Текст книги "Тайное становится явным"
Автор книги: Федор Волков
Жанры:
История
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 27 страниц)
Накануне Тегеранской конференции фашистской разведке стало известно о подготовке встречи Большой тройки (очевидно, сведения об этом просочились через английского посла в Турции Хьюджессена, камердинером у которого, как оказалось, служил агент фашистской разведки).
Фашистская разведка разрабатывала сверхсекретный план, зашифрованный кодовым названием «Дальний прыжок», предусматривавший убийство Сталина, Рузвельта и Черчилля, намереваясь тем самым изменить весь ход Второй мировой войны. Осуществление этого плана было поручено убийце бывшего австрийского канцлера Дольфуса и похитителю Муссолини штурмбанфюреру СС Отто Скорцени. Это был любимец Гитлера и Кальтенбруннера.
Незадолго до Тегеранской конференции на помощь Шульце и Майеру из копенгагенской школы диверсантов Отто Скорцени в район Шираза были десантированы самые опытные диверсанты-убийцы во главе со штурмбанфюрером Мерцем. Вместе с диверсантами были сброшены радиопередатчики, большое количество оружия, бомбы. Диверсанты были укрыты в надежном убежище[518]518
См.: Кукридж Е. X. Цит. соч., с. 237–238.
[Закрыть]. Однако Отто Скорцени и другим немецким агентам не удалось осуществить свой гнусный замысел – советские чекисты раскрыли планы фашистской разведки.
Из ровенских лесов временно оккупированной территории Советской Украины, из партизанского отряда, возглавляемого полковником Дмитрием Медведевым, в Москву поступил сигнал о подготовке покушения на членов Большой тройки в Тегеране. Раскрыть намерения фашистской разведки удалось легендарному советскому военному разведчику Николаю Кузнецову, действовавшему под прикрытием документов немецкого обер-лейтенанта Пауля Зиберта.
Кузнецову удалось выведать эти важнейшие разведывательные данные через штурмбанфюрера СС Ортеля, с которым он познакомился в оккупированном Ровно. Ортель агитировал Зиберта-Кузнецова перейти на службу в СС и сделать «блестящую карьеру». Для начала он предложил ему «рискнуть жизнью» – поехать в Тегеран. В Тегеране, проболтался Кузнецову Ортель, «соберется в ноябре Большая тройка: Сталин, Рузвельт и Черчилль. Ортель недавно вернулся из Берлина и получил задание от главы гестапо Мюллера „ликвидировать Большую тройку“»[519]519
Медведев М. Сильные духом. М., 1958, с. 329.
[Закрыть].
Кузнецов немедленно сообщил эту информацию в отряд Медведева. Радиограмма полетела в Москву, куда и по другим каналам поступили аналогичные сведения. Срочно были приняты все необходимые дополнительные меры, обеспечивавшие безопасность Большой тройки. Отто Скорцени не удалось осуществить «Дальний прыжок». Многие немецкие агенты в Иране были обезврежены.
Рузвельт останавливается в Советском посольстве
Органы безопасности СССР, США и Англии должны были принять все возможные меры, чтобы обезопасить участников Тегеранской конференции от немецких шпионов и диверсантов.
Одной из таких мер было переселение Рузвельта в здание советского посольства или британской миссии в Тегеране. Однако Рузвельт, недооценивая грозившую ему опасность, сначала отказался от этого предложения, сделанного ему еще перед отъездом из Каира. Он, естественно, не хотел быть в какой-либо степени связанным, чувствовать себя «гостем» на частице советской или английской земли в Иране.
Однако, когда руководителям Советского правительства стало доподлинно известно о подготовке покушения на членов Большой тройки, нарком иностранных дел СССР пригласил в советское посольство в Тегеране посла США в Москве Гарримана. Он сообщил ему о подготовке покушения на Рузвельта и других членов Большой тройки и посоветовал убедить президента остановиться в советском посольстве в Тегеране[520]520
См.: Тегеранская конференция…, с. 75.
[Закрыть].
