Текст книги "Холодно"

Автор книги: Галина Войцеховская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

Разговор с господином Чарковским вышел странным – похожим на партию в настольный теннис. Хитро закрученные финты, стремительные подачи, звонкий перестук пустых трескучих фраз – подколки, намеки, треп ни о чем... Через полчасика такой беседы Чирей откланялся, не соизволив ни чайку откушать, ни дождаться Дубинина. Оленька бродила по кухне, шарила ищущим взором по груде собственных вещей. Рыжов сквозь зубы процедил, не поворачивая головы: "Остался в шкафу...". Оленька кивнула со вздохом – увы....

Дубинин явился после работы с обещанным тортом, и рассказал – Васька подловил его во дворе горотдела, сунул визитку с золотым обрезом и выкрученными буковками. Представился Ольгиным студенческим знакомым. Дубинин на миг потерял бдительность, а Васька ему вывесил на уши – про подмененное Олькино заявление, и фиктивную жертву взрыва – чего он знать, по идее, никак не мог. И намутил, и наболтал, и навертел такого.... И даже, кажется, пытался шантажировать, или, может быть, угрожать... И пихал ему под нос какие-то крутые корочки, и прыгал и орал опешившему Дубинину в оба уха одновременно, и через пять минут казалось, что целый водоворот настырных Вазылей закрутил сиюминутную действительность в зыбкую словесную глубину... Дубинин уж собрался было ухватить этого скользкого прыгучего Вазыля, и пристроить пока в обезьянник – пусть охолонет, а там можно будет и поговорить – но тут самого Дубинина срочно дернуло начальство, потому как из Москвы явились некие проверяющие. Владу стало совсем не до Вазыля, и потом – он вспомнил-таки этого наглого типа, видел его у Ольги в институте – в компании с незабвенным Петечкой. За одно это стоило бы Вазыля усадить в обезьянник – да было недосуг... Короче, Дубинин сплавил Чирья в гости к Воронцовой, надеясь быстренько отделаться от начальства и задать Чирью животрепещущий вопрос – откуда, собственно, ему известна во всех деталях закрытая служебная информация? Но начальство, как водится, часов не наблюдало, и пронырливый Чирей успел сбежать. Дубинин приехал поздно, Ольгу застал в сердитом настроении. Рыжов и Димка что-то ладили в подвале, оттуда раздавался деловитый перестук молотков. Влад еще немного посидел в натопленной и вкусно пахнущей блинами коньковской кухне. Поел блинов с малиновым вареньем. Погрел у теплой печи ноющую в непогоду спину. Они говорили про Ваську Чирко, а потом разговор плавно перетек на Худякова, и настроение у Оленьки испортилось окончательно...

Укладываясь спать, Димка дернул Оленьку за рукав:

– А что у тебя осталось в шкафу?

– Что? – не поняла Оленька – В каком шкафу?

– Ну, Серега сказал "Остался в шкафу", а ты кивнула. А что в шкафу?

– А-а-а... зонтик! – засмеялась Оленька – Зонтик дома остался, в шкафу.

– При чем тут зонтик? – озадачился Димка. Оленька поняла, что пацан просто так не отстанет, и старательно разъяснила:

– У меня дома есть зонтик, довольно тяжелый, им очень хорошо дураков по лысине бить, чтобы немножко в сознание пришли... Я, как с Васькой поговорила, про зонтик что-то так настоятельно вспомнила. Прямо в руку просился... Стала его высматривать, вот Сергей и сказал, что он остался в шкафу.

– Он что, экстрасенс? Или... тот... телепат? Откуда он взял, что ты про зонтик подумала?

– Не знаю. – засмеялась Оленька. – Ты у него и спроси, только завтра. А сейчас спи, поздно уже.

Димка немного посидел и подумал, потом осторожно заметил:

– А Серега, он ничего парень... Ему на тебя есть за что обижаться, а тебе на него не за что... ты бы, это... может, подружилась с ним как-нибудь? Он нормальный такой мужик, честно...

Оленька проснулась в каком-то странном тревожном ожидании... Долго лежала, всматриваясь в серые предутренние сумерки, прослушиваясь к тишине. Постепенно в тишину вливались хриплые крики петухов, лай собак. Где-то глухо замычала корова, прошумела машина, хлопнула дверца, чьи-то торопливые шаги заскрипели по снегу... громче, ближе... вот уже затопали по крыльцу... Оленька подкралась к пустому лестничному пролету, боязливо заглянула вниз. Отсюда не было видно ни входной двери, ни столовой, где расположились на ночлег Сергей и Димка.

