Текст книги "Роковая ошибка"

Автор книги: Фрея Хиклинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)

– Да... удовлетворяла.

– Что вы имеете в виду? – Рик нахмурился.

– Я понимаю, это может показаться вам странным, – она вымучила улыбку, – но сегодня я ушла из «Хайтек Информейшн». Я больше не работаю там.

– Вы шутите! – недоверчиво•воскликнул Рик, однако в его глазах вспыхнуло настороженное любопытство.

– Хотелось бы. – Патриция вздохнула. – Дело в том, мистер... Рик, что теперь я не представляю для вас никакой ценности как источник информации. Мне, конечно, следовало найти способ сообщить вам об этом раньше, чтобы вы не тратили время на поездку сюда. Но я была так занята сегодня... – Патриция умолкла, почувствовав, что сейчас расплачется.

– Что случилось?

– Мне не хотелось бы говорить об этом. Давайте будем считать, что произошло недоразумение, поэтому я занимаюсь сейчас поисками новой работы.

– В этом мире действительно все движется с сумасшедшей скоростью, – с улыбкой заметил Рик. – Если бы я не налетел на вас в коридоре «Хайтек» и не пригласил сегодня на ужин, я мог вообще никогда не встретиться с вами. Можно сказать, что я сделал это в последнее мгновение.

Патриция ни на секунду не усомнилась, что он с пониманием отнесся к тому, что она не предупредила его о своем уходе из компании. Но ей была невыносима двусмысленная ситуация, в которой она оказалась. Рик молча наблюдал за ней, словно пытался понять, о чем она думает.

– Так что, как видите, – пробормотала Патриция, избегая его взгляда, – наша встреча потеряла всякий смысл. Если вы хотите отменить ужин...

Рик засмеялся.

– Я сказала что-то смешное? – рассердилась она.

– Нет-нет, ничего смешного, – заверил Рик. – Я смеюсь над тем, как мне повезло. Если бы не случайная встреча в коридоре, я даже не подозревал бы о вашем существовании. Но я сижу в вашей квартире и восхищаюсь красивой женщиной, к платью которой приколота моя орхидея. А через полчаса все мужчины в «Элеганс» будут завидовать мне черной завистью.

Патриции залилась краской.

– Значит, вы все-таки решили пойти на ужин со мной?

– Пэт, думаю, нам не стоит притворяться друг перед другом, – с улыбкой сказал Рик. – Я пригласил вас провести со мной вечер не для того, чтобы обсуждать то, что я могу сам легко выяснить в «Хайтек Информейшн». И я уверен, что вы знаете об этом. Я хотел снова увидеть вас.

Патриция робко взглянула в его умные, проницательные глаза. На красивом лице Рика отражался живой мужской интерес, который он и не думал скрывать. Патриция представила на мгновение, как он склоняется к ней, как его сильные руки крепко обнимают ее и он тянется губами к ее рту. Но она быстро прогнала видение. Что толку мечтать о сексуальных чарах мужчины, который может исчезнуть из ее жизни так же быстро, как и появился в ней?

– Я рискнул надеяться, что это желание взаимное, – продолжал Рик. – Возможно, я ошибся, что для адвоката непростительно.

– Уверена, вы прекрасный адвокат.

– Больше ничего не надо говорить. – Рик засмеялся и поднял свой бокал. – Выпьем за начало красивого знакомства?

Патриция присоединилась к нему, одновременно пытаясь справиться с неразберихой, которая происходила у нее в голове и в сердце. Не далее как сегодня днем она торопливо шагала по улицам Сити, надеясь найти работу взамен той, что потеряла не по своей вине. А сейчас у нее было ощущение, что мир – это калейдоскоп, который достаточно повернуть один раз, чтобы все изменилось на сто восемьдесят градусов. «Хайтек Информейшн» и все ее проблемы затмил мощный мужской магнетизм Рика Мейсена. Он напоминал Патриции тренированного спортсмена, готового к любому движению, которое могла потребовать от него игра. Патриция не могла притворяться, будто на нее не действует его мужская аура, потому что тело предало ее и уже посылало отчаянные сигналы в мозг.

Рик помог ей надеть пальто, и от легкого прикосновения его сильных рук по спине Патриции пробежала восхитительная дрожь. Рик Мейсен поистине был мужчиной, которой делал что хотел. Он, несомненно, привык преодолевать любое препятствие, которое стояло между ним и его желаниями. Патриция подумала, что ей следует держать с ним ухо востро.

Интимный полумрак кабинета, куда их проводил метрдотель, вряд ли был рассчитан на то, чтобы неотразимый господин Мейсен не так сильно притягивал к себе свою спутницу. Его уверенная манера поведения уже не в первый раз вызвала у Патриции восхищение.

– Вы когда-нибудь пробовали дегустационное меню в подобных ресторанах? – спросил Рик.

– Я никогда не бывала в таких местах, – смеясь, напомнила Патриция.

– Надеюсь, вам понравится. Блюдо состоит из множества мелких закусок, оно позволяет шеф-повару блеснуть перед клиентами своим искусством. Как, попробуем?

Патриция радостно кивнула.

– И легкое белое вино, – добавил Рик. – Тогда в наших желудках останется место для десерта, который здесь является настоящим произведением искусства.

– Не знаю, выдержит ли моя талия такую нагрузку, – пошутила Патриция, – но ради мсье повара я сделаю исключение.

– Вы смелая женщина! – в тон ей сказал Рик, но его блестевшие во мраке глаза скользнули по Патриции чувственным взглядом.

Патриция была потрясена разнообразием сложных блюд, которые приносил официант. Пока они наслаждались очередным произведением кулинарного искусства, официант стоял в почтительном отдалении и приближался только затем, чтобы подлить вина в их бокалы. Патриция с удивлением открывала для себя новые кушанья, и одновременно с этим она узнавала что-то новое о Рике Мейсене. Он рассказывал о себе очень просто, немного отстранение и даже с юмором. Было совершенно ясно, что, благодаря своим незаурядным способностям, он давно реализовал свои амбиции, – в нем не было ни самомнения, ни скрытого недовольства от невыполненных желаний. По словам Рика, его отец был удачливым бизнесменом средней руки до тех пор, пока послевоенный спад не вынудил его продать свое дело.

– Отец был умным человеком, но так восторгался своей продукцией, что забыл о накладных расходах и о налогах в той сложной ситуации. Экономический спад застал его врасплох, и он не смог расплатиться с долгами. Кончилось тем, что до конца своей жизни он работал на своих конкурентов, которым был вынужден продать свою фирму. Печальная участь для амбициозного человека, каким был мой отец. – Рик удрученно покачал головой. – Но эта грустная история не прошла и для меня даром, я получил хороший урок на всю жизнь. После разорения отца я дал себе слово: чем бы я ни занимался, прежде чем принять какое-нибудь решение по какому-нибудь вопросу, я должен досконально его изучить. Юриспруденция как раз является той областью, которая позволяет мне быть в курсе дела.

Патриция удивленно вскинула брови, и Рик пояснил:

– Юридическое дело – это исследовательская работа. Адвокат, если он не даром ест свой хлеб, никогда не задает вопросов в суде, если заранее не знает на них ответов. Он должен осознавать, что его свидетели так же непредсказуемы, как и свидетели противной стороны, и могут скрывать от него множество неприятных, но нередко решающих фактов. И, если адвокат не научится прикрывать свои тылы до начала процесса, он будет проигрывать дела которые по всем показателям должен выигрывать. – Рик засмеялся. – Не знаю, почему я рассказываю вам все это. Вы сами занимаетесь исследовательской работой и наверняка знаете о таких подводных камнях.

Я тоже думала, что знаю, подумала Патриция уныло, скрыв свои невеселые мысли за вежливой улыбкой.

Сидевший напротив нее мужчина был уверен в себе, он привык к тому, что его усилия всегда приносят ему победу. Ему была чужда роль жертвы. И все же сочувственный тон Рика свидетельствовал о том, что он способен понять тех, кто стал жертвой несправедливости, и всегда придет им на помощь.

