Текст книги "Мир наизнанку"

Автор книги: Галина Куликова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)

– А у кого еще ботинки вышли на первый план? – с любопытством спросил он.

– Ну, как же? Убийство мужа Нины Неверовой. Следы возле тела!

Петр Михайлович Неверов был убит на собственном дачном участке, что называется, среди бела дня. Как удалось установить следствию, случилось это между пятью и шестью часами. В пять Петра Михайловича видели соседи и даже говорили с ним. В шесть – нашли его мертвое тело. А незадолго до пяти, примерно без десяти – без пятнадцати пять, Нина Неверова вывела машину из гаража и отправилась в город.

Оперативники не исключали, что, поссорившись с мужем, Нина Николаевна решила с помощью быстрой езды развеять свой гнев, однако ей это не удалось, она только еще больше взвинтила себя. Поэтому вернулась обратно и, спрятав машину где-то в соседнем лесочке, прошла в дом, надела мужские ботинки и рабочие перчатки, спустилась в сад, подошла к ничего не подозревающему мужу сзади и ударила его по голове подхваченным с земли поленом. Потом сняла ботинки и перчатки, запаковала в пакет, пробралась к машине и снова уехала. Улики где-то спрятала или уничтожила и через некоторое время как ни в чем ни бывало возвратилась на дачу. Где и «узнала» о смерти мужа.

Нина Николаевна, естественно, подобную версию категорически отвергала, утверждая, что на даче в ее отсутствие побывал убийца.

Следы ботинок, в которых он прошелся по взрыхленным грядкам, оказались весьма примечательными. Узор на подошве представлял собой стилизованный рисунок трех ежиков, идущих друг за другом. Можно было надеяться, что это товарный знак некой фирмы. Но результаты поисков ничего не дали. В стране было столько мелкооптового импорта и подделок, что задача оказалась неразрешимой. Зато волокна, обнаруженные на орудии убийства, брошенном тут же, возле тела, совпадали с теми, из которых были изготовлены зеленые немецкие нитяные перчатки, какими пользовались Неверовы для работы на участке. Точно такие же перчатки были и на убитом. В коридоре загородного дома, в верхнем ящике тумбочки, их обнаружили не меньше десятка. Однако никаких следов на двери, никаких отпечатков пальцев на этой самой тумбочке, кроме хозяйских, найдено не было.

Нина Николаевна, испуганная настойчивым стремлением оперативников раздобыть против нее улики, обратилась к частным детективам с просьбой разыскать человека, который мог бы обеспечить ей алиби. Она возила Сухарева на то место, где встретилась по дороге в город с неизвестным мужчиной, восхищавшимся ее лодыжками. Сухарев ездил от дачи Неверовых до места их встречи и обратно, пытаясь установить время преступления и сопоставить его со временем на дорогу. В конечном итоге он пришел к выводу: если Нина Николаевна не врет, то, разыскав ее случайного «знакомого», можно действительно снять с нее все подозрения. Ибо если она в шестнадцать сорок пять выехала с дачи, а в семнадцать двадцать встретилась с фотографом, вернуться назад и убить мужа у нее просто не оставалось времени. Она и так-то должна была гнать что есть мочи.

Короче, оставалось найти фотографа-рекламщика. Правда, фотограф должен был вспомнить, во сколько встретился с привлекательной рыжей женщиной, но сейчас это казалось мелочью. Лиза, конечно, втайне немножко гордилась тем, что ей удалось вытащить из Неверовой новую информацию. Теперь она с нетерпением ждала вестей от Сухарева, который вместе с Ниной Николаевной и оперативником сидел в снятом неподалеку офисе и с видом знатока просматривал работы появлявшихся время от времени рекламных фотографов.

Ратников, естественно, раскрыл милиции механизм поиска важного свидетеля. Ведь в его задачу входило снять клиентку с «милицейского крючка». Нина Николаевна, вдохновленная тем, что дело сдвинулось с мертвой точки, демонстрировала прямо-таки истерическое оживление, и Сухарев по секрету признался, что проявление ее эмоций носит порой весьма экстравагантный характер. Уточнять, правда, он не стал.

– Этот Хабаров, – продолжил между тем Дима свою партию, – ведет себя как-то странно.

