Текст книги "Требуются детективы"

Автор книги: Фридрих Незнанский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц)

– О чем вы хотели со мной поговорить? – проговорил тот же голос.

– Слышишь, давай пообщаемся по-человечески, – разозлился Грязнов. – Что ты строишь из себя Волшебника Изумрудного города! «О чем вы хотели поговорить…»– загробным голосом передразнил он Ботвинника. – Как дети малые, честное слово!

Тот рассмеялся и направил луч в ноги Дениса.

– Ладно… Проходите. Давайте руку. – Он помог сыщику забраться на площадку и провел вверх по крутой лестнице.

Они оказались на площадке второго этажа. Ботвинник открыл дверь и выключил фонарь. Они оказались в светлом, довольно чистом помещении, состоящем из ряда комнат, бывших когда-то отдельными квартирами. Дверей не было вообще, только дверные проемы. Людей тоже не было видно, хотя во всех помещениях, мимо которых Ботвинник вел Грязнова, было заметно их присутствие. Обстановка в комнатах была различной. Там, где жили старые жильцы этого дома, она была не роскошной, но вполне обычной. А в тех помещениях, где обитали постояльцы, она была убогой и эклектичной – разбитая мебель, чиненые стулья со свалок, полосатые матрасы на полу и прочие прелести бомжового обихода.

Грязнов присмотрелся к Ботвиннику. Это был мужчина лет шестидесяти, с лохматой шевелюрой, седоватой бородой, красным крючковатым носом и синими водянистыми глазами. Он привел Дениса в свою квартиру: маленькую «полуторку» с кухней, в которой плита была превращена в печку с ржавой трубой, выведенной через форточку.

Старик прошел к окну, напротив которого стояли два драных кресла, сам сел в одно, на другое указал гостю. Грязнов с сомнением посмотрел на потертую и засаленную обивку.

– Насекомых у нас не водится, – сказал хозяин. – Не волнуйтесь.

Грязнов сел в кресло. Ботвинник смотрел на него выжидающе.

– Ну, доставайте ваш диктофон. – Старик откинулся в кресле.

– Какой диктофон? – удивился Грязнов.

– Вы же журналист. Если не чиновник, то, значит, журналист. Про нашу коммуну уже много писали.

– Да, собственно…

– Сейчас. – Ботвинник поднялся с кресла и принес ворох газетных и журнальных вырезок. – Вы какую прессу представляете?

– В каком смысле?

– Ну, левого или правого толка?

– Я не представляю…

– А надо представлять! – назидательно сказал Ботвинник. – Вот левые пишут про бедственное положение тружеников и произволе властей. И в качестве примера приводят нас. Даже называют героями, борцами с разжиревшими на горе народа олигархами.

– Ничего, нормально, – рассмеялся Грязнов.

– А вот правые нам не симпатизируют. Они нас называют отрыжкой социализма и деклассированными элементами, не сумевшими приспособиться к новым условиям демократической России.

– Тоже неплохо, – кивнул Денис.

– Ага, – согласился Ботвинник, – неплохо. С правых я беру больше.

– Чего берете?

– Денег, конечно. Что я, по-вашему, даром должен интервью давать? Так что минимум двести долларов. И то если вы из левой газеты.

– Я не журналист, – сказал Грязнов. – Но за информацию готов заплатить.

– Не журналист… – Старик пошевелил губами, отложил в сторону вырезки. – А кто же тогда? С телевидения? Но где же камеры? И учтите, за съемки я возьму тройной тариф.

– Нет, я вообще не из средств массовой информации.

– Так чего же вы сюда приперлись?

– Ну, скажем так. Я веду частное расследование.

– Сыщик, значит. Понятно… И что ищешь? У нас все равно ничего не найдешь.

– Я пришел кое-что узнать.

– И что за информация вам нужна?

– Мне сказали, что вы подобрали вещь, которую обронил преступник. И пытались ее продать. Мне нужна эта вещь или сведения о том, где ее можно найти.

