Текст книги "Нежный аромат сирени"
Автор книги: Фей Хьюз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)
7
Джейн просто необходимо было его поцеловать.
Устоять она не могла – эта потребность была сродни мучительному голоду или нестерпимой жажде. Она должна была его поцеловать, чтобы не сойти с ума от неистового желания. Вздохнув, она обвила его руками и притянула к себе, наслаждаясь близостью сильного мужского тела и умиротворяющим теплом рук, обнимавших ее талию.
Но больше всего она наслаждалась неутолимой жаждой, горевшей в его глазах. Он жаждал ее.
Только ее.
Джейн закрыла глаза и легонько провела губами по его губам, пытаясь воспроизвести то удивительное ощущение, которое всегда напоминали его поцелуи, – будто ангел взмахнул крыльями. Она чувствовала, что жар, исходящий от его тела, грозит сжечь ее дотла, если она долго задержится в этом испепеляющем пламени. И все же обменялась с ним нежным, легким поцелуем, за которым последовал второй, и третий, и четвертый.
В вестибюле мимо них сновали посетители, до Джейн доносились обрывки разговоров и смех, но она не обращала на них внимания. Держать Ника в объятиях, целовать его… сейчас только это имело значение. Но этого было недостаточно.
Осмелев, она лизнула его губы кончиком языка. Ник тут же разжал рот, словно только и ждал этого сигнала, и ее язык скользнул внутрь, как будто для нее не было ничего естественнее.
Его язык еще хранил вкус выпитого шампанского, и у Джейн закружилась голова – то ли от аромата вина, то ли от пьянящего поцелуя. Сердце гулко застучало, во рту пересохло. Она никак не могла насытиться.
Не думая о том, что вокруг них много людей, Джейн целовала его, стараясь возбудить Ника так же, как возбудил ее их медленный танец… Ее поцелуи таили в себе обещание будущего блаженства.
Ник глухо застонал и, взяв ее лицо в ладони, стал возвращать поцелуи с такой неистовой и пылкой нежностью, что желание разгорелось с невероятной силой. Но и этого было мало. Джейн нужно было почувствовать, как он дрожит от ее прикосновения, как растворяется в ней без остатка.
Ей нужно было заниматься с ним любовью – час, неделю, а может быть, вечность…
Джейн провела пальцами по его шее, взъерошила волосы на затылке и вплотную прижалась к нему, так что его возбужденная мужская плоть уперлась ей в низ живота. Затем она медленно потерлась об него, как кошка, требующая, чтобы ее погладили, наслаждаясь близостью сильного, теплого тела. Ее язык заскользил быстрее. Джейн то посасывала, то поглаживала язык Ника, стараясь передать страстное томление своего тела.
Она почувствовала, как он вздрогнул. Прекрасно. Но этого все еще было недостаточно.
Ник снова застонал, на этот раз еще глуше, потом легонько оттолкнул ее.
– Боже мой, дорогая! – с трудом произнес он. – Что ты со мной делаешь? Хочешь свести с ума?
Джейн приоткрыла веки. Его лицо пылало, в темных глазах горел тот же огонь, что пожирал ее изнутри. Ник пригладил волосы рукой и огляделся на людей, проходивших по вестибюлю, но Джейн, не обращая на них внимания, улыбнулась.
– Мне казалось, вполне очевидно, что я делаю, – пробормотала она, придвигаясь к нему ближе.
– Даже слишком очевидно, колдунья.
Грубый, хриплый от волнения голос выдавал полное смятение. Джейн это понравилось. Приятно было сознавать свою безраздельную власть.
Потянувшись, она коснулась его лица. Он весь горел, как в лихорадке. Джейн погладила его по щеке.
– Если бы я была колдуньей, то бы тебя приворожила…
– Уже приворожила, любимая.
– …потому что я хочу тебя, – тихонько продолжала она. – Хочу заниматься с тобой любовью. Прямо сейчас.
Она снова, едва касаясь, провела губами по его губам и почувствовала, как он вздрогнул.
– Я думала, ты тоже этого хочешь, – сказала она и поцеловала его в подбородок. – Или ты передумал и больше не хочешь обезуметь со мной от любви?
Ник хрипло засмеялся.
– Конечно, я хочу тебя, любовь моя, – произнес он сдавленным голосом. – Просто я не хочу, чтобы меня арестовали за неприличное поведение в общественном месте. А если ты еще раз меня поцелуешь, я за себя не ручаюсь.
Будто в подтверждение его слов, мимо прошествовал облаченный в форму сотрудник охраны, всем своим видом выражая неодобрение.
Джейн почувствовала, что краснеет. Она знала, что ведет себя, как дура, – не лучше, чем сумасбродная девица Мэрибет Трейнор со своим дружком на вечеринке в загородном клубе папаши, – но махнула на все рукой. Она хочет Ника, он ей нужен. Господи, помилуй, кажется, она его любит! Правда, логика и здравый смысл подсказывали, что самое большее, на что она может рассчитывать, – это безумно упоительный роман, который продлится неделю. Может быть, две. В лучшем случае месяц. Даже если оставить в стороне ее отношение к азартным играм, – а Джейн все больше убеждалась, что это препятствие ее не удержит, – Ник ясно дал понять, что его не прельщают сколько-нибудь прочные узы.
Но логике не под силу тягаться с чувствами. Сердце подсказывало Джейн, что она нужна Нику не меньше, чем он ей. И как бы он ни уверял в обратном, ему нужно от нее нечто большее, чем просто упоительный мимолетный роман. Он целовал ее так, будто она принадлежала ему – сейчас и навеки. Он смотрел на нее так, будто вместо привычных пар и троек карт ему нежданно-негаданно выпал в покере королевский флеш. А когда Ник прикасался к ней… О! Когда он прикасался к ней, телу становилось тесно в своей оболочке, и, казалось, кожа вот-вот затрещит по швам. Черт возьми, она не собиралась отказываться от такого безумного наслаждения. Хотя бы раз она возьмет от жизни все, что сможет.
– Но я хочу тебя целовать, – прошептала Джейн, проводя подушечкой большого пальца по его губам. – И ласкать тебя… И заниматься с тобой любовью… прямо сейчас.
Ник на миг даже растерялся, не в состоянии поверить, что она сдалась, что его мечты, не дававшие ему покоя со дня знакомства с ней, скоро станут реальностью.
– Дорогая…
– Думаю, нам лучше подняться к тебе в номер, – сказала Джейн.
Она схватила его за руку, потянула к лифтам.
– Пока нас обоих не арестовали, – добавила она.
Те две с половиной минуты, что они поднимались в лифте на четвертый этаж, показались ей вечностью.
У Джейн было одно-единственное желание, которое завладело ею полностью, – прикоснуться к Нику, гладить его сильное, жаркое тело, расстегнуть рубашку, покрыть поцелуями шею и грудь, вдохнуть аромат его кожи. Ни о чем другом она не могла думать. Но ей приходилось сдерживаться.
Во-первых, они были не одни. Вместе с ними в лифте ехали двое мужчин лет пятидесяти в ковбойских шляпах. Они шумно разговаривали и бурно жестикулировали. Должно быть, провели ночь в каком-нибудь плавучем казино, которых здесь было предостаточно.
Кроме того, Джейн знала, что если хотя бы раз прикоснется к Нику, то уже не сможет остановиться. Поэтому она держала обуревавшие ее инстинкты в узде до тех пор, пока они благополучно не оказались в его номере.
Ник запер дверь и сбросил пальто на стул.
– Хочешь чего-нибудь выпить? – после короткой паузы предложил он.
Казалось, Ник нервничает, словно внезапно утратил уверенность в себе. Джейн, напротив, излучала решимость. Никогда прежде она не испытывала такой непоколебимой уверенности в своих чувствах.
Она улыбнулась и скинула туфли.
– Мне и так хорошо.
– Ты уверена? В холодильнике, кажется, есть вино. Или можно позвонить вниз и что-нибудь заказать. Кофе. Или бутылку бренди. Что хочешь.
Джейн сняла пальто, оставила его в кресле и подошла к нему.
– Я хочу только тебя. Мне нужен ты – и больше ничего.
Она схватила Ника за лацканы пиджака и притянула к себе так, что их тела соприкоснулись. Джейн почувствовала, как он на секунду напрягся, затем его руки скользнули вниз к ее ягодицам. Сквозь плотную ткань коротенькой зеленой юбки она ощутила обжигающее тепло его ладоней.
– А мне нужна только ты, – тихо произнес Ник.
На нее накатила жаркая волна, грозившая растопить ее тело, сделать его таким же податливым, как ее разум. Потянув за лацканы, Джейн привлекла его еще ближе и стала целовать. На этот раз это не были мягкие, нежные поцелуи. Жесткие, яростные, они больше походили на ласки демона, чем на легкий взмах ангельских крыльев. Джейн тихо застонала и просунула язык ему в рот, чтобы еще раз упиться его опьяняюще-дивным вкусом.
Обхватив ладонями упругие ягодицы, Ник приподнял ее так, что их бедра оказались на одном уровне. Напрягшаяся мужская плоть тыкалась в интимное место, дразня, терзая своим прикосновением, пока ее, наконец, не пронзила чувственная дрожь и желание слиться с ним не стало непереносимым.
Джейн прервала поцелуй и изо всех сил вцепилась в его одежду, выжидая, пока пройдет дрожь.
– Дорогая… любовь моя.
Голос Ника был мягким, в нем звучало вожделение. Джейн чувствовала на шее его щекочущее теплое дыхание.
Он привлек ее ближе.
– Мне так хорошо с тобой, – пробормотал он.
– Мне… тоже.
– Но… Куда мы так торопимся…
Ник легонько потерся об нее щекой и поцеловал в ухо.
– Может быть, стоит притормозить?
Джейн рассмеялась. «Притормозить?»
Он, должно быть, шутит. Она не могла насытиться. Еще, еще! Она хотела обезуметь от любви. Никогда прежде желание не достигало такой силы, а он просил подождать.
– Я серьезно говорю, – прошептал Ник, медленно отстраняя ее. – Я думаю… Мне кажется, нам следует остановиться. Ненадолго.
Джейн неохотно выпустила лацканы его пиджака и, подняв голову, посмотрела ему в глаза.
– Теперь ты решил стать умненьким-благоразумненьким, – с упреком сказала она.
Ник улыбнулся, но на этот раз у него на щеках не заиграли обворожительные ямочки.
– Приходится, – ответил он. – Кто-то из нас должен быть умненьким-благоразумненьким, хотя бы для того, чтобы удержаться от безрассудства, о котором ты потом будешь сожалеть… помнишь?
Джейн залилась краской.
– Я была не права.
Она запустила руки под пиджак, чувствуя сквозь ткань рубашки жар его тела.
– Единственное, о чем я буду сожалеть, это если мы остановимся, – заявила она.
Ее руки заскользили по его телу, провели по груди и животу, затем опустились ниже – за тонкий кожаный ремень – и коснулись отвердевшей плоти.
Ник резко вдохнул и закрыл глаза, сдаваясь.
– Дорогая!
«Вот… это именно то, чего я хотела», – внезапно осенило Джейн. Полностью подчинять его себе нежным прикосновением, знать, что он отдается ей телом и душой – целиком, без остатка.
Сердце бешено стучало, ей казалось, что она задыхается.
Руки дрожали, остро ощущая силу и тепло мужского тела. Она легонько провела кончиками пальцев по напрягшейся плоти, дразня и мучая в отместку, а потом нежно обхватила ладонями.
Секунду она колебалась, поражаясь собственному бесстыдству, а затем начала легонько поглаживать, пока Ник не задрожал, шепча ее имя, как молитву.
– Мне не терпится попробовать тебя, – прошептала Джейн, ускоряя темп своих движений. – Я не могу дождаться, когда ты войдешь в меня… Мне не терпится почувствовать тебя в себе.
Ник что-то тихо произнес по-испански. Это было проклятие? Или это была благодарственная молитва? Так или иначе, он снова вздрогнул и оттолкнул ее руки.
– Я… мне тоже не терпится, – хрипло выдавил он. – Но, Боже мой, дорогая! – если ты будешь и дальше так прикасаться ко мне, если будешь говорить со мной, как бруха, которая старается похитить мою бессмертную душу…
Он сделал медленный глубокий вдох, пытаясь вернуть самообладание, и отрывисто рассмеялся.
– Если ты не остановишься, любовь моя, мы закончим, не успев начать.
Джейн улыбнулась.
– Ты так говоришь, будто в нашем распоряжении всего одна попытка. Если захочешь, мы могли бы провести вместе всю ночь.
И следующую ночь. И еще одну. Да если бы Ник попросил, она с радостью подарила бы ему вечность.
– Вот именно, – сказал он. – У нас впереди целая ночь. Поэтому я и думаю, что нам стоит немного притормозить. Не спешить. И потом, нам надо… поговорить.
Джейн упрямо покачала головой.
– Я не хочу разговаривать. Разве что рассказать тебе, какие восхитительные вещи я собираюсь с тобой проделать.
Его щеки вспыхнули.
– Джейн…
– Раньше ты называл меня Джейни, – напомнила она. – А теперь вернулся к старой дурнушке Джейн.
– Прекрасной, обворожительной Джейн, – поправил он. – Я решил, что это самое сексуальное имя на свете. И потом, я думал: ты предпочитаешь, чтобы тебя называли Джейн.
Она пожала плечами.
– Другие – да.
– Но не я?
Джейн покачала головой, стянула с него пиджак и бросила на кресло поверх своего пальто.
Нет, от него она хотела слышать «Джейни», «дорогая», «любимая» и другие милые глупости, которыми он щедро пересыпал разговор.
Джейн принялась возиться с пуговицами на его рубашке, жадно втягивая ноздрями чудесный, будоражащий запах сильного мужского тела.
Ник остановил ее, накрыв руки ладонями.
– Джейни… любовь моя… нам нужно поговорить об этом – о том, что мы делаем, пока мы не зашли так далеко, что не сможем остановиться.
– Но я не хочу останавливаться, – возразила она и поцеловала его в подбородок, привлекая ближе к себе. – Не сейчас… никогда.
– Этого я и боюсь, – пробормотал Ник, мягко отстраняя ее.
Джейн секунду изучающе смотрела на него. В его глазах по-прежнему горело желание, – значит, он ее хочет. Но что же останавливает его? Почему он так медлит? Разве есть на свете что-нибудь важнее их обоюдного страстного желания?
– Я становлюсь слишком агрессивной? – спросила она, пытаясь понять причину его внутреннего сопротивления. – Ты говорил, будто хочешь, чтобы я обезумела от любви. Но, может быть, тебе не нравится, когда женщина проявляет инициативу в сексе? Может быть, ты предпочитаешь быть ведущим?
– Нет… дело не в этом, – Ник вздохнул. – Мне нравится, что ты берешь инициативу на себя. Меня восхищает твоя шаловливость… твоя дерзость. Я обожаю твои ласки… твои слова. Это чудо. Ты – само совершенство, дорогая.
– Так в чем же проблема?
Джейн толкнула его на кровать, и он растянулся на пушистом покрывале. Она нырнула следом и снова начала расстегивать на нем рубашку, на этот раз торопливо и сосредоточенно.
– Проблема…
Ник сделал глубокий вдох и перехватил ее руки.
– Проблема в нас, точнее во мне, – сказал он. – Есть вещи, которых ты обо мне не знаешь. И которые могут тебе не понравиться. Я не хотел бы о них умалчивать.
– С этим все в порядке, – заверила Джейн. – Я знаю о тебе все, что мне нужно.
– Нет, не все, – возразил Ник, отпуская ее руки. – Есть одна вещь, которой ты не знаешь. Один вопрос, от ответа на который я всегда уклонялся, как только ты заводила об этом речь, потому что не хотел, чтобы ты с отвращением отвернулась от меня.
Он взъерошил волосы и выглядел таким подавленным, что Джейн захотелось обнять его, прижать к себе и никогда больше не отпускать.
– Я знаю, как ты относишься к людям, которые живут за счет азартных игр, – сказал Ник. – А я был… То есть моя семья…
– Не надо, – перебила Джейн. – Неважно, кем ты был. Сейчас важно только то, что мы чувствуем друг к другу.
Ник встретил ее взгляд.
– Может быть, сейчас для тебя это и неважно. Но что будет завтра? Что, если, проснувшись, ты решишь, что совершила ужасную ошибку? И поймешь, что для тебя действительно имеет значение, чем я зарабатывал на жизнь? Что тогда, дорогая?
«Или еще того лучше, – подумала Джейн, – что, если, проснувшись завтра, я обнаружу, что чувство, которое сейчас так ярко светится в его глазах и которое я приняла за любовь, окажется всего лишь страстью – страстью, утоленной за одну ночь?»
Джейн глубоко вздохнула.
– Жизнь, любовь… все это риск, – сказала она, больше для себя, чем для него. – Гарантии никто не даст. Абсолютно ни на что. Сколько ни рассчитывай шансы, все равно приходится действовать наудачу.
Наклонившись, Джейн коснулась его лица, ощущая тепло его кожи и уже слегка пробивающуюся колючую щетину на щеках. С ним она готова была прыгнуть с обрыва очертя голову.
– Но зачем я тебе это говорю? – спросила она. – Ты же игрок. Ты лучше меня знаешь, что такое риск.
– В том-то и дело. Я не…
– Ш-ш-ш, – перебила Джейн, проводя большим пальцем по его губам. – Это неважно. Обещаю, что буду жалеть только об одном – если мы не займемся любовью. Здесь и прямо сейчас.
Ее палец скользнул вниз по губам и задержался на его подбородке. Легкая щетина приятно покалывала руку.
«Я люблю его, и остальное неважно», – решила для себя Джейн.
Ник нахмурился.
– Но…
– Никаких «но». Ты мне нужен… И если мне не померещилось, я тоже тебе нужна.
Секунду Ник пристально смотрел на нее. Затем, негромко застонав, провел руками по ее лицу и коснулся волос. Пропустил сквозь пальцы шелковистые пряди, затем обеими руками сжал ее голову.
– Джейни, любовь моя, ты нужна мне больше жизни, – наконец произнес он.
Ее затопила несказанная радость. За одни только эти слова она готова была на многое закрыть глаза.
– Тогда целуй меня, – потребовала она. – Целуй без передышки.
Ник улыбнулся своей неотразимой улыбкой и наклонился к ней. Его веки дрогнули. Прикрыв глаза, он легонько провел губами по ее губам – раз, другой, третий. Ухватившись за расстегнутый ворот рубашки, Джейн притянула его ближе и просунула язык между его полураскрытыми губами.
Ник втянул его глубже в рот, и их языки сплелись в упоительном эротическом танце.
Только теперь Джейн начала по-настоящему понимать, что означает слово экстаз. Целоваться с Ником, безусловно, входило в это понятие. Она отпустила ворот и расстегнула остальные пуговицы. Затем, дрожа от нетерпения, стянула с него рубашку, обнажив гладкий литой торс и сильные мускулистые руки. Это было слишком. Джейн застонала и, откинувшись назад, взялась за ремень.
– Скажи мне, чего ты хочешь, – хрипло попросил Ник, когда она расстегнула ремень и «молнию» брюк.
Джейн любовно окинула взглядом сильное, красивое тело, от которого исходило жаркое тепло.
– Это как… посмотреть, – нерешительно сказала она.
Потом провела руками по его бедрам и голеням, затем ухватилась за левый ботинок.
– Как женщина, я хочу твое тело.
– Оно твое.
Джейн стянула ботинок и бросила его на пол, затем взялась за следующий.
– Как колдунья, – наверное, душу, – продолжала она. – А может быть, и сердце.
– Они уже твои, – без колебаний отозвался Ник. – Что еще я могу тебе дать? Скажи, чего ты от меня хочешь, и клянусь, дорогая, я сделаю все, что в моих силах.
Джейн улыбнулась.
– Это в твоих силах. Подарить мне сегодняшнюю ночь.
Она стащила с него носки и принялась стягивать брюки. Ник немного приподнялся, чтобы ей было легче, но и, только. Казалось, он без ее просьб понимал, что ей непременно нужно самой его раздеть.
– Ты уверена, что больше ничего от меня не хочешь? – спросил он. – Только сегодняшнюю ночь?
На секунду Джейн заколебалась и едва не выложила ему всю правду. Она влюбляется в него, собственно, ужевлюбилась. Ей нужна сегодняшняя ночь и все остальные ночи тоже. Но она удержалась.
– Начнем с сегодняшней, – обронила она.
Нельзя загадывать наперед. Не хватало ей только размечтаться о будущем и испортить этот счастливый момент.
– А сегодня, – продолжала Джейн, – я хочу вволю насладиться твоим телом. Хочу проделать с тобой свои самые необузданные фантазии. Обезуметь от любви.
Брюки оказались на полу рядом с ботинками. Джейн медленно запустила пальцы под резинку трусов и легонько потянула. Ник напрягся.
– Согласен.
В его голосе звучало такое вожделение, что Джейн бросило в дрожь.
– Но обещай, что ты тоже позволишь мне осуществить кое-какие мои фантазии, – добавил он.
Джейн улыбнулась.
– У тебя есть фантазии, которые бы ты хотел осуществить со мной?
Ник провел рукой по ее левому бедру, задирая подол короткой юбки. Его прикосновение обжигало кожу.
– С тех самых пор, как я стал достаточно взрослым, чтобы понимать, что такое фантазии, – негромко произнес он, потянувшись к «молнии» на юбке.
Он начал медленно, дюйм за дюймом, раскрывать «молнию». Джейн показалось, что по жилам у нее заструилось жидкое пламя. Неистовый внутренний жар заставлял ее тело сотрясаться от мелкой дрожи.
– Я давно мечтал о такой, как ты, – продолжал Ник, стягивая юбку, под которой были надеты черные шелковые трусики. Его пальцы легонько пробежались по обнаженным бедрам. – Только я не понимал, что моя мечта и есть ты, Джейни, любовь моя, – продолжал он, – до тех пор, пока не услышал твой голос тогда, у игорного стола.
Теперь жар охватил ее со всех сторон, обжигая кончики пальцев, опаляя волосы. Везде, где Ник к ней прикасался. Он просто источал жар.
Джейн почувствовала, что заливается краской.
– Надеюсь… я оправдаю твои ожидания, – сказала она, задыхаясь.
Ник стянул юбку вниз, одновременно любуясь видом обнажающегося тела. Джейн слегка подвинулась, чтобы он мог ее совсем снять. Скинув юбку на пол, он помог ей стащить свитер и бросил его рядом с остальной одеждой.
– Любовь моя… ты уже превзошла мои ожидания, – заметил он.
На миг Ник задержал руки на кружевном черном лифчике, поглаживая ее груди и еще сильнее разжигая в ней пламя. Потом легонько сжал пальцами соски, выступающие из-под кружева. Джейн пронзило острое наслаждение. Она застонала и выгнулась, подставляя тело навстречу его ласкам.
– Как ты узнала, что я обожаю черное кружево? – пробормотал Ник, заводя руки ей за спину, чтобы расстегнуть лифчик.
– Я ведь колдунья. А колдуньи все знают и умеют читать чужие мысли.
Ник засмеялся. От этого низкого гортанного смеха пожар внутри забушевал с новой силой. Джейн стало трудно дышать, даже воздух, казалось, был раскален от его близости.
– Дорогая… ты восхитительна, тебе так идут шелк и кружево, – пробормотал Ник. В его голосе зазвучали чувственные, мечтательные нотки. – Я хотел бы одеть тебя в самое роскошное белье. Но только если ты поклянешься, что не будешь его надевать ни для кого, кроме меня.
– У меня никого нет, кроме тебя.
Ник прижался губами к ложбинке на груди, затем медленно провел языком по коже, обжигая и возбуждая. По ее телу волной прокатилась судорога.
– Обещаешь? – спросил он.
Джейн закрыла глаза и наклонилась к нему. Запустив пальцы в его волосы, она привлекла его ближе к себе. Ей нужно было чувствовать его рядом.
– Обещаю все, что хочешь, – отозвалась она.
– Тогда обещай мне не только сегодняшнюю ночь, – тихо попросил он. – Обещай мне завтрашнюю ночь. И все следующие. Обещай, Джейни… любовь моя.
– Я думала, тебя не прельщают… прочные связи.
– Так и было, пока я не встретил тебя.
Ник медленно спустил с ее плеч бретельки, стянул лифчик и бросил его на постель.
– Господи, какая ты красивая! – выдохнул он.
Ник обхватил ее груди ладонями. Его прикосновение дышало таким глубоким и искренним чувством, что большего было трудно желать. У Джейн снова чуть не вырвались слова признания. Она хотела сказать, что любит его, что он имеет над ней огромную власть… Но она снова сдержалась. Слова сейчас были не нужны.
– Колдунья, – выдохнул Ник. – Теперь ты понимаешь, как сильно я тебя хочу?
Он лизнул ее правый сосок и втянул его в рот, продолжая гладить и ласкать рукой левую грудь. Огонь, струившийся по ее жилам, сосредоточился в низу живота, превратившись в неутоленное пламя желания.
Он был нужен ей. Сейчас.
Джейн погладила его грудь.
– А ты знаешь, как сильно я тебя хочу?
Ник улыбнулся, и на щеках заиграли ямочки.
– Расскажи мне.
Она легонько провела губами по его губам.
– Давай, лучше покажу… И потом, Ник, я еще хочу воплотить свою фантазию, – добавила она. – Ты позволишь?
Он глубоко вдохнул.
– Я в твоем распоряжении.
Джейн начала медленно стягивать с него трусы. Резинка задела его чувствительный орган, и Ник поморщился, но не попытался ей помочь, только чуть приподнял бедра, чтобы Джейн было легче его раздеть.
Теперь он лежал перед ней обнаженный, во всем великолепии мужского совершенства – прекрасный и могучий, как языческие боги. Глядя на него, Джейн упивалась своей женственностью. Она медленно провела руками по его лицу, стараясь запомнить каждую черточку, потом перешла к шее, спустилась по плечам, груди, исследуя каждый дюйм теплого упругого тела. Задержавшись на мгновение, она провела кончиком пальца по соскам и почувствовала, как они напряглись от ее прикосновения. Тогда она поцеловала его грудь, прямо над сердцем.
Его кожа обжигала губы, а его желание – душу. В ушах стоял неумолчный стук его сердца, выбивавшего быстрое стаккато. Она чувствовала, как пульсирует кровь у него в жилах.
Ее руки спустились ниже – мимо пупка к плоскому животу и дальше – к зарослям мягких курчавых темных волос. Повинуясь голосу инстинкта и возникшему в ней желанию, она стала ласкать его обеими руками. Сначала робко – никогда прежде она не вела себя так смело с мужчиной, – но когда Ник тихо застонал, побуждая к продолжению ласк, ее движения быстро обрели уверенность.
Джейн, конечно же, имела сексуальный опыт, но никогда еще она не испытывала такой остроты и силы ощущений. Это было высочайшее блаженство, полное единство тела и духа. Никогда прежде ей не хотелось доставить мужчине такое наслаждение, как сейчас – с Ником. И никогда еще она не получала такого удовлетворения от сознания, что делает ему приятно.
Его разгоряченная, напрягшаяся плоть на ощупь напоминала нежный бархат. Джейн, движимая страстным желанием, наклонилась и коснулась ее губами.
Ник содрогнулся, невнятно бормоча ее имя.
И тогда она отважилась на свою самую смелую фантазию, которая изредка посещала ее в эротических снах. Нежно лаская его, она все больше распалялась сама. Он был пропитан жаром, любовным желанием и колдовскими чарами.
– Джейни… любовь моя… сердце мое, – забормотал Ник по-испански.
Он говорил что-то еще – незнакомые слова, понятные только сердцу. Она поглаживала напрягшуюся плоть языком, наслаждаясь беспредельной властью над его телом.
Она задержалась на секунду, а потом продолжила свою ласку, желая соблазнить его так же, как он соблазнил ее.
По его телу волной прошла судорога, но Джейн продолжала услаждать его, действуя языком, губами, руками.
– Хватит, – прохрипел Ник в изнеможении. – Я… слишком близко… Я не могу больше сдерживаться.
– Я и не хочу, чтобы ты это делал.
Ник снова пробормотал по-испански молитву – или это было проклятие? – и его неистовое желание наконец-то получило свое естественное завершение.
Джейн охватила незнакомая прежде радость от сознания того, что она в состоянии довести мужчину до такого всплеска эмоций.
– Дорогая!
Схватив подушку, Ник резко сел, легонько оттолкнув Джейн. Сжав подушку меж бедер, он вцепился ей в плечи.
– Держи меня, – простонал он.
Джейн обвила его руками и прижала к себе. Охваченный оргазмом, Ник снова и снова повторял ее имя, шептал, какое блаженство он с ней испытал, как ему хочется доставить ей такое же наслаждение.
От его признаний Джейн попеременно то бросало в краску, то охватывало желание снова прижаться к нему, чтобы утолить собственную страсть.
Когда дрожь улеглась и Ник наконец затих, она откинула ему со лба влажные от пота волосы и нежно поцеловала в висок.
– Спасибо, – пробормотала Джейн, чувствуя себя как никогда сильной и желанной. – Мне действительно это было нужно.
Ник медленно поднял голову и посмотрел на нее.
«Спасибо?»
Он набрал в легкие воздуха, задержал дыхание, затем медленно выдохнул. «Не иначе Джейн – посланец самого дьявола в ангельском обличье», – с изумлением подумал он. Прикосновения ее искусных рук и сладострастные поцелуи, от которых до сих пор бросает в дрожь, распалили его, как огнедышащий вулкан, лишили рассудка и самообладания. И она же еще егоблагодарит!
– Мне кажется, – сказал он, еще раз сделав глубокий вдох, – это я должен тебя благодарить.
Джейн мягко улыбнулась. В ее улыбке сквозила такая искренняя нежность, что Нику показалось, будто сердце сейчас разорвется от переполнявшей его любви.
– Это была… сказка, – сказала она.
– Лучше, чем сказка, – отозвался он, привлекая ее ближе к себе.
Минуту Ник лежал умиротворенный, нежно сжимая ее в объятиях.
– Я не против полетов в одиночку, – снова заговорил он, поглаживая ее руку, – но почему бы нам не совершить полет вместе?
Джейн поцеловала его в плечо. Ее губы обожгли кожу.
– Это была моя фантазия, помнишь?
Ник улыбнулся, чувствуя, как кровь приливает к паху, а тело снова напрягается от возбуждения.
– Верно. – Он приподнялся на локтях. – А теперь пора воплотить в жизнь мою.
Он медленно провел руками по ее телу, лаская груди. Поразительно, как идеально они умещались в его ладонях! Потом начал поглаживать живот чуть выше крошечных шелковых трусиков. «Она прекрасна, – потрясенно подумал он. – И она принадлежит ему. Целиком».
«До поры, – мрачно напомнил холодный внутренний голос. – До тех пор, пока она не узнает, что ты – Бенедикт».
Нет!
Ник зажмурился, отгоняя непрошеные мысли. Потерять любовь и доверие Джейн было для него невыносимо.
Он вздохнул и открыл глаза, затем опустил руку ниже, скользнул между ног и коснулся интимного места Джейн. Ему необходимо было снова увериться в ее страсти. Тонкий шелк пропитался влагой, исходившей от ее разгоряченного тела. Ник чувствовал, что она изнемогает от желания. С ее губ сорвался негромкий стон.
Джейн медленно пошевелилась.
– Можно… я выдам тебе один секрет?
Ник улыбнулся.
– Неужели ты что-то от меня скрыла?
Он нашел эрогенную зону и начал поглаживать ее через трусики подушечкой большого пальца. Взад и вперед. Все быстрее и сильнее.
– Я… – По ее телу прошла судорога. – Мне не нужна вся эта прелюдия. Я… уже… давно готова.
Ник улыбнулся, с обожанием ловя нотки страстного вожделения, звучащие в ее хриплом голосе.
– Но я хочу свести тебя с ума, любимая, как ты сделала это со мной… И ты обещала, что после твоей фантазии мы сможем заняться моей.
Ее бедра начали подрагивать под его рукой.
– Я… да.
– Так ты позволишь? Ты отдашь мне свое тело?
По ее телу снова пробежала дрожь. Она судорожно вдохнула и вцепилась пальцами в простыню.
– Да, – выдохнула она наконец.
– И ты отдашь мне свое сердце? – спросил он, понизив голос и усиливая поглаживания. – И свою душу, если я попрошу?
Джейн с такой силой сжала простыню, что костяшки пальцев побелели.
– Они… уже твои, – с усилием выговорила она.
– И ты отдашься мне без оглядки? – спросил он. – Подаришь мне свою страсть? – спросил он.
– Я…
Ник легонько коснулся губами тонкого шелка трусиков, жадно вдыхая мускусный запах ее тела. Провел по нему языком. Джейн охнула и выгнулась навстречу его губам.
– Ник!
Казалось, ее стон вырвался из самых глубин души. Ник безошибочно узнал этот звук. Это был возглас беспредельного ликования, абсолютного блаженства, когда ты наконец находишь то, что искал всю жизнь. Он сам испытал такое ликование, когда Джейн впервые коснулась его.
Он снова стал целовать ее через шелковую ткань, водя по ней языком, пока Джейн не начала извиваться, как безумная.
– Пожалуйста, – простонала она. – Мне нужно…