– В нашей фирме меня называют «всезнающий Мейсен», – со смехом сказал Рик. – Я настолько скрупулезно прорабатываю все детали, когда веду дело, что наши сотрудники даже боятся работать со мной!

– Но они, наверное, бывают счастливы, когда их усилия помогают вам выиграть дело, – уверенно предположила Патриция.

– Я хочу, чтобы они гордились этим, – согласился Рик. – Мы в равной степени отвечаем за тот или иной исход дела. Некоторые считают, что вспомогательная работа не влияет на результат, а я пытаюсь убедить их, что любая информация, которую им удается добыть, может склонить чашу весов к победе. Молодые способные адвокаты быстро познают эту пауку. От них может зависеть даже жизнь клиента.

– Теперь, если мне понадобится адвокат, я буду знать, куда обратиться, – смеясь, сказала Патриция.

И подумала, что в ее случае даже талантов Рика Мейсена может оказаться недостаточно, чтобы решить проблему, – и это при условии, что она была бы в состоянии оплатить услуги его фирмы, наверняка недешевые.

– Надеюсь, мне не придется ждать так долго, чтобы снова увидеть вас, – галантно отозвался Рик, и его бархатистый голос окутал Патрицию своим мягким, обволакивающим тембром.

И опять она почувствовала на себе удивительную силу его взгляда. Он будто проникал в самую сердцевину ее существа, нежно ласкал своим теплом и успокаивал, вместе с тем будоража ее чувства. Строгий во всем, что касалось его работы, Рик Мейсен открыто и весьма естественно демонстрировал свое восхищение Патрицией.

Он внимательно слушал ее, когда она рассказывала ему о своем прошлом, о безвременной кончине родителей, о том, что она продолжает заботиться о своей младшей сестре. Как ни странно, но Рик, казалось, воспринял как само собой разумеющееся, что Патриция сумела справиться с тяжелой ситуацией, в которой оказались она и Кони. Он словно знал ее уже достаточно хорошо, чтобы не сомневаться в ее способности справиться с любыми трудностями. Рик не расспрашивал о причине, по которой Патриция ушла из «Хайтек Информейшн», очевидно решив подождать, пока она сама не скажет ему об этом.

– У меня есть предложение, – объявил он, когда они пили крепкий кофе, завершавший изысканный ужин. – Давайте пройдемся. Может, нам удастся немного потерять в весе, который мы здесь набрали.

– Блестящая идея! – рассмеявшись, поддержала его Патриция. – Ужин был настолько великолепным, что завтра я сяду на диету!

Они вышли на улицу, в вечернюю прохладу осени. Рик взял Патрицию под руку.

– Вам нравится живопись? – неожиданно спросил Рик.

– Очень. Я часто хожу в Национальную галерею. У меня даже есть любимые залы. Когда я чувствую себя уставшей или подавленной, то сажусь на скамью в одном из этих залов и смотрю на картины. И, знаете, настроение заметно улучшается.

– Вам нравится современная живопись? Французские импрессионисты?

– Как вы угадали?

– Во-первых, эти картины действительно создают хорошее настроение, а во-вторых, я знаю, что в этом музее очень уютные скамьи, – с улыбкой ответил Рик.

Патриция кивнула, в очередной раз поразившись его интуиции. Создавалось впечатление, что он тесно общался с ней не один месяц, а может быть, и год, хотя на самом деле они знакомы ничтожно малое количество времени. Невидимые флюиды, перетекавшие от его сильной ладони к ее руке, усиливали это ощущение. Рик не задавал никаких наводящих вопросов, не расспрашивал подробно о ее жизни, но как-то незаметно и очень легко Патриция сама раскрывалась перед ним. Ощущение близости, которое Патриция испытывала по отношению к Рику, но пыталась заглушить, оживало вместе с ее чувственной реакцией на прикосновение его руки. Молодая женщина понимала, что вслед за опьяняющей лаской его голоса и взгляда могут последовать поцелуи и объятия, и мысленно предупреждала себя, что еще недостаточно хорошо знает этого человека.

