Текст книги "Роковая ошибка"

Автор книги: Фрея Хиклинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)

– Очень заняты? – подсказал Рик. – Да, работы у нас сейчас много. Вообще-то ее никогда не бывает мало. Я смотрел в окно на это великолепное солнце, и мне вдруг пришла в голову блестящая мысль. Я решил посоветоваться с тобой, прежде чем осуществить ее.

– В самом деле? – игриво спросила Патриция, надеясь, что шутливый тон поможет ей скрыть прилив желания.

– Идея заключается в следующем. Я знаю одно красивое озеро недалеко от Лондона. Оно окружено лесом, где много пешеходных тропинок, по озеру можно кататься на лодке, рыбачить или просто отдыхать и наслаждаться красивой природой.

Рик приблизил к ней лицо, его черные глаза таинственно блестели. Он выпустил руки Патриции и обнял ее за талию.

– И, к счастью, недалеко от озера стоит гостиница, – продолжил он. – Старинное уютное здание с очаровательными гостиными, с широкими удобными кроватями, покрытыми ватными стегаными одеялами, со старыми выцветшими пейзажами на стенах и с огромным камином в столовой. Телевизора нет. Летом там бывает много народу, но сейчас отель практически пуст. Владелец отеля и его жена – мои друзья. Они с удовольствием занимаются своим бизнесом и вообще очень приятные, интересные люди. Совсем неназойливые. Они радушно встретят нас и затем будут заниматься своими делами, чтобы не мешать нашему отдыху. Продолжать?

Патриция молча кивнула – она заворожено слушала рассказ о сельской идиллии.

– Все очень просто. – Рик улыбнулся. – Мы с тобой заедем в пару мест здесь, в Лондоне, чтобы приготовиться к поездке, а затем отправимся за город на моей машине. Приедем на место затемно. Но дрова в камине уже будут гореть, свет в холле будет включен, а нас будет ждать глинтвейн, чтобы мы смогли согреться после утомительной дороги. А завтра утром Кэтти приготовит нам свой фирменный завтрак, после чего мы отправимся на озеро. Ты не успеешь сделать и нескольких шагов, как почувствуешь себя совершенно другим человеком, – городскую усталость словно рукой снимет.

– Ты нарисовал потрясающую картину отдыха. – Патриция вздохнула и мысленно стала перечислять причины, по которым для нее это недоступно.

– Это еще не все. Мои партнеры по фирме передо мной в большом долгу, поэтому они вряд ли станут возражать, если мы немного продлим наш уик-энд. Ты временно не работаешь, поэтому у тебя не будет проблем, а я получу передышку, в которой нуждаюсь уже давно. Я уже и не помню, когда брал отпуск в последний раз, – не люблю отдыхать в одиночестве. Благодаря твоему обществу, думаю, меня не очень будут интересовать красоты природы, озеро или старинный отель. Все свои силы я направлю на то, чтобы быть самым счастливым мужчиной в мире. Правда, – добавил Рик, разыгрывая озабоченность, – все это зависит в определенной степени от твоей сестры. Она сейчас в Лондоне?

– Думаю, да. Но при чем здесь Кони?

– Ну-у... – губы Рика медленно растянулись в широкой улыбке, – ты же не захочешь выйти замуж, не сказав об этом своей сестре? Она просто обидится, если ты не пригласишь ее сегодня на свое бракосочетание. Ты согласна со мной?

Патриция настолько растерялась, что потеряла дар речи.

– Судья Клифорд – мой старый приятель, – с невозмутимым спокойствием продолжал Рик. – Он проведет для нас скромную церемонию бракосочетания. Я достану какого-нибудь свидетеля, мы заедем за Кони, потом, когда будем выезжать из Лондона, отвезем ее обратно. Мы с тобой побудем на природе, вернемся на следующей неделе, перевезем твои вещи ко мне и счастливо заживем.

– Рик, я...

– И через некоторое время, – перебил он, – мы съедем с моей квартиры и поселимся в собственном доме. Нам ведь потребуется больше места, чтобы завести семью. Сколько детей ты хотела бы иметь, Пэт? Ты предпочитаешь мальчиков или девочек? Лично мне все равно...

Он притянул Патрицию к себе. Она почувствовала жар его желания, который в сочетании с силой его воли представлял весьма убедительную комбинацию.

– Ты уже все продумал, – прошептала она, уткнувшись лицом в его грудь.

– Думаю, что да, – согласился Рик. – Мы поможем Кони окончить университет, деньги не проблема, да и сумма не так уж велика. А за это она поможет нам нянчить наших детей. Возможно, ты захочешь вернуться к работе, но тебе потребуется декретный отпуск. Да, Пэт, мне кажется, что я все обдумал. Этот план кажется мне вполне реальным. При одном условии.

– При каком? – спросила Патриция, заглядывая в его бесстрастные глаза.

– Ты меня любишь?

Облегченно вздохнув, она произнесла слова, которые уже давно готовы были сорваться с ее губ:

– Люблю.

– Я тоже люблю тебя, – прошептал Рик, прижимая ее к себе. – Тогда, может, не будем откладывать неизбежное?

Вместо ответа Патриция прижалась к нему всем телом. Жуткий звонок, который помешал ей ответить на предложение Рика вчера вечером, был не более чем короткой отсрочкой того, что было предопределено в тот момент, когда она столкнулась в коридоре с Риком Мейсоном.

– Ты уверен, что хочешь связать себя с человеком, у которого нет ни работы, ни перспективы? – с улыбкой спросила Патриция.

– О, работа у тебя будет, и очень много, – ответил Рик, громко рассмеявшись. – Ты будешь полностью занята мною. А твое будущее станет нашим будущим.

Его радостная уверенность передалась ей. И Патриция поняла, что это происходило на протяжении всего их короткого знакомства. Хотя она боролась в одиночку со своими проблемами, ее не покидало ощущение, что Рик каким-то образом тоже участвовал в этом, поддерживая ее на расстоянии. Она бегала по городу, тщетно пытаясь найти работу, решилась проучить негодяя Дайсона, и на все это ей давал силы яркий образ мужчины, который вошел в ее жизнь совсем недавно.

Возможно, она смотрела сейчас на все это с высоты светлого будущего, которое ее ожидало с Риком Мейсеном. Может быть, она справлялась с трудностями именно потому, что знала: ее одинокое существование скоро закончится и у нее начнется новая жизнь.

– Что ты мне ответишь? – спросил Рик. – Нам надо лишь подняться в квартиру, позвонить твоей сестре и собрать сумку. И будущее станет нашим.

Патриция почувствовала, как поворачивается и идет к своему подъезду. Крепкая рука Рика лежала на ее плече и словно маяк указывала дорогу – только вперед. Она знала, что уже принадлежит ему.

Рик взял у нее ключ и вставил в замочную скважину. Тяжелая дверь легко распахнулась.

9

– Вставай, лентяйка!

Положив руки на бедра, Рик наклонился над Патрицией. На его губах играла веселая ухмылка.

– Ммм... еще минуточку, – промурлыкала Патриция. – Мне здесь так хорошо...

Под ней зашуршали сухие листья, на них было очень уютно, и отчаянно не хотелось вставать и продолжать пешую прогулку.

– Давай, глупышка, – стал уговаривать ее Рик, опускаясь рядом с ней на колени. – У нас с тобой всего четыре дня, поэтому мы должны двигаться. Мы еще далеко не все осмотрели.

– Угу. – Патриция улыбнулась, но глаза не открыла. – Иди ко мне. – Она схватила его за плечи, нагнула к себе и нежно поцеловала в губы. – Для меня этого достаточно.

– Я тебя понимаю, – согласился с ней Рик возвращая поцелуй.

Рик провел рукой по ее жакету, скользнул ладонью под мягкую замшу, прошелся по груди и остановился около щеки Патриции. Несколько секунд он нежно гладил ее, глядя на роскошные каштановые волосы, разметавшиеся по сухим листьям. Казалось, что они вобрали в себя всю красоту осеннего леса, как будто Патриция сама была лесной нимфой.

Патриция смотрела Рику в глаза со спокойствием, которого он не замечал за ней со дня их знакомства. Он улыбнулся чему-то. Она рассеянно играла пуговицей его куртки, а ее глаза светились каким-то странным, загадочным удовлетворением.

– Даю пенни за твои мысли, – сказал Рик проведя указательным пальцем по нежной коже ее шеи.

– Я люблю тебя, – тихо промолвила Патриция.

Рик улыбнулся, и в следующее мгновение его лицо исказила мучительная гримаса.

– А я думаю о том, сколько времени мне понадобилось, чтобы найти тебя и услышать как ты произносишь эти слова, – задумчиво проронил он. – Надо же, пять лет жить в одном городе и ничего не знать друг о друге, пока ты наконец не налетела на меня в буквальном смысле этого слова!

– Я люблю тебя, – повторила Патриция. – Ты можешь слушать это, сколько захочешь. Я люблю тебя, люблю, люблю.

Ее глаза светились такой радостью, что Рик не удержался и снова поцеловал ее. Патриция обняла его и, не думая о том, что здесь неожиданно может кто-то появиться, прижалась к нему, выражая всю силу своей любви. В следующий момент Рик уже скользил губами по ее нежной шее и прижимался прохладной щекой к ее шеке. Зажатая между его теплым телом и ложем из сухих листьев, Патриция чувствовала, как ее окутывает умиротворение.

Над ними свисали ветви гигантского дуба, желто-красные листья которого освещались лучами яркого солнца. Лес был наполнен бодрящими запахами осени. Им повезло с погодой, и они совершали длительные прогулки по лесу, дышали его живительным воздухом, и Патриция ощущала, как ее тело освобождается от накопившейся усталости, а голова – от тяжелых воспоминаний.

После того как она согласилась выйти за него замуж, Рик тут же позвонил судье Клиффорду и договорился о регистрации их брака прямо у него в офисе. Патриция, чувствуя, как ее возбуждение растет с каждой минутой, позвонила Кони и в двух словах объяснила ей ситуацию. События развивались настолько стремительно, что это было больше похоже на приятный сон, чем на реальную жизнь.

Во время церемонии бракосочетания судья Клиффорд старался придать своему лицу строгое выражение, к чему его обязывала серьезность данного мероприятия.

– Мистер Мейсен, – лукаво произнес он, обращаясь к Рику, – вы можете назвать суду хотя бы одну причину, по которой вы заслуживаете стать мужем этой красивой женщины?

Рядом с новобрачными стояла Кони, ее глаза светились лукавством довольной свахи. На эту короткую церемонию приехали и несколько коллег Рика, они привезли шампанское и свадебные подарки, купленные на скорую руку. Все радостно улыбались и весело шутили.

– Я так рада за тебя, Пэт, – сказала Кони, целуя сестру. – Ты сделала правильный выбор.

Патриция не успела и глазом моргнуть, как стала миссис Хедрик Мейсен. А через несколько минут они с Риком уже ехали в его машине за город. Наступали сумерки. Рик включил фары, которые выхватывали из темноты отдельные островки леса, стоявшего вдоль автострады. Новобрачные обсуждали свои планы на ближайшие дни и на будущее. Непривычные внутренняя раскрепощеность и душевный покой, которые Патриция испытывала в последние дни благодаря Рику, перешли в ощущение стабильности и радостного ожидания в теплой атмосфере салона машины.

Ей казалось, что наконец-то в ее жизни все наладилось. Потрясенная внезапным изменением в своей судьбе, бросившей ее из мрака полного отчаяния в атмосферу сумасшедшего счастья, Патриция держалась за Рика, как за яркую путеводную звезду, которая освещала ее дорогу в будущее. Когда в день приезда они сидели в отеле за поздним ужином, она поймала себя на том, что смотрит на Рика жадными глазами, и даже покраснела от смущения. Дав чаевые сонному коридорному, Рик с нежной улыбкой обернулся к Патриции.

– Ну, миссис Мейсен?

– Миссис Мейсен, – повторила Патриция, уже лежавшая в кровати.

– Наконец-то, – прошептал Рик, заключив ее в свои крепкие объятия.