– Он мог действительно встречаться с девочкой, – предположил Коля Михеев, – но не убивать ее. Возможно, отсюда все странности поведения. Представляешь его состояние?

– Смутно, – признался Дима. – Соблазнение несовершеннолетних никогда не входило в список моих развлечений.

В этот момент из своего кабинета в приемную просочился Ратников.

– Так, мальчики-девочки, – сказал он, нервно потирая руки. – Известно ли вам, что понедельник – день тяжелый?

– У Сухарева какой-то облом? – мгновенно насторожилась Лиза.

– Да нет, Сухарев пока сидит ждет. Дело совсем в другом. В субботу погибла Ольга Гладышева.

– Черт побери! – воскликнул Дима.

Лиза нервно потерла виски. Ольга Гладышева! Женщина в шелковой косынке. Она так хорошо помнила ее испуг и потрясение, когда Дима произнес имя предполагаемого соблазнителя.

– Ольга Гладышева – наша бывшая клиентка, между прочим, – напомнил Ратников.

– И что? – неприязненно спросил Михеев. – Мы должны по этому поводу заняться благотворительностью?

Лиза укоризненно взглянула на него, но он только рукой махнул: «Еще чего!»

– Никакой благотворительности, – успокоил его Ратников. – Вадим Хабаров, подозреваемый номер один, сейчас звонил мне по телефону. Он просит найти настоящего убийцу. И Жанны, и Ольги. У них не было родственников, а Хабаров до последнего времени числился у Гладышевой кандидатом в мужья.

– Какой он хороший, – пробормотал Дима. – Везет нам на главных подозреваемых!

– Против него действительно кое-что есть. Эксперты вынесли заключение, что Жанна находилась в машине Хабарова именно в той самой одежде, в которой ее убили. На полу в салоне нашли девочкину резинку для волос.

– Черт бы побрал этого Хабарова. На что, интересно, он рассчитывает? – возмутился Дима.

– Сейчас он придет и расскажет, на что рассчитывает, – пожал плечами Ратников. – И не пыли. Можно подумать, ты не знаешь, как иногда подтасовывают улики.

– Мы будем искать врагов Хабарова? – спросил Михеев.

– Он утверждает, что у него нет врагов.

Все одновременно усмехнулись. «У меня нет врагов!» – эта фраза звучала в стенах агентства, словно некое заклинание. С нее начинал практически каждый попавший в нестандартную ситуацию человек.

Ближе к вечеру Вадим и в самом деле появился в офисе «Партнера». Он вошел с дождя, изрядно промокший и, наткнувшись на Лизу, слегка растерялся. Она тут же пришла ему на помощь:

– Здравствуйте, проходите, пожалуйста!

Вадим кивнул и, стряхивая на коврик капли с зонта, снимая плащ, все глядел на нее с настороженным любопытством. Лиза не улыбнулась. Она посчитала, что подбадривать улыбкой человека, которого подозревают в двух убийствах, по меньшей мере нелепо.

Лиза постучала в кабинет Ратникова, и тот появился на пороге, приглашая посетителя войти. При этом он показал жестом, чтобы Лиза присоединилась к ним.

– Валерий Ратников, – он протянул Хабарову для пожатия свою аристократическую руку, затем представил: – Моя помощница, Лиза Левашова. Мы готовы вас выслушать, присаживайтесь, пожалуйста.

Вадим взглянул на Лизу немного внимательнее, та ответила твердым, чуть вприщур, взглядом.

– Лиза славится нетрадиционным подходом к расследуемым делам, – поторопился пояснить Ратников. – В вашем случае это может оказаться полезным.

– Да, не исключено. – Вадим даже не пытался скрыть своего плохого настроения. – Возможно, вам покажется, что я немного не в себе, но вы должны меня простить. Если бы не случайность, я сейчас наверняка уже был бы схвачен и посажен в тюрьму.

– Вот как? – Брови Ратникова взлетели вверх.

– Понимаете, я встречался с Жанной накануне ее гибели. И скрыл это. А оказалось, подружки девочки видели, как она села ко мне в машину.

– А что за счастливая случайность?

– Понимаете, что произошло? Жанна с двумя своими одноклассницами болтались первого числа возле моего офиса. Девочки уверяют, что Жанна ждала именно меня, а они просто составляли ей компанию. Днем я говорил Ольге, и Жанна наверняка слышала, что я задержусь на работе. Она караулила меня до позднего вечера. Когда я сел в машину, Жанна бросилась ко мне. В самом деле бросилась – бежала, размахивая руками, как на пожаре. Потом стала говорить всякие глупости, и я ее высадил. Подружки Жанны видели, как мы отъехали. Но они не видели, что за поворотом я сразу же затормозил и выставил девчонку на улицу.

– Почему? – мгновенно среагировал Ратников. – Почему вы ее выставили?

– Знаю, что поступил плохо. – Вадим напряженно уставился в пол. – Но тогда я просто растерялся. Жанна сказала, что подслушала наш с Ольгой разговор. Понимаете ли, как раз в тот день мы с Ольгой решили расстаться. Это решение не было спонтанным, оно зрело давно, так что…

– А Жанна? Она не хотела, чтобы вы бросали ее сестру?

– Я сначала тоже так подумал. Но… Ей, кажется, было наплевать на наши с Ольгой сложности. Честно говоря, я до сих пор в толк не возьму – может быть, она хотела меня разыграть? Ведь было первое апреля…

– Разыграть? – вырвалось у Лизы. – В каком смысле – разыграть? Что она вам сказала?

– Она сказала, что была бы не против занять место своей сестры.

– В вашем сердце?

– Скорее, в моей постели.

Ратников кашлянул.

– Я понимаю, в это трудно поверить, – начал было Вадим, но Валерий перебил его:

– Отчего же? В это очень легко поверить. В наше время пятнадцатилетние девочки считаются конвертируемой валютой. В пятнадцать лет они вполне могут чувствовать себя моделями, актрисами, да и быть проститутками.

– Не думаю, что у Жанны дело зашло так далеко. Хотя, в конце концов, вам виднее. Ведь это ваши люди следили за ней. Я, собственно, по этой причине обратился именно к вам. Хочу, чтобы вы сами рассеяли недоразумение со слежкой. Ваш человек уверял, что это я встречал Жанну после школы. Но это неправда. Это был не я, а кто-то другой.

– Возможно, это и был убийца. Допускаю, что он знал о слежке. И воспользовался вашей машиной, ключами от квартиры и одеждой.

– Ольга, – предположил Вадим, – погибла, наверное, потому, что нашла какую-то улику против этого человека. Она позвонила мне, но, пока я ехал, ее уже убили. Милиция исключает несчастный случай. Удар был такой силы, что… Ну, вы понимаете… Я уже рассказывал по телефону.

– Все-таки вернемся к маскараду, который устроил предполагаемый убийца. Вас подставил тот, кто знал, что частный сыщик будет следить за Жанной. Отсюда вопрос: кто знал, что Ольга обратилась в частное детективное агентство?

– Думаю, мало кто знал. Я и сам тогда не знал, понимаете? Вот Ивану она сказала. Накануне. Иван Болотов – это мой друг со школьных лет. И муж моей сестры.

– С ним можно поговорить?

– Конечно. – Вадим надиктовал основные сведения об Иване и Любочке. – Именно Иван сможет вам рассказать о последнем звонке Ольги. Она звонила в мою квартиру как раз в то время, когда мы с Колей ездили за продуктами.

– Кто такой Коля?

– Коля Барабанов – двоюродный брат Ивана. Не могу сказать, что мы близко знакомы. Так, встречались иногда за праздничным столом.

Вадим коротко поведал о событиях субботы.

– Понимаю, – пробормотал Ратников. – Значит, этот самый Коля, как только Иван сообщил о звонке Ольги, сразу же спохватился и уехал?

– Вы что, думаете?..

– Подозревать и рассеивать подозрения – наше ремесло, – пробормотал Ратников.

Лиза наблюдала за мимикой Вадима, стараясь не упустить ни одного нюанса. Он с самого начала казался ей искренним. И очень симпатичным. Вадим же обращался в основном к Ратникову, лишь изредка поглядывал в сторону Лизы, причем со скрытым недоверием. Она же смотрела на него неотрывно, прикусив от напряжения нижнюю губу.

