Текст книги "Принцип Троицы (СИ)"
Автор книги: Галина Манукян
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц)
Дина взяла со стола кружку и, стараясь не морщиться, отпила жирное молоко, поверх которого плавали желтые кружочки расплавленного масла.
– Давай, давай, – подбадривал девушку старик, – надо до дна выпить. Ага! Вот и умница.
Дина открыла было рот, но дед покачал головой:
– Помолчи пока, – и протянул ей баночку с мазью, – вот этим шею намажь, а потом заверни шарфиком.
Столько заботливого тепла исходило от этого человека, отнесшегося к ней, как к родной, что Дине даже не верилось: «Бывают же такие добрые люди!». Она вернулась к столу с шерстяной повязкой на шее и знаком попросила ручку.
– Да, дитё, – согласился старик, – пора тобой заняться. Я спрашивать буду, а ты мне ответы пиши. Договорились?
Дина кивнула и написала:
– Я – Дина Соболева.
– Будем знакомы. У тебя близкие, родные вообще есть?
– Да.
– Здесь где-нибудь?
– А где я? – лицо девушки было красноречивее написанных слов.
– Ну и ну! – развел руками дед. – Ты не знаешь, куда попала? Может, у тебя провал в памяти?
– Нет, – появилось на листке.
– А как же? – не понимал Егор Павлович.
– Меня привезли на машине и бросили в горах, – Дина сделала паузу, разволновавшись, а потом дописала, – там, где вы меня нашли.
– Кто привез? – ахнул Егор Палыч.
– Меня похитили.
– Постой-ка! – ошарашенный старик сдвинул очки на нос и, забрав у Дины листок, внимательно прочитал написанное. – Ты не придумываешь?
Она отрицательно помахала головой и потянула бумагу обратно:
– Они выбросили меня, потому что я пыталась повеситься, – дрожащей рукой написала девушка.
– Странные похитители! – почесал затылок дед. – А выкуп они за тебя не требовали?
– Не думаю.
– А зачем же ты им была нужна? – спросил старик и сам смутился от возможного ответа.
– Для эксперимента, – вывела Дина.
– Какого еще эксперимента? – не успокаивался Егор Палыч.
Дина показала рукой на полку с эзотерической литературой и написала:
– Магия.
Егор Палыч навис над столом, задумавшись.
– Как-то все неладно и нескладно получается…
Дина испугалась, что ее добрый спаситель не верит ей.
– Ты погоди делать страшные глаза, – остановил ее старик, – дай подумать.
Он помолчал немного и сказал:
– Что бы там ни случилось, они тебя отпустили, и теперь тебе домой надо. А раз ты мне встретилась, значит, буду помогать.
– Спасибо!!!
– Ты где живешь? – поинтересовался дед.
Дина написала название своего города. Палыч поразился:
– Далеко ж тебя занесло! Ладно, сейчас соберусь, и в деревню пойдем. У меня телефона нет, но там найдется. Дозвонимся до твоих, а дальше видно будет.
– Спасибо!!! – повторила Дина, подчеркнув три раза.
– Ну, вот и решили, Дина Соболева, – крякнул старик.
Заметив на полу скомканную бумагу, девушка встала из-за стола, чтобы поднять ее.
– А, это соседка молоко обернула, чтобы не остывало. Кинь в топку, – попросил все еще озадаченный новостями дед.
Дина подняла с пола газету и замерла, увидев на жамканной странице фотографию Виктора в смокинге рядом с красивой женщиной, гораздо старше его. Ее лицо показалось знакомым. Взволнованная Дина принялась разглаживать руками газету на столе. Сердце заколотилось при виде жирного черного заголовка:
«Трагедия в семье Елизаветы Миллер».
Дина жадно вчиталась в мелкие строчки:
«Популярная актриса Елизавета Миллер была вынуждена уехать со съемок фильма „Еще один шанс“ из-за произошедшей в ее семье трагедии. Вчера вечером ее единственный тридцатидвухлетний сын Виктор едва не погиб в ужасной автокатастрофе на федеральной трассе М4.
Автомобиль, в котором ехал сын актрисы, на полной скорости столкнулся с грузовиком. Как сообщают представители правоохранительных органов, водитель красного БМВ, на которой ехал сын актрисы, не справился с управлением и выехал на встречную полосу движения.
Сотрудниками полиции возбуждено уголовное дело по акту гибели двоих человек: водителя и пассажира БМВ.
По утверждениям врачей, жизнь Виктора Миллера вне опасности, но Елизавета Андреевна, как преданная мать, остается возле сына в городской больнице скорой помощи. К сожалению, от интервью актриса отказалась.
Редакция „ЭВ“ желает ее сыну скорейшего выздоровления».
Дина, холодея, нашла дату выпуска газеты – вчерашняя.
– Живой…, – вдруг прохрипела она.
– Кто живой? – не понял Егор Палыч.
Дина подняла глаза, и старик оторопел от ее взгляда.
– Кто живой?! – нетерпеливо повторил он.
– Витя, – Дина показала фотографию в газете, – мой Витя.
До старика дошло, наконец:
– Ну вот! Хорошо-то как! Я же говорил тебе, что проверить надо! А ты, глупенькая, собиралась с жизнью расстаться, – и он удивился. – Глянь-ка! К тебе голос вдруг вернулся… видать, это и не простуда была. Может, это психологическое что-то…
Дина растерянно улыбнулась, а потом забеспокоилась:
– Он в больнице, мне надо к нему срочно, – ее тихий похрипывающий голос пробивался все больше и больше.
Дина вскочила со скамьи, крича шепотом:
– Пойдемте в деревню. Я должна позвонить!
– Хорошо, девонька, сейчас пойдем. Не суетись так! На улице подожди, а я оденусь пока.
Дина вылетела во двор – у нее откуда-то появились силы. Жизнь вновь стала цветной. Виктор жив! Он в больнице, но жив! Стоило ей сойти с крыльца, Дружок приветственно запрыгал рядом, подсовывая крупную голову под руки.
– Привет, мой хороший, – тихо радовалась Дина, теребя пса за ухом. – Ну, где твой хозяин? Что же он так долго?
Девушка прошла по выложенным на земле доскам за калитку. Солнце прогоняло утренний туман, и за воротами Дина смогла разглядеть сквозь его пенные обрывки раскинувшийся в долине поселок. Припекало. С нетерпением поглядывая на дом, Дина прохаживалась по тропинке возле забора.
Услышав за спиной шаги, она обернулась и вздрогнула от ужаса. Перед ней стоял Сет. Иссиня-черные волосы блестели, переливаясь вороновым крылом. С высоты своего роста Сет хитро щурился, изображая улыбку:
– Доброе утро, Дина!
Она не ответила, отшатнувшись к калитке.
– Я смотрю, сегодня ты получше, чем вчера, – заметил маг. – Что ж, восстанавливайся! Не буду тебе мешать.
Как ни в чем не бывало, Сет помахал ей рукой на прощание и скрылся за кустами. Дина прижалась к металлической ограде. Постояв несколько секунд, она вернулась в дом. Старик встретил ее на пороге:
– Уже иду, девонька.
– Егор Палыч, – прошептала Дина, – подождите.
– Что такое? Чего ты побелела, будто привидение увидела? – спросил дед.
– Увидела, – подтвердила девушка и умоляюще посмотрела на него. – Егор Павлович, мне нужен ваш совет!
– Так что ж, в дом зайдем?
Дина кивнула. Они сели за стол, и девушка шепотом пояснила:
– Сейчас сюда приходил человек, который меня похитил.
– Что ты?! Зачем?
– Он сказал, чтобы я восстанавливалась, – сглотнула комок Дина.
– Не к добру, – покачал головой дед.
– Да.
Со стола смотрела на них газетная фотография Виктора. Хрипя и покашливая, стараясь изъясняться как можно проще, Дина рассказала о своих злоключениях с самого начала, завершив словами:
– Сет здесь, и, наверное, все еще не кончилось. И Вите опять грозит опасность.
– Боюсь, ты права, – задумчиво согласился Егор Палыч, не ожидающий услышать подобное. – М-да, странная история.
Он поразмыслил немного, постукивая костяшками пальцев по клеенчатой скатерти, а затем подошел к этажерке с книгами, и, выбрав нужную, положил ее перед Диной:
– Я вот что подумал… Ты слышала о Гурджиеве Георгии Ивановиче?
