вот уже они трое ползли по трубе, указанной венерианцем. Эта труба также заканчивалась решеткой. Сквозь решётку Торн увидел коридор освещенный бледно-синим светом, вдоль стен которого тянулись ряды клеток.

Почти все клетки пустовали, их двери были полуоткрыты. Заключенные не задерживались надолго в личной темнице Хаскелла Траска!

– Итак, это подземная тюрьма Траска, – прошептал Торн. – И охранников я пока не вижу. Вернемся немного назад по трубе.

Два других планетёра повиновались его приказу, и они втроём отступили немного назад. Торн вынул пистолет и, наведя его чуть ниже решетки, нажал на курок.

Крохотная атомная пуля рванула короткой вспышкой и по трубе прошло глухое эхо от её взрыва. Пуля сожгла цемент сбоку от инертрумной решетки, обнажив её концы.

Торн тут же протиснулся к ней. И в этот же момент он услышал тревожный крик в коридоре. Два сатурнианских охранника выбежали из одной из клеток, бросив флягу с грибным вином на ходу. Глухой звук выстрела привлёк их внимание.

Они заметили голову Торна за решеткой и немедленно открыли огонь по нему. Их пули ударились об пол перед решеткой, и вспышки ослепительного света и палящий жар ударили в лицо Торна. Он тут же выстрелил в ответ. Вспышки его выстрелов ярко сверкнули, затмив на миг двух охранников в коридоре.

Два зеленолицых солдата рухнули и остались лежать обугленными и безжизненными кучами. Торн ждал, держа оружие наготове. Его лицо выглядело дико в бледно-синем свете. Но вслед за скоротечной перестрелкой наступила тишина, не было слышно никаких сигналов тревоги.

– Должно быть здесь, в темнице, дежурили только эти два охранника, – сказал Торн, тяжело дыша и выдавливая дрожащими руками ослабленную инертрумную решетку наружу.

Планетёры торопливо выбрались из трубы в короткий, единственный коридор темницы.

– Послушайте! Я кого-то слышу! – воскликнул Сол Ав.

Они прислушались. Этот голос шёл из дальнего конца коридора, тихий, монотоный, со странным металлическими нотками.

– Эребус, не буду думать об Эребусе, думать о чем угодно, но не об Эребусе, не буду думать об Эребусе...

Торн сказал взволновано:

– Эребус? Наверное, это говорит Лана! Идём!

– Это не похоже на человеческий голос, – пробормотал Ганнер, тот час последовав за Торном и венерианцем.

Они перепрыгнули через сожжённых мертвых сатурниан и побежали по коридору. Голос раздавался из самой последней камеры. Теперь они слышали его более ясно, и это действительно не был человеческий голос. Он был холодным, металлическим, безжизненным и постоянно говорил, говорил без остановки.

– Я не должна думать об Эребусе, не думать о тайне. Думать о другом...

Торн подошел к двери этой последней камеры. Через решетчатую инертрумную дверь он заглянул внутрь. Его лицо на миг окаменело, а глаза дико сверкнули после того, что он увидел.

– Боже мой, это Лана! – хрипло прошептал он. – Они подключили к ней психофон!

Камера, которая открылась взору Торна, была комнатой без окон, освещенная одной криптоновой лампой на потолке. Под её мистическим голубым светом, на металлическом стуле, к которому были крепко привязаны её руки и ноги, сидела Лана Кейн. Стройная фигура девушки обмякла, глаза были закрыты, а бледное лицо выглядело бесконечно уставшим и измученным. Голос, который они слышали, принадлежал не Лане, а исходил от сложной машины, соединенной с её головой. Крошечные разрезы были сделаны в основании черепа Ланы. Из них выходили два тонких черных провода, бежавшие наверх к аппарату, подвешенному над ней, компактному, но сложному нагромождению трансформаторов и электронных ламп, на котором был установлен динамик.

Металлический монотонный голос исходил именно из этого динамика. Он всё еще продолжал говорить, и все, что он говорил, записывалось на движущейся ленте самописца, соединенного с микрофоном, висевшим перед динамиком.

– Думай о другом, – вещал металлический голос из динамика, – думай о Зоне, о Стилико, о своём отце...

– Психофон! – повторил Сол Ав удивлённо. – Так вот как Траск пытается узнать секрет Эребуса у Ланы.

Торн тоже был поражен изобретательностью, которая была использована, чтобы узнать тайну девушки.

Психофон был прибором, озвучивающим мысли. Он соединялся с нервными центрами мозга субъекта, и каждая сознательная мысль, рождавшаяся в мозгу этого субъекта, переводилась машиной в слышимую речь. Электрические сигналы нервных импульсов, передавались в сложный сканер, в котором особая вибрация каждой мысли сопоставлялась с ближайшими по смыслу словом или фразой, которые соответствовали этой мысли и были записаны в фонетическом словаре в памяти машины.

Машина была новым и еще малоизвестным изобретением венерианского психолога. Она являлась по сути очень сильно усовершенствованным вариантом древнего электроэнцефалографа, который использовался учеными Земли, начиная еще с третьего десятилетия двадцатого века, чтобы записывать электрические колебания, сопровождавшие процесс мышления.

Лана Кейн сидела молча, с закрытыми глазами, но каждая её мысль тут же безжалостно переводилась и озвучивалась вслух машиной, висевшей над её головой, а так же записывалась на ленту самописца, чтобы быть тщательно изученной позже. Она не могла не думать, и всё, что она думала, тут же повторял психофон.

– М-мой отец, – говорил механический голос. – Жаль, что моего отца нет в живых. Он бы вытащил меня отсюда. Он мог...

– Лана! – напряженно прошептал Торн сквозь решетку камеры.

Девушка открыла глаза. Её синие глубокие глаза были полны усталости и безнадежности, когда она посмотрела на лицо Торна по другую сторону решетки. И её лицо исказила печать горькой ненависти, как только она взглянула на него. Она ничего не сказала, но механический голос психофона продолжал озвучивать её мысли.

– Сатурниане, теперь я ненавижу всех сатурниан. Их зелёные рожи таращатся на меня, пытаются заставить меня думать об Эребусе...

Торн на секунду был ошеломлен её неадекватной реакцией на них, но потом он вдруг всё понял. Он и его товарищи с зеленым гримом на лице все еще были замаскированы под сатурниан.

– Лана, это я, Джон Торн! – сказал он хрипло. – Это – планетёры!

Лана смотрела на них подозрительно. Но когда она узнала знакомые черты, её усталые глаза осветились недоверчивой радостью.

– Джон Торн? – прошептала она. Это было всё, что вышло из её уст. Но психофон над ней озвучил её мысли своим металлическим голосом: