Текст книги "Мальчик-который-покорил-время (СИ)"
Автор книги: Фил Бандильерос
Жанр:
Фанфик
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 41 страниц)
– Я полагал, что предмет более чем полезен, – возразил директор.
– Представляете, они мне втирали, что маглы ездят по стране на поездах, которые возят паровозы.
– А разве нет? – недоумевающе спросил директор.
– Лет сорок уже паровозы ушли в прошлое! Но как это преподаётся – это отдельная тема, – Гарри недовольно прошёлся перед столом Дамблдора. – Создаётся такое впечатление, что люди – это зверушки, а маги – единственные разумные. Ей богу, – Гарри встал, как вкопанный перед столом, уставившись в глаза директора, – преподаватель полностью некомпетентен. И явно получает гранты от Волдеморта, раз так относится к обычным людям. Необходимо прежде всего – сменить стандарты. Преподаватель магловедения должен быть из маглорождёных, не менее десяти лет после выпуска проживший среди маглов. И желательно, что бы волшебники под видом экскурсий регулярно посещали магловский мир. Те перлы, которые я нашёл в учебнике, я выписал отдельно. Будут поднимать мне настроение, когда заскучаю.
Директор поёрзал на кресле и осмотрелся. Жестом увеличил освещённость в кабинете. В углу тихо тикали приборы, многие из которых были чисто декоративные. Дамблдор хотел было встать, но передумал и притянул к себе вазочку с конфетами:
– Лимонную дольку?
– Не сейчас. Так, предложение номер один – установить чёткие требования к преподавательскому составу, директор. Они описаны на третьей странице…
Директор пролистал и начал читать. Гарри продолжил:
– Преподаватель магловедения должен не менее десяти лет жить и работать среди маглов. Только тогда можно сказать, что он хорошо понимает «Обычный мир». Второе – полностью и всеобъемлюще отказаться от термина «Маглы». Это уничижительное название. Учитывая, что магический мир составляет всего один процент от магловского, по населению, территории, финансам и валовому продукту, использовать термин «Обычные» или «Нормальные» люди.
Дамблдор поднял взгляд на Гарри:
– Это объявление войны, Поттер!
– Ничуть. «Нормальные» и «Маглы» же как-то уживаются. Будут люди обычные и люди-волшебники.
Гарри, тяжко вздохнув, продолжил:
– Мы провели серию собраний с студсоветом и приняли некоторые решения. Они на двадцать седьмой странице. Во-первых – Запретный лес должен быть отгорожен забором, снабжённым сигнальными чарами и пропускным пунктом. Во-вторых – хижина Хагрида подлежит сносу, как ветхое и пожароопасное жильё. На её месте необходимо построить полноценный дом из современных материалов.
– Хагрид не пойдёт на это… – задумчиво сказал директор.
– А хижина не ему принадлежит, а Хогвартсу. Нам не улыбается, если он там либо заразу какую занесёт, либо спалит всё к чертям… И наше последнее решение – впредь очки в квиддиче не будут добавляться в качестве баллов.
Директор всё-таки встал со своего кресла:
– Это невозможно. Какой тогда интерес играть в квиддич?
– А у профессионалов какой интерес? – Гарри проводил взглядом директора, который пошёл поставить кормушку фениксу.
– Гарри, это необходимая мера, что бы создать азарт.
– Однако, – Поттер не сдвинулся с места, – это нечестно. Люди учатся, стараются, зарабатывая по баллу, по пять баллов, а какой-то дурачок на метле, схватив снитч, зарабатывает полторы сотни. Эту тему поднял Терри Бут, её же поддержали остальные студенты из студсоветов. И ещё вот что, директор… – Гарри про себя злорадно усмехнулся. – Отныне система поощрений в виде баллов претерпевает изменения. Баллы не могут сниматься, только начисляться.
Дамблдор резко развернулся:
– Эта система существует со времён Основателей!
– Возможно. Однако ей злоупотребляют, и она несовершенна, – парировал Гарри выпад Дамблдора, приготовившись отжечь по полной. – Прежде всего нам всем следует определиться, чего мы хотим от этой системы. Стимуляция учёбы? Наказание? Или может быть, воспитание? Мы решили по-иному. Отныне баллы будут делиться на баллы факультета и личные баллы каждого ученика. И те и другие можно только начислять, но не снимать, снятие – только в случае мошенничества при наборе баллов. Рейтинг из десяти учеников, набравших больше всего баллов, будет вывешен в большом зале, в виде динамической иллюзии.
Дамблдор задумался.
– Ты описал эту систему в докладе?
– Во всех подробностях. Ученики должны научиться не только коллективной работе, но и конкурировать между собой, даже с лучшими друзьями. В этом главный смысл.
– Ты создал систему для тех, кто хочет добиться величия, – Дамблдор задумчиво погладил пёрышки феникса.
– Отнюдь, директор, – обрадовался переходу на новую тему Поттер. – Я понимаю, что у людей бывают разные качества и грести их всех под одну гребёнку неправильно… Но необходимо создать некоторые стандарты начисления, которые уравновесят деятельность студентов. И не позволят профессорам заниматься произволом. Написал эссе? Три балла. Ответил правильно – один балл, безупречно выучил заклинание – пять баллов. Победил в спарринге равного по силе – плюс пять баллов. Победил старшекурсника в тренировочном спарринге – плюс десять баллов. Подобная система оценок описана на страницах двадцать два – двадцать три.
Дамблдор заинтересовался. Разные люди возмущались начислением баллов за квиддич, но пока ещё никто не заходил так далеко:
– Ты полагаешь, – старик посмотрел на Гарри поверх очков, – что это будет справедливо?
– Более чем, директор. Если оценки зависят только от благосклонности и настроения профессора – это не нормально. Естественно, у каждого ученика должна быть статистика, сколько баллов заработано тем или иным способом. Это может сильно облегчить процесс анализа навыков, умений, предрасположенности и способностей ученика. Полагаю, это намного более полезно, чем табель оценок по СОВ и ЖАБА, поскольку позволяет точно проанализировать весь учебный процесс, с первого дня в школе.
Дамблдор сильно задумался. С такой стороны он не смотрел, и мысль имела очень большую перспективу. Экзамены давали только очень обобщённое представление о том, что за человек перед тобой, и не несли в себе никакой ценной информации о том, как человек учился. Вместе с тем, подробный анализ всей деятельности ученика, представленный в простом списке – сколько баллов начислено по пунктам и сколько всего, был более информативен, чем экзамены.
Дамблдор задумчиво сел в своё кресло:
– Это ты придумал эту систему?
– Мы. Студенты. Говоря от лица студентов, не могу не заметить, что так будет намного честнее. Заслуги будут всегда замечены.
– Однако, – Дамблдор нашёл слабое место, – никаких способов наказать провинившихся нет?
– Баллы существуют для другой цели. Показать руководству школы, правительству и потенциальным работодателям уровень образованности и способности студентов, а так же создать единое поле для межличностной конкуренции.
– Это упущение с твоей стороны, или ты предполагаешь… – Дамблдор отправил ещё одну дольку в рот, с наслаждением съев приторно-сладкую конфету.
– Что наказание за плохое поведение не должно быть связано с уровнем баллов, директор. Можно быть отпетым хулиганом или просто систематически нарушать правила, но при этом быть великолепным магом, способным на всё.
– Занятно, занятно… – проговорил директор, – я подумаю над этим. В твоём предложении есть рациональное зерно.
Гарри Поттер и не надеялся на такое быстрое решение вопроса. Вообще-то систему баллов придумал не он, ему помогли преподаватели японской академии, директор Ямамото и Масуда. И данная система была уже прошлым веком для Америки, где и создали её основу, но в Англии пока что это было прогрессивно и перспективно. Гарри приписал себе авторство, хотя и очень многое позаимствовали и разработали это всё другие люди. Но в том и был смысл пиара.
Поттер, удовлетворившись задумчивостью директора, продолжил:
– Поддерживать дисциплину необходимо, а поскольку снятие баллов в системе не предусмотрено, предлагаю завести отдельный штрафной рейтинг. Суть его проста – ученик получает штрафные баллы. Он может их оставить, а может отработать, по уже существующей системе и расценкам. Информация по начисленным и отработанным штрафам, так же заносится в личное дело и будет ярко свидетельствовать, как о нарушениях ученика, так и о его желании исправить свои косяки. Естественно, никаких других целей эта система не несёт.
– Меня беспокоит вот что, – прервал его директор. – Наше Министерство магии чрезвычайно однобоко мыслит. Не удивлюсь, что оно скоро объявит, что получить работу в Министерстве может только тот, кто набрал энное количество баллов или что-то в этом роде. Никто не будет всерьёз анализировать способности ученика…
– Как есть, директор, – Гарри покачал головой, – если им нужны все лучшие без разбору – пусть гребут. Если им нужны тщательно отобранные по тем или иным качествам – пусть берут. Эта система ни к чему не обязывает, главное – лентяи, вроде Крэбба, Гойла, Рона Уизли, займут подобающее им место, а трудолюбивые и незаметные пчёлки, которые сидят по углам библиотеки, будут замечены и обласканы вниманием.
– Но это ведь не главное в нашем случае, – директор встал из-за стола и подошёл к окну, сложив руки за спиной. Посмотрев в окно, на зеленеющую траву, он проскрипел. – Главное не то, что в ней есть, главное, чего в ней нет…
«А старик проницателен» – подумал Поттер и тут же продолжил: – В ней нет чистокровности. В ней нет никакого личного отношения. С точки зрения системы ученик безликий. Это вместилище знаний.
– Именно, – директор не посмотрел на вставшего рядом Поттера, – я приму её. Это смело, но…
Неделю спустя.
Журналист спешил на встречу с Гарри Поттером. Было начало июня, честь взять интервью у Гарри Поттера выпадала журналистам нечасто, вернее, только однажды и то обошлись парой слов. Сейчас же главный редактор решил написать полноценное развёрнутое интервью. Не далее, как вчера директор Хогвартса, на прощальном пиру, анонсировал коренные изменения в системе баллов. Казалось бы, мелочь, но Министерство оказалось взбудоражено. Скорее даже возбуждено. Журналист не слишком понимал, почему, но даже главного редактора Пророка задела лихорадка и он потребовал взять подробное интервью у Поттера, который и числился главным зачинщиком и автором системы баллов. Журналист только пожал плечами – баллы и баллы, какая разница? И с чего все так переполошились?
Гарри Поттер ждал его в кафе Фортескью, за столиком. Работник пера подошёл:
– Мистер Поттер?
– Добрый день, мистер…
– Докстейн. Марк Докстейн, «Ежедневный Пророк», – не без гордости представился Журналист.
Поттер пригласил Марка за стол и тот достал перо, наложив чары против подслушивания. Гарри между тем приготовился и следуя инструкциям Масуды, не сидел, как камень, а не упускал инициативу:
– Ну что, Марк, если у вас есть вопросы, прошу, не стесняйтесь. Я отвечу максимально честно и подробно.
Марк почувствовал себя немного не в своей тарелке, так как Поттер сказал первое слово. Обычно малоизвестные люди рады, что их слова могут попасть в главную газету Британии. «Так вот оно как – брать интервью у знаменитостей», – подумал Марк, тут же спросив:
– Мистер Поттер, давайте начнём издалека.
– Давайте.
– Про вас в последнее время говорят, причём только хорошее. Ходят слухи, что вы взяли на себя лечение четы Лонгботтомов… В чём причина такого странного поступка.
– Странного? Заботиться о людях – это не странно, Марк. На самом деле причины тут всего две – они враги моего врага, вы знаете, о какой красноглазой морде я говорю, и они друзья моих родителей. А что бы помочь своим друзьям, причины не нужны. Я не могу разглашать что-либо подробно, так как это в большинстве своём врачебная тайна, которой вправе распоряжаться только их опекуны, так что можете не спрашивать про их состояние или лечение.
– Хорошо… – Марк осмотрелся, не подслушивает ли их кто. Не подслушивали. – Мистер Поттер, вы входите в студсовет. Можете сказать, почему именно вы?
– Если честно, я не предполагал, что мне придётся лично этим заниматься. Я хотел создать студсовет, но студенты выбрали меня без моего на то согласия. Это дополнительные обязанности и никаких реальных привилегий, так что причины не хотеть в студсовет у меня были.
– И многого вы добились на посту главы студсовета?
– Очень многого, – хохотнул Поттер. – Очень. Если говорить сухо – мы снизили количество насилия и издевательств между учениками Хогвартса в разы, драк в коридорах стало в шесть раз меньше, нарушений всего – в четыре раза меньше. Мы занимаемся с отстающими учениками и помогаем влиться им в коллектив. Профессор Бинс, который был призраком, категорически непригоден к роли профессора, был упокоен мной. Причём без ведома директора – Дамблдору пришлось нанимать нового преподавателя, и история магии из скучнейшего предмета превратилась в самый интересный.
Марк недоумевал. И как этому мальчишке спустили с рук? Ведь упокоить преподавателя-призрака это очень серьёзно. Однако, вспомнив, кто перед ним, он про себя махнул рукой и спросил:
– То есть, сейчас Хогвартс изменился в лучшую сторону. Насколько сильно?
– Очень сильно, Марк. Оглядываясь на год работы, я могу с уверенностью сказать, что он не прошёл зря. Если сложить все мелкие и крупные нововведения, то сейчас Хогвартс полностью преобразился по сравнению с тем, чем он был год назад. Детям нравится, это главное. Хотя те, кто привык пользоваться, скажем так, привилегированным положением у учителей или попустительским отношением к дисциплине со стороны преподавателей, ненавидят эти изменения. Теперь снятые баллы не самое страшное, что может произойти…
– Что вы имеете в виду?
Гарри достал из сумки тетрадку, показав её журналисту.
– Чёрный список. Те, кто неприкрыто использует насилие, особенно в виде группы из двух и более человек, попадает в этот список. И, в случае рецидива, встаёт вопрос об их исключении из Хогвартса. Это жестоко, но маг, который не контролирует себя и бросается на людей, даже будучи предупреждён… Будет лучше, если общество избавится от него до того, как он натворит дел. Скажем, вступив в какую-нибудь группировку, вроде «Пожирателей Смерти».
Журналист только о пожирателях и хотел услышать, потому что это рейтинг. Но он перешёл на то, что его волновало более всего:
– Система баллов, мистер Поттер. Она вызвала очень бурную реакцию, причём, не каждому понятно, почему…
Гарри вздохнул. Сейчас то он объяснит…
*
Поттер шёл по Косой Аллее в сторону книжного магазина.
– Здравствуйте, мистер Поттер, – поздоровался с ним продавец во «Флориш и Блоттс», как только Гарри вошёл.
– Добрый день.
– По делам Хогвартса? Ах, да, учебный год же закончился. Надеюсь, у вас хорошо с экзаменами? Вы так много работаете…
Со стороны ситуация могла бы показаться комичной. Однако, никому из тех, кто видел это, то есть десятку посетителей магазина, так не казалось. Продавец был затюканным, нервным мужчиной, худощавым, если не сказать тощим, с большими очками на носу. Гарри улыбнулся:
– Все на высший балл, Мистер Хиггинс.
Хиггинса это, казалось бы, привело в восторг.
– Я так рад, мистер Поттер. Позвольте вас поздравить, вы всего год с нами, а уже так много для нас сделали… – Хиггинс достал с полки книгу. – Вот, возьмите. Это редкий экземпляр книги о чарах невидимости. К счастью, он видимый, а то недавно мы купили две сотни «Невидимых книг о невидимках», но так и не смогли их найти!
– Я могу вам помочь, – Гарри взял книгу в руки, – если вы, конечно же, позволите.
– Что вы, что вы, – Хиггинса, казалось бы, испугала сама перспектива того, что Гарри Поттер будет ему помогать.
– Я не силён в невидимости, но знаю одно сложное заклинание, которое делает невидимые объекты полупрозрачными. Где вы последний раз видели эти книги?
Хиггинса, казалось бы, сейчас хватит припадок. Он нервно оглянулся и, махнув рукой Поттеру, пошёл в подсобное помещение. Гарри последовал за ним.
Стоило им переступить порог, Поттер увидел святая святых магазина – гигантское книгохранилище. Тысячи, если не сотни тысяч книг в расширенном пространстве. Сложенные в коробках и расставленные по полкам. Хиггинс нервно дёрнулся:
– Здесь немудрено потеряться самому, не то что невидимые книги потерять…
Гарри смело использовал заклинание и по комнате прошёлся магический ветер, перелистывая страницы лежащих книг и поднимая в воздух какие-то бумажки. Через минуту изучения, он заметил сигнал с дальней полки и направился туда. Хиггинс, казалось бы, сейчас описается от счастья:
– Это они! Они!
– Лучше будет ослабить их чары невидимости… – Поттер проделал манипуляции и книги, сложенные в несколько стопок, стали слегка полупрозрачными, словно призраки.
Хиггинс, казалось бы, готов расцеловать Поттера:
– Мы… мы заплатили за них кучу денег! Уже два года не могли найти… Думали всё, с концами… – он даже пустил слезу. Нервный и эмоциональный человек. Зато открытый. Гарри улыбнулся ему:
– Ничего, мистер Хиггинс. Если что-то подобное случится, пишите.
Гарри развернулся, но в торговом зале его догнал продавец:
– Мистер Поттер, если я смогу вам чем-то помочь… только скажите. Хотите – мы будем высылать вам учебники, пока вы учитесь в Хогвартсе?
– Не стоит… – Гарри широко улыбнулся. – Это будет нечестно. Добрые дела делаются бесплатно, иначе это не добрые дела!
Не сказать, что бы такая известность Гарри тяготила. С ним здоровались, а не пялились на него, как на диковинного зверя, спрашивали его о экзаменах. Тем радостнее было всем узнать, что Гарри Поттер сдал все экзамены наилучшим образом. После книжного он зашёл в магазин магических безделушек. Продавец оказался родителем одного из Хафлпаффцев, а учитывая, насколько деятельность Поттера облегчила жизнь барсучьему факультету… без скидки и разговора «о том о сём», подразумевающего благодарности и крепкое рукопожатие, Гарри не ушёл.
Теперь было главное – вернуться в Японию и сдать куда более сложные экзамены. Лето обещало быть насыщенным…
*
Клиника доктора Шимуры была небольшой. Однако, хорошо оснащённой и у него работало шестеро медсестёр, которых он переманил из святого Мунго. Гарри сидел в кабинете, попивая сок, тогда как доктор читал документы в папке. Поттер уже убедился, что понять эти документы может разве что врач – почерк был ужасающ. Шимура закрыл папку и положил её на стол, потерев переносицу.
– И что там?
– Я и не надеялся на чудо, – старый доктор посмотрел на Гарри. – Однако, лучше, чем мы опасались. Судя по всему, мозг их вполне здоров. Возможно, их даже удастся вернуть к нормальной жизни…
Гарри, обрадованный этим, встал:
– Что для этого надо?
– Время и деньги, – доктор усмехнулся, – как всегда. В Японии есть пара менталистов, которые смогут сделать подобное… но сам понимаешь, эти люди провели в вегетативном состоянии десять лет… вряд ли это обойдётся без последствий…
– Вы имеете в виду, что они могли сойти с ума?
– Вероятность есть. Хотя я бы поставил на то, что у них будут серьёзные проблемы с элементарными вещами. Что бы вернуться в норму понадобятся годы реабилитации…
Гарри вздохнул. Годы так годы – у них всё равно есть это время…
Поттер подошёл к окну, за которым был небольшой садик. Посмотрел, помолчал. Доктор Шимура вздохнув, положил отчёт в стол, после чего обратил взор на Поттера. Мальчик показался ему странным – не может быть у ребёнка такого взгляда и такого поведения. Да и у взрослого тоже – те хотя бы сомневаются, а Поттер никогда не выказывал сомнений, прежде чем что-то сделать или сказать. Абсолютная уверенность в своих словах подкупала и поэтому ни он, Шимура, ни кто-либо другой никогда не сомневался в Поттере. Гарри задумчиво посмотрел на зеленеющую траву, после чего сказал своим обычным, то есть донельзя спокойным и уверенным голосом:
– Если это не поможет, будем продолжать попытки до тех пор, пока это в наших силах. Созвонись с Масудой. Поскольку лечение Лонгботтомов – часть плана, общественность должна следить за их выздоровлением.
– Вы уверены, что это этично?
– Более чем, – Поттер пронзительно посмотрел на доктора. – Это более этично, чем забыть про их существование. А ещё лучшего варианта я себе представить не могу. Масуда не перестарается и всё будет в рамках приличий.
Доктор кивнул, признавая правоту Поттера. И тут же обругал себя за то, что даже не усомнился в том, что Масуда не перестарается и во всём прочем, что говорил Поттер. Гарри между тем обошёл стол доктора:
– Сообщите мне о результатах. Я перечислил все доступные на данный момент средства Масуде. Финансирование через него, он вам не откажет ни в чём. А если откажет – звоните мне.
– Конечно, мистер Поттер, – доктор поднялся. – Могу я узнать, я ещё вам нужен?
– Конкретно сейчас – нет. Я ухожу в Японию сегодня вечером и до начала августа буду усиленно учиться. А потом ещё запланирован небольшой отпуск…
Комментарий к 27. Жизнь замечательных людей
Комментарии к мистериуму будут?
========== 28. Wind of change ==========
Комментарий к 28. Wind of change
Это не значит, что я вот прям сейчас буду продолжать писать этот фанфик.
Во-первых, я понял, что если так дальше продолжу, то просто не хватит сил добраться до пятого курса, когда начинается замес с волдемортом. Надо пропустить хотя бы один годик, а так же активнее пользоваться таймскипами. Только не переборщить. Так что вы меня одёргивайте, если где-то я слишком часто буду пропускать эпизоды.
В главе присутствует лёгкая эротика, так что не возмущайтесь. В эту крайность я тоже не хотел бы впасть, просто надо было показать, что герои взрослеют, меняются сами и меняются их отношения.
*
05.05.1993.
*
Академия Японии, как обычно, переживала самый бурный учебный сезон. Весна-лето, скоро каникулы, последний триместр, последний рывок перед свободой, пусть даже и на месяц. Гарри Поттер телепортировался ко входу на горе и смотрел на ставшую ему родной академию. Большой город японских магов, скрытый в долине.
Аки держала Гарри под руку. Девочка выглядела очень неплохо, визит в европу положительно сказался на её внешности и теперь она была куда более уверена в себе.
Гарри скосил взгляд на Аки. Девочка наотрез отказалась отпускать Гарри одного на учёбу, и сейчас, держась за его руку, шагала рядом.
Впрочем, Гарри так было даже проще. Юная Ямамото дарила ему чувство спокойствия и домашнего уюта, где бы они не находились. Гарри, в приступе благодушия, чмокнул девушку в щёку, Аки захихикала:
– Что ты делаешь?
– Что захочу, – Поттер улыбнулся, – вот захотелось поцеловать такую милоту…
Аки изобразила возмущение, хотя внутренне возликовала и всё же сильнее прижалась к Гарри:
– Спасибо. Никак не привыкну к… ну, – она неопределённо махнула рукой в воздухе.
– К проявлению эмоций? Чувств? Открытости?
– Да, – девочка кивнула, – мама меня, конечно, предупреждала, что это… кхм… нормально для иностранцев.
– Ничего, к этому быстро привыкаешь, – Гарри рассеянно улыбнулся, – с этого дня у меня будет Очень интенсивная учёба. В том смысле, что у меня не так много времени, что бы позволить себе что-то подобное…
Аки остановилась, они уже дошли до городка, парадной его части, с площадью, фонтанчиком и кучей прогуливающихся людей. На Гарри и Аки всё-таки обращали внимание. Аки притянула Поттера за воротник и протяжно поцеловала. Гарри, не сообразив причины такой смелости со стороны девушки, ответил на поцелуй и минуты две они миловались посреди площади. Впрочем, прохожие либо отводили взгляд, либо наоборот, недовольно зыркали на двух подростков. И Гарри и Аки было совершенно наплевать на это.
Поттер всё-таки нашёл в себе силы отстраниться, хотя обнимать любимую девушку было чрезвычайно приятно. Ямамото, с раскрасневшимися губами, смотрела только на Гарри.
– Это… – растерялась она.
– Импульсивный поступок? – Гарри улыбнулся, – пошли уже, а то представление собрало много зрителей…
Аки, поняв, что на них пялится половина площади, покраснела до кончиков волос. Кое-кто даже одобрительно ей что-то выкрикнул, заставив окончательно смутиться, поэтому стеснительная и не слишком популярная у противоположного пола Аки топала рядом с Гарри…
*
Гарри.
*
Я устало привалился к стенке и чуть было не сполз по ней. Ну и зверюга этот математик! Стоит закрыть глаза и видятся бесконечные плавающие цифры, знаки, клетки тетрадного листа… адское занятие. Осмотрев коридор покрасневшими глазами, нашёл в себе силы отлепиться от стенки и аккуратненько так пойти в сторону выхода из учебного корпуса. Японские ученики, впрочем, провожали меня хмурыми взглядами. Одетые в белоснежно-белые рубашки без рукавов и чёрные брюки, они были прекрасно заметны издалека, контраст в глаза бросается…
Прозвенел звонок и коридоры практически мгновенно опустели. В воздухе витал дух… школы. Учёбы, из классов доносились голоса учителей, чувствовалось прямо кожей, что люди здесь занимаются не пинанием балды, а чем-то важным, учёбой.
На выходе из корпуса я столкнулся с каким-то парнем…
– Эй, смотри куда прёшь, гайдзин! – возмутился он, нарочно толкнув меня плечом.
– Заткнись, мальчик, я не в настроении, – отмахнулся я, по большей части увернувшись от его нелепого подката.
А ну стоять, – он развернулся и схватил меня за рубашку. Ну что же, набить ему морду, или нет? Он то не знает, что в альтернативных ветках реальности моей забавой было нарываться на драки с боевиками. А этот бытовик, ни разу не боевик, мне вообще не противник. Хотя он седьмого ранга…
Так, я осмотрел его ленностно – морда типично японская, хулиганская, серьга в ухе, ведёт себя нагло… не иначе, как из местных.
– Слушай, а ты кто?
– Я Хагоромо Джиро. Лучше тебе быть повежливей!
Ну что же, проявлю вежливость…
Ну что же, вежливость – так вежливость. У меня она, правда, своя…
Аккуратненько так ложу руку на его запястье и сжимаю, резко подныриваю под руку и пинаю по ноге. Парень не ожидает такого и падает на пол, но очень быстро встаёт. Я даже слова сказать не успел.
– Ну всё, ты нарвался! – кричит он. Божечки, мои ушки, мне бы до дома добраться, залезть под тёплое одеялко и расслабиться. А ещё лучше – под одеялко с Аки. Не из эротических побуждений, просто Аки тёплая, мягкая и приятная. Представив это я так слащаво улыбнулся, что пацана перекосило. У нас начали появляться зрители. Пришлось решать этот конфликт магией. Первым, что в голову пришло – удар цепью по ногам, иллюзия передвижения, тычок в нос обезвреживающим перцовым заклинанием-раздражителем. Махнув на мою иллюзию и дезориентированный противник начал заливаться слезами, свалившись на землю с закованными в цепи ногами…
Я для виду пнул его по заднице:
– Извини, я девочек люблю, так что можешь больше ко мне не подкатывать. Прааативный, – развернулся и зашагал прочь. Наблюдающим за дракой девочкам я подмигнул и вышел из школы…
*
За прошедший год наши с Аки отношения претерпели качественные изменения. Очень серьёзные изменения произошли, после того, как мы полезли вытаскивать тупую как пробка Уизли из Тайной Комнаты. Мне пришлось рассказать всё Аки, всё о своей странной способности манипулировать временем. Вернее – самим собой, так как я не нарушал ход времени, я нарушал движение самого себя по временному потоку.
Ситуация получилась крайне… щекотливая. Я получил укус василиска и умирал, а Аки… Аки ревела рядом. Конечно, потом всё обошлось, но страху она натерпелась! Да и я тоже, зато мы проверили наши отношения на прочность.
С того дня прошло субъективно – очень немало времени, ведь Аки возмутило то, что я, дескать, пользуюсь способностью как захочу, а она отстаёт от меня в развитии. И с того дня мы, последние четыре месяца объективного перемножили примерно на двенадцать. Четыре года. Четыре года Аки тренировалась вместе со мной, так как у неё с тех пор появился страшный бзик на боевую тему – она боялась до ужаса, что не сможет ничего сделать, если меня попробуют убить. Тогда я получил яд василиска, даже если бы переместился назад – то вместе с ядом… Опасная ситуация, в которой подобная способность полностью бесполезна. С того дня Аки ежедневно тренировалась, как проклятая, требуя от меня быть её наставником. Впрочем, иногда мы просто сбегали из Хогвартса, что бы погулять вдвоём. Ведь помимо роста навыков перемещение имело ещё одну особенность – ментальное, психологическое взросление. И не сказал бы, что мне это не нравится, но Аки за эти полгода из двенадцатилетней девочки превратилась, ментально, в шестнадцатилетнюю девушку. Можно сказать, что мне реально около двадцати психологически, но из-за постоянных возвращений назад, я просто нахожусь в том теле, которое должно соответствовать другому психологическому возрасту. Это… странно. Правда странно. Как-то один умный человек сказал, что с годами люди не взрослеют, они просто приучаются изображать из себя взрослых. Целиком и полностью поддерживаю – я не чувствовал себя каким-то иным. Да, я вёл себя не так, как мальчики в двенадцать лет, потому что мне был двадцатник, да, но тем не менее – я не чувствовал себя взрослым.
Я откинулся на кресле. Аки сбросила смску что скоро придёт… Передо мной – стол, тетрадь, задание по теории строения магических конструктов. Примерно такая же учёба, как на инженерной специальности, просто немного другие формулы…
Кресло имело большую, откидывающуюся назад спинку, такую, что в нём можно было без проблем спать, не боясь, что оно упадёт – магия смещала центр тяжести. Так мир был виден вверх тормашками и я наблюдал, как дверь приоткрылась, в неё просунулась любопытная мордашка Аки. Заметив меня, она вошла, кокетливо поправив причёску:
– Ну что, заучился совсем?
– Да. Голова пухнееет, – я улыбнулся, – а ты что? Как?
– Ой, и не говори, – Аки сняла с плеча сумочку. Мы были в небольшой комнатке общежития, фактически – кровать, стол и книжная полочка над кроватью, вот и всё, что здесь было. Аки, совсем не соответствующе её биологическому возрасту, слегка покачивая округлившимися бёдрами, подошла ко мне и, когда я вернул спинку кресла обратно, обняла за плечи, положив голову мне на плечо, руки её потянулись к вороту рубашки и расстегнули её…
– Аки?
– Тсс… ты устал, – волшебные руки девушки помассировали мне плечи, а сама она провела губами вдоль уха, заставив табун мурашек пробежаться по спине, – тебе нужно отдохнуть… – голос тоже был спокойным и уверенным, мягким, слегка бархатистым… Наедине, дома, мы можем позволить себе вести себя естественно, но увидь такую картину кто-то чужой, получил бы разрыв шаблона, ведь биологическим телам нашим было куда меньше, чем нам в реальности. Подростки себя ТАК не ведут. И девочки-подростки так не заигрывают с парнями. Аки вернула мою рубашку на место и я, подняв голову, поцеловал её в щёку. И правда, усталость как рукой сняло. Вот что значит профессионал-биолог, то есть медик…