– Немного, – склонила голову Дина.
– Удивительный был человек. В свое время он произвел настоящий фурор в цивилизованном мире – в России, в Европе и Америке. Современники называли его магом и гипнотизером, сравнивая с самыми знаменитыми мистиками: Сен-Жерменом, графом Калиостро и даже с великими тибетскими мастерами. Кстати, именно из его школы пошло множество ответвлений по всему миру, как, например, НЛП. Знаешь о таком?
– Да, – девушка пыталась уловить ход его мысли.
– К чему я все это веду? – поднял палец Егор Палыч. – Гурджиев был одним из сильнейших, для простоты скажем, магов. Но, во-первых, он полжизни, если не всю жизнь посвятил изучению всех этих таинств. Во-вторых, он, конечно, мог усилием воли исцелять рак и убить на расстоянии быка…, но только не за сотни миль, а за десятки. И даже если предположить, что твой, как там его, Сет, обладает громадной силой, то не думаю, что она может быть больше, чем у великого Гурджиева. Это вообще из разряда фантастики! Я думаю, наш злодей и поблефовать не дурак, потому как на том расстоянии, на котором он сейчас находится от твоих близких, а это приблизительно 800 километров, – высчитал Егор Палыч, – никакой маг-террорист не сможет причинить им вреда.
– Надеюсь, вы правы.
– Одним словом, нет худа без добра. Конечно, сама ты попала в ту еще передрягу, но когда товарищ Маг так далеко, жизни твоего Виктора ничего не угрожает.
Дина слушала рассуждения старика, внутренне соглашаясь.
– И вот что еще я хотел тебе сказать, – заметил Егор Палыч, пристально глядя на свою гостью. – Я считаю, что Бог не посылает человеку задачи, с которой он не может справиться. Согласна?
Дина пожала плечами.
– Готового совета я тебе дать не смогу, а просто покажу возможные варианты. А их я вижу три: можно обратиться в милицию. Здесь, правда, только местный участковый и того поди найди… Захочешь вернуться домой, сыщем способ тебя отправить. Тут все время то туристы, то дачники на машинах приезжают. С кем-нибудь уедешь. И последний вариант – ты можешь остаться в поселке, попробуешь на месте разобраться, в чем дело, не переживая за здоровье любимого.
– Но у меня ни денег, ни документов… А если попрошу брата их выслать, он сразу же примчится сюда и, может быть, вместе с Витей, – неуверенно сказала Дина и резюмировала. – Я – бомж…
– Я тебя не выгоню, живу один, сам себе хозяин. Захочешь – поселишься в летнице, нет – в той комнате, где ночевала, поживи, – старик махнул рукой в сторону спаленки. – Накормить – накормлю. Тут еще неподалеку хатка стоит, хозяйка москвичка раз в год появляется, можно там пожить. Она как раз просила сторожа найти… Такие, значит, дела. Дина сидела, задумавшись, периодически разглаживая пальцем помятую фотографию Виктора, а Егор Павлович с воодушевлением юноши продолжил:
– Случайностей на свете не бывает. Камни к тебе попали не случайно. Виктора ты встретила, потому что должна была встретить. И болен он раком не просто так. Похитители твои особенные тоже не случайны. Кстати, ты потом сама увидишь, что попала не в обычную деревушку в горах. Говорят, места силы у нас повсюду. Здесь любую концессию встретить можно: православный монастырь за лесом стоит, староверы есть и язычники, кришнаиты и буддисты, даже Лама свой имеется, ну и всех остальных хватает. – Егор Палыч отхлебнул остывшего чаю из кружки. – Только место тут такое, что не всякого впустит и не каждого выпустит. Вот, вкратце и все. А ты сама решай, что тебе делать. Поддержу любое твое решение, девонька.
Он замолчал, и лишь тиканье часов на стене нарушало тишину в доме. Дина не думала долго, она уже все решила:
– Спасибо вам, Егор Палыч! А скажите, здесь есть Интернет?
– Точно не знаю. Вроде бы на почте.
– Вы мне одолжите немного денег? Я верну вам…
– Конечно! Сколько тебе нужно?
– За час Интернета заплатить, – сипло ответила Дина, – и я все-таки хочу позвонить. Это можно как-то устроить?
