Текст книги "Выбор сделанный судьбой (СИ)"
Автор книги: Галина Добровольская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)
Часть 8
Как же ты меркантилен, мой друг.
Запомни: всё, что можно купить за деньги – уже дёшево.
(с) Бернард Шоу
Вероника
Я стояла под тёплыми струями воды и не могла скрыть кровожадную улыбку. Она не стиралась с моего лица с тех самых пор, как я проснулась лежащей на Громове. А его откровение о том, что мы до сих пор женаты, вознесло меня на вершины блаженства. Теперь-то он от меня никуда не денется.
Несмотря на то, что каждая косточка и мышца в моём теле гудела от перенапряжения, а внизу живота саднило, я готова была обнять весь мир и пуститься в пляс. Но больше всего хотелось повторить то, что произошло между нами сегодня. Никогда не думала, что во мне есть подобная мания, но грубое, почти звериное поведение мужчины распалило меня так, что в тот момент, когда он стягивал с меня джегинсы, я уже вся дрожала от предвкушения. Ну конечно я для вида немного посопротивлялась. И состояние будто я попала под танк стоит того, что я пережила.
Обмоталась полотенцем и вышла из душа, вернувшись в кабинет Громова, которого там уже не было. Он еще перед тем как я, с трудом переставляя ноги, отправилась в душ, сбежал, объясняя свой побег тем, что ему нужно проверить Данила. Пришлось сделать вид будто ему поверила и попросить захватить мои вещи, что находились у меня здесь в раздевалке для медперсонала. Одевшись, я покинула уютные стены кабинета, решив наконец-то приступить к работе.
Первое, что я поймала, это скептический и осуждающий взгляд Евгении Евгеньевны.
– Доигрались девки? – выплюнула она.
– Не понимаю, о чём вы, – даже для убедительности плечами пожала, стараясь не выдать своего состояния.
– Деточка, тут вся больница слышала, чем вы там с Игорем Николаевичем занимались. Думаешь, хоть кто-то пропустит такие подробности?
Вот от кого, а от неё я подобного ехидства не ожидала. Всё же Игорь очень часто её хвалил за то, что женщина работает мозгами, а не другим местом, и то, что она уже примерно лет семь находится именно на службе у Громова о многом говорило. А знакомы они и того больше. Вроде учились в одно время в институте, но на разных отделениях.
– Я не дура, вижу что вы злитесь. И не на меня или Игоря Николаевича, а конкретно на себя. Ведь зарекомендовали себя для него как друга и подобный итог вам не светил никогда. Да и светить не будет. Игорь – мой муж, и чем нам заниматься за закрытыми дверями его кабинета – решать только нам, и как громко будет проходить это занятие – тоже.
Глаза женщины округлились. Оно прожигала меня своим взглядом, при этом открывая и закрывая рот. Видимо, слов подобрать не могла.
– Вы даже можете на меня пожаловаться. Только не сегодня, а то я не в форме. А вот завтра я уже, скорее всего, смогу выпросить прощение у Игоря за своё маленькое нахальство.
Я с идеально ровной осанкой и ядовитой ухмылкой на лице отвернулась от старшей медсестры и отправилась в сторону лестницы, стараясь как можно быстрее переставлять деревянные ноги. Идущие навстречу свидетели вчерашних событий, лишь иронично мне улыбались или кивали. Многие из женской части коллектива бросали завистливые взгляды. Но ненависти ни в чьих глазах я не видела. Все смотрят на жизнь под прямым углом своих возможностей.
В детском отделении я обнаружила Нину, которая о чём-то разговаривала с Петей. Увидев меня, каждый из них продемонстрировал своё отношение к ситуации. Петя же отвернулся в сторону и попрощавшись отправился куда-то, видимо по своим делам. Нина скривила виноватую рожицу и спросила:
– Выжила?
– Как видишь, – хмыкнула я, сокращая расстояние между нами. – Ты обязана мне сказать, что это за хрень и где ты её купила.
– Я так и думала, что ты это потребуешь. – Нина залезла в карман халата и достала небольшую чёрную склянку, на которой были золотистыми буквами, выведены иероглифы либо японского, либо китайского языка. – Подруга с Тайланда привезла, – тяжело вздохнула она.
– Ты не первый раз его употребляешь? – удивилась я, понимая, что жидкости осталось примерно в половину флакона.
– Вообще-то первый. Просто оно, оказывается, не сразу действует.
Я вытаращилась на коллегу. Она опять виновато улыбнулась.
– Я первый раз добавила Громову в кофе десять капель ещё утром. И даже задержалась около него под самыми разными предлогами, задавая глупые вопросы. А он проглотил кофе и даже не понял, что я от него жду. В общем, я ему пять чашек кофе споила, прежде чем… – она запнулась, давая понять весь смысл.
А я ведь когда пришла, Игорь кофе пил. И видимо это была как раз та роковая пятая чашка. Бедный мужик. Она бы отнеслась к нему более гуманее, если бы дала конского возбудителя. А тут… То, что я выжила – реально чудо!
– Громов тебя убьет, – констатировала я факт, пытаясь продумать, как сохранить для девушки рабочее место. – Кстати, он у Данила?
Нина кивнула.
– Да, и не переживай, я уже написала заявление по собственному желанию, отдала его Игорю Николаевичу, когда тот шел в палату к мальчику.
– Никаких увольнений. Ты дежуришь со мной сегодня? – уточнила я.
– Ага, – улыбнулась девушка. – Поменялась сменами представляя, каково тебе будет здесь продержатся всю смену в одиночестве.
– А ты, оказывается, не такая, какой кажешься на первый взгляд, – улыбнулась я.
– Ты тоже, – ответила мне улыбкой Нина.
– Ладно, жди здесь, сейчас мы решим твою проблему.
Оставив девушку на рабочем месте, я направилась в сторону палаты Данила. Пустая голова пыталась выстроить план, как отвлечь Громова от Нины, а вот мышцы, что давали о себе знать, убивали все мысли на корню.
– Чёрт, – выругалась я очень тихо сквозь зубы.
Всё же Громов прав, нужно заняться спортом. Не для красоты фигуры, а для того, чтобы в следующий раз быть бодренькой как огурчик. Громов убежал очень быстро, демонстрируя хорошую физическую подготовку, и это учитывая, что он двигался больше, чем я. У меня силы кончились на середине дистанции и я, имитируя бревно, просто лежала и получала удовольствие.
Рядом открылась дверь и из неё вышел Петя в компании главного врача детского отделения.
– Вероника Кирилловна, вам не кажется, что это не подходящее место для ваших выражений? – спросил солидный на вид мужчина лет сорока.
Я постоянно не могла запомнить его имени, хотя именно к нему должна буду поступить на практику после Нового года. Всё, что помнила, это то, что он муж Евгении Евгеньевны.
– Ну что вы, – я запнулась, пытаясь вспомнить отчество мужчины – имя вдруг само всплыло в памяти – но безуспешно, поэтому я решила его опустить и ответить без обращения, – «Чёрт» – это мифологический персонаж, а не ругательство. Пётр Геннадьевич, думаю, со мной согласится.
Я постаралась поймать взгляд Пети, но тот упорно старался меня игнорировать и лишь пожал плечами, давая понять собеседнику, что он не влезает в наш разговор. А вроде прикидывался другом.
– М-да, Игорь Николаевич дал правильную характеристику вашему языку. Всегда на всё есть ответ, – хмыкнул педиатр. – Вы раздаёте назначения?
– Да, – не говорить же ему, что не о работе совсем думаю. – Как раз иду в четвёртую палату. У Жадан сегодня последняя капельница, вы будете ей назначать другое лечение? – нашлась я, отрыв в закромах памяти то, что запомнила со своей прошлой смены.
– Занесёте ко мне её историю болезни, я гляну анализы. Если они в норме, то подготовим девочку к выписке.
Он кивнул нам обоим и отправился в свой кабинет. Я же перевела взгляд на Петю, который тоже собирался сделать шаг в сторону от меня. Ан нет, дорогуша, не так быстро. Я ухватила его за локоть и, прижав к стене, через боль в мышцах просипела:
– Какого хрена ты себя так ведешь, Фёдоров?
– А как я должен себя вести? Вчера только глухой не понял о том, что происходило между вами с Громовым в его кабинете. Знаешь, я считал тебя более умной и не думал, что ты можешь… – парень запнулся, но смотрел на меня злыми глазами, в которых было много горечи, и обиды.
– Что я могу? – Напирала я на уже бывшего друга. – Я тебе ничего не должна и не обещала. Со своим парнем я порвала, так почему я не могу заняться супружеским долгом со своим мужем?
На последнем вопросе Петя вылупился на меня как сова на мышь, которая говорит ей, что она ястреб. Скрывать факт моего замужества не то что не хотела, а даже не собиралась. Громов сам дал мне этот козырь в руки. И я постараюсь, чтобы к концу моей смены даже коты в подвале знали об этом.
– Громов – твой муж? – недоверчиво переспросил меня парень.
– Да, Петюня. Игорь – мой муж. Мы женаты уже пять лет, – увидев, как он собирается что-то сказать, я продолжила. – Просто наш брак это что-то вроде сделки, и одним из условий является право на личную жизнь. По крайней мере, так было ещё совсем недавно, но теперь всё изменилось, и мы решили, что вместо развода, попробуем построить отношения и семью.
– Зачем ты мне всё это рассказываешь? – Петя вырвал свою руку из захвата.
– Может, потому что доверяю тебе больше остальных? Но вижу, что зря, – усмехнулась я.
– Фёдоров, у вас нет работы? – неожиданно раздался рядом голос Игоря, от чего мы оба подпрыгнули.
Игорь смотрел на нас злым взглядом. Сначала я не поняла отчего, но потом, на моих губах расцвела новая счастливая улыбка. Я прижимала Пётю к стене своим телом, а Игорь видимо приревновал. Ну, я на это очень надеюсь.
– У вас, Вероника Кирилловна, как я погляжу, её тоже нет?
– Нет, что вы, Игорь Николаевич, – я с трудом сделала шаг назад. – Я как раз выполняла свои обязанности, когда встретилась с Петром Геннадьевичем и Михаилом… – тут я опять замялась.
– Эдуардович, Ника, запомни. Твоего деда так же звали, в этом нет ничего сложного, – возвёл горе очи к потолку Громов.
– Я постараюсь. И мне нужно тебя кое о чём попросить.
Игорь посмотрел на меня как на бомбу с детонатором. И этот его взгляд не укрылся от Пети. Парень усмехнулся и промямлив, что ему действительно работать надо, ретировался с места основных событий. Жаль, я собиралась приплести его персону к своему рассказу. Ну, нет – так нет, придётся упомянуть Масяню, да и влиять на него проще, в отличие от Фёдорова.
– Говори, – проводив спину Петра, сказал Громов.
Нужно обязательно сгонять в ЗАГС и поменять фамилию. Будет ему подарочек. Так, не о том я опять.
– Ты не будешь увольнять Нину и вообще её трогать за то, что она сделала, – перешла я к главному.
– Это на просьбу не тянет, скорее – на приказ, – изогнул свои брови цвета горького шоколада Игорь.
Какая же он у меня лапочка, эх… любовалась бы и любовалась. Игорь настороженно сделал шаг назад от меня, видимо, что-то разглядев в выражении моего лица. Пришлось тут же прикинуться невинной овечкой и захлопать наращенными ресницами, и начать тараторить, чтобы отвлечь мужчину от себя.
– Да она нравится Масяне и я думаю, что из них выйдет хорошая пара. А если ты её сейчас уволишь, то они больше не смогут видеться. Ведь Максу тут ещё куковать и куковать…
– Ника, ты вообще понимаешь всю ситуацию в целом? А если бы на твоём месте был кто-то другой, не такой понимающий? Я бы уже сидел в камере и находился под следствием по статье за изнасилование…
– Ну не преувеличивай, – хмыкнула я. – Скорее всего, ты сейчас бы стоял в ЗАГСе, так как почти все особи женского пола желают тебя на себе женить, – Игоря аж передернуло от моих умозаключений. – Но тут бы тебя спасла я, – улыбнулась самой широкой улыбкой из своего арсенала.
– И как бы спасла? – не проникся моей речью муж.
– Рассказала бы, что мы женаты. Кстати, я тут стараюсь, всем рассказываю, что я твоя жена, – увидев, как Громов округлил глаза, поторопилась пояснить. – Ну, твои же родители приедут, вдруг на работу зайдут, а тут никто ни слухом, ни духом.
Игорь вроде как расслабился, но из глаз напряжение не ушло. Нужно действовать осторожнее, а то сбежит раньше, чем поймет, что ему в этой жизни нужна только я. И вообще, что я – самое лучшее, что с ним случалось.
– Ладно, хорошо, не уволю я твою Нину. Хотя, честно сказать, удивлён, что ты встала на её сторону. Но разговор у нас с ней всё равно состоится, как только я приду в себя. – Грозным голосом припечатал муж. – И зайди к Данилу, а то он спрашивал о тебе.
– Всенепременно, – улыбнулась я.
Мы распрощались с Громовым и как бы я не старалась идти прямо, виляя своими нижними девяносто, больше напоминала древнюю горбатую старуху. Вряд ли сейчас Игорь провожает меня пожирающим взглядом. Ладно, всё потом, пока – работа и отходняк.
– Ну что, тебя можно поздравить в достижении своих целей? – встретил меня Платонов широкой улыбкой.
Я лишь выгнула бровь на его слова. Максим понял, что я не фига не врубаюсь в суть его фразы, дополнил.
– Вся больница гудит о том, что вы устроили в кабинете Громова. Или он тебя там медицинским приёмам обучал? – хмыкнул мой охранник.
– Чему он меня там только не обучал, – улыбнулась я в ответ, но от чего-то щёки обдало жаром.
– Уау, Ника Порш впадает в краску. Подожди, я должен запечатлеть это событие как первое в истории человечества, – Платонов потянулся за смартфоном.
– Да иди ты, – без обиняков буркнула я.
Вязла стул, что стоял возле стенки, и, переместив его к кровати Максима, уселась прямо напротив него. Для себя отметила, что состояние моего телохранителя улучшилось и в обожженных местах многие струпья сошли, оставляя просто красную воспалённую кожу.
– Ну как ты здесь, не скучаешь? – сменила я тему разговора, просто обмякнув на стуле.
– Скучаю, конечно. Ты же вон вся своим хирургом занята, про меня забыла, – наигранно печально язвил Макс.
– Милый, не ревнуй, – хмыкнула я. – Тебя я люблю больше.
– Тогда чего это я сам себе кровать согреваю?
– Могу договориться, если мерзнешь, выдадут грелку, – парировала я его выпад.
– Я согласен только на живую, которая обнимет, приласкает, пожалеет, – мечтательно протянул парень.
Но глянув на меня, по-любому захотел взять свои слова назад. Это, по крайней мере, говорило его выражение лица. Что-то я последнее время расслабилась и не держу лицо. Слишком часто стала показывать свои эмоции. Хотя точно знаю, в том мире, где живу я, это – большая слабость.
– Нет, Ника, и ещё раз нет, – вытянул руки вперёд парень в защитном жесте.
А я ведь даже рот не успела открыть. Вот же – зараза, как хорошо меня изучил. Ну, ничего, я упёртая.
– Ну, она же тебе нравится. Я же видела, как ты её разглядывал, – подалась я вперёд, превозмогая боль в спине.
– Кто она? – обреченно выдохнул вопрос Макс.
– Нина, – улыбнулась я как можно шире.
– Ник, мне здесь половина медперсонала нравится, я имею ввиду женщин, – дополнил он увидев мои скептически приподнятые брови. – Но это не значит, что я собираюсь строить с ними отношения. А на те подвиги, которые вы творили с Громовым, я пока ещё не готов. Состояние здоровья не позволяет, – пожал он своими огромными мускулистыми плечами.
– Вот и отлично. Можете общаться без интимного подтекста. Узнавать друг друга – это ведь так важно для создания крепкой семьи, – всё шире улыбалась я.
– По себе знаешь? – отфутболил меня охранник. – Всё же пять лет тёрлась вокруг Громова и пожирала его плотоядными взглядами.
– Кто? Я? Да ты гонишь! – возмутилась я.
Ведь не было такого. Да я смотрела на него, как на бога. Но оттого, что он спас маму, и был первоклассным специалистом. Никакого сексуального подтекста ведь никогда не было. Ну соглашусь, когда мы регистрировали брак, я на секундочку задумалась о том, каков мой новоиспечённый супруг в постели и что испытываешь во время первой брачной ночи. Ведь эту ночь особенной делает не первый секс, а именно осознание, что вы принадлежите друг другу по закону. Но ведь это была мимолётная мысль. Так ведь?!
Тогда отчего мне так неуютно, будто Максим сейчас раскрыл передо мной знание о моей самой сокровенной тайне? Наверное, всё же усталость сказывается. Закончу смену, отдохну и все подобные абсурдные мысли уйдут из моей головы.
– Не отрицай, змейка, – хмыкнул Макс. – Я часто наблюдал моменты ваших редких встреч, пока он проходил практику в Корее. Ты ведь глаз от него не отводила, прямо впитывала каждую частичку его внешнего вида.
Не было такого! Я точно знаю. Да, я смотрела на него, но иногда. Но чтобы не отрывала от него глаз – да никогда в жизни.
– Хватит сочинять. Лучше направь свою фантазию на Нину.
– Я и не сочиняю. Тебе просто страшно признаться себе, что в Громова втрескалась давно и прикрывалась всё это время любовью к Дамизову. Сама не находишь, что с Александром ты спорила, отвергая все его распоряжения, а если Громов говорил, что надо, то ты принимала как данность.
При этой фразе Максим пристально посмотрел на меня. Ведь он был одной из этих данностей. И когда Саша мне представил его, я закатила истерику. Но потом пришел Игорь с вопросом, чем меня не устраивает Платонов. И я тогда не нашлась, что ответить. Ведь рядом со мной всегда присутствовала охрана, просто на этот раз ко мне приставили именно определенного человека. И когда Игорь сказал, что он только для моей безопасности, я даже стала с Максом общаться и смогла принять его как неотъемлемую часть моей жизни. И так было со всем, где я шла с Сашей на конфликт. Громов парой фраз убеждал меня принять, то чему я противилась.
– Для меня он просто неоспоримый авторитет. Плохого не посоветует, – отмахнулась я от слов Макса, хотя в душе свербел червячок сомнения. – Давай ты мне пообещаешь постараться обаять Нину.
– Ты подумай над тем, что я тебе сказал. А я подумаю над твоим предложением, хотя ничего не обещаю.
– Вот и я ничего тебе не обещаю, – хмыкнула я.
И распрощавшись с Платоновым, отправилась на своё рабочее место. Мой перерыв закончился.
Смена наконец-то подошла к концу и я, растерев затёкшие, всё ещё гудящие мышцы, с трудом поднялась, и отправилась в кабинет Громова. Его самого в клинике ещё не было. Точно знала, что он появится примерно часа за полтора до начала плановой операции.
В кабинете царил безупречный порядок, но и изменения тоже были. Например, отсутствие журнального столика. Всё же Игорь был прав – конструкция оказалась ненадёжной. Но и вряд ли она была рассчитана на два взрослых тела.
Я растянулась на диване, блуждая в своих мыслях и грёзах. Фантазия у меня была бурной плюс ко всему, я ещё и была сильно уставшей. Так что со счастливой улыбкой погрузилась в дремоту, наполненную красочными сновидениями о том, как мы с Игорем счастливы вместе. И там он не смотрел на меня обреченным затравленным взглядом, а наоборот – его тёмные глаза были наполнены любовью и нежностью. А ещё он мне говорил, как сильно он меня любит. Точнее начал признаваться мне в любви, только что-то вдруг поменялось и он женским ворчливым голосом спросил:
– Значит это ты и есть та самая сучка, что захомутала моего сына?
Я даже резко глаза раскрыла, понимая, что голос прозвучал не во сне, а наяву. И непонимающим взглядом смотрела на полную женщину, которая по количеству драгоценных камней могла посоперничать с новогодней ёлкой. А брючный костюм вишнёвого цвета сильно обтягивал её тело, не скрывая жировые складки. И это я ещё про косметику на лице молчу.
– Здрасти, – сказала я хриплым со сна голосом.
– Здравствуйте, здравствуйте девушка. – Противным голосом проговорила – походу дела – моя свекровь – Смотрю, вы здесь хорошо освоились. И где же мой любимый сыночек? Не подскажете?
Взгляд метнулся на часы, что находились позади женщины, я проспала примерно два часа, а это означало, что Игорь уже пришел. По-любому видел меня здесь спящую и удивительно, что не разбудил.
– У него плановая операция началась минут тридцать назад. Освободится он не раньше, чем часа через четыре, – я поднялась, подойдя к холодильнику, взяла оттуда бутылку холодной воды.
– А я ведь его вчера предупреждала, что мы приедем. Мог бы отменить, – проворчала женщина, заставляя меня подавиться водой.
– Милая, ты же знаешь, что не все люди могут пережить отсрочку, – раздался от входа мужской голос.
Я повернулась в ту сторону и увидела лысого, но такого же круглого, как и женщина, невысокого мужичка. Вот только мне было понятно, что он намного приятнее своей супруги. Хотя может я и ошибаюсь и они друг друга стоят. По крайней мере, мужчина был одет в обычные джинсы и пуловер. Дорогого ролекса на руках не было, так же как и золота, кроме обручального кольца. Удивительно, два мелких карапузика, ростом примерно с меня, а ведь Игорь намного выше, да и стройнее, хотя это, скорее, результат того, что он следит за своей фигурой.
Рядом со свёкром мялась Евгения Евгеньевна. Судя по виду женщины, она уже была знакома с этой парочкой, так как бросала на меня сочувствующие взгляды.
– Принесите нам зелёный чай, пирожные. Сахар не нужен, я на диете.
Мне пришлось в очередной раз сделать вид, что подавилась, а то я не могла сдержать смех. Старшая медсестра тоже подавила улыбку и ушла. Хотя мне не понравилось обращение Громовой к женщине – всё же она не официантка, да и те подобного тона не заслуживают.
– Итак, милочка, – посвятила мне всё своё внимание моя свекровь, – как же вас зовут и что вы хотите, чтобы отстать от моего сына?
Женщина демонстрировала полное пренебрежение моей особой. Видимо поэтому удивилась, когда я, усмехнувшись, прошла и, сев на диван, предложила ей занять место рядом.
– И вы не стойте, – обратилась я к свёкру. – Николай, извините, не знаю по отчеству, Игорь никогда не говорил мне.
– И вы ещё считаетесь его женой. Значит, я могу быть спокойна, раз сын не посчитал нужным даже наших имён вам называть.
– Меня зовут Порш Вероника Кирилловна, – моя улыбка сейчас больше напоминала оскал. Точно знала, что мою фамилию она должна была знать. – И вынуждена вас расстроить, как-вас-там-понятия-не-имею-звать. Да это и не важно. Думаю, если бы вы являлись частью нашей жизни, да и присутствовали в ней – было бы некомфортно. Но, как говорит муж моей сестры – Дамизов Александр Сергеевич, – специально назвала его имя полностью, – нет смысла захламлять память именами, которые не пригодятся тебе в жизни.
Игорь
Стоило мне появиться на этаже хирургического отделения, где находился мой кабинет, как ко мне бросились сразу две женщины. И если одна из них была старшей медсестрой и своим поведением странностей не вызывала, то вторая оказалась моей тёщей. И её нахождение здесь стало сюрпризом. Конечно, Анита заглядывала иногда на обследования, но мы виделись месяца три назад и она была в полном порядке.
– Игорь, ты мне очень нужен, – тут же протараторила Анита.
– Игорь Николаевич, там ваши родители… – одновременно с ней заговорила Евгения Евгеньевна.
Я потёр уставшие от напряженной операции глаза и, улыбнувшись Аните, попросил подождать секундочку, посвятил себя полностью старшей медсестре.
– Где мои родители?
– В вашем кабинете вместе с Вероникой Кирилловной.
Стон отчаяния сдержать не смог.
– Не переживай, Игорь, – хмыкнула Анита. – Я достаточно хорошо воспитала своих дочерей для того общества, в котором им приходится находиться. А про Нику так и говорить нечего, если кого и нужно спасать, так это твоих родителей.
– Я ни капли не сомневаюсь в твоей младшей дочери, – улыбнулся я своей теще, заметив, каким шокированным взглядом на неё смотрела Женя. – Итак, что у тебя? Вновь проблемы с сердцем? Если это частые приступы тахикардии, то в твоём возрасте это вполне нормальное явление…
– Нет, с моим сердцем всё хорошо. Есть проблема поглобальнее и она как раз связана с моим возрастом. Мы можем переговорить где-нибудь с глазу на глаз?
Я задумчиво оглядел пространство этажа. Так как кабинет мой был сейчас занят, то единственное место – это ординаторская, разогнать всех оттуда труда не составит. Но это займёт время.
– Евгения Евгеньевна, процедурная свободна?
– Да Игорь Николаевич, пока свободна, – растерявшись, ответила старшая медсестра.
Отлично, – улыбнулся я Жене. – Не пускайте пока туда никого.
Женщина кивнула, а я предложил Аните следовать за мной. Если честно, то единственная догадка, которая пришла мне в голову связанная с её возрастом, то, что у неё начался климакс. Но ей вроде как пятидесяти ещё не было, и это как-то рановато. Хотя у всех свои особенности организма.
Войдя в небольшое помещение, предложил Аните присесть на тахту, внимательно рассматривая её и ожидая рассказа и пояснения причины такой секретности.
– Я беременна, – выдохнула моя тёща.
Подобным меня, конечно, было не поразить, я в силу своей специальности, знал многих беременных женщин и за сорок, и за пятьдесят. Но вот новости Аниты меня шокировали. Наверное, оттого, что я всё же приближен к их семье, да ещё и женат на её дочери.
– Ты уверенна? – на всякий случай переспросил я.
Она же не рассказала, что уже была у врача и тот подтвердил. Анита глубоко вдохнула и отрицательно замотала головой.
– Я сделала пять тестов на беременность, два из них положительные три показали полторы полоски. Но вот отрицательного не единого.
Она закусила нижнюю губу, и сейчас так была похожа на свою младшую дочь. Несмотря на свои сорок восемь, ей можно было дать лет тридцать – тридцать пять. И по её виду и ухоженности неудивительно, что она ещё в расцвете своих лет. Но вот Кирилл удивил, это точно. Ему вроде сейчас шестьдесят три – если не ошибаюсь. Интересно, а Дамизовы могут так порадовать?
Тут же отогнал от себя образ беременной Екатерины Александровны. Вот уж кто, а она ко мне никогда в пациентки не пойдёт, даже если будет умирать.
– Сколько у тебя задержка?
– Что-то около двух месяцев. Я пока что никому не говорила. Решила уже убедиться точно. Вот и прибежала к тебе. Учитывая мой возраст и проблемы с сердцем, я понимаю, что если всё же беременна, то лучше сделать аборт. – Она замолчала, а потом уже с надрывом голосе сказала: – Понимаешь, я не смогу.
Потёр виски, пытаясь вникнуть в проблему своей тёщи. Голова начинала побаливать, а у меня ещё встреча с родителями, которую я бы отстрочил на как можно более долгий срок. Да и Нику с ними оставлять надолго неохота. Но скандала до сих пор не слышно, а это значит, что моя женушка справляется. Так что…
– Если брать данные по анализам, что ты сдавала три месяца назад, то угрожающего фактора твоему здоровью нет. Что же относительно ребёнка, то думаю, тут мы тоже разберёмся. Пойдём в мой кабинет, я выпишу тебе направления на анализы. А завтра придёшь ко мне и мы сделаем УЗИ, и всё что там ещё нужно. Договорились?
Анита облегченно улыбнулась и мы направились в мой кабинет. По дороге возникла мысль, что нужно бы рассказать Аните про наш с Никой брак. Но мы что-то так быстро дошли, что времени как-то не хватило. А войдя в кабинет, мне уже было не до разъяснений.
Ника спокойно сидела на диване, и пила чай, закусывая его эклером. Рядом расположился отец и что-то ей интересное рассказывал, но как увидел нас, рассказ свой прервал. А Мама сидела, молча насупившись и смотря куда угодно, только не на Нику.
– Мама? – приятно удивилась Ника. – Какими судьбами?
Я даже слов приветствия не успел сказать, как теперь уже моя мама подлетела, несмотря на свой немалый вес и схватила Аниту за руку, причитая.
– Здравствуйте, здравствуйте. Я Наталья Громова, для вас – просто Наташа. Мама мужа вашей дочери. Так рада, что мы наконец-то познакомились
– Ааа… эээ… я тоже рада знакомству с вами, – напряженно ответила Анита, переведя на меня вопросительный взгляд.
– Мам, я должен выписать Аните направления, так что не докучай ей, пожалуйста, ей ещё нужно успеть сдать все анализы.
Ника тут же оказалась возле Аниты и, обняв её и напряженно заглядывая в глаза, спросила:
– Тебе опять плохо?
– Да нет, милая, всё хорошо. Это Игорь настаивает на периодическом обследовании. Видимо переживает, что его тёща рано отправится на тот свет, – смерила она нас веселым взглядом.
Я ускорился, выписывая все нужные направления, чтобы как можно быстрее избавить Аниту от общества моей матери. Да ещё бы переговорить с ней с глазу на глаз, объяснить всё.
– Я рада, что вы в полном здравии. До сих пор не могу простить своему сыну, что он скрывал от нас свою очаровательную жену целых пять лет. Так бы мы познакомились намного раньше и смогли бы лучше узнать друг друга…
– Зачем? – удивилась Анита.
Кажется, она даже спряталась за Никой.
– Ну как это – зачем? Раз наши дети вместе…
– Знаете, я с матерью мужа старшей дочери не общалась даже до того, как они поженились, хотя мы были знакомы ещё до рождения Ани. Сейчас мы тоже отношения поддерживаем только в вопросах, касаемых внуков. Поэтому не вижу здесь ничего ужасного, что нельзя было бы простить сыну. И вы зря думаете, что сможете со мной сблизиться. Не тот круг знаете ли, – хмыкнула Анита.
Она посмотрела на меня виноватым взглядом, но увидев моё довольное выражение лица, расслабилась. Мою мать давно пора поставить на место. А судя по её физиономии, сегодня у неё именно такой день.
– Анита, зайди ко мне как закончишь, – протянул я ей листы с перечнем нужных анализов.
Она кивнула и, попрощавшись со всеми, убежала будто ей вообще лет шестнадцать. Мама проводила её недовольным взглядом, а потом прокомментировала.
– Такая же стервь, как и её дочь…
– Ну а как вы думаете, у кого я училась, – хмыкнула Ника, подойдя ко мне и обняв меня, поцеловала в щеку.
Я даже напрягался от такой демонстрации наших отношений. Хотя она же на публику играет. Так что можно расслабиться.
– Почему ты мне сразу не сказал, кто твоя супруга? – начала выяснять отношения мама, говоря о Нике в третьем лице.
Ника лишь хихикнула и сильнее ко мне прижалась. Да я и сам обнял её за талию. Хоть так пытаясь отгородить от своей собственной матери, чувства меры у которой отродясь не было.
– Тебе бы это как-то помогло? – удивился я.
– Ну конечно бы помогло, – хмыкнула Ника. – Она бы не набрасывалась на меня с оскорблениями и не предлагала бы денег за развод, а просила бы их у меня, чтобы я имела доступ к телу.
– К чьему? – одновременно спросили мы с отцом.
– К твоему, – Ника привстала на носочки и подарила мне лёгкий поцелуй в губы.
Подобный контакт был для меня в новинку. Просто стоять и обнимать женщину, не собираясь в ближайшие пять минут заняться с ней сексом, было неприобретенным опытом. А учитывая, что девушка при этом ещё и поглаживает меня своими ладошками, или целует периодически, легкими и очень нежными поцелуями, вводило в ступор.
Я даже смысла разговора не улавливал. Кроме того, что мама нападала, а Ника парировала каждое её слово. В конце мама сдалась и, буркнув что-то типа «до вечера», удалилась. Отец поднялся вслед за ней, но он лишь приветливо улыбнувшись, изобразил жест на руке, оттопырив большой палец, видимо одобряя происходящее.
– Ну, эту бурю мы пережили, теперь нужно приготовиться к вечеру? – Ника потёрлась щекой об мою грудь.
