Текст книги "Досье на звезд: правда, домыслы, сенсации. Наши любимые фильмы"

Автор книги: Федор Раззаков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 44 страниц)

23 сентября – Данька и Лютый на крыше; Данька пытается убежать от Игната (эпизоды в картину не вошли).

В этот же день в Москве был подписан договор с поэтом Робертом Рождественским на написание трех песен для фильма: "Песня неуловимых" ("Бьют свинцовые ливни…"), "Песня Бубы Касторского", "Песня про сатану". Согласно договору за каждую песню поэту полагалось 150 рублей.

В эти же дни на экраны страны выходит один из лучших отечественных истернов – фильм Витаутаса Жалакявичуса "Никто не хотел умирать". Сюжет его чуть ли не в точности – повторение американского вестерна, снятого режиссером Генри Хатуэйем годом раньше – "Сыновья Кэти Элдер" (в одной из главных ролей – легендарный Джон Уэйн). Одно из отличий: в американском фильме бандиты убивают мать четверых сыновей-ковбоев, а у Жалакявичуса жертвой негодяев из банды Святого Юозапаса становится отец – председатель сельсовета Локис ("медведь" по-литовски). Четверо его сыновей – Брюнас (Бруно Оя), Донатас (Регимантас Адомайтис), Миколас (Альгимантас Масюлис), Ионас (Юозас Будрайтис) вступают в схватку с убийцами отца и выходят из нее победителями.

Другим отличием этого истерна от американского аналога является подача материала: у Жалакявичуса она гораздо серьезнее по интонации, отчего и называется "народной драмой". В советском прокате фильм "Никто не хотел умирать" занял 19-е место, собрав 22,8 миллиона зрителей. Он был удостоен главного приза на Всесоюзном кинофестивале в Киеве, а также на фестивалях в Вильнюсе и Карловых Варах.

И еще об одном событии, произошедшем в том году и имеющем непосредственное отношение к теме нашего разговора. 18 марта 1966 года в Москве, на Котельнической набережной был открыт новый кинотеатр "Иллюзион", предназначенный для демонстрации фильмов из архива Госфильмофонда, в том числе и вестернов. И хотя небольшой зал этого кинотеатра и трудность попадания туда (абонементы распространялись, что называется, по большому блату среди избранных лиц) не позволяли большинству москвичей регулярно приобщаться к шедеврам мирового кинематографа, само наличие такого кинотеатра пробивало пусть небольшую, но все-таки брешь в "железном занавесе".

Но вернемся на съемочную площадку "Неуловимых мстителей".

24 сентября – Валерка и Яшка в лагере у костра, Валерка беспокоится за Даньку, ушедшего на хутор: "Что-то долго его нет", на что Яшка отвечает: "Ты за него не беспокойся" и т. д. (эпизод в картину не вошел).

25 сентября – Яшка купает коня; мстители скачут из балки (эпизоды в картину не вошли).

26 сентября – Яшка плывет на помощь к Ксанке; бежит. В этот же день экспедицию покинули Эдмонд Кеосаян и Владимир Трещалов. На следующий день и остальная часть съемочной группы, собрав имущество, отправилась в обратный путь – в Москву. Однако вскоре пришлось возвращаться назад. Почему? Дело в том, что, просмотрев отснятый материал, художественный совет студии принял решение доснять некоторые эпизоды. Приведу лишь некоторые замечания, высказанные на худсовете (30 сентября).

А. Хмелик: "Не ясно, отец Даньки и Ксанки погибает или нет? Да и вообще снято все очень серьезно, нет юмора…"

С. Ермолинский: "Нужно доснять эпизод отбития скота. Трюков у нас действительно мало. Погоня за поездом построена на одном приеме. Эпизод обеднен и драматически. Погони, выстрелы – все это перешло в пародийность. Усложнить погоню нужно. Я убежден, нужно вернуться в экспедицию. Снять угон скота, придумать там трюки, которые все прояснят…"

А. Зархи: "Ты, Эдмонд, нам обещал, что будет каскад трюков. В 66-м году делать трюк, что мальчики прячутся за дверь, а враги проходят мимо это 24-й год. Постоянные падения с коней – это уже становится скучно. Ведь каждый герой должен уметь что-нибудь делать…"

Э. Кеосаян: "Мне кажется, эпизод с угоном скота вообще нужно убрать. В трактире, который мы еще не снимали, есть трюки, которых ни в каких других эпизодах нет…"

В итоге 4 октября часть съемочной группы в составе режиссера, оператора, нескольких технических работников и актеров вернулись в Новую Каховку.

6 – 7 октября были отсняты эпизоды из начала фильма: Лютый с бандой едут по горящему хутору; Лютый подходит к связанному отцу Даньки и Ксанки Степану Щусю и спрашивает: "Ты, может, сказать что-то хочешь или попросить о чем?", отец в ответ плюет ему в лицо, за что Лютый расстреливает его из маузера. В съемках эпизода принимало участие 60 человек массовки (по 3 рубля на нос), 10 коров и 20 лошадей. Также были досняты несколько сцен к эпизоду "Отбитие скота".

9 октября съемочная группа вернулась в Москву, чтобы продолжить работу в павильонах студии. Но поскольку к тому времени декорацию "Трактир" еще не подготовили к съемкам, было решено, чтобы не терять напрасно время, приступить к монтажно-тонировочному этапу работ. Наконец, 13 октября декорация "Трактир", сооруженная в 8-м павильоне "Мосфильма", была готова и началось ее освоение. Оно продолжалось два дня. 15 и 16 октября выпали на выходные, а с 17-го начались съемки (рабочий день длился 15 часов до 23.30, в тот день, в частности, сняли песню "Спрячь за высоким забором девчонку…" и танец Яшки-цыгана). "Трактир" снимали до 28 октября. Хотя читатели наверняка хорошо помнят все, что там происходило, все же напомню вкратце основные сцены: разговор Лютого с Ксанкой (он дарит ей бусы, а сам приказывает трактирщику Корнею (Леонид Пархоменко) "глаз с нее не спускать"); хитрый трюк Яшки и Ксанки с подменой горилки (18 октября); стрельба "бурнашей" по мишеням (эти эпизоды снимались три дня – 21–22 и 28 октября, в них были задействованы 6 спортсменов-стрелков, которые метко крушили кружки и прочую утварь с первого же выстрела); Буба Касторский приходит в трактир ("Не бей его – это артист!") и помогает мстителям одолеть "бурнашей" (24 и 26 октября).

29 октября началось речевое озвучание фильма в тонстудии "Мосфильма" (тонателье № 4).

30 октября – выходной день.

31 октября в подмосковном Очакове состоялись съемки комбинированного эпизода для пролога и эпилога картины: проезд "неуловимых" на лошадях на фоне восходящего солнца. Идея этого эпизода родилась в голове Кеосаяна после того, как, просмотрев отснятый материал, он понял, что чего-то для его "сказки" не хватает. Но чего именно, понять никак не мог. Озарение, как всегда, пришло неожиданно.

1 – 2 ноября – речевое озвучание и монтаж (Лютого озвучивал актер Евгений Весник).

3 ноября в 4-м павильоне "Мосфильма" с 15.30 до 24.00 снимали эпизоды "в штабе Бурнаша": Бурнаш принимает в хате своего старого друга Семена Кандыбу (эпизод в картину не вошел).

4 ноября – Бурнаш диктует Даньке-Грине приказ о поимке мстителей: "В бессильной злобе красные комиссары подсылают своих наймитов…"; Данька подслушивает за дверью разговор Лютого и Бурнаша; Лютый выходит от Бурнаша и спрашивает Даньку: "А ты небось панихидку по мне справил?" "Об чем это вы, дядя Сидор? – прикидывается дурачком Данька. – Спутали с кем-то?" "Может быть, и спутал"; Семен Кандыба с ужасом вопрошает: "Где Гриня? Куда сына дели?", Данька пятится назад и попадает в объятия Лютого, который встал аккурат за дверью.

5 ноября – Лютый пытается доказать Бурнашу, что Гриня – засланный казачок. Бурнаш: "Да померещилось тебе, Сидор. Я с его батькой добрым казаком Семкой Кандыбой лет десять знаюсь…" Лютый: "Сколько у тебя этот казачок? Недели две? А теперь прикинь, чего за это время было. В Нижней балке сотня Илюхи Косого на засаду напоролась. Случайно скажешь? В старый хутор людей за хлебом посылали – ни зернышка! Как по уговору! Тоже случайно? А что мор среди коней пошел – водой травленной поили! Засланный у тебя казачок, засланный!" Но Бурнаш гнет свое: "Документ имеется – письмо от его батьки. Мнительный ты стал, Сидор, уже мне не веришь…"

6 – 8 ноября – праздничные дни.

9 ноября – на съемочную площадку из-за болезни не явился Владимир Трещалов (накануне, как мы помним, были праздники), поэтому съемки длились всего лишь 4 часа. Снимали эпизоды в "трактире" с участием Васи Васильева (Яшки).

10 – 13 ноября – монтаж и речевое озвучание.

14 ноября – в 4-м павильоне прошла досъемка эпизода "Вагон Буденного" (Буденному докладывают, что деревня Збруевка освобождена отрядом каких-то "мстителей", тот спрашивает: "Вы связь с ними наладили?" – "Это невозможно". – "Почему?" – "Их нет". – "Кого? – "Мстителей". – "А Збруевка?" – "Збруевка есть".

15 ноября – из Ленинграда на озвучание из-за нелетной погоды не смог прилететь актер Ефим Копелян.

17 ноября – в 8-м павильоне состоялась досъемка эпизода с участием настоятеля церкви отца Мокея (Глеб Стриженов).

18 ноября – наконец-то до Москвы добрался Ефим Копелян.

19 ноября – запись оркестра в тонстудии № 2 (с 15.20 до 24.00).

21 ноября – в 12-м павильоне состоялась досъемка эпизода с участием Лютого и Даньки. В этот же день в тонстудии прошла запись гитар для танца Яшки-цыгана в трактире (когда он лихо отплясывает "цыганочку").

22 ноября – досъемка крупных планов Даньки и Лютого (когда они стреляют друг в друга во время погони за поездом).

23 ноября – генеральная дирекция киностудии "Мосфильм" смотрит отснятый материал, советует режиссеру доснять несколько крупных планов и переносит срок сдачи фильма на декабрь.

1 – 8 декабря – монтаж и озвучание фильма.

9 декабря – монтаж и перезапись 1-й части.

15 декабря – принятие фильма генеральной дирекцией студии.

29 декабря в очередной раз собралась сценарно-редакционная коллегия Главного управления художественной кинематографии, с тем чтобы вынести свой окончательный вердикт по фильму. В ее решении отмечалось следующее: "По мнению коллегии авторам фильма в целом удалось справиться с задачей. Ключевые эпизоды картины (такие, например, как захват юными мстителями бандитов в трактире, проникновение Даньки в штаб Бурнаша, операция по угону поезда) решены динамично, изобретательно, в соответствии с духом избранного авторами жанра. Образы многих основных персонажей, в первую очередь Яшки, Даньки и Валерки получились в картине достаточно выразительными и живыми.

Положительной оценки заслуживает работа оператора Ф. Добронравова, художников В. Гладникова и В. Голикова, а также музыка композитора Б. Мокроусова. Вместе с тем членами коллегии были высказаны и отдельные критические замечания.

Так, первая половина фильма грешит некоторой затянутостью, временами замедленностью темпа. Не вполне удачными получились в картине сцены, связанные с лагерем и штабом буденновцев. Конармейцы выглядят на экране слишком благодушными, беспечными. Это противоречит суровой атмосфере тех грозовых лет и нарушает динамику картины в целом.

Несколько спорным представляется и трактовка образа С. М. Буденного артистом Л. Свердлиным. Бытовое, нарочито "приземленное" решение этого образа плохо сочетается с романтически приподнятой атмосферой фильма.

В работе с исполнительницей роли Ксанки постановщики картины не сумели добиться той выразительности, которая отличает работу других юных артистов. В несколько натуралистической сцене "экзекуции" над Лютым недостает элемента именно нравственной победы ребят над бандитом.

Коллегия рекомендовала картину к выпуску, но перед этим режиссеру необходимо было внести в нее следующие изменения: сократить сцену выступления Бурнаша перед крестьянами, исключив из нее ссылки атамана на революцию, Парижскую коммуну и т. п.; сократить сцены с конармейцами, с тем, чтобы по возможности снять ощущение некоей "размагниченности" бойцов. Все эти правки Кеосаян в фильм, естественно, внес.

ГЛАВНЫЙ ИНДЕЕЦ СОВЕТСКОГО СОЮЗА

А тем временем на экраны страны вышел первый восточногерманский вестерн (или «дефа-вестерн») про индейцев «Сыновья Большой Медведицы» режиссера Йозефа Маха. О том, какие события предшествовали появлению этого фильма, стоит поговорить отдельно.

После "прокола" с "Великолепной семеркой" руководители советской кинематографии встали перед дилеммой: покупать вестерны или нет? С одной стороны, этот жанр приносил казне фантастические прибыли, но с другой – в подобных картинах было столько насилия, что бдительные идеологи грудью вставали против их демонстрации на советских экранах (причем, сами с удовольствием смотрели их на всяких закрытых просмотрах, где-нибудь на правительственных дачах в Завидово или в Госфильмофонде. В частности, Леонид Брежнев был большим поклонником вестернов, особенно с участием Чака Коннорса, известного западному зрителю по фильмам: "Джеронимо", "Заклейменный" и др.). В итоге было принято решение от закупок западных вестернов отказаться. Американский вестерн продолжал оставаться в Советском Союзе персоной нон грата, о чем наглядно свидетельствует тогдашняя пресса. Например, в январе 1966 года в "Советской культуре" появилась перепечатка статьи Уве Неттельбека из журнала "Фильмкритик" (ФРГ) под названием "Закон кулака". Приведу лишь небольшой отрывок из нее:

"Мифы, которые питали и питают поток кинобоевиков жанра "вестерн", взяты из духовной и политической сферы Америки, этой прагматической и нетерпимой страны, сферы, напоминающей запущенную и злокачественную опухоль под названием иррационализм. Уже в первых – "меланхолических" – "вестернах" мы столкнулись с такой интерпретацией истории и таким примитивным мировоззрением, которые в конце концов стали врагом любого прогресса. В настоящее время фетишизация силы в "вестерне" соответствует вполне определенным тенденциям политики США, а именно упрощенной оценке происходящих в мире событий и наивно-рискованной мечте об их быстром и победоносном завершении в собственную пользу…

В Америке кто-то удачно назвал производство "вестернов" "фабрикой страха и грез". Цель этой фабрики – отвлечь зрителя запугиванием и вымыслом от современности…"

Итак, вестернам путь на наши экраны в 60-е годы был заказан. Причем не только американским. Именно в те годы на свет появились итальянские вестерны (так называемые "спагетти-вестерны"), которые наделали шороху во всем мире, однако до широкого советского зрителя так и не добрались.

"Отец" спагетти-вестерна Серджио Леоне с середины 40-х годов работал ассистентом режиссера у таких мастодонтов американского кино, как Уильям Уайлер (это он снял "Бен-Гура", "Смешную девчонку", "Как украсть миллион", а также вестерн "Дружеское увещевание", который в 1957 году взял Гран-при на Каннском фестивале), Роберт Уайз ("Вестсайдская история", "Звуки музыки"), Фред Циннеман ("В полдень", 1952). Эта практика не прошла даром, когда Леоне надумал, наконец, сам снимать кино. В 1959 году он закончил за режиссера М. Боннара фильм "Последние дни Помпеи", а в начале 60-х самостоятельно поставил широкомасштабное историческое полотно "Колосс Родосский". Затем настала очередь вестернов.

В начале 60-х коммерческое кино Италии переживало кризис: после бурного притока зрителей в кинотеатры, который был отмечен в середине 50-х (этому способствовали мелодрамы и комедии собственной "выпечки"), наступил спад зрительского интереса к итальянскому кино. Экран стали заполнять американские фильмы, что не могло нравиться итальянским продюсерам, многие из которых либо разорились, либо стояли на грани этого. Для изменения ситуации требовались срочные меры. Вот тогда кому-то из продюсеров пришла в голову идея снимать вестерны. Причем не в одиночку, а в тесном партнерстве с испанцами: те чуть ли не за гроши согласились предоставить свои красивые ландшафты под вестерновую натуру. Именно там (в песках под Толедо и в предместье Мадрида Монсанаресе) в 1963 году Леоне начал снимать фильм "За пригоршню долларов", взяв за основу сюжет картины Акиры Куросавы "Еджимбо" – о том, как вольный стрелок предлагает свои услуги двум враждующим группировкам. Причем, неуверенный в успехе своего вестерна, Леоне зашифровал всех участников съемочной группы под английскими псевдонимами. Но фильм произвел такой фурор в Европе, а затем и в Америке (прокат – в 1967 году), что в течение двух лет были сняты продолжения: "На несколько долларов больше" (1965), "Хороший, плохой, злой" (1966). Однако, как я уже упоминал, до широкого советского зрителя эти фильмы тогда не дошли, их смогли оценить только исследователи кино и режиссеры, имевшие право допуска к архиву Госфильмофонда в Белых Столбах. Их мнение было почти единогласным: замечательное кино, но слишком жестокое для того, чтобы показывать его рядовому зрителю. Вердикт не удивляет, если учитывать, что даже "Великолепную семерку" – фильм, где вместо правды жизни была одна "красивость" (с головы Юла Бриннера даже шляпа ни разу не слетела, хотя прыгает и бегает он предостаточно) – советские критики нашли слишком жестокой. В итоге наш тогдашний зритель так воочию и не увидел, что такое "спагетти-вестерн", о котором так шумел остальной мир. И тогда на помощь нашим прокатчикам пришли немцы: сначала из ГДР, которые наладили выпуск "дефа-вестернов", а потом и из ФРГ – они чуть раньше своих восточногерманских земляков стали снимать так называемые "штрудель-вестерны".

Западные немцы стали снимать вестерны не случайно: с 1948 года по соглашению с американскими прокатными фирмами на экраны ФРГ хлынул поток фильмов "made in USA", среди которых было много и вестернов (в год в ФРГ демонстрировалось до 200 американских лент). В течение почти полутора десятка лет немцы смотрели чужие вестерны, пока в 1962 году, поглядев на итальянцев, не очухались: а чем мы хуже? Побудительным мотивом к обращению западногерманского кино к вестерну стал юбилей – 50 лет со дня смерти "немецкого Фенимора Купера" писателя Карла Мая, сочинившего целую серию книг про индейца Виннету и его верного белого друга охотника Олда Шаттерхэнда. Их и решено было экранизировать.

Первым за это дело взялся Харальд Райнль (это он впоследствии снимет хорошо известную в СССР документальную ленту "Воспоминание о будущем", а в 80-х трагически погибнет). На роль Виннету был приглашен 33-летний французский актер Пьер Брис (окончил театральную студию в Париже, с 1953 года – на сцене, через год завязывается его "роман" с кино, причем роли ему поначалу доставались исключительно отрицательные), на роль Шаттерхэнда американец Лекс Баркер. Фильм назывался "Сокровище Серебряного озера", его съемки проходили в августе – сентябре на территории Югославии (в окрестностях Риеки и павильонах белградской студии "Ядран-фильм"). 12 декабря 1962 года в Штутгарте состоялась триумфальная премьера и, как говорится, понеслось. До конца 60-х (серия "про Виннету" в 70-х в ФРГ больше не снималась) было снято еще 10 фильмов: "Виннету, часть 1" (1963, реж. Х. Райнль), "Олд Шаттерхэнд" (1964, реж. Х. Фрегенесе), "Виннету, часть 2: Последние из предателей" (1964, реж. Х. Райнль), "Среди Коршунов" (1964, реж. А. Форер), "Нефтяной принц" (1965, реж. Х. Филлип), "Виннету, часть 3: Тропа отчаянных" (1965, Х. Райнль), "Олд Шурхэн" (1965, реж. А. Форер), "Виннету и метис Апаначи" (1966, реж. Х. Филипп), "Виннету и его друг Олд Файерхэнд" (1966, реж. А. Форер), "Ад в Манитобе" (1966, реж. Р. Гидеон), "Виннету и Олд Шаттерхэнд в Долине Мертвых" (1968, реж. Х. Райнль).

Серия фильмов "про Виннету" отличалась от американских вестернов прежде всего тем, что индейцы в них выступали в качестве положительных героев (в то время как в американских они в основном представали исключительно в образе злодеев). Мало кто знает, но сами североамериканские и канадские индейцы были крайне недовольны таким положением вещей и пытались как-то переломить ситуацию. Например, в 1967 году канадские индейцы обратились в департамент культуры с предложением, чтобы Управление канадской кинематографии содействовало созданию хотя бы одного фильма, в котором индейцы побеждают бледнолицых (фильмы про Виннету в канадском прокате не шли). Но, увы, их просьба осталась без внимания.

Тем временем успех фильмов про Виннету заставил обратить свой взор к индейской тематике и восточных немцев. Но где им было взять литературную основу для таких фильмов, если покушаться на романы Карла Мая было нельзя? И тогда у гэдээровцев появился свой Карл Май – писательница Лизолетта Вельскопф-Генрих, которая затеяла цикл романов "Сыновья Большой Медведицы", открыв его книгой "Харка – сын вождя" (в Советском Союзе книгу опубликуют в 1970 году). За экранизацию книги в 1965 году на студии "ДЕФА" взялся чехословацкий режиссер Йозеф Мах. Для многих этот выбор показался странным, так как до этого Мах прославился созданием нескольких комедий и двух психологических драм. Однако одно было бесспорно – Мах считался крепким режиссером с почти 20-летним стажем работы в кино.

Натурные съемки первого "дефа-вестерна" "Сыновья Большой Медведицы" проходили все в той же Югославии, поскольку тамошние власти практически за бесценок предоставляли свои бескрайние территории для съемок самых разных картин. На роль индейского вождя Токей Ито был утвержден малоизвестный актер из Бабельсберга (там располагалась "ДЕФА"). Однако стать "звездой" ему было не суждено. Едва начались съемки, режиссер внезапно разочаровался в нем и стал искать нового исполнителя. Он обратился за помощью к югославским коллегам, и те предоставили в его распоряжение фотографии всех своих актеров, игравших до этого роли суперменов. Мах вскоре выбрал одного из них – Гойко Митича. Увидев фото, югославы удивились: "Этот парень никогда не играл главных ролей – был дублером или мелькал в массовке. Советуем вам выбрать кого-нибудь другого". Но Мах решил рискнуть. В тот же день Митич оказался в его кабинете. Первый вопрос, который ему задали, умеет ли он скакать на лошади. Митич ответил по-немецки: "Естественно", что и решило исход дела – его утвердили на главную роль. Поскольку слава этого актера в нашей стране была поистине фантастической (его назвали "главным индейцем Советского Союза"), стоит рассказать о нем подробнее.

Гойко (мы, подростки тех лет, в шутку называли его Гайка) Митич родился в 1940 году в Югославии. С детства увлекался спортом и, закончив школу, поступил в Академию физкультуры в Белграде. В 1960 году в Югославию приехали английские кинематографисты, снимавшие там исторический фильм "Ланселот и королева". Друзья Митича, зная его разностороннюю спортивную подготовку (он отлично фехтовал, плавал, скакал на лошади), посоветовали ему попробовать себя на съемочной площадке в качестве дублера. Митич, может быть, отнесся бы к этому предложению с прохладцей, если бы не крайняя нужда. Позднее сам актер признавался, что, только облачившись в тяжелые доспехи и с трудом взгромоздившись на коня, понял всю тяжесть актерского труда. Щит оттягивал руку, сквозь забрало почти ничего не было видно, лошадь не слушалась. И в таком состоянии по ходу фильма Митичу пришлось удирать от погони. К счастью, с лошади он не свалился, но когда этот кошмар закончился, его решение было бесповоротным: "Больше на съемочную площадку ни ногой!" Но решение оказалось скоропалительным.

В 1962 году в Югославии взяла старт эфэргэшная серия фильмов про Виннету, и Митича вновь пригласили сниматься – в индейской массовке. В итоге за два года он умудрился сняться в трех картинах: "Олд Шеттерхэнд", "Виннету, часть 2", "Среди Коршунов". Снимался бы и дальше в роли статиста, если бы в Белград не приехали киношники из "ДЕФА".

Фильм Й. Маха вышел на экраны ГДР и Чехословакии в 1966 году и тут же был приобретен для показа в Советском Союзе. И уже первые несколько недель проката показали, что фильм попал "в десятку" – люди шли на него с таким же энтузиазмом, как и на "Великолепную семерку". Вообще тот год запомнился обилием заграничных кинохитов самых разных жанров. Среди них: два фильма про Фантомаса Андре Юннебеля ("Фантомас" и "Фантомас разбушевался"), "Спартак" Стенли Кубрика, "Фараон" Ежи Кавалеровича и очень милая пародия на детектив чехословацких кинематографистов "Призрак замка Моррисвиль". Тогда же на отечественный экран вышел первый "карпатский вестерн" (снятый в Румынии) – "Гайдуки" Дину Коча. Главный герой фильма – гайдук Ангел (Флориан Пьерсик) хотя и не дотягивал до славы героев Гойко Митича, но тоже был в первой пятерке суперменов советского проката.