– Хорошо, как скажешь. Пойдем тогда в центр?
– Пойдемте, – Дина встала со скамейки.
* * *
Спускаясь вслед за своим проводником то по желтой грунтовой дороге, то по извилистым тропкам, утоптанным между разбросанными среди деревьев домами, Дина разглядывала живописную природу, ни в чем не уступающую швейцарским Альпам. Один пейзаж красивее другого открывался перед глазами: от остроконечных голубоватых пик с белыми шапками до серебряной полоски реки, струящейся у скал и темно-зеленых зарослей многовекового самшита. Егор Палыч коснулся руки девушки, указывая на парящего над долиной орла. Дина остановилась на тропинке, рассматривая величавый полет, и сказала: «Здесь каждый уголок писать можно». Старик не понял, что она имеет в виду, и Дина пояснила: «Я говорю о картинах, я – художник».
Наконец, Егор Павлович и его спутница в сопровождении лохматого Дружка добрались до середины деревни, со всех сторон облепившей домиками горные склоны. Центральная Железнодорожная улица рассекала поселок на две половины вросшими в землю рельсами заброшенной узкоколейки. В самом начале улицы сливались в один бурный поток две речки. Как и положено, в сельском центре находились крошечные магазинчики, стадион и клуб. Местная администрация расположилась под одной крышей с почтой в старом здании советских времен, резко контрастируя с кирпичной гостиницей за мостом, построенной в лучших европейских традициях.
Возле деревенского клуба никого не было, кроме пары ребятишек на качелях скромной детской площадки. Егор Павлович сказал Дине:
– Побудь тут, я принесу тебе мобильный телефон. У друга попрошу.
– Я подожду. – Дина присела на краешек зеленой скамейки.
Старик быстро вернулся с черной трубкой в руках:
– Говори, сколько нужно, а я отойду пока, – он протянул ей мобильный и купюру в тысячу рублей. – Вот деньги. Больше, извини, не могу, нету.
– Спасибо огромное! Я и на это не могла рассчитывать! Я все отдам!
– Когда-нибудь…, – кивнул дед. – Почта вот она, рядом. А я буду в гостинице за мостом, зайдешь потом. Видишь вон ту, красивую?
– Да, спасибо, – Дина с благодарностью взяла телефон и ушла за огромную ель, скрываясь от посторонних глаз. Прислонившись к мощному стволу дерева, она изменила в сотовом настройки так, чтобы номер не определялся. Прокашлялась. И набрала «любимый» номер.
– Алло? – услышала она знакомый голос.
– Витя… – с останавливающимся от волнения сердцем произнесла Дина. – Витенька, здравствуй! Это Дина.
– Кто?! – выдохнул он, не узнавая простуженный голос. – Боже мой! Дина, ты?!
– Я, – кивнула трубке девушка. Желая сказать сразу все на свете, и не зная, с чего начать, она просто спросила. – Ну, как ты там?
– Я?! Я в порядке! Диночка! – возбужденно кричал он в телефон. – Ты где? Я… мы с ног сбились… ищем тебя! Ты… ты здорова?
– Да. Я, да, – бормотала Дина, – а ты в больнице?
– Пока да. Как ты узнала?
– Я прочла в газете про аварию…, – сглотнула Дина. – Ты сильно пострадал?
– Нет, – не хотел ее расстраивать Виктор, – немножко. Все нормально.
– Я так боялась, что Сет тебя убьет. Слава Богу, ты жив!
– Кто такой Сет, Диночка? Твой похититель?
– Да, – опять кивнула девушка, кусая губы. – Он отпустил меня…
– Боже! Это хорошо! Ты где? За тобой надо приехать? Мы заберем тебя! – От переизбытка эмоций пульс его зашкаливал, и Виктор не заметил, как сел на кровати, облокачиваясь покалеченной рукой о матрас. Готовый лететь на край света за ней, он повторил. – Куда нам ехать?
– Витенька! Ты знаешь, я люблю тебя… – срывающимся голосом сказала Дина.
– Я тоже! Так как нам тебя забрать?
Дина сдавила до боли трубку в руке и решилась:
– Меня не надо забирать.
На том конце воцарилось молчание, потом Виктор спросил:
– Как?… Почему?