Но, оказалось, что самоувещевания уже не имели смысла. Когда Рик и Патриция добрели до ее дома, улица была пустынной. Не говоря ни слова, Рик притянул Патрицию к себе и поцеловал так глубоко и интимно, что у нее перехватило дыхание. Потом его губы нежно блуждали по ее губам, но даже от их легких прикосновений ее тело затопила горячая волна пробудившегося желания.

Взаимное влечение, зародившееся с первой минуты их знакомства, окутывало их чувственным туманом. Рику не надо было принуждать ее к объятиям, тело Патриции само знало, что ему нужно. Молодая женщина ощущала головокружительный мужской запах, который сводил ее с ума, ей хотелось раствориться в красивом сильном теле Рика, слиться с ним воедино.

– У тебя очень мягкая кожа, Пэт, – прошептал он и, прихватив губами мочку уха, провел по ней кончиком языка.

Почувствовав сильнейший прилив желания, Патриция прикрыла глаза и отдалась во власть жарких мужских объятий. Она была шокирована тем, что легко пошла на интимный контакт с практически незнакомым мужчиной, который возник на ее пути в драматический период ее жизни. Но тяга к нему была такой сильной, что Патриция вопреки доводам разума безудержно отдавалась страсти, от которой вибрировала каждая клетка ее тела.

Жар его объятий, всепоглощающий и властный, говорил о том, что Рик не боялся никаких преград, которые могли разлучить его с ней. Казалось, он знал о ней все, что ему нужно было знать, и главное – что Патриция разделяет его страсть и тоже хочет его.

Словно в подтверждение его мыслей Патриция, когда он разжал объятия, продолжала нежно прижиматься к нему, утомленная всплеском эмоций. Рик спрятал лицо в ее густых волосах.

– Меня волнует только одно, – услышала она его приглушенный голос, – если тебя больше не будет в «Хайтек Информейшн», как я смогу находиться там с утра до вечера, пока буду работать над контрактом? Мне будет очень тоскливо без тебя.

Патриция с болью подумала, что ее ждет несравнимо более трудное время – отчаянные поиски работы. Рик обнял ее за плечи, и она, ощутив тепло его рук сквозь легкую ткань пальто, почувствовала, как ее проблемы удивительным образом отодвинулись куда-то далеко.

– С другой стороны, – прошептал Рик, – они ведь не могут заставить меня работать по ночам, а?

– Не могут. – Патриция улыбнулась и провела ладонями по его белоснежной сорочке. – Лично мне приходилось работать по ночам, но я ведь никогда не была совладельцем юридической фирмы.

– Что ты теперь будешь делать?

– Найду другую работу, – со вздохом ответила она. – И как можно быстрее.

– Значит, ты будешь очень занята, но, надеюсь, не настолько, чтобы не иметь возможности узнать меня немного ближе, – тихо сказал Рик и, обняв, привлек к себе.

Патриция молча кивнула, у нее прервалось дыхание от вновь нахлынувших чувств.

– Знаешь что, – добавил он, – в эти выходные я должен уехать из города по делам, но в воскресенье вернусь. Когда ты была в последний раз в Королевском ботаническом саду?

– Ой, даже не помню...

– Прекрасно! – обрадовался Рик. – Давай я заеду за тобой часа в два? Идет? Мы побродим по саду, потом поужинаем в одном из уютных кафе, можем даже послушать хорошего гитариста, моего знакомого.

– Звучит заманчиво, – с улыбкой ответила Патриция.

– Итак, в два часа? – прошептали его губы у самого ее уха.

– Буду с нетерпением ждать.

Где-то в подсознании прозвучал предупредительный сигнал: ближайшие дни скорее всего потребуют от нее железной самодисциплины и концентрации всех сил. Фактор времени был для Патриции решающим, потому что, если она не найдет работу в течение двух недель, им с сестрой придется очень туго. Патриция понимала, что ей не следует отвлекаться на посторонние веши. Но в данное мгновение, когда ее обнимали крепкие мужские руки, у нее было ощущение, будто она находится в эпицентре эмоционального урагана, который несколько минут назад чуть было не унес ее с собой. И она выбросила из головы все неприятные мысли.

В эту божественную минуту Патриция могла лишь расслабиться в приятной тени сильной воли Рика Мейсена. Будущее само позаботится о себе. Этот вечер принадлежит ей.

Мужчина вынул из пишущей машинки лист бумаги и пробежал глазами текст.

«В добавление к тому, что было нарушено правило использования секретных материалов, что явилось причиной немедленного увольнения, должен с сожалением сообщить, что эта сотрудница предложила непристойные личные услуги в обмен на то, чтобы ее оставили в компании или не заносили это нарушение в ее личное дело. Мне очень жаль, что я не смог выяснить причины, толкнувшие ее на должностное преступление. Мне не удалось также установить фамилию лица или лиц, для передачи которым эти материалы предназначались. Гарри Дженкипс».

Теперь следует дождаться, когда коридоры компании «Хайтек Информейшн» опустеют, пробраться в приемную Дженкинса и подменить приготовленные секретаршей к отправке конверты с ответами на запросы по поводу Патриции Лонгсдейл. В течение последующей недели операцию придется повторять ежевечерне, пока поток запросов не иссякнет.

Теперь она узнает мои возможности и поймет, насколько глупо было с ее стороны испытывать мое терпение. Пусть теперь ломает голову, почему никто не берет ее на работу! Поделом ей! Она прольет еще немало слез, безуспешно обивая пороги компаний. И только я, один я буду знать, что за всем этим стоит, мстительно подумал Кларк Дайсон.

7

Она занималась поисками работы почти две недели. Патриция уже стала привыкать к новому образу жизни, когда она день напролет на ногах, но изнурительная беготня до сих пор не дала ни одного положительного результата. Возможно, Патриция и отчаялась бы, однако серые будни скрашивали свидания с Риком Мейсеном. Она видела его красивое мужественное лицо, слышала низкий бархатистый голос, и ей казалось, что она попадает в зависимость от его чар с каждым жестом и словом.

Поцелуй, который завершил их первый совместно проведенный вечер в «Элеганс», доказывал, что интерес Рика к ней был непростым и что он прекрасно знал, какие чувства сумел разжечь в ней.

Патриция ощущала, как ее все крепче связывают с этим красивым загадочным мужчиной узы доверия и близости. Ее будущее было в тумане, но, что бы оно в себе ни таило, Рик Мейсен, казалось, был полон решимости изменить его. Патриция не видела ни одной причины, которая могла бы заставить ее сопротивляться этому. Она, правда, чувствовала, что ей надо бороться со своим предательским желанием, которое воспламеняло ее и толкало в объятия Рика при каждом удобном случае. Женская гордость подсказывала ей, что она должна узнать его получше, прежде чем строить планы в отношении совместного будущего.

А время между тем поджимало. Патриция во что бы то ни стало должна была найти работу, прежде чем закончатся деньги, заработанные в «Хайтек Информейшн». С мрачным упорством она осаждала всевозможные фирмы и компании. Безрезультатно. Периодически ее охватывала паника, но на следующее утро Патриция собирала волю в кулак, тщательно одевалась, причесывалась, делала макияж и отправлялась на очередное собеседование.

Она не могла понять, почему ее хлопоты тщетны. На рынке труда полно вакансий по ее специальности, а у нее университетский диплом, прекрасная рабочая характеристика, опыт работы на руководящей должности. Любая компания, где Патриция проходила собеседование, могла легко найти применение ее способностям. И то, что ее высокая квалификация до сих пор оставалась невостребованной, вызывало у нее искреннее недоумение. Если только ложное обвинение Кларка Дайсона каким-то образом не дошло до тех компаний, которые запрашивали в «Хайтек Информейшн» характеристику на нее. Но как подобное могло случиться? Гарри Дженкинс обещал не делать отметку об этом инциденте в ее личном деле. Патриция решительно отмела предположение, что Гарри обманул ее.

