Текст книги "Угрюмый город"

Автор книги: Фридрих Незнанский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)

– Вы сами себя заводите. Давайте сядем и во всем спокойно разберемся.

Он даже не успел среагировать, она юркнула у него под рукой и, оказавшись вне зоны досягаемости, поманила его за собой на кухню. Ничего не оставалось, как хромать следом. Она налила два стакана минералки, но он к своему принципиально не притронулся, несмотря на ужасную жажду. Поставил стул на пороге, кряхтя, уселся. Лилия сделала несколько глотков, подвинула к нему еще один стул, поставила на него пепельницу, сама уселась на подоконник.

– Начнем с того, что ни о слежке, ни о пистолете, ни о каких прочих провокациях вы мне не говорили. А я мысли на расстоянии читать не умею.

– Какая разница? Хотите сказать, вы и не подозревали, что Боксер – правая рука Пасечника, специалист по мокрым и грязным делам? Это же нереально. Для этого надо быть слепо-глухо-немым или круглым идиотом.

– Кто такой Боксер, я, конечно, знаю. Но еще я знаю, от Олега, между прочим, что все эти страшилки в основном вывеска, миф для поддержания авторитета. Олег неоднократно встречался с Ященко – не знаю, помнит ли кто в этом городе кроме меня его фамилию. Не стану утверждать, что они были друзьями, нет, естественно. Но несколько раз оказывали друг другу какие-то услуги. А теперь поставьте себя на мое место. Игорь похищен, в мой почтовый ящик подбрасывают отрезанные уши, вы ранены, Денис, не зная города и не имея никакой поддержки, мечется, рискуя тоже нарваться на пулю, в милицию обращаться нельзя. Что мне, сидеть сложа руки? Я решила попросить помощи у Боксера. Зная, что вы этого не одобрите, позвонила ему, когда вы заснули…

– И он вот так по первому зову примчался?

– Пришлось уговаривать.

– Да?!

– Да. Прекратите паясничать! Я не виновата, что вы тут играли в конспирацию и не удосужились мне объяснить, что вы с Боксером по разные стороны баррикад. И с чего вы вообще решили, что за перестрелкой с чеченцами и прочими приключениями стоит Боксер? Просто потому, что он одиозная фигура? Он лучше всех подходит на роль злодея? Или вы просто с другими не успели познакомиться?

– Нет, мне все-таки непонятно, как это вы уговорили его приехать? Одного без охраны, среди ночи. Что же это такого надо было ему сказать?..

Николая вдруг посетила идея: а что, если весь сыр-бор в областном масштабе из-за нее, из-за Лилии? Любовный многоугольник, вернее, даже любовная многоконечная звезда – в центре Лилия, а по краям многочисленные влюбленные болваны: Олег, Боксер, чем черт не шутит, возможно, и Шуйский, может, даже и Игорь, да мало ли кто?! И никакие деньги, оружие, компроматы, бензины, омоновцы не имеют ни малейшего отношения к реальным причинам того, что вокруг происходит!..

Он так ошалел от этого чудовищного озарения, что даже прослушал, что она говорила, пришлось попросить повторить. Она повторила:

– Я говорю, понадобилось не так уж много. Надо было только намекнуть, что на его территории кто-то похищает людей и устраивает перестрелки. А упоминание Олега завершило дело.

– И Боксер не знает, кто похитил Игоря?

– Не знает. Во всяком случае, мне сказал, что не знает. Но думаю, сам факт, что здесь что-то происходит без его ведома, уже вполне достаточная причина для него, чтобы начать это выяснять.

Николай потряс головой, прогоняя навязчивую идею.

– Что ж, если он такой покладистый и всюду ни при чем, может, позвоните ему еще раз и организуете его встречу со мной?

Лилия удивилась:

– Не посоветовавшись с Денисом?

– У нас телепатическая связь, – буркнул Николай, – я уверен, что он будет обеими руками «за».

Но она явно не горела желанием звонить.

– Может быть, все же подождем до утра? Заодно у Боксера будут уже какие-то данные…

– Не подождем, – отрезал он.

– Хорошо. Вы сами этого хотели. – Лилия достала из книжки визитку и набрала номер. – Леонид Ильич, это снова я. Извините за еще один ночной звонок, но москвичи хотят с вами встретиться.