– Хм… Я много чего подбираю. Жить, знаете ли, все труднее становится. Корреспондентов мало… Вот и перебиваемся с хлеба на воду. Иной раз и по мусорным ящикам приходится лазить. Так что за вещь вас интересует?

– Кепка. Обычная кепка. Правда, новая и дорогая.

– А-а… – вспомнил Ботвинник, – помню… Но я ее не подбирал. Мне принесли. Продать я пытался…

– Значит, она у вас? – оживился Грязнов. День скатился к вечеру, а ему совсем не улыбалась перспектива быть застигнутым здесь темнотой.

– Не у меня. Я отдал ее другому человеку. Одному из тех, кто напал на вас внизу. Это наши сторожа, гвардия, так сказать. Мы их пустили к себе жить, а они нас охраняют.

– Прямо как монарх рассуждаете! Ботвинник Первый, – рассмеялся Грязнов. – Мне нужно поговорить с этим гвардейцем.

– Не знаю, захочет ли он с вами разговаривать.

– А вы поинтересуйтесь! – Грязнов достал из кармана бумажник и помахал им перед носом Ботвинника. Глаза бомжа загорелись алчным огнем.

– Это вам будет стоить пятьсот рублей…

– Хорошо, – согласился Грязнов.

– Н-нет… – быстро добавил Ботвинник, – шестьсот рублей.

– Хорошо, – рассмеялся Грязнов, – но не больше.

Взяв деньги грязными пальцами и тотчас спрятав купюры за пазуху, Ботвинник ушел, шаркая ногами в разбитых ботинках. Грязнов поднял с пола журнально-газетные вырезки. В статьях, напечатанных на глянцевой бумаге, говорилось о кучке прокоммунистически настроенных, выживших из ума стариков, мешающих развитию столичного строительного бизнеса. Из них же Денис узнал, что строительство на пустыре должна была вести одна из фирм, принадлежащих Сергею Злобину.

«Тесен мир», – подумал Денис и стал просматривать черно-белые, плохого качества статьи из леворадикальных газет. Там Ботвинника называли не иначе как вождем восставшего народа, первой ласточкой сопротивления произволу «дерьмократов».

Грязнов услышал шаги и быстро положил вырезки на место. В комнату вошли Ботвинник и бородатый мужичонка с распухшим носом.

– Спрашивайте, – сказал старик и сел в кресло.

– Меня интересует кепка, которую вам отдал Ботвинник.

– Кепуля-то? – прогнусавил мужичок, осторожно трогая себя за переносицу. – Загнал я ее. Мала оказалась.

– Кому продали?

– Барыге.

– Какому барыге?

– Зовут Джеки. Крутится на Усачевке.

– Джеки? Странное имя в наших краях.

– Он и сам странный! – захрюкал смехом мужичок. – Хотите его найти – поторопитесь, а то потом в темноте не найдете.

– Ну что ж, спасибо.

– «Спасибо» в карман не положишь, – быстро буркнул тот.

Грязнов вынул из бумажника еще двести рублей и отдал их мужичку. Тот, взяв деньги, встал и, ни слова не говоря, скрылся.

– Дисциплинка у вас, однако, – заметил Денис.

– А как же? – самодовольно ответил Ботвинник. – Это моя работа. У нас без дисциплины никуда. Мы же фактически обороняем крепость. Нас в одной из газет так и назвали – «защитники Брестской крепости».

– А на экскаваторах, значит, фашисты наступают?

– Хуже, – серьезно сказал Ботвинник, – гораздо хуже.

– Можно спросить: почему вас зовут Ботвинником? – поинтересовался Грязнов, уже подходя к двери.

– Меня-то? За то, что я целый год с чиновниками нашими управляюсь. Не могут они ни меня, ни других законно выселить отсюда. Потому и зовут Ботвинником, как шахматиста известного. Ну и потом, я в свое время был мастером спорта по шахматам.

– Понятно. Ну, до свидания!

– Пока. – Старик откинулся на спинку кресла.

В этот момент в квартиру влетел второй «гвардеец».

– Все, Ботва, кондец нам! – заорал он.

– Что такое? – Старик поднялся с кресла.

– Посмотри в окно! Валить надо отсюда!

Грязнов, Ботвинник и бородач подошли к грязному окну. В сумерках было видно, что дом окружила цепь милиционеров, а возле экскаваторов суетились люди, готовя машины к работе.

– Они не могут начать снос, когда люди находятся в доме, – уверенно сказал Ботвинник.

– А нас здесь и нет. По документам-то дом пустой, – сказал «гвардеец». – Ты идешь, Борода?

– Иду! – Борода направился к выходу. – Пошли с нами, старик. Они это место к утру так заровняют, что никто и не вспомнит, что здесь дом был.

– Я остаюсь. Куда мне, на ночь глядя, из дома идти? – Ботвинник сел в кресло и достал из тумбочки бутылку с темной жидкостью.

– А ну его, психа! – «гвардеец» выбежал из квартиры, следом за ним поспешил и Борода.

Грязнов взглянул на старика. Тот спокойно отхлебывал портвейн из горлышка и посматривал в окно.

Там зажглись прожектора, освещая здание. Взревели двигатели экскаваторов, заскрипели их гусеницы. Великаны двинулись к зданию, поднимая вверх огромные руки-ковши.

– Пойдемте, Николай Васильевич, – сказал Денис, вспомнив прочитанное в одной из газетных вырезок имя старика.

Ботвинник даже не посмотрел на него. И тут первый удар сотряс здание. Грязнов бросился вниз. Он легко преодолел лестницу; мощный свет прожекторов пробивался сквозь щели в листах железа, закрывавших окна.

Денис выскочил наружу и подбежал к экскаватору, занесшему ковш для второго удара.

– Подождите! Там человек внутри! – закричал Грязнов, и рабочий отпустил рычаг.

– В чем дело? – услышал Денис начальственный голос за спиной и обернулся.

Перед ним стоял молоденький капитан милиции в начищенных сапогах и в фуражке с лихо задранной вверх тульей, со сверкающим двуглавым орлом, которого иначе называют «крабом».

– Там человек внутри. Старик. Он отказывается выходить, – сказал Грязнов.

– У меня сведения, что в здании никого нет. Мы оцепили его. А вы кто, собственно? – нахмурился капитан.

– Журналист, – соврал Денис, вспомнив, что в кармашке его портфеля лежит старое удостоверение сотрудника газеты, которое он использовал в одном давнишнем расследовании.

– Глуши пока! – приказал капитан экскаваторщику. – Документики ваши.

Грязнов подал милиционеру удостоверение. Тут к ним подошел лощеный господин в бежевом пальто с кожаным портфельчиком в руке.

– Почему приостановлены работы? – Он неприязненно посмотрел на Грязнова. – Наша компания и так несет огромные убытки из-за простоя… По плану мы уже должны почти закончить нулевой цикл.

– Плевать я хотел на вашу компанию и на ваш нулевой цикл, – сказал капитан, сунув Денису удостоверение.

– Что значит «плевать»?! – взревел господин в пальто. – Вы знаете, какие это суммы?

– Меня ваши суммы не касаются. Вы ввели в заблуждение органы правопорядка. За это, между прочим, тоже штраф полагается.

– Ни в какое заблуждение мы не вводили… – примирительным тоном сказал господин, – мы всегда дружим с органами правопорядка. Вот, например, мы выделили средства на оборудование одного из отделений милиции компьютерной техникой. И в отношении вашего отделения тоже имеются такие планы, – прозрачно намекнул он.

Но милиционер пропустил его слова мимо ушей:

– Вот журналист утверждает, что в здании находится человек.

– Какой еще человек? – разволновался господин. – Там не должно быть никого. По документам…

– Там еще и мебель не вывезена из нескольких квартир, – вставил Грязнов. – Между прочим, это умышленная порча имущества граждан.

– Занятно, – сказал капитан и подступил к хлыщу в пальто. – Вы что это на преступление органы толкаете? Да еще в присутствии прессы демократической?! – Кокарда капитанской фуражки нависла над побледневшей физиономией господина.

Двуглавый орел хищно поблескивал в свете прожекторов. Капитан косил левым глазом на Грязнова, желая видеть, какое впечатление на «прессу» производят его слова.

– Мне пора, – сказал Грязнов, понимая, что сноса дома сегодня не будет. – Завтра я еще раз загляну сюда. По следам, так сказать, журналистского расследования. Мы взяли судьбу жителей этого дома под личный контроль.

Он подмигнул господину, смотревшему на него с ненавистью, и нырнул в темному за прожекторами.

Первым, кого он встретил, пройдя сквозь милицейское оцепление, был Борода. Тот глядел на Грязнова с уважением.

– Спасли наш теремок? – Он пошел рядом с сыщиком.

– Спас. Но думаю, это ненадолго. – Денису был неприятен этот человек, так легко бросивший на произвол судьбы того, кто дал ему какой-никакой кров.

– Хотите, я вам помогу перекупщика найти? – виновато опустив глаза, спросил бомж. Видимо, проявление человеческой благодарности было для него давно забытым чувством.

– Сколько просишь? – деловым тоном поинтересовался Денис.

– На пузырь дадите?

– Поехали.

Когда они подошли к машине, Борода замялся.

– Что, передумал? – спросил Грязнов.

– На сиденье постелить бы что-нибудь… А то попорчу обивку.

Денису стало не по себе, настолько жалким показался ему в этот момент Борода. Он молча взял с заднего сиденья газету и отдал бомжу.

– А то одежка у нас, сами видите… – Нищий разостлал один газетный лист на сиденье, а другой примостил к спинке. – Опять же дух от нашего брата… тяжелый. – С этими словами он опустил вниз стекло и посмотрел на усевшегося на водительское место Дениса. – Лет десять уже в машине не ездил, – сообщил он улыбаясь. – А ведь когда-то шофером работал. Грузовик водил.

– А ты откуда родом? – Денис завел машину, чувствуя, что салон наполняется «тяжелым» духом.

– Я московский. Коренной, – гордо сказал Борода.

– Ладно, поехали, коренной. – Грязнов тронул машину с места.

Малая Пироговская улица в вечернее время была забита машинами, припаркованными вдоль тротуаров чуть ли не в два ряда. Денис едва нашел место, где остановиться. Он вышел из машины и ожидал, пока Борода закончит возиться с газетой и стеклом.

– Все в лучшем виде, – выпрямился Борода. – Газетка ваша.

Он протянул Денису газету. Грязнов уловил в его тоне какие-то новые, глумливые нотки.

– Не нужно. Оставь себе, – сказал он.

– Вот спасибо, господин хороший… – ответил тот, припрятывая газету, – в нашем хозяйстве все может пригодиться. А особенно газета. Она зимой может от холода спасти. Под одежду подсунул – и тепло.

– Слушай, покажи мне своего Джеки, получи полтинник и вали к чертовой матери! – разозлился Грязнов.

– Как скажете, начальник. – Борода с обиженным видом закрыл дверь. – Пошли. Он либо у обменника трется, либо в подвале под рынком с таджиками.

– Наркотой, что ли, занимается? – спросил Гряз-нов.

– Не знаю, – усмехнулся Борода. – Мне это знать ни к чему.

Возле обменного пункта Джеки не оказалось. И Грязнов следом за бомжом направился к зданию рынка, напоминавшему по форме огромных размеров цирк. До закрытия рынка оставалось немного времени. Продавцы укладывали свой товар по коробкам и мешкам, которые грузили на огромные телеги. Борода прошел к центру выложенного грязной белой плиткой зала и исчез.

Грязнов подошел к тому месту, где только что стоял его провожатый, и осмотрелся. На каменном прилавке лежали куски говядины и свинины, с костями и без, куски сала, отдельно кости. Мощная женщина стаскивала в большие кастрюли свой товар, попутно отгоняя мух. Падая один на другой, куски мяса издавали мерзкий шлепающий звук, похожий на пощечины.

– Ну, чего уставился? – злобно сверкнув глазами, прикрикнула она на Дениса. – Если хочешь – покупай, если нет – проходи. Тут тебе не выставка.

Денис с отвращением оглядел мясо, грязный прилавок, струйки полузасохшей крови и заметил:

– Больно у вас товар неаппетитный.

Эта фраза привела продавщицу в бешенство.

– Понимал бы чего! У меня мясо парное, только из совхоза! Молодой еще, чтобы в мясе разбираться! Ходят тут, интеллигенты поганые…

Денис решил ничего не отвечать, обошел прилавок с мясом и двинулся по ряду. Несколько раз прошел взад-вперед, но так и не смог понять, куда девался Борода. И тут бомж вырос перед ним, словно из-под земли.

– Что отстали, господин хороший? – улыбнулся он. – А я вам Джеки нашел.

– Где он?

– Внизу. Можно сказать, ждет не дождется.

Грязнов подошел к Бороде, который ждал его, не снимая с лица мерзковатой улыбочки. Тетка за прилавком продолжала с ритмичностью автомата кидать в кастрюлю темно-розовые куски. В воздухе стоял тяжелый дух мертвечины. Где-то в другом конце зала пронзительно взвизгнула женщина, ее визг усилил купол рынка. Кто-то неподалеку отрывисто закашлялся.

Грязнову почудилась какая-то угроза в этих звуках. Он спускался вниз следом за Бородой и про себя жалел, что идет. Надо было пригласить этого перекупщика наверх. Пройдя два лестничных пролета, они очутились в обширном и разветвленном подвале, своеобразном кишечнике рынка. Стены коридоров были выкрашены в ядовито-синий цвет, а лампы на низких потолках горели мертвенно-желтым светом. Воздух здесь как бы застыл, наполненный запахами тысячи разнообразнейших продуктов питания, которые хранились за многочисленными дверями, покрашенными в один тон со стенами. Двери были приоткрыты, внутри копошились люди. Денису было нехорошо здесь. Он с тоской посмотрел на табло мобильного телефона, который показывал, что не принимает здесь никаких сигналов.

– Пошли, пошли, – оглянулся Борода. Он как будто чувствовал настроение «начальника» и издевался над ним.

Они свернули за угол, Денис увидел сидящую у стены на корточках старуху и двух девочек рядом с ней. И старуха и девочки были одеты одинаково: в темные, расшитые понизу золотом платья и узкие шальвары. Они вязали зелень в пучки, при этом на свои руки даже не смотрели, а глядели на идущих по коридору. Лица у всех троих были грязно-смуглые, только у старухи оно еще и сморщилось, как чернослив.

Ловкие руки действовали с проворством и безошибочностью механизмов, а черные бусины глаз так и впились в лицо Дениса. Старуха что-то неслышно и часто забормотала и, когда Грязнов проходил мимо нее, выплеснула ему воду под ноги.

Миновав зеленщиц, которые шестью иглами оценивающих взглядов пронзили спину Дениса, он и Борода оказались в мясном ряду. Дух мертвечины пропитывал здесь, казалось, даже каменные прилавки. На огромных деревянных колодах разрубались замороженные туши на завтра. Стучали большие топоры, вместе с забрызганными кровью халатами мясников вызывающие ассоциации со средневековыми казнями. Во все стороны разлетались кусочки мяса и костей. У стены стояли двое молодых людей с одутловатыми белыми лицами и до гадливости чисто вымытыми белесыми и безволосыми жирными телами под грязными белыми халатами. Каждый из них держал в руке длинный широкий нож, по которому водил узким точилом с ручкой. При этом рыхлые юноши беседовали под взвизги стали.

Денис постарался не дышать в этом месте. Воздух здесь был таким густым, что, казалось, кусочки мяса и костей, летящие из-под ударов топоров, должны на какое-то время повисать в воздухе, а потом медленно планировать на покрытый скользкой грязной жижей пол. Денис подтолкнул Бороду кулаком в спину и показал знаком, чтобы тот шел быстрее. Бомж насмешливо осклабился:

– Что, не привыкли к такому запашку?

Денис кивнул. Борода рассмеялся, но выполнил просьбу – пошел быстрее.

Наконец они вышли на дебаркадер для грузовых машин. И хотя ворота были закрыты, воздух здесь был почти чистым. Грязнов с удовольствием отметил, что и прием у телефона наладился. Со связью Денис почувствовал себя уверенно и огляделся.

Борода, оставив его, направился к группе чернявых молодых ребят, сидевших на массивных металлических телегах. Это были таджики-грузчики, которые ожидали, пока их вызовут хозяева, для того чтобы забрать товар сверху и отвезти его в подвалы.

Бомж остановился перед группой, что-то спросил. Один из таджиков указал рукой с сигаретой на открытую обитую железом дверь. Борода двинулся к ней, а таджики загалдели и уставились на Грязнова. Один из них, улыбаясь белозубо, потер большим пальцем по внутреннему сгибу локтя, имитируя инъекцию шприцем. Его товарищи оживились еще больше, заулыбались и загалдели оживленнее.

«За наркомана меня принимают, – подумал Грязнов. – Это и понятно – зачем еще сюда по своей воле человек придет? Не за мясом же…»

И тут он увидел Джеки. Тот шел к нему в сопровождении Бороды. Это, как ни странно, был молодой крепкий мулат, высокого роста и крепкого телосложения.

Он был одет в широкие штаны с бесчисленными карманами и кармашками и блузу с рукавами, полностью скрывающими кисти длинных рук.

Джеки шел танцующей походкой, но его внимательный и настороженный взгляд совершенно не гармонировал с этой внешней расслабленностью.

– Что нужно? – спросил он, остановившись в шаге от Грязнова.

– А Борода тебе разве не сказал?

– Он-то сказал, да я не особо поверил. – Мулат говорил на чистейшем русском языке, с московским даже выговором.

«Скорее всего, дитя фестиваля», – подумал Грязнов.

– Мне нужна кепка, которую продал тебе вот он. – Денис показал на бомжа.

– За триста рублей продал, помнишь? – вставил Борода.

«Сговорились уже, – понял Грязнов. – Небось отдал за бутылку, а теперь цену набивает».

– Д-а, ну да, припоминаю, – подтанцовывал Джеки, будто в процессе припоминания у него участвовало все тело. – А зачем тебе эта кепка?

– Вот, понадобилась, – коротко ответил Денис.

– Хм… – Мулат внимательно посмотрел на него своими черными глазами с желтоватыми белками. – Не хочешь говорить? Ну ладно… У нас в Бразилии говорят: если койот не хочет отвечать, переспрашивать его не стоит.

– А ты что, из Бразилии?

– Нет… Отец из Бразилии… Ну и я ездил несколько раз.

– А почему там не остался?

– Там скучно… Бедность. А тут весело.

– Ага, – поддакнул Борода, – у нас весело, Джеки. Зачем тебе какая-то Бразилия?

Джеки нахмурился:

– Ты мою родину не трожь!

– А я что? – затараторил Борода. – Я ничего…

– Так что насчет кепки? – Денис решил направить разговор в нужное ему русло.

– С кепкой проблема.

– Почему?

– Я ее соске одной подарил. Трудно будет забрать. – Он двигался беспрерывно, словно на невидимых пружинках. – Очень трудно забрать…

– Сколько ты хочешь за нее? – Грязнов смотрел на пританцовывающего мулата и вспоминал негритянские демонстрации, которые раньше часто показывали по телевидению. Они были похожи на бродячие дискотеки. Вот и этот Джеки просто не может спокойно стоять на месте, как будто постоянно слышит музыку. «Недаром говорят, что негры – самые музыкальные люди на свете».

Мулат тем временем переминался с ноги на ногу, размышлял и перемигивался с Бородой.

– А ты вообще кто такой? – поинтересовался мулат.

– Он сыщик… – быстро сказал Борода, – я же тебе говорил. Но не из милиции. Не беспокойся.

– А что мне беспокоиться? Я гражданин России, законы не нарушаю. Так что, если сыщику нужна эта вещь, придется заплатить.

– В принципе эта кепка по уголовному делу проходит, – решил Грязнов сбить цену. – Так что мне стоит только намекнуть следователю, где она находится…

– Да ладно, чувак! Чё мы, не люди? Договоримся! – тут же откликнулся Джеки. – Три косаря даешь за нее? Нормально?

– Полторы тысячи, – твердо сказал Денис.

– Да ладно! Кепка из бутика, ты чё? Три косаря, не меньше, ну!

Грязнов достал из кармана записную книжку, выразительно полистал ее и начал набирать номер.

– Сейчас приедет следственная группа, заберут ее бесплатно.

– Все, дядька, все! Гаси трубу! – запричитал Джеки. – Полторы косых, твоя цена. Нет базара.

– То-то, – сказал Денис и положил трубку в карман.

В это время откуда-то сверху донесся клич, и таджики поднялись и похватали телеги. Пара человек кинулись открывать внутренние ворота.

– О, поедем на ишаках! – сказал Джеки. – Ты тут оставайся! – строго наказал он Бороде. – За мной!

Он запрыгнул на одну телегу и жестом пригласил Грязнова занять место на другой. Денис пожал плечами и влез на трехколесного монстра. Таджики завозмущались на своем языке.

– Тейк ит изи, чебуреки! – весело сказал мулат. – По полтиннику на нос! Вперед!

Он заплясал на телеге, которая потащилась наверх по выложенному камнем проходу в веренице других телег. Грязнов смотрел на своего рикшу, который толкал тачку, упираясь в нее всем своим тщедушным телом. Парень не смотрел вперед, он глядел вниз, держа направление по линиям на полу.

– Камон-камон! – кричал Джеки, хлопая в ладоши. – Энергичней, чернозадые!

Но возничие не обращали внимания на эти крики.

Телеги медленно въезжали на подъем и разъезжались по залу рынка. Джеки соскочил со своей повозки, подождал Грязнова и, завидев его, повернулся и пошел вдоль прилавков. Денис последовал за ним.

Они прошли ряд насквозь и оказались в овощном ряду. Грязнов увидел, – как Джеки подошел к худенькой белокурой девушке в уродливой кожаной куртке, похожей на панцирь. На головке у девушки красовалась элегантная кепка-шестиклинка с пуговкой. Мулат остановился позади девушки, постоял несколько времени, а потом просто стянул кепку с ее головы, развернулся и направился к Грязнову.

Девушка оглянулась назад и посмотрела Джеки вслед. Денис увидел, как глаза девушки наполнились слезами. К ней подошла крепкая женщина лет пятидесяти, она погладила девушку по голове и что-то спросила у нее.

– Вот эта кепка. – Джеки протянул ее Грязнову.

– Да, достать ее было действительно нелегко, – съязвил Денис, передавая мулату деньги.

– Меня еще ждет большой разговор с ее матерью, – важно сказал Джеки, пересчитывая купюры. – Сюда идет мощная тетка в синем фартуке?

– Идет. – Грязнов выглянул из-за плеча мулата.

– Давай топай. – Джеки спрятал деньги в карман. – А то и тебе достанется.

Грязнов положил кепку в целлофановый пакет и пошел к выходу. У самых дверей он обернулся. Женщина стояла перед мулатом, упершись руками в бока. Джеки улыбнулся и хлопнул ее по заду. И тут же получил короткий и мощный удар в солнечное сплетение, от которого согнулся пополам.

«Пожалуй, такой удар действительно стоит полутора тысяч», – усмехнулся Грязнов и вышел наружу. Он выбрался с территории рынка через незапертую калитку и направился к своей машине.

В салоне Грязнов внимательно рассмотрел кепку. Нашел название фирмы на подкладке. Здесь даже сохранился ярлычок магазина. Значит, кепка действительно была совсем новой… Грязнов вспомнил, что видел это название над одним из магазинов в Столешниковом переулке.

«Надо съездить», – подумал Грязнов и потянулся к радио. Пальцы наткнулись на гладкую поверхность. «Маски» на приемнике не было. Борода стянул ее, вот почему он так задержался в салоне! Денис хотел было вернуться, но, вспомнив жутковатые коридоры и мясной дух подвалов, передумал.

Он завел машину и поехал по улице к Садовому кольцу.