К концу первой недели бесплодного обивания порогов остатки оптимизма Патриции растаяли без следа. Видимо, ей придется в ближайшие дни сообщить сестре о своих неприятностях, а затем заставить себя сходить на биржу труда. Патриция надеялась, что, несмотря на сомнительные обстоятельства ее увольнения, ей удастся получить пособие по безработице.

Если у нее еще не случилось нервного срыва, то только потому, что в ее душе наряду с болью, вызванной жизненными неурядицами, жило чувство другого порядка. Чувство к Рику Мейсену. Каждый раз, когда она слышала в телефонной трубке его голос, ей стоило большого труда не вскрикнуть от радости. А их прогулки по городу, во время которых они заглядывали в кафе или в музеи, казались Патриции настолько прекрасными, будто происходили в какой-то другой жизни.

Хотя нервы Патриции были напряжены до предела из-за неудач с работой, которые преследовали ее подобно злому року, в глубине ее существа зрело тайное желание. Когда она заметила это, то поняла, что Рик не выходит у нее из головы ни днем, ни ночью. В ее воображении он нежно притягивал ее к себе, заключал в объятия, и она чувствовала, как из нее уходит боль. Неужели я влюбляюсь? – изумленно спрашивала себя молодая женщина. Нет, этого не может быть. Я почти не знаю Рика Мейсона. Он просто часть сумасшедшего водоворота событий, который внезапно изменил мою жизнь, и больше ничего. Позже, гораздо позже, когда я решу проблему с работой, можно будет подумать и о любви. Но только не сейчас.

Но не думать об этом Патриция не могла. И она уже стала опасаться, что там, где дело касалось Рика Мейсена, ее рассудок всегда будет уступать место чувствам.

В Национальной галерее стояла привычная тишина. Патриция опустилась на скамейку перед своим любимым полотном. То там, то здесь появлялись студенты художественных школ и, глядя сосредоточенно на полотна, делали в своих блокнотах зарисовки или короткие записи. В противоположном углу просторного зала перед большой картиной прямо на полу разместилась группа школьников, с открытыми ртами внимавших рассказу симпатичной учительницы. Несколько одиноких фигур сидели на скамьях, полностью погрузившись в свои мысли. Интересно, они тоже пришли сюда, потому что им больше некуда идти? – подумала Патриция, глядя на их отрешенные лица.

Ей всегда казалось, что картины в красивых рамах напоминают животных, укрощенных клетками. Каждое полотно – это живой загадочный мир, стремящийся проникнуть в мозг и в душу посетителя, выдернуть его из привычной обстановки и поместить в удивительный пейзаж, населенный людьми, животными, деревьями и цветами. Но сегодня все было иначе. У Патриции возникло ощущение, что сегодня даже картины пронизаны гнетущим настроением, которое владело ею с самого утра.

Зажатые в свои рамы, они смотрели со стен словно узники из-за тюремных решеток. Даже самые жизнерадостные полотна сегодня казались Патриции печальными.

Патриция посмотрела на часы – приближалось время второго, последнего в этот день, собеседования. Она встала со скамьи и направилась к выходу. Патриция ощущала спокойствие, поддерживая себя мыслью о том, что независимо от результатов сегодняшних собеседований вечером к ней обязательно придет Рик. Он обещал быть у нее в половине седьмого и намекнул, что готовит ей сюрприз.

Заклиная держать себя в руках и не поддаваться панике, молодая женщина вошла в кабинет начальника отдела кадров. Очередное собеседование проходило по хорошо знакомому ей сценарию. Мистер Гилмор произнес слова, которые Патриция слышала в течение последних двух недель по несколько раз на дню.

– Должен сказать, мисс Лонгсдейл, что ваш послужной список весьма впечатляет. Весьма. Но мы должны побеседовать еще с несколькими кандидатами, прежде чем принять окончательное решение, – таково правило. В любом случае, мы сообщим вам...

Сердечно поблагодарив за беседу, Патриция вышла из кабинета мистера Гилмора с чувством облегчения. Рабочая неделя закончилась. Впереди ее ждали два дня отдыха.

Патриция жаждала поскорее принять горячий душ, чтобы смыть следы сегодняшних неудач дня к приходу Рика. Она вошла в подъезд и открыла почтовый ящик. Там лежал фирменный конверт «Хайтек Информейшн».

Мое выходное пособие, подумала Патриция. Поставлена последняя точка. Того, чем я обладаю на данный момент, должно хватить нам с Кони максимум на три недели. Что я буду делать, если не найду работу, ума не приложу.

После душа Патриция почувствовала себя бодрее. Она закуталась в банный халат, села перед зеркалом и, сделав легкий макияж, начала расчесывать блестящие каштановые волосы, которые ложились мягкими волнами на плечи. К удивлению Патриции, на нее из зеркала смотрело лицо жизнерадостной, здоровой молодой женщины. В ее зеленых глазах и в порозовевших щеках было что-то праздничное и веселое. Она призналась себе, что звонок Рика помог ей не зацикливаться на сегодняшних неудачах с поиском работы. В этом огромном, безразличном к чужой беде городе нашелся человек, который уважал ее, восхищался ею и своим неотразимым обаянием отвлекал от мучительных жизненных проблем.

Патриция надела красивое платье из тонкой ткани, которое подчеркивало женственные линии ее фигуры. Ей вдруг пришло в голову, что в этом наряде она выглядит слишком соблазнительной. Но с этим Патриция уже ничего не могла поделать – ее чувственность пробуждалась при одной мысли о Рике. В этот трудный период своей жизни она нуждалась в Рике Мейсене, и, чем бы ни обернулась для нее эта сексуальность, она готова была пойти на риск, лишь бы не потерять его.

Ее размышления прервал громкий стук. Когда Патриция распахнула входную дверь, она поняла, почему Рик не смог позвонить, – его руки были заняты пакетами.

– Леди, это вы заказывали продукты? – игриво спросил он.

– Рик, что это?!

– Обещанный сюрприз. И наш ужин. Мне кажется, я еще не успел поведать тебе о своих кулинарных способностях, так что тебе предстоит узнать о них сегодня.

Рик снял куртку и остался в темных брюках, облегавших сильные бедра, и в красивом свитере. Он улыбнулся, и на Патрицию повеяло пьяняще-свежим осенним воздухом.

– Мне следовало предупредить тебя, чтобы ты не одевалась специально для сегодняшнего вечера, – сказал Рик. – Но, признаюсь, я думал о том, что ты будешь выглядеть на миллион фунтов стерлингов, и не ошибся.

– Да ничего особенного, – небрежно отозвалась Патриция, хотя сердце ее подпрыгнуло от счастья, когда Рик окинул ее с ног до головы восхищенным взглядом.

– Чуть не забыл! – спохватился он и заглянул в один из пакетов. – Это мы должны сделать в первую очередь. Если ты достанешь фужеры, мы выпьем, пока оно холодное и приятное. – Рик вытащил бутылку шампанского, которая успела запотеть в теплом помещении, и начал снимать фольгу с горлышка. – Ты что стоишь, словно приросла к полу? – с шутливой строгостью прикрикнул он на Патрицию.

Она действительно замерла на месте – больше от восхищения его красотой и силой, чем от удивления.

– Очнись, Пэт, не каждую пятницу мы отмечаем конец недели шампанским!

Рик ловко ослабил проволоку, и пробка вышла из бутылки с мягким хлопком. Патриция подставила свой фужер под струю пенящегося напитка.

– Теперь, – торжественно объявил он, чокнувшись с ней, – мы организуем для очаровательной леди первоклассный вечер после тяжелой трудовой недели. Так... что у нас там имеется...

Словно волшебник, колдующий над чудодейственным горшочком, Рик начал доставать из пакетов всевозможные деликатесы и выкладывать их на стойку.

– Начнем с икры, – бормотал он себе под нос, – потом у нас будет коктейль из морских продуктов, ничего экзотического – креветки, лобстер. Мы же не хотим перебить себе аппетит, правда? Потом... ах да, салат «Цезарь». Много зеленого салата, чуть меньше анчоусов и легкий перечный соус. А куда делись бифштексы? Вот они, оказывается, где.

Рик обернулся и критически осмотрел маленькую духовку.

– Так я и предполагал. На такой старушке мясо как следует не пожаришь. Придется готовить на сковороде с перцем и с белым вином. Что осталось? – Рик заглянул в пакет. – Ну, конечно, совсем забыл об артишоках! Еще немного картофеля и шпинат. Закончим мы наш ужин моим коронным блюдом – профитролями в шоколадном соусе. – Он взглянул на Патрицию. – Для него мы должны оставить побольше места в желудках. Ну как, тебя устраивает такое меню?

Она была растрогана почти до слез его заботой и добрым юмором, с которым он преподнес свой сюрприз, поэтому в ответ смогла лишь улыбнуться. Рик приблизился к ней.

– Но сначала поцелуй для шеф-повара. Для вдохновения.

Он обнял ее, и Патриция почувствовала, как ее окутала мягкая шерсть его свитера. Поцелуй Рика был нежным и в то же время откровенно интимным, он быстро раздул пламя, дремавшее в Патриции. От желания, которое пронизывало все ее тело, у нее ослабели ноги, и она склонила голову на плечо Рика, находя поддержку и успокоение в его силе.

– Все, больше не будем отвлекаться, – отстранившись, объявил он и поцеловал ее в лоб. – А то я увлекусь, и мы останемся без ужина.

Патриция с изумлением наблюдала, с какой легкостью он двигается по ее кухоньке, и как быстро находит на полках то, что ему нужно. Рик играючи, сыпя веселыми, остроумными шутками, приготовил роскошный ужин. Патриция не переставала восхищаться его многочисленными талантами и уверенностью. Она вдруг почувствовала легкий укол ревности, когда подумала о том, скольких женщин он баловал своим вниманием до того, как встретил ее.

Ужин был похож на волшебный сон, окутанный теплой аурой Рика, которая создавалась его ласкающим взглядом и мягким юмором. Зная, какой трудной для Патриции была прошедшая неделя, он развлекал ее как мог, чтобы она могла забыть о своих проблемах хотя бы в этот вечер. И Патриция была благодарна ему за это.

Кофе они пили, сидя на диване.

– Ты фантастический кулинар, – похвалила его Патриция. – Спасибо тебе за великолепный ужин.

– Мне помогали, – ответил Рик с улыбкой. – Любому шефу требуется вдохновение. Пэт, позволю себе заметить, ты с каждым разом выглядишь все прекраснее.

Рик наклонился и поцеловал ее. Как и в предыдущий раз, тело Патриции запылало словно в огне. Жар разливался по всем ее клеткам, и она чувствовала, что слабеет от удовольствия.

– Представляю, как ты вымоталась за эту неделю, – прошептал Рик. – Положи голову мне на колени.

Патриция покорно подчинилась и сразу почувствовала, как Рик запустил свои длинные сильные пальцы в ее густые каштановые волосы. Он массировал ее затылок, затем переходил к шее и плечам и снова возвращался к затылку.

– Божественно, – промычала Патриция, закрыв глаза от удовольствия. – Смотри, у тебя все брюки будут в моих волосах, как от кошки.

– Не думай об этом, – услышала она его низкий голос. – Просто расслабься.

Постепенно, слой за слоем, он снимал с нее напряжение, и у Патриции появилось ощущение, что ее измотанные нервы растворяются в какой-то теплой, невероятно нежной жидкости. Она лежала неподвижно, чувствуя себя защищенной присутствием Рика.

– Как я понимаю, работы еще нет.

– Нет, – пробормотала Патриция.

– Ни одного предложения для гениального исследователя? Кажется, так тебя отрекомендовал Роб? Я не могу в это поверить.