Текст книги "Загнанная"

Автор книги: Филис Кристина Каст

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 24 страниц)

– Калону нельзя убить, – ответила я. – Он Бессмертный. Его можно заманить в ловушку. Можно прогнать, хотя мне пока трудно представить, что может заставить его сбежать. Так или иначе убить его никак не получится.

– Значит, убежать его заставят какие-то пять собравшись в месте силы, – радостно объявил Джек.

– Знать бы только, кто они такие и где это место, – вздохнула я.

– Наверное, это те, кто олицетворяет эти силы. По крайней мере, мне так кажется. Обратите внимание, они все написаны с большой буквы, значит, это имена собственные, – пояснил Дэмьен.

– Это имена, – кивнула Крамиша.

– Ты знаешь что-нибудь об этом? Кто они такие? – повернулся к ней Дэмьен.

Крамиша смущенно потупилась.

– Нет. Просто когда ты сказал, что это имена, я вдруг поняла – точно!

– Ладно, давай посмотрим следующее. Может там будет какая-то подсказка? – я перевела глаза на второй листочек. Новое стихотворение было совсем коротким, но у меня мурашки поползли по коже.

 
Она возвращается —
Ее ведет кровь.
Она возвращается —
Ее рана глубока.
Она – как я,
Почти как я!
Человечность спасла ее —
Спасет ли она меня?
 

– О чем ты думала, когда написала это? – спросила я Крамишу.

– Ни о чем. Это было спросонья. Просто записала слова, которые пришли в голову, – ответила она.

– Мне оно не нравится, – покачала головой Эрин.

– В любом случае, второе стихотворение никак не поможет нам расшифровать первое. Честно говоря, у меня такое чувство, будто это имеет какое-то отношение к тебе, Зои, – сказал Дэмьен. – Возможно, это пророчество о твоей ране и возвращении в Дом Ночи.

– Но кто произносит это пророчество? Кто тот, кто спрашивает о спасении? – Силы стремительно оставляли меня, а глубокая рана на груди начала пульсировать в такт с грохотом сердца.

– Может, Калона? – предположила Афродита. – Ведь первое стихотворение о нем!

– Да, но сдается мне, что у Калоны нет и никогда не было человечности, – возразил Дэмьен.

На этот раз я вовремя прикусила язык и не успела сказать им, что мне кажется, будто Калона не всегда был таким чудовищем, которым стал.

– С другой стороны, мы знаем, что Неферет отвернулась от Никс, а, значит, утратила себя и свою человечность. Возможно, это имеет отношение к Неферет?

– Фу, – скривилась Эрин.

– Она утратила не себя, а свой хренов мозг, – сказала Шони.

– А может, это не про Калону, и не про Неферет, а про того новенького, который стал нежитью? – вдруг сказал Эрик.

– Это мысль! – оживился Дэмьен. – Обратите внимание на строчку про глубокую рану. Мы знаем, что рана Зои действительно смертельна и опасна, и именно кровь ведет ее обратно в Дом Ночи.

– А тот новенький теряет свою человечность. Как и все остальные красные недолетки, – вставила Афродита.

– Эй, полегче, красотка! – искренно оскорбилась Крамиша. – Да у меня завались этой человечности!

– Это сейчас, – пояснил Дэмьен. – Но когда ты очнусь, все было по-другому, верно?

Он произнес это беспристрастным тоном ученого, поэтому Крамиша мгновенно пригладила шерстку.

– А, вот вы о чем. Ну да, точно. Тогда у меня вообще мозгов не было. И тормозов тоже.

– Кажется, со вторым стихотворением мы на правильном пути, – сказал Дэмьен. – Нам очень повезло, что у нас есть Крамиша, поскольку ее поэтический дар позволяет нам всем заглянуть в будущее. Что же касается первого стихотворения… Тут я, признаться, теряюсь догадках. Но я буду думать. Нам нужно будет собраться вместе и устроить хороший мозговой штурм, но как-нибудь потом. Там очень много неясностей… И все-таки Крамиша молодец!

– Да ладно, чего там, – потупилась Крамиша. – Я же поэт-лауреат, нам положено быть гениями.

– Кто-кто? – переспросила Афродита.

Крамиша свирепо уставилась на нее и дернула головой.

– Зои назначила меня поэтом-лауреатом!

Афродита открыла рот, но я поспешила ее перебить:

– Нет, вообще-то мы должны проголосовать за это решение вместе, – я посмотрела на Дэмьена. – Ты как?

– Я – за, – ответил он.

– Я тоже, – согласилась Шони.

– Аналогично. Мы с Близняшкой стоим горой за продвижение женщин во всех областях жизни, – добавила Эрин.

– Я уже отдал свой голос Крамише, – напомнил Эрик.

Мы все посмотрели на Афродиту.

– Да мне фиолетово, – пожала плечами она. – Валяйте!

– Уверена, Стиви Рей нас тоже поддержит, – объявила я. – Значит, решено!

Все заулыбались Крамише, которая была на седьмом небе от счастья.

– Ладно, давайте подведем итоги, – сказал Дэмьен. – Итак, мы предположили, что первое стихотворение дает нам ключ к тому, как можно прогнать Канону. Детали пока туманны, но суть мы поняли. Во втором говориться о том, что возвращение Зои в Дом Ночи имеет какое-то отношение к Старку.

– Кажется, так оно и есть, – я передала листочки со стихами Афродите. – Положи мне в сумку, ладно? – Кивнув головой, она аккуратно свернула листки и положила в мою хорошенькую сумочку. – Жаль, что оба стихотворения такие туманные.

– Мне кажется, тебе стоит остерегаться этого Старка, – сказал Дэмьен.

– Вот-вот, от него следует держаться подальше, – вмешался Эрик. – Не нравятся мне все эти метафоры о крови и ранах!

Дэмьен согласился с ним, а я отвернулась от пронзительного синего взгляда Эрика и посмотрела в грустные карие глаза Хита.

– Постой, я угадаю. Старк – это еще один парень, да? – спросил он. И когда я ничего не ответила, он снова отхлебнул из бутылки.

– Ну… вообще-то, да, – пояснил Джек, присаживаясь на кровать рядом с Хитом. – Старк – это недолетка, который очень подружился с Зои перед смертью. А потом он очнулся и стал нежитыо. Он был новеньким и умер в первый же день, как поступил в нашу школу, поэтому мы не успели его узнать.

– Ну да. Так получилось, что я знаю о нем нечто такое, чего не знает никто, кроме профессоров и Неферет, – вставила я, стараясь не смотреть ни на хлещущего вино Хита, ни на нахмурившегося Эрика.

– И я ничего о нем не знаю, хотя числюсь профессором, – сухо заметил Эрик.

Я закрыла глаза и тяжело откинулась на подушки.

– Возможно, Неферет утаила от вас самое интересное, – устало ответила я.

– В таком случае, может быть, ты поделишься своей тайной со всеми нами? – спросил Эрик.

Раздраженная его высокомерным тоном, я промолчала и закрыла глаза. Эрик вел себя так, будто имел право меня допрашивать! Я снова вспомнила милую дерзкую усмешку Старка и то, как я почувствовала с ним какую-то странную связь, а потом он умер у меня на руках, и я поцеловала его перед смертью…

– Давайте-ка пошевелим извилинами, зайки, – раздраженно процедила Афродита. – Скорее всего, Старк рассказал Зои о своем даре, потому что она у нас супер-недолетка, и ему хотелось с ней познакомиться! Неужели вы не видите, что утомляете ее своими идиотскими вопросами?

Все мои друзья – разумеется, за исключении «супруга» и возможного «спутника» – пробормотали свои извинения, а я устало закрыла глаза и вздохнула.

Великая Никс, пусть это все как-нибудь само собой кончится, потому что, кажется, у меня опять трое парней! Не считая Калоны…

Черт!

ГЛАВА 16

К счастью, вернувшаяся Стиви Рей положила конец обсуждению Старка.

– Все готово. Пусть Эрик отнесет Зои, а вы держитесь рядом. Дарий ждет на парковке, – объявила она.

– Но мы все в пикапе Хита не поместимся, – пробормотала я, с трудом приподнимая отяжелевшие веки.

– И не надо! Мы нашли кое-что получше, – ответила Стиви Рей и затараторила, не давая мне задать вопрос: – Дарий сказал, чтобы Зои перед уходом еще разочек укусила Хита. Говорит, что сейчас ей должно стать хуже.

– Нет, он ошибся, – поспешно воскликнула я. – Я отлично себя чувствую! Идем!

На самом деле Дарий был прав на тысячу процентов. Я чувствовала себя просто ужасно. Но я не хотела больше пить кровь Хита. Нет, то есть не то, чтобы не хотела. Хотеть-то я всегда хотела, и еще как… Но я не могла пить его кровь, когда он так на меня сердится.

– Просто сделай это и все, – сказал Хит. Я и не заметилала, как он снова очутился рядом со мной, все еще сжимая в руке недопитую бутылку вина.

Даже не посмотрев на меня, Хит повернулся к Эрику. – Порежь меня, – он протянул ему руку.

– С превеликим удовольствием, – процедил Эрик.

– Нет! Я не хочу. Мне не нужно, – продолжала протестовать я.

В одно мгновение Эрик полоснул ножом по запястью Хита, и я почувствовала запах его крови. Дрожь желания сотрясла мое тело, становясь все сильнее с каждым вдохом, и я крепко зажмурилась.

Меня снова бережно приподняли и уложили на колени Хита. Он обнял меня, так что кровоточащее запястье очутилось у меня перед носом. Тогда я открыла глаза и, не обращая внимания на безумную жажду измученного тела, посмотрела в карие глаза Хита. Он глядел в сторону.

– Хит, – прошептала я. – Я не могу взять то, что ты даешь мне не по своей воле.

Тогда он все-таки посмотрел на меня, и целая буря эмоций отразилась на его лице, но самой сильной из них была грусть. Никогда еще я не видела на лице человека такой глубокой печали. Когда Хит заговорил, голос его прозвучал так же устало, как мой собственный:

– Разве есть на свете что-то, чего я не готов отдать тебе, Зо? Когда же ты поймешь это? Мне бы только хотелось, чтобы ты оставила мне хотя бы немного гордости.

Его слова разбивали мне сердце, и из моих глаз брызнули слезы.

– Я люблю тебя, Хит. Ты знаешь это.

Лицо его смягчилось, и он слабо улыбнулся.

– Приятно слышать, Зо. – Хит отвернулся и посмотрел на Эрика. – Ты слышал, вампир ? Она меня любит . Каким бы ты ни был крутым и могущественным, ты никогда не сможешь сделать для нее этого, – он поднял руку и прижал кровавыый порез к моим губам.

– Да, я вижу, что ты можешь для нее сделать! Я знаю, что это правда, но вовсе не обязательно швырять ее мне в лицо! – вскричал Эрик и в бешенстве выскочил из комнаты.

– Не думай о нем, – пробормотал Хит, ласково гладя меня по голове. – Просто пей и думай, что все будет хорошо.

Я оторвала взгляд от все еще колыхавшегося на двери покрывала, заглянула в добрые карие глаза Хита и со стоном подчинилась безумной жажде.

Я пила его кровь и вместе с ней всасывала в себя его энергию, жизнь, любовь и желание. Закрыв глаза, на этот раз от удовольствия, я пила все, что давал мне Хит. Вот он застонал вместе со мной и еще крепче обнял меня, прижимая запястье к моим губам. Он шептал мне на ухо какую-то нежную чепуху, которую я даже не разбирала, только слушала его голос.

К тому времени, когда кто-то отвел руку Хита от моих губ, голова у меня кружилась от прилива сил. Я чувствовала себя гораздо лучше, не смотря на то, что грудь пекло так, будто кто-то развел на ней костер. И еще я ощущала себя слегка ошалевшей и странным образом захмелевшей.

– Похоже, ей что-то поплохело, – сказала Крамиша.

– А по-моему, похорошело, – захихика я. – Или как – получшало? Эй, Дэмьен-Шмэмьен, как правильно? – Шутка показалась мне настолько удачной, что я захохотала, но тут же поперхнулась от резкой боли в груди.

– Что это с ней такое? – всполошился Дэмьен.

– Налицо совершенно анормальное поведение, – глубокомысленно заметил Дэмьен.

– Я поняла, что с ней, – сказала Стиви Рей. – Она пьяна!

– А вот и нет! – пьяненько ухмыльнулась я. – Ни в одном глазу. На дух не выношу спиртного! – добавила я и тихонько рыгнула. – Ой, простите. Вырвалось.

– Парень пьян. Она захмелела от него, – догадалась Эрин.

– Выходит, наша Зет тоже нарезалась в дымину, – вздохнула Шони, покосившись на Хита. Они подхватили моего парня под руки и отвели к постели.

– Эй, девчонки, да я не пьян! – заплетающимся языком запротестовал Хит и рухнул на кровать, как полено.

– Не знала, что вампир может захмелеть от человеческой крови, – задумчиво произнесла Афродита. – Очень любопытно. – Продолжая рассматривать меня, как козявку под микроскопом, она протянула мне мою сумочку.

– Ой, божечки, да ни капельки это не любопытно! Бывает, сожрешь какого-нибудь пьянчужку, а потом тебя долбит отходняк, и ты неделю рыгаешь дешевым пойлом, – пожаловалась Стиви Рей. – Представляешь, как отвратительно?

С меня мгновенно слетел хмель. Мы все уставились на Стиви Рей, и она, смутившись, опустила глаза.

– Стиви Рей! – заявила я, когда ко мне вернулся дар речи. – Пожалуйста, никогда больше не ешь людей. Это по-настоящему оврати… овтра… отвратительно, вот!

– Не волнуйся, она больше не будет есть пьяниц. Хватит с нее одного раза, – заверила меня Крамиша.

– Крамиша! Зачем ты пугаешь Зои? Никто никого больше не ест! Я привела этот давний-предавний случай просто для примера, – забормотала Стиви Рей, успокаивающе похлопывая меня но руке. – Хотела сказать, что понимаю, как Зои могла нагрузиться от пьяного Хита. Не волнуйся, ладно? Мы ведем себя хорошо и бродяг больше не обижаем! Не переживай из-за нас, пожалуйста.

– Ну да, – закатила глаза я. – Конечно, мне не стоит переживать из-за таких пустяков!

– Ну ладно, даю тебе слово. Мы не будем есть людей до твоего возращения! – очень серьезно сказала Стиви Рей и перекрестила сердце. – Видишь, я перекрестила сердце! Умру на месте, если обману тебя!

Умру на месте! Великая Никс, пусть никто из нас не умрет! Снова.

И вдруг в моем затуманенном болью и вином мозгу возникла блестящая идея. Я посмотрела на Афродиту и улыбнулась ей притворно-пьяной улыбкой.

– Послушай, Афро! Идите с девочками к Дарию, ладно? А я только оставлю Стиви Рей номер своего мобильника, и мы вас догоним.

– Отлично. Ждем в машине. И не смей больше называть меня Афро, – заявила Афродита и повела Близняшек, Дэмьена, Джека и шипящих кошек к выходу.

Стоило им уйти, как в комнату вернулся Эрик. Скрестив руки на груди, он привалился к стене и уставился на меня. Ну что ж, опьянение дает мне легальное право не обращать на него внимания!

– Эй, подруга, ты можешь сосредоточиться? – подлетела ко мне Стиви Рей. – Ты хотела дать мне какой-то телефон!

– Счас, – с пьяным упорством ответила я. – Я напишу.

– Ладно, ладно, – пряча усмешку, ответили подруга.

Она завертела головой в поисках бумажки, но тут к Стиви Рей подошла Крамиша и вручила ей чистый листок и ручку.

– Вот, пиши.

Стиви Рей покачала головой и посмотрела на меня.

– Зои, давай я запишу, ты только скажи…

– Нет! – перебила я.