Кто-то поскребся в дверь. Потом тихонько постучал полузабытым со студенческих времен условным стуком, означавшим "пришли свои". Оленька спустилась на первый этаж, и пошла открывать, краем глаза заметив во тьме насторожившегося за углом коридора Рыжова – без штанов, но с пистолетом.

Чирей снова удивил Оленьку – ни тебе бобрового воротника, ни тебе борсалино! Ни даже шестисотого "Мерседеса". Раздолбанная "Нива", дутая китайская куртка, и вязаный чепчик – все как у людей. Даже сытая ленца из голоса исчезла куда-то.... Оленьку такая перемена не ублаготворила, и поздоровалась она довольно ехидно:

– О, Чирей! А что в таком смешном прикиде? Ты что, за ночь обанкротился? Или решил стать ближе к народу, снизойти к нам, сермяжным людям? Или путешествуешь инкогнито?

– Ага – инкогнито! – не смутился Чирей – Сховався в жыто, так сказать! Воронцова, меня ваши дела горячо заинтересовали, я намерен принять в них самое деятельное участие. Начнем с яичницы и кофе, где тут у вас очаг, так сказать? Думаю, вчерашние пакетики вы еще не до конца раздраконили? Это было бы огорчительно... – и Чирей бесцеремонно потопал в кухню. Оленька поплелась следом. Через пять минут там же появился Рыжов – не здороваясь, принялся растапливать печь. Украдкой мрачно посматривал на Чирья. Скоро появился и Димка. Принюхиваясь, повертел носом, засунул руки в карманы:

– Оль, слышь, а этот че тут делает? Этот, как его там – Прыщ-на-жопе? Не, не так.... А-а, вот, вспомнил – Чирей! Господин Чирей чего это у нас нынче – в гостях? Оно ж – незваный гость хуже татарина! Чего это он тут лазит?

– Щасс спросим! – вздохнула Оленька – Пусть завтрак приготовит, тогда и спросим. Не все же мне вас тут обслуживать! А так хоть какая-то польза с татарина...

– Ну, ни фига себе! – возмутился Чирей – Я им тут роскошный стол организую, и вообще соратник по борьбе, друг по несчастью, так сказать! Заглаживаю вчерашние ошибки... Ой, ф-ф-ф... – Васька уронил нож, затряс порезанным пальцем – Искупаю кровью, так сказать!

– Я твоей кровью завтракать не буду! – насупилась Оленька – И вообще, хватит выкаблучиваться! Выкладывай, чего тебе от нас надо?

– Да всего ничего.... – посерьезнел Чирей – Желательно знать, куда это подевался друг мой Петя, и в какое это говнишко он меня втянул.... Во что-то вполне жизнеопасное, как я погляжу.

– А почему Петя? У тебя что, своего говнишка нету?

– Не-а! У меня – нету! Я вообще какаю фиалками, если хочешь знать. Я к делам отношусь с большой осторожностью! А с Петенькой встречался всегда на одной квартирке – специально держу уголок для ведения финансовых вопросов... И кроме Худякова никто о ней не знал. Так вот квартирку эту у меня обыскали, обшарили. Сначала аккуратненько, а через пару дней – демонстративно, с порчей имущества. И, заметь – она была на сигнализации.... И ходят-бродят за мной – есть такие места, где я обязательно должен появляться, вот оттуда и ходят, и когда-нибудь меня выходят, гады. Судя по вашему печальному опыту – никакого человеколюбия, никакого уважения к личности от них не дождешься! Я это дело решил пресечь и предотвратить. А в качестве компенсации за моральный и материальный ущерб – Петеньку отыскать и морду ему начистить! Если, конечно, он на этом свете пока....

– А на нас как вышел?