«Старается постичь мою сущность, – подумал Вадим с усмешкой. – Интересно, представляюсь я ей монстром, пытающимся скрыться от правосудия, или несчастной жертвой?» Ни та, ни другая ипостась ему не нравилась. Но что поделать? Он попал в ситуацию, когда надо спасать не только доброе имя, но и, грубо говоря, шкуру. Так что впечатление, которое он может произвести на хорошенькую девушку, вещь существенная.

Вадим был рад, что его сестры сейчас нет в Москве. Конечно, рано или поздно она узнает обо всем. Но, может быть, к ее приезду детективы уже найдут настоящего преступника, и тогда рассказ потеряет для Любочки свой драматизм. Они с сестрой были очень привязаны друг к другу. Любочка всегда ценила усилия Вадима как воспитателя, никогда не скрывала от него своих проблем и, в свою очередь, поддерживала чем могла. Конечно, в силу своего детского разумения, но это было еще трогательнее.

Совсем иначе, чем у Ольги с Жанной. Впрочем, у них и разница в возрасте была другой. Вадим никогда не претендовал на роль отца, а Ольга, кажется, помимо своей воли заняла позицию матери. Нет, одернул себя Вадим. Не матери, а мачехи. Достаточно ли было Жанне «мачехиного» тепла? Ольга всегда отличалась замкнутостью. Вадим лучше, чем кто бы то ни было, знал, что она не была черствым человеком, просто сдержанна в проявлении чувств. Но чувств этих, увы, было так мало…

Ратников тем временем методично вытягивал из Вадима информацию. И делал это мастерски. Вадим и сам не понимал, как детективу удалось развязать ему язык. Он выбалтывал такие подробности своей биографии, о которых не вспоминал, кажется, целое десятилетие. Он давал оценки людям, в том числе близким друзьям и коллегам, чего не делал принципиально лет с восемнадцати, когда всерьез задумался о своем месте в жизни. Он раскрывал Ратникову свои вкусы и пристрастия – и все это впитывала с напряженным любопытством тоненькая сероглазая девушка Лиза, присутствие которой и ободряло, и слегка тревожило взвинченного Вадима.

– Кстати, – внезапно спросила она, – а что за счастливая случайность, о которой вы говорили в самом начале? Вас ведь всерьез заподозрили в убийстве Жанны?

– Да, действительно, я забыл рассказать. Нашелся свидетель, который видел, как Жанна вышла из моей машины и села в другую. Один из униформистов, стоявших в супермаркете на контроле, вышел покурить, воспользовавшись тем, что народу в зале почти не было. Он курил и смотрел на улицу. И увидел, что я притормозил и Жанна вышла. Как он говорит, девочка отправилась было ко входу в магазин, но тут подъехала другая машина, посигналила, и она, обернувшись и приглядевшись к водителю, проворно впорхнула на переднее сиденье. И была такова.

– Марка машины? – лаконично спросил Ратников.

– «Жигули», «девятка». Белого цвета. Больше никаких подробностей.

– Для вас этот свидетель и в самом деле находка.

– А то я не понимаю! Сидел бы я здесь у вас, если бы не он.

– Итак, Жанна действительно встречалась с вполне зрелым мужчиной. Будем считать, условно вашего возраста. Ведь он мог быть и моложе, и старше, но ненамного. Иначе бы Дима по фигуре сориентировался. Этот человек хорошо изучил ваши привычки. И у него была цель – подставить вас.

– Просто не верится, – пробормотал Вадим.

Ратников пожал плечами:

– Верится или нет, а он переоделся и взял вашу машину. Это не случайно. Давайте еще раз. Значит, Иван Болотов знал, что Ольга обратилась в частное детективное бюро. А еще? Кто еще мог знать? С кем Ольга Гладышева могла поделиться столь важной информацией? Близкая подруга у нее есть?

– Вы знаете, – удивленно протянул Вадим, – у нее нет близких подруг. В сущности, я только сейчас задумался над этим.

– А по телефону с кем она болтала? Ну, хоть иногда.

– Ни с кем. Пожалуй, ей звонили только по делу. Хотя допускаю, что Ольга могла избегать доверительных разговоров в то время, когда мы бывали вместе.

– Ну, тогда бы она говорила: «Перезвони мне позже» или что-нибудь в этом роде.

– Нет, – тут же отозвался Вадим. – Ничего такого я ни разу не слышал.

– Ладно, – подвел итог Ратников, – нам необходимо поговорить с Болотовым. Когда ему лучше всего позвонить, как вы считаете?

* * *

Собираясь на встречу с Иваном Болотовым, Дима решил взять с собой Лизу.

– Вдруг она углядит что-нибудь такое, что мне покажется несущественным? – объяснил он Ратникову.

Слышавший его заявление Сухарев мгновенно поджал губы. Заметив это, Лиза толкнула своего приятеля в бок: ей вовсе не хотелось наживать себе врага в лице педантичного Артема.

– Зачем ты унижаешь его чувство собственного достоинства? – отчитывала она Диму по дороге. – Это нечестно. Он и так меня невзлюбил…

– Кто? Тёма? Да он от тебя в восторге! Кажется, он даже не спит ночами.

Лиза устало вздохнула, принимая это сообщение за обычный треп, но Дима настаивал:

– Да я не вру! Спроси у Михеева. Тёма совсем башку потерял. Это из-за тебя он такой унылый ходит.

– Безусловно, из-за меня. Я же его свидетельницу раскрутила, – пожала плечами Лиза.

– Не прикидывайся дурочкой, это тебе не идет, – буркнул Дима и ударил по тормозам. – Приехали.

Болотов ждал их в гостиной своей большой двухкомнатной квартиры неподалеку от Патриарших, которая по-настоящему поразила гостей. Здесь было не просто красиво и уютно – здесь было классно. Ничего особо дорогого – но великолепное сочетание стиля, вкуса и фантазии.

– Мы с женой все делали сами, – сказал Иван в ответ на их дружные комплименты. – В конце концов, я столько лет занимаюсь рекламой…

– Вы художник? – невинно спросил Дима, хотя отлично знал, что Болотов в свое время окончил Бауманский и вплыл в свою нынешнюю профессию на гребне довольно мутной волны девяностых.

– Нет, однако работаю в паре с личным художником. Я генерирую идеи, а он их реализует. Генерировать идеи – это сегодня главное. За это платит заказчик.

– Понятно.

– Вы напрасно смеетесь, – пожал плечами Болотов, хотя никто и не думал смеяться. – Создание рекламы – это совершенно особый род деятельности. Мой художник – он хороший ремесленник, но не более того. Один он на плаву не удержится.

– А вы?

– А я, если что, буду работать со специальными компьютерными программами.

Иван осторожно, словно на пробу, улыбнулся. И увидел, что гости откликнулись: Дима в ответ продемонстрировал фирменную честную улыбку, Лиза скромно раздвинула губы.

– Как же называется ваша профессия? Клипмейкер? Копирайтер?

– Мой художник называет меня кидальщиком творческих импульсов, – уже увереннее улыбнулся Иван.

Кристаллики льда, которые Лиза наморозила в себе перед встречей со свидетелем, начали потихоньку таять. Несмотря на свои профессиональные амбиции, Болотов рождал положительные эмоции – он был заряжен обаянием по самую макушку.

– Собственно, мы пришли поговорить об Ольге Гладышевой, – сказал Дима.

Улыбка, дрогнув, стекла с лица Ивана, оставив на нем выражение растерянности.

– Ах да, я в курсе. Вадим позвонил мне. Собственно, я, наверное, не многое могу добавить к его словам.

– Мы зададим конкретные вопросы.

– Хорошо.

– Скажите, почему Ольга рассказала вам о своих семейных проблемах, а Вадиму – нет?

– У них не все ладно было в последнее время, – задумчиво проговорил Иван. – Вадим вам разве не рассказал?

– Рассказал. Но нас интересует ваша точка зрения.

– Я по Вадьке почувствовал, что у него на личном фронте не все в порядке. Попытался его разговорить. Ну, он и признался, что Ольга настаивает на браке. А он не готов.

– К браку? – уточнил Дима.

– К браку с ней. – На лице Ивана промелькнула виноватая улыбка. – Мне кажется, Ольга в свое время затронула его чувства, но сердце так тронуть и не смогла.

– То есть он не был влюблен по-настоящему.

– Можно сказать и так. Но Ольгу он уважал. Вообще хорошо к ней относился и ужасно переживал, что не в состоянии дать ей то, чего она, по его мнению, заслуживала.

– А чего она заслуживала? – вмешалась Лиза.

– Ну, как? Семьи, детей, наверное. Как все женщины. Она хотела обычных человеческих радостей. Звучит банально, но это та самая правда, которую вы хотели услышать.

– И у вас с Ольгой состоялся по этому поводу доверительный разговор, – заявил Дима, будто точно знал, что так и было.

– Я пригласил Ольгу на ужин. Любочка так готовит – лучше, чем в ресторане! Уж поверьте мне. И еще раз мы с ней встречались совсем недавно, по тому же, в сущности, поводу. В том числе поговорили насчет Жанны.

– А первый раз вы беседовали втроем?

– Да, конечно. Знаете, мне показалось, Ольга жаждала этого разговора не потому, что ей необходимо было выговориться, и не потому, что она нуждалась в поддержке. Просто… Она хотела понять, что за причина удерживает Вадима от последнего, так сказать, шага.

– То есть почему Вадим не делает предложения?

– Вот-вот. Она так прямо и спросила. Ведь мы с Вадимом друзья со школьных лет. А Любочка – его сестра. Естественно, что Ольга попыталась найти ответ с нашей помощью.

– И что вы ей сказали?

– Да ничего толкового. Не могли же мы сказать правду?

– А правда в том, что Вадим не любил Ольгу, так? – негромко спросила Лиза.

– Думаю, да. Да это очевидно.

– А какие отношения связывают Вадима с сестрой? – внезапно спросил Дима.

Иван сдвинул брови и метнул острый взгляд в его сторону. Лиза могла бы поклясться, что с его языка готова была сорваться резкость типа: «А какое вам до этого дело?» или что-нибудь в этом роде. Но он мигом стер с лица неудовольствие, пожал плечами и ответил:

– У них хорошие отношения. Даже очень. Доверительные, дружеские, нежные. Не знаю, как еще сказать. Такие отношения, какие всегда хочется видеть между родственниками.

– Можете рассказать о том дне, когда убили Ольгу?

– Вас интересует что-то конкретное? Дело в том, что я рассказывал все это не один раз и не два.

– Что вы делали, когда Вадим и ваш двоюродный брат уехали за продуктами?

– Книжку читал, – усмехнулся Иван. – Потянуло перечитать Маркеса.

– Вижу, вы любитель чтения, – Дима кивнул в сторону большого, под самый потолок, стеллажа, заставленного книгами.

– Не только я, но и Любочка.

Лиза повернулась, чтобы посмотреть. Даже не особо погружаясь в детали, можно было определить, что перед ними хорошо подобранная библиотека.

– А сколько прошло времени с того момента, как позвонила Ольга, до возвращения Вадима и Николая?

– Десять минут. Я так уверенно говорю, потому что милиции удалось установить точное время ее звонка. А когда вернулись ребята, мы все смотрели на часы – Коля потому, что ему необходимо было позвонить начальнику, а Вадим прикидывал, когда ехать к Ольге. Я тоже посмотрел, за компанию. Было без двадцати пяти два. Коля практически сразу уехал, а мы с Вадимом немного задержались и только примерно часа в два вышли из дома.

Милиции и в самом деле без труда удалось установить точное время звонка Ольги. Дима, который шел по стопам оперативников, разговаривал с соседкой Ольги по площадке, которая являлась свидетелем ее разговора с Иваном. Соседка, молодая интеллигентная женщина, искренне хотела помочь и старательно припоминала все подробности.

– Моему сыну задали читать «Записки охотника». Я думала, может, у Ольги есть Тургенев. Неохота было тащиться в библиотеку. Она открыла мне дверь, придерживая подбородком телефонную трубку, и шепотом сказала:

– Заходи. Подождешь минутку?

Видимо, она только что набрала номер и, как только я позвонила в дверь, на том конце провода ответили. Ольга спросила:

– Это ты, Иван? А где Вадим?

Соседка принялась пересказывать начало разговора Ольги с Иваном, а Дима тем временем пытался представить себе эту сцену.