Патриция почувствовала, как последние остатки невзгод навсегда уходят в прошлое. Теперь, свободная от дурных мыслей, она могла полностью раскрыться перед ним и, не сдерживая своих чувств, отдаться любви. Это было ни с чем не сравнимое ощущение неразрывной связи с Риком, уверенности, что теперь она навсегда принадлежит ему. По телу Патриции разлилась приятная нега.

После бурного любовного экстаза, который она воспринимала как очередной волшебный сон, когда страсть утихла, а пульс и дыхание пришли в норму, Патриция уснула в объятиях мужа.

Сейчас, когда она лежала на прохладной земле, согреваемая его теплом, она ощущала легкое волнение в крови, которое заметно усилилось после его поцелуя.

– Давай вернемся, – прошептал Рик. – Прогулку продолжим позже.

Патриция молча кивнула. Он легко поднялся с земли и, взяв Патрицию за обе руки, нежно потянул к себе. Обнявшись, они направились в сторону отеля. Сквозь кроны деревьев проглядывало пронзительно-яркое солнце, оно словно радовалось праздничному настроению молодой пары, свободной от всех забот и волнений. Бодрящая свежесть окружающей природы гармонично сочеталась с пламенем, которым были охвачены их тела.

– Пэт, – произнес вдруг Рик неожиданно серьезно, – мы говорили с тобой уже о многих вещах, но ты так ни разу не сказала мне, почему ушла из «Хайтек Информейшн». Я не спрашивал об этом ни Гарри Дженкинса, ни кого-либо еще, надеясь, что рано или поздно ты сама все расскажешь. Хочешь поговорить об этом сейчас?

Встревоженная вопросом, Патриция еще теснее прижалась к Рику.

– Нет, сейчас я хочу быть с тобой.

– Ты уверена?

– Все это не очень важно и, кроме того, уже в прошлом. Теперь, когда мы вместе...

– Хорошо, – с улыбкой согласился Рик. – Главное, чтобы тебя это больше не беспокоило. Но ты запомни, теперь мы муж и жена, и ты должна делиться со мной всем, в том числе и невзгодами. Если они обошлись с тобой плохо, можешь пожаловаться мне, если хочешь.

Патриция рассмеялась.

– О, я не собираюсь ни на кого жаловаться. Я работала там четыре года с большим удовольствием, а потом ситуация изменилась. И в этом виновата не компания. Просто так получилось.

Патриции было неприятно, что приходится начинать новую жизнь с обмана – скрывать от мужа свои неприятности, связанные с «Хайтек Информейшн». Но сейчас она не хотела омрачать безоблачное счастье воспоминаниями о той отвратительной истории и особенно о Кларке Дайсоне. К тому же она знала, как разозлится Рик, когда узнает, что Дайсон пытался соблазнить ее при помощи шантажа и угроз. Он примет глубоко к сердцу нанесенное ей оскорбление и наверняка захочет наказать Дайсона, а сейчас не время для мести. Одному Богу известно, что Рик, принимая во внимание его решительный, твердый характер, сделает с подонком.

Но Патриция не могла забыть слова Лайзы о том, что надо что-то сделать, чтобы остановить Дайсона, хотя бы ради других женщин, его потенциальных жертв. И Патриция решила, что, когда закончится медовый месяц, спокойно обсудит с Риком эту ситуацию. Он будет действовать более обдуманно, когда узнает, что для нее уже не существует непосредственной угрозы со стороны Дайсона. Патриция не сомневалась, что умный и изобретательный Рик найдет способ справиться с Дайсоном.

Они вместе решат, что делать. А сейчас нет смысла портить замечательный отдых – первый в их совместной жизни – разговорами на мрачную тему. В данный момент Патриция хотела наслаждаться своим счастьем. Она будет черпать силы в любви и постарается забыть о самых ужасных моментах своей жизни.

