Текст книги "Раздражённые (ЛП)"
Автор книги: Феникс Слейтер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)
– Для фильма, – неопределенно отвечает подонок номер один.
Подонок номер два добавляет:
– Да ладно тебе, каждая девушка твоего возраста занималась сексом на камеру.
Мои щеки начинают гореть, когда я вспоминаю видео, которое мы с Ромео сняли. Но это было сексуально, весело и как-то... мило. Я была взволнована и чувствовала себя в безопасности.
Здесь же я чувствую себя напуганной, и меня начинает подташнивать.
– Это ошибка, – я встаю и беру свою сумку. Один парень встает перед дверью.
– Мы действительно думаем, что у тебя есть потенциал, Афина.
Я ненавижу то, что сказала этим двум придуркам свое настоящее имя и то, что у них есть копия моих водительских прав.
– Я не очень хорошо себя чувствую.
Это даже не ложь. Меня сейчас вырвет, если я не уберусь отсюда.
Они еще несколько раз пытаются убедить меня остаться, но, в конце концов, понимают, что этому не бывать. В коридоре две нервные девушки с нетерпением ждут своей очереди.
– Это пробы для порно, – предупреждаю я их.
– Мы знаем. «Ангелы Анала Семнадцать», – визжат они и затем хихикают, как будто это самая лучшая вещь на свете.
Я собираюсь убить Рокси.
Глава 14
Афина
– Как все прошло? – спрашивает Рокси, когда я возвращаюсь в квартиру пару часов спустя.
– Это было прослушивание для порнофильма.
Она лишь вопросительно выгибает бровь, как бы говоря «и что?», и меня поражает то, что девушка точно знала, куда я отправляюсь.
– Я приехала сюда не для того, чтобы сниматься в порно, – объясняю я как можно спокойнее.
– Серьезно? Они платят по тысяче долларов за сцену. Я думала, ты ищешь работу.
– Да, но я больше думала об обслуживании столиков, а не о том, чтобы позволять засовывать чужой член в мою задницу!
– О! За анальный секс они платят гораздо больше.
Я стою как вкопанная и моргаю, потому что у меня нет ответа на это. Никакого. Без комментариев. Словно все слова вылетели из моей головы.
– Нет.
– Хорошо, – она пожимает плечами. – Извини. Я просто пыталась помочь, – Рокси идет за мной на кухню и смотрит, как я готовлю салат на ужин.
– Хочешь половину? – спрашиваю я.
– Нет, Снейк принесет пиццу.
Отлично. Полагаю, я проведу вечер, прячась в своей комнате.
По крайней мере, на этот раз Снейк появляется только с двумя своими подозрительно выглядящими приятелями.
После ужина я показываю на его жилет и спрашиваю о нашивках.
Он выгибает бровь, как будто я, наконец, сказала что-то стоящее.
– Ты что-то знаешь о МК, Афина?
– Нет. Не совсем. Моя лучшая подруга живет с парнем, который принадлежит одному, и я тусовалась с ними, – что мне следовало делать, рассказать этому придурку всю свою глупую историю?
– Она его старуха? – спрашивает Рокси.
– Нет, она моего возраста.
Все четверо от души начинают смеяться над моим ответом.
Когда Рокси перестает хихикать, как безмозглая Барби, она объясняет:
– Это типа статус жены в Мотоклубе.
– О.
Вот дерьмо.
Когда я спросила Рида, откуда он знает отца Карины, он сказал что-то о старухах. Старухи не лезут в клубные дела. Неужели он имел в виду, что хочет, чтобы я была…
– Афина?
– Что?
– Я говорю, будь осторожна. Меня выгнали из клуба в Нью-Йорке за то, что я не согласилась целовать задницу старухи Президента. Парни из MК воспринимают это дерьмо всерьез.
– Ну, она моя лучшая подруга, так что это не проблема.
Рокси пожимает плечами.
– Просто предупреждаю. Вот почему мне нравится, что Снейк – кочевник. Мне не нужно беспокоиться об этом дерьме.
Он хихикает темным глухим смехом, от которого у меня по коже бегут мурашки.
Я незаметно ускользаю из комнаты. Я измучена и сбита с толку. Ошеломленная. Я скучаю по Ромео. Чувствую себя ужасно из-за того, что ушла таким образом. Возможно, мы могли бы попробовать отношения на расстоянии, или я могла бы записаться на курсы актерского мастерства дома.
Теперь я этого никогда не узнаю.
Как идиотка, я снова пытаюсь ему позвонить. Он проигнорировал все мои пятьдесят телефонных звонков. Не знаю, почему думаю, что на этот раз будет по-другому.
Ага, попадаю прямо на голосовую почту.
– Это опять я. Я знаю, ты не хочешь разговаривать со мной. Но я хотела сказать, что скучаю по тебе.
Это так жалко. Хотела бы я взломать его голосовую почту и стереть все сообщения. Надеюсь, он удаляет их, не слушая.
Я набираю Карину, которая хотя бы отвечает на мои звонки.
– Что случилось?
– Ничего. Моя соседка по комнате сегодня послала меня на пробы для порнофильма.
– О, Боже мой! Ты же не сделала этого, так?
– Фу. Конечно, нет. Я убрался оттуда к чертовой матери.
Ее теплый смех смягчает озноб, который преследовал меня до самого дома с того момента, как я вошла в то здание, где проходил кастинг. С тех пор как мы познакомились, это первый раз, когда я так долго не видела свою лучшую подругу и ужасно скучаю по ней.
– Все остальное в порядке? – спрашивает она.
– Нет. Я не знаю. Этот сомнительный парень Рокси со своим друзьями снова здесь.
– Афина, я бы хотела, чтобы ты нашла себе другую соседку.
– Я знаю. В договоре аренды я не указана, так что могу уехать, но это будет дерьмово с моей стороны.
– Ты слишком милая.
– Эй, а ты что, старуха Данте?
Подруга хихикает.
– Полагаю, что так. Это еще не официально, в глазах клуба. Для этого есть специальное… неважно. А почему ты спрашиваешь?
– Рокси об этом что-то упоминала.
– Будь осторожна, когда говоришь про клуб с незнакомцами, Афина. Я серьезно.
– Буду. Я не называла ни имен, ни чего-то подобного.
– Хорошо, – Карина звучит чертовски подозрительно.
Я вздыхаю и зеваю.
– Завтра у меня раннее занятие, так что я постараюсь немного поспать.
– У тебя есть беруши?
Я рассказала ей, что Рокси и Снейк не раз будили меня от мертвого сна своими громкими, похабными сексуальными играми.
Чувствуя себя одинокой, я надеваю футболку Ромео. Она начинает пахнуть больше мной, чем им, но мне все равно становится легче.
***
На следующее утро я встаю раньше всех и готовлю кофе на кухне, когда меня пугает Снейк.
– Так значит, «Железные Быки»? Вот с кем связалась твоя подруга?
– Черт! – кофейная гуща расплескивается по всей кухне, и я останавливаюсь, чтобы убрать беспорядок, прежде чем отвечаю. – Ты меня напугал.
Снейк выглядит совершенно безразличным и, кажется, ждет, что я отвечу на его вопрос.
– Да.
– С кем она?
– Э-э, с их Сержантом, не знаю?
Снейк хмыкает в ответ, но когда я оборачиваюсь, он замечает надпись на моей футболке.
– Ты трахалась с их Презом?
Какой несносный засранец.
– Нет, – мои красные щеки говорят об обратном, и он медленно кивает. – Где Рокси?
Парень одаривает меня хитрой улыбкой, которая выглядит чертовски жутко.
– Все еще спит.
– О. Что ж, мне нужно собираться на занятия. Не буду тебе мешать.
К черту все. Я лучше потрачу свои последние семьдесят пять центов на рогалик дневной давности на завтрак, чем проведу больше времени рядом со Снейком.
Ромео
Вчера вечером я чуть не ответил на звонок. Ее сообщение «Я хотела сказать, что скучаю по тебе» определенно вывело меня из колеи. На самом деле, из-за воспоминаний о том, как звучит ее голос я сейчас, в десять утра нахожусь внизу, в баре, вместо того, чтобы быть там, где я должен быть – в гараже.
– Можно с тобой поговорить? – мягкий голос Карины отвлекает меня от моих мыслей.
Не знаю, какого хрена она здесь делает в такую рань. Я оглядываюсь и вижу, что ей неловко.
– Данте здесь нет, – огрызаюсь я.
– Знаю. Я пришла, чтобы поговорить с тобой, – в ее голосе слышится легкая нотка раздражения. Я нахожу это забавным, поскольку большую часть времени она кажется такой сдержанной.
– Чего тебе?
Мне не нужно было спрашивать. Я и так знаю, что это как-то связано с ее подругой. Не похоже, что нам есть о чем еще поговорить.
– Я беспокоюсь за Афину.
Дерьмо. Я подумал, что, может быть, она собирается уговаривать меня ответить на звонки Афины или перезвонить ей.
– Почему?
Она реагирует на мой резкий тон, делая шаг назад, и я борюсь с желанием встряхнуть ее.
– Ее соседка по комнате кажется сомнительной. Она отправила Афину на прослушивание для порнофиль…
– Что? – я едва сдерживаюсь, чтобы не закричать.
– Она ушла оттуда, когда узнала. Но дело не только в этом. У этой девчонки там постоянно ошиваются какие-то сомнительные байкеры.
Мне не нравится, как все это звучит. Да, я злюсь на Афину, но не хочу, чтобы она пострадала.
– Она сказала, из какого они клуба?
Карина отрицательно качает головой.
– Нет. Хочешь, я спрошу в следующий раз?
– Да. Выясни это для меня. И адрес тоже дай.
Почему меня это волнует? Почему вмешиваюсь в жизнь Афины, когда она так явно дала понять, что не хочет, чтобы я был ее частью?
Она звонила тебе пятьдесят раз, придурок.
Я действительно не в том настроении, чтобы моя совесть играла роль адвоката дьявола.
Карина пишет на листке адрес и протягивает мне.
– Спасибо. Я думала об этом всю ночь, и Данте нет дома, иначе я бы поговорила с ним, но Удача сказал, что я должна сказать тебе, – лепечет она.
– Да. Ты поступила правильно.
Поскольку я был немного мудаком по отношению к ней, ей потребовалось некоторое мужество, чтобы довести это до меня самой. Она преданная девушка, а это то, что я уважаю.
– Спасибо, Карина.
Афина
Я попала на настоящее прослушивание. Трудно объяснить такое важное событие кому-либо, кроме другого актера, поэтому я, в конечном итоге, праздную это вместе с Эллиотом. Он вне себя от волнения за меня.
У меня роль распутной официантки. Да, таково описание. Это фоновая роль, но, зато для настоящего фильма, и Эллиот уверяет меня, что это большое дело.
Хоть я и не понимаю, почему, и все же, мы идем праздновать.
– Памела Паркер проводит кастинги для многих других шоу, Афина. Ты произвела на нее впечатление. Держу пари, она позвонит тебе в следующий раз, когда будет кого-то искать. Нам нужно найти тебе менеджера.
– Что бы я делала, если бы ты не взял меня под свое крыло?
Эллиот хихикает.
– Думаю, в Бичвуде ты бы дала кому-нибудь в задницу.
– Придурок, – я хлопаю его по плечу. – Я никогда не должна была тебе рассказывать об этом.
– Нет. Ты обязательно должна рассказывать мне все это. Мне это нужно как предостережение для следующей молодой старлетки, которая случайно забредет в город.
Я не думала об этом в таком ключе.
– Ты не представляешь, сколько девушек согласились бы пройти через это. Я действительно горжусь тем, что ты придерживаешься своих убеждений.
Из меня вырывается грустное сопение.
– Спасибо.
Эллиот провожает меня домой, но с тех пор, как друзья Рокси пристали к нему, он отказывается подниматься наверх. Я не виню его и до сих пор сгораю от стыда каждый раз, когда вспоминаю этот случай.
Впервые с тех пор, как я переехала сюда, я, кажется, нахожусь одна в квартире.
После нескольких секунд неестественной тишины, я осматриваю комнату. Телевизор, dvd-плеер, колонки – все исчезло. Единственная работавшая лампа из гостиной тоже пропала. Я включаю слабый верхний свет, чтобы лучше видеть.
Нас ограбили?
Рокси ранена? Я спешу в ее спальню и обнаруживаю, что ее личных вещей тоже нет. Вплоть до простыней. Фотографии, одежда, обувь – все исчезло.
Она бросила меня?
Паника выворачивает мой желудок наизнанку. Какого хрена мне теперь делать? Я не могу позволить себе это место в одиночку. Достаю телефон, чтобы позвонить Эллиоту, когда входная дверь с грохотом распахивается.
– Рокси? – кричу я, выбегая в гостиную. Я собираюсь надрать ее тощую задницу…
Только это не Рокси.
Снейк с важным видом, словно хозяин, входит в комнату. Двое его друзей следуют за ним. Я встречалась с ними только один раз и никогда не удосуживалась узнать их имена, так как они сильно пугали меня.
Это плохо. Почему в этой квартире нет черного хода? Или пожарной лестницы? Почему я нашла свою соседку по комнате на «Крейглисте», черт побери?
– Э-э, привет, Снейк. Рокси нет. Похоже, она сбежала и оставила мне квартиру, – объясняю я, надеясь, что он уйдет.
Вместо этого, он обращает свои пылающие глаза в мою сторону. Не знаю, что его так разозлило, но у меня такое чувство, что я сейчас это выясню.
– Она сбежала из города, потому что украла у меня товар и немалую сумму денег, – медленно произносит он, пронизывая каждое слово ядом.
– Я... э-э... ничего об этом не знаю.
– Не возражаешь, если мы обыщем квартиру? – спрашивает он, подходя ближе. У меня складывается впечатление, что отказ не подходит для ответа, поэтому я лишь киваю. Его друзья уже заняты тем, что разносят гостиную. Может быть, если они будут искать и увидят, что здесь ничего нет, они сдадутся и уйдут.
Или, может быть, пока они будут заняты поисками, я смогу выскользнуть за дверь.
Не повезло. Снейк хватает меня за руку и просит «помочь».
Пьяные пчелки начинают жужжать у меня в животе, говоря о том, что пора убираться отсюда к чертовой матери. Вот только я никак не могу стряхнуть его железную хватку со своей руки.
Этот придурок даже настаивает на том, чтобы обыскать мою комнату.
– Рокси никогда сюда не заходит.
Он фыркает.
– Это ты так думаешь.
Ах, маленькая сучка.
Он останавливается у картонной коробки, которую я использую как тумбочку, и берет фотографию, на которой изображены мы с Кариной перед выпускным.
– Кто это? – его резкий тон заставляет меня вздрогнуть, и мне действительно не нравится неестественный интерес, который он проявляет к фотографии.
– Моя подруга из дома.
Он приподнимает темную бровь.
– Та, что старуха?
Боже, это звучит глупо.
– Да.
Он еще мгновение рассматривает фотографию. Почему, понятия не имею.
– Как ты думаешь, сколько ты для нее значишь? – спрашивает он, толкая меня на кровать.
Я подпрыгиваю и принимаю сидячее положение.
– Что?
Снейк блокирует мой побег своим телом. Нависает надо мной, но не касается, слава Богу.
– Похоже, у тебя есть связь с «Железными Быками». Думаешь, их През заплатит за тебя?
Он даже не отвечает на мой телефонный звонок.
– Нет.
– Почему? Ты плохо трахаешься?
Мы ступаем на территорию, которую я не хочу обсуждать с этим подонком.
Когда я не отвечаю, он снова смеется:
– Надеюсь, что нет. Теперь, когда Рокси нет, мне нужен кто-то, кто заменит ее.
– Я уверена, что многие женщины будут счастливы... позаботиться о тебе.
Он ухмыляется, как будто я сделала ему комплимент.
– Что не так, детка? Ты не заинтересована? Рокси говорила, что ты очень зажатая. Может быть, моя змея поможет тебе с этим.
Фу.
Я сжимаю губы в тонкую линию, и мой отказ проглотить наживку, кажется, выводит его из себя. Пальцами он запутывается в моих волосах и сдергивает с кровати, заставляя лечь на пол. Каждый сантиметр моего тела дрожит от страха. Клянусь, если он поднесет свою маленькую змею к моему рту, я ее укушу.
Проклятье. Вместо всех актерских классов мне следовало записаться на курсы самообороны.
– Где твой телефон? – спрашивает он.
Он у меня в заднем кармане, и я надеялась, что он уйдет, чтобы я могла вытащить его и позвать на помощь.
Но полагаю, в таком случае он был бы чертовски паршивым плохим парнем, если бы позволил этому случиться.
– Слушай, сука. Ты можешь либо дать его мне, чтобы я мог позвонить твоему парню…
– Он не мой парень, и он не ответит на мой звонок.
На его лице мелькает сомнение, а затем сменяется гневом. Его хватка на моих волосах усиливается, и он встряхивает меня.
– Не перебивай, сука. Дай мне свой телефон, – Снейк поднимает брови, выглядя как мультяшный извращенец, – или я позову своих друзей, и мы втроем будем обыскивать твое тело, пока не найдем его.
Каким-то образом я забыла о двух мудаках, продолжающих обыскивать квартиру. Я скольжу рукой в задний карман и неохотно отдаю ему телефон.
Снейк тут же начинает его просматривать.
– Ка-ри-на, – бормочет он, и его лицо озаряется отвратительной ухмылкой. – Горячая маленькая сучка, – бормочет он.
Я возненавижу себя за то, что подвергла опасности свою лучшую подругу, но уверена, что Данте позаботится о ее безопасности. Очевидно, он убьет любого, кто причинит ей боль. Это напоминает мне о том, как яростно Ромео защищал меня от охранника, которого считал угрозой на музыкальном фестивале.
После того, как я так бездумно бросила его, он ни за что не выложит ни цента, чтобы спасти меня. И я его не виню. Снейк предъявит свои требования. Ромео рассмеется и повесит трубку. И тогда я буду во власти этого придурка и его друзей. Подходящий конец для девушки, чей список глупостей, которые она сделала, продолжает расти и расти.
Снейк кладет мой телефон в карман, затем поднимает взгляд и ловит меня, когда я пытаюсь уползти. На самом деле, это жалкое усилие. Я имею в виду, куда, черт возьми, я должна идти? Ботинком он толкает меня в грудь. Не пинок, а сильный толчок, заставляющий меня лечь на место.
Он достает связку стяжек. Похоже, этот подонок таскает с собой припасы для похищения людей, спрятанные в карманах его брюк-карго. Когда он привязывает меня к металлическому каркасу кровати, мне стыдно признаться, но я слишком напугана, чтобы сопротивляться. Боюсь, что он причинит мне еще большую боль, если я не буду сотрудничать.
– Оставайся на месте, – хихикает он, выходя из комнаты. Дверь захлопывается за ним, оставляя меня в моей тускло освещенной спальне. Хоть я и расстроена своим затруднительным положением, я также рада, что он оставил меня в покое.
Через несколько минут он возвращается. Черт.
– Да. Сейчас она в порядке, – он включает свет и фотографирует меня, беспомощно привязанную к раме кровати. Затем свет гаснет, и двери снова закрываются.
Я улавливаю обрывки телефонного разговора. Через тонкую дверь я достаточно ясно слышу фразу «Череп ебет твою суку», которая заставляет меня испугаться по-настоящему.
Действительно ли Ромео поднял трубку? Маленький проблеск надежды трепещет в моей груди. Может быть, он не настолько ненавидит меня, чтобы оставить на растерзание этому психу.
Кажется, проходит несколько часов, когда Снейк просовывает голову в дверь.
– Ты, должно быть, трахаешься лучше, чем думаешь. Президент Ромео уже в пути и дал слово, что привезет кучу мертвых президентов (Примеч. пер.: доллары), чтобы выкупить твою сладкую задницу.
Мне понадобится много времени, чтобы разобраться с этим. Ромео едет, чтобы спасти меня, и я плачу от облегчения.
Глава 15
Ромео
– Ублюдок!
Все в клубе оборачиваются и смотрят на меня.
Я указываю пальцем в сторону открытой двери часовни.
– Церковь... сейчас. Все.
Данте входит в клуб, когда братья спешат в указанную комнату.
Не нужно быть гением, чтобы понять, что со мной что-то не так.
– Что случилось, През? – спрашивает он.
– Я знаю, что ты только что вернулся, но ты мне нужен.
– Да. Хорошо.
Вот как работает этот клуб, наше братство. Все не потому, что я Президент. Так было бы для любого из нас. Один брат говорит, что ему что-то нужно, и мы все прикрываем друг друга.
И прямо сейчас, я, действительно, ценю эту преданность. Она мне понадобится, когда я объясню всю эту чертову ситуацию.
Я едва успеваю войти в комнату, не потеряв самообладание. Я не могу сидеть.
– Только что мне позвонил какой-то ублюдок-кочевник, у которого находится Афина. Он говорит, что сделает ей больно, если я не принесу ему денег.
Данте вскакивает со стула, готовый уехать прямо сейчас.
– Черт побери. Ты серьезно? С ней все в порядке?
– Ты уверен, что это не подстава? – спрашивает Вульф.
То, что мы прикрываем друг друга, не означает, что эти ублюдки не будут задавать пикантных вопросов.
– Нет, – спокойно отвечаю я, прежде чем послать всем присутствующим за столом фотографию Афины, привязанной к кровати. Мысль о том, как уродливый кусок дерьма, с которым я разговаривал по телефону, прикасается к Афине, заставляет меня дрожать от ярости.
– Да, но она может быть в этом замешана, – говорит Страйкер.
– Это та сучка, которая тебя бросила? – спрашивает Вип.
– Это, блядь, не имеет значения, – огрызаюсь я. – Они похитили ее из-за связи со мной. Это не клубное дело. Личное. Так что, если ты не хочешь вмешиваться, то все в порядке.
Вип и Страйкер обмениваются взглядами.
– Афина бы так не поступила, – подхватывает Крикет. – Я поеду с тобой, През.
Вижу, что Данте уже выбирает деньги из сейфа, поэтому, сразу же понимаю, какую позицию он принимает. Поскольку большую часть времени у него характер разъяренного белого медведя, и ему наплевать на многих людей, мои братья начинают относиться к этому, как к чему-то большему, чем моя личная проблема. А так как нам предстоит шестичасовая поездка, у меня нет времени обижаться.
Наш казначей, Страйкер, помогает Данте сосчитать и упаковать деньги.
– Вульф, Страйкер, мне нужно, чтобы вы двое остались здесь и следили за обстановкой.
Вип, кажется, тоже передумал.
– Пойду спланирую маршрут. Есть адрес?
– Ага.
– Сколько человек в его команде? – спрашивает Удача.
– Не знаю. Слышал, по крайней мере, еще одного парня на заднем плане.
– Карина сказала, что Афина упоминала о трех парнях, регулярно околачивающихся там, – говорит Удача.
Вип едва отводит взгляд от ноутбука.
– В этом есть смысл. Он кочевник, ему не нужно много людей.
Через пятнадцать минут я уже в дороге с пятью братьями. На случай, если кто-то из нас сломается или, не дай Бог, нам придется тащить чье-то тело обратно, за нами на фургоне следуют двое потенциальных проспектов. Вип выстроил нам самый быстрый, как он говорит, путь, и хоть он разозлил меня за столом, я доверяю его суждениям.
Мы делаем одну остановку не доезжая до Лос-Анджелеса, так что я могу позвонить маленькому ублюдку, держащему Афину, и сообщить ему, что мы близко.
– Да, чувак, мы с твоей девушкой просто отдыхаем. Она такая милая малышка. Кажется немного застенчивой, но, возможно, я смогу ее немного раскрепостить, если ты не приедешь в ближайшее время.
Хотя все внутри у меня кипит, я никак не реагирую на его насмешку.
– Мы будем на месте примерно через час, – лгу я. Чтобы добраться туда, нам потребуется двадцать минут. Мне нужно дополнительное время, чтобы составить карту местности. Посмотреть, насколько оживленное это место. Прикинуть, не тот ли это район, где соседи вызывают копов каждый раз, когда слышат выстрел.
Это не гетто на юге центральной части. Но это, определенно, не то место, где должна жить такая девушка, как Афина.
Меня бесит то, что она оставила меня, чтобы жить в этой дыре, когда я мог бы дать ей все, что ей нужно.
Не то, чтобы она владела такой информацией, поскольку за то короткое время, что мы провели вместе, все, что я делал, это искал новые и изобретательные способы засунуть в нее свой член.
Блядь. Все, что меня волнует прямо сейчас – это благополучно вытащить ее отсюда, а потом убраться от нее подальше.
Дверь, с соответствующим номером, который мне назвал Снейк, еле держится на петлях. Предполагаю, что это его рук дело. Мысль о том, что он там терроризирует Афину, нагревает мою кровь до такой степени, что я готов сорваться и убить этого ублюдка, как только его увижу.
Данте и Неро следуют за мной.
Двое слабаков, делающих вид, что охраняют гостиную, чуть ли не мочатся в штаны, когда мы входим внутрь.
– Снейк?
Один из них указывает на коридор.
Данте делает шаг вперед.
– У вас есть две секунды, чтобы убраться отсюда, к чертовой матери.
Им не требуется и двух секунд. Вот вам лояльность и братство.
Данте смотрит на меня и ухмыляется.
– Понял? – спрашиваю я, и он кивает.
В квартире тихо. Что, если ее перевезли куда-нибудь в другое место?
Затем слышу, как Снейк зовет одного из своих парней. Когда ему никто не отвечает, он заходит в гостиную. Дерзкая ухмылка слетает с его лица, когда он хорошенько рассматривает меня и мою подмогу. Ни один из моих братьев не оставит меня на произвол судьбы.
– Твои друзья ушли, – говорит Данте, отвечая на невысказанный вопрос Снейка.
– Где Афина?
Снейк снова возвращает на лицо свою высокомерную улыбку.
– Остынь, През. С ней все в порядке, – он машет руками, делая известный в бандитском мире жест, говорящий «успокойся, братан». Этому ублюдку лучше насладиться последними мгновениями, когда у него есть все еще полностью функционирующие четыре конечности. – Где мои деньги? – спрашивает Снейк.
Данте смотрит на меня, и я киваю. Хоть я еще и не заметил оружия на Снейке, я хочу сделать это как можно чище.
Данте швыряет в придурка сумку с деньгами, который копается в ней как жирный ребенок в пакете конфет на Хэллоуин. Он слишком глуп, чтобы понять, что он в меньшинстве, и что у нас нет причин оставлять его в живых. Снейк указывает дальше по коридору.
– Твоя девка там, През. Ждет тебя.
Я доверяю Данте разобраться с этой ситуацией, и ухожу, чтобы найти свою девушку.
Первая дверь, которую я вижу, немного приоткрыта, и я толкаю ее, открывая еще шире, держа руку на оружии на случай неожиданностей. Но все, что я нахожу – это моя девочка, съежившаяся на полу, руки крепко связаны, и привязаны к кровати, не давая ей возможности далеко уйти.
Афина поднимает голову, и следы слез на ее лице толкают меня подойти вперед.
Опустившись на колени, я достаю складной нож, который всегда ношу с собой, и освобождаю ее.
Я беру ее лицо в ладони, проверяя, нет ли повреждений. Черт, она еще красивее, чем я помню. Даже грязная и заплаканная.
Афина обнимает меня, чуть не сбивая с ног.
Я глубоко выдыхаю.
– Ты в порядке, милая.
– Спасибо. Спасибо, – повторяет она снова и снова. – Мне очень жаль. Не могу поверить, что ты приехал.
Сейчас не время говорить о том, что между нами ничего нет, поэтому я молчу.
Она морщится и извивается.
– Мне нужно в туалет. Он не отпускал меня. Велел делать это прямо здесь.
Я помогаю ей подняться и дойти до ванной, а затем присоединяюсь к Данте и остальным в гостиной, где Данте уже работает над Снейком своими большими кулаками.
– Прибереги что-нибудь для меня, брат.
Данте поднимает глаза и рычит на меня. Сейчас он в режиме убийства.
– Снейк. Его нанял Такер, – он едва слышно произносит эти слова, но я понимаю, что он говорит. Я поднимаю руку, чтобы остановить Данте на секунду.
– Ты ведь бежишь от «Красного Шторма», верно? – спрашиваю я Снейка.
За моей спиной открывается дверь ванной.
– Возвращайся в спальню и оставайся там, Афина.
К счастью, она не спорит. После того, как она благополучно заперта в спальне, я киваю Снейку, который вызывающе вздергивает подбородок.
– Ни от кого я не убегаю.
– А я слышал другое.
Он качает головой, и капли крови падают на и без того грязный ковер.
– Соседка твоей сучки обокрала меня. Просто возвращаю свои деньги.
Чем больше я злюсь внутри, тем спокойнее выгляжу снаружи. Я прислоняюсь спиной к стене и скрещиваю на груди руки.
– Ты же знаешь, что Афина здесь ни при чем. И, может быть, ты не слышал, но за твою полумертвую тушу полагается щедрая награда.
Его глаза расширяются, потому что он знает, что я говорю правду.
Бросаю взгляд на Данте.
– Афине не нужно видеть этого. Отведи его в другую комнату. Делай, что должен, но не убивай. Дикон хочет его живым.
Пока Данте тащит Снейка в заднюю часть квартиры, Неро убирается в гостиной. Я ухожу за Афиной.
Она занята тем, что запихивает вещи в рюкзак, но останавливается, как только видит меня, входящего в комнату.
Бросившись ко мне, она обнимает меня.