Гарриман, встретившись с Рузвельтом в миссии США, убеждал его: Тегеран кишит немецкими шпионами и диверсантами. На советского или английского представителя по пути в миссию США или, наоборот, на дороге в посольство СССР или миссию Англии может быть организовано покушение. Поэтому он настоятельно рекомендует Рузвельту занять подготовленную в советском посольстве резиденцию. Президент согласился и 28 ноября переехал вместе с Гопкинсом, Леги в главное здание советского посольства, туда, где проходили пленарные заседания конференции[521]521
См.: Тегеранская конференция…, с. 76.
[Закрыть].
Рузвельту были оборудованы кабинет, столовая, спальня, кухня. Апартаменты президента сообщались прямо с большим залом, где встречалась Большая тройка. Они были гораздо удобнее помещений миссии США, имели центральное отопление (что для Тегерана было большой редкостью), а главное, надежно обеспечивалась безопасность участников конференции.
После окончания тегеранской встречи и возвращения в Вашингтон Рузвельт сделал специальное заявление на пресс-конференции, почему он остановился в Тегеране в советском посольстве, а не в американской миссии. (Желтая пресса США охарактеризовала этот шаг Рузвельта как «похищение президента советским ГПУ».)
Рузвельт заявил: главе Советского правительства «стало известно о германском заговоре», о возможности покушения. Поэтому он просил президента «остановиться в советском посольстве, чтобы избежать необходимости поездок по городу».
Для немцев было бы довольно большим успехом, добавил Рузвельт, «если бы они могли разделаться с маршалом Сталиным, Черчиллем и со мной в то время, как мы проезжали бы по улицам Тегерана»[522]522
Правда, 1943, 19 декабря.
[Закрыть]. Остальные члены американской делегации и технический персонал размещались в миссии США и за городом, в Кэмп-парке, где находился американский штаб войск в Иране.
Члены советской делегации разместились близ главного здания посольства в небольшом доме, занимаемом советским поверенным в делах в Иране М. А. Максимовым. Советское посольство в Тегеране, по свидетельству Черчилля, на несколько дней превратилось «в центр всего мира».
Работа «Эврики» началась
В воскресенье 28 ноября 1943 г., в 4 часа дня, открылось первое пленарное заседание Тегеранской конференции, продолжавшееся три с половиной часа. В большом зале стиля ампир за круглым столом, покрытым сукном кремового цвета, впервые за два с половиной года Великой Отечественной войны и за все годы Второй мировой войны собрались руководители трех союзных держав: И. В. Сталин, Ф. Д. Рузвельт, У. Черчилль. В состав советской делегации входили – народный комиссар иностранных дел В. М. Молотов и маршал К. Е. Ворошилов.
В составе делегации США были: специальный помощник президента Г. Гопкинс, посол в СССР А. Гарриман, начальник штаба армии США генерал Д. Маршалл, главнокомандующий военно-морскими силами США адмирал Э. Кинг, начальник штаба военно-воздушных сил США генерал Г. Арнольд, начальник снабжения армии США генерал Б. Сомервелл, начальник штаба президента адмирал У. Леги.
В делегацию Великобритании входили: министр иностранных дел А. Иден, начальник имперского генерального штаба генерал А. Брук, посол в СССР А. Керр, фельдмаршал Д. Дилл, первый морской лорд-адмирал Э. Кеннингхэм, начальник штаба военно-воздушных сил Великобритании главный маршал авиации Ч. Портал, начальник штаба министра обороны генерал X. Исмэй[523]523
См.: Тегеранская конференция…, с. 156.
[Закрыть].
За одним столом в Тегеране встретились профессиональный революционер Сталин, родовитый аристократ из древнего английского рода герцогов Мальборо Черчилль, всю свою жизнь посвятивший борьбе с коммунизмом, и, наконец, аристократ, защитник интересов финансового капитала США Франклин Делано Рузвельт.
При полной противоположности политических взглядов представителей двух общественных систем – системы социализма и системы капитализма, при самом различном понимании целей войны у них была и общая задача – разгром фашистской Германии и ее союзников.
Поскольку в Тегеране не было утвержденной повестки дня, дискуссии велись свободно, подчас недостаточно систематично, затрагивая разные проблемы. По взаимной договоренности Рузвельт был избран председателем конференции, что он и осуществлял на всех четырех пленарных заседаниях с большим тактом, искусством и хладнокровием.
Рузвельт, открывая заседание, сказал:
– Я хочу заверить членов новой семьи – собравшихся за этим столом участников настоящей конференции – в том, что мы все собрались здесь с одной целью, с целью выиграть войну как можно скорее…[524]524
Там же, с. 82.
[Закрыть]
Рузвельт предлагал обсудить и другие проблемы, например проблемы послевоенного устройства.
Черчилль, взявший слово за Рузвельтом, так обрисовал значение встречи:
– Это – величайшая концентрация мировых сил, которая когда-либо была в истории человечества. В наших руках решение вопроса о сокращении сроков войны, о завоевании победы, о будущей судьбе человечества…[525]525
Там же, с. 82–83.
[Закрыть]
Если бы Черчилля по-настоящему беспокоили судьбы человечества, британские и американские армии сделали бы все возможное, чтобы своевременно открыть второй фронт, спасти тем самым сотни тысяч, миллионы человеческих жизней. А пока это были лишь хорошие слова.
Глава советской делегации, приветствуя участников конференции, выразил надежду на ее успех, пожелав «в должной мере, в рамках сотрудничества, использовать ту силу и власть, которую нам вручили наши народы»[526]526
Тегеранская конференция…, с. 83.
[Закрыть].
Вокруг операции «Оверлорд»
Важнейшими вопросами, обсуждавшимися в Тегеране, были проблемы дальнейшего ведения войны, и прежде всего вопрос о втором фронте.
На первом же заседании глав правительств в Тегеране советская делегация настойчиво добивалась от правительств США и Англии точного выполнения принятых обязательств и осуществления крупных военных операций в Северной Франции.
– По-моему, было бы лучше, – указывал глава советской делегации, – чтобы за базу всех операций в 1944 году была взята операция «Оверлорд». Если бы одновременно с этой операцией был предпринят десант в Южной Франции, то обе группы войск могли бы соединиться во Франции. Поэтому было бы хорошо, если бы имели место две операции: операция «Оверлорд» и в качестве поддержки этой операции – высадка в Южной Франции[527]527
Там же, с. 89.
[Закрыть].
Советская делегация считала: наибольший результат с военной точки зрения дал бы удар по врагу в Северной или Северо-Западной Франции, являвшейся наиболее слабым местом германской обороны.
Черчилль продолжал отстаивать свою «средиземноморско-балканскую стратегию», настойчиво добивался принятия плана вторжения англо-американских войск на Балканы, в Восточное Средиземноморье, даже если это задержит осуществление операции «Оверлорд» на два-три месяца[528]528
См. там же, с. 121.
[Закрыть].
До начала операций по форсированию Ла-Манша Черчилль убеждал провести операцию на итальянском фронте по занятию Рима. Он предлагал выделить из 22–23 дивизий, которые находятся в районе Средиземного моря, лишь «достаточное количество» частей для удара во Франции, а «остальные дивизии будут держать фронт в Италии»[529]529
Тегеранская конференция…, с. 123.
[Закрыть]. Нетрудно было понять: стремление Черчилля атаковать Германию не с запада, а с юга или с юго-востока, склонить союзников предпринять основные операции на Балканах или в восточной части Средиземного моря неминуемо повело бы к отсрочке, если не к срыву «Оверлорда». Эти операции, как известно, не могли бы заменить второго фронта во Франции и преследовали не столько военные, сколько политические цели.
Черчилль, говорил Рузвельт своему сыну Эллиоту, «смертельно боится чрезмерного усиления русских»[530]530
Рузвельт Э. Цит. соч., с. 187.
[Закрыть].
Советская делегация, не допуская отсрочки операции «Оверлорд» до июля – августа 1944 г., что было бы равносильно ее срыву, настаивала, чтобы май был предельным сроком для осуществления этой операции.
Черчилль вновь был готов сорвать сроки операции «Оверлорд», зафиксированные в Квебеке.
– Мы не можем гарантировать, – запальчиво говорил британский премьер, – что будет выдержана точно дата 1 мая. Установление этой даты было бы большой ошибкой. Я не могу пожертвовать операциями в Средиземном море…[531]531
Тегеранская конференция…, с. 90.
[Закрыть]
Нежелание английской делегации назвать точную дату открытия второго фронта вынудило главу советской делегации поставить перед англичанами вопрос: «Верят ли они в операцию „Оверлорд“, или они просто говорят о ней для того, чтобы успокоить русских»[532]532
Там же, с. 119.
[Закрыть].
Черчилль снова не дал точного ответа. Не было дано ответа главе советской делегации и на вопрос, кто несет ответственность за проведение операции «Оверлорд», то есть кто назначен ее главнокомандующим?
– Этот вопрос еще не решен, – сказал Рузвельт.
– Тогда ничего не выйдет из операции «Оверлорд», – резонно заметил Сталин[533]533
Там же, с. 110.
[Закрыть].
«На Тегеранской конференции подтвердилась обоснованность существовавших еще до ее созыва опасений Сталина относительно того, что западные союзники хотели бы выхолостить либо вообще свести на нет идею открытия второго фронта против гитлеровской Германии. Маневры, предпринимавшиеся вокруг этой идеи, особенно английским премьером Черчиллем, а также постоянный перенос руководством США и Англии сроков начала военных действий в Западной Европе вызывали в Москве законное недоверие к политике наших партнеров по антигитлеровской коалиции»[534]534
Громыко А. А. Памятное. М., 1988, кн. 1, с. 173.
[Закрыть].
В работе конференции наступил кризис.
Во время встречи главы советской делегации с Черчиллем, состоявшейся 30 ноября до общего заседания, он снова поставил вопрос, когда состоится операция «Оверлорд», отметив: «Если этой операции в мае месяце не будет, то ее не будет вообще, так как через несколько месяцев погода испортится и высадившиеся войска нельзя будет снабжать в должной мере»[535]535
Тегеранская конференция…, с. 124.
[Закрыть].
Далее было заявлено: в случае осуществления союзниками десанта в Северной Франции Красная Армия перейдет в наступление, подготовив «не один, а несколько ударов по врагу». Это заявление выбило у Черчилля основу для дальнейшей оттяжки решения об открытии второго фронта, хотя он и уклонился от конкретного ответа.
Позиция Рузвельта в поддержку «Оверлорда» была усилена принципиальным согласием Советского правительства вступить в войну против Японии после окончания войны в Европе. Это в значительной степени предопределило его позитивное решение по вопросу об открытии второго фронта в Нормандии, рекомендованное его военными советниками.
Второй фронт будет открыт… Но когда!
Когда руководители трех держав собрались 30 ноября на третье пленарное заседание, Сталину было сообщено решение Рузвельта и Черчилля, подготовленное на совещании Объединенного комитета начальников штабов США и Англии. «Операция „Оверлорд“, – гласило решение, – состоится в течение мая месяца. Эта операция будет поддержана операцией против Южной Франции» (операция «Энвил»). Предварительно это решение было сообщено главе советской делегации Рузвельтом на завтраке, предшествовавшем заседанию Большой тройки[536]536
См. там же, с. 126.
[Закрыть].
Черчилль на сей раз выступил как ярый приверженец координации операций союзников, «чтобы по врагу был нанесен одновременно удар с обеих сторон».
Для предотвращения переброски немецких войск с Восточного фронта на Западный, что затруднило бы осуществление «Оверлорда», СССР, верный союзническому долгу, согласился к моменту начала десантных операций во Франции «подготовить сильный удар по немцам».
Рузвельт сообщил: главнокомандующий операцией «Оверлорд» будет назначен «в ближайшее время».
Важной причиной, повлиявшей на позицию правительства США в вопросе об открытии второго фронта, являлась, как уже отмечалось, боязнь опоздать с вторжением в Западную Европу. Рузвельт опасался, как бы вся Германия, Дания, Нидерланды, Бельгия, а возможно, и Франция не были освобождены Красной Армией[537]537
См.: История второй мировой войны, т. 8, с. 31.
[Закрыть]. Он считал: перенесение акцента военных действий на Балканы может отрицательно сказаться на операции «Оверлорд», поставить ее под угрозу. Поэтому он снова, как и в Каире, неодобрительно отнесся к «балканскому варианту» Черчилля. План британского премьера был отклонен также благодаря энергичным возражениям делегации СССР.
В Тегеране, впервые в истории межсоюзнических отношений в период Второй мировой войны, были согласованы совместные действия и операции армий СССР, Англии и США. Численность армии вторжения во Францию должна была составить 35 дивизий, из них 16 британских и 19 американских. За этими силами последовали бы главные силы – около 1 млн человек[538]538
См.: Тегеранская конференция…, с. 88.
[Закрыть], поддержанные мощным военно-морским флотом и авиацией.
По предложению Черчилля штабы союзников сотрудничали в деле маскировки операции «Оверлорд». «В военное время, – говорил Черчилль, – правда является такой драгоценностью, что ее всегда должен охранять целый отряд лжи»[539]539
Churchill W. Op. cit., vol. 5, p. 338.
[Закрыть].
В Декларации трех держав, опубликованной после окончания Тегеранской конференции, руководители СССР, США и Англии заявили: «Мы согласовали наши планы уничтожения германских вооруженных сил. Мы пришли к полному соглашению относительно масштаба и сроков операций, которые будут предприняты с востока, запада и юга».
Руководители союзных держав твердо заявили: «Никакая сила в мире не может помешать нам уничтожать германские армии на суше, их подводные лодки на море и разрушать их военные заводы с воздуха.
Наше наступление будет беспощадным и нарастающим»[540]540
Тегеранская конференция…, с. 157.
[Закрыть].
Тегеранские решения определили основы тройственной коалиционной стратегии. Вскоре фашистская Германия ощутила на себе мощные удары союзников не только с востока, но с запада и юга.
О будущем Германии
В Тегеране главы трех правительств обсудили не только военные, но и политические вопросы. Одной из таких проблем было будущее Германии. На заключительном заседании конференции, состоявшемся 1 декабря, Рузвельт изложил составленный им план расчленения Германии на пять автономных государств: Пруссию (в уменьшенных размерах); Ганновер и северо-западные районы; Саксонию и район Лейпцига; Гессенскую провинцию, Дармштадт, Кассель и районы к югу от Рейна; Баварию, Баден, Вюртемберг. Кильский канал, Гамбург, а также Рур и Саарская область должны быть поставлены под контроль Объединенных Наций[541]541
См.: Тегеранская конференция…, с. 149.
[Закрыть]. Таким образом, Рузвельт предлагал расчленить Германию на пять государств и две территории под опекой ООН.
Черчилль выдвинул план расчленения Германии на три части: Пруссию, Южную Германию (Бавария, Баден, Вюртемберг, Палатинат (Рейнский Пфальц. – Ф. В.) и Рур[542]542
См. там же.
[Закрыть]. Черчилль считал возможным сохранить Пруссию в качестве национального государства, а южногерманские государства включить в состав некой «Дунайской конфедерации» – воссоздать нечто подобное Австро-Венгерской империи.
Советская делегация возражала против расчленения Германии, включения ее в какую-либо конфедерацию[543]543
См. там же, с. 149. Черчилль в своих мемуарах фальсифицирует точку зрения Советского правительства, утверждая, что Сталин якобы был за расчленение Германии. (W. Churchill. Op. cit., vol. 5, p. 354).
[Закрыть]; СССР боролся за превращение Германии в единое, миролюбивое, демократическое государство. Позиция СССР по германскому вопросу была выражена в приказе народного комиссара обороны СССР 23 февраля 1942 г. «Было бы смешно отождествлять клику Гитлера с германским народом, с германским государством… гитлеры приходят и уходят, а народ германский, а государство германское остается»[544]544
Правда, 1942, 23 февраля.
[Закрыть].
«За восстановление, за усиление Польши»
В Тегеране состоялся предварительный обмен мнениями по вопросу о будущем Польши, проблеме ее границ.
Говоря о будущем Польши, ее отношениях с СССР, Сталин отметил: «Россия не меньше, а больше других держав заинтересована в хороших отношениях с Польшей, так как Польша является соседом России. Мы – за восстановление, за усиление Польши»[545]545
Тегеранская конференция…. с. 147.
[Закрыть].
Но Советское правительство отделяло демократическую Польшу от эмигрантского правительства в Лондоне, с которым СССР в 1943 г. порвал дипломатические отношения, поскольку оно продолжало и усиливало антисоветскую линию в своей политике.
Черчилль говорил о Польше как «инструменте в оркестре Европы», что Англия желает «существования сильной и независимой Польши, дружественной по отношению к России». Черчилль хотел играть свои мелодии на польской скрипке. В складывающихся условиях руководящие круги Англии и США стремились к тому, чтобы послевоенное развитие в Польше пошло по старому, буржуазно-помещичьему пути. Но это, разумеется, маскировалось.
Излагая свою идею о будущих границах Польши, Черчилль показал ее на трех спичках, одна из которых представляла Германию, другая – Польшу и третья – Советский Союз. По мнению Черчилля (о степени его искренности можно только догадываться), все три спички должны быть передвинуты на запад с целью «обеспечения безопасности западных границ СССР».
Черчилль внес предложение по польскому вопросу, гласившее: «В принципе было принято, что очаг польского государства и народа должен быть расположен между так называемой линией Керзона и линией реки Одер, с включением в состав Польши Восточной Пруссии и Оппельнской провинции…»
СССР выступил за возвращение Польше земель на западе, вплоть до линии Одера. На востоке линию границы предлагалось провести по «линии Керзона».
Согласно советской точке зрения по вопросу будущих границ Польши украинские земли должны отойти к Украине, а белорусские – к Белоруссии, то есть между СССР и Польшей должна существовать граница сентября 1939 г.
«Наша страна неизменно выступала за обеспечение для Польши справедливых, исторически обоснованных границ, за то, чтобы ее границы, спор из-за которых не раз бывал в прошлом поводом для конфликтов и войн, превратились в фактор безопасности и устойчивого мира в Европе»[546]546
Громыко А. А. Цит. соч., кн. 1, с. 177.
[Закрыть].
В Тегеране между Рузвельтом, Черчиллем и Сталиным предварительно был обсужден вопрос о создании международной организации безопасности.
На конференции была принята Декларация трех держав об Иране. В ней подтверждалось желание трех держав «сохранить полную независимость, суверенитет и территориальную неприкосновенность Ирана»[547]547
Тегеранская конференция…, с. 158.
[Закрыть].
«Людям со стальным сердцем»
В Тегеране проходили не только пленарные заседания глав трех правительств. Имели место официальные двусторонние встречи между Сталиным и Рузвельтом, Сталиным и Черчиллем, между министрами иностранных дел. Эти двусторонние совещания способствовали сближению точек зрения, сглаживали серьезные трения, горячие споры по важнейшим военным и политическим проблемам.
Ежедневно проходили совещания военных представителей трех держав на конференции или заседания начальников штабов США и Англии, готовивших вопросы для обсуждения Большой тройки.
Рузвельт обсуждал военные и политические вопросы со своими дипломатическими и военными советниками – Гопкинсом, приехавшим вместо государственного секретаря Хэлла, Леги, Маршаллом, Арнольдом, Кингом. Британский премьер обсуждал проблемы, рассматриваемые на конференции, с Иденом, Керром, Бруком и другими советниками.
Накануне пленарного заседания конференции 29 ноября состоялась торжественная церемония, символизировавшая крепнущее единство английского, американского и советского народов в борьбе с общим врагом.
Члены делегаций СССР, Англии и США, генералы, адмиралы, дипломаты собрались в конференц-зале советского посольства на церемонию вручения премьер-министром Черчиллем почетного меча жителям Сталинграда от имени короля Георга VI и английского народа. Это было выражение восхищения героической борьбой, бессмертным подвигом защитников волжской твердыни, окончательно похоронивших миф о непобедимости немецкой армии.
Около половины четвертого в зал вошли руководители трех держав. Сталин был в маршальской форме, Черчилль облачился в мундир высшего офицера военно-воздушных сил Англии. Рузвельт был в штатском.
Оркестр исполнил советский и английский гимны. Черчилль достал меч, спрятанный в ножнах, и, придерживая его на весу, сказал, обращаясь к главе Советского государства: «Этот почетный меч, изготовленный английскими мастерами, я вручаю для передачи гражданам Сталинграда». На лезвии меча была выгравирована надпись: «Гражданам Сталинграда – людям со стальными сердцами – дар короля Георга VI в знак уважения английского народа».
Приняв меч и вынув его из ножен, Сталин ответил: «От имени граждан Сталинграда я хочу выразить мою глубокую благодарность за подарок короля Георга VI. Граждане Сталинграда высоко оценят этот подарок».
Затем Сталин показал меч Рузвельту, тихо сказавшему:
– Действительно, у граждан Сталинграда стальные сердца![548]548
См.: Рузвельт Э. Цит. соч., с. 185.
[Закрыть]
Меч со звоном вернулся в ножны. Маршал Ворошилов в сопровождении почетного караула красноармейцев-автоматчиков перенес меч в соседнюю комнату (ныне этот меч хранится в Государственном музее обороны Волгограда). Сталин, Рузвельт и Черчилль сфотографировались на террасе посольства с министрами, генералами, адмиралами.
Итоги конференции
Вечером 30 ноября британский премьер Уинстон Черчилль праздновал в английской миссии свой шестидесятидевятилетний юбилей. Главы трех держав провозглашали тосты за крепнущее единство союзников в войне и мире.
– Встреча в Тегеране, – говорил Рузвельт, – укрепила надежды на то, что будущий мир будет лучшим миром… Мы доказали здесь, в Тегеране, что различные идеалы наших наций могут быть гармоничны в стремлении к единству[549]549
FRUS The Conferences at Cairo and Tehran, p. 585.
[Закрыть].
Заключительный тост Черчилля был за «большой прогресс в международных делах, достигнутый в Тегеране»[550]550
Ibid., 584.
[Закрыть].
Поздним вечером 1 декабря, после заключительного пленарного заседания, спешно была согласована Декларация трех держав. Рузвельт и Черчилль, намеревавшиеся остаться на конференции до 3 декабря, изменили решение – в горах Хузистана выпал снег и резко ухудшившаяся погода могла задержать их отлет в Каир, где намечалась встреча с президентом Турции Исметом Иненю.
Декларация гласила:
«Мы выражаем нашу решимость в том, что наши страны будут работать совместно как во время войны, так и в последующее мирное время… Взаимопонимание, достигнутое нами здесь, гарантирует нам победу.
Что касается мирного времени, то мы уверены, что существующее между нами согласие обеспечит прочный мир. Мы полностью признаем высокую ответственность, лежащую на нас и на всех Объединенных Нациях, за осуществление такого мира, который получит одобрение подавляющей массы народов земного шара и который устранит бедствия и ужасы войны на многие поколения…
Мы прибыли сюда с надеждой и решимостью. Мы уезжаем отсюда действительными друзьями по духу и цели»[551]551
Тегеранская конференция…, с. 157.
[Закрыть].
Великие державы – СССР, США и Англия сделали еще один важный шаг на пути к победе над силами нацизма, в укреплении антифашистской коалиции. Боевое сотрудничество великих держав росло и крепло.
Впервые в истории антифашистской коалиции в Тегеране были согласованы стратегические планы союзников для борьбы с фашистскими державами, принято окончательное решение об открытии второго фронта в Европе.
Оценивая итоги Тегерана, Рузвельт подчеркивал: конференция «является историческим событием, подтверждающим не только нашу способность вести войну, но также работать для дела грядущего мира в полнейшем согласии»[552]552
Переписка…, т. 2, с. 116.
[Закрыть].
Черчилль отмечал: «Это – историческая встреча, и многое в будущем будет зависеть от дружбы глав трех государств и принятых на конференции решений»[553]553
PRO, W. P., 44/8.
[Закрыть].
Выступая в английском парламенте, Иден говорил: «Первым результатом Тегеранской конференции является то, что сроки войны сократятся»[554]554
Parliamentary Debates. House of Commons, 1943, vol. 395, col. 1429.
[Закрыть].
Тегеран показал всю иллюзорность интриг и надежд фашистских политиков, стремившихся внести раскол среди союзников.
После успешного завершения Тегеранской конференции Рузвельт выехал в американский военный лагерь в Амирабаде, где выступил перед американскими солдатами. На следующее утро, 2 декабря, он вернулся в Тегеран.
Рузвельта провожали на аэродром Сталин и Черчилль. Два рослых сержанта перенесли президента в «виллис», четверо охранников, картинно выхватив автоматы, вскочили на подножки автомобиля, быстро рванувшегося вперед. Рузвельт успел поднять правую руку, изобразив пальцами английскую букву «V» – «виктори» – победа. Вскоре самолет президента взял курс на Каир.
В тот же день в Каир прилетел и Черчилль.
Советская делегация вылетела из Тегерана в середине дня. Из Баку отправились специальным правительственным поездом в Москву.
7 декабря в советской печати было опубликовано, как это было заранее оговорено, сообщение о состоявшейся в Тегеране конференции руководителей трех союзных держав – СССР, США и Англии.
Попытка Черчилля ревизовать тегеранские решения
С 4 по 7 декабря в Каире состоялась вторая англо-американская конференция с участием Рузвельта и Черчилля. Вскоре к ним присоединился президент Турции Исмет Иненю, но сначала обсуждение только что принятых в Тегеране решений шло между президентом США и британским премьером и начальниками их штабов.
По сути дела, в Каире Черчиллем и его советниками была предпринята очередная попытка ревизовать согласованные планы ведения войны в Европе, отложить операцию «Оверлорд»[555]555
См.: История второй мировой войны, 1939–1945, т. 8, с. 39.
[Закрыть] и сосредоточить усилия на осуществлении плана балканской стратегии.
Утром 4 декабря состоялось совещание Черчилля и Рузвельта с руководителями Объединенного комитета начальников штабов, на котором британский премьер говорил о гигантских трудностях предстоящей операции «Оверлорд», рисовал мрачные картины «жесточайшей битвы огромных масштабов». Он вновь отстаивал мысль об осуществлении наряду с операцией «Оверлорд» крупной десантной операции на Балканы по захвату острова Родос. С захватом этого острова он связывал вступление Турции в войну, что также являлось важным звеном в планах балканской стратегии Черчилля. Премьер заявил: «Оверлорд» надо предпринять не в мае, как это было решено в Тегеране, а в июле, усилить операцию «Энвил». Чтобы успешнее осуществить планы балканско-средиземноморской стратегии и для этого высвободить десантные суда. Черчилль и его штабы предлагали американцам отказаться от плана «Бакэнир» – военных операций в Бирме – по захвату ее побережья и Андаманских островов[556]556
Churchill W. Op. cit., vol. 5, p. 362–363.
[Закрыть].
Однако Рузвельт помешал Черчиллю ревизовать только что подписанные в Тегеране решения об «Оверлорде». Резюмируя свои предложения, президент твердо подчеркивал: «Ничего не будет предпринято, чтобы помешать осуществлению операции „Оверлорд“. Ничего не будет предпринято, чтобы помешать операции „Энвил“»[557]557
FRUS The Conferences at Cairo and Tehran, p. 680.
[Закрыть].
Черчилль был вынужден отступить. «Родосский вариант» его балканской стратегии был снова отвергнут. Правда, Рузвельт пошел на уступки Черчиллю: в записке, посланной премьеру, он лаконично сообщал: «С операцией „Бакэнир“ покончено».
В Каире был наконец решен вопрос о назначении командующего операцией «Оверлорд». Первоначально на этот пост предполагалось назначить генерала Джорджа Маршалла – начальника штаба армии США. Однако Рузвельт, вопреки советам Гопкинса и Стимсона, назначил генерала Дуайта Эйзенхауэра, полагая, что Маршалла целесообразнее оставить в Вашингтоне[558]558
См.: Шервуд P. Цит. соч., т. 2, с. 498.
[Закрыть].
На следующем заседании штабов США и Англии вновь подверглась обсуждению операция «Рэнкин» – занятия Германии в случае ее внезапного поражения. Обсуждалась также проблема оккупации других стран Европы[559]559
FRUS The Conferences at Cairo and Tehran, p. 688.
[Закрыть].
Сообщая главе Советского правительства об итогах военных переговоров в Каире, Рузвельт и Черчилль писали:
«…Мы достигли следующих решений относительно ведения войны против Германии в 1944 году в дополнение к соглашениям, к которым мы пришли втроем в Тегеране.
В целях… подготовки к операции форсирования Канала (Ла-Манша. – Ф. В.) наибольший стратегический приоритет будет предоставлен бомбардировочному наступлению против Германии… Мы распорядились о том, чтобы были приложены величайшие усилия к расширению производства десантных средств в Соединенных Штатах и Великобритании в целях усиления предстоящих операций по форсированию Канала…» [560]560
Переписка…, т. 2, с. 117–118.
[Закрыть]
Однако, если Черчиллю не удалась прямая лобовая атака на тегеранские решения в отношении «Оверлорда» и балканского варианта второго фронта, он предпринимает ее с фланга, через Турцию.
