Текст книги "Нежный аромат сирени"
Автор книги: Фей Хьюз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)
– Знаю, – прошептал он. – Мне тоже.
Ник стянул с нее трусики и отбросил в сторону. Он потянулся к верхнему ящику ночного столика и, пошарив в нем, вынул презерватив.
Спустя несколько секунд, он раздвинул ее бедра и вошел в нее. От жаркого тепла, окутавшего его со всех сторон, у него перехватило дыхание. Но это не имело значения. Он дышал и жил только ею. Ее мышцы сократились, крепко удерживая его. Ник начал двигаться, нащупывая нужный ритм. А найдя, отдался ему, растворившись без остатка в теле Джейн. Это было восхитительнее, чем грезы или фантазии. Это было божественно.
Джейн стиснула его плечи, больно впившись ногтями в кожу, но он не протестовал. Она застонала. Ник почувствовал, что она приближается к оргазму. А потом он тоже начал возноситься на вершину.
«Божественно!» – снова подумал он, чувствуя, что мир начинает рассыпаться на миллиарды искр.
– Любовь моя… сердце мое, – выдохнул он ей прямо в ухо.
И это было правдой.
– Любовь моя… сердце мое, – прошептала она в ответ.
И душа его наполнилась ликованием.
8
Ночь незаметно перешла в утро.
Ник проснулся около девяти. Джейн спала рядом, уютно свернувшись калачиком. Он долго лежал, не шевелясь, благоговейно любуясь ее красотой и испытывая умиротворение от ее близости. Впервые в жизни он обрел настоящий покой только в ее объятиях. Если бы это было возможно, он с радостью остался бы со своей Джейни до конца жизни, крепко сжимая ее в объятиях, вдыхая аромат ее кожи и всеми фибрами души зная, что их сердца бьются в унисон.
К несчастью, этому едва ли суждено сбыться. Все шансы не в его пользу. Ник понимал, что живет – и любит – в кредит. Скоро Джейн узнает, что он – Бенедикт. Возможно, она простила бы, что на первых порах он скрыл свое настоящее имя и истинную причину своего появления на «Виксбургской леди», однако вряд ли сможет простить, что он лгал ей и дальше. Но он боялся, что, сказав правду, потеряет ее.
Ник вздохнул – и когда все успело так осложниться? – и закрыл глаза. Мало-помалу ровное, ритмичное дыхание Джейн убаюкало его, и он с полчаса лежал в полузабытьи, пока она, наконец, не зашевелилась.
Ник открыл глаза и улыбнулся.
– Доброе утро, любовь моя, – нежно произнес он, наклоняясь и целуя ее.
У Джейн дрогнули ресницы, она потянулась, открыла глаза и одарила его такой нежной и любящей улыбкой, что сердце запело от радости.
– Доброе утро, – откликнулась она охрипшим со сна голосом, в котором еще слышались нежные и страстные нотки – отзвуки пережитого любовного безумства.
И тут его как громом ударило. Он любит ее – безраздельно и безоговорочно. Никого прежде он так не любил. Ему безумно захотелось дотронуться до нее, и Ник погладил ее по лицу, изумляясь свежести шелковистой кожи.
Он был в изумлении – от нее, от них обоих.
В изумлении от любви.
– Жалеешь о чем-нибудь? – тихо спросил он, отводя ее волосы со лба.
– Ни капельки.
– Чудесно.
Он бы, наверное, умер, если бы она сказала что-нибудь другое.
– Как ты себя чувствуешь? – продолжал он. – Хорошо выспалась?
– Уже напрашиваешься на комплименты? – поддразнила она.
– А ты как думаешь?
Джейн рассмеялась.
– В таком случае, я прекрасно выспалась, спасибо, и ужасно хочу…
– Меня? – улыбнулся Ник, по-хозяйски опуская руку ей на грудь.
– Нет, дорогой, позавтракать.
Она отстранила его руку, приподнявшись, села на постели и обернула грудь простыней.
– Я страшно проголодалась, – продолжала она. – Кажется, я могла бы съесть…
– Целый творожный пудинг? – подсказал Ник.
Джейн рассмеялась.
– Вот именно.
– Я тоже голоден.
Он стянул простыню и, обхватив ее грудь ладонью, стал потирать большим пальцем сосок, который мгновенно напрягся от возбуждения.
– Только я изголодался по тебе, любовь моя, – сказал он. – По твоей страсти, по твоей любви.
– Ты… заставляешь меня краснеть.
– Обожаю видеть, как ты краснеешь.
Рука Ника совершила путешествие по ее восхитительному телу и легла на курчавые завитки шелковистых темных волос.
– Обожаю почти так же, как видеть твой оргазм, – хрипло добавил он.
– Я… – По ее телу пробежала судорога. – У тебя всегда такое игривое настроение по утрам?
Он ухмыльнулся. – Тебе придется провести со мной еще не одну ночь, чтобы это выяснить, дорогая.
– Гм-м, и сколько же ночей, по-твоему, понадобится?
– Не знаю.
Ник поцеловал ее в плечо, потом в шею, ощущая губами, как бешено зачастил ее пульс.
– Какие у тебя планы на оставшуюся жизнь, сердце мое? – спросил он.
– Берегись, – обронила Джейн. – Если ты будешь продолжать в том же духе, я могу поверить, что у тебя серьезные намерения.
– Но у меня действительно серьезные намерения. – Он поцеловал мочку ее уха, потом коснулся губами щеки. – Мне мало одной ночи, дорогая… Мне нужна целая вечность… И, судя по твоей страстности, тебе тоже.
– Но…
Поцелуй заглушил ее протесты. На секунду Джейн напряглась, потом с тихим стоном разжала губы. Его язык проворно юркнул в рот. Ее руки медленно заскользили вниз, лаская его плечи.
Ник оторвался от ее губ и стал легонько теребить ушко, одновременно нащупывая большим пальцем эрогенную точку у нее между ног. Он начал массировать ее, сначала легонько, потом убыстряя темп. Джейн хрипло постанывала от наслаждения.
– Вечность… это чудесно, – выдохнула она. – Жаль, мы не всегда можем получить то, что хотим.
– Джейни, любовь моя, – шепнул он в ответ, продолжая свою чувственную ласку. – Можем. Если ты хочешь провести со мной вечность, Богом клянусь, так и будет… потому что я тоже этого хочу.
– Я… О, Ник! Его имя вырвалось с глухим протяжным стоном. Она выгнулась от нестерпимого желания, и это было красноречивее любых слов. Его пальцы продолжали свое движение. Трепещущая, разгоряченная, она была на грани оргазма. Его тело изнывало от желания слиться с ней.
Улыбаясь, Ник начал медленно ласкать ее, еще больше раздразнивая Джейн. Она вцепилась ему в плечо, в глазах горело неприкрытое желание.
– Сердце мое, – прошептал он. – Я только хочу показать тебе, какой чудесной была бы целая вечность рядом со мной. Мы могли бы начать прямо сейчас. – Он отнял руку. – Но, конечно, если ты предпочитаешь позавтракать, вместо того чтобы заниматься любовью…
Несколько секунд длилась пауза, затем Джейн рассмеялась хриплым, гортанным смехом.
– Завтрак может подождать.
Она повалила Ника на спину и уселась на него верхом.
Спустя сорок пять минут Джейн наудачу заглянула в казино на «Виксбургской леди». Она прогуливалась по залу, высматривая среди посетителей Мэрибет Трейнор и ее дружка Сета.
Правда, по ее расчетам, девица должна была пожаловать в казино не раньше завтрашнего дня, но Джейн не покидало ощущение, что сегодня фортуна ей улыбнется. Как будто она получила благословение свыше и удача сама плывет в руки. И все это благодаря Нику.
От нахлынувших воспоминаний о минувшей ночи она улыбнулась. Впору погладить себя по головке!
Конечно, он не сказал прямо, что любит ее, но завел разговор о совместном будущем. Значит, она ему далеко не безразлична.
Чувствуя себя победительницей, Джейн рассудила, что имеет смысл на всякий случай заглянуть в казино – вдруг беглянка окажется там. Все равно завтрак пришлось на час отложить из-за того, что Нику в последний момент позвонил отец.
Какие-то проблемы в семейном бизнесе, как объяснил Ник с извиняющейся улыбкой, целуя ее в щеку. Они договорились встретиться в ее мотеле четверть двенадцатого и позавтракать в «Бенедикт инн». Джейн отправилась в свой номер, чтобы принять душ и переодеться, а по дороге решила ненадолго заглянуть в казино.
«И правильно сделала», – подумала Джейн, останавливаясь у игральных автоматов. Она расплылась в довольной улыбке.
Сета нигде не было видно, но Мэрибет Трейнор собственной персоной сидела у одного из автоматов и курила сигарету с таким несчастным и перепуганным видом, какой может быть только у семнадцатилетней девчонки из благополучной семьи, оказавшейся в сложной ситуации.
«Поразительно, – подумала Джейн, подходя к девушке. – Последнее время мне постоянно выпадают тузы». Как будто у нее наступила полоса везения, о которой всю жизнь понапрасну мечтал отец.
– Привет, – сказала Джейн, встав прямо перед Мэрибет, чтобы не дать ей улизнуть через ближайший выход.
Мэрибет вскочила, ее светло-голубые глаза сделались жесткими и колючими.
– Мы разве знакомы?
– Нет, но я тебя знаю, Мэрибет. Меня зовут Джейн Стил… Я частный сыщик.
Мэрибет закусила нижнюю губу, заметно струхнув.
– Вас прислал папа?
– Именно так, – подтвердила Джейн.
– Надо же! – Девушка стряхнула пепел мимо пепельницы. – Послушайте, вы зря тратите время. Вы не можете заставить меня вернуться. Мне почти восемнадцать. Я могу делать, что хочу, и отец меня не остановит.
– В том-то и дело, – мягко заметила Джейн. – Тебе почтивосемнадцать. И пока не исполнится ровно восемнадцать, по закону штата, отец при желании может заставить тебя вернуться домой. Но я здесь не для того, чтобы силком тащить тебя туда. Меня наняли только разыскать тебя, чтобы отец мог с тобой поговорить.
– Папа хочет поговорить со мной? – Голос Мэрибет дрогнул. – Вот чудеса, – бросила она, демонстративно скрестив руки на груди. – До сих пор он умел только кричать.
Несколько секунд Джейн изучающе смотрела на девушку. Берясь за это дело, она полагала, что Мэрибет просто взбалмошная, избалованная девчонка, которая с жиру бесится. Теперь она начинала подозревать, что все не так просто…
– Твой отец рассказал мне, что произошло на танцах, – медленно произнесла Джейн. – Он вышел из себя и наговорил много вещей, о которых теперь жалеет. Но он любит тебя, Мэрибет. Он хочет тебе только добра.
– А мне хорошо с Сетом, – отрезала Мэрибет, затягиваясь сигаретой. – Почему папа не может этого понять?
Легок на помине, к ним подошел высокий молодой человек, весь в наколках, с жиденькой козлиной бородкой, длинными вьющимися светлыми волосами и кольцом в левой ноздре. Свирепо взглянув на Джейн, он вынул правую руку из кармана мешковатых, линялых джинсов и покровительственно положил ее на плечо Мэрибет.
– Я не знаю, Мэрибет, – сказала Джейн. – Почему бы тебе не позвонить отцу и не спросить самой?
– Еще чего!
– Послушай, – сказала Джейн, – какой бы ты ни стала взрослой, для отца ты всегда будешь его маленькой дочуркой… А он для тебя навсегда останется кумиром, пусть даже со своими слабостями. Так уж устроено в жизни.
«То же самое было и у меня с собственным отцом, – мысленно признала Джейн, – по крайней мере в том, что касается слабостей». Она всегда знала, что в его болезненной страсти к картам виноваты не игорные заведения, а какая-то внутренняя червоточина. И все равно ей было легче думать о нем, как о герое без страха и упрека, сраженном подлым ударом из-за угла, чем как о человеке, павшем жертвой собственного порока.
Она до сих пор цеплялась за эту иллюзию.
– Дай ему передышку, Мэрибет, – посоветовала Джейн. – И себе тоже.
Мэрибет вопросительно взглянула на Сета.
– Позвони, – великодушно кивнул он.
Мэрибет вздохнула и потушила окурок в переполненной пепельнице.
– Ладно, позвоню, – согласилась она. – Но не обещаю никаких слюнявых сцен примирения. Ничего такого.
– От тебя и не требуется никаких обещаний, – сказала Джейн.
Однако глаза у Мэрибет были на мокром месте, а в измученном голосе папаши Трейнора, когда Джейн говорила с ним в последний раз, сквозила такая тревога, что примирение неминуемо должно было состояться еще сегодня.
Джейн улыбнулась и снова мысленно погладила себя по головке.
Только бы эта полоса везения продлилась еще немного – пока она получит главный приз… Тогда с Тидуэллом и «Виксбургской леди» будет покончено навсегда.
И она навеки останется в объятиях Ника.
Он должен ей признаться во всем безотлагательно!
Ник стоял у номера Джейн в мотеле «Эконо лодж», спрятав руки в карманы и зябко поеживаясь от утреннего холодка. Но гораздо сильнее был холодок в груди.
«Господи! – подумал Ник. – Я так запутался, что теперь вряд ли что-нибудь поправишь». Но самоедством делу не поможешь. Нужно поговорить с Джейн начистоту и признаться, кто он такой на самом деле. И поскорее, пока дело не обернулось еще хуже.
Ник собрался с духом и постучал в дверь. В ответ раздался приглушенный голос, наступила тишина, затем он услышал звук отпираемого замка. Дверь распахнулась.
– Привет, – сказала Джейн запыхавшимся голосом. – Извини, я немного опаздываю.
На ней был белый махровый купальный халат, едва доходивший до колен. Мокрые волосы в беспорядке рассыпались по плечам, как будто она только что вылезла из-под душа.
Нику показалось, что она никогда еще не выглядела столь красивой. Он с усилием проглотил комок в горле и, наклонившись, поцеловал ее в щеку. От нее пахло сиренью и весной. Неповторимый аромат Джейн, которым невозможно надышаться! Если бы можно было навсегда унести его с собой…
– А я-то думал, ты меряешь шагами комнату и нетерпеливо поглядываешь на часы, – заметил он.
Джейн покачала головой и направилась обратно в ванную.
– Я только недавно вернулась.
– Да?
Ник медленно последовал за ней. Попытался улыбнуться, но мышцы лица не слушались.
– Где же ты была? – спросил он. – Ты ведь собиралась сразу вернуться сюда, принять душ и переодеться к завтраку?
– Собиралась, – подтвердила Джейн. – Но сначала я решила заглянуть в казино. У меня было предчувствие, что Мэрибет Трейнор…
– Это твоя сбежавшая барышня?
– Угадал, – улыбнулась Джейн, обрадованная тем, что он это помнит. – Я подумала, что она может объявиться на день раньше.
– Судя по тому, как ты сияешь, так оно и вышло?
– Снова угадал.
Джейн включила фен и стала сушить волосы. Стараясь перекричать жужжание фена, она передала ему во всех подробностях свою беседу с Мэрибет и последующий телефонный разговор девушки с отцом.
– В настоящий момент папаша Трейнор находится на пути в Виксбург. Им с дочерью давно пора поговорить по душам, – заключила свой рассказ Джейн, опуская фен на подставку.
Она взяла щетку и принялась расчесывать волосы. Под лампой дневного света они блестели, как темный шелк. Нику захотелось протянуть руку и погладить ее волосы, почувствовать, как теплые мягкие пряди скользят меж пальцами, но он подавил искушение.
Если он дотронется до нее, то уже не сможет остановиться… А им нужно слишком многое обсудить, чтобы давать сейчас волю своим чувствам.
– Билл Трейнор очень надеется, что им удастся поладить, – добавила Джейн. – Он обещал агентству солидный гонорар за услуги.
– Это здорово, – пробормотал Ник. – Поздравляю. – Он наклонился и поцеловал Джейн в висок. – Думаю, это стоит отметить.
Лицо Джейн медленно озарилось улыбкой. Все еще держа в руке щетку, она обняла его за талию.
– И как же мы это отметим? – с лукавым видом спросила она. – Где-нибудь в ресторане, где полно народу… или в интимной обстановке, только вдвоем?
Сердце у Ника сильно застучало, тело напряглось. Он медленно провел ладонями по ее рукам, сжал плечи, чувствуя под пальцами мягкую махровую ткань.
«Не смей! – приказал он себе. – Нужно держать себя в руках». Ему необходимо поговорить с ней – о своей семье, о ее отце. Они должны разобраться в своих чувствах. Он должен убедить ее, что они подходят друг к другу. Ник понимал ее негативное отношение к игорному бизнесу, но она была не права, считая это занятие бесчестным только потому, что ее отцу выпала в жизни несчастливая карта.
Ник провел пальцами по нежному овалу лица. «Скажи ей, – приказал он себе. – Прямо сейчас!»
Он набрал в грудь побольше воздуха.
– Джейни…
– Да?
Ее губы были полураскрыты, а глаза манили, как два зеленых омута, и ему показалось, что он вот-вот утонет в их глубине.
– Я… – Ник еще раз сделал глубокий вдох, собираясь с мужеством, но в последний момент пошел на попятный. – Может быть, и то и другое? Сначала в ресторане, а потом в интимной обстановке?
Джейн улыбнулась, предвкушая ожидающие ее удовольствия.
– Тогда, может быть, для начала завтрак с шампанским в «Бенедикт инн»… Потом попросим шампанского в номер… И весь день будем заниматься любовью?
На Ника нахлынул поток воспоминаний. Аромат ее кожи, бархатистое тепло тела, задыхающийся голос, в экстазе произносивший его имя.
Сердце болезненно сжалось, как в тисках.
– Звучит очень заманчиво, – кивнул он.
Джейн еще раз обняла его, затем отпустила.
– Для меня это тоже заманчиво, любовь моя, но сейчас нужно заняться делом. Предстоит еще разобраться с Тидуэллом, и нам надо обсудить тысячу вещей.
– Тысячу и еще одну, – негромко обронил Ник.
Но, похоже, он так и не отважится заговорить об этой тысяча первой вещи. Жалкий трус! Ведь он прекрасно знает, чем рискует. Если Джейн узнает правду от других, он ее потеряет.
– Точно, – согласилась Джейн и искоса бросила на него задумчивый взгляд. – Но мы же не будем возиться с этим целый день. В принципе, все уже готово, нужно лишь уточнить детали. Собственно говоря, осталось только поставить видеокамеру там, где вы будете играть.
Ник улыбнулся.
– А об этом, как я полагаю, в день игры позаботятся твои друзья, бывшие специалисты по краже драгоценностей.
– Вот именно.
Джейн снова прижалась к нему, и Ник обнял ее. Ему хотелось никогда больше не выпускать ее из своих объятий, и он мысленно поклялся, что однажды так и сделает.
– Давай посмотрим, что мы имеем, – продолжала Джейн. – Мы уже выяснили, на каких объектах клиентов казино обманывают. Мы знаем, что камеры, с которых за ними ведется наблюдение, подключены к неисправному видеомагнитофону. Кроме того, наш компьютерный ас из агентства раскопал кое-что на Тидуэлла. Так что у нас есть достаточные основания утверждать, что именно он стоит за всеми махинациями, даже если он почему-то передумает и откажется от затеи обчистить тебя за игрой в покер.
– Верно, но, я думаю, Тидуэлл не откажется от своих планов. Последнюю неделю он слишком усердно меня обхаживал, так почему бы не довести дело до конца? А если комиссия по азартным играм не захочет принять меры на основании тех данных, которые мы раздобыли, то уж владельцы «Бенедикт казино» наверняка этим займутся.
Собственно говоря, Ник уже сообщил сегодня по телефону отцу о происходящем в казино. Сид Бенедикт пришел в бешенство. Особенно когда услышал, что «компьютерный ас» из агентства «Стил Анджел» – так громко величали шестнадцатилетнего мальчишку по имени Тирон, – пощелкав на компьютере, в считанные минуты выяснил, что три года назад Тидуэлл был уволен из казино в Нью-Джерси при, мягко говоря, странных обстоятельствах.
Джейн рассмеялась и легонько высвободилась из его объятий.
– На твоем месте я бы не слишком на них надеялась.
Ник нахмурился.
– Что ты хочешь этим сказать?
Она пожала плечами.
– Я хочу сказать, что хозяевам заведения все равно. Иначе они давно выставили бы Тидуэлла вон.
Проскользнув мимо него, Джейн направилась в другую комнату.
– Может быть, они не знали о его махинациях, – возразил Ник, следуя за ней. – Сколько времени он заведует казино? Полтора месяца?
– Это не оправдание, и ты это прекрасно знаешь, – Джейн открыла шкаф и стала перебирать плечики с одеждой. – Казино принадлежит им, и их обязанность следить, чтобы все было честно. Черт возьми, Ник, откуда мы знаем, – может быть, Тидуэлл отстегивает им процент с тех денег, что он получает за счет своих махинаций.
От ее слов Ник похолодел.
– Ты думаешь, дело обстоит именно так? – спросил он.
Джейн обернулась к нему.
– Нет, но мы не можем исключить такую возможность.
Он долго смотрел на нее и наконец негромко сказал:
– В других заведениях, может быть, но только не в «Бенедикт казино».
Джейн, в свою очередь, пристально взглянула на него.
– Вот как? Откуда такая уверенность?
– Во-первых, у них безупречная репутация. Эта компания занимается игорным бизнесом больше ста лет и ни разу не дала повода усомниться в своей порядочности. Бенедикты всегда обещали вести честную игру и неизменно держали слово.
– Да, я видела вывеску над сходнями, – с усмешкой бросила Джейн.
Остановив свой выбор на элегантном брючном костюме, она ушла в ванную и закрыла за собой дверь.
– Только на меня это не произвело должного впечатления, – крикнула она из ванной.
Ник сердито насупился.
– Я знаю, как ты относишься к казино и их владельцам, – сказал он. – Отчасти это можно понять, учитывая, что тебе пришлось пережить из-за отца. Но в отношении Бенедиктов ты ошибаешься. Они не грабят клиентов. Черт возьми, они даже стараются, по возможности, не злоупотреблять их слабостями.
– Ах-ах-ах, да что ты говоришь! – насмешливо отозвалась Джейн.
Из ванной ее голос звучал приглушенно, но в нем отчетливо слышались скептические нотки.
– Это правда, – настаивал Ник. – Во-первых, если бы у них возникло подозрение, что клиент – просто одержимый игрой неудачник, его попросили бы покинуть казино. И потом, они не позволяют клиенту оставаться за столом, если тот слишком пьян, чтобы контролировать себя и не суметь вовремя выйти из игры. Крупье, распорядители, даже официантки – все немедленно отстраняются от работы, если не остановят не в меру увлекшегося игрока.
– Тебя послушать, так они святые.
– Не святые, но и не грешники. Просто порядочные люди, которые дают возможность сыграть в честную игру тем, кто хочет рискнуть и испытать острые ощущения. Бенедикты всегда так вели дела, с тех самых пор как Натаниэль Бенедикт открыл игорный дом в Сан-Франциско во времена «золотой лихорадки»… И мы всегда так ведем дела.
В комнате повисла тишина. Джейн не проронила в ответ ни слова.
И тут до Ника дошло, что он сказал. «Мы всегда так ведем дела».
Мы. То есть он и «Бенедикт казино» – это одно и то же.
«Дьявол меня побери», – подумал Ник, проклиная собственную глупость. Совсем не так он хотел ей признаться. Вышло совершенно по-идиотски.
– Дорогая? – негромко окликнул он.
Джейн медленно открыла дверь. Она уже переоделась. Длинные темные волосы в беспорядке спадали на плечи. Она была так хороша, что дух захватывало. Но от ее холодного взгляда сердце у него едва не разорвалось на части.
– Мы? – только и сказала она.
Да больше и не требовалось.
Ник проглотил комок в горле.
– Мы, – повторил он еще тише.
Часы громко тикали в напряженной тишине, отсчитывая секунды. Наконец он набрался духу.
– Я был с тобой не до конца честен, Джейни… Это касается моего настоящего имени… И причины, по которой я оказался на «Виксбургской леди»… И еще много чего.
Джейн продолжала молча смотреть на него. Внутри все похолодело, под ложечкой засосало, и она не знала, что хуже.
– Что… что ты имеешь в виду? – выдавила она наконец.
Ник не отвел взгляда.
– Вальдес – девичья фамилия моей матери… А наше семейное предприятие, которым я больше не занимаюсь, – это «Бенедикт казино».
Джейн почувствовала, что у нее вспыхнули щеки, а потом в ней все онемело, как от наркоза, чувства притупились, в груди возникла пустота.
– Понимаю, – пробормотала она.
Это было нелепо, но она действительно понимала.
В конце концов, она никогда не верила, что Ник – профессиональный игрок, особенно потому, что он отрицал это при каждом удобном случае и тем не менее намеренно заманивал Тидуэлла в ловушку, играя роль «подсадной утки». Кроме того, Ник слишком хорошо разбирался в игорном бизнесе, в карточных трюках и в бесчисленных способах махинаций с играми в казино.
– Как я тебе уже говорил, – продолжал он, – десять дней назад я подал в отставку. Я был главным финансовым директором фирмы… У корпорации много предприятий, и если не считать некоторых нюансов, это обычный бизнес. Но вот эти нюансы… Словом, я решил, что с меня хватит.
Ник засунул руки в карманы пальто и уставился в пол.
– Я собирался в Миссисипи посмотреть конный завод, когда отец обратился ко мне с просьбой. Он получил письмо от одной пожилой дамы, которая обвиняла его в том, что игральные автоматы на «Виксбургской леди» неисправны. Отец всегда серьезно относится к подобным обвинениям. Хотя он не предполагал, что здесь что-то неладно, он все же попросил меня заглянуть в казино и попутно разобраться с этим делом. Я согласился. Поэтому я зарегистрировался в отеле под именем Ника Вальдеса и решил сыграть роль любителя азартных игр. При первом же посещении казино я наткнулся на неисправную рулетку… А потом еще та партия в покер, где я увидел тебя.
Ник поднял голову и встретил взгляд Джейн. В его глазах застыли боль и сожаление. Внутри у нее что-то шевельнулось, но она безжалостно подавила это чувство.
– Поверь, дорогая, – сказал он, – я не хотел тебя обманывать.
– Тогда почему обманул?
Ник пожал плечами.
– Из страха. По глупости. Считай, как хочешь. Сначала я не был уверен, можно ли тебе довериться. Позже… – Он вздохнул. – Позже ты настолько ясно дала понять свое отношение к моей семье и ко всем, кто держит казино, что я боялся открыться. Но я все же попытался – прошлой ночью, в моем номере, – негромко напомнил Ник. – Только ты сказала, что для тебя не имеет значения, кто я и чем зарабатываю на жизнь.
– Мы оба много чего наговорили прошлой ночью, – обронила Джейн, не сводя с него глаз.
– Верно, но я не отказываюсь от своих слов.
Джейн не ответила. Она не знала, что сказать.
– Послушай, – Ник с обреченным видом стоял перед ней. – То, что я ношу фамилию Бенедикт, это несущественная деталь, дорогая. Это не делает меня другим человеком… Это не меняет моих чувств к тебе… и не должно изменить твои чувства ко мне.
– Ты прав, – ответила она ему в тон спокойным, рассудительным голосом, – не должно.
Ник пристально взглянул на нее.
– И все же меняет, верно?
Джейн, в свою очередь, пожала плечами.
Он вполголоса выругался и отвернулся.
– Не надо, – сказала Джейн. – Мы договорились провести вместе одну ночь… Отдаться страсти и насладиться друг другом, чтобы избавиться от того, что мы друг к другу испытываем, как бы это ни называлось. Я обещала, что не буду ни о чем жалеть, и не жалею. Даже теперь. Но…
Ник быстро взглянул на нее.
Джейн глубоко вдохнула воздух.
– Но наша ночь любви закончилась. Пора положить конец фантазиям и вернуться к действительности.
– Но я по-прежнему испытываю к тебе то же самое, – возразил Ник.
Он схватил ее за руку. Его прикосновение прожгло Джейн насквозь, проникло до самого сердца. Она содрогнулась.
– И, мне кажется, ты тоже, – хрипло добавил он.
«Это правда», – мысленно признала Джейн. Но так или иначе что-то подсказывало ей, что она никогда не сумеет избавиться от своих чувств к Нику. И все же…
Джейн сделала глубокий вдох.
– Прости… Мне жаль.
Их глаза на миг встретились, и Ник отпустил ее руку.
– Мне тоже, – прошептал он. – Нас обоих.
Следующие два часа на памяти Ника были самыми тяжелыми в его жизни. Они позавтракали в «Бенедикт инн», как и собирались, но оба почти не притронулись к еде. Ник потерял аппетит в тот момент, когда, наконец, выложил Джейн всю правду и встретил ее холодный, обвиняющий взгляд. Пока они уточняли последние детали предстоящей операции, он бесцельно ковырялся в тарелке, при каждом удобном случае поглядывая на Джейн. Ему хотелось услышать от нее хоть одно словечко, которое вселило бы надежду, что он ей не совсем безразличен.
Джейн не проронила на личную тему ни слова.
Она избегала даже смотреть на него, оставаясь холодной и бесстрастной. С тем же успехом он мог беседовать с абсолютно незнакомым человеком, и это ранило. Больно ранило. Если бы она вспылила, накричала на него, взбешенная его двуличием, он сумел бы с этим справиться. Он сумел бы справиться с чем угодно, кроме этого холодного равнодушия, потому что равнодушие заставляло его думать, что он ей совершенно безразличен, а это пугало больше всего.
Поэтому Ник не стал ничего говорить о своих чувствах… Хотя он любил ее… Джейн так прочно завладела его душой, что ему трудно было отделить ее от себя. Но он ничего не сказал.
И вскоре между ними повисло гробовое молчание.
