Текст книги "Тьма, сгущайся! (СИ)"

Автор книги: Фриц Ройтер Лейбер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 37 страниц)

Колдун и декан начали фехтовать, наподобие двух древних рыцарей. Их оружие – два бесконечно длинных бледно-фиолетовых луча. Но тактика сходна с фехтованием: выпады, отражения, уколы, парирование. Стены, пол, потолок засветились бледным светом. Парализованные деканы, сидящие возле стен, оказались зрителями этого поединка.

Но конец наступил быстро. Ложным движением Дет обманул Черного Человека и нанес ему укол лучом; луч прожег мантию под рукой колдуна. Черный Человек вовремя уклонился и мгновенно сделал выпад, другой… и затем жестокое лицо Дета застыло навеки.

Черный Человек, прыгнув вперед, отключил Жезл Гнева, выпавший из рук декана. Затем выключил и свой.

Он повернулся к Жарлю, стоящему неподвижно во время дуэли. Черный Человек приказал Жарлю открывать замки камер.

Однако он не терял времени на разговоры с ведьмами, которые выбегали в коридор, словно привидения, вызванные из Подземного Мира. Даже с Дриком он поздоровался, только легко кивнув ему. Жарль открыл последний замок. Черный Человек заметил: на бесстрастном лице Жарля уже появились какие-то эмоции. Сейчас дважды ренегат походил на человека, который медленно приходит в себя от действия наркотиков.

Порывисто, с усилием человека, начинающего осознавать, какие ужасающие преступления он совершил, Жарль заявил:

– Я могу отвести вас туда, где заперты жрецы-фанатики. Мы можем освободить их и отправить в Святилище.

Черный Человек едва не поддался искушению. Его дуэль с Детом привела его в такое состояние духа, когда он мог снова пуститься в авантюры.

Но Жезлы Гнева – это оружие не для ведьм, напомнил он себе. Асмодей добивался всего при помощи страха. Страх – вот оружие колдунов.

Снова заговорил Жарль. Черному Человеку показалось, что Жарль старается решить очень важную для себя проблему.

– Если ты хочешь – начал Жарль – я попытаюсь убить Всемирного Иерарха Гонифация.

– О, ни в коем случае! – воскликнул Черный Человек. – Он уже засомневался, в здравом ли уме Жарль, не потерял ли он разум после всех потрясений. – Против Гонифация мы задумали операцию совсем иного порядка, если бы я только знал, где Шарлсон Наурия, что с нею…

– Она в моих покоях – ответил Жарль. – Я ее слегка парализовал.

Черный Человек взглянул на нега Только теперь до него дошло, какого помощника он приобрел в лице Жарля. Он начал понимать, что Жарлю можно довериться, ибо сегодня он является олицетворением слепой судьбы, рока.

– Возвращайся к себе – приказал Черный Человек. – Подними Шарлсон Наурию. Объясни ей, что операция против Гонифация проводится по задуманному плану. Помоги ей пробраться незамеченной к покоям Гонифация. Возьми с собой своего вампира и вампира Гонифация.

Затем он повернулся, приказав ведьмам и колдунам, освобожденным из тюрьмы, следовать за ним.

Глава девятнадцатая

С небольшим эскортом после обхода контрольных постов в Святилище Гонифаций вернулся в Центр Связи. Сегодня Заседание Высшего Совета проводилось здесь, и он должен быть именно тут. Но главный принцип действий Всемирного Иерарха – личное управление всем развитием событий.

С Главного Поста Наблюдений, расположенного на крыше Святилища, он наблюдал, как маленькая черная точка – очевидно, один из тех черных Демонов, которые появились в небе во время Празднества – кружит вокруг Великого Бога: черная муха атакует гиганта. Снова и снова он видел, как этот Демон при помощи невообразимых спиралей уклоняется от голубых лучей бластеров, установленных в пальцах Великого Бога.