– Ладно, ладно, только не бухти, – махнула она рукой и вложила мне ручку в пальцы. Я чувствовала на себе пристальный взгляд стоявшего у двери Эрика, поэтому пьяненько погрозила ему ручкой. – А ты не подглядывай, красавчик!

– Как скажешь, – поморщился он и отошел к Крамише. Я слышала, как они вдвоем обсуждают мое состояние и хихикают.

Ну и ладно. Мне во что бы то ни стало нужно было прогнать хмельной туман, который я подцепила от Хита, и боль в груди оказалась лучше любого «Алкозельцера». Я накарябала на листочке телефон сестры Мэри Анжелы, а ниже быстро приписала:

План Б. Будь готова перевести всех в аббатство, только никому ни слова. Никто не знает – Неферет не знает.

– Ага, понятненько, – Стиви Рей попыталась забрать у меня листок, но я так крепко сжала ей пальцы, что она с досадой посмотрела на меня.

Встретившись со Стиви Рей взглядом, я как можно серьезнее произнесла:

– Если я говорю тебе двигать задницей – двигай, черт побери!

Стиви Рей изумленно захлопала глазами, потом посмотрела на листок, который я держала, и вздрогнула. Потом еще раз быстро посмотрела на меня и едва заметно кивнула. Я с облегчением закрыла глаза и сдалась на милость опьянению.

– Ну что, закончили шпионские игры с телефонными номерами? – насмешливо спросил Эрик.

– Ага, – беспечно захихикала Стиви Рей. – Как только я забью эти циферки в свой мобильный, нужно сжечь улику.

– Или она погубит нас всех, – пробормотал валявшийся поперек кровати Хит.

Я открыла глаза и посмотрела на него.

– Эй!

– Чего?

– Спасибо еще раз, – засмеялась я.

– Не за что, – фыркнул он.

– Есть за что! – возразила я. – Береги себя, слышишь?

– А это имеет значение? – поинтересовался Хит.

– Еще какое. Только прошу тебя, в следующий раз не пей, – я снова рыгнула и скорчилась от боли в груди.

– Попробую запомнить, – ответил Хит и, усевшись, сделал большой глоток из бутылки.

Я вздохнула и повернулась к Стиви Рей.

– Все, я готова.

Потом я закрыла глаза и прижала к груди свою сумочку, в которой лежали два свежих шедевра Крамиши.

– Теперь твоя очередь, Эрик, – скомандовала Стиви Рей.

В тот же миг Эрик очутился рядом со мной.

– Мне очень жаль, но будет больно. К сожалению, нам придется отвезти тебя в Дом Ночи.

– Я знаю. Сейчас я просто закрою глаза и представлю, что я не тут, а где-нибудь в другом месте.

– Вот и умница, – кивнул Эрик.

– Я тоже провожу тебя, Зет, – заверила Стиви Рей.

– Нет, – поспешно возразила я. – Останься с Хитом. Если ты позволишь кому-нибудь его съесть, мы больше не подруги, так и знай!

– Между прочим, я тут, – обиженно сказала Крамиша, – и я все слышала. Не буду я есть твоего пацана. Он стал невкусный.

– А Зои так не думает! – пробормотал Хит и отсалютовал мне почти пустой бутылкой.

Не обращая внимания на них обоих, я пристально посмотрела на Стиви Рей.

– Да не волнуйся, Зет! Никто не обидит твоего Хита! Я сама за ним присмотрю, – она крепко обняла меня и поцеловала в щеку. – Береги себя.

– Нe забудь о том, что я написала, – прошептала я, и Стиви Рей торжественно кивнула.

– Ну все, я готова, – объявила я Эрику и крепко-крепко зажмурилась.

Эрик поднял меня со всей возможной осторожностью, но боль была такой, что я все-таки не удержалась от крика. Не разжимая век, я старалась дышать мелкими частыми вдохами, а Эрик почти бегом нес меня по туннелям и твердил, что все будет хорошо, что все уже почти закончилось… осталось совсем чуть-чуть…

Когда мы добрались до железной лестницы, ведущей в подвал, он наклонился ко мне и сказал:

– Прости, Зет, но сейчас будет ужасно больно. Потерпи, ладно? – И с этими словами он крепче обхватил меня и передал Дарию, протянувшему руки вниз.

Тут я, наконец-то, потеряла сознание. К сожалению, ненадолго. Промозглый ливень и ледяной ветер мигом привели меня в чувство.

– Тише, не надо руками махать, этим делаешь ты только хуже, – поспешно предупредил меня Дарий.

Теперь на руках меня нес он, а Эрик шагал рядом и встревоженно вглядывался в пустую парковку, где стоял огромный черный «хаммер». Возле распахнутой пассажирской дверцы я увидела Джека. Афродита уже оккупировала пассажирское место рядом с водителем, а Близняшки с кучей кошек забрались назад. Дэмьен сидел возле открытой двери.

– Выйди и мне помоги положить ее внутрь, – велел Дарий.

Уж не знаю, как им удалось погрузить меня на заднее сиденье «хаммера», устроив мою голову на коленях Дэмьена. К несчастью, на этот раз сознание (а значит и боль) меня не покинуло. Прежде чем Дарий закрыл дверь, Эрик пожал мне щиколотку и шепнул:

– Ты ведь поправишься, правда?

– Ага, – еле слышно выдохнула я.

Когда Дарий закрыл дверь, сел на водительское место и завел мотор, я приняла эпохальное решение: я не буду ломать голову над проблемой Хита-Эрика, пока не поправлюсь и не наберусь сил для решения этой головоломки. Стыдно признаться, но на этот раз я оставляла их обоих с чувством огромного облегчения.

Обратный путь был таким же темным и мрачным, как закованная льдом Талса. Дарий с трудом вел «хаммер» по сплошному ледяному катку, в который превратились улицы, а Афродита время от времени предупреждала его о лежащей поперек дороги ветке или о том, что следует свернуть в сторону.

Напряженный и молчаливый Дэмьен придерживал мою голову на своих коленях, зато Близняшки стрекотали без умолку. Я закрыла глаза, стараясь хоть немного отрешиться от боли и головокружения. Пугающе знакомое чувство онемения вновь начало медленно расползаться по моему телу. На это раз я сразу узнала его и поняла, насколько оно опасно, несмотря на весь свой желанный покой и ложное умиротворение.

Теперь мне было известно, что это покой смерти, а я не хотела умирать. Вот почему я заставляла себя дышать глубже, несмотря на то, что каждый такой вдох мучительной болью отзывался во всем моем теле.

Боль – это хорошо. Если я чувствую боль – значит, не умерла.

Я открыла глаза и прочистила горло, приготовившись заговорить. Хмель давно прошел, остались лишь боль и смертельная усталость.

– Нельзя ни на минуту забывать, куда мы едем. Это уже не наш Дом Ночи. Это больше вообще не дом, – я говорила с усилием, и собственный голос казался мне незнакомым хрипом, – нужно не только постоянно держать наготове свои стихии, но и постараться по возможности на все вопросы отвечать правдиво. Разумеется, не выдавая никаких секретов.

– Это разумно, – одобрил Дэмьен. – Если они почувствуют, что мы говорим правду, у них будет меньше соблазна копаться в наших мозгах.

– Особенно, если эти мозги будут защищены силой стихий, – вставила Эрин.

– И еще мы можем в присутствии взрослых включать идиотов и думать обо всяких пустяках. Неферет всегда нас недооценивала, так что вряд ли она что-нибудь заподозрит, – добавила Шони.

– Значит, скажем, что мы вернулись, потому что получили эсэмэски с приказом вернуться, – решил Дэмьен. – И потому, что Зои ранена.

Афродита кивнула и дополнила:

– А сбежали мы потому, что перепугались.

– И это правда, – воскликнула Эрин.

– Еще какая, – подтвердила Шони.

– Только не забудьте: по возможности, говорим правду, но все время остаемся начеку, – слабо попросила я.

– Наша Верховная жрица права – мы вступаем во вражеский лагерь, – сурово произнес Дарий. – Будьте на страже, не дайте себя обмануть обстановкой знакомой.

– Что-то мне подсказывает, что там фиг обманешься, – медленно произнесла Афродита.

– Что ты имеешь в виду? – мгновенно насторожилась я. Когда Афродита говорит таким голосом, ничего хорошего ждать не приходится.

– Мне кажется, весь наш мир изменился, – с непривычной серьезностью ответила Афродита. – Нет, не кажется. Я это знаю . Чем ближе мы подъезжаем к школе, тем сильнее я чувствую, что там все не так . – Она обернулась и посмотрела на меня. – Неужели ты не чувствуешь?

Я слегка качнула головой.

– Сейчас я ничего не чувствую, кроме раны!

– Я чувствую, – неожиданно отозвался Дэмьен. – У меня волосы шевелятся от нехорошего предчувствия.

– Аналогично, – мрачно вставила Шони.

– А у меня живот разболелся, – пожаловалась Эрин.

Я сделала еще один глубокий вдох и зажмурилась, мучительно стараясь не потерять сознание.

– Это Никс… Она посылает вам это предчувствие, чтобы предупредить. Помните, как Калона заворожил всю школу?

Афродита кивнула.

– Зои права. Никс заставляет нас чувствовать себя хреново, чтобы мы не поддавались чарам этого демонического красавца. Мы должны сопротивляться тому, от чего кайфует вся школа.

– Мы не имеем права перейти на Темную сторону, – сурово произнес Дэмьен.

Дарий молча проехал перекресток между Утика-стрит и Двадцать первой.

– Как страшно выглядит улица Улика без фонарей, – сказала Эрин.

– Страшно, зловеще и пугающе, – дополнила Шони.

– Везде электричество отключено, – кивнул Дарий. – Даже в больнице почти нет огней, хотя есть у них свой генератор.

Дарий вырулил на улицу Утика, и я услышала, как Дэмьен тихо охнул.

– Как странно. Похоже, это единственное место в Талсе, где есть свет!

Я знала, что он говорит о Доме Ночи, но все равно попросила:

– Приподними меня. Я хочу посмотреть. Дэмьен с величайшей осторожностью усадил меня, но мне все равно пришлось скрипнуть зубами, чтобы не заорать.

Но едва перед моими глазами вырос Дом Ночи, как я забыла о боли. Мерцающий свет газовых фонарей освещал огромное мрачное здание, похожее на средневековый замок. Язычки пламени сверкали на обледеневших стенах, превращая их в грани колоссального бриллианта.

Дарий порылся в кармане, вытащил пульт и, нацелившись на ворота, нажал на кнопку. С тяжелым скрипом кованые створки раздвинулись, так что с чугунных завитков на обледеневшую подъездную дорожку посыпались ледяные брызги.

– Похоже на заколдованный зимними чарами замок из старых скучных сказок, – задумчиво пробормотала Афродита. – Там внутри, разумеется, сидит прекрасная принцесса и ждет своего не менее прекрасного рыцаря-освободителя.

Не сводя глаз со своего ставшего незнакомым дома, я сказала:

– Не будем забывать, что принцессу в сказках всегда охраняет чудовищный дракон.

– Ага, точно! Жуткий такой, типа Барлога из «Властелина колец», – вставил Дэмьен.

– Боюсь, вы ничуть не ошиблись, друзья, – хмуро заметил Дарий.

– Что это? – ахнула я и, не в силах указать рукой, дернула подбородком влево.

Но мне не нужно было ничего объяснять. Через несколько секунд мы все поняли, куда въехал наш «хаммер». В мгновение ока тихая ночь всколыхнулась, и мы очутились в плотном кольце пересмешников. Затем из-за стаи птиц показался огромный воитель с изуродованным шрамами лицом, которого я никогда не видела раньше. Вид у него был грозный и очень внушительный.

– Это один из братьев моих, Сын Эреба, на службе у зла, – тихо ответил Дарий.

– Значит, Сыны Эреба теперь тоже наши враги? – прошептала я.

– Как ни печально, но в том, что касается этого Сына, вынужден я согласиться с тобой, хотя трудно мне в это поверить, – сказал Дарий.