– Легко! Худяков пропал, хатку мою обшарили – ну, думаю, Петеньку, гада такого, надо искать. По старой дружбе, да спросить за причиненный ущерб... ну и, потом, интересно же.... Сначала, конечно, по месту жительства поискал. Петеньки нету, а про тебя ходят ужасные слухи – типа, весь ваш класс решили чечены перестрелять, из-за того, что Дубинин воевал где-то там, что ли.... Ну, думаю, Худяков пропал, тебя вообще взорвали – наверняка, мент в курсе. У этого твоего толстого мента на работе ночной дежурный в Интернете вечно сидит, порнушку смотрит. Ну, пока он смотрит, я аккуратненько компьютеру в кишочки залез, и тоже посмотрел, что мне было надо... Тоже своего рода порнушка, знаешь ли.... Пароли и защиты у них хлипенькие, протоколы пишут безграмотные, слог суконный, обороты речи корявые. Но познавательно, познавательно.... Смотрю – вах, это не ты подорвалась, а пес твой. Это – не иначе, тебя Бог спас! Дай, думаю, заеду, повидаюсь, вспомню молодость. Посмотрю на пейзаж, так сказать.

– Посмотрел?

– Посмотрел...

– А сегодня чего приперся?

– Так, это... Оль... все... достали меня гады! Вчера днем, пока я тут у вас околачивался. У меня в квартире сигнализация стоит – очень хитрая, один непризнанный гений за ящик водки поставил. Так вот, она засекла – ну, сигнализация эта – как мне квартиру красным зайчиком через окно обшаривали. Диван, кресло напротив телевизора, кухню – лазерным прицелом. Примеривались, прицеливались, гады.... Значит, мне немного осталось. А жить-то хочется, так сказать... Я, Оль, как увидел, что она, сигнализация эта, дура электронная, мне назаписывала за время моего отсутствия – я по квартире на карачках ползал, ей-богу, вдоль наружных стен по периметру, чтобы из окна не достали. Ну, у меня там был припасен... "план Х"... на случай экстремальных обстоятельств. Я же говорю, я всегда с осторожностью.... Ну вот, я смылся, а потом думаю – не век же мне в норе сидеть. Ну, не достали сегодня дома, достанут завтра на улице – от всего не убережешься. Да я через неделю такой жизни с ума сойду – я натура тонкая, впечатлительная.... Короче, Оль, я с вами. Надо этих гадов искать. Я умею, серьезно, лучше этого вашего мента умею....

– Ах, умелый ты наш... – вздохнула Оленька – смотри, сейчас яичница подгорит.

Чирей усердно зашуршал у плиты, потом они молча позавтракали, потом Оленька позвонила Дубинину. Владька приехал и расспросил Чирья с усердием и пристрастием, и стряс с него обещание милицейский компьютер привести в божий вид. И пообещал ночному дежурному оборвать яйца и т.д. Среди прочего – Чирей рассказал о содержании документов из Баранниковского портфеля. Хотя – о чем-то подобном Оленька уже догадывалась, да и с Владом они этот вопрос уже обсуждали. Посему новостью это не было, и ценно было лишь знание Чирьем подробностей и реквизитов – кому и как именно водочка отгружалась. Часа через два они выехали на двух машинах в Москву – в Воскресенске ничего новенького разузнать было невозможно, а столица предоставляла широкое поле деятельности....

Оленька предпочла сесть в машину к Чирью. Рыжовский «Опель» был, конечно, куда комфортабельнее, но Оленьке что-то не улыбалось очутится столь близко к Рыжову. Да и молчать всю дорогу не улыбалось. Впрочем, и с Чирьем нашлась одна-единственная тема для беседы – куда подевался Петечка Худяков? Чирей был склонен полагать, что Петечка решил без него окучить водочное дело – ему-то оно представлялось простым и ясным. Потребовать денег в обмен на документы. Вопрос – у кого именно Худяков намеревался требовать денег?

–У Баранникова, конечно.... – пожала плечами Оленька.

–Почему у Баранникова? Баранникова он не знал, и о роли его в этом деле не знал...

–Роль... Худяков о ролях никогда не задумывался. Портфель Баранникова – вот к Баранникову он и пошел.

–Думаешь?... Может, и так... в портфеле могли быть личные документы – записная книжка, квитанции какие-нибудь... м-да, Баранникова он найти очень даже мог... мог... Но потом – Баранникова же застрелили, так кто и куда, в таком случае, припрятал Петечку?

–Пойдем, и спросим.

–Куда? – Чирей от удивления двинул по тормозам, и машину слегка занесло на скользкой дороге, сзади рявкнул клаксон рыжовского "Опеля".

Оленька перевела дух:

–Ты на дорогу смотри...

–Я смотрю... Куда пойдем? К кому?

–К Баранникову домой. Кто-то же там должен быть... Извинимся, спросим.

–С чего бы он перся к Баранникову домой? Глупость же несусветная...

–Ну, смотри – Баранникова во вторник застрелили. О том, что портфель у Худякова, он не знал – иначе не лез бы в квартиру к Сергею. Что ему там могло понадобиться, кроме портфеля? Нелепая идея, но иной даже представить себе не могу.... Тебе блатхату твою обшаривали когда?

–В четверг, а второй раз – в субботу....

–Ну вот – в четверг Худяков на звонки уже не отвечал. Так что – среда и утро четверга – вот в это время он пытался встретиться с Баранниковым. Скорее даже – именно в среду, ведь его успели выспросить про ваше место свиданий, и расправиться с сигнализацией. Если Петечка выложил все про твою квартиру – значит, и про меня не умолчал. Машину мне заминировали ночью с четверга на пятницу. А что Баранников погиб – он не знал, иначе в жизни бы туда не сунулся.

–Куда – "туда"?

–К Баранникову домой.

–Да почему "домой"?! С чего ты решила, что Худяков поедет к нему домой?

–А куда? На работу? Шантажировать человека по месту работы? Если бы так – ему бы сказали, что Баранников погиб. Представляешь разговорчик? "Позовите господина Баранникова. -Извините, его вчера убили..."...

–Мадам, а вы весьма циничны.... А, Оленька?

–Это потому, что меня регулярно по четвергам пытаются укокошить. В прошлый четверг стреляли, а в этот взрывали! А сегодня, между прочим, понедельник! А что будет в этот четверг, кто мне скажет?

–Я скажу – засмеялся Чирей – Новый Год!

–Что? – растерялась Оленька.

–В этот четверг у нас будет Новый Год!

–Ну да, действительно – Новый Год... – эта мысль показалась Оленьке очень странной. Новый Год – это было из какой-то другой жизни.

Они долго ехали молча, занятые своими думами, потом Васька вернулся к теме худяковского исчезновения – почему все-таки Оленька думает, что Худяков поехал к Баранникову домой?

–Если бы встречу назначили в общественном месте – в кафе, например – Петя бы просто вернулся домой. Клиент не пришел – и он бы вернулся. На работе – ему бы сказали о смерти Баранникова, и он бы, опять же, вернулся. Скорей всего – он нагрянул к Баранникову домой без предупреждения, и наткнулся там на кого-то, кто сумел его схватить, задержать. На кого-то, кто был в курсе, и предпринял дальнейшие действия....

–И у этого, который "предпринял", ты собралась "извиниться и спросить"?

–Нет. Который "предпринял" – думаю, там не сидит. Скорее всего, у Баранникова дома кто-то есть – жена там, или любовница – кто по приходе нашего Петечки позвонил, позвал того, кто "предпринял". Вот к нему мы и подойдем, к тому, кто дома сидит. Спросим про Худякова, намекнем на наши особые знания, простимулируем звонок. Можно меня отправить в качестве наживки, а вам в засаде спрятаться, и потом напасть на этого... "предпринимателя"... Не с бригадой братков же он явится ... будем надеяться... Главное – ввязаться в драку, а там – как пойдет.... Нас же четверо, это тебе не один Худяков, который в жизни не подрался не разу.

–Боже, Оленька... вот про кого бы... в тихом омуте черти водятся!

На окраине Москвы они заехали в «Сбарро», и вчетвером обсудили Оленькины соображения и предложенный ею план. План никому не понравился, но другого ничего не придумалось, и решено было таки «ввязаться в драку». Конечно, все пошло не так – с самого начала. У запертых ворот баранниковского дома никого не было. За высоким забором стыла глухая тишина. Они долго звонили, а потом Димка с досады пару раз пнул гулкие стальные ворота. Они уже садились в машину, когда Оленьке послышался звон разбитого стекла и слабый крик. Крепостную стену и трехметровые ворота штурмовать не пришлось – на границе с соседним участком их заменил поломанный и поваленный штакетник. Из разбитого окошка цокольного этажа кричала, плакала и ругалась, на чем свет стоит, Риточка. За ее плечом маячила бледная худяковская физиономия. Риточку они кое-как успокоили, притащив из машины и сунув в разбитое окно пару бутылок минералки и кое-какую еду – они сидели в подвале четвертые сутки, питаясь в основном запасами спиртного из бильярдной. В доме все наружные двери оказались стальными и совершенно неприступными. Обойдя дом раза три по периметру, они решили разбить окно и подсадить наверх Димку, с тем, чтобы он попытался как-нибудь открыть входную дверь изнутри. Окно разбили, Димку подсадили, а через пять минут ребятки из объединения «Охрана» со всем усердием разложили их по снежку. Оленьке досталось всего-то пару пинков, потому что она сама рухнула в сугроб с перепугу, при одном появлении черных камуфляжей, а Рыжову опять расквасили нос.... Базиль вопил, что он журналист и находится при исполнении, но и его общая участь не миновала. Димка где-то в доме притихарился – и остался незамеченным и непойманным...

Оленька украдкой рассматривала рыжовский нос, похожий на небольшую свеклу, и от души надеялась, что ее собственная физиономия выглядит получше. Ссадина на скуле саднила, глаз онемел и заплыл, но нос был цел, по крайней мере. Сразу после задержания их растащили по разным кабинетам, и принялись допрашивать с большим пристрастием. О чем там говорили остальные, Оленьке было неизвестно, а она сама рассказала все, как на духу, с самого начала, включая все свои соображения, предположения и догадки. Молоденький лейтенантик строчил пером так, что рвалась бумага, и строчки сваливались по диагонали в правый нижний угол страницы, потому что он никак не мог остановиться, чтобы сделать перенос и начать новую строку. Где-то на второй минуте допроса он тиснул кнопочку под столом, и заглянувшему охраннику бросил: «Позови Демина», не отрывая глаз от листа. И этот самый Демин притопал молча, сел, и рта не раскрыл, пока Оленька говорила. А когда наконец остановилась – охрипнув и обессилев, и выложив все – он молча встал, и утопал из кабинета. В коридоре немедленно началась какая-то возня и движение. Долетали обрывки разговоров и команд, и топот ног. Потом их привели всех в один кабинет – всех пятерых, включая Риточку и Худякова, рассадили по разным углам, и приставили для присмотра давешнего лейтенантика, а в коридоре стало так тихо, что уши начинали поджиматься и волосы на затылке шевелились от тревожного ожидания. Часы летели, в кабинете совсем стемнело, и лейтенантик включил свет. Потом ему пришлось отпускать всех по очереди «на пять минут», и он провожал выходившего тоскливым взором, страдая от невозможности одновременно «сопровождать» и «присматривать». Стоял в дверях, нервно крутил бритой башкой – увы, он не был хамелеоном, и не мог смотреть одновременно в разные стороны. Так что, когда дело дошло до шестого отлучившегося, Оленька начала опасаться, что бедолага окосеет от чрезмерного напряжения. Но – Бог миловал....

Оленька увернулась потеплей своей курткой, и примостилась, умялась плечами в уголок, и уже даже задремала, когда в коридоре послышался грохот и возбужденные голоса. Появился Дубинин, какой-то подтянувшийся и чужой, еще мужики – задевали друг друга чугунными плечищами.... Потом Оленьку куда-то тащили, о чем-то спрашивали, тормошили и трясли.... Потом Дубинин вез ее домой и ругал всю дорогу. Голос его сливался в равномерный рокот, похожий на шум водопада и Оленька только сопела, а потом, ни с того ни с сего, заявила:

–Дубина, я тебя тоже уж-ж-жасно люблю.... – и пока Дубинин подбирал отпавшую челюсть, и соображал, что ответить – Оленька уже спала, и улыбалась во сне....

Улыбка... неуловимая и мимолетная.... Прохладная, нездешняя, и взгляд уплыл куда-то вдаль, за окно. Все время хочется встать, и посмотреть – что видит там, вдали, чему улыбается эта непостижимая женщина. Вечерние сумерки потихоньку вползли в кабинет, смягчили ее красивое и властное лицо.

Следователь потер усталые глаза, переглянулся с напарником, вздохнул:

–Ну что же... Хм... А чем вообще занималась эта лаборатория?

–Разрабатывала рецептуры специальных моющих средств. Высокоактивные составы для промывки цистерн, трубопроводов, промышленных емкостей.

–Как же там оказалась взрывчатка?

– Не взрывчатка – только ингредиенты. Взрывчатку вполне возможно изготовить из веществ, применяемых в медицине, бытовой химии, в строительстве... Наверное, вы и сами не раз видели такой фокус в американских боевиках. Не так просто, как в кино – но вполне возможно. В лаборатории такие вещества присутствовали. Что-то недостающее он, вероятно, принес с собой. Например, алюминиевую пудру можно было взять в лаборатории, занимающейся разработкой строительных лаков и красок. Селитру – в лаборатории сельскохозяйственных удобрений.

–Он обладал достаточными знаниями, чтобы разобраться во всей этой химии?

Женщина удивленно подняла брови, помолчала. Потом решительно тряхнула головой:

–Да. Мы учились с ним на одном курсе в химико-технологическом институте, а потом он служил где-то... в спецслужбах...

Следователь что-то быстро пометил в блокноте, задумался...

–И что же, взрывчатку в вашей лаборатории мог приготовить любой опытный лаборант? Как вообще хранятся такие опасные вещества?

–Не надо думать, что в лаборатории смешивается все, что угодно, со всем, чем попало. Рецептуры сначала разрабатываются и рассчитываются на бумаге, утверждаются, потом все составляющие вещества согласно ведомости отпускаются лаборантам, под роспись. Получившиеся готовые составы проверяются, тестируются... Это не бесконтрольный процесс. Конечно, небольшие количества каких-то ингредиентов можно... сэкономить.

–А кто отпускает химические вещества? Как они хранятся на складе, учитываются?

–На складе у нас компьютерный учет, вещества хранятся под кодовыми номерами, потому что химические формулы или официальные названия длинны и сложны, легко могут быть ошибки. Например – диэтилтерефталат имеет кодовый номер 47, и в рецептуре выписывается: "N 47 – 400 миллиграмм". Постоянно используемые вещества годами числятся под одним и тем же номером, и номера эти со временем запоминаются наизусть...

–У вас, кажется, была инвентаризация на складе примерно за неделю до взрыва? С чем это было связано? Вы заметили недостачу каких-то веществ?

–Нет, инвентаризация плановая... Просто мы провели ее чуть раньше, чем обычно... Конец года, и скоро будут годовые отчеты, налоги, а сейчас время было... посвободнее... Инвентаризации ежемесячно проводятся, второго-третьего числа. Что-то списываем, что-то пополняем. Я же говорила – у нас довольно жесткий учет.

–А может быть так, чтобы под каким-то номером после инвентаризации оказалось совсем другое вещество? И потом произошла незапланированная химическая реакция?

–Номер поменяться может. Например, если какое-то вещество закончилось, и мы не планируем его закупать, номер освобождается, и потом присваивается другому веществу. Но, в любом случае, рецептуру составляет компьютер, и туда включаются вещества под теми номерами, которые существуют на данный момент. Это не один раз перепроверяется – рецептуру подписывают три человека. Практически, мы максимально защищены от ошибки.

–А если кто-то воспользуется старой рецептурой?

–Н-нну... тогда... теоретически, такое возможно... но кто же будет... без утвержденной рецептуры...

"Кулебяка с семгой для Влада, и пирог с черемухой для Катерины.... Влад, конечно, отмечать будет дома, но завтра они обязательно забегут. Первый раз за восемь лет не пригласила на Новый год Худякова, и орешки с вареной сгущенкой для него печь не буду. Так я и не узнала, кто Худякова в подвал посадил....Маковый рулет для Димки - будем надеяться, что Димка его любит, и что Димка придет. Благо, хоть кинул SMS-ку, что у него все в порядке... но сам-то где? А телефон не отвечает. ... Соседки при моем появлении крестятся, но синяки на физиономии приписывают взрыву, сочувствуют.... А на Рыжова, наверное, вообще страшно глянуть... Ну, в ресторан теперь не пойдет, так встретит Новый Год дома... с кем-нибудь... с этой своей знакомой, которую чуть не взорвали. Она богатая, и, наверное, красивая... Богатые почему-то все красивые... смотрят за собой, и всякие пластические операции делают, и одеваются стильно...А Димке я вчера купила такой длиннющий полосатый шарф и шапку, пацаны в таких сейчас поголовно, а Димка без шапки лазит, и курточка у него холодная. А Рыжов нос расквасил, и дубленку всю кровью залил, как он домой пошел в таком виде? Разве что менты сами же подвезли... Девчонки позвонили еще днем и поздравили, а сейчас отплясывают где-нибудь на веселых вечеринках, а тут хоть вой. Пироги уже вынула, укрыла полотенцем, чтобы остывали медленно и не осели. Салаты нарезаны, котлеты нажарены, фаршированная курица дождалась своей очереди в духовку. Одно совершенно не ясно – будут ли гости? По всему выходит, что нет"

Дверной звонок рыкнул коротко и зло. Пустая миска выскользнула из Оленькиных дрогнувших пальцев и загрохотала по полу. Оленька через нее перешагнула и опасливо подкралась к двери. Перевела дух, отряхнула обсыпанные мукою руки. Открыла, мучаясь ощущением "дежавю".... Лампочка в коридоре на этот раз горела исправно, и беспощадно освещала хмурую рыжовскую физиономию, и пахучую, немножко однобокую елку, и пакеты из "Рамстора". Рыжов без приглашения шагнул в квартиру, закрыл за собой дверь, разделся. Потащил пакеты на кухню. Поддернул вверх рукава пушистого свитера, поднял с полу миску, молча принялся ее мыть. Димка заявился часам к восьми. Что-то невразумительно буркнул. Воровато покосился на Оленьку, захлопотал возле елки. Праздничный стол они накрыли в зале – все так же молча.

Тишину нарушил Чирей – ворвался с воплями, потрясая пятилитровой бутылкой шампанского. Взорвал в коридоре петарду, за что едва не схлопотал от Рыжова по физиономии, и потащил всех за стол. В полдвенадцатого неожиданно заявился Дубинин:

–А мои все спать улеглись! Пацаны наскакались, напраздновались, раскапризничались, Катерину совсем замучили. Она пока их укладывала, сама придремала. Так что я отпросился тебя поздравить! Остальным, звыняйтэ, подарков не предусмотрено... – и все, как по команде, зашуршали пакетами...

-Так, народ – Чирей осмотрел разгром в Оленькиной комнатенке – Попраздновали мы хорошо, сейчас все всё дружно моют-прибирают, чтоб Ольку не оставлять наедине с этим хаосом. Потом садимся рядком, да поговорим ладком – вы будете иметь, что слушать!

Через час все благополучно расселись на диване и креслах. Потягивали кофе в мягкой полутьме, под мерцание елочных гирлянд и тягучие напевы Бьорк. Потом неугомонный Чирей взял слово:

–Давайте расставим точки над Ё в нашем жутко-занимательном дельце. Я, как звезда эстрады, завершаю концерт! Начинает самый молодой – то есть Димка! Ну, докладуй – где был, что видел? От ментов ты заныкался, а дальше что?

–А дальше решил на ночь глядя никуда не идти, в доме спокойно переночевать, и по возможности хозяев дождаться – не век же их в ментовке держали бы...

–Дождался?

–Ну...

–И что? Что ты вдруг замолк!

–Да ну-у... приехали утром Худяков и эта... Риточка... сюсюкает: "Мальчик, хороший мальчик".... Сама... это... девочка,блин...

–И все? "Мальчик, мальчик" – и все? А в подвал их кто посадил? Или ты не спрашивал? Да что ты как кол проглотил? – у Чирья от любопытства и нетерпения дергался нос....

Оленька подергала Димку за рукав:

–Дим, мы с ним разбежались, честно.... Я совсем не буду расстраиваться, так что говори уж как есть, интересно же...

–Точно? Совсем? Дала козлу пинка под зад? Честно?

–Честно-честно!

–Ну так Худяков с этой Риточкой стакнулся – поженились мудак с блядью! Худяков, как ты и думала, приперся туда, прямо в дом, а Риточка вызвала Красовского – говорит, испугалась незнакомого человека. Но по-моему, темнит – у нее с Красовским было заранее договорено. Я так думаю – она может, и за Баранниковым раньше следила, а Красовскому все докладывала. Глазки у нее так и бегают, все высматривают. У меня все пробовала выспрашивать – кто да кто приходил, да как узнали, что они там. Да про тебя, Олька, да про Худякова – она на него глаз положила, тяжеленько так....

Ну, Красовский тогда приехал, Худякову отвесил пару плюх, тот все и рассказал – о чем спрашивали, и о чем не спрашивали – и про Ольку, и про Чирья. Ну, Красовский портфель забрал, а придурков этих запер в подвале. Сказал, что ему сейчас некогда, а завтра вернется и разберется с обоими. Они там и ждали, тряслись от страха, и друг друга утешали, как могли. И квасили – там в бильярдной много всякого бырла было.... А он не вернулся.... А потом Риточка услышала, как я в ворота долбанул – ну, думает, надо кричать караул – вдруг спасут....

Она там об этого Худякова все трется, прям как кошка блохатая. Все говорит, что дом на нее записан, и что в доме есть сейфик, и надо бы как-нибудь его открыть, и еще, может, каких секретных заначек надо поискать – типа, Баранников был богатый, но жадный, и где-то напрятал. Не при мне – а зажмет Худякова где-нибудь за углом, выменем к стенке притиснет – и ну шептать про заначки... У него и слюни до полу. А сама пошла снова звонить Красовскому на работу, а ей сказали, что он погиб. А они как обрадовались, как накинулись друг на друга – я думал, они и до спальни не добегут, посреди коридора тра.... У-й-й... Ты чего пинаешься, прыщ ты... Вау!... Да я те щас!!!... Ой... Ладно, ладно, Серега, пусти, не буду я его бить... пока что...

–Так, право слова передается Сереге. Рассказывай.

–Рассказывать особо нечего. Знаю только, что Красовский подорвался в пятницу вечером в одной из лабораторий фирмы "Канталь". Со стен смывали шлангом... Так что бомбы он мастрячил лично – и больше так не будет. Это все.

–Коротко и сердито. Иесс... Теперь я – слушайте все!!! Вот про этот самый "Канталь". Вернее, про эту бабу, Хозяйку медной горы! Амалия Карловна! Имечко – класс, да? Я к этому Коктелю в сервер залез, и еще в пару мест... Главное, рассмотреть все с правильной точки зрения, и сложить в стройную цепочку все факты! Я лучше всех ментов это умею!

–Во, завелся! Вот и давай нам факты. А то сейчас заткнем твой фонтан красноречия – ты дерешься, и нам можно... Ой!... Пусти, Серега!

–Иесс – даю факты! У достопочтенной Амалии Карловны на двери обнаружили взрывное устройство двадцать второго декабря. Двадцать третьего она обратилась в Институт стали и сплавов, и заказала спектрографический анализ двух образцов проволоки. А двадцать четвертого такой же анализ заказал родимый ФСБ, и все три анализа абсолютно совпали. Из чего я сделал вывод, что саперы проволочку с двери Амалии Карловны отрезали кусачками, и позднее отправили на анализ. А сама дамочка оставшийся кусик проволочки аккуратненько открутила и рассмотрела, и показался он ей до боли знакомым... Я потом навел справки – такая проволока, очень тонкая и прочная, у нас не производится, а закупается за валюту в Англии. В "Кантале" ею пломбируют емкости с химическими веществами для поставок на экспорт. Стоит она туеву хучу денег, и расходуется под строгим контролем – на вес золота. Так что, увидев такую замечательную проволочку, Амалия заподозрила – не с ее ли фирмы презентик? Долгие сомнения не в ее правилах, так что она взяла оба образца – с двери и со склада – и сделала анализ, подтвердивший ее худшие подозрения. Уже во вторник она запросила в отделе кадров досье на работников склада химреактивов и на всех работников лабораторий. И, видимо, нужного человечка вычислила – а значит, вычислила время и место изготовления бомбочек. И предположила то, что следующей мишенью может стать Олька – поэтому она позвонила в Воскресенск утром в чертверг, какой-то своей знакомой с химзавода – типа, поздравить с Новым годом, и та ей, видимо, рассказала о ночном взрыве. Амалия – дамочка весма решительная, и послушайте, что она делает: в тот же день покупает праздничные туры нескольким лаборантам, быстренько проводит отчетно-поздравительное собрание, и буквально выпирает их за ворота. А сама срочно устраивает инвентаризацию на складе, причем среди всяких "списать-закупить" – одну какую-то заразу своим письменным приказом повелевает заменить на другую – якобы она заметила некие признаки досрочной порчи. Кладовщица таких признаков не видела, но приказ начальства не обсуждала, наклеила на новую коробку ярлычок со старым номером, да и все дела. Я название химозы – той старой, и новой, переписал по буковке в блокнотик, и потом у одного шибко знающего человечка и расспросил, что будет, если эти препараты поменять. Оказалось – будет БАРА-БУММ!!! Мгновенный взрыв! Взрывчатка сработает сразу! Вот Красовский и подорвался! Рецептура у него была старая, о замене препарата никто ему не сообщил, потому как свой человечек где-то в это время туристил, и все сработало, как Амалия Карловна и планировала!!! И никто ее умысел в этом деле никак и никогда не докажет!!! Проволочное любопытство вполне простительно, звонила подруге, награждения новогодние, инвентаризация почти плановая, химоза менялась у всех на виду, как положено.... Ты бы, Серега, поосторожней с дамочкой – больно уж умная. Уж слишком!!! Кто еще хочет выступить? Кто лучше меня?!!!