– Большое тебе спасибо. Я так…
Я прерываю ее, потому что не хочу говорить об этом.
– Я отвезу тебя домой.
Она печально оглядывает свою комнату.
– Но я не хочу…
Я обрываю ее протест:
– Тебе сейчас небезопасно оставаться здесь. Дома ты будешь в большей безопасности.
– Ладно. Спасибо.
Это просто поездка. Это ничего не значит.
Афина
Ромео спас меня.
Я так благодарна.
Но также я чувствую себя ужасно.
– Ромео, мне нужно…
– Не хочу об этом говорить, Афина.
– Я знаю. Пожалуйста, просто позволь мне объяснить…
Он вскидывает голову и смотрит на меня так свирепо, что мое сердце начинает бешено колотиться.
– Так ты трахалась со Снейком, или с кем-то из его приятелей? – он рычит на меня.
– Что?
Как он может спрашивать меня об этом?
Он падает на кровать и смотрит на меня.
– Ну, раз уж ты использовала меня, чтобы я сорвал твою вишенку и все такое, то я решил, ты захочешь наверстать упущенное.
Мне требуется пара секунд, чтобы осознать его слова, именно поэтому, я не ударяю его.
– Во-первых, не могли бы мы прекратить все эти штучки с «сорвал твою вишенку», это звучит так отвратительно.
Он слегка улыбается.
Я беру еще несколько своих вещей и запихиваю их в рюкзак вместе с бумажником и еще парой мелочей, которые не хочу оставлять. У меня такое чувство, что я сюда не вернусь. Никогда.
– И нет, я этого не делала. Я не… я не такая. Ты мой единственный… – как он смеет, когда у самого полный клуб развратных девчонок, готовых прыгнуть ему в постель. – А сколько девушек из твоего клуба услужили тебе с тех пор, как я ушла?
По какой-то причине, мой вопрос стирает ухмылку с его лица.
– Ни одной. И мне плевать, веришь ты или нет.
Я хочу назвать это чушью. Вот только его лицо так напряжено от эмоций, которые он явно не хочет, чтобы я видела, что это заставляет меня думать, что он говорит правду. Я останавливаюсь и сажусь рядом с ним на кровать, затем легонько скольжу своей рукой по его. Ромео не отдергивает руку, но и не смотрит на меня.
– Тебе не нравится быть уязвимым, не так ли?
Наконец-то, он поворачивает голову, и я мельком вижу промелькнувшее противоречие в его темных глазах.
– Я не могу позволить себе быть уязвимым в этой жизни, – он убирает свою руку из-под моей и проводит тыльной стороной ладони по моей щеке. – А ты делаешь меня уязвимым.
Боже мой. Неужели он только что признался мне в этом? Может быть, в конце концов, он не ненавидит меня.
– Это не так уж и плохо.
– Да, это так. Не говоря уже о том, что ты тайком выскользнула из постели посреди ночи и оставила лишь одну гребаную записку…
– Прости…
Ромео прижимает палец к моим губам и продолжает:
– Какой-то парень позвонил мне и сказал, что собирается причинить тебе боль, и я, даже не колеблясь, приехал сюда с пятью своими братьями, чтобы спасти тебя. Не думал ни о каких последствиях.
Я ерзаю, держа руки на своих коленях.
– Спасибо, – мой голос едва слышен из-за грохота в ушах. – Мне очень жаль.
– Из-за чего? Что улизнула посреди ночи? Втянула мой клуб в войну, которую мы не можем себе позволить?
– Всего этого. Я не думала, что…
– Да, ты не подумала. Ты решила перейти на темную сторону, заставила байкера-головореза сорвать твою вишенку и уехала.
Подождите. Он больше, чем просто зол.
– Я задела твои чувства?
Ромео свирепо смотрит на меня.
– Нет.
– Рид, ты можешь быть уязвимым со мной.
– Нет. Не могу, – он взглядом блуждает по моему лицу, и я не думаю, что ему нравится то, что он видит. – Я не доверяю тебе.
– Рид…
– Я спрашивал тебя о твоих планах. Ты должна была…
– Я думала, ты попытаешься меня остановить.
– Видимо, кому-то и следовало тебя остановить.
Намек на то, что я вляпалась в эту историю из-за своей наивности – хоть это и правда – посылает огонь по моим венам. Злой огонь, который заставляет меня говорить глупости.