Дина старалась не разреветься:
– Я должна разобраться со всем сама. Все еще не кончилось. Если я буду рядом с тобой, это слишком опасно… для тебя, прежде всего. Ты и Денису передай, что меня не надо искать.
– Но Дина, – не понимал Виктор. – Ты же сказала, что свободна.
– Не совсем так, – призналась она. – Он отпустил меня, но Сет здесь. Рядом. И в любой момент все может повториться.
– Что? Что повторится?!
– Эксперимент… Один раз ты чуть не умер из-за него, около университета, когда у тебя началось кровотечение, – пояснила Дина, чувствуя, как тяжелеют от напряжения веки и нестерпимо давит в груди. – Мне показали, как это происходило. Я не могу позволить, чтобы это случилось еще раз.
– Дина, кто это? Кто похитил тебя? Кто делает эти эксперименты? – пытался выяснить Виктор.
– Группа одержимых магов, – ответила Дина, не уверенная, что Виктор поверит в это.
– Но ты не можешь оставаться там одна! – Виктор испугался, что так и случится. – Ты же такая… маленькая!
– Я сильная, Витя, – перевела дух Дина. – Я выдержу. Я постараюсь справиться.
– Нет! Не надо! – просил Виктор. – Я люблю тебя! Только скажи, где ты?
– Я тоже люблю тебя! Очень-очень! – с нежностью сказала Дина. – Береги себя! – и повесила трубку.
Дина опустилась на колени под пушистой елью. «Я правильно поступаю, – уговаривала она себя, – по-другому нельзя». А в голове неслось на все голоса: «Витя! Витенька! Витюша!» Из-за колючих веток вынырнул Дружок, и словно понимая ее горе, принялся вылизывать щеки. «А ты и, правда, Дружок. Друг», – Дина обняла большого черного пса за шею и притихла, думая о неизбежном.
* * *
Виктор долго не отрывал от уха мобильный, слушая гудки и не веря в то, что произошло. Хрупкая, беззащитная женщина – решила остаться один на один с бандой оголтелых мистиков. Это может быть правдой? Виктор безумными глазами сверлил то телефон, то стену, пытаясь осознать произошедшее. Все это не укладывалось у него в голове: «Несколько часов сказки, а потом долгие дни муки. Так всегда происходит в этом мире? Сколько же мы должны платить за любовь? За счастье? Самая лучшая девушка на свете готова принести себя в жертву… Чему? Кому? Зачем все это?»
В палату зашла медсестра и бросилась к нему:
– Виктор Александрович! Вам же нельзя сидеть!
Виктор посмотрел сквозь нее:
– Это не важно.
– Ну что вы! Доктор будет ругаться! Давайте ложиться, – суетилась вокруг него Наташа, не зная, как его уложить.
Виктору показалось, что все происходит не с ним – он лишь смотрит со стороны кино про больницу и медсестру.
– Виктор Александрович! – окликнула его «нереальная» медсестра. – Что случилось? Что у вас с лицом?
– Мне надо позвонить, – буркнул он, приходя в себя.
Глава XI. Аномальный пациент
Врач настойчиво рекомендовал Виктору покой, думая, что жизнь в больничной палате к нему располагает. Он ошибался. В голове больного царили сумятица, гнев и непонимание. Спокойствие – удел счастливых людей, уверенных в себе и в своих намерениях. После всего, что произошло, Виктор ни в чем не был уверен, особенно в самом себе. Темнокожие предки, занимающиеся колдовством где-то на Кубе, всю жизнь обманывающая мать, странная опухоль, намеки следователя о соучастии в похищении, он сам, стремящийся спасти любимую и в результате ставший причиной ее самопожертвования – все это было слишком. Скованный травмами Виктор испытывал непреодолимое желание бежать, куда глаза глядят. Просто бежать. Вырваться.
Увы, он лежал, сжимая потные руки в кулаки, не способный даже встать с койки. Чтобы не рассматривать потолки и стены одинокой VIP-палаты, Миллер зажмурился. В голове забренчала назойливая мелодия, раздражая еще больше. «Господи! – взмолился прикованный к постели больной. – Что я тебе сделал? Чего вообще ты от меня хочешь?»
«Стань, как я», – послышался раскатистый бас. Не поверив своим ушам, Виктор открыл глаза. В палате никого не было, но разговор продолжался: «Нет, ты стань на мое место! – с возмущением говорил кто-то за дверью. – Ты все время требуешь от меня чего-то, а сам?»
Детский голос ответил: «Но папа, ты же взрослый, ты лучше знаешь!» И мужчина продолжал воспитывать в больничном коридоре сына: «Научись принимать решения! Ты же мужчина! Сам заварил кашу, сам и расхлебывай!»
«А! Это посетители разговаривают», – понял Виктор, горько усмехнувшись: «В нашем математическом мире случайностей не бывает?… Стать Богом? Злая шутка!» Больной опять закрыл глаза, пытаясь забыться.
Несколько минут спустя его охватило странное оцепенение. Палата и кровать на месте, – понимал ум, но казалось, его обволакивает пустота. Уверенный в том, что не спит, он все же не мог пошевелиться, словно приклеенный к ложу. Окончательно потеряв чувство времени и пространства, Виктор «завис» в небытии. И вдруг тело завибрировало, подбрасываемое то вверх, то вниз, как будто кто-то, вцепившись когтями в мозг, пытался разорвать пульсирующую, охваченную жуткой зигзагообразной тряской плоть. Безмолвная тьма постепенно начала рассеиваться, открывая зрению все ту же палату, а слуху знакомые звуки снующих по коридору людей. Пульсация и давление постепенно стали уменьшаться.
Еще мгновение – и Виктор стоял на полу, не понимая, как это случилось. Что-то явно тянуло назад. Рука потянулась к затылку, чтобы понять, откуда идет дикое напряжение, но тщетно. Приложив все силы, Виктор все же повернулся, ожидая увидеть манипулятора, дергающего за голову. К его изумлению причиной напряжения оказался эластичный шнур, связывающий два совершенно одинаковых тела – то, что лежало беспомощным на кровати и второе, в котором сейчас находился Миллер. Как пуповина, соединяющая младенца с телом матери, толстая серебряная нить протянулась от межбровной части лба, покрытого синяками и ссадинами, к продолговатому мозгу двойника.
Что же произошло? Он умер? Приблизившись к двойнику на кровати, Виктор не смог к нему прикоснуться, провалившись пальцами вглубь материи. «Нет, я все-таки не умер!» – с облегчением подумал Миллер, увидев, как поднимается дыханием грудная клетка его второго «Я» и чуть уловимо шевелятся ноздри. «Ну и красавец!» – констатировал Виктор, разглядывая со стороны «фонари» под глазами опухшего сероватого лица.
Преодолевая необъяснимое притяжение серебряной нити, Виктор прошелся по палате, осваиваясь в новом амплуа призрака. Его забавляло, как руки проходили сквозь предметы. Он подумал: «Ну, что, товарищ доцент? Судя по тому, что я вижу, слышу и даже двигаюсь – мир остался таким же, и передо мной какая-то форма материи. Или это моя душа? А при чем тут шнур? Душа привязана к телу шнуром? Глупость какая…»
С удивлением Виктор обнаружил, что может парить. Подпрыгивая и подлетая, он болтался на шнуре, как космонавт в открытом космосе. Правда, сейчас не было того ощущения эйфории, какое он испытал, когда его поднимала в воздух Дина. «Почему здесь не действуют законы гравитации? – не понимал Миллер. – А, может, это параллельный мир? Волей-неволей поверишь в Теорию струн. Сколько там измерений – 11? Ну, нет. Это сущая выдумка!», – Виктор протянул руку к стене, она не встретила никакого препятствия, пройдя вглубь окрашенного гипсокартона. – «А, может, и не выдумка…».
За дверями кто-то ходил. Из любопытства Виктор просунул голову сквозь стену и выпал в коридор. Возле палаты прохаживался помятый мужчина в пижаме, а за столиком дежурной сидела Наташа, склонившись над книгой. Заглянув через ее плечо, Виктор прочитал: «Лицо красавицы напоминало физиономию куклы – широко распахнутые глаза, в которых не мелькало и тени мысли… Небесное создание брякнуло поднос на журнальный стол».