Этот Демон стал символом мятежа для прихожан, которые сегодня забыли о вере в Бога и необходимости подчиняться Иерархии. Толпа, взбунтовавшаяся на Площади, разделилась на небольшие отряды, которые рассеялись по улицам, совершая нападения на патрули жрецов и деканов, устраивая ловушки для них. В этих выпадах проявлялась изощренная жестокость, накопленная в течение нескольких поколений. А теперь, поверив, что на их стороне силы Зла, они освободились от всех прежних предрассудков. Жрецы или деканы, попавшие к ним в руки, умирали в страшных мучениях. Одна из банд, заманив патруль в дом, заперла его там и подожгла. Кузнецы соорудили большую катапульту и начали обстреливать камнями Святилище. От их снаряда погиб один из жрецов Первого Круга, но затем посланный Ангел уничтожил примитивное орудие прихожан.

Демон, круживший вокруг Великого Бога, был наконец сбит и рухнул на Площадь. Но Гонифаций, уже уходивший с Поста Наблюдения, заметил на горизонте новую черную точку, видимо, готовую занять место погибшего.

В Центре Энергии все нормально. Атомные установки, снабжавшие энергией Святилище, уверенно справлялись с увеличивающейся нагрузкой. Жрецы Четвертого Круга, обслуживавшие установки, и жрец Седьмого Круга, присматривавший за жрецами, казались вполне надежными.

В Центре Управления, после того как оттуда убрали фанатиков, тоже наступило спокойствие.

Гонифация тревожил один неприятный случай. Управляющий системой замков, внезапно потеряв рассудок, начал открывать подряд все двери, ведущие в Святилище. Он реактивировал все замки. Его действия вполне могли остаться незамеченными, если бы сам Гонифаций не обратил внимания на панель, где смонтирована индикация системы замков. Когда управляющего схватили, он начал бормотать насчет того, что Сатана грозил ему страшной карой, если он не откроет двери в Святилище. Вероятно, все-таки он не предатель, просто обезумел от страха. Как он сам утверждал, его уже целую неделю мучает внутренний голос, который ему внушает всякую чепуху, когда он остается один. У него возникают видения, небольшие огненные шары сожгут его мозг, если он не выполнит приказы внутреннего голоса.

Гонифаций проследил, чтобы место управляющего занял надежный человек, но названный выше инцидент оставил у него неприятный осадок. Гонифаций понимал, что действия Ведьмовства очень коварны и непредсказуемы. Неизвестно, откуда будет нанесен следующий удар. У ведьм есть подробные досье на всех жрецов. Ведь фанатики имели доступ к любым, даже самым секретным документам. Ведь два клерка в Центре Персонала оказались фанатиками. И значит, у ведьм в руках материалы о самых тайных индивидуальных страхах каждого члена Иерархии. Воздействуя на эти характерные особенности, можно заставить любого делать то, что ему приказано.

Да, думал Гонифаций, страх – это самое сильное оружие Ведьмовства. Самое опасное. Все остальные угрозы легко отразить. Прямая атака на Святилище потерпит неудачу. Ведь тут сосредоточены основные силы и оружие. Ведьмы могут поднять прихожан на мятеж. Правда, эти люди не возьмут Святилище приступом: такой акт равносилен тому, что обезьяны отправились бы штурмовать современный защищенный город.

Но страх…

Это совсем иное дело. Гонифаций смотрел на лица своих приверженцев, стараясь увидеть следы страха. Ведь не могли же ведьмы воздействовать страхом на каждого члена Совета. Это означало бы, что их организация такая же огромная, как сама Иерархия. Вот бы определить, кого из жрецов выбрали ведьмы в качестве жертв. Конечно, это выполнимо, только нужно время. Это завтра. А сейчас необходимо выстоять эту ночь и спасать Иерархию.

Гонифаций вошел в Центр Связи, но не прошел к своему месту, а, встав у двери, начал наблюдать. В Центре царила деловая активность, его даже никто не заметил.

Центр Связи напоминал мозг. По всему большому залу стояли пульты, за каждым из них сидел жрец. Всю стену зала занимала карта, куда заносилась получаемая информация. Члены Высшего Совета сгрудились на галерее перед картой. Дополнительную информацию им доставляли секретари и клерки. Перед членами Совета также были установлены индивидуальные телевизоры; все это позволяло им быстро и компетентно принимать решения. Каждый архиепископ отвечал за определенный сектор Земли. Их приказы немедленно передавались Центром Связи в провинциальные Святилища.

Высший Совет и Центр Связи работали безукоризненна Не наблюдалось никаких трений. Сегодня в Центре Связи дежурил Брат Джомальд, и он же в отсутствие Гонифация заменял его в Высшем Совете.

В Центре не слышно шума. Для передачи сообщений использовался язык жестов, микропередатчики, наушники, текстовые сообщения по телевизорам.

Огромная карта доминировала в Зале. Она переливалась разными цветами в зависимости от ситуации и казалась живым существом. И действительно, если присмотреться к какому-либо сектору на карте, то можно сразу заметить слабое движение, перемещения. В центре карты находился Мегатеополис, сердце мира. На карте видны и точки – одни черные, другие алые. Черные точки – это Святилища, с которыми отсутствовала связь: они либо занимались ведьмами, либо оттуда ушли жрецы. Почти половина провинциальных Святилищ уже стали черными точками. Но в крупных городах Святилища еще функционировали.

Гонифаций внимательно изучал карту. Он видел расположение голубых символов, обозначающих отряды Ангелов, черных символов – отряды Демонов, заштрихованные серой краской области – там усиленно действовали телесолидографы ведьм, и других условных знаков.

Он нахмурился. Несомненно, Ведьмовство делает успехи, быстро прогрессирует. Гонифаций чувствовал, что все акции врага тщательно скоординированы, выполняются по единому плану. Им, конечно, повезло: ведь у Иерархии недостаточно Ангелов, чтобы контролировать все крупные города.

Завтра прибудет корабль из Люциферополиса с грузом Ангелов, Архангелов, Серафимов. Но это завтра.

Гонифаций прошел на свободное место в центре галереи и сел. Все сидящие беспокойно задвигались. Гонифаций поморщился. Ведь они должны быть полностью поглощены своей работой, ситуация серьезная.

Брат Джомальд стал вводить на карту новую, только что поступающую информацию, но Гонифаций жестом приказал ему подождать, сам обратившись к одному из секретарей:

– Я послал за Детом. Он должен появиться здесь.

– Мы не могли связаться с ним. Мы проверили все возможные пункты.

– Жрец Пятого Круга Жарль. Я послал за ним тоже.

– Мы ищем.

Теперь, когда все увидели Гонифация, к нему стали стекаться сообщения от разных секторов. Все просили его совета.

– Сесодельфи охвачен мраком. Можно вызвать отряд Ангелов из Археодельфии на помощь?

– Из Элезеуса сообщают, что захвачен телесолидограф. Вы не хотите узнать подробности?

– Хиерополис – отказ атомной установки. Можно откуда-либо получить энергию? Или послать опытных ремонтников?

– Из Олимпии пришла срочная информация: все служащие Центра местного Управления находятся под воздействием Ведьмовства. Какие будут указания?

– Святилище 127. Восточно-азиатский вектор. Таинственная катастрофа постигла двух Ангелов. Есть сообщение о появлении Демонов.

– Получено донесение с корабля из Люциферополиса. Он прибудет на рассвете. Приземлять в обычном порту?

Слишком много рапортов. Слишком много просьб о совете. Гонифаций резко вскинул руку, что означало: «Работайте сами. Сами принимайте решения».

Они должны понимать полноту своей ответственности. Слишком уж они полагаются на него, Всемирного Иерарха. Стараются добиться его одобрения, похвалы. Даже такие способные, как Брат Джомальд, заметно изменились, когда он стал Иерархом. Слишком он лебезит перед ним.

Однако на последнее сообщение он ответил.

– Прикажите, чтобы корабль из Люциферополиса производил посадку близ Святилища. Обеспечьте полную безопасность.

Неужели Иерархия состарилась, думал Гонифаций. Он уже давно замечал, что его сторонники потеряли жажду власти, стремление к возвышению, радость превосходства. Везде он видел следы умственной лени, слабости, эгоизма.

Сейчас он не видел в ближайших помощниках соперника для себя. Высший Совет не тот, что в былое время, когда каждый архиепископ боролся за свою точку зрения, за свой престиж, когда каждое заседание – острейшая дуэль, дуэль умов, характеров, личностей. Это было главной движущей силой Иерархии. А теперь его главный соперник повержен. В Высшем Совете находятся только реалисты, с радостью признавшие в нем своего господина и не претендующие ни на что. Он восседал на своем троне Всемирного Иерарха, и никто не собирался столкнуть его оттуда.

Странно, но только в этом ренегате – Жарле – Гонифаций ощущал силы, подобные своим. Но этот жрец не такой изощренный, как он, тот более наивен.

Ему хотелось, чтобы Жарль сейчас пришел. Его возбуждал сам факт, что рядом с ним стоит молодой горячий человек, открыто завидующий ему. Вдруг, когда кончится кризис, Брат Домас сотворит еще несколько таких же, как этот, чтобы вдохнуть жизнь и энергию в сонную Иерархию.

Идиотские мечты! Совершенно самоубийственные сейчас, в момент кризиса, когда главное – это четкое повиновение и исполнительность. И все же такие мечты, родившись в его мозгу, будоражили его.

Он заметил, что место старого Серциваля не занято никем, и он приказал одному из архиепископов пересесть туда. Отвратительно, когда какой-то предмет напоминает о недавно раскрытом враге в их рядах.

Но стоило архиепископу сесть в кресло, Гонифаций засомневался, правильно ли он поступил. На лице этого жреца появились какие-то черты от старого Серциваля. И к тому же еще одно место все равно пустовало.

Что все-таки хотел Серциваль-Асмодей?

Гонифаций много бы дал, Дабы услышать ответ на свой последний вопрос. Почему он не протестовал против того, чтобы Гонифаций получил высшую власть? Не предвидел ли он возникновение ощущения бесцельности у Гонифация, когда тот добьется своей цели, духа устрашающей покорности, который овладеет каждым членом Иерархии?

А кроме того, почему Серциваль даже на пороге смерти продемонстрировал свою веру в сверхъестественное? Неужели он был истинным руководителем Ведьмовства? Невозможно! Лидер Ведьмовства доказал, что он человек удивительной энергии, смелости, граничащей с риском. Значит, Серциваль был всего лишь под его влиянием и действовал таким образом для поддержания престижа Ведьмовства. Даже перед смертью он хотел поколебать скептицизм Высшего Совета в данном вопросе. Однако Гонифаций понимал, что человек перед смертью перестает играть роль, он становится самим собой.

А этот человек был дьявольски искренним.

– «Сатана… прими мою душу?» Возможно ли, что он сам верил в свои слова? Имел основания верить им? В конце концов для истинного скептика существование дьявольских сил так же разумно в природе, как и существование неразумных электронов. Все зависит от реальности. Реальность решает все.

Предположим, для Серциваля стало очевидным то, что отрицает большинство людей. Что за доктринами Ведьмовства, их словесной болтовней действительно стоит что-то. Но сама по себе болтовня ничего не стоит. Хотя дьявольские силы могли бы использовать и ее для достижения своих целей.

Такие мысли проносились в мозгу Гонифация, когда стали приходить сообщения из Неоделоса. Там ситуация приближалась к критической. Неоделос сильнее других крупных городов подвергся нападению Ведьмовства. И именно здесь Гонифаций хотел проверить эффективность контрмер, предпринятых Иерархией.

Половина жрецов Неоделоса охвачена страхом и паникой. Они не могли выполнить свои обязанности. Ужасные фантомы бродили по коридорам Святилища в Неоделосе. Невидимые голоса выкрикивали страшные угрозы.

И теперь все сообщения из Неоделоса воспринимались с большим интересом и вниманием.

– Центр Управления Неоделоса вызывает Центр Связи. Два техника из Энергетического Блока поражены страхом и не способны к действиям.

– В Соборе отмечены появления призраков, фантомов. Все техники сбежали оттуда.

– В соответствии с указаниями готовим контратаку, но нет связи с Энергетическим Блоком. Невозможно зарядить энергией Жезлы Гнева.

– Установка отказала. Переключились на резервную. На Пост Наблюдения опустился черный Демон.

– В Центре Управления уже три случая потери рассудка. Близится паника.

– Отказало освещение. Не хватает электроэнергии. Центр Управления забит жрецами, сбежавшими из своих городов.

– Полная темнота. Остались только карманные фонарики. Начинаем контратаку. Двери Центра Управления открылись.

Серые тени…

И панель, на которой загорались сообщения из Неоделоса, погасла.

Тягостные мысли овладели всеми в Центре Связи. Почти отчаяние.

– Центр Управления Неоделоса вызывает Центр Связи. Контратака была успешной. Многие ведьмы убиты, остальные отступили. Атомная установка в порядке. Поступление энергии налажена Однако пока нет связи с Собором. Боевые действия продолжаются. Будем сообщать по мере развития событий.

Это сообщение рассматривалось теми, кто сидел в Центре Связи, как отмена для них смертного приговора. Будто парасимпатическое излучение наполнило зал. Черная точка Неоделоса на карте, замигав, стала красной.

* * *

До некоторой степени Гонифаций был удовлетворен. Контрмеры доказали свою эффективность. Они просты, их действия основывались на том, что необходимо удерживать ключевые точки в больших городах. В частности, силовые установки. Пока энергия в руках Иерархии, она не может быть побеждена.

И Ведьмовство, хотя оно пока использовало оружие слова, запугивая и терроризируя жрецов, должно будет прибегнуть к физическому оружию. И в такие моменты ведьмы не устоят против контратаки тех, кого не сумели запугать или не подготовили для них ужасов.

– Кажется, этот план сработал в Неоделосе.

И все же, оглядываясь вокруг себя, видя лица жрецов, охваченных работой, Гонифаций чувствовал, что какой-то мелочи недостает. Где-то в глубине души ему хотелось даже, чтобы Неоделос пал и пала сама Иерархия.

Своим подсознанием он понимал: сейчас он стал свидетелем последнего великого триумфа Иерархии.

Вероятно, полная победа в Неоделосе означает общую победу Иерархии. Но Гонифаций не сомневался, что это не так. После долгих сомнений и колебаний Иерархия наконец поднялась на открытую борьбу с врагом, приняла его вызов. Однако выиграет она или проиграет, великий момент ее расцвета в истории позади. Иерархия, самая совершенная форма правления, которую знавал мир, пришла к своему закату. Появятся честолюбивые люди, возобновится борьба за власть, но это уже лишь отголоски былого.

Гонифаций вдруг понял, что его собственная судьба и судьба Иерархии очень сходны. Его карьера начиналась фантастически нереально. Изгой, сын Падшей Сестры и жреца, вынужден был взять фамилию матери – Ноулес – и стать самым презренным из презренных, которому навсегда закрыта дверь в Иерархию. Ноулес Сатрик отгородился от мира настолько, насколько мог это сделать сын прихожанина. Он яростно ненавидел свою семью, особенно мать, предавшую его самим актом рождения. И вот этого несчастного парня обуяло тщеславие, такое сильное, что оно переросло в его судьбу. Снова и снова он убивал, пытаясь скрыть свое прошлое, но это были не обычные убийства: будто сама судьба подмешивала яд или вонзала нож. Для его тщеславия такие поступки справедливы. Сама судьба требовала подобных акций. Став новичком Иерархии в Мегатеополисе, он переходил весьма быстро из одного Круга в другой. А затем стал членом Высшего Совета. И с каждым повышением огонь его тщеславия слегка затухал, но не угасал.

Его путь наверх не обычный путь, характерный для здорового спокойного человека в борьбе за власть. Его мирские дела – лишь прикрытие для достижения его конечной цели.

Гонифаций теперь уже по-настоящему понял, что его собственная судьба и судьба Иерархии похожи.

Его путь наверх – словно выполнение какого-то темного пророчества, фаталистический марш убийцы.

И теперь, когда он достиг вершины, где он стоял только один, Всемирный Иерарх, он ощущал непреодолимое желание подниматься выше. Но там, где должна находиться следующая ступень лестницы, пустота. Он, глядя вниз, увидел: никто не карабкается вслед за ним, нет никого, кто пожелал бы сравниться с ним, столкнуть его с лестницы. Даже Ведьмовство потерпело поражение.

И неизбежно Гонифаций вынужден повернуть назад, вспомнить самого себя в начале жизненного пути. Будто замкнулся какой-то магический круг. Его память вернулась к тщательно упрятанному периоду его молодости. Он вспомнил то ничтожное существо, которое было его матерью. О своем брате… но больше всего он думал о младшей сестре Джерил. Она была во многом похожа на него – целеустремленная, с твердым характером. И она была жива!

Он сам узнал ее на экране телесолидографа – ведьма Шарлсон Наурия. С мрачным удовлетворением он обрадовался, что ей удалось избежать западни, которую он подготовил, и теперь она посвятила свою жизнь одной цели – уничтожить его. Такое же удовлетворение ощущал он, чувствуя бешеную зависть к нему Жарля.

Ноулес Сатрик. Это имя произносил в его мозгу голос, пришедший из пучины времен. Или вернул его в ту пору – Ноулес Сатрик. Ты зашел слишком далеко, Гонифаций. Возвращайся, замкни круг.

Этот голос совсем реален. И он действовал гипнотически, как мигающая лампочка в темноте. Это имя отпечатывалось в его мозгу древними черными буквами. Вдруг Гонифаций очнулся, поняв, что секретарь обращается к нему.

– Святилище хочет поговорить с вами. Есть два разных сообщения. Я уверен, что вы захотите лично ознакомиться с ними. Подключить Святилище к вам?

Гонифаций кивнул. На экране появилось встревоженное лицо управляющего.

– Мы нашли Дета. Вернее, его тело. Лицо сожжено, но это, несомненно, он. Некоторые охранники тоже убиты лучом Гнева. Остальные парализованы. Камеры пусты. Пленников нигде нет.

Некоторое время Гонифацием владела слабость, но потом он понял, что уже давно знал об этом. «Дет ушел – говорил ему голос – маленький декан больше не будет улыбаться твоим врагам. Тебе больше не нужна помощь. Ты достиг всего, к чему стремился, дальше стремиться некуда, Ноулес Сатрик. Возвращайся назад».

Голос будто затягивал его куда-то, тянул в каком-то неопределенном направлении. Может, назад во времени? С усилием он вернулся к действительности. Значит, пленники бежали? Тогда понятно, почему за последний час действия Ведьмовства стали более координированны. К ним вернулись руководители. Но что это меняет? Иерархия победила в Неоделосе, несмотря на то, что появились вражеские лидеры.

– Есть сообщения о жреце Пятого Круга Брате Жарле?

Лицо на экране приняло более встревоженное выражение.

– Да, Ваше Преосвященство. Один из охранников, придя в чувство, сказал: именно Жарль организовал побег. Я сообщу вам, что покажут остальные, когда придут в себя.

Экран погас, и Гонифаций отключил связь. Он не чувствовал ненависти к Брату Жарлю. И к Брату Дома су тоже, в работу которого он слишком верил. Только страшное разочарование.

Жарль тоже ушел, сказал голос. Но что это меняет? Все они уйдут или прекратят существование. Теперь уже безразлично. Возвращайся назад, Ноулес Сатрик. Замкни круг.

Эти мысли заполнили весь его мозг, хотя он, все еще выслушивая доклады, смотрел на карту, отдавая приказы. Но все дела Иерархии казались ему далекими, ненужными, да и сама Иерархия представлялась теперь чем-то несущественным, незначительным. Сейчас для него была важна только тайна его личной судьбы. Ноулес Сатрик. Да, он последует за этим голосом, если только поймет, куда зовет он его. Если только укажет путь, по которому человек сможет идти.

На экране появилось лицо жреца. Гонифаций смутно припомнил, что секретарь сказал ему о связи со Святилищем. Увидев Гонифация, жрец удивленно отшатнулся от камеры. Затем, очевидно подумав, что такой поступок может быть расценен как оскорбление, он угодливо заговорил:

– Прошу прощения, Ваше Преосвященство, но я был уверен, что вас нет в Центре Связи. Я только сейчас, связавшись с вашими покоями в Святилище, получил ответ. Причем я узнал ваш голос, хотя связь не отличалась качеством.

– Что за ответ? – спросил Гонифаций.

– Это самое странное. Только имя. Оно повторялось и повторялось. Имя прихожанина. Ноулес Сатрик.

Для Гонифация при его нынешнем состоянии ума это пугающее совпадение не казалось совпадением, да к тому же пугающим. Это перст судьбы, то, что должно произойти. Значит, голос зовет его в покои Святилища? Он надеялся на более долгое путешествие.

Его немного удивил звук собственного голоса, когда он спросил:

– Ты говоришь, что слышал мой голос из покоев? Не видел ли ты меня на экране телевизора?

– Нет. Но я видел нечто другое, что удивило меня. Я сейчас включу экран, вдруг изображение еще осталось.

Лицо жреца исчезла Некоторое время экран пустовал. Затем Гонифаций увидел свои покои. Потом на экране возник лист серой бумаги, какую используют прихожане для письма. Изображение увеличивалось, и вот Гонифаций уже смог различить на листе те самые древние черные письмена, которые он видел в своем мозгу: Ноулес Сатрик.

Гонифаций встал, знаком показал Брату Джомальду, чтобы тот взял управление Центром Связи в хвои руки. Он чувствовал себя удивительно спокойна Вполне естественно, если он пойдет к себе и посмотрит, что же написано на обратной стороне листа бумаги. Больше, чем естественно. Неизбежно. Предопределено.

При выходе из помещения эскорт поднялся, чтобы сопровождать Гонифация, но тот отрицательно покачал головой. Этот путь он должен проделать один. И когда Иерарх шел по коридорам мимо куда-то спешивших жрецов, он чувствовал течение времени. Обратное течение.

Ты возвращаешься, Ноулес Сатрик. Ты завершаешь цикл. Ты долго путешествовал, Ноулес Сатрик, но теперь ты возвращаешься домой.

Он вошел в свои покои. Там было полутемно. Он взял лист серой бумаги перед телевизором. На обратной его стороне было пусто.

Он поднял глаза. В дверях стояла девушка, одетая, как прихожанка. Несмотря на полумрак, он видел ее так, будто было яркое освещение. Перед ним стояла ведьма Шарлсон Наурия. И – теперь уже он ясно увидел это – его сестра Джерил.

На мгновение он вышел из транса. Что он делает? Он пришел прямо в западню Ведьмовства!

Но к нему тотчас же вернулась самоуверенность. Он почти улыбался. Так, значит, вот каким образом ведьмы хотят подобрать ключ к нему, напугать его? Западня. Психологическая западня. Но недостаточно эффективная.

Фиолетовый луч вспыхнул в его руке. Первое мгновение казалось, что луч не действует на девушку… Но вот ее туника вспыхнула, а лицо почернело. Она рухнула вниз, исчезла из поля зрения. В ноздри Гонифация ударил запах горящей плоти.

Сначала он ощутил радость победы. Словно победил прошлое, пришедшее поглотить его. Он совершил свое последнее убийство, завершившее его жизнь, его прошлое мертво навсегда. Голос, который так тревожил Гонифация, не раздастся более никогда.

Но сразу он опомнился: это только кажущаяся победа. Это его Неоделос. Последняя вспышка старой энергии. Последний пик, после чего начнется неизбежное падение.

А в дверь вошла Джерил, в том же самом сером платье прихожанки, вошла в дверь, опаленную пламенем, которое только что сожгло ее.

А за нею последовала странная процессия. Старая, изможденная, сгорбленная женщина. Очень старый жрец. Какой-то тощий прихожанин, чуть старше, чем он сам. Еще один жрец и несколько прихожан. Большинство из них старики.

Ты завершил цикл, Ноулес Сатрик. Ты замкнул круг. Теперь все кончено. Словно ничего не начиналось.

Ибо эта молчаливая процессия состояла из тех, кого ты убил. Но они были не такими, какими ты их помнил. Если бы они остались прежними, он заподозрил бы подлог. И тогда ты нашел бы силы сопротивляться.

Но они появились именно такими, какими были бы теперь, оставшись жить. Это не призраки, а существа из плоти, существа из того самого обратного потока времени, захватившего его. Он не убивал их. Все, что предстало перед ним, не совершалось. А вдруг он все-таки убил, а они жили… где-то?

Асмодей прав. Во всех этих видениях и рассуждениях есть большее, чем просто болтовня. И эта неопределенность вызывала ужас.

Образы-видения обошли его кругом, глядя на него холодными глазами, но без памяти.

Гонифаций заметил, что конфигурация комнаты изменилась. Тени сместились.

Последняя вспышка скептицизма: может, это телесолидографический проектор? Одна из дьявольских штучек? С усилием, которого он не смог бы повторить, он протянул руку, дотронулся до ближайшего из процессии. Это оказалась Джерил.

Он дотронулся до материальной живой плоти.

Затем Ад сомкнулся вокруг него, дребезжа тюремной дверью.

Он не ощущал ни ужаса, ни вины, хотя ощущаемое им являло собой и то и другое, но имелось понимание предопределенности, понимание того, что он противостоит силам, для которых все его усилия и старания, все его достижения ничто.

Затем перед ним вспыхнул квадрат света. И только через мгновение он понял, что перед ним экран телевизора и на нем лицо Брата Джомальда. Хотя он не сразу вспомнил, кто же такой Брат Джомальд, будто он явился к нему из очень далекого прошлого, из другой жизни.

– Ваше Высокопреосвященство, мы беспокоимся за вашу безопасность. Никто не знает, где вы. Вам следует вернуться сюда. Чрезвычайные обстоятельства.

– Я останусь здесь! – почти зло огрызнулся Гонифаций. Какое надоедливое создание этот Джомальд. – Спрашивай!

– Хорошо, ваше Высокопреосвященство. Ситуация в Неоделосе снова обострилась. Оказалось, что это совсем не победа. Только частный мизерный успех. Энергетические установки снова под угрозой. Месодельфи и Неотеополис захвачены врагом. Может, стоит приказать провести новые контратаки?

Гонифаций с трудом вернулся в то время, где умирала Иерархия. Оно представлялось теперь ему таким далеким, как другие Галактики.

Он поднял глаза, вглядываясь в лица тех, кто стоял вокруг. Они не проронили ни слова, только покачивали головами. Теперь он четко увидел постаревшее лицо матери. Но он узнал его, узнал родинку…

Да, они правы. Иерархии суждено исчезнуть из того времени, как исчез и он. И будет лучше, если это произойдет быстрее.

– Отменить контратаки – произнес он легко и бездумно. – Отменить все операции до завтра.

Для умирающего времени завтра никогда не наступит. Затем последовал бессмысленный спор с этим призраком, Братом Джомальдом, но Гонифаций настаивал на своем. Он уверен, что исчезновение Иерархии так же необходимо и неизбежно, как и его собственное. Она тоже должна замкнуть круг. Все должно вернуться на круги своя.

И пока он выслушивал возражения Джомальда, он чувствовал усталость и желание, чтобы наступил конец многолетней борьбе, напряжению, и он бесконечно обрадовался, что этот конец уже близок.

– Я подчиняюсь вам, но я не хочу брать на себя одного такую ответственность. Вы должны сами объявить ваше решение Высшему Совету.

И теперь на экране появился Зал. Эти призрачные пигмеи смотрели на него.

– Прекратить все контратаки, прекратить все операции… до завтра – вещал он.

Странно было думать: разве данный призрачный мир еще существует, разве слова призрака Гонифация еще что-то значат для него?