Патриция, сама того не замечая, нетерпеливо постукивала ногой по полу, пока Рик поворачивал ключ в дверном замке. Приглушенно скрипнув, дверь отворилась, и они вошли в свой номер. Комнаты были залиты ярким дневным светом, но Рик сразу опустил шторы, и все погрузилось в полумрак. Патрицией овладело странное волнение, когда она, закрыв глаза, прислушивалась к звукам, которые производил передвигающийся по комнате Рик Между ними, словно по уговору, установилось молчание, наполненное осознанием того, что должно произойти.

Замшевый жакет Патриции лежал на стуле, и она уже сбросила туфли. Она стояла на ковре босая, ощущая чувствительной кожей шелковую ткань блузки, тугие джинсы. Их объятия на свежем воздухе вызвали у нее новый прилив желания, и Патриция знала, что через несколько мгновений ее нетерпеливое тело снова будет обнаженным, оно пропитает своей чувственностью тихую атмосферу комнаты и растворится в огне страсти, слившись с телом Рика.

В это остановившееся мгновение каждая ее клетка, каждый нерв были напряжены до предела. Под ее одеждой кипели чувства, требуя освобождения, которое было уже рядом. И в этом заключался секрет удовольствия, которое дразнило и возбуждало Патрицию. Ей казалось, что в самой комнате, и в мягких звуках, и в тихих уголках, была неуловимая нагота. Она ощущала, как вибрирует ее упругая кожа, дышащая этим воздухом. И каждое его дуновение, нежно касавшееся ее рук, ног, ее щеки, являлось осмысленной лаской.

Рик уже приближался к ней. Патриция замерла в напряженном ожидании в эти последние доли секунды, отделявшие ее от его прикосновения. Она едва сдерживалась, чтобы не броситься ему навстречу. Рик остановился, сохраняя небольшую дистанцию между ними, и нежно коснулся губами ее рта. Они долго стояли так, соединенные только этим чувственным, теплым поцелуем. И, хотя сердце Патриции рвалось наружу, она сумела удержать себя на месте.

Казалось, что время остановилось. Наконец Рик коснулся ее своим сильным обнаженным телом, его руки скользнули по бедрам Патриции. Можно было подумать, что его забавляет и даже приятно возбуждает то, что она одета. Однако, почувствовав, как Патриция дрожит от вожделения, он понял, что она на пределе и ее надо срочно раздеть.

Неуловимым движением Рик ослабил пояс на ее джинсах, расстегнул пуговицы на блузке, скользнул ладонью по спине, но застежку на бюстгальтере не тронул. Он ласкал Патрицию, и под его пальцами постепенно обнажалось ее тело. Завораживающая нежность и полумрак гостиничного номера разжигали в обоих страсть и доводили до умопомрачающего экстаза.

Когда Патриция очнулась, она была уже полностью обнаженной. Рик прижимался к ней всем телом. Он поднял ее как пушинку и осторожно опустил на стеганое одеяло. Патриции казалось, что та глубокая интимность, с которой он овладевал ею, сведет ее с ума. В самой сердцевине своего женского естества Патриция ощущала трепет, который усиливался при одном взгляде на Рика и разливался в море страсти, когда его губы и руки доводили ее до экстаза.

И сейчас, когда их движения стали нетерпеливыми, а влажные тела сплелись в один жаркий клубок, Патриция забыла об осторожности и полностью отдалась Рику. Предыдущей ночью она впервые испытала сумасшедшую радость физической близости с ним, сегодня – узнала, что значит принадлежать ему, быть частью его самого.

Когда страсть утихла, Патриция лежала в его объятиях, умиротворенная и спокойная. Pука Рика покоилась на ее груди. Неудивительно, подумала она, что интимная близость считается познаванием человека. Теперь Рик знал ее, потому что проник в ее сердце и почувствовал, что Патриция до краев заполнена любовью к нему. И она верила, что Рик никогда не злоупотребит властью, которую ему дало это знание.

Вспоминая его тактичный вопрос по поводу ее ухода из «Хайтек Информейшн», она ждала дня, когда расскажет ему правду. Как ей станет легко, когда она сбросит с плеч тяжелый груз этой истории! Но сейчас Патриция наслаждалась ощущением неразрывной связи с Риком, осознанием того, что она уже не одна и что одиночество ей отныне не грозит.

– Пенни за твои мысли, – прошептал Рик.

