Текст книги "Тайное становится явным"

Автор книги: Федор Волков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 27 страниц)

Подобные взгляды всецело разделялись английскими реакционерами. Министр авиационной промышленности в правительстве Черчилля Мур-Брабазон заявил о заинтересованности Англии в обескровлении СССР и Германии, после чего Англия займет господствующее положение в Европе.

Антисоветские воззрения разделяли и активно поддерживали Гитлера посол Англии в США лорд Галифакс, посол во франкистской Испании Самуэль Хор, депутаты парламента Локкер Лэмпсон, генерал Альфред Нокс, члены махрово-реакционной «группы имперской политики», тесно связанные с фашистскими организациями в Англии, возглавленными Освальдом Мосли. Их поддерживали представители клайвденской клики и многие другие пронацистски настроенные деятели.

«Давние враги Советского Союза, – писал леволейбористский журнал „Трибюн“, – все еще имеют силу и влияние в Англии»[424]424
  Tribune, 23.X 1941.


[Закрыть]. Именно поэтому депутат-коммунист У. Галлахер решительно требовал вывести из состава английского правительства «всех мюнхенцев и предателей».

Коалиция народов и государств

Однако, как ни сочувствовали в душе подобным воззрениям профашистских элементов Черчилль и его единомышленники в Англии и США, политические соображения диктовали им в то время необходимость оказывать поддержку СССР. «Вынужденное вступление СССР в войну с Германией ускорило объединение антифашистских сил. Советское правительство всемерно способствовало сплочению всех стран и народов для борьбы с агрессивным блоком»[425]425
  История второй мировой войны, 1939–1945, т. 4, с. 163.


[Закрыть].

Под давлением народных масс и с учетом соотношения сил на мировой арене правящим кругам Англии и США, какими бы сильными ни были реакционные воззрения и корыстные расчеты некоторых империалистических политиков, все-таки пришлось встать на путь поддержки Советского Союза, пойти на создание антифашистской коалиции.

Созданию этой коалиции в весьма большой степени содействовала внешняя политика СССР накануне Второй мировой войны. Сейчас появилось немало охотников утверждать, что СССР действовал как-то «не так» в конце 30-х годов. Но история выявила совершенно непреложный факт. Создание антифашистской коалиции подготовлялось неустанной борьбой СССР за мир и коллективную безопасность, против планов поборников «умиротворения агрессоров», фактически подталкивавших Гитлера на путь развязывания войны.

Антифашистская коалиция была, с одной стороны, союзом народов против фашистских государств, а с другой – союзом государств с различным социально-экономическим строем. Социалистическое государство – СССР вступил в военный союз с капиталистическими государствами – США, Англией и другими странами. Благодаря Советскому Союзу антифашистская коалиция стала союзом миллионов людей, поднявшихся на борьбу с гитлеровскими захватчиками.

Краеугольным камнем этой коалиции явилось подписанное в Москве в июле 1941 г. по инициативе Советского правительства «Соглашение между правительствами СССР и Великобритании о совместных действиях в войне против Германии». В нем предусматривалось: оба правительства взаимно обязуются оказывать друг другу помощь и поддержку всякого рода в настоящей войне против гитлеровской Германии (простые люди СССР и Англии видели в этом реальную возможность заставить Германию воевать на два фронта). Стороны торжественно обязались не вести переговоров, не заключать перемирия или мирного договора без обоюдного согласия.

«Великая коалиция, – писал американский военный историк Мэтлофф, – выкованная в войне и для войны, сложилась в 1941–1942 годах. Это был военный союз, напоминавший „брак по расчету“. Общая опасность объединила в 1941 году Соединенные Штаты, Англию и Советский Союз, но из-за различий в традициях, политике, интересах, географическом положении и ресурсах каждая страна – участница коалиции смотрела на войну в Европе по-своему»[426]426
  Мэтлофф М. От Касабланки до «Оверлорда». М., 1964, с. 22.


[Закрыть].

Дело, конечно, не в «традициях» или «географическом положении». Разногласия возникали из-за различных политических интересов, классовых противоречий, различия целей войны ее участников с германским фашизмом.

Главной целью Великой Отечественной войны советского народа против гитлеровских агрессоров являлся разгром фашизма, ликвидация смертельной угрозы, нависшей над Советской страной. Речь шла о том, быть или не быть Советской власти, быть или не быть народам СССР свободными или попасть под тяжкое иго варварского фашизма. Но речь шла также и об освобождении народов Европы, изнывавших под гнетом фашизма.

Цели правящих кругов Англии и США были иными. Они стремились не к освобождению порабощенных народов Европы, освобождению колониальных стран. Их первостепенной задачей было сохранение классовых интересов Британской империи, Соединенных Штатов Америки, устранение Германии, Японии как опасных конкурентов на мировых рынках.

Различие в целях войны породило немало трудностей в антифашистской коалиции, противоречий между ее участниками, которые не согласовывались с общесоюзническими задачами. А нередко народы СССР и Англии, США и Франции дорого платили за политические интриги иных западных политиков.

Если центростремительные тенденции коалиции, определяемые общностью борьбы с фашистской опасностью, вели к совпадению военно-политических целей ее участников, а следовательно, к укреплению коалиции, то центробежные тенденции, наоборот, мешали проведению согласованной политики союзниками СССР, координации военных действий против фашистских государств. Хотя центростремительные тенденции в антифашистской коалиции оказались сильнее центробежных – иначе не было бы такого сотрудничества, – присущие коалиции противоречия оказались весьма значительными.

«Россия удержится шесть недель…»

В начале войны в Лондоне и Вашингтоне не верили в способность Советского Союза к длительному сопротивлению. Споры шли лишь о том, продержится ли СССР несколько дней, недель или месяцев. Сам премьер-министр Англии неоднократно заявлял о близком разгроме СССР. В начале Великой Отечественной войны в Лондоне находился австралийский премьер-министр Кэртен. Черчилль доверительно сообщил ему: будет чудом, если Россия удержится шесть недель[427]427
  См.: Краминов Д. Цит. соч., с. 30.


[Закрыть].

В беседах с президентом Рузвельтом, а их первая личная встреча состоялась в августе 1941 г. на борту линкора «Принц Уэльский» в бухте Ардженшия у Ньюфаундленда, Черчилль твердил: «Когда Москва падет… как только немцы войдут в Закавказье… когда сопротивление русских прекратится»[428]428
  Рузвельт Э. Цит. соч., с. 46.


[Закрыть].

Этой же точки зрения придерживался британский генеральный штаб, определявший срок сопротивления СССР в три-четыре недели. Военные эксперты на совещаниях, пресс-конференциях в военном министерстве и ведомстве информации заявляли, не делая из этого особого секрета: «Россия вскоре потерпит поражение».

Недалеко ушли от своих английских коллег и американцы. Военный министр Стимсон, сотрудники отдела военного планирования генерального штаба считали: «Германия будет основательно занята минимум месяц, а максимально, возможно, три месяца задачей разгрома России»[429]429
  Шервуд Р. Цит. соч., т. 1, с. 495.


[Закрыть].

Через пять дней после вторжения гитлеровских полчищ в СССР Флетчер Пратт писал в «Нью-Йорк пост»: «Чтобы спасти красных от предстоящего им в самом близком времени разгрома, необходимо чудо, подобное библейским чудесам»[430]430
  New York Post, 27.VI. 1941.


[Закрыть]. Однако в это «чудо» на Западе, разумеется, не верили. Стратеги Пентагона и британского генерального штаба во главе с Алланом Бруком верили в широко разрекламированный Берлином «блицкриг».

«Советский народ сломает шею Гитлеру»

Однако в Англии и США было немало трезво мысливших людей, веривших в победу советских людей, несмотря на временные неудачи Красной Армии. Об этом говорили руководитель Компартии США Уильям Фостер, руководители Компартии Англии и других стран. Из фашистских застенков доходил голос мужественного сына немецкого народа Эрнста Тельмана: «Советский народ сломает шею Гитлеру».

Среди немногих официальных лиц – буржуазных дипломатов и военных, веривших в силу Советского Союза, были английский посол в Москве Стаффорд Криппс, глава английской военной миссии в СССР генерал Майсон Макфарлан. Когда положение на советско-германском фронте было весьма серьезным, они заявляли: «Красную Армию не удастся сломить, какой бы отчаянный оборот ни принимали события иной раз»[431]431
  Верт А. Цит. соч., с. 127.


[Закрыть].

В конечной победе советского народа был убежден всемирно известный писатель Бернард Шоу, веривший в неисчерпаемые силы СССР с первых дней после победы Великого Октября. В конце июня 1941 г., в разгар временных успехов фашистского вермахта, Бернард Шоу писал в редакцию «Таймс»: раз Россия на стороне Англии, «мы наверняка выиграем войну»[432]432
  Верт А. Цит. соч., с. 95.


[Закрыть].

Веру в непобедимость Советского государства разделяли известный английский историк Бернард Пэрс, журналист Александр Верт, в годы войны находившийся в Москве на посту корреспондента газеты «Санди таймс» и Би-би-си и рассказывавший правду о мужественной борьбе советского народа с фашистскими ордами.

К концу июля 1941 г. в Москву был направлен ближайший советник президента Рузвельта, его доверенное лицо Гарри Гопкинс. Помимо других задач он должен был доложить Рузвельту и Черчиллю точные данные о силе сопротивления Советского Союза. Гопкинс хотел знать, действительно ли положение СССР столь катастрофично, как об этом сообщал военный атташе США в Москве майор Итон. Гопкинс встречался с руководителями Советского правительства, из разных источников, и в частности от американского полковника Феймонвилла, он получил подробные данные о военном потенциале СССР. Еще из Москвы Гопкинс сообщал Рузвельту: «Здесь существует безграничная решимость победить»[433]433
  Feis H. Roosevelt, Churchill. Stalin. L., 1957, p. 13.


[Закрыть].

По возвращении в Америку, а это совпало со встречей Рузвельта и Черчилля в бухте Арджентия, закончившейся принятием «Атлантической хартии», Гопкинс сделал объективное сообщение и рассеял иллюзии многих политиков и военных США и Англии, надеявшихся на скорый крах СССР.

Вслед за наиболее дальновидными политиками и военными, верившими в силу СССР, англо-американским стратегам пришлось «увеличить» возможные сроки сопротивления Красной Армии фашистским армиям с трех-четырех до восьми-десяти месяцев, потом перейти на годичное исчисление и, наконец, обеспокоиться о том, что Англия и США могут вообще опоздать на локомотив Победы.

Но в первые дни и месяцы войны Черчилль, английские генералы и многие военные руководители США, противореча собственным заявлениям, считали: вооружение, посланное Англией и США в СССР, попадет в руки фашистов, что «помощь Советам приведет лишь к затяжке войны», но не предотвратит их поражение.

Когда Красная Армия, советский народ своим героическим сопротивлением опрокинули не только планы «блицкрига», но и прогнозы политиков и военных Лондона и Вашингтона, военная помощь Англии и США усиливается. Появляются новые установки в их военной стратегии. В том числе стратегическая концепция «двухфазной войны». «Первую фазу» войны в Европе политики и стратеги Лондона и Вашингтона рассматривали как истребительную борьбу между СССР и фашистской Германией. Сын президента Рузвельта Эллиот признавал: Британская империя стремится к тому, «чтобы нацисты и русские уничтожали друг друга, пока Англия будет накапливать силы»[434]434
  Рузвельт Э. Цит. соч., с. 50.


[Закрыть]. К этому же стремились и влиятельные круги США.

В период наиболее тяжелой для СССР «первой фазы» войны стратеги Лондона и Вашингтона твердо намеревались отсиживаться за Ла-Маншем, за Атлантикой и наблюдать, как СССР и Германия взаимно ослабляют друг друга. Черчилль, следуя своей концепции, придерживался мнения: «Чем большие потери нанесут немцы красным, тем лучше будет для Англии»[435]435
  Сквайрс Р. Дороги войны. М., 1952, с. 15–16.


[Закрыть].

Союзники СССР намечали решительные действия на «второй фазе» войны – в период максимального ослабления Советской страны и фашистской Германии, чтобы продиктовать в момент победы свои условия мира. А пока военная стратегия, разработанная и применявшаяся на практике, отражавшая политический курс Англии и США, была стратегией «малых дел» и «не прямых действий» против фашистской Германии.

Во внешней политике Черчилля, особенно в первый период Отечественной войны, были четко намечены два курса: один – официальный, с открытыми декларациями, заявлениями о необходимости «сокрушительного разгрома фашистов», выражением восхищения «доблестными русскими армиями»; другой курс тайный: руками фашистской Германии ослабить СССР, а затем нанести Германии решающий удар, устранить ее как конкурента Англии и США.

Такая тактика западных держав создавала серьезные трудности в межсоюзнических отношениях, мешала укреплению антифашистской коалиции. Именно она породила саботаж открытия второго фронта в Европе, попытки сепаратного сговора Англии и США с фашистской Германией, другие акции, совершавшиеся за спиной союзника.

Лиссабонские переговоры Эйткена – Кевера

В самый разгар ожесточенных сражений на советско-германском фронте, когда гитлеровские полчища рвались к Москве, на другом конце Европы, в Португалии, Лиссабоне, начались секретные переговоры между гитлеровским агентом Г. К. и м-ром Э. Таинственным Г. К. был венгерский «дипломат», депутат Государственного собрания Густав фон Кевер, занимавший в Женеве скромный пост главы «Центрального бюро меньшинств». Это был человек, способный устанавливать связи, авантюрист и интриган.

Таинственным м-ром Э. оказался офицер английской армии, позднее ставший членом парламента Эйткен. Незадолго до переговоров с Кевером он сопровождал лорда Бивербрука в Америку и посетил Канаду.

В донесении посланника Венгрии в Берне Яноша Веттштейна премьер-министру Венгрии Ласло Бардоши 10 ноября 1941 г. указывалось: попытка переговоров, по-видимому, санкционирована Черчиллем. О встрече был поставлен в известность Гитлер через советника германского посольства в Берне Кордта и генерального консула в Женеве Крауля, сообщивших о переговорах статс-секретарю Вейцзекеру.

Первая встреча, происходившая 13 сентября 1941 г. в машине, принадлежавшей Эйткену, состоялась близ Лиссабона по инициативе англичанина. Во время переговоров Эйткен откровенно спросил Кевера: «Он и его друзья были бы рады узнать, не является ли настроение в Европе благоприятным для компромиссного мира». Эйткен предлагал «использовать наступающую зиму и весну для закулисного обсуждения возможностей мира»[436]436
  Международная жизнь, 1964, № 2, с. 152.


[Закрыть].

Переговоры не носили частного характера. Об этом свидетельствует тот факт, что Эйткен пригласил Кевера прибыть для переговоров в Англию. Эйткен указывал: «Известная часть английских кругов с беспокойством наблюдает за развитием дружбы с Россией»[437]437
  Там же.


[Закрыть]. Пригласить Кевера без санкции ответственных политиков Англии Эйткен безусловно бы не осмелился.

Кевер не принял предложения Эйткена о поездке в Лондон, не получив санкции своих хозяев. Советник германского посольства Кордт выехал в Берлин и запросил санкции Вильгельмштрассе на продолжение Кевером переговоров в Лондоне. На Вильгельмштрассе запросили личного разрешения Гитлера, заинтересовавшегося английской инициативой. Однако фюрер дал указание «не реагировать на нее до наступления решительного поворота на русском фронте»[438]438
  Там же.


[Закрыть]. Было решено пока не посылать Кевера в Лондон. Гитлер надеялся на успех нового наступления под Москвой и намеревался разговаривать с англичанами с позиций победителя. В свою очередь венгерский премьер Ласло Бардоши советовал своему посланнику в Берне всячески помогать немцам использовать установленные Кевером связи с англичанами[439]439
  См. там же, с. 153.


[Закрыть].

Англичане на этом не успокоились. В январе 1942 г. Эйткен написал Кеверу через женевскую почту о своем желании снова встретиться с ним в Лиссабоне. Немногие немецкие политики, посвященные в секретные переговоры после неудач на советско-германском фронте, а также выхода лорда Бивербрука из правительства, проявили гораздо большую заинтересованность в том, чтобы Кевер откликнулся и на это английское приглашение.

Чтобы Кеверу было удобнее ехать в Лиссабон, было решено назвать его другим именем: из главы «Центрального бюро меньшинств» сделать его «представителем венгерского Красного Креста в Женеве». Для разведчика Кевера подобное прикрытие было более подходящим, поскольку требовалось получить французскую, испанскую и португальскую визы.

В свою очередь Крауль, Кордт, Кевер ждали новых инструкций с Вильгельмштрассе. Инструкции из Берлина пришли в августе 1942 г. и были переданы Кеверу одним немецким дипломатом.

«Господин рейхсминистр иностранных дел, – сообщил устно немецкий дипломат, – проявляет большой интерес к встрече господина Кевера с м-ром Э.»[440]440
  Там же, с. 158.


[Закрыть]. Риббентроп полностью полагался на «лояльность и дипломатическую ловкость» Кевера. Получив новое благословение Берлина, разведчик Кевер направился в Португалию. По прибытии в Лиссабон 30 января 1943 г. Кевер отправил телеграмму Эйткену: он сообщал о своем приезде и предложил встретиться. Ответа на телеграмму не было получено. Тем не менее 3 февраля Кеверу позвонили по телефону и спросили, смог ли бы он у себя в гостинице принять друга м-ра Э. Согласие было дано. В тот же день появился таинственный м-р С., представившийся другом м-ра Э. Состоялась дружественная беседа, в ходе которой первый сообщил Кеверу: Эйткен не смог прибыть в Лиссабон, но спустя некоторое время он сообщит, когда смогут состояться переговоры.

В ходе беседы было установлено: «Принимая во внимание решения, принятые в Касабланке, момент для переговоров выбран неудачно»[441]441
  Там же, с. 159.


[Закрыть].

По-видимому, на этом безрезультатно закончились переговоры между эмиссаром Лондона Эйткеном и гитлеровским агентом Кевером.

Однако имеющиеся документы неоспоримо доказывают, что реакционные круги Англии почти с первых же дней нападения гитлеровской Германии на СССР вели переговоры за спиной своего союзника по антифашистской коалиции с представителями гитлеровской дипломатии и разведки о заключении сепаратного мира.

Действия «верхушечной оппозиции»

В этих переговорах участвовали и члены «верхушечной оппозиции» германских генералов и дипломатов во главе с Герделером – Беком – Витцлебеном. У них крепло желание спасти германский милитаризм путем устранения Гитлера от власти и замены его более подходящим лицом, с которым можно было бы заключить сепаратный мир. Это должно было произойти в момент, когда западные державы установили бы свой контроль в Европе. Усилиями английской и американской разведок в Германии была создана заговорщическая организация, имевшая целью свергнуть или убить Гитлера и сформировать новое правительство.

В ноябре 1941 г. эта группа заговорщиков развивает активную дипломатическую деятельность. Карл Герделер стал ведущей фигурой тайной дипломатии, находясь на посту руководителя «бюро планирования» немецкого генерального штаба. Группа Герделера – Бека направляет в США через журналиста Луиса Лохнера меморандум с запросом об условиях сепаратного мира[442]442
  См.: Безыменский Л. Цит. соч., с. 210.


[Закрыть].

В феврале 1942 г. в Швейцарии появился один из видных деятелей «верхушечной оппозиции» Гитлеру, германский посол в Италии Ульрих фон Хассель. Он встретился с Карлом Буркхардом – посредником между Берлином и Лондоном[443]443
  См.: Мельников Д. Заговор 20 июля 1944 г. в Германии, с. 81.


[Закрыть].

В апреле 1942 г. контакт с представителями англосаксонских стран устанавливает сам Карл Герделер, вынашивавший планы внутриполитических реформ в Германии, которые являлись «подрумяненным» вариантом программы нацистской партии. Герделер избирает в качестве своих посредников в переговорах между английскими правящими кругами и «верхушечной оппозицией» видных шведских банкиров Якоба и Маркуса Валленбергов. Они были тесно связаны с английскими, немецкими, американскими банками и фирмами. В апреле 1942 г. Валленберги встретились с представителями правящих кругов Англии и Германии. Они неоднократно ездили в Лондон и Берлин.

Герделер просил Валленбергов узнать в Лондоне, что получила бы оппозиция в случае государственного переворота в Германии.

Пособничество епископов и банкиров

Ответ на этот вопрос «верхушечная оппозиция» пыталась получить и другим путем.

В мае 1942 г. состоялась встреча между епископом Чичестерским, президентом Всемирного совета церквей Джорджем Беллом, связанным с правящими кругами Англии, и двумя немецкими священниками: доцентом Берлинского университета агентом абвера Дитрихом Бонхефером и пастором Гансом Шенфельдом. Протестантский священник занимался не только церковными делами, но и «делами» германской разведки и был близок к деятелям «верхушечной оппозиции». Три дня продолжались переговоры между Беллом, Бонхефером и Шенфельдом. После войны в гестаповских архивах были обнаружены подробные отчеты об этой встрече. О них писал сам еписком Чичестерский[444]444
  Contemporary Review, Oct. 1945, p. 205–206.


[Закрыть]. Из программы Герделера – Бека – Витцлебена, изложенной агентами абвера, явствует: речь шла о выработке условий сепаратного мира между Англией и Германией. Об условиях этого мира были осведомлены через посла Англии в Швеции Виктора Маллета руководящие английские государственные деятели. Белл также проинформировал о них посла США в Англии Дж. Кеннеди.

Весной 1942 г. в Швейцарии оживились переговоры о сепаратном мире между Англией и Германией. С немецкой стороны в них принимал участие верховный гитлеровский комиссар в Голландии Зейсс-Инкварт и начальник политического отдела германского министерства иностранных дел Ринтелен. По свидетельству итальянского посланника в Берне, англичане, принимавшие участие в переговорах, также были высокого ранга.

Важную роль в переговорах Германии с Англией и США играл фашистский банкир Яльмар Шахт. Он поддерживал тесные связи с английскими правящими кругами через своего личного друга крупного финансиста Монтегю Нормана.

Итак, не успели просохнуть чернила под англо-советским договором о взаимопомощи и военном сотрудничестве, недопущении ведения переговоров о сепаратном мире, как Лондон нарушает свои обязательства по общей борьбе с фашизмом. Черчилль и Иден не прекращали восхищаться героической борьбой Красной Армии, заверять в верности союзническому долгу и одновременно пытались найти общий язык с деятелями фашистской Германии.

На сцене появляется Аллен Даллес

Особый размах секретная деятельность влиятельных кругов западных держав приобретает после приезда в Швейцарию А. Даллеса.

…В конце ноября 1942 г. в одном из уютных особняков на тихой бернской улице Херренгассе появился плотный рослый человек лет сорока пяти. Это был Аллен Уэлш Даллес, европейский уполномоченный управления стратегических служб (УСС)[445]445
  С 1947 г. – шеф Центрального разведывательного управления США.


[Закрыть] американской разведки, руководимой генералом Уильямом Доновеном. На горизонте главных действующих лиц империалистических разведок появилась звезда первой величины. Аллен Даллес стал оказывать большое влияние не только на разведку США, но и на разведывательные службы союзников в Европе. Его контора становится крупнейшим центром шпионажа, средоточием наиболее яростных противников коммунизма. Зловещие фигуры братьев Даллесов – старшего Джона Фостера и младшего Аллена Уэлша – вошли в историю борьбы империалистических держав против Советского Союза в 40–50-х годах.

Джон Ф. Даллес и Аллен У. Даллес содействовали приходу Гитлера к власти, помогли создать военную машину фашизма. Именно через фирму Аллена Даллеса и банковскую корпорацию Шредера Гитлер получал деньги, необходимые ему для подготовки агрессивных войн.

К началу второй мировой войны Джон Ф. Даллес прошел путь от мелкого клерка до поста директора 19 промышленных предприятий. В это время Аллен Даллес, сменивший дипломатическую и разведывательную службу на пост дельца, становится компаньоном фирмы «Салливен энд Кромвелл» и директором банка «Дж. Генри Шредер корпорейшн». Братья были тесно связаны с крупнейшими германскими монополиями – Стальным трестом, «ИГ Фарбениндустри», «Бош»[446]446
  См.: Безыменский Л. Цит. соч., с. 215.


[Закрыть].

В 1942 г. братья Даллесы получили задание своих хозяев – попытаться убрать Гитлера, не затрагивая политическую систему третьего рейха. За исполнение этих планов энергично принялся Аллен Даллес. Аллен приехал в Швейцарию не один, а вместе с солидным штатом сотрудников – опытных разведчиков. Его правой рукой был вице-консул США в Цюрихе Лада-Мокарский – молодой дипломат, но весьма опытный финансист нью-йоркского филиала корпорации Генри Шредера. В штате А. Даллеса были и другие авторитетные лица: сыновья всесильных воротил Уолл-стрита Меллона и Моргана и другие. Пожалуй, самым опытным разведчиком у А. Даллеса был Геро фон Шульце-Геверниц – зять рурского стального короля Гуго Стиннеса-старшего, связанный с гросс-адмиралом Деницем[447]447
  См. там же, с. 218.


[Закрыть]. Он был ближайшим помощником и экспертом Даллеса по германскому вопросу.

Появление А. Даллеса в Швейцарии немедленно было зарегистрировано в германской разведке: в ведомстве Канариса – абвере, гестапо и разведке министерства иностранных дел.

Службе разведки СС удалось расшифровать депеши, посылаемые Даллесом в Вашингтон. Поэтому она была в курсе его дел.

Начав свою деятельность в Берне, А. Даллес постарался установить связи с «верхушечной оппозицией» Герделера – Бека – Витцлебена через Ганса Гизевиуса, работавшего резидентом немецкой военной разведки под видом вице-консула в немецком консульстве в Цюрихе и игравшего роль главного связующего звена между заговорщиками и западными державами. Он также установил связи с шефом гестапо Гиммлером и Кальтенбруннером – руководителем СД.

Аллен Даллес вел переговоры с Гизевиусом о заключении сепаратного мира между США и Англией, с одной стороны, и новым германским правительством, которое бы заменило Гитлера после переворота, назначенного на январь 1943 г.

Однако покушение на Гитлера, состоявшееся позже, чем было задумано, 13 марта 1943 г., не удалось. Бомба – это было изобретение Интеллидженс сервис, – имевшая вид нескольких бутылок коньяка, положенная в самолет Гитлера, летевший из Смоленска в его ставку Растенбург в Восточную Пруссию, не взорвалась[448]448
  Dulles A. Germain's Underground. N.Y., 1947, p. 67.


[Закрыть].

Переговоры Балл – Паульс

С середины января по 3 апреля 1943 г., сразу после разгрома 6-й немецкой армии на Волге, в Швейцарии – в Берне и Женеве – интенсивно происходили тайные переговоры между Алленом Даллесом, имевшим «особые полномочия» Вашингтона, и гитлеровским эмиссаром князем Гогенлоэ. Историкам стало точно известно: инициатива переговоров исходила от руководителя гестапо Гиммлера[449]449
  См.: Безыменский Л. Цит. соч., с. 225.


[Закрыть]. Даллес фигурировал под конспиративным именем Балл. Гогенлоэ – под кличкой Паульс. Прежде чем приступить к переговорам, А. Даллес выяснил через швейцарского министра иностранных дел, франкистских дипломатов все, что касалось личности Паульса. После их рекомендации он решил его принять. Позже в руки советских войск в Германии попали некоторые документы, зафиксировавшие ход бесед А. Даллеса и его помощника-референта по европейским вопросам, выступившего под кличкой Робертс, с гитлеровскими партнерами. В курсе этих бесед был посланник США в Швейцарии Гаррисон, заявивший Паульсу, что он находится с м-ром Баллом, имеющим особые полномочия, в наилучших отношениях и получил из Вашингтона указание оказывать ему всяческое содействие.

Из документов явствует: в беседе были затронуты вопросы о заключении сепаратного мира с Германией, а также проблемы, касавшиеся Австрии, Чехословакии, Польши, Румынии, Венгрии.

Касаясь будущего мира в Европе и места Германии в этом мире, м-р Балл говорил Паульсу: «Германское государство должно остаться существовать как фактор порядка и восстановления»[450]450
  Полный текст секретных документов см.: Новое время, 1960, № 27, с. 12–15.


[Закрыть].

Какая же роль отводилась «великой Германии»? Идея Даллеса состояла в том, чтобы «путем расширения Польши в сторону Востока и сохранения Румынии и сильной Венгрии поддержать создание санитарного кордона против большевизма и панславизма».

Какой же, по мнению А. Даллеса, должна была стать государственная и экономическая организация Европы? Он отвергал «старомодные планы» Англии реорганизовать Европу «на базе исторических тенденций» и создать различные монархии. Даллес и его хозяева хотели видеть будущую Германию без Гитлера как оплот борьбы с Советским Союзом, с большевизмом. А. Даллес и его подручные выражали сожаление, что дело дошло до столкновения между Западом и Германией. Даллес и его подручные втолковывали гитлеровцам: если бы они в 1939 г. не совершили ошибки, разорвав с западными державами, а повернули бы фронт против СССР, то США и Англия не воевали бы с Германией и «подарили» бы ей Европу в качестве цены за борьбу против СССР.

Швейцарские переговоры А. Даллеса велись, естественно, без ведома СССР – союзника Англии и США по коалиции, ибо они имели под собой явную антисоветскую подоплеку. Если называть вещи своими именами, разговор шел о сговоре за счет и против СССР. Это было не только элементарное нарушение союзнического долга и союзнических обязательств, но и прямое предательство.

Необходимо отметить: переговоры с А. Даллесом вели не только агенты Гиммлера, но и уполномоченные Кальтенбруннера – начальника РСХА. В Нюрнберге он признавал, что поддерживал связь с А. Даллесом через Вильгельма Хеттля, заместителя начальника отдела Юго-Восточной Европы в VI управлении имперской безопасности, «специалиста» по Балканам и связям с католической церковью – Ватиканом и иезуитами[451]451
  См.: Безыменский Л. Цит. соч., с. 226.


[Закрыть].

Хеттль длительное время выступал связным между разведкой СС и А. Даллесом, подобно Гансу Гизевиусу, осуществлявшему связь между «верхушечной оппозицией», абвером, с одной стороны, и Алленом Даллесом – с другой.

Однако победы Красной Армии, военные усилия народов Англии и США сорвали эти и другие попытки сепаратного сговора за спиной СССР.

Арена тайной дипломатии в Мадриде

Ареной тайной дипломатии, особенно активизировавшейся в 1943 г., была не только Швейцария. Еще одна возможность переговоров использовалась в Мадриде, на территории союзника Гитлера Франко.

Здесь, в Испании, при посредстве английских мюнхенцев, Ватикана и франкистов была предпринята еще одна попытка договориться о сепаратном мире между Англией, США и Германией. Особую роль играл посол Англии в Мадриде Самуэль Хор, ярый мюнхенец, друг Галифакса и Невиля Чемберлена. В январе 1943 г. Франко предложил Хору услуги «честного маклера» для ведения переговоров о мире между Англией и Германией. Каудильо заявил Хору: «Я считаю роковой ошибкой Англии то, что она продолжает поддерживать Советскую Россию… Я полагаю, что было бы единственно правильным, если бы Англия своевременно вступила на путь к компромиссному миру с Германией»[452]452
  Документы МИД Германии. М., 1964, вып. 3, с. 151–152.


[Закрыть].

С. Хор с большим интересом отнесся к высказываниям Франко и пожелал продолжать переговоры. 4 февраля франкистский министр иностранных дел Хордана передал в Лондон предложение Франко.

22 февраля Хордана вновь встретился с Хором. Беседы «завершились настойчивым призывом Испании, обращенным к Англии… не оставлять без внимания ни единой возможности образования общего европейского фронта против большевизма»[453]453
  Там же, с. 161–162.


[Закрыть]. Призыв был встречен сочувственно. Испанское министерство иностранных дел получило из Лондона сведения, гласившие: «…в Англии имеются ответственные лица и даже один член кабинета, защищающие идею мирного посредничества и всеобщего европейского фронта против большевизма»[454]454
  Там же.


[Закрыть].