Текст книги "Угрюмый город"

Автор книги: Фридрих Незнанский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)

– Из-за многочисленных жалоб на ваше опасное поведение и применение вами недозволенных методов, действие вашей лицензии на территории Снежинска и области приостановлено.

Денис даже не нашелся сперва, что ответить.

– Может, вы объявите меня персоной нон грата и отконвоируете за пределы области? – справился он.

– Разумеется, нет, – осклабился Валяев, – мы действуем строго в рамках закона. В отличие от ваших московских властей мы не нарушаем конституцию, вы имеете право находиться в Снежинске, сколько вам заблагорассудится. Но ради вашей же безопасности вплоть до вашего отъезда ваше оружие конфискуется, и вам выделяется постоянная охрана из трех человек. Заметьте, ваша лицензия не аннулируется, но приостановить ее действие на вверенной нам территории мы имеем полное право.

Малинин поверх газеты исподтишка наблюдал за реакцией Дениса, видимо, ждал грандиозного скандала как повода, например, провести задержание. Денис скандал устраивать не стал, но поинтересовался:

– А вы, господин Малинин, ничего не добавите к сказанному? Не назовете реальные причины приостановления моей деятельности? – Не зря же, в самом деле, диктофон в кармане пылится, надо и этот голосок зафиксировать для истории.

Малинин, усмехнувшись, отмахнулся:

– Капитан Валяев знает свое дело. Не вижу причин вмешиваться.

– Кстати, – продолжал Валяев, – действие лицензии господина Щербака также приостановлено. В ваших интересах обеспечить его немедленную явку сюда для сдачи оружия.

Денис разыграл полнейшее недоумение:

– Понятия не имею, где его искать.

– Повторяю, это в ваших же интересах.

– Я бы с дорогой душой! Но…

Валяев покосился на шефа и не стал настаивать, даже не потребовал номер мобильного телефона Щербака. Тут врать о незнании было бы гораздо сложнее.

– Подождите, пожалуйста, в коридоре, – с подчеркнутой вежливостью попросил Валяев, – я отмечу ваш пропуск и распоряжусь, чтобы вам вернули документы.

Отмечал пропуск он со скоростью одна буква в пять минут, а распоряжался и того медленнее, просидеть пришлось еще минут двадцать. Но, имея на хвосте трех ментов, спешить все равно было некуда. Денис терпеливо дождался, пока ему принесут паспорт и права, расписался в какой-то ведомости на предмет изъятия пистолета и на собственной машине, но под конвоем, добрался до гостиницы.

Вечер того же дня

Один соглядатай расположился на стоянке и караулил джип, второй торчал в холле гостиницы, а третий уселся в коридоре прямо под дверью номера. Денис заказал в номер бутерброды и кофе и, пока обедал, прикидывал, как быть дальше. До установленного похитителями срока оставалось все меньше и меньше времени. Надо выбираться из-под наблюдения, но он пока не представлял как, а значит, в данный момент в его распоряжении есть только телефон и раненый Щербак.

Очевидно, Малинин к этому и стремился. Поэтому и не посадил Николая под домашний арест. В сложившейся ситуации Денису полагается руководить и направлять по телефону, который все-таки может прослушиваться, а Щербаку – выбираться на оперативный простор, и проследить за ним будет несложно с учетом того, что он не сможет даже сам вести машину. А задержать его они всегда успеют. Если поймут, что никакой пользы лично Малинину от пребывания Николая на свободе не будет.

Макс позвонил, когда Денис, вооружившись лупой, изучал пальчики Боксера на бутылке коньяка. Присутствовали отпечатки только правой руки, два были испорчены – Боксер наливал коньяк дважды и немного смазал первый оттиск, но даже того, что было, хватало с лихвой. Пальчики действительно были «нечеловеческие», как выразился дядюшка, – аккуратные овалы, подобные друг другу, на каждом отпечатке, и все пальцы похожи как две капли воды. А ведь на этот раз Боксер был без перчаток, в этом Денис мог бы поклясться.

– Диктуй, куда пересылать файлы, – как всегда чавкая, справился Макс. – Возвращать по адресу, с которого пришли?

– Никуда. Читай вслух.

– Все?!

– Ладно, найди те, в которых упоминается Шуйский и читай только их.

– Не упоминается.

– А «Мар-ти-ни-ка»? – по слогам продиктовал Денис.

– Тоже. Нет таких слов.

– Тогда читай все с двадцать третьего мая. В первую очередь меня интересует то, что касается кражи какого-то лазерного прибора. Видел что-то похожее?

– Вроде видел… – Макс замолчал, очевидно, отыскивая нужный файл. – Ага, вот. Тут список каких-то вопросов. Читаю: кто ограбил…

– Стоп! – рявкнул Денис.

– Ты чего?

– Ничего. Я сам скажу, чья дальше фамилия. – Черт! Что за маразм на него напал?! Его, маразм этот, конечно, можно объяснить лавиной не имеющих отношения к делу фактов, подробностей и слухов, но не оправдать. Не оправдать, черт возьми! Он ведь фактически с первого дня своего пребывания в Снежинске знал, на кого работает Шуйский. Еще бомж Алексей в обезьяннике объяснил ему, по сути, все, что нужно. А чеченцы, омоновцы, суперкомпромат – ложные ходы, версии, отрабатывая которые он только отвлекался от главной и единственно верной. – Пасечникова, да? Или Пасечника.

– Пасечника, – буркнул Макс. – Дальше читать?

– Читай.

– Рахаев? Туманов, руками Огарева? Заезжие фраера, не знавшие с кем имеют дело? Это все. Еще что– нибудь прочитать?

– Что-нибудь на эту же тему, но созданное позже.

– Такого нет. Этот файл изменен двадцать четвертого в двадцать тридцать четыре.

– Макс, а запусти, будь другом, прямо сейчас поиск по Интернету: «Зелинский Иван Константинович, достижения, научные работы, методы…»

– Пять тысяч четыреста одна ссылка.

– Меня интересует метод лазерной шлифовки и еще чего-то там.

– Есть такое. «Изменение микрорельефа эпидермиса комбинированным воздействием низкочастотного и оптического импульсных лазеров…»

– Микрорельефа?

– Ага.

– Ладно. Пересылай файлы туда, откуда пришли. И еще: я совсем скоро, через час-два, перешлю тебе еще две записи с голосом, обработай максимально срочно.

Пусть Щербак читает, ему все равно пока больше делать нечего. А  Шуйский конечно же человек Пасечника. В городе каждый бомж знал, что трансляции чемпионата мира оплатил Пасечник, а они с Николаем недоумевали, два тупоголовых кретина, с какой стати неболельщик Шуйский вбухал такие деньги в трансляции и экран на площади. И срок, назначенный похитителями, – одиннадцатого в десять утра, и справка, выданная ментами до двенадцатого июня, то есть по одиннадцатое включительно, совпадают не просто так. И нечеловеческие пальчики Боксера очень даже кстати. Черт, но и это он тоже знает уже сто лет – еще в Москве дядюшка сказал, что будет в Снежинске одиннадцатого-двенадцатого. Теперь понятно, что это будет одиннадцатого, и все становится на свои места.

Сейчас главное – успеть. Но как? Позвонить Щербаку и послать его?

Нет, стоп! Изыскания Николая, налаживание контактов с гостиничным персоналом! Картонная стена!

Денис снял трубку с телефона в номере и включил телевизор погромче. Показывали какой-то дешевый боевичок, внизу экрана – бегущая строка: «В 19.00 трансляция футбольного матча «Тунис – Бельгия» группового турнира ЧМ-2002». Хочется посмотреть, но некогда. Вернусь в Москву, куплю кассеты, запрусь на неделю дома и посмотрю все, что здесь не дали посмотреть, поклялся себе Денис, ножом пропиливая дверцу в картонной стене в соседний номер. Периодически он останавливался и прислушивался, у соседей было тихо, возможно, номер еще пустует.

Через несколько минут лаз был готов. Теперь убедиться, что соседи действительно отсутствуют, заделать дверцу, потом, с помощью сложной системы веревочек уронив что-нибудь с большим грохотом, заманить охранника в свой номер, а пока он будет разбираться, сбежать через служебный выход, а лучше через крышу, поскольку дорога к служебным выходам ведет через холл, а там еще один мент. Конечно, можно было просто позвать охранника, оглушить и сбежать, но нанесение тяжких телесных менту при исполнении может очень дорого обойтись.

Денис на четвереньках пролез в соседний номер и с ужасом заметил разбросанные на кровати вещи. Женские. А рядом открытый чемодан. А в ванной шумела вода, которая вдруг перестала шуметь.

Главное не дать ей завопить! И еще хорошо бы попалась молоденькая и глупенькая. Судя по вещам – достаточно молода.

Денис присел на кровать. Девушка появилась буквально через пару секунд. В халате, с накрученным на голову полотенцем. Действительно молода – нет и двадцати пяти. Еще секунду на ее лице боролись страх и любопытство. Любопытство победило. Во всяком случае, Денис очень постарался не выглядеть страшно. Улыбнувшись, он приложил палец к губам и очень тихо сказал:

– А я ваш сосед. Зашел познакомиться.

– Как? – Она оглянулась на запертую дверь и очень мило захлопала ресницами.

– Через дырочку, – Денис кивнул на проделанный в картонной стене лаз.

– Так это вас там караулит мордоворот, и я должна помочь вам выбраться? – Девушку, похоже, подобное приключение очень вдохновило. – А вы киллер?

– Если бы я был киллер, то сидел бы в камере, а не под домашним арестом, – вынужден был разочаровать девушку Денис. – Но и в самом деле очень-очень нужно сбежать.

– Мне заманить его сюда, и вы его скрутите или переоденетесь в мое платье?

– Ваше платье мне, боюсь, будет маловато. Но если я сменю рубашку, а вы оденетесь и мы выйдем вместе, то, возможно, мордоворот меня не узнает.

Она тут же с готовностью сбросила халат, а Денис нырнул в лаз, вытряхнул на кровать сумку Щербака: где-то у Николая должна быть красная фланелевая клетчатая рубаха. Точно, есть. Денис натянул ее поверх своей, куртку решил лучше нести в руках, а джинсы и кроссовки вряд ли сильно запомнились соглядатаю. Там же, в сумке у Щербака, обнаружилась кожаная кепочка – очень кстати.

Девушка была уже готова. По ее инициативе они вышли, обнявшись, Денис только успел предупредить, что идти надо не к лифту, а к лестнице, чтобы не мимо охранника. Тот маялся от скуки и конечно же проводил взглядом парочку «влюбленных», но, кажется, ничего не понял.

Расстались на лестнице. Денис понимал, что девушку надо как-то отблагодарить, но не смог придумать ничего лучшего, чем просто сказать спасибо.

– Мы так и не познакомились, – заметила она. – Я Ира. Приехала на сессию, так что в ближайшие две недели я здесь и совершенно свободна.

– Денис. – Он не стал ничего обещать, только попросил: – Не возвращайтесь обратно слишком быстро.

Только теперь Денис вспомнил, что через крышу уйти нельзя. Николай же говорил, что оба люка заварены, значит, нужно попытаться спуститься по пожарной лестнице, где, как опять же говорил Щербак, отсутствует пролет между третьим и четвертым этажом, но это, наверное, преодолимо. Однако оказалось, что дело не только в пролете между третьим и четвертым – внизу лестница заканчивалась на уровне потолка ресторана, а это где-то метра четыре, а то и больше, до земли. С такой высоты можно прыгать в воду, но не на асфальт. Денис с тоской выглядывал из окна, на улице все было мокрым, видимо, шел дождь, и, наверное, еще пойдет – тяжелые тучи висят низко-низко. Что же делать, не возвращаться же обратно в номер?! Пробиваться с боем через охранников в холле и на стоянке он не хотел категорически.

Единственный путь к свободе качался на ветру под самой крышей. С гостиницы на соседний дом тянулось целых пять проводов. И каждый был прикреплен еще к растяжке из толстой стальной проволоки, чтобы не провисало, но провисало все равно. Денис прикинул, что, выбравшись с последнего этажа на карниз, он, пожалуй, сможет зацепиться, а провода плюс растяжки выдержат его вес. Соседний дом к тому же был метра на три ниже гостиницы, то есть можно скатиться по наклонной. Хотя падать с такой высоты уже не просто больно – смертельно.

Не раздумывая больше, Денис поднялся на шестой этаж. Там вроде должны были ремонтировать люксы, но ни одного рабочего он не встретил, и это было здорово, ибо решимость угасала с каждой секундой.

Пока она не угасла совсем сама собой, Денис снял ремень, надел и застегнул куртку, проверил, чтобы ничего не болталось и не выпадало из карманов. Выбрался на подоконник, потом на карниз, со второй попытки набросил ремень на провода и, оттолкнувшись, сиганул вниз.

Последующие десять секунд полета его занимала только одна мысль: как бы джинсы не упали! Говорят, парашютисты иногда теряют за один прыжок четыре килограмма живого веса. Только за счет адреналина.

Но через минуту он уже выходил из подъезда в трехстах метрах от стоянки, где в его джипе прятался от усилившегося дождя соглядатай. Денис даже не ушибся при падении, его не ударило током, он не поскользнулся на мокрой покатой крыше, и выход с чердака оказался не на замке. Добежав до ближайшего телефона-автомата, он позвонил Шуйскому и потребовал немедленной встречи.

19.20

Шуйский сам предложил встретиться не в «Мартинике», а у него дома.

Жил он в сталинском трехэтажном доме, стоявшем посреди маленького мрачного дворика, до боли напоминающего арбатский. Внутрь можно было попасть через единственную не забаррикадированную арку, в одной из ее стен зиял живописный пролом – вход в пивную с символическим названием «Бункер». Половину квартала занимал кинотеатр, понемногу сдававший позиции казино. С фасада все выглядело весьма современно и респектабельно, с тыльной, жилой стороны – выкрошившийся кирпич, замшелые, не просыхающие от веса углы, трещины и разноцветные потеки, только дом Шуйского, недавно отремонтированный, имел приличный вид. Все жизненное пространство во дворе поглощала автостоянка, был еще охладительный бассейн кинотеатра (неработающий), на дне его пацаны жгли рубероид.

Шуйский впустил Дениса в обширную прихожую с высоким лепным потолком.

– Хотите, выберите себе тапки на полке, а не хотите, не разувайтесь, – сказал он, развернулся и, не дожидаясь гостя, скрылся на кухне.

Денис прошел следом, по пути заглянул украдкой в каждую из трех комнат. Шуйский жил один. Квартира была хорошей, но не шикарной, на интерьере он явно сэкономил.

– Садитесь, – предложил Шуйский, не отрываясь от плиты, – можете сделать телевизор погромче, пульт на подоконнике. У меня, кстати, спутниковая тарелка: есть НТВ-футбол, то ли сорок третий, то ли сорок четвертый канал, вы ведь без него страдаете? Вы ужинали?

– С утра питаюсь одними бутербродами, – признался Денис, – угостите, буду благодарен. А без НТВ– футбол еще чуть-чуть пострадаю. Надеюсь послезавтра вернуться домой, там насмотрюсь.

Шуйский удостоил его взглядом:

– Такие успехи?! Разобрались с гибелью Вовка? Поздравляю. А как там насчет моего дела? Фаршированную рыбу будете?

– С удовольствием.

– Так что с моим делом, – повторил Шуйский, – можно выписывать чек или глухо, как в танке?

– Вы как-то без интереса об этом говорите, – заметил Денис. Не обращая внимания на слабые протесты Шуйского, он помог ему накрыть на стол.

– По пятьдесят грамм? – предложил хозяин.

Денис мотнул головой:

– Нет, я пас!

– Тогда и я пас. Ну разве что совсем по маленькой за встречу… – Шуйский накапал себе грамм десять и опрокинул в рот то, что не растеклось по стенкам. – Значит, без интереса, говорите?.. С чего вы взяли?! Может, я его просто не афиширую?

Денис не ответил. Минуты две они жевали молча. Был слышен только стук вилок и приглушенная речь диктора на канале Discovery, с постоянно проскальзывающими менторскими нотками он рассказывал что– то такое про англо-бурскую войну.

– Давайте я вам все-таки налью, – еще раз предложил Шуйский, – по-моему, вы чувствуете себя не в своей тарелке.

– Разве что по столечку – как себе. И не чокаясь.

– Почему?

– На поминках не чокаются.

Шуйский на секунду прекратил орудовать вилкой.

– Вовка поминаем?..

– Нет. Вас, Дмитрий Сергеевич. Давайте: за упокой!

Денис выпил, Шуйский так и остался сидеть с поднятой рюмкой.

– Это у вас такой профессиональный юмор? Я, во всяком случае, не понял. Объясните, после какого слова смеяться.

– Юмор у меня общечеловеческий, – ответил Денис. – А смеяться нам пока не над чем.

– А по-моему, очень весело! – Шуйский наконец выпил и криво улыбнулся. – Никогда бы не подумал, что на мои поминки придут всего два человека, и одним из них буду я сам! Добавки хотите?

– Не откажусь.

Шуйский положил Денису вторую порцию и, откинувшись на стуле, звонко хлопнул себя по колену.

– Хорошо сидим! Следующий тост: за помин!

Денис накрыл рюмку ладонью,

– Все, мне больше нельзя – есть работа. Ответственная. Поминки у нас все равно нетрадиционные, поэтому предлагаю сделать еще одно отступление. Ограничимся полутора тостами.

– Ладно, заинтриговали, – сказал Шуйский, – переходите к делу, а то я сейчас лопну от нетерпения. Погодите, только чай поставлю… – справившись с чайником, он уселся напротив Дениса, выставил на стол хрустальную розетку для варенья, заменявшую ему пепельницу, и закурил, забавно попыхивая на выдохе; дым вырывался маленькими рваными клубами.

– Хотелось вас еще чуть-чуть потомить, но время не позволяет, – подмигнул Денис. – Дело ваше я раскрыл. На гонорар, боюсь, вы не расщедритесь, потребуете, чтобы я предъявил пропавшее оборудование. А где оно, никто, кроме вас, не знает. Я мог бы, конечно, поискать, но недосуг. Вообще, загадку вы мне загадали замечательную, если бы не сопутствующие обстоятельства, разгадывать ее было бы одно удовольствие. Вся проблема в этих сопутствующих обстоятельствах. Вы их не учли, в результате пострадали люди. Олег Вовк убит, Игорь Вовк взят в заложники, а цена за его освобождение – ваша пропавшая железяка, и если сегодня ночью я не смогу его освободить, его тоже, скорее всего, убьют. А я до сих пор не знаю наверняка, где его держат. – Это отгадка или решение? – спросил Шуйский, опустив глаза в пол, как будто обнаружил под ногами что-то необычайно интересное. Он раздавил окурок в пепельнице, отошел к плите, долго звенел чашками.

Денис ждал, пока он вернется за стол. – Разницу понимаете? Сколько вам сахара?

Денис заметил, что руки его подрагивают, и подвинул сахарницу к себе.

– Я сам, спасибо.

– А разница такая! – продолжал Шуйский, распаляясь. – Как в школе: решил задачу шаг за шагом – нет вопросов! Взял ответ с потолка – интуиция подсказала – лучше помолчи! Объяснить не можешь, так не высовывайся– шайбу схлопочешь! Но мы как бы уже не школьники. За такую оплошность колом в дневнике не отделаться!

– Совершенно верно, – кивнул Денис.

– Тогда потрудитесь привести доказательства.

– Легко сказать! У меня нет доказательств, которые бы заведомо вас устроили. То есть устроили бы любого нормального человека в обычной ситуации. Но вы – это вы, Шуйский Дмитрий Сергеевич, а не среднестатистический обыватель. И ситуация у вас в жизни не совсем обычная: вы только что справили сами по себе поминки! Если не забыли еще…

– Вы высказали серьезное обвинение! – произнес Шуйский гневно, после каждого слова ударяя двумя пальцами по столу. – Я жду таких же серьезных доказательств!

Денис улыбнулся в ответ.

– Знаете, недавно читал одну хохму. Представьте, Франция, семнадцатый век, недоросль говорит учителю: «Зачем доказывать эту теорему? Дайте честное слово дворянина, и я вам поверю!»

– Доказательства!!!

– Хорошо. Я скажу, что за оборудование у вас пропало. Кроме вас, Пасечника и Боксера этого ведь никто не знает, так? Никакая это не система контроля доступа в помещение. Это устройство для стирания отпечатков пальцев и создания новых, разработанная профессором Зелинским. Как оно попало к Пасечнику, я точно не знаю, могу только догадываться. Вряд ли ваш уважаемый босс напрямую подкупил Зелинского: известный пластический хирург – человек наверняка не бедный. Вероятно, Пасечник пообещал ему организовать госзаказ. Может быть, через фиктивную структуру финансировал исследования, а Зелинский знай себе радовался, думал, что работает на шпионское ведомство. Как бы там ни было, Зелинский за свою доверчивость поплатился: сделал опытный образец, продемонстрировал его на Боксере, после этого Пасечник тихо и культурно организовал ему несчастный случай и пышные похороны. Чудо-машинку он поручил беречь вам. Не Боксеру же ее доверять, в самом деле! Его любая штуковина сложней финки приводит в тихое уныние. И у себя он ее хранить не хотел: раструбил на весь воровской мир, что у него есть, вот и опасался: знал, с кем имеет дело.

– Очень интересно! – хмыкнул в кулак Шуйский. – Но по-прежнему бездоказательно.

– Если интересно, я продолжу. Пасечник передал агрегат вам на ответственное хранение до завтрашнего сходняка, где он собирался продемонстрировать его благородной публике. А дальше – как дело пойдет: может внаглую, не прячась, открыть при «Мартинике» соответствующую манипуляционную, может, подпольный кабинет где-нибудь у лешего в тайге, собственно, это не имеет значения, один черт, Пасечнику этого чуда техники не видать как собственных ушей! Я вообще сомневаюсь, что он доживет до среды. Давайте временно отложим его заботы и поговорим про вас. Вас, Дмитрий Сергеевич, как я понимаю, давно уже точил червячок. Все, чем вы владеете, на самом деле принадлежит Пасечнику, но тут как раз проблемы нет: он вас поставил управлять своим легальным бизнесом, вы и управляете. Закавыка в другом: львиная доля прибыли поступает к Пасечнику от вас, а не от Боксера с его мелким рэкетом, но денег при этом у Боксера оседает несравненно больше. Тут никакие доказательства не нужны, достаточно посмотреть, кто где живет. К Боксеру в особняк иностранную правительственную делегацию пригласить не зазорно. А почему так происходит? Наверняка ведь не потому, что он лучше вас ведет дела. А потому, что так Пасечник решил. Боксеру как уважаемому вору положено одно, а вам, фраеру, пусть козырному, не дешевому, но все равно фраеру – другое. Я не сомневаюсь: вы бы могли облапошить Пасечника не на один миллион, причем без всякого риска, но не сделали этого. Потому что до недавнего времени боялись, и потому что не могли пользоваться этими деньгами в открытую. Но в какой-то момент вас прорвало. Не подумайте только, что я вас за это осуждаю. У нас же любой бизнес – сплошное мошенничество, сегодня уже достаточно тонкое и изощренное, а не тупое и беспардонное, как десять – двенадцать лет назад, завтра будет еще тоньше, еще изощреннее. Таким людям, как Пасечник, и тем более Боксер, на вершине бизнес-пирамиды не место.

– Вы так и не привели ни единого доказательства, – вставил Шуйский, когда Денис поднес ко рту чашку.

– Но теперь вы воспринимаете это спокойнее, так ведь? Когда я подойду к концу, вам доказательства будут уже без надобности. Позволите продолжить?

– Конечно! Мне давно уже не было так любопытно.

– Итак, вы решились поставить Пасечника на место: он анонсировал прибор перед воровским сообществом, вы его выкрали. Возможно, у вас была идея его коммерческого использования, но, думаю, в первую очередь вы хотели получить моральное удовлетворение. Прибор вы вынесли по частям, а потом устроили спецэффекты: дым, следы на потолке, взбесившиеся камеры наблюдения и так далее – в чем, в чем, а в охранных системах вы специалист, каких мало. Простите, что излагаю все без технических подробностей, я их не выяснял. Пасечник запаниковал. Он пообещал продемонстрировать машинку, меняющую отпечатки. Обещал и не сделал, коллеги по сходняку могут это расценить как неуважение, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Сам он прибор найти не смог, возможно, потому что не знал, чего больше хочет: найти или скрыть факт пропажи. Когда у него ничего не вышло, он попросил вас нанять частного детектива, пообещать ему баснословный по снежинским меркам гонорар, а взамен потребовать полной конфиденциальности. Вы наняли самого известного – Олега Вовка. Что из этой затеи вышло, все знают. Но не все отдают себе отчет в том, что завтра сходняк. Когда я звонил вам ночью, вы были у Пасечника? И что он вам сказал?

Шуйский пожал плечами.

– Вы опасаетесь, что наш разговор записывается? Могу поклясться чем угодно: это не так.

– Не клянитесь. – Шуйский выдвинул ящик и показал Денису коробочку, внешне напоминающую зажигалку. – Это скрэмблер. Глушит все источники радиосигнала в радиусе пяти метров.

– А как же телевизор?

– Телевизор! – хмыкнул Шуйский. – Это не простой телевизор! И я уже говорил: он принимает сигнал не с комнатной антенны, а со спутниковой.

– Ладно, мы отвлеклись. Пасечник не догадывается, что вы украли прибор, но уговорит вас взять вину на себя, аргументы, как вы понимаете, он найдет. А потом устроит показательную казнь. И что самое обидное, он прекрасно понимает: все это бесполезно. Он не жилец. Просто умирать в одиночку ему не хочется. До сих пор вы проявляли олимпийское спокойствие, чтобы убедить Пасечника в своей невиновности. Сейчас самый момент сменить тактику. Вы знаете его лучше меня. Подумайте и согласитесь, что я прав!

– Еще чаю? – поинтересовался Шуйский.

– Да идите вы к черту с вашим гостеприимством! Вы что, ничего не поняли?!

– Все я понял. Хотя вы меня ни в чем и не убедили. Я не могу взять в толк, что конкретно вы от меня хотите?

– Соображений, где искать Игоря, как минимум.

– Нет, спасибо. Я не хочу впутываться в это дело.

– И ответственным вы себя не считаете?

– Вы как хотите, а я налью себе еще чаю. – Шуйский заглянул в холодильник, что-то там перекладывал с полки на полку, в итоге взял с дверцы лимон. Тайм-аут растянулся минуты на полторы. – Не перегибайте палку, – сказал он, вернувшись на место, – если я, например, клепаю на заводе «Калашниковы», значит, по-вашему, я несу ответственность за то, кого из них продырявят? Чушь это все собачья! А в том, что Олега убили из-за моего заказа, я вообще сомневаюсь…

– Не сомневайтесь. На этот счет у меня есть не соображения, а реальные доказательства. – Денис поднялся и холодно кивнул. – Спасибо за ужин. Считаю своим долгом предупредить: послезавтра информация об открытии Зелинского будет обнародована.

– Сядьте, сядьте! – замахал рукой Шуйский. – Не мельтешите. С Зелинским вы попали в точку. По официальной версии, он приехал сделать Туманову пластическую операцию, у того на носу выросла родинка – смотреть страшно, стыдно было на люди показаться. Местная знать в лице Пасечника пригласила уважаемого земляка поохотиться. Сам он с Зелинским не полетел, нашлись какие-то срочные дела, обещал присоединиться позже. Вертолет потерял управление и упал в болото в устье Волчьей, в самую трясину. Поднять его оттуда невозможно, нужно тысячу гектар осушить.

– Это официально известные факты, – перебил Денис, – мы теряем время.

– А то, что вертолет взорвался, прежде чем упасть, – тоже официально признано?! Что фрагмент винта нашли в полукилометре от места падения? Что несколько охотников слышали выстрел за долю секунды до взрыва? Причем звук не был похож на выстрел из ружья – значительно громче. Охотники худо-бедно разбираются! А один из них, отставной подполковник, утверждает, что стреляли из ручного противотанкового гранатомета.

– Зачем вы мне все это рассказываете? – спросил Денис.

– С просветительской целью. Сею разумное, доброе, вечное. Это на самом деле не официально, но общеизвестные факты.

– Общеизвестные?!

– По крайней мере, сотня человек в Снежинске в той или иной степени в курсе дела. Но все думают, что это было покушение на Пасечника. А Пасечник убедительно попросил не распространяться. И Туманов поддержал его просьбу. По наивности.

– Больше ни о чем не хотите меня просветить?

– Да нет вроде. Как вы, кстати, с пассией Вовка, с Шахбазовой? Нашли общий язык?

– А что Шахбазова?'– спросил Денис, выдвигаясь в прихожую.

– Она ведь тоже собиралась отыскать установку. Еле отделался. Через пару дней после смерти Олега явилась и пристала с ножом к горлу: за что я ему обещал деньги, вдруг он уже что-то раскопал, она посмотрит его записи. А послал ее вежливо, так она на следующий день опять пришла. Пришлось припугнуть. Между прочим, она назвала несколько меньшую сумму, чем я обещал Вовку.

– Он с женой собирался поделиться, – ответил Денис. – Приятно было с вами поговорить. Еще раз спасибо за ужин. И не забывайте: это были поминки.

21.10

К Лилии Денис шел через соседний подъезд и чердак. Однажды они с Николаем уже так ходили, только от Лилии. Если человек Малинина и торчит где-то во дворе, Денис надеялся, что ждет он выходящего Щербака и на соседние подъезды особого внимания не обращает.

Шуйский его выводы вслух не подтвердил, но Денис на это и не рассчитывал. В данном случае молчание тот самый знак согласия, но Шуйский при этом сохранил достоинство, а для него это, видимо, важно. Зато после Шуйского Денис заехал в «Огненный дракон» и, потратив пять минут и двадцать долларов, узнал, что в субботу двадцать пятого мая в «Огненном драконе» с тринадцати тридцати до четырнадцати тридцати обедал Боксер и по ходу обеда принимал посетителей как прямо за столиком, так и на свежем воздухе. Но последнее слово оставалось за Максом. Он наконец обработал все записи, присланные Денисом, сличил с голосом похитителя и вынес свой вердикт.

– Ну блин?!! – заорал Николай, как только Денис переступил порог. – Мы тут уже истомились в ожидании!

– Похоже, ожидание было приятным, – заметил Денис.

Николай и Лилия вышли его встречать вдвоем в обнимку, значит, напарник даром времени не терял, значит, роман бурно развивается. На его замечание Лилия смущенно потупила взгляд, а Щербак сально ухмыльнулся.

– Лилия, нам нужно поговорить. – Денис посмотрел на Николая и добавил: – Лучше наедине.

Они переглянулись, и Щербак конечно же набычился:

– Это еще зачем? С какой стати?!

– Можно и втроем, – легко согласился Денис, – только если пообещаешь молчать и сидеть смирно.

Лилия побледнела, а Николай набычился еще больше и промолчал.

Прошли в гостиную, Щербак плюхнулся на диван, усадил Лилию рядом и демонстративно обнял. Денис подтащил себе кресло и уселся напротив. На этот раз речь он не подготовил, и поэтому, когда дошло до дела, не мог подобрать нужных слов. В основном из-за Щербака, который недовольно косился на него исподлобья.

– Одним словом, Лилия, – наконец произнес он, так и не родив предисловие, – если вы сами скажете мне, где Игорь, обо всем остальном я постараюсь забыть.

Первым, разумеется, отреагировал Щербак:

– О чем это остальном?!

– Я не с тобой разговариваю, – отмахнулся Денис, глядя только на Лилию. Она побледнела еще сильнее, но молчала, беспомощно поглядывая на Щербака.

– Это и меня, между прочим, тоже касается, – настаивал Николай.

– Само собой. Лилия, я слушаю.

– Да откуда ей знать, где Игорь?! Кончай наезжать! Объясняй все толком, блин, а то явился тут…

– Заткнись! – прикрикнул на Щербака Денис и, глядя только на даму его сердца, продолжил спокойно и с расстановкой: – Лилия, я точно знаю, что Олега убил Боксер. Я могу это доказать. Я уверен, что вы этого не знали. Теперь знаете. Если вы действительно любили Олега, вы ведь не станете цепляться за Боксера и дальше? Он плохой союзник. Итак?