Патрицию внезапно охватил безумный восторг. Она встала на колени и, прижавшись губами к уху Рика, сказала:

– Я люблю тебя. Давай пенни.

Но наградой ей был ответный поцелуй.

Рик, должно быть, ощущал, что Патриция безгранично доверяет ему. Казалось, им достаточно было коснуться друг друга рукой или обменяться взглядами, как обоим все становилось понятно. Они соединили свои судьбы по любви, и каждый их жест означал, что они зависят друг от друга и пойдут на любые жертвы, чтобы сохранить свое счастье. Они постоянно доказывали друг другу свою любовь словами, улыбками и полнейшим слиянием в постели.

Четыре дня пролетели как сон. Все это время, словно по заказу, стояла великолепная погода. Куда бы они ни ходили, везде их встречали деревья, одетые в праздничный осенний наряд, их красочные листья мягко шелестели, словно переговариваясь с ветром, который ласкал их. Буйство осенних красок служило поэтическим фоном чувствам счастливых молодоженов.

Их возвращение в Лондон не сопровождалось той оживленной беседой, которую они вели на пути к озеру. Время от времени они прерывали молчание веселой репликой, смехом или ласковым прикосновением. Они ощущали столь полное удовлетворение и взаимопонимание, что им не нужно было много говорить.

Квартира Рика находилась в многоэтажном доме. Патриция почему-то такой ее и представляла: современная удобная мебель, столешницы из стекла и ослепительно белые стены, которые отражали сугубо мужской характер хозяина и отрицательное отношение ко всякого рода безделушкам. Рик отодвинул шторы, и взору Патриции открылся потрясающий вид на Темзу.

– Рик, какая прелесть! – воскликнула она.

– Ну как, ты выдержишь здесь?

– С тобой я выдержу везде, – ответила она с улыбкой.

Он провел ее по квартире и остановился около большой гардеробной в спальне.

– Здесь достаточно места для твоей одежды?

– Разумеется. У меня столько и не наберется. Зарплата не позволяла иметь большой гардероб.

– Это мы исправим. – Рик улыбнулся. – Я хочу, чтобы у тебя был туалет на каждый оттенок твоего настроения. Если ты только согласишься снимать эти наряды время от времени, – добавил он, обнимая ее.

Они договорились, что завтра Патриция съездит домой на такси за своими вещами, пока Рик будет на работе. Она привезет свои вещи, разложит их по местам, освоится в своем новом жилище и решит, стоит ли ей продолжать поиски работы.

– Медовый месяц еще не закончился, – напомнил Рик, – так что наш праздник продолжается. Будем жить одним днем, – добавил он и вдруг крепко обнял Патрицию.

10

– Как поживает наш новобрачный? – весело спросила секретарша, когда Рик вошел в офис на следующее утро.

– Лучше не бывает, Рут. Как вы тут без меня?

– Так себе, – со вздохом ответила она.

– Где Джеффри?

– Он с Валдесом и еще с двумя адвокатами Они хотят, чтобы вы встретились с ними. Это по поводу дела об убийстве.

– Убийство? – Рик изобразил удивление. – В Лондоне? Я не верю в это.

– Ваша почта на столе! – крикнула Рут, когда он уже входил в свой кабинет.

Рик открыл окно, чтобы впустить свежий воздух, и подошел к столу. Он бегло просмотрел конверты, папки, бумаги, мучительно пытаясь вспомнить, в каком состоянии оставил свои дела перед отъездом на озеро.

А это что такое? – удивился Рик, открыв конверт с логотипом «Хайтек Информейшн». Ах да! Он улыбнулся. Обеспокоенный тем, что Патриция не может найти работу, он попросил Рут сделать запрос в «Хайтек Информейшн» под предлогом, что Патриция обратилась в его фирму. В суматохе, связанной с бракосочетанием и с медовым месяцем, Рик совсем забыл о своей просьбе. Конверт вообще-то можно теперь выбросить, не вскрывая, поскольку проблема трудоустройства Патриции утратила актуальность, но Рику захотелось узнать, не обошлась ли эта компания несправедливо с его женой и что думает о Патриции ее бывший босс.

Через минуту Рик сел за свой стол и еще раз внимательно прочел то, что было написано в копии личного дела его жены.

– Этого не может быть... – прошептал он и начал читать дело в третий раз.

Наконец Рик отложил бумагу, встал и начал ходить из угла в угол. Патриция воровка? Неблагонадежная... У него это просто не укладывалось в голове. И она предлагала себя в обмен на то, чтобы в компании закрыли глаза на ее делишки? Нет, поверить в это невозможно.

Они, очевидно, имели в виду не Патрицию Лонгсдейл, теперь Патрицию Мейсен, а кого-то другого.

Она, правда, была жутко расстроена чем то в последние две недели. Ее явно что-то сильно беспокоило. Теперь понятно, почему она не могла найти работу, имея такую запись в своем личном деле. Обвинение просто чудовищное! За какой проступок Патрицию столь сурово наказали? Очевидно, произошла какая-то ошибка, они с кем-то спутали ее.

Рик быстро подошел к столу и снова взял в руки убийственный документ. Нет, никакой ошибки, речь именно о Патриции. О его Патриции.

Он пребывал в полном недоумении. Сейчас мне понятно, почему она не хотела говорить на эту тему, подумал он, глядя в окно. Она, должно быть, догадывалась, что происходит. Иначе как объяснить ее отчаяние, угнетенное состояние, болезненное нежелание говорить о своем уходе из компании? Но почему она не сказала мне об этом? Что скрывала? Если она не совершала преступления, которое ей вменяют в вину, то должна быть какая-то причина, по которой ее жестоко оклеветали. Если она невиновна, конечно...

Опытный адвокат, Рик попробовал представить обстоятельства, которые привели Патрицию к бесславному увольнению. Каждая строчка выдвинутого против нее обвинения пронизана такой злобой, что можно только удивляться, что обошлось без вмешательства полиции или секретной службы. Если только работодатели не были твердо уверены в вине сотрудницы...

Но здесь все изложено предельно ясно и четко, нет даже намека на какие-то сомнения. Кто мог написать это? Допустим, Патриция виновна, хотя в это и трудно поверить. Зачем она пошла на это? Боялась чего-то? Ее шантажировали? И кто толкнул ее на проступок? Может, эти люди – или человек – разозлились, когда ей не удалось сделать то, о чем ее просили?

Рик вспомнил странный телефонный разговор, свидетелем которого стал, когда находился у Патриции в гостях. Патриция, помнится, сильно расстроилась. Что она тогда сказала? «Об этом не может быть и речи». И затем: «Где? » Патриция явно не хотела, чтобы Рик слышал, с кем и о чем она разговаривает. Если бы речь шла о работе, которую она искала, Патриция не находилась бы в удрученном состоянии после того телефонного звонка.

Итак, по какой-то причине она находилась в отчаянном положении и ей не к кому было обратиться за помощью. Она знала о записи в своем личном деле и знала, что не найдет работу. К тому же на ее попечении младшая сестра...

И что она делает в этой ситуации? – продолжал размышлять Рик, тяжело опускаясь в кресло. Она выходит замуж за меня. Это произошло на следующий день после таинственного телефонного звонка. Я был уверен, что она попросит время на обдумывание столь серьезного шага, и приготовился ждать. Но, когда она сразу ответила «да», я решил, что ею движет любовь, поэтому она не раздумывая, с готовностью согласилась стать моей женой. Но, возможно, на брак со мной ее толкнуло отчаяние.

Рик попробовал совместить образ Патриции, которую он знал, с образом женщины, который вырисовывался из обвинительного документа, лежащего перед ним на столе. Патриция была образцом честности, достоинства и гордости. В ответе «Хайтек» на запрос шла речь о сотруднике, который совершил противоправное действие. Ради чего? Ради денег? По политическим мотивам? Или и то, и другое?

А предложение сексуальных услуг... На такое способна только омерзительная личность, или это результат слепой преданности какому-то делу. Но все это никак не вязалось с образом Патриции.

Рик вдруг представил, что она использовала его, вышла за него замуж по каким-то скрытым мотивам. Он не хотел, не мог поверить в это, но сама мысль причиняла ему боль.

Я должен выяснить все у нее самой, решил Рик. Одно дело, когда я не лез к ней с расспросами, зная только, что у нее трудности с устройством на новую работу. Но теперь, получив вопиющий документ, я уже не могу молчать. Патриция наверняка все объяснит мне. Нет смысла возмущаться, пока я не выслушал ее.

Но, несмотря на решение сохранять спокойствие, Рик чувствовал, как в душе накапливается злость. Что бы Патриция ни сказала в свое оправдание, она выходила за него замуж, намеренно умолчав об этой неприятной истории. Она просто решила, что он не достоин ее доверия.

Если она невиновна, что ей скрывать? Она, конечно, рассказала бы ему все! Рик стоял посреди своего кабинета и чувствовал, что ему все труднее и труднее убедить себя в невиновности Патриции, несмотря на то что грехи, которые ей приписывались, абсолютно не вязались с ее образом. Очевидно, она невольно допустила какую-то ошибку и из-за этого попала в историю.

Тем не менее, чем больше Рик обдумывал то, что прочел о Патриции, ее привычный образ отступал на задний план, постепенно уменьшался и становился чужим и непонятным. Он в ужасе думал о том, с какой поспешностью женился на женщине, о которой почти ничего не знал. Может, она вышла за него замуж из каких-то корыстных соображений, которые скрыла от него? Кто знает? Не исключено, что в ее жизни, в характере было нечто такое, о чем она предпочла умолчать.

«Я хочу тебя, и ты нужна мне, – настойчиво повторял Рик, уговаривая ее выйти за него замуж. – Больше я ничего не хочу знать». Какими пустыми казались ему сейчас эти слова!

Рик вспомнил о своих размышлениях по поводу мужчин, которые могли быть в жизни Патриции. Она необычайно красивая, такие женщины не обделены вниманием противоположного пола. В этой истории должен быть замешан мужчина – знакомый, босс... все равно кто.

Он вспомнил, что, когда Патриция довольно резко по тону и скупо по содержанию разговаривала с кем-то по телефону, у него тогда создалось впечатление, что ее собеседник – мужчина. Рик почувствовал это интуитивно. «Где? » – спросила она и повернулась к нему, Рику, спиной.

Ко всем его переживаниям добавились еще и муки ревности. Рик представил, как Патриция лежит в постели с другим мужчиной, и стиснул зубы. Перед его мысленным взором возникла картина, как она пытается соблазнить своего босса, загнанная в угол предъявленными им доказательствами ее неблагонадежности. Ее похотливые позы, сладострастное выражение лица... Нет, невыносимо даже думать об этом!..

– Она все объяснит, – сказал Рик в пустоту кабинета. – Не надо торопиться с выводами. Но, клянусь, она расскажет мне, что все это значит, или я...

Внезапно ему в голову пришла ужасная мысль. У Патриции есть сестра, за обучение которой в университете надо платить. Допустим, она совершила проступок ради денег. Далее Рик предположил, что Патриция не выполнила то, о чем ее просили, и они – или он – не заплатили ей. Она не может найти работу или другой источник доходов, чтобы сестра могла продолжать учебу. Рик снова вспомнил, как уговаривал ее стать его женой. «Мы поможем Кони закончить университет, – сказал он. – Деньги не проблема». Совершенно очевидно, что Патриция поймала его на слове.

Не далее как вчера вечером он настоял на том, чтобы немедленно оплатить текущие счета Кони. Он хотел, чтобы голова его любимой жены была свободна от любых финансовых проблем. Он со смехом отмел сетования Патриции по поводу ее некредитоспособности и небрежно отозвался о том, что люди придают деньгам излишнюю значимость.

– Если хочешь расплатиться со мной, подойди сюда, – широко улыбнувшись, предложил Рик.

Ее восхитительный нежный поцелуй показался ему слишком большой платой за ту ничтожную сумму, которую он перечислил на счет университета. Но для Патриции, находящейся на грани отчаяния, это были, конечно, огромные деньги.