Николай подошел вплотную, наклонился к трубке, но ничего, кроме нечленораздельного бурчания, не услышал. Мог бы, блин, догадаться, опять подсоединить диктофон, обругал он себя. Лилия положила трубку.

– В восемь утра. Ресторан «Александрия», это на Московском шоссе, совсем недалеко от города. Но разговаривать он будет с одним из вас, и лучше с Денисом.

По-прежнему раннее утро

В Ясные Воды Денис приехал без семи минут пять. Через площадь неспешно и неорганизованно тянулось коровье стадо, можно было его объехать, но Денис остановился. Выбрался на свежий воздух и с удовольствием закурил. В прошлый раз поселок выглядел сонным и угрюмым, а сегодня сиял, как на лубочной картинке. Побеленный фасад церкви, согретый утренним солнышком, отливал розовым. Денис, прищурившись, запрокинул голову, подставил солнцу лицо, выпуская дым прямо над собой, глядя вполглаза в безоблачное густосинее небо.

Поселок давно проснулся. У магазина, возле служебного входа, собрались бабульки и зычными голосами подгоняли грузчика, таскавшего из «пирожка» картонные коробки, рядом, перед почтой, два голых по пояс низкорослых мужичка с морщинистыми, как у столетних старух, лицами, переругиваясь, забрасывали лопатами мусор в тракторный прицеп. Тракторист покуривал, наблюдая за происходящим отстранено и свысока.

Денис любовался кипением сельской жизни, пока по радио не пропищало пять. Явиться в гости в шестом часу по здешним понятиям уже вполне прилично, попытался убедить он себя. Как бы там ни было, торчать здесь до восьми обстоятельства все равно не позволяют.

Горюнов, слава богу, был уже на ногах: сидя на табуретке, возился с разложенными на крыльце удочками.

– Не поздновато для рыбалки? – спросил Денис, поздоровавшись.

Пенсионер, увидев его, изменился в лице и в придачу загнал в палец крючок.

– Часа два уже как клюет, – продолжал Денис, подсаживаясь, – вы мне в прошлый раз имя-отчество так и не сказали.

– Михал Михалыч. Не сезон сейчас рыбачить – нерест. Так, снасть решил проверить. Вот через недельку, через две…

– Точно-точно! – подхватил Денис. – Не учел! Когда у вас ледоход? В апреле, а то и в мае?

– Смотря где, смотря в какой год, – ответил Горюнов, справившись, похоже, с волнением. – За элеватором на втором пруду до Дня Победы народ по льду ходил.

– А я к вам, Михал Михалыч, за одной вещью. Догадываетесь какой?

Денис достал последнюю сигарету из пачки, покрутил, повертел и с сожалением сунул обратно. Горюнов молча поднялся и исчез в доме.

– Вот, держи, – сказал он, вернувшись через минуту, и протянул Денису тяжелую плоскую сумку с разорванной надписью «Toshiba».

Денис вытащил ноутбук, вроде цел, только немного поцарапан. Открыл крышку. На экране загорелось: «Enter password».

– Сами пароль на вход поставили, или был? – спросил он у Горюнова.

Михал Михалыч явно обиделся.

– На кой ляд мне какой-то пароль?!

– На такой. Вдруг отдавать придется? Ведь пришлось же. А раз на входе пароль, значит, вы ничего не видели, ничего не знаете, так?

– Не-е… – Горюнов в смущении потеребил подбородок. – Я в этом деле человек темный. Я зачем его поначалу взял? Чтоб не попер никто. Он на дороге валялся рядом с мотоциклом. А как следователя ряху, прошу прощения, увидел, так и решил: нельзя ему отдавать.

– А родителям?

– Да как-то получилось… Я забыл про него, вспомнил только день на второй, третий, а тут похороны, им не до того было, а потом уже вроде как неудобно…

– Игорю тоже не до того было?! – спросил Денис строго. – Вы мне, Михал Михалыч, голову не морочьте. Не понимаете, во что ввязались? Объяснить? Или в неведении – оно спокойнее?

Горюнов молчал, потупившись как школьник.

– Выкладывайте все, что недоговорили в предыдущую встречу.

– Нечего мне больше сказать, – выдохнул Горюнов, – честное слово, нечего!

– Тогда до свидания. Если вдруг кто-нибудь спросит, зачем я приезжал, скажите: интересовался ноутбуком, но вы ничего не знаете.

На полпути к Снежинску Денис свернул на обочину и занялся компьютером. Попробовал в качестве пароля разнообразные вариации на тему Лилии и Вити, но ни одна не подошла. Тогда он позвонил Максу.

– Под рукой другой компьютер есть? Такой, чтобы можно было вскрыть? – спросил Макс сонно (трубку он снял после тридцати с лишним гудков).

– Вроде того.

– Так выдерни винт и вставь туда! Как маленький, шеф…

Макс отключился, не дождавшись благодарности. Тут же позвонил Щербак:

– Не дозвонишься до тебя, блин! С кем это ты переговариваешься в такое время?

– Чеченец очухался? – ответил вопросом на вопрос Денис.

– Нет. В восемь у тебя встреча с Боксером. Дуй скорей, нужно все обсудить.

06.55

Лилия спала. Или делала вид, что спит. Щербак уговорил ее лечь и в ожидании Дениса несколько раз подходил на цыпочках к дивану, наклонялся, прислушивался. Ее дыхание было ровным и тихим, она ни разу не пошевельнулась.

Денис приехал в половине седьмого, с порога потряс над головой черной сумкой с надписью «Toshiba».

– Где взял? – шепотом справился Николай и приложил палец к губам, кивая в сторону спящей Лилии.

– В деревне, – так же шепотом ответил Денис. – У Горюнова.

Сыщики заперлись на кухне, но разговаривать продолжали вполголоса.

– Сам догадался или подсказали? – допытывался Николай, ощупывая ноутбук, пытаясь включить и с недоумением косясь на требование ввести пароль.

– Рыбалко же подсказал. Если люди стали даже объявления о продаже ноутбуков отзывать, значит, в городе эту машинку искали тщательно, прессовали всех без разбора. Как они Горюнова не догадались прижать, ума не приложу, видно, не ожидали от сельского пенсионера такой наглости. А может, просто не успели. Я их опередил.

– Как взламывать будем? – Николай попробовал несколько вариантов кода: Saturn, Oleg, Liliya, Harley, God, love, crime – ничего не подходило, система с завидным постоянством возвращала запрос.

– Макс сказал, надо вынуть винчестер и вставить в другой компьютер, пароль на вход в систему и на вход в Windows мы так обойдем, но если там еще и файлы закрыты, тогда не знаю.

– Так давай выковыривать.

– Лилию разбудим, – шикнул Денис, – рассказывай, что за встреча с Боксером, он сам меня пригласил? По поводу своего пистолета?

– Я его пригласил.

Николай, стараясь не упускать ни малейших подробностей, пересказал Денису свой разговор с Лилией. Денис вопреки его ожиданиям не поддержал версию о предательстве Лилии или ее изначальном сговоре с Боксером. Он вообще ничего не сказал.

До встречи оставался еще почти час, а ехать до ресторана от силы полчаса и заранее приезжать туда было бессмысленно – Боксер наверняка под каждым кустом посадил своего бойца, там его территория и, имея полтора человека живой силы, играть придется по его правилам.

– Давай я все-таки компьютер притащу, – предложил Николай. – Он все равно под столом разобранный стоит, с тех пор как вы меня оперировали. По крайней мере убедимся, что мы хоть что-то можем прочесть на винте.

– Сиди уже, одноногий. – Денис сам притащил по очереди монитор, системный блок с клавиатурой и мышкой.

Николай разобрал ноутбук, перочинным ножом отвинтив шурупы, где у Лилии отвертки, он понятия. не имел, а идти за инструментом в машину – только время терять. Чтобы было, куда прицепить второй винчестер, отсоединили CD-ROM, еще минут пять провозились с перемычками, но в конце концов содержимое двух логических дисков ноутбука появилось на мониторе. Системные файлы, ПО: офис, переводчики, Ява и почти 4Гб вордовских документов.

Денис запустил Word и заказал поиск файлов, содержащих «Шуйский» или «Мартиника». Поиск отбарабанил за несколько секунд и не нашел ни одного соответствия.

– Файлы, сто пудов, запароленные, – резюмировал Николай. – Давай отсортируем по времени создания и попробуем посмотреть хотя бы самые последние.

Таковых оказалось десятка два, и половина действительно была закрыта паролем.

Денис недовольно посмотрел на часы:

– Я буду на связи, отыщешь что-то интересное, сразу звони. Потом подключай модем, отправляй Максу все, что не сможешь прочесть.

– Ты что, серьезно решил ехать один? – удивился Николай. – А если вдруг…

– Если вдруг, ты мне, боюсь, не поможешь. Зато потом отомстишь.

08.00

При входе в ресторан Дениса обыскали. Двое мордоворотов дважды обшарили карманы, отобрали пистолет, две запасные обоймы, на диктофон не обратили внимания, Вообще Боксер притащил с собой целую армию: двое торчали на стоянке, двое у входа (которые обыскивали), один около двери на кухню и еще один за спиной у хозяина. Большинство лиц было знакомо Денису, видел в особняке, когда лазая за пистолетом. Присутствовал и мистер Грей – стоял у кухни, кокетливо теребил хвостик и нагло ухмылялся.

Посетителей в зале, естественно, не было, на двери висела табличка «Санитарный час». Боксер в светлом летнем костюме с салфеткой, заткнутой за воротник, пил кофе и завтракал. На столе перед ним громоздилось огромное блюдо с мясным ассорти и три плошки с соусами, он уплетал за обе щеки, шумно причмокивая. Официант стремительно приволок еще один кофейник, чашку для Дениса, бутылку коньяка и два бокала.

– Есть хочешь? – безразлично поинтересовался Боксер, даже не глядя на Дениса, не здороваясь и сразу на «ты». – Закажи себе что-нибудь.

– Не голоден, – отказался Денис.

Боксер прикончил половину мяса (не меньше килограмма, а может, и больше), икнул и отвалился на спинку стула. Официант возник снова, убрал блюдо, принес поднос с фруктами, Боксер, едва взмахнув рукой, приказал ему убираться, а заодно и амбалу, торчавшему рядом.

– Ты думаешь, мы с тобой тут сидим, потому что ты такой крутой? – лениво спросил он, когда все отошли, и сам же ответил: – Нет, потому что я такой добрый. И потому что с тобой у нас вышло недоразумение.

– Что именно вы называете недоразумением? – Денис сунул руку в карман за сигаретами, а заодно включил диктофон.

– С моей стороны было только одно недоразумение. Когда мои мальчики учили тебя и твоего ассистента жизни под «Полетом». Могу даже извиниться – не за того приняли. Я кое-кого другого ждал, тоже из Москвы, вот они и обознались. – Боксер плеснул в бокалы по чуть-чуть коньяка. Руки после мяса он так толком и не вытер, на бутылке остались жирные отпечатки. – Давай за знакомство.

Денис едва пригубил из бокала. Пить после бессонной ночи на пустой желудок – полное безумие.

– А когда ваши мальчики стащили у меня пистолет, они уже разобрались, с кем имеют дело, или все еще нет?

– Ты дебил, Грязнов. Ничего они у тебя не брали. Это вот у меня какой-то смельчак – мать его! – сейф обнес. Найду, руки-ноги поотрываю! А тебя мои мальчики берегли, понял? Охраняли. Я сказал, глаз с тебя не спускать. Потом доложили, что в номер к тебе влез этот… как его, ну из «Сатурна»… Кравцов. Если у тебя что пропало – к нему.

Денис просто оторопел.

– От кого охраняли, зачем?! – А с Кравцовым, может, неправда, лихорадочно проносилось в голове, а может, и правда. После вчерашнего утреннего разговора Кравцов был взбешен и напуган. Он был готов на все и мог – мог! – пустить в ход пистолет. Но откуда он узнал о чеченцах? Черт, Николай же сказал Боровику о «Сатурне», Боровик мог его неправильно понять и тогда… тогда… Конечно, у меня все время было занято: то дядюшка, то похитители, то Макс, то опять похитители – чеченцы могли вполне позвонить в «Сатурн». И если Кравцов был там до вечера, он ответил, он понял, как можно от меня отделаться. Он назначил от моего имени встречу чеченцам, а от их имени – мне. Но зачем он воровал пистолет? Потому что убил Олега. Но тогда Боксер…

– От неприятностей тебя берегли. У нас тут своих таких реактивных хватает, надо предложить мэру гы-гы! – Боксер вдруг заржал, широко раскрыв рот. – Открыть специальное кладбище для таких, как ты. Гы! – Перестал смеяться он так же внезапно, как и начал. Вытер руки, достал из кармана пиджака нож – натуральный тесак в кожаных ножнах. – В чем мой интерес с тобой нянчиться – не твоего ума дело. Ты в этом городе никого не знаешь, ничего не понимаешь, и просвещать тебя я не собираюсь. – Он взял с блюда яблоко, разрубил одним движением пополам. Одна половинка улетела под стол, а во вторую Боксер вогнал нож, пригвоздив ее к столешнице. Видимо, этот красноречивый жест должен был все объяснить Денису. На лезвии красовалась коротенькая гравировка: «От братвы». – Дамочка Олега рассказала мне про его брательника. Теперь это мое дело, а ты рули-ка лучше в свою Москву. Все равно ты тут ничего не можешь.

– А если могу? – поинтересовался Денис.

– Не можешь, – отрезал Боксер. Он выдернул нож, аккуратно вытер его салфеткой, спрятал в ножны и убрал в карман. – Угощайся за мой счет и проваливай. Не мельтеши.

Он направился к выходу, «мальчики» потянулись следом, Денису вернули пистолет и обоймы, и как только за честной компанией закрылась дверь, к столику подлетел мужичок в высоком поварском колпаке с синей надписью: «Шеф»:

– Желаете еще чего-нибудь? Все за счет заведения. Гостям Леонида Ильича мы всегда рады.

– А Леонид Ильич хозяин заведения или почетный клиент?

Повар замялся:

– Э… почетный клиент.

Понятно. Рэкет, подумал Денис.

И во многих ресторанах в городе и пригороде он столь же почетный клиент?

Повар вообще растерялся.

– В-вы будете что-нибудь заказывать?..

– Хочу вот этот коньяк, – сказал Денис.

– Сию минуту подам бутылочку.

– Не такой же, а этот. Дайте мне бумажный пакет и вот пару апельсинчиков. – Денис осторожно закупорил бутылку, держась за горлышко, погрузил ее в пакет, забросил туда же апельсины и откланялся.

В том, что повар не расскажет Боксеру о его странном заказе, Денис был уверен.

08.30

В машине Денис первым делом аккуратно извлек из пакета бутылку и убедился, что отпечатки Боксера получились замечательно. Теперь нужно вооружиться лупой и как следует их изучить. И не потому, что Денис не поверил Боксеру насчет Кравцова – поверил, но…

Звонок телефона отвлек его от размышлений. Щербак.

– Денис, чеченец пришел в себя. Но со мной говорить не хочет, с Лилией – тем более.

– Буду через двадцать минут.

Раненый чеченец полусидел-полулежал на стопке подушек, упертых в угол между стеной и спинкой кровати. Голова его по-прежнему оставалась неподвижной, лицо от потери крови сделалось совсем бледным; вяло, автоматически он мял рукой угол одеяла, живой была только мимика.

– Кто ты? – первым спросил он Дениса.

– По-моему, вы хорошо говорите по-русски, – ответил Денис, присаживаясь на специально принесенную из прихожей низкую табуретку, чтобы не возвышаться над собеседником. – Приличные люди обращаются друг к другу на «вы».

– Кто вы, приличный человек? – повторил раненый, как показалось Денису, с изрядной долей сарказма.

– Думаете, ваше положение позволяет задавать вопросы? Или это дань традиции: настоящий чеченец в любой ситуации ведет себя как победитель? – Выдержав небольшую паузу, Денис извлек из кармана удостоверение. – Я отвечу на ваш вопрос. Я тоже придерживаюсь определенных традиций, и они обязывают меня в любой ситуации проявлять добрую волю – до последней возможности.

– Ахметов Султан Хожаевич, – представился чеченец, изучив удостоверение Дениса, – начальник охраны Ачхой-Мартановской районной администрации.

– Кто бы мог подумать, что Снежинск находится на территории Ачхой-Мартановского района Чеченской республики? Не далековато ли вы распространили свои полномочия? А, Султан Хожаевич?

– Вы тоже издалека приехали.

– Я имею право заниматься охранной и розыскной деятельностью на всей территории Российской Федерации. А вот вас можно обвинить в незаконном хранении оружия и более того – в бандитизме. Тянет на приличный срок, годиков эдак на десять. Что скажете?