– Потом она ушла на кухню, и я ничего не слышала.

– Во что была одета Ольга?

– В халат. Она так в нем и осталась, когда… Когда умерла.

– У нее в руках ничего не было?

– В руках? Кажется, нет. Хотя… Да, точно! В правой руке она держала календарик. Я еще обратила на него внимание потому, что на нем был изображен самолет-истребитель. У меня сын одно время собирал эту серию, замучил нас с отцом.

– Карманный календарик с истребителем? Вы не могли бы показать какой-нибудь из этой же серии?

Позже Ратников поделился этой деталью с оперативниками. Обыскали квартиру Гладышевых именно на этот предмет, но никакого календарика с истребителем не нашли.

– Возможно, это и была та самая улика, из-за которой погибла Ольга.

Эксперт-криминалист засвидетельствовал, что, если бы Ольга Гладышева упала и стукнулась об угол стола, удар был бы гораздо меньшей силы. Так что версия случайной смерти даже не рассматривалась.

– Карманный календарик! Что в нем могло быть такого, что напугало убийцу? – спрашивал Ратников, расхаживая по кабинету.

– Во-первых, убийца должен был узнать о находке, – заметил Михеев. – Нам известны лишь четыре человека, которые были в курсе. Это Иван, его кузен Николай Барабанов, сам Вадим и соседка по лестничной площадке, которая слышала телефонный разговор. Ведь Ольга сказала ясно: «Я кое-что нашла».

– И при этом она держала в руках карманный календарик, – заметил Дима.

– Мы не знаем, кому она еще рассказала. И необязательно по телефону. В конце концов, убийца мог зайти к ней в гости.

– Других соседей опросили?

– Без толку.

– Но ведь была суббота. Все дома! Во дворе наверняка тусовался народ.

– Погода выдалась на редкость паршивая, поэтому никто и не тусовался, – пожал плечами Дима. – Ты сам-то обращаешь внимание на людей, заходящих в соседние подъезды?

– Ну, ладно, проехали. Не обращаю.

Лиза во время этого разговора сидела задумавшись и отрешенно глядела в окно. Дело в том, что после посещения Ивана Болотова дотошный Дима решил провести следственный эксперимент.

– Послушай, Лиза, – попросил он. – Ты не рассердишься, если мы на пару минут заскочим ко мне домой? Возьму одну вещь, и тронемся на службу, ладно?

– Да конечно, – согласилась она, ни о чем не подозревая.

Дима наотрез отказался оставлять Лизу в машине и потащил за собой.

– Подожди меня в комнате. – Он схватил с низкого столика пачку газет и журналов, метнулся на кухню, потом в ванну, загремел чем-то стеклянным.

Лиза с Димой были давними приятелями, она не раз бывала у него в гостях, когда тот собирал компании, поэтому обстановка была ей знакома хорошо. Покрутившись по комнате, Лиза подошла к книжным полкам и, перебрав несколько корешков, достала сборник «Английская проза» и принялась просматривать содержание. Потом вынула следующую книжку, прочитала аннотацию, просмотрела вступительную статью. Прошло минут десять, а Дима все не появлялся.

– Закончишь ты там копаться? – крикнула она.

– Уже иду, – довольный Дима появился на пороге и, взяв у нее из рук книгу, посмотрел на обложку. – Макс Фриш. Ты вообще-то читала Фриша?

– Не-а, – мотнула головой Лиза. – А что, интересно? Советуешь?

– А до этого что ты смотрела?

– «Английскую прозу», томик Кобо Абэ…

– Все тебе незнакомое, я прав?

– Да, этих вещей я не читала.

– Садись-ка, – Дима подтолкнул ее к креслу. – Лиза, не обижайся, но это был тест. Я поставил тебя на место Ивана Болотова.

– Господи, ну ты даешь!

– Хорошо, я не прав? Но ты мою теорию отлично подтвердила.

– И какая же это теория?

– То, что любитель чтения, вынужденный ждать, попав в чужую квартиру, первым делом схватится за незнакомые ему книги, а не станет перечитывать то, что есть у него дома.

– Слабоватое обоснование, – хмыкнула Лиза. – Человеческие порывы и, так сказать, позывы совершенно не поддаются рациональному объяснению. Строить на их основании какие-то теории – дело тухлое.