Виктор хмыкнул: «Что бы это было?» Не поспевая за мыслью, он уже смотрел со стороны стола на обложку, на которой красовалось название. «Ого! Похоже, здесь пространство совсем относительно», – отметил Виктор. Отводя взгляд от книги, Миллер увидел стройные ножки медсестры прямо перед носом. Он не удержался от искушения прикоснуться, но пальцы снова провалились в воздух, а Наташа помахала под столом, думая, что отгоняет мошку. Виктор опомнился и вылетел из-под стола. Уже на приличном отдалении он тихонько прыснул в кулак, будто кто-то вообще мог его слышать. Молодой человек отправился дальше по коридору, натягивая шнур, как пес на поводке. Виктор заглядывал в кабинеты и палаты. Встречающиеся на пути врачи и пациенты не замечали его, лишь годовалый малыш, сидящий у мамы на руках, повел за ним взглядом. Виктор помахал ему, и кроха улыбнулся в ответ, потянувшись ручками. Миллер прикоснулся пальцем к губам, призывая ребенка хранить молчание, и отправился дальше, с интересом рассматривая прозрачную, чуть светящуюся оболочку вокруг людей. Темные пятна или рваные дыры в ней просматривались рядом с покалеченными частями тела пациентов травматологии.
Виктор дошел до лестницы и тут заметил озабоченного Ракитина с двумя сумками для ноутбуков на плече. Экс-преподаватель беседовал с усатым врачом. Виктор прислушался. «Пора возвращаться. Он ко мне», – решил Виктор, и чудовищная невидимая сила потянула обратно, швыряя его по коридору, как сдувающийся шарик. В считанные секунды Виктор оказался над кроватью. Вибрируя и трясясь, призрачный двойник схлопнулся с физическим телом. Пронзенный ужасающей болью, Виктор застонал и открыл глаза. С трудом восстанавливая дыхание, как после серьезной пробежки, он старался расслабить сведенные мышцы, чтобы ослабить боль. Облегчение пришло не сразу. «Фу-ух, возвращение не из приятных», – констатировал Виктор. И все же необычный опыт, который вряд ли удавалось испытать большинству ученым, привел его в восторг.
Наконец, в дверях показался Ракитин в белом халате:
– Здравствуй, Витя!
– Здравствуйте, Василий Игнатьевич! Как я рад, что вы пришли! – Виктор, забыв о том, что передвигаться свободно в этом теле еще затруднительно, приподнялся навстречу, и они обменялись рукопожатиями.
– Эх, голубчик, Виктор Александрович! – покачал головой Ракитин, не узнавая коллегу. – А я не знал, что и думать, когда ты пропал так неожиданно. Хорошо, что твоя мать позвонила.
– Надеюсь, не сильно побеспокоил вас просьбой приехать? – спросил Миллер.
– Что ты! Главное, ты нашелся. Я беспокоился. Честное слово! – Ракитин привстал и показал сумки с ноутбуками. – Я оба компьютера привез на всякий случай.
– Спасибо! – искренне поблагодарил Виктор. – Мне столько вам нужно рассказать! Я, кажется, понял, что пространство действительно многомерно.
На лице Ракитина скользнула тень снисходительной улыбки:
– Ну, конечно…
– Я имею в виду не три или четыре измерения, которые стандартно принимаются физикой, их гораздо больше! И думаю, та же Теория Струн – не выдумка.
Василий Игнатьевич не ожидал услышать такого, как, впрочем, и найти искалеченного коллегу в радостном возбуждении.
– Я-то давно считаю, что она достаточно логична, чтобы быть правдой, – крякнул Ракитин, – только доказать экспериментально ее пока никто не смог.
– Но я получил доказательства многомерности, – с горящими глазами воскликнул Виктор, – только что!
– Интересно, – подался вперед Василий Игнатьевич, – давай-ка рассказывай.
– Не знаю, почему это случилось со мной, но за эти пару дней я дважды выходил из тела.
– Ты уверен?
– Абсолютно, – кивнул Миллер, – в первый раз я пережил клиническую смерть после удара по голове.
– О, Боже! – ахнул бывший ученый. – Когда ты успел?
– Просто пошел от вашего дома не в ту сторону и, так сказать, наткнулся на неприятности… но сейчас не об этом. Важно то, что, покинув физическое тело, – а я видел его, как вижу сейчас вас, – я смог свободно передвигаться в пространстве. Но тогда я совсем не понял, что собственно происходит. А вот несколько минут назад мне удалось прогуляться по коридору. Не обычно, не физически!
– Виктор, это могло быть и сном, ты же понимаешь, – осторожно предположил Ракитин. – Учитывая твое состояние, я не исключаю, что тебе колют обезболивающие, может быть, наркотики…
– Да, конечно, – улыбнулся Виктор, – но что вы на это скажете? Пару минут назад вы стояли прямо возле лестницы и спрашивали у высокого врача с рыжими усами в зеленом медицинском костюме, как найти пятую палату. А мимо вас проходила толстенная тетка. В синем халате. Чуть вас с ног не сбила. Так?
– Было такое…
– И, кстати, медсестра возле моей палаты читает детектив Донцовой «Вынос дела». Я видел обложку книги во время своего путешествия. Давайте позовем ее и спросим.
– Хорошо, я и так поверил, – почесал затылок Ракитин.
– Нет, нет, я настаиваю! Мне и самому нужно убедиться, что все так, как кажется.
Ракитин поднялся и позвал медсестру. Наташа зашла, захватив градусник:
– Что вы хотели, Виктор Александрович?
– Скажите, пожалуйста, что вы читаете?
– Гм, – помялась молодая женщина, – Дарью Донцову «Вынос дела».
– Спасибо огромное! – обрадовался больной.
– За что?! – не поняла сестра.
– Просто так, – усмехнулся Ракитин.
– Ладно, – Наташа засунула Виктору под мышку градусник, – лежите смирно, хорошо? Не вскакивайте больше!
– Угу, – кивнул Виктор, почти дрожа от волнительного открытия.
Когда они с Ракитиным остались вдвоем, пожилой ученый заметил:
– Невероятно! Больше всего меня поражает твое преображение из скептика и консерватора прямо-таки в мистика.
– Я и сам удивляюсь…
– Рассказывай дальше, – пересел поближе к кровати Ракитин.
– Так вот, в том состоянии продолжают работать все органы чувств, кроме осязания. Я мог передвигаться, и с обычным телом меня связывала толстая эластичная нить, да что нить! Чуть ли не трос, – с воодушевлением продолжал Миллер. – Я преспокойно ходил сквозь стены, а в руки взять ничего не мог… Будто привычных атомарных связей вообще нет.
– Все это очень похоже на описание астрального двойника. Я как-то читал книгу об этом, – добавил заинтригованный Василий Игнатьевич, – и тебе стоило бы познакомиться с эзотерической литературой. Я считаю, что там есть много того, что просто обязаны знать современные ученые – все это вовсе не сказки.
– Вы правы, – согласился Виктор, – но не испытай я подобного на себе, сам бы поднял себя на смех.
– Суть в том, что наше тело – лишь верхушка айсберга, точнее, самый его низ, – сказал Ракитин. – Грубая материя является частью сложной структуры. У человека, на самом деле, существует семь тел разного уровня плотности, либо разных уровней сознания. Есть высшее состояние сознания, в котором люди почти равны Богам, а есть низшее – физическое. Говорят, что все эти тела окружают человека, приблизительно, словно атмосфера Землю. И как разряженные слои атмосферы смешиваются с космосом, так и высшее тело человеческой сущности сливается с Божественным сознанием.
– Удивительно, но сейчас я в это готов поверить, – признался Виктор.
– Можно предположить, что все тела, кроме физического, не материальны, – заметил Ракитин, – однако я склоняюсь к версии, что тот тип материи, из которой состоят высшие тела человека, просто не известен.
– Возможно. Знаете, мне сейчас почему-то вспомнился наш старый телевизор «Весна», огромный такой с двумя переключателями каналов, он стоял в гостиной, когда я был маленьким. Меня все интересовал вопрос, для чего там дециметровый переключатель. Мы им никогда не пользовались. Я приставал к деду, пока, наконец, он не сказал: «У этого телевизора больше возможностей, чем может обеспечить наше телевидение, но конструкторы надеялись, что скоро будет можно транслировать дециметровые каналы, вот они и сделали этот переключатель, чтобы люди потом не меняли дорогой прибор». Признаюсь, я все время с нетерпением ждал, ну когда же, когда, наконец, заработает этот черненький тумблер.
Виктор улыбнулся и поправил подушку под головой:
