Текст книги "Ташкент - Москва 2016-1939 (СИ)"

Автор книги: Farid Akhmerov

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)

Как приземлился самолет, никто не почувствовал. Люди начали просыпаться только после того, как Иванов громко, командным голосом объявил, что все, полет окончен. «Граждане пассажиры, просьба не вставать с кресел до полной остановки самолета и выключения двигателей» – дополнил про себя подполковник Ахмеров и стал аккуратно будить мальчиков.

В Ташкенте уже вечерело. Шумной толпой ученые, буквально, высыпали из машины. К стоящему самолету подъехал шикарный автобус. Из него вышел Улугбек Хакназаров и подошел к уже знакомому ему лейтенанту госбезопасности. После взаимных приветствий и вопросов хорошо ли долетели, Улугбек пригласил Иванова и группу ученых в салон автобуса. Он попросил ученых и Иванова сесть на передние места. Ахмерова с «цыганским табором» он разместил на задних сидениях, объяснив ему, что сначала надо будет доехать до Дурмени и там оставить Иванова и ученых, а потом автобус довезет подполковника до дома. Поездка по вечерним пригородам Ташкента не произвела на уставших путников никакого впечатления, за исключением погоды. Люди выехали из почти зимней Москвы, а попали в летнюю еще не тронутую осенью столицу Узбекистана. Температура за 20 градусов, произвела даже большее впечатление, чем уютные дворики вблизи резиденции. Поэтому все постарались раздеться и снять калоши (у кого они были). Подразделись и Ахмеровы. Детишки с удовольствием сняли все, что было верхнего на них и остались в подарочных рубашках и штанах. Особенно радовался младший, которому удалось, наконец, обуться в новенькие ботинки. Не долгое путешествие до Дурмени окончилось, и из въехавшего в ворота резиденции автобуса, притихшей группкой, вышли, все-таки обалдевшие немного, ученые. А Ахмеровых Улугбек попросил посидеть в машине. Они и не возражали. Только Фарида Алимжановича Улугбек попросил пройти с ним. Притихший «цыганский табор» остался сидеть в автобусе.

Минут через пять в открытую дверь машины заглянул плотный, не высокий мужчина узбекской национальности в хорошем, если не сказать шикарном костюме и увидев группку людей несколько странно одетых, по-узбекскиих поприветствовал:

– Ассаломуалейкум.

– Ваалейкумассалом, – ответил за всех глава семейства.

– Здравствуйте, дядя – пропищали дети.

Ислам Абдуганиевич, а этот мужчина был именно он, перешел на русский язык.

– Как доехали, уважаемые?

– Спасибо, все хорошо, – опять за всех ответил отец семейства.

– Здравствуйте, товарищ президент, – поздоровался с Каримовым подошедший Фарид Алимжанович. В руке у него был сверток, в котором угадывался не маленький такой лаган. Это предусмотрительный Улугбек Хакназаров выделил праздничный плов для семьи Ахмеровых.

– Здравствуйте, Фарид Алимжанович. Это ваши родственники? Вот и хорошо. В наши трудные времена надо чтобы родные люди были вместе. Если что-то будет нужно – обращайтесь. Жду вас завтра на работе. За вами заедет машина. Будьте здоровы. Привет Татьяне Михайловне. До свидания. До свидания, товарищи, – это уже он сказал сидящим в автобусе, и, не дожидаясь ответа, ушел встречать ученых.

– Это кто? – спросил глава семейства.

– Это наш президент – Ислам Абдуганиевич Каримов.

– Как это – президент? – спросил старший из детей.

– Ну, это – самый главный здесь.

– Как товарищ Сталин? – спросил младший из ребят, не удовлетворенный ответом.

– Да, нет. Товарищ Сталин сейчас главнее будет – не вдаваясь в подробности, ответил Ахмеров.

Подробности и не понадобились, потому что автобус уже мчался по ночному Ташкенту, расцвеченному огнями как в восточной сказке. Только этих впечатлений и не хватало и до этого получившим целый вагон новых ощущений жителям Сызрани.

Минут через двадцать автобус остановился у ворот общего двора на Педагогической улице, где в трехкомнатной квартире жили Фарид Алимжанович и Татьяна Михайловна. Предупрежденная звонком мужа она ждала гостей у калитки, ведущей в маленький дворик своего жилища.

Потом начались знакомства всех со всеми, сопровождаемые тихим шепотом взрослых, как богато живет товарищ подполковник. Потом гости осмотрели скромную квартиру, и все восхищались, что не надо заготавливать дрова на зиму для плиты и отопления. Потом были восхищения тем, что в каждой комнате по нескольку светильников и тем, что воду не надо носить из колонки или колодца. Фарид Алимжанович стоял и почти плакал, в каких условиях жили люди в 1939 году.

Хотя, если вспомнить, и в пятидесятые и шестидесятые и даже в конце семидесятыхв Ташкенте были районы под условными названиями «шанхай», где люди могли позавидовать жителям Сызрани, восхищающимся, отнюдь, не шикарными условиями жизни подполковника. Да, большую жизнь прожил подполковник, даже в «шанхае» пришлось. После любования приезжими совмещенным санузлом квартиры и мытья рук, Татьяна Михайловна пригласила всех к столу. Очень кстати оказался и гостинец с президентского стола. Плов очень хорошо дополнил куриную лапшу и салаты, которые успела приготовить к неожиданному приезду гостей Татьяна Михайловна. Кроме того, все взрослые с удовольствием отведали прошлогоднего вина с личных виноградников товарища подполковника. После ужина и десерта к чаю в виде казенного тортика, купленного хозяйкой в ближайшей «Корзинке», мужчины сели на скамейку под «личным виноградником» хозяина – покурить. Дети и женщины сели смотреть по телевизору мультфильмы. После катаклизма исчезли все российские и международные программы, но вместо них узбекское телевидение начало подряд показывать старые советские фильмы и мультипликацию, в основном на русском языке, время от времени включая новости Узбекистана. На русском языке, видимо для того чтобы поднять уровень владения русским языком среди местного населения. А еще были концерты зарубежной эстрады славных 70-х и 80-х. Очередной восторг детей был более чем скромным, очевидно надоело восторгаться чудесами техники и науки, а может они просто устали. Татьяна Михайловна сказала, что спальные места для гостей готовы и желающие могут отправляться на покой. Приезжим выделили обе спальни, меньшую для супругов, а большую проходную комнату для детей. Сами Фарид Алимжанович и Татьяна Михайловна расположились в зале. Получалось так, что любой человек мог встать ночью и пройти в санузел, никому не мешая. Отец семейства вместе с супругой, совершив все предварительные действия, направились в свою спальню, молиться перед сном, а дети все еще смотрели мультики, да так и уснули на диване перед телевизором, сморенные долгими перелетами и обилием впечатлений. Все же человеческий организм имеет предел, даже в получении приятных впечатлений.

Перед тем как предложить «деду» лечь спать, Фарид Алимжанович обратил внимание, что он кривится как от зубной боли. Оказалось, что от сегодняшней нагрузки у инвалида империалистической войны сильно болит раненая нога. У Татьяны Михайловны нашлась мазь, которой после недолгого объяснения супруга инвалида натерла ему больные места. Через некоторое время, почувствовав облегчение, ветеран смог спокойно заснуть. Заснувших детей Фарид Алимжанович на руках перенес на их постель. Для своего возраста они были необычайно легкими. «Ничего, откормим» – подумал подполковник, отправляясь в залу на отдых после многотрудного даже для него дня.

Утром, не дожидаясь пробуждения гостей, и оставив все хлопоты с ними на хрупкие плечи Татьяны Михайловны, Фарид Алимжанович сел в пришедшую машину и поехал в резиденцию Дурмен. Подполковник вспомнил как меньше десяти дней назад, точно также за ним заехал автомобиль, и совершенно неожиданно для него, он завертелся в круговороте дел мирового уровня. И все это из-за его маленькой любительской книжечки, написанной им для собственного удовольствия и для развлечения не широкого круга друзей.

«Да, литературный труд возвышает» – с иронией подумал он, сидя на мягком кресле служебного автомобиля. Пока подполковник ехал до резиденции, он успел позвонить в Ахангаран сестренкам и спросить, собирается ли их знакомая продавать свой коттедж, как планировала недавно и если да, то за сколько. Получив утвердительную информацию, и узнав цену, Ахмеров задумался о том, как бы найти деньги на покупку этого жилья. Пока он думал, автомобиль доехал до места работы. Перед входом его уже ждал дежурный офицер. Им оказался Улугбек Хакназаров, который и помог пройти в резиденцию. Так как своего рабочего места у подполковника здесь не было, он остался ждать в холле. Удобно устроившись на диване, приготовился ждать, когда Ислам Абдуганиевич освободится и будет возможность доложить о том, что происходит в Москве, зачем он приехал в Ташкент и ответить на вопросы президента. Ждать пришлось недолго, проходя мимо холла, Каримов увидел встающего при его прохождении подполковника и запросто пригласил его заходить в кабинет. Президент предупредил попытку подполковника докладывать, мол, знаю для чего ты приехал, сам Сталин попросил помочь устроить родственников, и что Иосиф Виссарионович очень доволен работой группы, которую возглавляет Ахмеров. Поэтому если есть вопросы или затруднения с размещением родственников, пусть Фарид Алимжанович не стесняется и говорит все напрямую. И подполковник не стал стесняться, изложил свой план покупки коттеджа, и спросил, сможет ли он взять льготный кредит на покупку жилья под не очень большой процент. Потому что, получая зарплату здесь и в Москве, он надеется расплатиться с кредитом в разумные сроки. Узнав, что нужно порядка 150 миллионов сумов, Каримов предложил другой вариант. Этот коттедж выкупает государство и предоставляет семье ветерана войны, как социальное жилье со всеми вытекающими льготами и прочим. И Ахмерову не придется брать кредит и государство ничего не теряет, потому что собственность остается государству. Так как сейчас еще только 8-00 утра не поздно сделать это еще сегодня. И для того, чтобы не откладывать дело в долгий ящик, президент вызвал Улугбека и приказал ему ехать срочно с подполковником в Ахангаран, как представитель президента и сделать там все что надо и как надо. Вспомнив, на сколько триллионов сум пришлось выкупать в течении последней недели средств производства, оргтехники, инструмента, средств передвижения и запчастей, президент подумал: «200 миллионов больше – 200 миллионов меньше», Ислам Абдуганиевич пожелал друзьям успеха и отправил в Ахангаран. По дороге в этот районный центр, Улугбек и подполковник Ахмеров обменялись последними новостями. Фарид Алимжанович рассказал про последние разговоры со Сталиным, про легализацию всей группы в виде созданного института во главе с Чкаловым и прочие новости. Особенно Улугбека заинтересовала поездка в Германию нашей футбольной сборной, если на то будет воля руководства СССР. Он предложил готовиться на всякий случай.

– Это хорошо, что вы меня предупредили, надо будет Балаяна подготовить, – сказал он, – да, и Заритовского я знаю, хороший был разводящий в сборной Узбекистана.

Сам Улугбек рассказал, что первый строительный поезд для железной дороги к Халхин-Голу уже собран и отправлен в сторону Читы. С ним уехал и желдорбат и рота охраны из бригады нацгвардии. Есть сведения, что там 300 километров или около того уже было построено советскими строителями, так что оставшиеся 500 километров построят быстро, по упрощенной технологии. За строителями собираются войска. Было решено направить Чимкентскую бывшую 5-ю механизированную бригаду бывшей армии Казахстана, Худжандскую моторизованную бригаду и одну бригаду армии Узбекистана. Бригады поедут в полном составе кроме танковых батальонов. Решено пока танки конца 20-го века не светить. Уже сейчас отправлены подразделения полевой и фронтовой разведки, включая роту боевых БПЛА и части управления движения для разметки дороги и создания сети промежуточных остановок, и пунктов отдыха и питания. Готовы к отправке два автобата. Кроме того, налажен выкуп у населения транспортных средств, в основном грузовых и внедорожных образцов 50-х – 60-х годов выпуска, для использования в составе Красной Армии 1939 года. Они все будут ремонтироваться на военном 14-м авторемзаводе и передаваться представителям СССР. На эту технику у Советского Союза найдутся и специалисты, и нужные марки бензина. Вся компьютерная техника, бывшая в магазинах и на складах, включая калькуляторы, тоже выкуплена государством и считается стратегическим запасом. То же самое с радиостанциями и другими продвинутыми средствами связи. Под выкуп попали даже детские «Уоки Токи», а что, радиус связи около километра в открытом поле, а вес меньше чем у трубки полевого телефона. Как раз для связи между взводами в роте.

Так тихо беседуя, доехали до Ахангарана. Поднялись на третий этаж, в бывшую квартиру родителей. Там уже ждала сестренка Нурия, женщина почти 60 лет, очень похожая лицом на подполковника и ее подруга – продавец коттеджа. Улугбек сразу взял бразды правления всеми процессами по приобретению жилья в свои руки. Через три часа они с владелицей, вернее с бывшей владелицей коттеджа вернулись из Хокимията усталые, но довольные оба. На руках у Улугбека был договор о приобретении государством, а именно Управлением жилищного хозяйства аппарата президента, коттеджа, расположенного в Ахангаране по такому-то адресу, а на руках у бывшей владелицы – карточка Халкбанка на 160 миллионов сумов. Улугбек сказал, что хорошо бы обмыть сделку в такой хорошей компании, но нельзя. Товарищ Сталин попросил Ислама Абдуганиевича, чтобы быстрее освободил товарища Ахмерова от житейских проблем и отправил в Москву. Поэтому вселять родственников будем уже без него. А Нурию он попросил проследить за косметическим ремонтом, который вызвался сделать Хоким Ахангарана, в знак уважения и преданности к решениям президента и от радости за доверие, оказанное Ахангарану в форме приобретения недвижимости на вверенной ему территории. Волшебная сила удостоверения сотрудника аппарата президента.

В резиденцию попали уже после обеда. Она была превращена Исламом Каримовым в штаб противокатаклизматических действий еще в первых числах сентября (или после 12 апреля по счету 1939 года), а сейчас это был не штаб, а Генеральный штаб. Сюда стекалась информация по мероприятиям по подготовке Узбекистана к мировой войне. Каждый день поступали сводки о количестве отремонтированных танков Т-54 и Т-62, бывших на хранении на территории республики еще с Советских времен (до 1990 года).

Кроме того, начали поступать заявки на производство деталей и запчастей на новую технику, которую СССР уже начал выпускать или собирался запускать в серию. Начались проработки возможностей химической промышленности Узбекистана. Кроме того, Узбекистан предложил увеличить производство лекарств, для Советского Союза, в том числе и антибиотиков, к изобретению которых мир еще только подходит. И прочее, прочее, прочее. А тут еще приехала группа физиков ядерщиков из СССР 1939 года. Резиденция кипела как муравейник в хорошую погоду. Переговорив с Улугбеком на предмет, чем он мог бы быть полезен, и получив информацию, что нужные для 1939-го года чертежи, технологические схемы, описания процессов, образцы техники и изделий теперь будет искать по всей территории Узбекистана и перенесшихся вместе областей, специальная группа инженеров и ученых, Фарид Алимжанович обратился в заявочную комиссию и оставил там просьбу разыскать чертежи самолета Як-11, а также образцы или техдокументацию на изготовление двигателя АШ-82 послевоенного производства, где срок службы мотора был доведен до 500 моточасов. Молоденький сотрудник отдела розыска, получив заявку, поднял глаза на Ахмерова и сказал, что сейчас посмотрит, может, что-то прислали уже загодя. Действительно, оказывается, из Джизакского училища поступила информация об имеющемся у них в качестве учебного пособия, одном экземпляре почти целого самолета Як-11. А второй экземпляр стоит в ангаре, практически в утиле и ждет разборки на металл. До 1994 года эти машины летали в авиаполку, расположенном в поселке Пахтакор. Вернее, не летали, а числились – полк летал со времен войны в Афганистане на Су-25, а эти машины числились как учебные. Потом были переданы в Джизакское училище летчиков. А по вопросу АШ-82, ответ оказался еще проще. На 243 авиаремонтном заводе есть несколько комплектов моторов от вертолета Ми-4, а на Чирчикском заводе есть два комплекта с самолетов Ил-14. Узнав, что подполковник Ахмеров сам не может дождаться подготовки исполнения заявки, сотрудник посмотрел список очередности выполнения заявок и с удивлением узнал, что подполковник находится в списке внеочередного выполнения заявки и включился в работу без промедления. Ахмеров тоже был удивлен, так как не знал ни о каком внеочередном исполнении заявок. Увидав проходящего мимо Улугбека, он спросил его про список. Тот объяснил, что все находящиеся в Москве находятся в этом же списке, и их заявки исполняются в первую очередь. И побежал дальше выполнять какие-то важные поручения. «Да, в Германии еще так не готовятся, как у нас в Ташкенте», – радостно подумал Фарид Алимжанович.

Воспользовавшись своим привилегированным положением, он подал еще несколько заявок и попросил связаться с ним в Москве, когда заявка будет выполнена, потому что он в это время будет говорить с руководством СССР о возможностях переправить технику на территорию Советского Союза для изучения и возможного копирования. А текстовые материалы в виде оцифрованных уставов, наставлений, инструкций и методичек можно по сети переправить сразу в Москву. Чертежи больших размеров лучше оцифровывать, распечатывать на плоттерах копии и присылать оцифровку по сети, а бумажные чертежи лучше самолетом. Все это сотрудник отдела внимательно записал и обещал, что все будет выполнено точно. Потом, смущаясь, спросил про товарища Сталина, как он там и вообще видел ли товарищ подполковник вождя, разговаривал ли с ним. Фарид Алимжанович, как мог, коротко рассказал товарищу о встречах со Сталиным, о том, как тяжело с ним разговаривать, как давит авторитет этого выдающегося человека. Но беседовать надо, находить полезные для СССР технологии и прочие достижения второй половины 20-го века надо, указывать на выявленные со временем ошибки надо. Хотя это чревато тем, что можно вызвать гнев самого всемогущего человека на планете. Занимаясь разговором с молодым сотрудником, Ахмеров не заметил, как подошел Ислам Абдуганиевич. Еще раз поздоровавшись, он спросил, как прошли дела в Ахангаране. Получив ответ, что все в порядке благодаря умелым действиям Улугбека, Ахмеров поблагодарил Каримова за заботу.

– Не стоит, Фарид Алимжанович, одно дело делаем. Кстати, вы зарплату получили?

– Нет, а что это такое? Я же пенсионер, Ислам Абдуганиевич, уже два года не получаю зарплаты.

– Ладно, ладно, не прибедняйтесь. Я знаю, что товарищ Сталин уже выплатил вам за первую половину апреля. Мы тоже начислили вам всем зарплату по должностям. Так что, пойдите в бухгалтерию, получите банковскую карточку. Потом деньги будут приходить регулярно.

– Спасибо, товарищ Каримов.

– Вот и хорошо. Идите, Фарид Алимжанович и если вы все заявки сделали, можете ехать домой, там вас гости заждались. Машина вас ждет, там, где вы ее оставили. До свидания.

– До свидания, Ислам Абдуганиевич.

Потом был знакомый путь домой, во время которого Фарид Алимжанович успел позвонить жене и узнать как дела дома, как гости. Татьяна Михайловна попросила заглянуть в «Корзинку» и сделать закупку продовольствия. Увеличение количества едоков в доме потребовало увеличение снабжения. Расплатившись, свежей карточкой за покупки в размере чуть больше чем 200 тысяч сумов, подполковник поинтересовался остатком на счете и был приятно удивлен, что там осталось больше чем пять миллионов.

«Приятно, приятно. Действительно – писательский труд возвышает, как минимум материально – подумал он, вспомнив, с чего это началось, – почему же я этим раньше не занимался».

Увешанный, как новогодняя елка игрушками, пакетами с продовольствием, он вошел в калитку и сразу был встречен ватагой детишек, в которой он с трудом различил своего отца с дядей и внука Альберта, которые мигом подхватили пакеты и умчались на кухню к Татьяне Михайловне. На табурете под виноградником сидел его дед – Сунатулла Рахимович и курил свою самокрутку. Сладковатый запах махорки распространялся по всему огороду. Как и положено младшему по возрасту, он встал и протянул руку пришедшему, здороваясь по-мусульмански. Цигарку он отложил в пепельницу, и стоя ждал, когда старший (по его мнению) пригласит присесть. Подполковник махнул рукой – садись, чего уж там. Не успел Фарид Алимжанович закурить сигарету, как на пороге появилась дочка Сонечка с младшим полугодовалым внуком на руках. Теперь уже подполковнику было не до кого. Он быстро подошел к дочери и с ее разрешения взял младшего внука на руки. Волна счастья накрыла Фарида Алимжановича и видимо передалась и маленькому. Он, было, заворочался на руках у деда, но почувствовал, что находится в надежных, любящих руках и утих, на радость всем. «Руки то помнят» – подумал дедушка, весь сияющий от счастья. Но все проходит – прошло и это. На пороге появилась Татьяна Михайловна и сказала, что через пять минут ждет всех к столу. На ужин будет лагман, и поэтому всем срочно мыть руки и готовиться к застолью. Ахмеров неохотно передал мягкий, теплый сверток на руки дочери и пошел выполнять команду жены. Вечером, после того как все поужинали, поговорили о прошедшем рабочем дне, проводили дочку Сонечку с внуками (за ними приехал зять на машине), и вновь обретенные родственники сели смотреть телевизор, Фарид Алимжанович пошел заниматься своим любимым делом – мыть посуду на кухню, Татьяна Михайловна рассказала ему, как провела день в большой и шумной компании. Оказывается, лучше всех справляются с новыми предметами быта мальчики. Они первыми научились пользоваться санузлом, зажигать газовую плиту и водогрейную колонку, включать телевизор и звонить (в основном отвечать на звонки). «Очень хорошо, – подумал подполковник, – будет кому заниматься бытовыми приборами в новой квартире».

После этого он рассказал жене о приобретенном жилье для нового семейства Ахмеровых в Узбекистане и о том, что возможно завтра ему придется вновь улететь в Москву. Поэтому вселяться семейство будет без него. Он успокоил жену, что все хлопоты по переезду берет на себя аппарат президента в лице Улугбека Хакназарова.

Утром как всегда автомобиль приехал за Фаридом Алимжановичем и он, попрощавшись со всеми, оставил родственников осваиваться в новом мире под чутким руководством Татьяны Михайловны. В резиденции, куда он прибыл как на новое место работы, его уже встречал Улугбек. Срочно просил зайти к нему президент.

– Здравствуйте, Фарид Алимжанович. Как хорошо, что вы прибыли. Сегодня отправляется самолет в Москву, хочу направить группу специалистов – медиков, для ознакомления работников НаркомЗдрава с новейшими методами работы нашей медицины и для передачи новых лекарствдля применения в медицине СССР. Вы можете сопроводить товарищей до Москвы и ознакомить их с местными условиями? – спросил Ислам Абдуганиевич так, что Ахмеров понял, отказываться нельзя.

– Так точно, товарищ президент. Только мне надо взять тревожный чемоданчик и зимнюю одежду.

– Пожалуйста, по пути на аэродром вас завезут домой. Там и с домашними попрощаетесь. До свидания, товарищ подполковник.

Дома, никто ни каких вопросов не задавал, так как всем было ясно – куда он летит.

А как надолго – этого никто не знал.

Автомобиль довез до аэродрома Чингельды. Там уже собрались все, кого Ахмеров должен был сопровождать до Москвы. Это была группа относительно молодых людей, но уже известных в своих медицинских кругах. Но разговор у них шел явно не на медицинские темы. Кто-то из них спросил, был ли подполковник в московских музеях. И тогда Ахмерову стало ясно, что для того чтобы избегнуть осложнений и неприятностей с людьми надо провести серьезный инструктаж по поводу ситуации в Москве и разъяснить им как надо вести себя в СССР, как надо относиться к советским людям, и о чем можно говорить, а о чем лучше и помолчать, даже среди своих. Подполковник строго предупредил, что в СССР сажают даже за анекдоты. По лицам инструктируемых, он понял, что не зря с подробностями изложил ситуацию в Советском Союзе. Под конец инструкции Фарид Алимжанович предупредил, что их могут попытаться использовать для подковерной борьбы местные специалисты. Поэтому, о любой провокации докладывать ответственному от НКВД, который обязательно будет прикреплен к их группе. А по поводу музеев – посмотрим после победы.

– Жаль, – сказал кто-то в группе, – мы уезжаем, а в Ташкенте открывается экспозиция шедевров Русского Музея.

Только теперь Ахмеров понял, что за груз в ящиках летел вместе с ним из Москвы.

Пока шел инструктаж, пилоты приготовили самолет к рейсу. На этот раз это был испанский CASA C-295W. Они в количестве четырех штук были поставлены Узбекистану по программе НАТО «Партнерство ради мира»

На таком самолете Фарид Алимжанович еще не летал, но где-то в глубинах памяти было, что дальность полета этих машин меньше, чем у Ан-12. Значит план полета, наверняка, изменился. И действительно, один из членов экипажа на его вопрос ответил, что полет будет проходить с дозаправкой в Нукусе. Там же и собираются остановиться на ночь. Потому что пока долетят до Нукуса будет уже вторая половина дня, а лететь на ночь глядя в Москву 1939 года, и даже не лететь, а садиться в Москве ночью не стоит.

Полет прошел нормально, удобств, конечно, было не много (транспортно-десантный вариант – это вам не Аирбас какой-нибудь), но два часа полета до Нукуса прошли. В аэропорту путешественников ждал автобус, который и доставил их в центральную гостиницу города, которая называлась (угадайте с первого раза) – правильно «Нукус». По пути Ахмеров обратил внимание на большое количество грузовиков «трубовозов». Водитель автобуса пояснил, что трубы везут в район бывшего газопровода «Бухара – Урал», исчезнувшего за границей Узбекистана в момент переноса. Правительство Узбекистана и СССР согласовало строительство нового газопровода от границы Узбекистана до Челябинска, хотят успеть построить его до начала войны.

Гостиничный номер, в котором разместился подполковник, до мелочей напоминал тот номер, где в 1995 году останавливался в командировке Фарид Алимжанович. «Хоть что-то неизменно на этом свете» – подумал Ахмеров, располагаясь на отдых.

Утром еще не было шести часов, а весь состав уже был накормлен, собран и доставлен в аэропорт. Самолет тоже был готов к полету, как и экипаж. Все готово – полетели.