– Нет, ну ты посмотри на себя! Ты разве схватила Ивлина Во, которого любишь, я ведь знаю? Или какого-нибудь Басё?

– То, что в твоих рассуждениях есть смысл, я не отрицаю. Но все-таки, Дим, это все вилами по воде писано. Люди разные. Тем более я – женщина, а Иван – мужчина.

– Я судил по себе, понимаешь? Сразу же поставил себя на его место.

– Ну, хорошо. А смысл вранья?

– Если Иван выходил из дома, но не хотел, чтобы об этом знали другие, он, естественно, сказал, что читал что-то знакомое. Книгу, содержание которой он знает хорошо.

– Но Иван в субботу был без машины, – возразила Лиза. – Его привез двоюродный брат. Если бы Иван после звонка Ольги бросился убивать ее, то просто не успел бы вернуться до прихода Вадима и этого, как его, Барабанова.

– Я знаю, знаю. Я сам ловил тачку возле его дома и заставлял водителя мчаться, как ветер, к Ольгиному дому. Ничего не получилось.

– Ну, тогда что тебя так беспокоит?

– Он мог выходить по какой-то другой, не менее важной для нашего расследования причине. Я хочу попытаться понять, куда он мог ходить.

– К телефону-автомату, например, – пожала плечами Лиза. – У метро их полно. А до метро пять минут ходу. Или за сигаретами.

– К тому же метро, – уныло сказал Дима. – Ну ладно, допустим, я не прав. В любом случае мы с тобой потратили на ерунду не слишком много времени.

– Что у нас еще на повестке дня?

– У тебя на повестке дня – отсидка в офисе. А у меня – встреча с мальчиком, который одно время ходил в самых близких друзьях Жанны Гладышевой.

– Женя Сушко?

– Точно. Вижу, ты все запоминаешь с лету.

– Мне искренне хочется помочь Вадиму Хабарову.

– Он тебе симпатичен?

– Надеюсь, это не запрещено никаким служебным распоряжением? – усмехнулась она.

– Если Валера узнает, что тебя так тронул Хабаров, он попытается тебя от расследования отстранить. Тихохонько так.

– Почему это?

– Лиза, не прикидывайся дурой, – укоризненно сказал Дима.

– Мне это не идет, – закончила за него Лиза и против воли покраснела.

* * *

– Можно пригласить тебя в «Макдоналдс»? В качестве компенсации за потраченное время?

Женя Сушко пожал плечами. Не потому, что ему все было безразлично. Напротив, он нервничал и не знал, как правильно себя держать.

– Я видел Жанну в «Макдоналдсе» с этим типом, – внезапно сказал он, и на его скулах загорелись два красных пятна. – Давайте никуда не пойдем, просто посидим на лавочке.

– Ладно. – Дима был достаточно умен, чтобы не заигрывать с подростками.

Они вошли в сквер и сели на первую же скамейку. Женя Сушко оказался невысоким, слегка сутуловатым парнем. Он был опрятно одет и аккуратно причесан. Лицо выглядело простоватым и ничем не примечательным. Разговаривая, Женя почти все время глядел куда-то вдаль, щуря глаза.

– Кого ты имеешь в виду?

– Будто вы не знаете, – мальчик пожал плечами. – Того типа, с которым Жанна ходила в последнее время.

– А ты рассказывал о нем милиционерам?

– Рассказывал.

– Что ты знаешь об этом парне?

– Все.

– В каком смысле – все? – опешил Дима. – Ты знаешь, кто он такой?

– Ну… – Парнишка замялся, потом скосил глаза на Диму и пробормотал: – Я догадываюсь.

Дима не стал выказывать бурного интереса к этому сообщению, чтобы не перебить позыва на откровенность. И будничным голосом спросил:

– Это ваш с Жанной общий знакомый?

– Можно сказать и так.

Дима пытался по-быстрому сообразить, почему из Жени надо вытягивать слова клещами. То ли он ждет, что взрослый дядя-детектив восхитится его проницательностью, то ли сомневается – стоит ли ему вообще доверять.

– А у нас до сих пор нет ни одной зацепки. Я думал, и у милиции тоже нет.