Ахметов скользнул по Денису безразличным взглядом и уставился в окно.

– Давай. Обвиняй.

– Без проблем: у меня пистолет с вашими отпечатками пальцев и пуля, извлеченная из ноги моего коллеги. Экспертиза установит, что она выпущена из вашего пистолета и рана причинена именно ей.

– Ты сам меня подстрелил. И пистолет сунул в руку, когда я был без сознания, – медленно, проговаривая каждый слог, произнес Султан Хожаевич. – Десять пуль у тебя будет! Почему думаешь, что лучше меня со здешней милицией договоришься?! А договоришься – я все равно по амнистии выйду.

– Мы с вами на «вы», как приличные люди, – напомнил Денис. – А со здешней милицией вы, Султан Хожаевич, договориться не можете. Ни хорошо, ни плохо, вообще никак. Поэтому вы и пытались в субботу завязать знакомство с Николаем. В присущей вам беспардонной манере.

– Извините, уважаемый! – теперь Ахметов вовсе не смотрел на Дениса, только в окно. – Привычка. Семь лет война идет.

– Я думаю, привычка была вначале. А уже из-за нее война началась. Не так, скажете?

Ахметов закрыл глаза и с минуту не издавал ни звука. Денис не слышал даже его дыхания.

– По-моему, наш разговор свернул не в ту сторону, – сказал Денис, – давайте разъясним недоразумения, а потом обговорим то, что нас обоих интересует.

– Давайте, – ответил Ахметов, не открывая глаз.

– Кто вам назначил встречу от моего имени? Он сам вас нашел?

– Нет. Я позвонил в «Сатурн».

– Зачем?! Вы же знали мой номер?

– Он был все время занят. Ваш человек, Николай, сказал Ильясу, что вы работаете в «Сатурне».

– Не мог он такого сказать! – возразил Денис.

– Значит, Руслан напутал, это он с Ильясом разговаривал. Молодой он. Молодые в школе не учились, по-русски плохо понимают.

Боровик – родственник мальчишки, понял Денис, с какой еще стати ему доверили бы вести переговоры? А насчет Кравцова все подтверждается.

– Понятно. Я расследую обстоятельства смерти Олега Вовка, бывшего владельца «Сатурна». Фамилия вам что-нибудь говорит?

– Нет, – ответил Ахметов, но Денису в его голосе послышалась заинтересованность.

– Нынешнему директору «Сатурна» это не по душе. Несколько дней назад он выкрал у меня пистолет и вот, нашел случай его применить. Он стрелял с крыши павильона.

В комнату вошла Лилия с чашкой бульона на подносе. Увидев хозяйку, Ахметов махнул рукой, едва не опрокинув все на себя.

– Давайте я! – Денис отобрал у Лилии поднос. – Вы сами удержите чашку, Султан Хожаевич?

– Она ушла? – ответил Ахметов вопросом на вопрос.

– Да.

– Оставьте пока. Горячо, дымится весь. -

– Хорошо. – Денис поставил поднос на подоконник. – Так мы можем считать недоразумения исчерпанными?

Ахметов прищурил один глаз.

– Мы же порядочные люди.

– Тогда перейдем к делу. Вы хотите связаться с Юлдашевым, так? Я знаю человека, который сумеет вам помочь. Просто так он этого делать не станет, но у него кое-что пропало. Я даже могу назвать вам его имя, чтобы вы не считали меня лишним звеном: без моей помощи вам все равно не договориться. Как вам такое предложение?

– Вы не сказали, что я должен, – ответил Ахметов.

– Отдать мне «это», если «это» у вас. Или помочь найти, если знаете как. У меня есть свои причины искать «это».

– Пока не очень понимаю. Как зовут человека?

– Шуйский. Дмитрий Сергеевич.

Денис ждал, какая последует реакция, но с лица Ахметова не сползала болезненная маска, которую он напустил на себя при появлении Лилии.

– Этот Шуйский работает на Рахаева? – спросил Ахметов после долгих раздумий.

– Возможно.

– Что у него пропало?

– Если вы имеет отношение к этой истории, то должны знать.

– Вы думаете, я могу уладить такие вещи? Вы еще не сказали, в чем ваш интерес.

– Во всяком случае, не в том, чтобы кого-то покрывать. Мне необходимо освободить заложника, – объяснил Денис после некоторых колебаний.

– Кто заложник?

– Игорь Вовк, брат погибшего Олега Вовка. И давайте, наконец, называть вещи своими именами: Рахаев продает оружие боевикам, так?

– Наверно. Но не сам. Посредник – Юлдашев. Это точно, могу мамой поклясться.

– Так, кажется, начинаю понимать, – оживился Денис, – вместе со снежинским ОМОНом погиб кто– то из чеченцев?

– Кто-то! Омоновцев пятнадцать человек было, а наших милиционеров – тридцать пять! Но про них в телевизоре никто ни слова не сказал. Это ж не люди – мясо!

 – И среди них был ваш родственник?

– Два.

– Пейте свой бульон, остыл уже совсем, – Денис подал Ахметову чашку. – Итак, Юлдашев вам нужен не для переговоров. Но теперь ваша миссия провалилась. Правильно?

– Нет! Неправильно. Никто никуда не провалился. Одного из нас должны арестовать – по-другому до Юлдашева не добраться. Ваш Шуйский поможет устроить в СИЗО все как надо, про Юлдашева он знать не будет. Я доберусь до этого выродка. Бандиты оценили его жизнь в сорок с лишним других жизней, так они получат его голову! А еще я узнаю, чье оружие он продавал, и тому выродку тоже отрежу голову!..

Если у Шуйского украли оружие, значит, Дмитрий Сергеевич точно «шестерка» Рахаева, соображал Денис. Оружие у него сперли либо Пасечник, либо Туманов, поскольку бизнес слишком выгодный. Олега наняли, ибо Рахаев и Шуйский боялись, что менты могут работать на того, кто украл оружие.

Но возникает еще вопрос: по чьей инициативе Юлдашева посадили под замок. Задержали-то его уже после объявления условий террористами. То есть террористы не спасали его из застенков. Тогда, получается, Рахаев его спрятал. А если так, то не видать вам, Султан Хожаевич, помощи от Шуйского.

– Все в порядке? – На пороге возникла Лилия.

Денис взял пустую чашку, поставил на поднос и вернул ей.

– Пора делать укол, – сказала она.

– Потом, – ответил Денис. – Чуть позже.

– Что нужно этой женщине?! – поморщился Ахметов, когда она ушла. – Кто она такая?!

– Вам лучше перебраться к вашим друзьям, – скачал Денис. – У вас есть где отлежаться?

– Я не знаю, где они.

– Думаю, знаете. Не хотите говорить – не нужно. Я могу отвезти вас к Боровику. Но вам нужно показаться врачу.

– Не нужно врача, – возразил Ахметов. – Я уже сам как врач. Знаете, сколько я раненых поднял на ноги?

– Догадываюсь.

10.40

Денис собирался стремительно слетать к Боровику, отвезти Ахметова, а после в «Огненный дракон». Но стремительно не получалось. Гаишники выросли как грибы после дождя. Пока ездил к Боксеру и обратно, не встретил ни одного, а сейчас практически на каждом перекрестке парочка, причем с автоматами и в бронежилетах. Проезжая мимо одной такой парочки, Денис заметил, как они схватились за рации, и подумал, что это по его душу. Ахметов тоже заметил их телодвижения и попросил Дениса немедленно его высадить.

– Вы уверены, что сумеете добраться самостоятельно?

– Уверен. – Ахметов, кряхтя, выбрался из машины и замахал рукой, останавливая ехавшее следом такси.

За следующим перекрестком Дениса действительно уже ждал сержант с жезлом наготове и свистком в зубах. Прижавшись к тротуару, Денис остановился, достал из бардачка справку, а из кармана права, техпаспорт и членский билет «Общества безопасности дорожного движения». Но сержант, изучив справку и документы, тем не менее скомандовал:

– Выйдите из машины и следуйте за мной.

Вслед за сержантом Денис дошел до патрульной «шестерки», пока они неспешно преодолевали метров пятьдесят, второй гаишник о чем-то докладывал по рации. Денису довольно вежливо предложили сесть в машину и подождать, пока за ним приедут.

– Кто приедет? – не понял Денис, но гаишники не потрудились ответить, один вернулся на свое место за перекрестком, а второй перевесил автомат на грудь и, сложив руки на автомате, замер возле дверцы.