И опять пять часов полета. За время полета каждый успел еще раз перекусить, чем в дорогу снабдили рачительные провожающие. Посадка на Чкаловском аэродроме, благодаря мастерству пилотов прошла блестяще. В Москве было еще только 9 часов утра и поэтому встречающие гостей хозяева, в основном военные в фуражках с малиновым околышком, радушно предложили пройти в столовую и позавтракать. Фарида Алимжановича встречал Валерий Павлович Чкалов. Он также присел за стол и позавтракал вместе с прилетевшими. Во время завтрака Ахмеров коротко рассказал начальнику института обстановку в Ташкенте, сказал про строительство газопровода до Челябинска и остальные мелочи. Медиков, после приема пищи пригласили в автобус, который должен был довезти их до места дислокации. Прощаясь с временными попутчиками, Фарид Алимжанович еще раз попросил их не забывать об особенностях жизни в СССР первой половины 20-го века. Валерий Павлович, поинтересовавшись, кто это был, сказал, что готов подвезти подполковника до Москвы.

– Валерий Павлович, а мы можем проехать через аэродром Быково? – спросил Ахмеров у Чкалова.

– Можем, а в чем дело?

– Я привез кое-какие схемы и чертежи самолета из будущего, хочу показать Рафаэлянцу, может его заинтересует. Да, вот они, – и подполковник вынул из своей сумки чертежи Ан-14.

Чкалов с интересом ознакомился с чертежами самолета и высказался, что подобный самолет был бы очень полезени в войсках и в гражданском воздушном флоте.

Через полчаса автомобиль Чкалова уже подъезжал к аэродрому Быковского авиазавода.

Арам Назарович Рафаэлянц, предупрежденный сотрудником о подъезжающем автомобиле, видимо с начальством, поспешил навстречу приехавшим. Каково же было его удивление, когда из автомобиля вышли Чкалов и тот странный подполковник в гражданском, который был у него проездом пять дней назад. Поздоровавшись, Арам Назарович поинтересовался, чем обязан визитом гостей. Валерий Павлович представил подполковника, как сотрудника своего института и предложил посмотреть на схемы и чертежи, подготовленные сотрудниками. Арам Назарович взял в руки бумаги, переданные Ахмеровым и все. Весь мир для него перестал существовать, кроме чертежей чудного летательного аппарата. Опытным взглядом конструктора он сразу оценил преимущества предложенной схемы, и задав несколько вопросов сходу возникших у него, углубился в рассмотрение конструкции. Рядом с ним собрался круг сотрудников, оживленно обсуждающих предложенные чертежи. Немного отвлекшись от интересного дела, захватившего его целиком, он спросил, что теперь ему делать и как он может отблагодарить гостей за столь ценный подарок. Валерий Павлович сказал, что благодарить не надо, а если у Рафаэлянца возникнут технические предложения по созданию самолета, по мнению комбрига, важного для военной и гражданской авиации, он будет рад сказать свое слово в защиту проекта. Кроме того, подталкивать конструкторов в интересном направлении – это работа руководимого им института.

А все документы о пердаче чертежей и схем можно будет оформить и после того как Рафаэлянц подготовит техническое предложение по самолету и Наркомат даст добро на производство работ. А если нет, то и суда нет. И оформлять будет нечего.

– Вы, Арам Назарович, товарища Ахмерова благодарить будете, а вообще-то это наша работа.

Арам Назарович еще некоторое время порывался пригласить к столу, который мигом должны были накрыть сотрудники во исполнении восточного гостеприимства, но Чкалов с Ахмеровым вежливо, но твердо отказались, сославшись на то что нужно срочно быть в Москве, а в Быково они заехали лишь для того, чтобы передать Рафаэлянцу чертежи и схемы.

Тепло попрощавшись с хозяевами, гости пешком направились к машине, которая на этот раз была оставлена на КПП. Приятно было пройтись по весеннему лётному полю, теплый день был в самом разгаре.

– Послушайте, Валерий Павлович, а что произошло 15 декабря 1938 года в вашей реальности? У нас вы, в этот день, разбились насмерть испытывая новый истребитель Поликарпова И-180. – Ахмеров решил расспросить Чкалова по интересующей его теме, не привлекая внимания шофера, который, скорее всего, не был посвящен в подробности переноса.