Текст книги "Требуются детективы"

Автор книги: Фридрих Незнанский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц)

– Привет, пап, – сказала вдруг девочка. Филя снова от неожиданности вздрогнул. – Да, Виолетту она уволила. Взяла вместо нее какого-то Филипка. Он будет меня охранять. Умора, росту в нем метр двадцать… Она считает, что так нужно. Нет, мое мнение ее не интересует, ты же знаешь.

«Любит отца. Даже голос и интонация меняются, когда с ним говорит», – подумал Агеев.

Он сочувственно смотрел на Истомину, которая, опустив глаза, помешивала ложечкой в чашке.

– Ладно, не успеваю я чаю попить. – Женщина поднялась из-за стола, изобразив на лице профессиональную улыбку. – Я буду сегодня дома часов в двенадцать, не раньше. В общем, если что от меня потребуется, позвоните. Вы будете с Никой до моего возвращения?

– Естественно, – отозвался Филипп.

– Хорошо. Ей завтра в школу, так что не позволяйте ей долго шататься. Вы определяете режим ее дня.

– Слышал? – спросила Ника невидимого отца по телефону. – Такие у нас теперь порядки.

– Напомни отцу, что у нас сегодня встреча с продюсерами. Пусть делом займется, вместо того чтобы сплетничать. – Истомина, провожаемая неодобрительным взглядом Ники, направилась к выходу.

– Слыхал? Тебе велено делом заняться. С какими-то продюсерами. Она уже вышла. Ну, пока. – Ника чмокнула своими черными, будто вымазанными мазутом, губами и принялась за чай.

Они допили свои чашки в молчании. Ника не смотрела на Филиппа, а тот не слишком расстраивался из-за этого.

– Я иду в свою комнату, – тоном, не терпящим возражений, заявила Ника и поставила чашку на стол. – Через час я иду гулять. До вечера. До позднего вечера.

– Не позже девяти часов, – твердо сказал Агеев. – Потом домой и баиньки.

– Посмотрим!

– И смотреть нечего. Я теперь определяю твой режим. Слышала?

Ника фыркнула и направилась к своей комнате.

– А чашку за собой не хочешь помыть?

– Вот еще! – Ника хлопнула дверью.

«Да, работа непыльная, – подумал Филипп, опуская посуду в мойку. – Но мокрая. Ладно, притремся. Главное – терпение и бдительность».

И он принялся мыть посуду, не выпуская из поля зрения дверь, за которой скрылась его новая подопечная.

9

Уже через час Гордеев был у себя на работе – в юридической консультации номер десять на Таганке.

Денис Грязнов подъехал к юридической консультации в начале третьего. По ветхим, пропахшим клеем коридорам сновали сутяжничающие граждане с кипами, ворохами и стопками бумаг. Один даже спал на стуле возле кабинета, положив голову на высокую стопку папок, лежащих у него на коленях.

Денис зашел в кабинет, где должен был находиться Гордеев. Тот сидел за столом и пытался избавиться от настойчивого посетителя – энергичного старика с лихими бакенбардами и пальцами, измазанными тушью.

– Я говорю вам, дорогой Иван Сергеевич, что не являюсь специалистом по земельному законодательству. – Гордеев пальцами потихоньку отодвигал от себя толстую, зловеще-черную папку с розовыми тесемками. – И потому вряд ли смогу вам помочь.

– Вы поймите! Весна ведь! – громко и неожиданно всхлипнул старик и грохнул папкой по пальцам адвоката. – Опять эта сволочь на мой участок залезет. А скоро лето! Так он вообще залезет, и его оттуда не выгонишь! Помогите, товарищ Гордеев. А то я жаловаться буду! – угрожающе добавил он.

Гордеев выразительно посмотрел на Грязнова, потер ушибленные пальцы и воззрился на старика:

– Хорошо, я помогу. Только это будет вам стоить денег. У меня высокие расценки.

– Сколько? – охнул старик.

– Пятьсот долларов!

– Чего это? – заморгал старик.

– Пятьсот долларов на бочку, и я берусь за ваше дело.

– Кровопийца, – прошипел старик, – мало вас в семнадцатом расстреливали. Так вот новые народились!

– Но есть другой вариант, – тут же предложил Гордеев.

– Какой? – насторожился старик.

– Почти бесплатный. Пройдите по коридору направо, кабинет номер пятнадцать. Там сидит специалист по земельному законодательству. Вот ему и расскажите о своей проблеме.

– Я там был, – упрямо сказал старик, – меня к вам отправили.

Гордеев вполголоса выругался, но тут же нашелся:

– Скажите, что Гордеев сомневается в собственной компетенции. Это слишком сложное для меня дело. Тут нужны опытные адвокаты. А сидят они как раз в кабинете номер пятнадцать.

– Ну спасибо, выручили. А то, действительно, без опыта мне не нужен, – подхватил свою папку старик и, прижав ее к себе, как ребенка, бросился к двери.

– Весело тут у тебя, как я погляжу, – сказал Денис, когда за стариком затворилась дверь.

– Так вот и живем! – проводил его взглядом Гордеев и посмотрел на Грязнова: – Садись.

– Не круто ты с ним? – спросил Грязнов.

– Нормально, – отмахнулся Гордеев, – Он на самом деле шизофреник. Каждую весну начинает у сына и невестки кусок дачного участка отсуживать. Ему, видишь ли, кажется, что сын каждую ночь забор передвигает. Представляешь себе? Ну и мы по очереди его убеждаем. И друг на друга пытаемся перекинуть.

– Ладно, понял. Что там по нашему делу?

– Встретился я со следователем. – Гордеев достал бумаги из портфеля. – Конечно, персонаж еще тот… Ну, настроен он, конечно, скептически в отношении этого дела.

– То есть?

– Он считает, что это была просто хулиганская выходка какого-нибудь поклонника Истоминой. Дескать, шел человек, увидел знакомое лицо, вынул ножик…

– Сомнительно, конечно… Но в принципе не исключено.

– Значит, так… – Адвокат положил перед собой листок с пометками. – Осмотр места происшествия ничего не дал. Там асфальт во дворе. Дожди, воды талые, в общем, ничего не обнаружили, да и не старались особенно. Если бы жертвой была не Истомина, а какая-нибудь менее примечательная личность, они бы и этого не сделали.

Грязнов согласно кивнул.

– Так-с. Заключение эксперта. Оружие предположительно нож, хорошо заточен и скорее всего обоюдоострый.

– Что-то вроде «финки»? Почему так решили?

– Эксперт уверен, что удар, рассекший руку Истоминой, наносился снизу вверх. Дальше показания свидетелей. Вот я тебе выписал их имена, адреса, телефоны. – Гордеев протянул Грязнову листок бумаги. – Ничего примечательного, судя по протоколу, они не видели. Бежал через двор мужчина невысокого роста, хорошо одетый, в кепке. Бежал, оглядывался. Выбежал со двора через арку. Вот и все.

– И что, показания обоих свидетелей ничем не отличаются?

– Практически слово в слово повторяют друг друга.

– Это что, подтасовка? Не могут тридцатилетний мужчина и женщина шестидесяти лет видеть событие совершенно одинаково.

– Не могут. Но тут уже дело в тонкостях ведения допроса. Они видели этого человека в одно и то же время, видели, как он бежал. А следователь, я думаю, просто допрашивал их для галочки, не стал допытываться или обращать внимание на какие-то мелочи. Так что, может быть, тебе стоит самому с ними поговорить.

– Понятно. – Грязнов положил бумагу в портфель. – Что-нибудь еще?

В кабинет вошел без стука пожилой чопорный мужчина, при взгляде на которого слово «адвокат» первым приходило в голову. За его спиной на пороге маячил старик с черной папкой.

– Это как понимать, Гордеев? – сказал «чопорный». – Что за тарифы в валюте вы тут устанавливаете?

– Какие тарифы, Николай Палыч? – удивленно протянул Гордеев и едва заметно подмигнул Грязнову.

– Вот этому пожилому человеку вы сказали, что берете за согласие вести его дело пятьсот долларов.

– Вот этому пожилому и явно небогатому человеку? Я что, похож на сумасшедшего? С него и пятьсот рублей взять грех.

– Так что, не было этого? – Николай Павлович оглянулся на старика.

– Конечно. Спросите вот у товарища. Он пришел, как раз когда я объяснял этому пожилому человеку, что не могу взяться за его дело. Я говорил что-нибудь о долларах?

– Только в общих чертах. – Грязнова душил смех.

– Что значит «в общих чертах»? – Николай Павлович смотрел на Грязнова с удивлением.

– Ну, доллары, говорит, бывают разные – канадские, австралийские, сингапурские даже…

– Да что вы их слушаете! – вмешался старый сутяга. – Они между друг дружкой перемигиваются. Спелись!

– Вы за эти слова ответите! – В голосе Гордеева зазвучал металл. – Что значит «спелись»? Это клевета! А клевета – это деяние, предусмотренное Уголовным кодексом. И предусматривающее наказание в виде лишения свободы сроком..

– Да я ничего… – струсил старик.

– Закройте двери с той стороны! – Адвокат грозно приподнялся со стула.

Дверь быстро захлопнулась. Гордеев опустился на место и рассмеялся.

– Что вы, Николай Палыч, этого клиента не знаете? У него даже кличка есть – Скупой Дачник.

– Знаю. Но формально мы не имеем права отказывать ему в консультациях. Он социально незащищенный субъект.

– Согласен. Но никто не возьмется за его дело. Николай Палыч, вы недавно у нас работаете и не знаете. Там прекрасный сын, который жалеет сумасшедшего отца и уступает ему во всем. Он чуть ли не каждую весну и осень возобновляет эту тяжбу. У нас все через это прошли. Я просто придумал свой способ борьбы.

– Ты придумал, молодец, а голова теперь у меня будет болеть. Обратился-то он к тебе.

– А послали его ко мне вы! – парировал Гордеев.

– Не я! Кто-то другой.

– Но из вашего кабинета!

– Не знаю…

Судя по тону чопорного адвоката, Грязнов понял, что Гордееву все-таки придется вести дело скаредного старика. Денис потихоньку поднялся, пожал руку Гордееву и вышел из кабинета.

10

Грязнов планировал побеседовать со свидетелями нападения на Истомину сегодня же. Заодно и посмотреть на место преступления и на дом, в котором жила телезвезда.

Грязнов вошел во двор дома через арку, в которой был чудовищный сквозняк. Ветер дул навстречу, не давая пешеходу войти, толкал в грудь и холодил тело, находя мельчайшие ходы к нему через щели в одежде.

Наконец Денис оказался внутри квадратного колодца двора. Он осмотрелся, достал из кармана листок с адресами свидетелей. Оба они – мужчина и женщина – жили в этом доме. Фамилия женщины была Новотленова, она жила в квартире номер 123. Денис нашел подъезд, в котором должна была находиться эта квартира, и направился к нему.

Уже взявшись за ручку двери, Грязнов увидел Филю. Тот шел следом за высокой стройной девочкой. Девочка остановилась, что-то сказала Агееву и протянула ему свой рюкзак. Филипп ответил и глубоко засунул руки в карманы штанов. Девочка отпустила петлю рюкзака, и тот упал на асфальт. Она повернулась и пошла в сторону подъезда. Филипп, не вынимая рук из карманов, ногой передвинул рюкзак в лужу, а затем пошел следом за девочкой. Та остановилась, обернулась, Агеев прошел мимо и, открыв дверь в подъезд, остановился, поджидая спутницу. Та вернулась за рюкзаком, достала его из лужи и понесла к дому на вытянутой руке. Проходя мимо Агеева, она нарочно забрызгала его грязной водой с рюкзака. Филипп, ничуть не смутившись, просто закрыл дверь.

«Нелегко ему приходится», – усмехнулся Грязнов и вошел в подъезд.

Квартира 123 встретила его многоголосым кошачьим мяуканьем в ответ на звонок. Дверь открыла женщина лет шестидесяти в темном халате. На голове и на плече у нее сидело по коту. Пушистый хвост одного из них, черного, закрывал женщине половину лица, на манер пиратской повязки. Хвост другого кота, пестрого, который свернулся на ее голове наподобие тюрбана, торчал, как роскошное перо. У ног хозяйки крутились еще три кошки, и в глубине квартиры мелькали несколько пар зеленых хищных глаз.

– Здравствуйте. Чем могу? – сказала женщина густым голосом.

– День добрый, Лидия Марковна. – Грязнов старался не замечать резкого запаха, доносившегося из комнат. – Меня зовут Денис Грязнов. Я хотел бы поговорить с вами по поводу нападения на Истомину Галину.

– На Галочку! На нее что, опять напали?!

– Нет, слава Богу.

– Действительно, слава. Проходите. Ну и напугали вы меня, юноша. Я, знаете ли, большая поклонница Галины. У нее мужской, аналитический ум. А какая красивая! Правда?

– Угу.

– Проходите на кухню, там форточка открыта, не так воняет.

– Да что вы…

– Проходите, проходите! Что я, не вижу, как перекосилось ваше лицо? С непривычки трудно переносить этот запах. Тридцать котов!

– Тридцать! – восхитился Грязнов, с удовольствием вдыхая чистый холодный воздух, проникающий через форточку.

– И ни одной кошки! – Хозяйка села напротив. – Терпеть наше бабское племя не могу. За редким исключением. Вот Галочка. Или я сама.

«Представляю, что тут будет скоро, в середине весны, когда у котов начинается брачный сезон», – подумал Денис.

Она рассмеялась своей шутке. Кот спрыгнул с ее плеча и подошел обнюхивать ботинки Дениса.

– Так вы из органов? – спросила Новотленова.

– Нет. Я провожу расследование по просьбе Галины Борисовны.

– Частный сыщик, значит.

– Да. Можно так сказать. – Грязнов погладил кота, который тут же забрался ему на колени.

– Дорого небось берете? А?

– Да нет, в общем-то… – замялся Денис, не ожидавший от свидетельницы такого напора.

– Понимаю, коммерческая тайна… но я слышала, услуги частных сыщиков весьма дороги. Ну и правильно. С богатых людей можно. Телевизионщики живут сейчас во! Выше крыши! – Она взмахнула рукой и случайно сбила с головы кота. Тот даже и не подумал уцепиться за волосы хозяйки, без звука приземлился на лапы, зевнул и пошел в комнату.

– Вот мой сын, например, Семен Новотленов, – продолжала она. – Такие деньжищи получает, просто жуть. Квартиру мне отдельную купил в соседнем подъезде, сам проживает с супругой-идиоткой.

Грязнову совершенно не хотелось слышать откровения из закулисной жизни телевизионных знаменитостей. Хотя про себя он подивился знакомству с мамой густоголосого ведущего многочисленных телепрограмм.

– Заговорилась я. – Хозяйка заметила скучающий взгляд гостя. – Совсем баба с возрастом становлюсь.

– Да что вы, Лидия Марковна… – запротестовал Денис.

– Ладно. – Новотленова подняла правую руку в знак того, что прекрасно его понимает. – Значит, вы про того нападавшего поговорить хотите.

– Да хотелось бы поподробнее… – Денис достал блокнот.

– А ведь меня уже допрашивали!

– Это не допрос, Лидия Марковна, – терпеливо объяснил Денис, – ив принципе вы можете отказаться от беседы со мной…

– Ну зачем же? Я вам все расскажу, если это надо для дела. А тем более для того, чтобы найти этого… который напал на Галину.

– Спасибо, – поблагодарил Денис.

– Но я следователю, чернявому такому, рассказывала все. Вы с ним разговаривали?

– Да. И даже читал ваши показания.

– Ага. Так я там все и рассказала…

– Нет. Мне кажется, он многое упустил. Вы должны были заметить что-нибудь особенное.

– Это почему же? – повела плечами женщина, отчего кот едва не свалился.

– Вы, по-моему, умная и наблюдательная женщина… – Грязнов старался придать своему голосу доверительную интонацию.

Видимо, заслышав звуки разговора, в кухню вошли несколько котов и сели рядом с ногами хозяйки. Вслед за ними появились еще два.

– Какая грубая лесть, – задумчиво сказала Нетленова. – А ведь все равно действует! И в сердце лесть всегда отыщет уголок, как писал Крылов. Ну а, в общем, вы правы. Я действительно кое-что заметила, но следователь мне не поверил и не стал включать бабушкины сказки в свой протокол.

– И что же это такое? Что именно вы заметили? Может, похож он был на кого-то? – Грязнов с тревогой наблюдал за нашествием котов, которые буквально заполняли кухню.

– Это был вообще не он, – торжественно заявила Лидия Марковна.

На ее голову привычно вскочил теперь уже пушистый шиншилловый кот и, мигом свернувшись калачом, превратился в белую чалму. В сочетании с торжественным тоном, которым была произнесена последняя фраза, картина была впечатляющей.

«А не сумасшедшая ли она, часом?» – подумал Денис и осторожно глянул на пол. Котов уже собралось не меньше пятнадцати. Все они неподвижно сидели и внимательно слушали хозяйку.

– То есть как это – не он? – Грязнов исподтишка локтем отпихнул кота, пытавшегося залезть к нему на спину.

– Это был не он, – повторила Нетленова, – это была она.

– Что вы имеет» в виду? – переспросил вконец обалдевший Грязнов.

– Это была женщина, – резюмировала хозяйка.

– Переодетая женщина?

– Да! – с победным видом кивнула хозяйка.

– С чего вы…То есть почему вы так решили?

– Я наше бабское племя за версту чую. Сколько мне, на мою доброту надеясь, пытались кошек подсунуть, ни разу не вышло. Хоть какие маленькие, а все равно точно знаю, что кошка.

Грязнов снова подумал, что, наверное, старуха не в своем уме. А та, прищурившись, пристально посмотрела в его глаза. И, конечно же, прочитала мысли Гряз-нова.

– Вот ты сейчас подумал, что ненормальная я, правильно? – с усмешкой сказала она.

– Что вы… – попытался протестовать Денис.

– Не спорь, – твердо произнесла Нетленова, – и это я тоже точно знаю.

Денис решил, что лучше всего будет расслабиться и попытаться извлечь пользу из этого бредового разговора.

– Ну хорошо, – согласился он, – допустим, вы точно различаете пол животного.

– Безошибочно! – с гордостью вставила Нетленова.

– Но ведь люди – это другое дело!

– Это чем же мы, по-твоему, от них отличаемся?

– Ну, как… – опешил Денис. – В смысле, что значит «чем»?

– Вот именно, что ничего не значит, – отрезала Нетленова. – Вот ты, например. Молодой мужик. С женщиной был месяца два тому назад или больше.

Грязнов почувствовал, что краснеет.

– Как мой Тишка. – Нетленова выхватила из своры котов одного, пестрого. – Уж очень робкий у него характер.

– Так, значит, вы просто почувствовали, что мимо вас пробежала женщина? – разозлился Денис.

– Да!

– Ну а… основания какие для этого?

Нетленова усмехнулась, и в этот момент Денис с ужасом почувствовал, как она похожа на кошку. На чувственную плотоядную кошку. «Она тут одна… Среди котов… И не допустит ни единой соперницы!» – пронеслась в голове у Грязнова мысль.

– Основания?

– Интуиция!

– Это все ваши аргументы?

– Да, – отрезала Нетленова. – Интуиция. Я именно почувствовала это. Я всех людей насквозь вижу. А мужчины они или женщины – так это вообще для меня разобрать – раз плюнуть.

– И больше вам добавить нечего?

– Абсолютно.

Денис обвел взглядом кухню. Коты заполняли, казалось, все пространство. Они сидели на столе, на стульях, на газовой плите, на холодильнике. Коты глядели на него со шкафов и с антресолей. Даже в раковине сидел кот и слизывал с крана капельки воды.

– Понятно… – только и произнес Денис.

– Вам пора, – не то спросила, не то постановила хозяйка.

– Да. Спасибо вам, Лидия Марковна. – Грязнов понял, что ему действительно пора, поднялся из-за стола.

Сквозь мутное оконное стекло он увидел бегущего по двору мужчину в синем спортивном костюме.

– Скажите, а вот тот человек во дворе, который бежит, – спросил Денис, – это не Григорьев Александр, который был вторым свидетелем?

Нетленова посмотрела в окно и молча кивнула. Потом ладонью указала на дверь. Грязнов заторопился к выходу. В прихожей ему опять ударил в нос запах тридцати котов. А те, словно почувствовав, что гость потерял расположение хозяйки, вели себя агрессивно – всячески мешались под ногами, висли на брюках, один даже уцепился за Денисово полупальто.

Грязнов мечтал поскорее выбраться отсюда. И еще очень боялся, что какой-нибудь кот нагадит ему на штаны.

До тех пор пока Грязнов не выбрался из этой странной квартиры, его сопровождал молчаливый, но очень выразительный взгляд хозяйки. Денису даже показалось, что у нее желтые зрачки…

Наконец он выбрался из кошачьей берлоги и поспешил вниз, на улицу.

С удовольствием вдохнув свежий воздух, он огляделся и увидел синий костюм, мелькавший между кустов с противоположной стороны двора. Бегун огибал двор против часовой стрелки, Денис отправился ему навстречу.

Вскоре они поравнялись.

– Здравствуйте! – сказал Грязнов.

Бегун кивнул в ответ и, не замедляя хода, пробежал мимо. Денис развернулся, нагнал его и побежал рядом.

– Вы Григорьев Александр Юрьевич? – спросил Грязнов.

– Я– фу– чем– фу– могу– фу? – через выдохи отвечал бегун.

– Я по поводу нападения на Истомину, соседку вашу. – Денис подумал, что разговор на бегу действительно сбивает дыхание.

– Милиция – фу? – спросил Григорьев.

Грязнов подумал, что такое словосочетание, пожалуй, звучит двусмысленно.

– Нет, я частный сыщик. Из агентства «Глория». Грязнов моя фамилия. – На бегу Денис достал удостоверение и развернул его перед лицом Григорьева.

Но тот только махнул рукой, потом развернулся и побежал спиной вперед. Разговаривать так было значительно удобнее.

– Но меня уже допрашивали.

– Я знаю.

– Так в чем же дело?

– Скажите, вы ничего не можете добавить к своим показаниям?

– Нет-фу, – выдохнул бегун.

– Может быть, вы что-нибудь вспомнили потом?

– Нет.

– … Или, например, обратили внимание на какую-то странность?

Григорьев подумал и твердо ответил:

– Нет.

– Скажите… А вам не показалось, что убегавший человек был переодетой женщиной? – наудачу спросил Грязнов.

И едва не сбил Григорьева с ног, потому что тот вдруг встал как вкопанный.

– Слушай! А правда, похоже на то, – радостно сказал спортсмен. – А я думаю, что-то в этом мужике странное было. Это вы откуда взяли, что он – женщина?

Грязнов подумал, что не стоит упоминать в качестве источника информации сумасшедшую старуху кошатницу, которая наверняка и так слывет во дворе ненормальной.

– Сообщили дополнительные источники, – соврал Грязнов.

– Ага. Ну ладно. Действительно, я сейчас понимаю, что, скорее всего, это была переодетая женщина. Хотя достаточно мощного телосложения.

– А что вам показалось странным тогда? Чему вы сейчас нашли объяснение?

– Давайте пройдемся. С ритма я все равно уже сбился. Не побегу.

Григорьев и Грязнов пошли рядом вокруг двора.

– Во-первых, женщины бегают иначе. Ну, знаете, вот так в стороны немного отгибают голени… – Бегун изобразил. – Бег такой… кокетливый, что ли, получается.

– Понимаю, – сказал Грязнов.

– Во-вторых… – Григорьев заглянул за спину Денису. – Вот вы бежали рядом со мной и заляпали грязью все брюки.

– Да? – Сыщик осмотрел одежду. – Действительно.

Нижняя часть брюк Дениса и вправду была заляпана комьями грязи.

– И вы даже этого не заметили. Потому что для вас главное было задавать вопросы. А этот… или эта… ну, вы понимаете, он лужи обегал по возможности! Ну какому мужику придет в голову через лужи прыгать, время терять в такой момент! Он… или она ведь только что с ножом напал… напала на человека! Ему бы побыстрее слинять! Тут ведь не до грязи. Ан нет – бежала она… или он… так, чтобы не наступать в лужи.

– Резонно… – задумчиво сказал Грязнов. – А еще чего-нибудь не заметили?

– Кепку еще с него сдуло. Там, в трубе. – Григорьев показал на арку. – Там у нас вечно ветродуй. Просто аэродинамическая труба – хоть самолеты испытывай.

– Немудрено. – Грязнов с неудовольствием подумал, что ему придется выходить через эту арку.

– Я думал, что догнал он, то есть она… Запутался…

– Пусть будет она.

– Договорились. Я думал, что она догнала эту самую кепку. Ну, когда ее ветром сорвало и затянуло в трубу. Она за ней кинулась и из виду пропала.

– Так, и что было дальше?

– Я недавно видел, как такую же кепку продавал местный алкаш Ботвинник. Тут у нас возле остановки рыночек такой собирается, импровизированный…

– Давно это было? – Грязнов почувствовал, как теперь уже во весь голос пело от радости сердце сыскаря, ведь он взял след!

– Дня два тому назад, – припомнил Григорьев. – Ну, точно. В субботу.

– А это не могла быть другая кепка? – смирил свой запал Денис.

– Конечно, у нас тут район небедный. И тем не менее деньги люди считают, может, поэтому их и имеют. Никто не стал бы выбрасывать такую новую вещь. И, насколько я могу судить, совсем не дешевую.

– Что, дорогая кепка? – недоверчиво спросил Гряз-нов.

– Мне кажется, да. Ну вид у нее такой… Недешевый.

– Хорошо. А кто такой этот Ботвинник и где его можно найти?

– Ботвинник – это кличка. Как на самом деле этого человека зовут, я не знаю. – Григорьев повел плечами. – Зябко. Я пробегусь. Вы со мной?

– Обязательно, – бодро сказал Грязнов.

Они побежали. На этот раз Александр Юрьевич не брал высокого темпа – бежали легкой трусцой. Но все равно Грязнов в расстегнутом полупальто и с портфелем в руках смотрелся презабавно.

– О Ботвиннике вам расскажет любой местный сторожил, – начал рассказ Григорьев. – Он вождь местного сопротивления.

– То есть? – удивился Грязнов.

– За нашим домом с западной стороны есть небольшой пустырь. Там стоит старый двухэтажный дом. Девятьсот какого-то лохматого года постройки. В этом доме живет несколько бомжей. То есть это сейчас они бомжи, а когда-то были прописаны в этом самом доме. Но потом пустырь решили застроить элитным, вроде нашего, жильем, а старый дом снести.

– А людей что – на улицу?

– Нет, зачем? Им предоставили квартиры в другом районе, на окраине. А некоторые решили не переезжать, а требовать равноценного жилья. Или компенсации денежной. Вот их и возглавил Ботвинник. Это было с год назад. С тех пор и продолжается война этих людей с властями.

– Что значит «война»? – Грязнов понимал, что для дела узнал вполне достаточно, но ему было любопытно услышать о некоем «сопротивлении».

– Ну, всех этапов сражений я не знаю. Знаю только, что дом полностью отрезан от коммуникаций. Что там постоянно находится кто-нибудь из этих партизан, чтобы исключить возможность сноса. Еще знаю, что в дом невозможно попасть чужаку. И что лучше не стоять и не ходить долго под окнами этого дома. Вот и все.

– Вы знаете много, – сказал Грязнов.

– Последние полгода я исполняю обязанности директора здешнего ДЭЗа. – Григорьев остановился.

Грязнов посмотрел на него с удивлением. Похоже, главный борец с «партизанами» совершенно спокойно относился к своим врагам.

– Спасибо вам за сведения, Александр Юрьевич, – поблагодарил чиновника Грязнов.

– Не за что. Всего доброго! – Григорьев пожал Денису руку и направился к подъезду, потом, что-то вспомнив, остановился, посмотрел вслед Грязнову.

– Простите, господин Грязнов! – окликнул он Дениса.

Тот обернулся.

– Вы сейчас к Ботвиннику направляетесь? Постарайтесь побыстрее управиться. Мне кажется, именно сегодня его коммуне наступит конец.

Грязнов двинулся к выходу со двора, размышляя над смыслом предостережения.

Да бог с ним! Ему сказочно повезло сегодня! Он узнал, что напавший на Истомину преступник скорее всего был женщиной. Это исключительно важно для расследования! Ведь Истомина подозревала в организации преступления Злобину. Логично предположить в таком случае, что эта самая Злобина и являлась преступницей. Вряд ли кто-то стал бы нанимать для такого дела женщину, да еще переодевать ее в мужскую одежду. Сегодня Демидыч соберет о ней сведения – надо обратить внимание на физические параметры. Григорьев сказал, что если это и женщина, то весьма крепкого телосложения. Потом относительно прически надо выяснить. По идее, сейчас Злобина должна носить короткую стрижку: длинные волосы были бы сразу замечены, когда ветер сдул кепку.

Грязнов как раз вышел из арки двора, точнее, его оттуда вынесло воздушным потоком.

Скоро Денис оказался на пустыре, перед двухэтажным зданием желто-буро-серого цвета. Неподалеку от дома замерли, упершись в землю мощными «руками», два экскаватора, словно великаны на страже. Нижние окна здания были закрыты листами железа, причем разнокалиберного и разносортного, видно, собранного коммунарами по окрестным помойкам. На одном окне помещалась своеобразная «кольчуга», собранная из расплющенных больших жестяных банок из-под консервов, скрепленных внахлест проволокой. Когда Грязнов рассматривал это окно, не подходя к дому близко, то ему показалось, что между кругами жести мелькнул чей-то взгляд.

Дом выглядел мрачноватым и злобным карликом-оборванцем в окружении высоких статных и хамоватых красавцев – новостроек. Карлик этот не любил пришлых людей. Грязнов чувствовал исходящую от дома отчаянную агрессию нищего. Как бы то ни было, надо решиться и войти туда.

Денис вздохнул, с сожалением припомнив, что, снаряжаясь сегодня для мирной беседы с добропорядочными гражданами, он оставил свой пистолет в столе. Так он и лежит там сейчас, тяжелый, с рифленой рукояткой, как бы с ним было спокойно сейчас.

Грязнов на всякий случай заглянул в портфель. Может, хоть газовый баллончик какой-нибудь завалялся. Но под папками с документами обнаружился только тонкий фонарик. Грязнов пощелкал кнопкой – работает. И то хорошо, Григорьев сказал, что дом отключен от коммуникаций, значит, никаких люстр, плафонов или хотя бы голых лампочек внутри гореть не будет. Темнота и враждебно настроенные партизаны, что может быть лучше для прогулки?

Денис вздохнул и направился к подъезду. Скрываться не имело смысла, его давно уже заметили.

– Здравствуйте! – прокричал он в темноту лестничной клетки, открыв дверь. – Мне нужно поговорить с Ботвинником! Я не чиновник и не строитель!

Сыщик подождал немного, надеясь услышать ответ или увидеть кого-нибудь. Но дом молчал. Хотя изнутри шел запах жареной картошки и слышалось какое-то отдаленное движение.

Грязнов зашел в дом, оставив дверь за собой открытой. Он держал фонарик и портфель в левой руке, а правую сжал в кулак. Лестница, ведущая на второй этаж, находилась в нескольких шагах. Правда, нижний, короткий пролет отсутствовал, ступени были сняты и аккуратно сложены в стороне. В результате образовалась довольно высокая отвесная стенка, одолеть которую с разбегу было весьма непросто.

Все это Грязнов рассмотрел, медленно двигаясь по замусоренному полу.

Внезапно дверь за спиной сыщика сама собой с громким стуком захлопнулась. Наступила темнота. И за спиной чье-то тяжелое дыхание.

– Кто здесь? – спросил он как можно более миролюбивым голосом.

Ответа не последовало.

Денис попытался обернуться, но чьи-то железные руки помешали ему это сделать, схватив за плечи.

– Я не из-за вашего дома… Я по другому делу, – произнес Денис и почувствовал, как его голос дрожит.

– Разберемся, – негромко произнес хриплый голос, судя по всему, принадлежащий обладателю железных рук.

Денис почувствовал, что руки перестали удерживать его плечи и из его руки пытаются вырвать портфель. Грязнов, конечно, не увидел, но уловил движение и, пригнувшись, с разворота въехал нападавшему локтем в предполагаемую область паха. Судя по тому, как крякнул и сложился агрессор, удар достиг цели. Денис схватил противника за волосы правой рукой и включил фонарик. Тонкий луч выхватил из темноты бородатую физиономию вцепившегося в портфель мужика. Руки были заняты, и Грязнов боднул мужика головой в нос. «Датский поцелуй», как иногда называют этот прием уличные драчуны, имел, как обычно, чудодейственный эффект. Мужик забулькал, задышал ртом и отпал.

Вдруг в лицо Грязнову ударил мощный луч.

– Ловко ты его… – произнес другой, не менее хриплый голос.

– Он первый… – попытался оправдаться Грязнов.

– Что надо? – спросил голос.

– Поговорить с Ботвинником. – Денис пытался, отвернувшись от света, пробить темноту своим фонарем, но безуспешно.