Обыскать Дениса никто не догадался, пистолет был на месте, но особого смысла бежать он не видел: менты были вполне натуральные, не похожие на переодетых «братков». Через семь минут подрулила еще одна «шестерка», из нее вышли четверо в штатском, один из них, очевидно старший группы, предъявил Денису удостоверение: капитан Артемьев, ГУВД Снежинской области.

– Вам необходимо ответить на несколько вопросов, – сказал он. – Проедем на вашей машине. Я сяду за руль, если вы не возражаете.

Денис не возражал. Чем быстрее это кончится, тем лучше.

В джип кроме Артемьева уселись еще двое – зажали Дениса с двух сторон на заднем сиденье. Тоже профессионалы, усмехнулся про себя Денис, и эти обыскать не подумали. Было бы желание, расшвырял бы всех и ушел.

Привезли его к довольно обшарпанному длинному четырехэтажному зданию. На табличке у входа значилось, что это и есть областное управление внутренних дел. На вахте выдали пропуск и только тут попросили сдать оружие. Артемьев проводил Дениса на третий этаж, усадил на обитую дерматином скамейку рядом с кабинетом тридцать шестым и, пообещав, что сейчас его вызовут, удалился.

Прошло десять минут. Денис успел рассмотреть всю немногочисленную наглядную агитацию, развешенную по стенам, изучить графики неуклонного роста преступности и столь же стремительного увеличения процента раскрываемости преступлений, а его все не вызывали и не вызывали. Он попробовал войти без приглашения, но дверь оказалась заперта. Постучал – никакого ответа. А вот это уже наглость!

Нет, у нас по-прежнему все так работают. Особенно менты. Промурыжить человека часа три-пять-пятнадцать в очереди – это святое дело. Но не сегодня же, черт возьми, когда каждая минута на счету.

Он отыскал туалет, сполоснул лицо холодной водой, покурил, вернулся к кабинету. Там все еще было заперто. Просто уйти, к сожалению, не получится: надо, во-первых, отметить пропуск, а во-вторых, вернуть документы и пистолет, Денис заглянул в соседний кабинет и поинтересовался, где обитатели тридцать шестого, однако его бесцеремонно попросили закрыть дверь с той стороны.

Нужно было сесть и, поскольку есть время, обо всем спокойно подумать. Он ведь по-прежнему тыкался из стороны в сторону как слепой котенок. То есть нет, не совсем – тыкался он теперь не бесцельно. Он, как и котенок, шел на едва уловимый запах. Вина Кравцова была очевидна. Но не в убийстве. Олега Кравцов не убивал, и в этом Денис после разговора с Боксером был совершенно уверен. Кравцов просто жалкий карьерист. Ему вдруг, как снег на голову, свалилась вожделенная должность. И он так боялся ее потерять, что, даже несмотря на изрядную трусость, рискнул выкрасть пистолет, а потом спровоцировать перестрелку с чеченцами. А чеченцы, конечно, не грабили Шуйского…

Чтобы окончательно сложить перемешанную головоломку, необходимо съездить еще раз в «Огненный дракон». Или послать туда Щербака. Но оставлять Лилию одну Николаю нельзя и с ней ехать тоже нельзя. Значит, надо тупо ждать, пока тут все закончится.

Макс не звонит, значит, файлы еще не открыл, но Денис на всякий случай сам набрал номер «Глории».

– Часа три еще, если пароль везде один и тот же или если у него простая система паролей, – объяснил Макс,

Денис чуть не заснул. В какой-то момент он перестал нервничать и с буддистским спокойствием взирал на часы. Он торчал в коридоре уже больше часа.

Чинуша из тридцать шестого – постная прилизанная морда – по фамилии Валяев появился через час сорок пять. Причем он, оказывается, все это время находился внутри, сидел, запершись, и нагло игнорировал стук в дверь. Более того, в кабинете он был не один: в уголке в кресле под искусственным фикусом удобненько устроился сам начальник областного OJIPP – Герман… как его там по отчеству, Малинин (Денис сразу же его опознал – видел фотографию на сайте «Сатурна»), Малинин делал вид, что он тут так себе – предмет мебели, и внимание на него можно не обращать. А Валяев, наоборот, был преисполнен собственной значимости и, снисходительно предложив Денису присаживаться, заявил: