Текст книги "Оружейный барон, или Римские каникулы Кремнева"

Автор книги: Фридрих Незнанский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)

6

Они шли по вечерней улице, поддерживая друг друга под локоть.

– Джорджи, – прочувственно говорил Мачука, – ты замечательный парень. Честное слово! Я очень рад, что познакомился с тобой.

– Я тоже рад с тобой познакомиться, дружище.

– Подожди… – Мачука остановился. Мне надо отлить.

– Потерпи до дома.

Красавец брюнет покачал головой:

– Нет. Я сделаю это здесь и сейчас.

– Пожалуйста, – засмеялся Егор. – Но если карабинеры схватят тебя за твое хозяйство и уволокут в участок – не жалуйся.

– А я и не буду, – усмехнулся Мачука, направившись пошатывающейся походкой к стене. – Мне нравятся мужчины в форме.

Егор достал из кармана пачку «Кэмэла», вытряхнул одну сигарету и вставил ее в рот. Закурил и помахал рукой перед лицом, отгоняя дым.

– Ну? – насмешливо спросил он у Мачуки. – Ты закончил?

– Сейчас… Еще пару секунд… Знаешь, Джорджи, а ведь мы с тобой могли бы стать друг другу еще ближе.

Егор промолчал. Внезапно он услышал у себя за спиной шум. Егор обернулся и увидел приближающихся парней. Их было трое.

– Эй, парочка! – насмешливо окликнул один из них. – Вам не кажется, что вы решили уединиться не в том месте?

– Да, мужики, – поддакнул другой. – Здесь приличное место!

Мачука застегнул ширинку и повернулся к парням.

– Ребята, никаких проблем, – с улыбкой сказал он. – Я просто решил отлить.

– Парни, слыхали? Этот поц решил отлить!

Улыбка покинула губы Мачуки.

– Знаете что, ребята, – холодно проговорил он, – идите-ка вы своей дорогой.

– Гвидо, ты слыхал? Кажется, этот поц послал нас!

Мачука посмотрел на Егора. Тот стоял, привалившись плечом к стене, и молча курил. Мачука снова взглянул на задиристых парней.

– Ребята, нам не нужны проблемы, – мягко сказал он, слегка заплетающимся от выпитого голосом. – Мы сейчас уйдем.

– А вот это вряд ли, – сказал один из парней. Он нагнулся и поднял с земли бутылку. – Гвидо, обойди-ка этих голубков, чтобы они не смогли убежать.

Гвидо, огромный, грузный парень, зашел Мачуке за спину.

– Ребята; – снова обратился к хулиганам Мачука. – Мы не хотим драться. Давайте мы просто уйдем, а вы займетесь своими делами. Иначе мне придется…

Окончания фразы хулиганы ждать не стали. Один из них хлопнул бутылку об стену и с «розочкой» на перевес ринулся на Мачуку.

Мачука едва держался на ногах, поэтому агрессору ничего не стоило сбить его с ног. Приставив «розочку» к горлу поверженного Мачуки, хулиган злобно проговорил:

– Выворачивай карманы, мразь!

– Джорджи, – позвал жалобным голосом Мачука. – Ты мне не поможешь?

Егор, перед которым завис Гвидо, качнул головой и насмешливо проговорил:

– Нет, брат, выкручивайся сам.

– Ну, сам так сам, – обреченно проговорил Мачука.

Все дальнейшее произошло так быстро, что хулиганы ничего не успели понять. Мачука вдруг оказался на ногах, а хулиган в «розочкой» в руке отлетел в сторону и, ударившись спиной о стену, медленно сполз на асфальт.

Второго хулигана Мачука вырубил, ударив ребром ладони по шее. Гвидо, огромный, как медведь, бросился на Мачуку, но смазливый охранник ловко увернулся и ударил громилу кулаком под дых. Гвидо ахнул и согнулся пополам.

Мачука отскочил на шаг, ловко крутанулся вокруг собственной оси и врезал гиганту ногой в челюсть. Секунда – и тот оказался на асфальте. Гвидо попытался встать, но Мачука пригвоздил его к ас-фальту ударом кулака. Затем выпрямился, вытер ладонью потный лоб и сказал:

– В наше время подростки совершенно не слушают, что им говорят взрослые.

Он повернулся к Егору и сказал:

– Ну что? Мы можем идти?

Егор «отклеился» от стены, вынул изо рта недокуренную сигарету и швырнул ее в лужу.

– Пошли, – сказал он.

Приятели повернулись и, пьяно пошатываясь, побрели по улочке дальше. Один из поверженных хулиганов бесшумно поднялся на ноги, подхватил с асфальта «розочку» и бросился на Егора, намереваясь ударить его «розочкой» в спину.

Егор, не оборачиваясь, ударил его локтем в челюсть. Парень рухнул на асфальт. Мачука обернулся и вздохнул:

– Вот неугомонные. И чему их только учат в школе? Джорджи, ты ведь, кажется, русский?

– Угу, – отозвался Егор.

– У вас в России тоже опасно ходить ночью по улице?

– Нет, что ты, – насмешливо возразил Егор. – У нас ходи хоть всю ночь напролет – тебя никто и пальцем не тронет. А если встретишь на улице хулигана, он улыбнется и подарит тебе розу.

Приятели переглянулись и засмеялись. Затем, все еще посмеиваясь, двинулись дальше.

7

Поначалу доктор-консультант Франческа Пацци не обращала внимания на высокого, широкоплечего мужчину, который сопровождал контейнеры и следил за порядком в лаборатории и прилегающих помещениях. Он был простой охранник, представитель фирмы «Эриния», с которой (как слышала Франческа) ее босс – доктор Нери – заключил договор.

Детали этого договора, конечно же, были ей не известны. Франческа вообще не забивала себе голову подобными вещами. Ее интересовала только наука. Первого числа каждого месяца на банковский счет сеньоры Пацци поступала сумма в двадцать тысяч евро. Деньги были огромные, и каждый раз, глядя на свой банковский счет, который рос намного быстрее, чем она успевала снимать деньги, Франческа приходила в легкое замешательство.

Еще несколько месяцев, и она сможет считать себя настоящей «богачкой». Впрочем, если Франческа об этом и думала, то только с усмешкой. Едва надев белый халат и переступив порог лаборатории, – она тут же забывала и о деньгах, и о всех «вещественных прелестях» этого мира. Ее интересовала только наука. А целью и смыслом ее жизни был только результат исследований.

И с каждым днем Франческа подступала к этому результату все ближе.

Франческе Пацци было тридцать четыре года. В двадцать семь лет она вышла замуж за одного «потомка этрусков», как он сам себя называл. Потомок этрусков оказался проходимцем и, выкачав из нес все, что мог, подал на развод. В браке они прожили всего полтора года.

С тех пор прошло уже около пяти лет, а у Франчески никогда не было того, кого принято называть «постоянным мужчиной». Впрочем, для общения с противоположным полом ей вполне хватало друзей и коллег.

В день, когда все изменилось, она пришла в лабораторию на десять минут раньше обычного. Проблема была в сломавшихся часах. Они вдруг убежали вперед на целых десять минут, а Франческа, голова которой постоянно была забита мыслями о работе, не обратила на это внимания.

Вот и притащилась на работу в 7.48 вместо обычных 8.00.

При входе в лабораторию ее и встретил этот охранник. Он был высок, широкоплеч и сероглаз. В лице его (так, по крайней мере, показалось Франческе) было что-то брутальное, почти разбойничье, но вместе с тем глаза его смотрели мягко и смиренно.

Он был похож на чудовище, которое, приняв человеческий облик, стало жить по законам людей, однако в душе все равно осталось чудовищем. Но – добрым чудовищем. Навроде Кинг Конга или свирепого, но доброго йети из старого американского фильма.

Все эти мысли пролетели в голове Франчески за какую-то секунду. А в следующую секунду охранник улыбнулся и проговорил по-итальянски, но с небольшим акцентом.

– Доброе утро, сеньора Пацци. Вы сегодня раньше, чем обычно.

– Правда? – Франческа огляделась и только сейчас поняла, что в промежуточном боксе никого, кроме, них, нет.

Она взглянула на часики, затем перевела взгляд на огромные круглые настенные часы и нахмурилась.

– Надо же. Оказывается, мои часы убежали вперед.

Охранник пристально посмотрел на Франческу, чуть прищурил свои серые глаза и вдруг сказал:

– Знаете, а я этому рад.

– Правда? – пробормотала Франческа, не зная, как на это реагировать. – И что же тут радостного?

– Это прекрасный шанс быть услышанным, – ответил охранник.

Франческа вскинула брови:

– А вы хотите что-то сказать?

– Хочу, – кивнул он.

– И что же?

– Ничего, кроме того, что для меня большое счастье встречать вас каждое утро на пороге лаборатории, – сказал охранник.

Сказано это было настолько просто, прямолинейно и добродушно, что Франческа не нашлась что ответить.

Охранник как будто бы ждал ответа, и Франческа сказала:

– Я тоже рада вас видеть э-э… – Она глянула на бейджик, прикрепленный к лацкану охранника, и с улыбкой договорила: —…Джорджи.

Взгляды их встретились, и Франческа вдруг смутилась.

– А вы… не итальянец, верно? – сказала она лишь для того, чтобы хоть что-нибудь сказать.

– Верно, – кивнул он.

«Боже, какой дурацкий вопрос я задала, – подумала Франческа, заливаясь краской. – Человек с именем Джордж не может быть итальянцем. И плюс его акцент…»

– А откуда вы? – спросила она, натянуто улыбнувшись.

– Я родом из России, – ответил Джорджи.

– Вот оно что!

Франческа невольно поежилась. От России у нее были смутные и не вполне приятные впечатления, навеянные отчасти фильмами про русскую мафию, отчасти статьями об этой бесконечной войне с маленькой горной страной… Как же она называется?.. Чечня?.. Кажется, так.

– Вы не любите русских? – спросил вдруг Джорджи.

– Я? Пет. То есть… напротив, я их…

«Люблю», – хотела сказал Франческа, но поняла, насколько глупо это прозвучит, и, окончательно стушевавшись, оставила фразу незаконченной.

Франческа не могла понять, что с ней происходит. Под спокойным взглядом этого русского парня она вдруг стала волноваться и краснеть, как школьница младших классов перед старшеклассником.

И это при том, что она – врач, ученый, доктор медицины! А он – всего лишь сотрудник охранной фирмы с идиотским названием «Эриния».

Сознание своего высокого статуса придало Франческе уверенности.

– Какая-то глупая постановка вопроса, – сердито сказала она. – Почему я должна их «любить» или «не любить»? Я плохо знаю русских. Иногда встречалась с ними на научных конференциях. Некоторые из них показались мне толковыми учеными. А другие…

Она пожала плечами и поправила пальцем сползающие с переносицы очки в черной оправе. А он все продолжал ее разглядывать.

– До того, как увидеть вас, я тоже не был знаком с итальянками, – сказал Джорджи. – Но если они все такие умные и красивые, как вы, то у Италии не только великое прошлое, но и великое будущее!

Он улыбнулся. А Франческа удивленно вскинула брови.

– Вы говорите не как охранник, – выдохнула она.

– А, по-вашему, охранники должны говорить только о пистолетах?

И снова она смутилась, и снова отвела взгляд. Боже, да что же это такое происходит? За пять минут разговора с этим русским парнем она покраснела больше раз, чем за всю предыдущую жизнь.

Что в нем такого, в этом охраннике? Его серые, пронзительные глаза? Его мягкий, по в то же время сильный и веский голос?

И почему он так смотрит на нее? Боже, ведь пару минут назад он сказал, что рад находиться с ней наедине! А потом заявил, что она красивая и умная! Неужели он решил за ней приударить?

– Вы решили за мной приударить? – спросила вдруг Франческа, вовсе не собираясь говорить этого вслух.

И тут же покраснела еще больше – и не просто покраснела, а вспыхнула до самых корней своих рыжих, волнистых и густых волос.

– Наконец-то вы меня разоблачили! – засмеялся Джорджи. – Я действительно решил за вами «приударить», но до сих пор не мог найти подходящего повода пойти «в атаку».

– И вот теперь он у вас появился?

Джорджи кивнул и весело сказал:

– Совершенно верно!

Теперь улыбнулась и Франческа. Ей вдруг показалась уморительно смешной вся эта нелепая ситуация. Они здесь вдвоем, он – охранник, а она – доктор, он говорит изысканные комплименты, а она лепечет в ответ что-то маловразумительное. Прямо эпизод из комедийного фильма!

Если бы его снял Витторио Де Сика, он бы назвал его «Знакомство по-итальянски».

– Чему вы улыбаетесь? – спросил вдруг Джорджи.

– Я? – Франческа пожала плечами и не удержалась – прыснула от смеха.

– Я сказал что-то смешное?

– Вы – нет. Но я… – И она снова прыснула. Но тут же стыдливо прикрыла рот рукой: – Ой, извините. Никак не смогла сдержаться.

– Удивительно! – выдохнул Джорджи.

– Что? – не поняла Франческа.

– Удивительная вы женщина. Я думал, что вы – что-то вроде ученого сухаря. А сейчас вы напоминаете мне смешливую девочку-школьницу. Можно задать вам один каверзный вопрос?

Франческа поправила очки и игриво проговорила:

– Я – ученый и привыкла к каверзным вопросом. Так что задавайте.

– Что вы ответите, если я предложу вам вместе поужинать?

И вновь она не смогла не улыбнуться.

– Я скажу, что с вашей стороны это довольно смелое предложение.

– Оно действительно смелое, – согласился сероглазый охранник. – И все же: что вы ответите?

Франческа на секунду задумалась и выдала:

– Все зависит от ресторана. Если вы поведете меня в пиццерию, я скажу вам – нет. Но если это будет ресторан морской кухни, в котором подают спагетти с креветками и улитками, то…

– То?

– То, пожалуй, я не устою.

Джорджи улыбнулся, мягко, добродушно, и сказал:

– В таком случае сегодня в девять часов вечера я накормлю вас лучшими креветками и улитками во всем Риме!

8

– Слушаю вас, – отозвался генерал Уколов на звонок Кремнева по защищенной связи.

– Я вошел в контакт с одним из врачей, – отрапортовал Егор. – Это ведущий генетик лаборатории, один из двух заместителей доктора Нери.

– Как его зовут?

– Не его – ее. Ее имя Франческа Пацци.

– Гм… Значит, это женщина.

– Да. Через час мы с ней вместе ужинаем. Думаю, она может стать нашим «ключом». Но мне нужна ваша помощь.

– Какая именно?

– Муж Франчески, Джузеппе Пацци, погиб. Его сбила машина. Он был врачом и до своей гибели работал с доктором Нери в одной клинике. Именно он привел в клинику Франческу. А потом, если верить слухам, между Нери и Пацци пробежала кошка. Кое-кто поговаривает, что Пацци решил обнародовать какие-то не слишком приятные факты, касающиеся работы в клинике.

– А что говорит по этому поводу сама Франческа?

– Насколько я знаю, ничего. Она погружена в работу по уши. Для нее существует только лаборатория. И, как мне показалось, она не слишком прислушивается к слухам и сплетням.

– Ясно. Вы хотите, чтобы мы навели справки?

– Да. И если в убийстве Джузеппе Пацци действительно виновен доктор Нери – я хочу, чтобы вы предоставили мне неоспоримые доказательства.

– Понял вас. – Генерал Уколов вздохнул. – Тяжелая задача… Гарантировать, как ты понимаешь, я ничего не смогу.

– Я понимаю, – отозвался Егор.

– И все же попробую что-то сделать. После ужина отзвонись и доложи.

– Хорошо.

– До связи.

* * *

В тот день Франческа Пацци и охранник Джорджи гуляли по городу. Сначала они зашли в зоопарк, где Франческа не была с детства и куда ей вдруг до смерти захотелось, потом зашли в кафе и выпили по чашке кофе, болтая о всякой чепухе, потом ели жульены в «Ротонде».

Джорджи рассказывал ей о своей жизни в России. Это было живо и весело. Франческа с удовольствием отметила, что она еще способна смеяться – искренне и заразительно.

Ее влекло к этому сильному русскому парию. Она боялась признаться себе в этом, но ее голос, ее руки, ее глаза говорили за нее. И Джорджи не мог этого не чувствовать.

Он был по-настоящему красив, красив неброской, мужественной красотой – в его мускулистом теле чувствовалась огромная сила, которую он боялся или стеснялся применить, стеснялся даже показать. Как если бы огромный лесной медведь вдруг полюбил луговые цветы и, попав на луг, двигался бы среди этих цветов осторожно и пугливо, боясь помять лепестки или сломать нежные стебли.

Вечером Франческа и Джорджи пошли в театр. Однако досмотреть спектакль до конца Франческа не смогла, все происходящее на сцене (а это была настоящая трагедия, со слезами, заламыванием рук и гибелью героев) казалось ей смешным и ненатуральным.

Не прошло и часа, как Франческа и Джорджи спустились по мраморным ступенькам театра и направились к машине. На улице было довольно прохладно. Франческа поежилась и подняла воротник длинного серого пальто.

– Вам холодно? – встревоженно спросил ее Джорджи.

Франческа покачала головой:

– Нет. Просто немного зябко. В театре было очень жарко.

– Да, это так, – согласился Джорджи.

Они прошли несколько шагов в молчании.

– Как вам пьеса? – спросил Джорджи.

Франческа пожала плечами:

– Не знаю. Я не очень-то люблю театр.

– Не любите театр? Почему?

– Как вам объяснить… В театре все как-то не натурально. Все прикидываются. Актеры прикидываются, что они не видят зрителей. Зрители прикидываются, что верят актерам, что те не видят зрителей. Вот, например, когда актер смотрит в зрительный зал и говорит: «Посмотри-ка, дружите, что это там белеет вдали? Это облако или корабль?» А тот ему отвечает: «По-моему, это гора!» Ну, разве это не смешно? Какая гора? Какое облако? Похоже на клинический случай шизофрении, правда?

Джорджи рассеянно улыбнулся:

– Не знаю. Я никогда не видел шизофреников.

– Просто я больше люблю читать пьесы, чем смотреть, – мягко сказала Франческа.

Они подошли к машине и остановились.

– Вы не хотите никуда заехать? – спросил Джорджи.

– Куда, например?

– В клуб. В ресторан.

Франческа покачала головой:

– Нет. Очень хочется спать.

– Жаль.

– Мне тоже. Возможно, в другой раз.

– Надеюсь, – сказал Джорджи. – Надеюсь, что этот раз будет. Мне стоило огромного труда уговорить вас погулять со мной. Я считаю это большим успехом.

Охранник взял ее за руку и улыбнулся.

Франческа смотрела на его худощавое лицо, на его серые глаза, на его большие руки, и ей хотелось сказать ему что-нибудь нежное, чтобы он понял, как она на самом деле к нему относится.

Она чувствовала, что достаточно малейшего сигнала с ее стороны, чтобы теплое чувство, тлеющее в его богатырской груди, вспыхнуло могучим огнем. Тем самым огнем, который сжигает человека изнутри и который обычно зовется любовью.

Он ждал этого сигнала, ждал малейшего намека – Франческа это чувствовала. Но она не могла позволить себе влюбиться в кого-нибудь или зажечь любовь в чьем-нибудь сердце. Любовь – это слабость, а она должна быть сильной. И потом, что будет, если Джорджи и вправду влюбится в нее, а с ней что-нибудь случится?

Она не могла позволить, чтоб этот большой, добрый, славный человек страдал. И для этого она должна быть жестокой.

– Поехали, – сказала Франческа и высвободила руку из его пальцев.

Перед дверью дома она сказала, не глядя ему в глаза:

– Ну что, будем прощаться?

Джорджи покрутил головой:

– Нет.

– Вы что-то хотите мне сказать?

Он кивнул:

– Да. Только… – Он замялся.

– Джорджи, дорогой, на улице холодно. Если хотите что-то сказать, говорите быстрей, пока я не превратилась в сосульку.

– Хороню. – Он набрал полную грудь воздуха и торжественно заговорил: – Франческа, мы с вами знакомы совсем недолго. Я почти ничего не знаю о вас. Но дело в том, что я…

– Что вы?

– М-м… Я не знаю, как это сказать… Как это сказать, чтобы не обидеть вас…

Франческа улыбнулась:

– Хотите обозвать меня каким-нибудь неприличным словом?

Сероглазый охранник улыбнулся:

– Я скорее вырвал бы себе язык.

Франческа зябко передернула плечами.

– Тогда подбирайте слова побыстрее, – сказала она. – Я замерзла и очень хочу спать.

– Да. Простите. Я вас задерживаю, но я… – Он махнул рукой. – Черт, наверно, я выбрал не совсем удачное время. Я, пожалуй, скажу вам все в другой раз.

Франческа почувствовала, что ей совсем не хочется расставаться с этим славным русским. С ним она чувствовала себя спокойной и безмятежной, как будто все, что произошло с ней, осталось в далеком, полузабытом прошлом.

– Ну уж нет, – сказала тогда Франческа. – Договаривайте сейчас. Вы же не хотите, чтобы я умерла от любопытства?

– Нет, – сказал Джорджи. – Конечно, нет.

– Говорите! – потребовала она.

Охранник робко улыбнулся.

– Дело в том, что я вас…

Франческу вдруг охватил страх, на какое-то мгновение ей показалось, что она вот-вот совершит огромную, непоправимую ошибку.

– Нет! – воскликнула она и положила пальцы ему на губы. – Ничего не говорите.

Джорджи нахмурился.

– Я понимаю, – сказал он. – Вы влюблены в вашего босса, этого славного доктора Марчелло Нери. Но мне кажется, что он не любит вас.

Франческа, которая никак не могла понять, что же с ней происходит, ухватилась за новую тему, как за спасительную соломинку.

– Вот как? – сказала она, стараясь не выдать своего волнения. – С чего вы это взяли?

– Я видел его глаза, – сказал Джорджи. – И эта его улыбка… – Он дернул плечом. – Человек с такими глазами и с такой улыбкой не может никого любить. Он очень жестокий человек. Это сразу видно.

– Вам это видно? – усмехнулась Франческа. Она уже успела успокоиться и внутренне благодарила Джорджи за то, что он дал ей время взять себя в руки. – Вы что, доктор Фрейд?

Охранник покачал головой:

– Нет. Я просто… Просто вы мне небезразличны. А любовь, она делает человека зорче.

– У нас, в Италии, говорят, что любовь слепа, – возразила Франческа. И тихо добавила: – Хотя в вашем случае это, кажется, не совсем так.

– В моем случае это совсем не так, – сказал Джорджи. – И я вам это докажу.

– Докажете? Интересно знать – как?

– Я пока не знаю. Но обязательно докажу!

Франческа ласково посмотрела на пего.

– Джорджи, дорогой, послушайтесь моего совета – будьте осторожны и избегайте доктора Нери. У вас не очень длинный нос, но если понадобится, его вам живо отстригут.

Сероглазый охранник улыбнулся:

– Франческа, вы специально хотите казаться грубой. Но на самом деле вы не такая. Вы как нежная роза, которая выпускает иголки, чтобы ее не сорвали и не сломали. Ваша грубость от вашей ранимости.

– Правда? – Франческа вновь усмехнулась. – Тоже мне, инженер человеческих душ. Ладно. – Она поднесла магнитный ключ к замку. Дверь с тихим писком открылась. – Мне нора, – сказала Франческа. – Простите, но целоваться мм не будем. Пока!

– Доброй ночи, – пожелал Джорджи.

У двери Франческа обернулась и с улыбкой сказала:

– Кстати, у розы не иголки, а шипы. Иголки есть у ежика или у дикобраза. Надеюсь, я не напоминаю вам ни того, ни другого?

– Вы…

– Вот и хорошо, – сказала Франческа.

Она зашла в калитку и закрыла ее за собой.

Джорджи вздохнул, достал из кармана сигареты, закурил и, задрав голову, уставился на мерцающие в небе звезды. Лицо у него было задумчивое и печальное.