Текст книги "Шепот звезд. Часть вторая (СИ)"

Автор книги: Ферина Сандаева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)

При схожих с Тарном условиях для жизни людей Д-13 отличалась от других планет тарнийского типа зверскими зимами, которые были хоть и довольно скоротечными (один-два месяца), тем не менее при тех температурах, до которых остывала поверхность планеты, человек жить был не в состоянии. Мороз в минус сто-сто пятьдесят градусов здесь считался еще слабым, были зафиксированы случаи, когда столбики термометров опускались до минуса двухсот и это был далеко не предел. Поэтому с наступлением холодов над всеми населенными пунктами планеты разворачивались силовые щиты, удерживающие температуру в границах жилых зон в пределах допустимой нормы, при этом почти не защищая их от снега и пронизывающих ветров, так бесивших Лиса.

– А я тебе говорил, что надо покупать шапку, – видя, как друг безуспешно пытается скрыться от ледяного ветра под капюшоном пуховика, наставительно произнес Орвар, отлично чувствующий себя в своей ушанке.

– Мне в ней неудобно, – пробурчал квартерон откуда-то из-под капюшона.

– Что, уши заостряются? – ехидно поинтересовался северянин у приятеля и еле успел уйти от неожиданного удара, прилетевшего со стороны лучшего друга.

– Я имперец! И человек! Сколько раз тебе об этом напоминать?!– проводя серию новых ударов, шипел Лисар, ненавидевший, когда его причисляли к презираемому им остроухому племени. – Предупреждал же, что в следующий раз все зубы выбью!

– Не получится, – весело скалясь и легко уклоняясь от ударов парировал северянин. – Забыл, что я был любимой грушей для битья леди Гуненндис? Она меня мно-огому научила...

– Жаль, что ученик ей достался больно уж нерадивый, – делая подсечку и валя заговорившегося Орва прямо в сугроб у дороги, победно заметил квартерон, с ухмылкой наблюдая как тот, отплевываясь от забившегося в рот снега, выбирается из снежной ловушки. – Иначе бы ни за что не купился бы на такой нехитрый прием. Где машина? – помогая Орвару выкарабкаться из сугроба, спросил он, озираясь по сторонам.

– Дома, – мстительно бросил ему тот, отряхиваясь от налипшего на одежду снега. – Поэтому к себе возвращаться будешь пешо...

Договорить ему не дали, снова отправив в многострадальный сугроб.

– Нет, ну вот для чего я тебе машину давал, а? – ворчал Лисар, поднимаясь по лестнице на девятнадцатый этаж дома, где Орву выделили небольшую однокомнатную квартирку. – Для того, чтобы она на парковке большую часть времени простаивала?

– Хватит причитать, – попытался пресечь его стенания северянин. – Иногда полезно вспомнить, что у тебя есть ноги и немного прогуляться на свежем воздухе, тем более тут недалеко. В крайнем случае мог бы и такси вызвать, но тебе же проще пройтись, чем потратить лишний серебряный.

– Деньги лишними не бывают, ты как Вестар это должен знать лучше меня, а прогулка это, конечно, дело хорошее, но не в пятидесятиградусный же мороз! – негодующе заметил Лис, переставляя замерзшие до онемения конечности по нескончаемой лестнице. – Ты при этом ключи от машины дома оставил! Да еще и лифт тут не работает!

– Да я просто поостерегся ехать по обледенелым дорогам, – виновато произнес Орвар, прекрасно понимая, что с импровизированной прогулкой по продуваемым всеми ветрами улицам он немного перегнул. – Вдруг бы в аварию попал?

– Орвар, это же кар! На нем летают, а не ездят! – ласковым от звенящей ярости голосом проговорил ему Лис. – Ты из какого века сбежал?!

– Тебе никогда не понять прелести быстрой езды по поверхности, фанатик космический, – с чудовищным самодовольством заявил ему северянин, искренне любивший такой устаревший вид передвижения. – И такую машину стыдно унижать каким-то примитивным полетом. Быстрая езда по поверхности – истинное искусство.

– Да куда уж нам, смердам, постичь сию высокую психологию аристократов! – паясничая отреагировал квартерон. – Мы ж люди простые, к антиграву привыкшие, нам подобные ызыски богатой знати и в страшном сне присниться не могут! Может тебе еще и коня откуда-нибудь достать? – с нарочитой серьезностью предложил он, оборачиваясь к Орвару и со злобным удовлетворением отмечая, как глаза северянина начинают загораться гневными искрами. – Это ведь тоже верный способ быстрой езды по поверхности? Ты только скажи, я договорюсь!

От новой потасовки их избавил только тот факт, что ребята, наконец, дотопали до квартиры, и при виде долгожданной двери, обещающей тепло и уют, озябшие парни быстро забыли все свои разногласия и, едва дождавшись срабатывания электронного замка, ввалились в маленькую прихожую. Спешившие побыстрее оказаться в тепле молодые люди наперегонки рванули вглубь квартиры к заветному радиатору. Лучше ориентировавшийся на собственной жилплощади Орвар вырвался вперед и первым влетел в освещенный уличной иллюминацией зал. Прямо под пули.

Его спасла нечеловеческая реакция Лисара, который за долю секунды до рокового выстрела успел оттолкнуть друга в сторону, закрывая собой и вместе с северянином падая на пол, уходя с линии огня. Правое плечо обожгло болью, но квартерон даже не обратил на такую мелочь внимания, быстро отползая назад в спасительный закуток прихожей и оттуда пытаясь высмотреть стрелка. Напротив пристроился северянин, настороженно глядя на Лиса. Дверь закрылась автоматически, тем не менее слышимость была отличная, и если за ней засада – Орв должен был услышать.

– Ты его видишь? – спросил он, сосредоточенно прислушиваясь к происходящему на лестничной площадке.

Квартерон отрицательно покачал головой – при попытке высунуться и вычислить убийцу он чуть не словил очередную порцию смертоносного свинца. Гад бил из огнестрельного оружия, прицельно и почти бесшумно. Через разбитое окно в зале практически во всю стену преступник контролировал всю комнату, при этом надежно скрываясь во тьме зимней ночи. Шаря по сторонам в поисках решения засечь невидимого врага Лис зацепился взглядом за настенное зеркало за спиной Орва. Идея возникла сама собой, молодой человек зло заскрипел зубами, рискуя стереть их в пыль и досадуя на себя за то, что сразу не догадался. Один удар локтем, затянутым в прочный рукав пуховика, и у Лиса в руках приличный осколок, с помощью которого можно безопасно обозреть окрестности и попытаться найти засевшего в засаде снайпера.

Остроухие предки с материнской стороны наделили Лисара не только рефлексами, немного превышающими человеческие возможности, но и приятным бонусом в виде полезной способности видеть в темноте. Поэтому разглядеть стрелка на крыше соседнего здания ему не составило особого труда.

– Ну что? – нетерпеливо окликнул Лиса северянин, напряженно наблюдая, как приятель внимательным взглядом обшаривает периметр в отражении зеркала. – Есть результаты?

– Паршиво все, – вернувшись в исходное положение, невесело заключил тот после беглого осмотра места боевых действий. – Снайпер на крыше соседнего здания, прямо за рекламным щитом, примерно семьсот метров, может чуть больше. Контролирует все входы-выходы из нашего здания и твое окно. Мы у него как на ладони и защищает нас только эта прихожка. А если попытаемся рыпнуться отсюда, то далеко все равно не убежим – на фоне ярко освещенных стен и двора мы легкие мишени. Перестреляет к чертовой матери как в тире.

– Паршиво, – согласился с ним Орвар после его короткого отчета. – Он один?

– Думаю да, – кивнул Лис, бросив хмурый взгляд в сторону засевшего где-то в вышине врага. – Иначе нас бы прикончили еще на лестнице.

– И что делать будем? – выглянув из укрытия и еле успев уклониться от нового выстрела поинтересовался у друга северянин. – Стражу вызывать?

– Мысль дельная, но пока Стражи подъедут со своими мигалками на всю планету, наш стрелок десять раз смыться успеет, – забраковал его предложение квартерон. – Хорошо, что здесь стены звуконепроницаемые, а у него оружие с глушителем, иначе соседи давно бы шум подняли бы. А так у нас пока есть время для маневра. Хотя что мы можем сделать отсюда без оружия? Разве что крылья отрастить, перелететь прямо к этой сволочи и перерезать ей горло, – последние слова Лис произнес с таким остервенением, что Орву стало слегка не по себе. Порой друг его пугал: как тогда, на "Светоче", как сейчас...Но сейчас было не время и не место размышлять о странных вывертах психики Лисара, живыми бы из этой переделки выйти.

– То есть снять ты его сможешь? – деловито уточнил северянин у Лиса, на время отложив прикладную психологию.

– Да без проблем, – пожал плечами квартерон. – Вот только чем, силой мысли? Мы не на Тарне, где я мог бы свой Дар использовать. А других вариантов что-то в голову не приходит. Похоже, все-таки придется вызывать Стражу, хотя и не хочется привлекать их внимание. Но и словить своими силами мы его не сможем – преступник наверняка подумал о путях отхода.

– Ну, один вариант у нас есть, – чуть подумав проговорил Орв, на глаз прикидывая расстояние от их укрытия до подоконника. – Только тебе это не понравится.

Глава десятая

– Излагай, – кивнул Орву Лис, приготовившись внимать. – Раз уж у самого ни единой полезной мысли, то хотя бы тебя послушаю.

– Предупреждаю сразу, тебе это не понравится, – на всякий случай повторил северянин, скорее успокаивая себя чем друга. – Оружие у нас есть, но есть одна маленькая загвоздка...

– Какая? – нахмурился Лисар, быстро выглядывая из-за угла, и снова скрываясь за стеной прихожей. – Фазоры или бластеры тут не годятся, – вздохнув, проговорил квартерон, вздрагивая от нового выстрела. – Настойчивый тип...Чтобы его прикончить надо что-то более дальнобойное энергетических пистолетов.

– Оно дальнобойное, – отодвигаясь подальше от края укрытия горячо заверил его Орв. – Просто немного устаревшее и находится в тайнике под подоконником.

– Под подоконником?! – Лисар злобно уставился на внезапно смутившегося приятеля. – И как мне туда пробраться под сплошным огнем? Чему тебя в Академии учили? Кто вообще прячет оружие в таком месте?!

– Тот, кто и в страшном сне не мог представить, что такое старье еще может понадобиться не в качестве музейного экспоната!! – не выдержав вспылил северянин, сжимая кулаки от досады на самого себя и несговорчивого товарища. – Сейчас это старье может спасти нас обоих и находится всего-то на расстоянии трех с половиной метров отсюда!! Поэтому хватит спорить!!

Мысленно попросив у Трора поддержки и у своего товарища прощения, Орв внезапно подался вперед и одним сильным движением вытолкнул из укрытия не ожидавшего такой подлянки квартерона прямо под пули засевшего во тьме ночи снайпера. Интуиция Лиса взвыла раненой белугой, сигнализируя об опасности откуда-то слева, и тот, матерясь на всю округу и уклоняясь от свистящих рядом стрел смерти, короткими перебежками двинулся к спасительному подоконнику, сулящему призрачную безопасность и возможность избавиться от сидевшего уже в печенке врага. За несколько секунд преодолев расстояние до цели сайгачьими прыжками, Лис не давая себе времени отдышаться начал шарить по стене под окном, в поисках кнопки или рычажка, чтобы открыть тайник.

– Третья панель справа от пола, – крикнул ему Орв .

– А пароль какой? – под отвалившейся от сильного удара панелью обнаружился электронный кодовый замок с замысловатой клавиатурой.

– День рожденья Астры староимперскими цифрами.

– Мог бы и не спрашивать, – вполголоса проворчал квартерон, вводя нужную комбинацию. Через полсекунды после ввода замок щелкнул, и в руки Лису выпало содержимое подоконного хранилища.

На несколько секунд парень выпал из реальности, тупо созерцая то сокровище, что внезапно оказалось у него в руках. Четыре с половиной килограмма весом, более полутора метра длиной, а с прикрепленным штыком и еще длиннее, с убойным калибром патрона, которым можно убить вердийского слона с одного выстрела... И при этом такая дремучая древность, что у всего ожидавшего Лиса невольно челюсть отвисла, едва холодное дерево винтовки Таасванга легло ему в ладонь. "И это немного устаревшее?!" – оторопел парень, ошарашенно разглядывая выпавший артефакт. "Так, без паники, – одернул себя Лис, хватая ружье и быстро ныряя под подоконник, спеша скрыться из поля зрения снайпера. – Эта винтовка была на вооружении имперской армии четыре сотни лет назад, поэтому ничего сложного по идее здесь быть не должно. Так что просто надо быстро разобраться с ней и вынести эту стреляющую по нам сволочь, а затем хорошенько избить Орвара за то, что впутал меня во все эти неприятности. Да, надо выжить хотя бы ради хорошей взбучки этому придурку северному и его северной лисе!" С этой оптимистической мыслью Лис принялся изучать доставшееся ему оружие. Выбора-то все равно не было.

Винтовку Таасванга взяли на вооружение в имперской армии более четырехсот лет назад, когда по Империи лесным пожаром прокатилась эпидемия борьбы за независимость, грозившая принести еще больший вред, чем магическая чума, созданная Властелином два тысячелетия назад и выкосившая немало народу. Регионы Империи, в которых власть оказалась не столь сильна, как это было в центре страны, начали поднимать бунты, подогретые пламенными речами иностранных интервентов о тирании и беззаконии короны и эльфийским золотом, с помощью которого и поддерживалось это безумие. Хуже всего было то, что модной истерии поддались и Гномьи горы, издавна бывшие самыми верными союзниками и подданными Империи. Подгорный царь заявил, что больше не желает терпеть власть какого-то там человека, пусть даже и из Проклятой династии, если крови Темного в жилах Императора даже и сотой части капли не наберется. Он закрыл границу со своим царством, разорвал все дипломатические отношения, прекратил поставки сырья и оружия, добываемого и создаваемого в глубинах гор, и выдвинул ультиматум – либо корона дает его государству независимость добровольно, либо гномы добьются своего силой. У бородатых подземельцев были прекрасно обученные воины и самое передовое вооружение, Солигия же, несмотря на все свое могущество и огромные территории, в этой ситуации оказалась почти беспомощной. На юге взбунтовался Ренс, растревоженный непомерными амбициями старой знати; степным пожаром полыхнули Княжества, разрываемые старой враждой между жившими там четырьмя расами; алым цветом межклановых войн окрасились берега Островов; вспомнила о своей ненависти к Проклятому роду Алессия, не так давно названная Озерным краем и освобожденная как раз одним из потомков Темного...Расколотая на несколько частей, горящих пламенем революции, Империя была не в состоянии вступить в противостояние с таким сильным противником как Подгорное царство, отлично знавшим все ее сильные и слабые стороны. Дело стремительно двинулось к гражданской войне, изнурительной, кровавой и опустошительной для обеих сторон, и главное – к полному исчезновению государства, начало которого когда-то положил сам Темный. Огромная страна, с тысячелетней историей оказалась на грани своего краха, чего Гродан Второй, правитель Империи, никак не мог допустить.

Срочно был организован стол переговоров между представителями Солигии и Подгорного царства, за которым дипломаты как гномьей вотчины, так и Солигии, как могли, старались тянуть время, пока их властители пытаются прийти к хоть какому-то согласию. Царь желал свободы для своего народа, который под властью солигийского императора растерял свою былую славу великих и непревзойденных оружейников и изобретателей, чьи плоды умственного труда столетиями присваивались ушлыми людишками. Гродан готов был пойти на некоторые уступки, тем более, что кое в чем в своих претензиях Подгорный правитель был прав – предыдущие императоры действительно слишком туго закрутили гайки в отношении гномов, за что сейчас пришла пора расплачиваться. Но терять солидный клок земли, исправно приносящий его государству пользу и прибыль, а также новые технологии Император тоже не хотел. Поэтому ситуация требовала нетривиального решения, которое устроило бы всех и предотвратила бы никому ненужную войну. И Император его нашел, причем с подачи самого Подгорного царя.

Во время очередной встречи за столом переговоров между царством гномов и Империей подгорный правитель разразился длинной речью о техническом превосходстве своего народа над остальными и незыблемости подобного положения вещей во всем мире. Чем Император Солигии не преминул воспользоваться, поймав того на слове и предложив Подгорному царю честное состязание, в котором и выяснится чья мысль в кузнечном деле наиболее остра – гномов или имперцев. Если победят гномы – Империя без промедления удовлетворит все их требования, если же победу одержат имперские оружейники, то Подгорное царство откажется от своих притязаний на независимость, а Солигия согласится пойти на некоторые уступки со своей стороны. Предложение было чистой импровизацией Гродана, к тому времени уже внутренне приготовившегося к затяжной гражданской войне с пока еще союзниками и почти потерявший надежду урегулировать конфликт миром. Тем неожиданней оказалась реакция подгорного правителя, вдруг согласившегося побиться об заклад с Императором. Хотя вряд ли подобное поведение вредного гнома можно было назвать таким уж удивительным – просто он не хуже Императора понимал чем могло обернуться еще более сильное обострение конфликта. Тем более что переговоры к тому времени уже зашли в тупик, и как выкрутиться из такой щекотливой ситуации без ощутимых потерь оба правителя не имели никакого представления. Спонтанная инициатива же Гродана стала той самой соломинкой утопающего, за которую ухватились и царь, и Император, из врагов вмиг превратившихся в соперников в историческом соревновании на звание самого умного и находчивого.

Разумеется, предметом спора стало оружие, в котором гномы были признанными мастерами. К тому времени пороховое ружье – придумка горных мастеров, уже было широко распространено по всему Тарну, и два правителя договорились о создании новой его модификации, а главным критерием победы стала его дальнобойность и точность стрельбы. На подготовку конструкторам Империи и Подгорного царства дали месяц, по истечении которого оружейники обязаны были представить свои наработки и опытные образцы. Гномы были уверены в своей победе, солигийский же правитель лишь таинственно улыбался, видя самодовольство Подгорного владыки, не сомневавшегося в успехе своих умельцев.

Из-за намеренной оговорки Императора при заключении пари с Подгорным царем о соревновании имперских и гномьих оружейных дел мастеров, в состязании со стороны Солигии мог принять участие любой ее гражданин невзирая на расу и возраст, что значительно повышало шансы на победу Империи. Ведь в то время на ее обширной территории вполне мирно проживали представители всех рас, за века притерпевшихся к друг другу. Люди – исконные ее жители, орки – перебежчики с Норта и обретшие здесь вторую родину, гномы – вечные соседи, и даже некоторые остроухие зайцы чувствовали себя здесь довольно вольготно несмотря на весьма жесткие ограничения со стороны Солигии. И только представители одной расы держались несколько наособицу, принимаемые вроде бы и везде, но в то же время отторгаемые отовсюду. Гоблины. Зеленокожие, низкорослые, обманчиво-хрупкие, непохожие на других – они издревле подвергались гонениям других рас, не желающих признавать их равными себе. Быстрые, меткие, сильные и свирепые к другим не потому, что такова была их суть, но потому, что иного гоблины от других не видели. Долгое время они были головной болью Степи, которую делили с людьми и орками. Бескрайние пространства по обеим сторонам реки Намжил заливались кровью зеленокожих, которых люди и орки истребляли под корень из-за их непохожести на других и в целях завоевания новых земель. Миролюбивому племени скотоводов-кочевников пришлось стать беспощадными воинами в борьбе за собственную и без того короткую жизнь, но помогло им это мало. Несмотря на все их ухищрения более многочисленные люди и орки просто задавили бы их числом, полностью стерев с лица Тарна, не вмешайся вовремя Темный.

Вообще-то Властелин просто расширял свои владения, огнем и мечом проходя по захватываемым землям и вырезая всех нежелающих склониться перед ним, и даже не планировал вставать на защиту какого-то непонятного племени, тем более ему совсем неинтересного. В гоблинах эльфийский полукровка не видел никакой ценности – слишком малы, слишком малочисленны, разве что непохожи на других и потому ненавидимы. Именно последние два обстоятельства зацепили молодого короля, совсем недавно пережившего нечто подобное в родном краю эльфов. Находясь под влиянием собственных эмоций, вызванных бедственным положением гоблинов, Темный дал этому племени свою защиту и закрепил за ними право на владение землями, на которых издревле проживал зеленокожий народ. В свою очередь гоблины добровольно принесли ему вассальную клятву на крови, память о которой потомки Темного давно утратили. Зато не забыли сами гоблины, и потому, когда на их земли спустя тысячу лет снова пришли два человека из Проклятого рода, зеленокожие кочевники, к тому времени вновь набравшие силу и вступившие в конфликт с людьми за приграничные территории, не тронули их, мирно пропустив не только потомков Темного, но и караван, в составе которого они ехали. А спустя еще сто пятьдесят лет, когда гоблины вновь оказались на пороге вымирания из-за неуемных амбиций Степных княжеств владеть их землями, малый народец сам пришел к правителю новой Империи напомнить об обязательствах перед ним, взятых Темным и автоматически перешедших к его потомкам. Правнук короля Ригура, император Велизар от новых подданных и новых территорий отказываться не стал, вновь принял от гоблинов вассальную клятву, разобрался со степными князьями, припугнув тех войной, разорением и повышением налогов, разослал по гоблинским стойбищам своих наместников, причем постарался найти таких, в ком текла хотя бы капля гоблинской крови, выделил на развитие гоблинских территорий определенную статью бюджета да и благополучно забыл о них. С остальными императорами, пришедшими ему на смену, было то же самое – посылали обязательные проверки, назначали новых наместников на смену помершим, увеличивали бюджет на развитие и выбрасывали эту проблему из головы, принимаясь за решение более серьезных задач. Почти на три столетия гоблины оказались предоставлены самим себе, забытые, но не забывшие.

Ко времени правления Гродана малый народец гоблинов уже перестал быть диковинкой, но все еще оставался изгоем, несмотря на все попытки интегрироваться в общество империи. Их уже не презирали за свою непохожесть, но относились по-прежнему холодно, едва ли не враждебно. Тысячелетнюю вражду так скоро не забудешь. Тем не менее подобное поведение имперцев касательно гоблинов не помешало тем найти свое место в жизни Империи. Острый ум и невероятная сноровистость, позволяющая успевать практически везде, сделали их ценными помощниками во всем, что касалось цифр и сложных вычислений, потеснив на этом поприще даже гномов. В администрации у Гродана работало полсотни зеленокожих, причем на весьма высоких должностях и отлично справлявшихся со своей работой. Были среди представителей малого народца и прекрасные архитекторы и инженеры, художники и скульпторы, ученые и мастера-ремесленники. Жаль, что большой мир о них так и не узнавал, а если узнавал, то обычно не воспринимал всерьез. В глазах большинства имперцев, в том числе и их правителя, гоблины до сих пор оставались варварами, только недавно сменившими шкуры на одежду и научившиеся говорить, что последних категорически не устраивало. Поэтому, когда по Империи прокатилась новость о соревновании оружейников, зеленокожие поняли, что вот он – их шанс выделиться, привлечь к себе внимание и заставить остальных с собой считаться. Тем более, что свой кандидат у них уже был.

Таасвангу на момент проведения конкурса оружейников было двадцать девять лет, по гоблинским меркам он уже подходил к поре старости, но все еще был бодр и готов к великим свершениям в любое время. Служил сей достопочтенный гоблин в Оружейном приказе в столице Империи помощником одного из мастеров-оружейников, был страстным фанатом огнестрельного оружия и обладал нестандартным для того времени мышлением. Как пример, Таасванг был одним из немногих зеленокожих, кто честно три года отслужил в армии, на что, учитывая малую продолжительность жизни гоблинов, решались считанные единицы. Сбежав из дома десятилетним парнишкой, он самостоятельно сумел добраться до Солии и своими силами поступить в Школу цифирри и землемерия, где готовили будущих мастеров-оружейников. Его не смутили ни откровенная враждебность одноклассников, ни уговоры родителей, приехавших вслед за ним в большой город из своей глубинки, бросить все и вернуться домой, ни сложная для простого паренька из деревни программа обучения. Через пять лет, успешно закончив Школу с самыми лучшими рекомендациями, молодой гоблин вместо того, чтобы во весь опор мчаться в Оружейный приказ и устраиваться на работу, резко сменил курс направления и записался в армию. Три года парень честно тянул лямку, выдраивая туалеты, бегая марш-броски и зубря устав, а также вдумчиво и внимательно изучая все доступное в части оружие на практике. После армии Таасванг наконец-то взялся за ум и пришел в Оружейный приказ, а через десять лет создал оружие, спасшее Империю. И теперь, спустя четыре века, ему предстояло спасти двух ее глупых сыновей, попавших в переплет.

Лисар передернул затвор винтовки, проверяя наличие патронов в магазине, затем занял наиболее удобную позицию для точного выстрела. Длина винтовки с непривычки мешала – современные модели были гораздо удобнее в использовании, а без оптического прицела было нелегко прицелиться – видимо это был вариант для пехоты, насколько Лис помнил историю. Зато то, что, все винтовки Таасванга всегда пристреливались со штыком, иначе пуля сильно отклонялась от цели, парень напрочь забыл. "И вот зачем мне эти эльфийские гены, если я самого важного не помню?" – проскочила мысль в голове, пока Лис шарил по нише тайника в поисках штыка. Искомое по закону подлости нашлось в самом дальнем углу, еще несколько секунд ушло на прищелкивание штыка, наконец, все было готово, и Лис, глубоко вздохнув, прицелился.

Восемьсот метров смешное расстояние для современной энергетической винтовки, но серьезное испытание для антикварного изделия Таасванга. Мало того, что стреляли из него в последний раз лет четыреста назад, так еще и доставшийся ему стрелок в руках держал подобное оружие впервые. К счастью, древний гоблин создавал свою винтовку с таким прицелом, чтобы разобраться с ней мог и последний идиот. Лисар идиотом не был, потому взяв палившего по нему и Орву снайпера на прицел без промедления нажал на крючок. Грянул выстрел.

– Ты его убил? – выглянув из своего укрытия осторожно поинтересовался северянин, поняв по наступившей тишине, что боевые действия вроде бы окончены, и быстро пряча мобильный телефон в карман. – Свет!

В комнатах зажглись световые панели, до того везде отключенные.

– Надеюсь, что нет, – глухо ответил ему квартерон, отставляя в сторону ружье и морщась от давшей о себе знать боли в правом плече. – Вызывай машину, нам надо добраться до стрелка раньше, чем Стражи.

– То есть ты его ранил, – прикрывая веки и привыкая к свету констатировал Орвар, затем метнувшись к прикроватной тумбочке, схватил с него ключ-карту от кара и запустил интерфейс дистанционного управления. – Насколько серьезно?

– Если через несколько минут мы не будем возле него, преступник истечет кровью, – в голосе Лиса отчетливо проскользнули раздраженные нотки. Простреленное плечо нещадно жгло и саднило, рука уже почти онемела, а проклятый северянин все копошился в открывшемся интерфейсе. – Ты не можешь быстрее? Там человек умирает!

– Зачем ты его вообще пощадил? – закончив с ключом и вытаскивая из нутра все той же тумбочки свой врачебный чемоданчик и что-то там перекладывая, не глядя на товарища в пустоту бросил Орв. – Убил бы и все, проблем меньше.

– Затем, что надо узнать, кто его подослал, – устало пояснил ему Лисар, тяжело приваливаясь к стене от внезапной слабости в теле. Странно, его же легко ранило, а ощущение, будто всю жизненную силу вытянули. – И чем ты только в Академии занимался?

То, в каком тоне были сказаны эти слова, заставило Орвара оторваться от своих медицинских приборов с лекарствами и обеспокоенно взглянуть на бледного от боли в ране друга.

– Дьявол, ты же ранен! – теперь при свете ламп он наконец-то заметил кровь на одежде квартерона, до этого не видимую на темной ткани пуховика друга. – Давай, снимай куртку, надо срочно осмотреть повреждение, – бросая все, северянин в мгновение ока оказался рядом с Лисом.

– Плевать, – с силой отталкивая от себя закудахтавшего словно наседка Орва сердито процедил сквозь зубы квартерон. – Меня слегка задело, когда тебя с линии огня убирал, так что в любом случае выживу. Сейчас главная проблема – застать в живых того ублюдка, что палил по нам. Машина скоро будет?

– Через минуту. Хотя оставлять кар у окна жилого дома на такой высоте законом запр...– северянина прервал приближающийся пронзительный звук сирен. – Ну, вот и долгожданные Стражи, – удовлетворенно отметил он, прислушиваясь к тому, что творилось на улице. – И даже почти вовремя.

– Ты все-таки вызвал их, – слабо улыбнувшись констатировал Лисар, обессиленно сползая по стенке на пол и больше не пытаясь препятствовать Орвару оказывать ему первую помощь.

– Ты же сам сказал, что это дельная мысль, – пожал плечами Орв, закидывая здоровую руку Лиса себе на плечо и осторожно отводя друга на кухню. – А я твоими советами стараюсь не пренебрегать. К тому же, кто бы меня защищал, если бы тебя все-таки убили? Я ведь ни разу не солдат и не снайпер, а просто врач.

– Как же ты любишь скромничать, – хмыкнул квартерон, снова хмурясь от дергающей боли в руке и начинающегося головокружения. – А то, что ты меня под пули вытолкнул, я тебе еще припомню. И эту прогулку по обледеневшим улицам тоже. И ту рухлядь, из которого стрелять пришлось. Так что лучше особо не старайся, чем дольше я буду в некондиционном состоянии, тем безопаснее для тебя. Как только вылечусь полностью – изобью до полусмерти, имей в виду.

– Ты не в первый раз мне это обещаешь, – рассеянно промолвил северянин, внимательно рассматривая ранение товарища. – И лучше быть избитым до полусмерти, чем убитым, – тихо продолжил Орв, накладывая жгут на кровоточащее плечо друга. – Если бы тебя здесь не было бы, то быть бы мне хладным трупом. Поэтому, Лисар, – тут он наконец оторвался от повязки и серьезно посмотрел на Лиса, – ты мне больше ничего не должен. Долг жизни списан.