Текст книги "Вселенная не по размеру"
Автор книги: Евгения Барбуца
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Евгения Барбуца
ВСЕЛЕННАЯ НЕ ПО РАЗМЕРУ
Посвящается Людмиле Охотниковой, сильной, доброй девушке, которая стала моим первым читателем, комментатором и просто другом
Моим первым воспоминанием был красный цвет. Именно алым горели глаза во тьме. Они были прекрасны в своей ненависти и алчущем голоде. Я никогда не забуду цвет крови, полыхающий в кромешной черноте. Никому не дано забыть свою смерть. Эти глаза были моей смертью.
Должны были стать ею.
Но стали – началом.
– Ина, вставай, – подбежала ко мне Мэла.
– Курсантка Аэро, подняла свою задницу и побежала! – проорал тан Муэл.
Мой ошалевший взгляд метнулся в сторону преподавателя, потом пробежался по синему лицу Мэлы, и лишь потом я удосужилась взглянуть на то, что являлось причиной собственного возлежания в пыли.
Двухметровый сорг несся прямо на нас. До этого тот же самый сорг активно долбил лобастой головой отвесную стену трассы. Додолбился, поздравляю! Я упала.
Вообще-то соргам подобное поведение не свойственно. В доисторические времена обитатели этой планеты использовали животных в качестве боевых единиц, поскольку их массивные тела, покрытые бронированными шкурами, затруднительно пробить, а три рога на морде еще и выделяют яд. Проблема в другом. Сорги в нормальном состоянии бегут по прямой, а не бросаются на стены и курсантов. Они всегда бегут только прямо!
Понимая, что взобраться на стену мы с Мэлой уже не успеваем, я сделала единственное, что пришло в голову. Дернула Мэл за руку на себя, после чего ногами подкинула ее на стену, где она рефлекторно уцепилась за крепления. Впрочем, это неудивительно: шерги всегда отличались быстротой реакции, конечно, если не упоминать о вредном характере.
Чувствуя усиливающуюся дрожь земли и видя, как сорг поднимает вокруг себя огромную тучу пыли, взрывая сухую почву лапами-колоннами, я решила рискнуть.
Кувырок, еще, еще один!
И в спину врезался поток воздуха, смешанного с песком.
Кажется, я жива.
– Отставить прохождение трассы! Открыть пятый отсек! – проорал тан Муэл. – Аэро! Тупая самка сорга!
До тана наконец дошло.
Пятый отсек – это хорошо, это загон для соргов, он как раз на пути животного. Туда зверь и побежит.
Если раньше соргов использовали как оружие в местных конфликтах, то сейчас это живые тренажеры в академии. Взять бы того умника, который такое придумал, да насадить на рога этому тренажеру. Рога, кстати, сочились ядовитой слизью. Не смертельно, конечно, но на сутки парализует. А там, глядишь, умника раздавит собственной многотонной идеей.
– Курсантка Ина Аэро, я искренне надеюсь, что ты сейчас лежишь со сломанной шей, испуская последний дух, – рычал тан Муэл.
И столько надежды звучало в его голосе, столько веры в чудо, что не могла я его разочаровать. Не могла!
В общем, промолчала, устраиваясь поудобнее на земле. Все равно в этом пылевом облаке моих ухищрений никто не увидит.
– Ина, – тихо позвали меня сверху. – Отзовись. Хуже будет.
Я бы ответила, но рот был забит пылью и песком, только и оставалось, что отплевываться и откашливаться.
– Аэро, чтоб тебя космос покарал, ты жива?! – настороженно вопрошал тан.
При всем его желании меня прибить… хоть раз… сейчас он подобной возможности не радовался. А все потому, что количество покалеченных курсантов на его занятиях превышало допустимую по уставу норму. А за это санкции применяют, между прочим. Например, зарплаты лишают… на месяц. И если вспомнить, какие тут зарплаты, то озабоченность тана моим здоровьем можно понять.
– Курсантка, слизней тебе на завтрак, подать признаки жизни!
Этого я уже стерпеть не могла. Завтрак – святое!
– Так точно, тан Муэл, – отозвалась, заметив, что пыль начала оседать.
– Зараза мелкая, покажись! – взревел уважаемый преподаватель.
Вообще-то Муэл мужик нормальный… когда спит зубами к стенке. Не старый еще вояка, вышедший в тираж после повреждения глазного нерва. Если глаза можно заменить имплантатами, то нервы медицина Союзников восстановить не способна. Нет у них подобной технологии. И делиться никто не собирается.
Тана Муэла пригласили в академию консультантом по физической подготовке, основываясь на его заслугах. Судя по всему, заслуги были весомыми, поскольку в академии преподавали лучшие из лучших.
– Курсантка Аэро! – рявкнул тан Муэл над моим ухом.
Вздрогнув, подскочила на ноги и встала по стойке «смирно», преданно глядя в единственный сохранившийся глаз тана.
Вообще со списанием данного экземпляра военные явно опоздали: правая нога, левая рука, нижняя челюсть были заменены механическими протезами. И кто его знает, что там у него с внутренностями. А ведь он человек, пусть и усовершенствованный имплантатами.
– Какого макроса ты забыла под лапами у сорга?!
И что ему на это ответить?
– Разрешите обратиться, тан Муэл? – рухнула рядом Мэла.
– Я надеюсь, у тебя имеется веская причина перебивать меня, Красное Пламя? – ядовито прошипел уважаемый преподаватель.
– Так точно, тан Муэл, – стукнула себя в грудь Мэла.
– Докладывай.
– Заткнись, – зашипела я.
– Здоровье курсантки Ины Аэро в данный момент не соответствует требованиям устава, – сдала меня соседка.
Оставшиеся без дела курсанты обступили нашу троицу неплотным кольцом.
– И какого же бракованного имплантата курсантка Аэро не сообщила мне об этом перед прохождением трассы? – ядовито вопросил тан преподаватель, глядя на меня здоровым глазом.
– Разрешите объясниться? – устало вздохнула я.
– Попробуй.
– У меня нет проблем со здоровьем.
– Аэро! – рявкнул Муэл. – В медотсек. Остальные на трассу, живо!
– Разрешите сопровождать курсантку Аэро? – вклинилась Мэла.
– Разрешаю, – махнул рукой тан Муэл.
Стукнув себя в грудь, я развернулась и зашагала в сторону жилых отсеков, не глядя на окружающих.
– Ина, – догнала меня красноволосая шерга.
– Кто тебя за язык тянул? – накинулась на нее.
– Третий раз за декаду! Третий! Ина, это ненормально, – рыкнула Мэла.
Я пыталась объяснить Мэл, что рык шерга – не самый приятный звук для нервной системы. Особенно – ночью. Особенно – когда я сплю. Но кто меня, мелкую, слушать будет?
– Это еще ни о чем не говорит, – отмахнулась, невольно поморщившись.
– Потеря сознания? – возмутилась Мэла.
На самом деле она права. Отключиться три раза за декаду – это постараться надо. И я проверюсь, обязательно проверюсь, но не в стенах академии. Не сейчас.
– Лучше тебе об этом не распространяться, – посмотрела на соседку исподлобья.
Уже не знаю, что хуже, шерг-враг или шерг-друг.
Я с ностальгией вспоминаю те времена, когда Мэла меня терпеть не могла. Казармы в академии удобствами не отличаются, так же, как и большим количеством комнат. Курсантов здесь селят по несколько тел в комнату. Так вышло, что в момент моего зачисления с Мэл, благодаря ее же усилиям, никто не жил. Только за первые полстандарта у нее три раза горели волосы, а я раза два ломала ребра. И, естественно, все это было по чистой случайности, ибо над доносчиками и ябедами в академии издевались даже преподаватели.
– Ина, куда ты? – окликнула меня соседка по несчастью. Это я про совместное проживание.
– В душ, распорядок дня еще никто не отменял.
– Ты ослушаешься приказа? – округлила глаза Мэла.
– Как и ты, – пожала я плечами.
– В отличие от тебя, я мечтаю отсюда вылететь.
Мэла – дочь главнокомандующего шергского флота. Ее отцу до макроса надоело разгребать дипломатические скандалы с участием его любвеобильной дочурки, и он недолго думая засунул ее в самое закрытое и труднодоступное заведение в галактике.
Данная академия основана Союзом Наемников, у которого врагов больше, чем желающих записаться в друзья, потому попасть сюда нереально трудно. Впрочем, сбежать вообще невозможно. А все потому, что в последнее время у сильных мира сего появилась мода воспитывать себе достойную замену.
Здесь действительно готовят профессионалов своего дела. Например, захотел спонсор первоклассного аналитика – пожалуйста. Захотел убийцу, не знающего себе равных, – за этим тоже просим в Академию Союза Наемников. Нужен спонсору талантливый командир экипажа? Ах, таланта у кандидата нет? Привьем!
Спонсор – это личность, оплачивающая обучение курсанта. Спонсором Мэлы является ее отец. У меня спонсора нет. За что шерга невзлюбила мою особу с большой пылкостью.
Сомневаться в уровне подготовки здесь не приходится.
– В отличие от тебя, я понимаю, что это бесполезно, – хмыкнула я.
– Иди ты к кхарам, – ругнулась Мэл.
Совсем совесть потеряла. Кхаров не существует… официально. По крайней мере, никто из живых кхара не видел. Это логично, если учесть, что кхар – это смерть.
– Не каркай, – нахмурилась, глядя на ясное небо.
– Не думала, что ты веришь в эти сказки, – равнодушно заметила она.
Знала бы ты…
– Муэл верит, – отбрехалась я.
– Кстати, давно хотела спросить. Зачем вообще простому технику занятия с Муэлом? – На меня посмотрели с живым интересом.
Ну, допустим, не простому…
– За тем же, зачем и аналитику, – отмахнулась я. – Такова программа обучения.
– Не скажи. Муэла мой папаша отдельно оплачивает.
Что?! И почему я об этом узнаю спустя два стандарта?!
А я, наивная, еще удивлялась, с чего это вдруг сумма в договоре такая большая?!
– Знаешь что, дорогая соседушка, – процедила в ответ. – Где же твой болтливый язык раньше был?
– То есть… ты не сама программу выбирала? – хищно сощурилась шерга.
Это она пытается узнать, есть ли у меня все-таки спонсор или нет. Ее сомнения понятны, потому как на самостоятельную наемницу я не похожу.
– Метод научного тыка еще никто не отменял, – пожала плечами, уходя.
Душ с утра, между прочим, по уставу положен, как и завтрак. Кстати, о душе. Мало того что он общий, так еще и горячую воду дают только по праздникам. Нет, помещение, конечно, делится на мужской и женский отсеки, но рукав, ведущий к ним, – один.
Академия Союза Наемников – место занятное. Мало того что никто, в том числе и спонсоры, не знает, где находится база академии, так тут, как бонус, и информация о курсантах строго засекречена.
Зачисление происходит на других планетах, способом подписания договора между тщательно проверенным спонсором и одним из преподавателей. После того как на планете наберется группа с необходимым количеством курсантов, их перевозят на корабль, принадлежащий Союзу Наемников. После чего курсантов тщательно проверяют и лишают любых электронных прибамбасов, временами доходило и до замены имплантатов. А дальше корабль Союза растворяется в просторах Вселенной. Координаты планеты, на которой находится академия, знают лишь экипаж того самого корабля и преподаватели.
Обучение на самой базе длится минимум пять стандартов, естественно, срок зависит от трудности выбранной профессии. Академия представляет спонсору отчет об успехах или неудачах подопечного, дабы подтвердить, что курсант по-прежнему жив и даже здоров. Дальше курсанта определяют на тот же корабль и отправляют в филиал. Филиалы, в отличие от базы, не скрывают. Там курсанты получают самостоятельные задания и под наблюдением кураторов их выполняют. Причем задания носят характер вольного заработка, который частично делится между академией и курсантами.
– Новых звезд! – Кто-то преградил мне путь.
Подняла голову и увидела перед собой ту самую причину, по которой мы сдружились с Мэлой.
Рим – ведущий, отдельная каста в академии. Их развивают как лидеров и боевых единиц в равных пропорциях.
В начале моего обучения между Римом и Мэлой протекал бурный роман. А в противовес – между мной и Римом протекал бурный конфликт. Новость о том, что я попала в академию не как нормальные курсанты, разнеслась довольно быстро. Вдобавок к этому отсутствие у меня спонсора развязывало руки всем желающим поиздеваться.
Отсутствие спонсора – не редкость, таких хватает и без меня. Но их трогать опасаются хотя бы потому, что оплатить свое обучение способны лишь наемники, на это обучение заработавшие. То есть опытные, матерые, злые дяденьки и в меньшей степени тетеньки. Мне вот не повезло, я девушка молодая, крупными габаритами не отличающаяся.
Наемников здесь больше, чем кандидатов от спонсоров, но вражды между ними нет, поскольку кандидаты также имеют за плечами немалый боевой опыт. В конце концов, без владения базовыми основами боя в академию даже при всех кредитах Вселенной не попасть.
Так вот, о Риме. Долго он с Мэл не пробыл, нашел очередную пассию. Лично я всегда удивлялась его способности находить новых женщин, да еще при учете того, что этих самых женщин на территории академии ограниченное количество.
С Мэлой у нас все вышло по принципу «против кого дружим, девочки?». Ну а потом я извинилась за сожженную гриву, а она за уже второй раз сломанные ребра. Все правильно, я ведь тоже прощения просила лишь за третий поджог. После этого выяснилось, что Мэла девчонка неплохая, довольно умная, я бы сказала, даже чересчур. Что-то мне подсказывало, что не зря она с тем послом развлекалась, ох не зря. Жаль, что попалась…
– Эй, мелкая, заснула? – заглянул мне в глаза Рим.
Для этого ему пришлось нагнуться, ибо роста в нем хватало. Белобрысый, белокожий, синеглазый клыкастый гуманоид, похожий на человека, с мощным чешуйчатым хвостом в положенном месте. Типичный ксерк.
– Чего тебе? – недружелюбно посмотрела на свою персональную головную боль.
– Узнать хотел, как тренировка? – Его улыбка не отличалась доброжелательностью.
– Твоими стараниями, – буркнула я и в тот момент поняла, что права как никогда. Не просто так взбесился сорг.
– Правильно, – кивнул Рим, внимательно наблюдая за мной. – Не передумала, птичка?
– Нет, – распрямила спину.
Сторонний наблюдатель задался бы вопросом, что понадобилось ксерку из ведущих от простого техника.
Ну хорошо, не совсем простого. Кстати, вот и ответ. Этот самый техник, который не совсем простой и которой не совсем техник, понадобился ведущему по имени Рим.
Полтора стандарта он изводил меня, в придачу подбивал к подобным развлечениям всех, кого можно.
Мало того что спонсора я не имела, так еще и в бортовые техники пошла. Что вообще такое эти бортовые техники? Обслуживающий персонал, и не больше. Нет ничего особенного в настройке аппаратов питания и медицинского оборудования. К бортовому компьютеру бортовых техников, как ни странно, не допускают. Бортовые мозги настраивают сами капитаны или пилоты. Вот механики по начинке, они да, они важнее. Реактор не каждый починить сможет. Но я-то, по официальной версии, бортовой техник, следовательно, особыми талантами не блещу. Вдобавок, словно в насмешку, женская особь самой слабой расы. Тут к людям без имплантатов и прочих усовершенствований не очень хорошо относятся. Их сюда вообще не берут. Я исключение. Вот и Рим лишь полстандарта назад кардинально поменял свое отношение к моей персоне.
Кто меня сдал? Неужели к нему как-то попал мой договор? Абсурд.
– У тебя кончается время, – процедил он.
Вообще-то время кончалось у него, мне еще стандарта три учиться в академии. Если не четыре. Нет, есть, конечно, вариант самостоятельного обучения, но тогда мне придется мотаться по всей Вселенной за кураторами и наставниками, способными развить меня в нужном направлении.
– Я. С тобой. Работать. Не буду. – Зло процедила, понимая, что ему мои возражения до макроса.
– Будешь, – выпрямился он. – Ты ведь без спонсора, значит, обязательств не имеешь. Хочешь, чтобы я загнал тебя в долговую рассрочку?
Долговая рассрочка – это нехорошо. Но я даже представить себе не могла причины, по которой оказалась бы обязанной данному индивиду.
– Попробуй, – самоуверенно пожала плечами.
– Ты нарвалась, птичка, – оскалился он.
– У тебя все? – посмотрела на ксерка.
– А если нет, то что? – Его наглый взгляд прошелся вдоль моего тела.
– Твои проблемы, – обошла его по широкой дуге, благо коридор позволял.
– Ина, – позвал он.
Ну зачем мне это? Не буду оборачиваться, все равно ведь гадость скажет. Не буду, я сказала.
– Что? – Опять треклятое любопытство.
– Понятия не имею, от кого ты тут прячешься, но, если согласишься работать со мной, я смогу тебя защитить.
С каменным лицом отвернулась и пошла куда шла. Главное, не выдать собственного волнения.
Я не могла проколоться! Не могла, и все тут. Или могла?
Пенять на собственное подозрительное поведение глупо, здесь каждый второй такой подозрительный.
Рим скоро выпускается, он набирает группу. Это стандартная практика среди курсантов. Работать проще в группе, причем в группе, которой ты доверяешь.
Это за какие же заказы он собирается браться, если так желает заполучить в команду именно меня?
О моей специфике знало исключительно малое количество преподавателей, сама я способностями не сверкала, значит, все же проболтался кто-то из них. Вот только кто?
Рим угадал, я скрываюсь. И мне совершенно невыгодно покидать застенки академии, тем более с ним. Он не прав, меня никто не сможет защитить. И если он действительно собирает команду для рискованных заданий, значит, появляется шанс попасться. Мне нельзя попадаться. Ни в коем случае.
Стоя под струями ледяной воды, я решила пока отложить проблему с ксерком. Посмотрим, что он предпримет.
В столовом отсеке меня уже поджидала Мэла. Это сине-красное недоразумение поставило перед собой цель меня добить.
– Ина, тан Анис вызывает, – радостно сообщила она.
– Мне сегодня поесть дадут или как? – тяжело вздохнула, с тоской глядя на столы раздачи.
– Между прочим, меня вообще за курьера держат, – парировала Мэл. – Что от тебя понадобилось менталам?
– Я думала, ты мне скажешь, – вопросительно посмотрела на соседку.
В самом деле, зачем преподавателю по управлению парапсихическими способностями понадобился простой техник? К макросу он сдался! Тану Анису нужна именно я, Ина Аэро, не совсем техник.
Вот только по договору об этом никто не должен знать. С чего вдруг тан Анис так подставляется?
– Что сказал?
– Чтобы ты немедленно шла к нему в медитационную.
– Не судьба мне поесть, – погрустнела я.
Пришлось разворачиваться и вопреки ворчащему желудку идти к преподавателю. И раз уж на то пошло… Что этот старый извращенец опять задумал?
Медитационный центр находится в отдельном корпусе, но, несмотря на дальнее расстояние, добралась я довольно быстро.
– Долго, – проворчал высокий худощавый лысый старик с тремя точками на лбу, замотанный в ярко-желтую простыню.
На самом деле это не простыня, а священное одеяние, и название у нее есть, но настолько мудреное, что я даже запоминать не стала.
– Новых звезд, тан Анис, – ударила себя кулаком в грудь. Первое время подобное приветствие казалось нелепым и неуместным, а сейчас ничего, привыкла. Говорят, в давние времена наемники тем самым показывали, что их грудь не защищена, и оружие за пазухой не припрятано.
– Проходи, – кивнул тан Анис.
Как только за мной закрылась дверь зала для медитаций, я быстро убедилась в отсутствии лишних ушей, после чего позволила себе расслабиться.
– Старик, ты нарушаешь правила, – укоризненно посмотрела на ментала.
– Цыц, мелочь, – цыкнул на меня уважаемый преподаватель.
Пришлось заткнуться и расположиться напротив тана.
Вообще-то залом для медитаций служил старый неиспользуемый ангар. Он, конечно, претерпел некоторые изменения, в частности, появились самые что ни на есть настоящие окна. Стены тут и так отличались особой прочностью, разве что пол циновками застелили, в довершение понатыкали где только можно курительных смесей да мудрые изречения нанесли на стены. Посреди всего этого безобразия восседал тан Анис с, как всегда, сонным видом и скрещенными ногами.
– Как скажешь, старик, – пожала плечами и повторила позу тана. – С чего начнем? – полюбопытствовала небрежно.
– Два стандарта прошло, а почтения в тебе как при первой встрече, – поморщился тан Анис. И тут же продолжил: – Сначала по пройденному материалу. Вопросы есть? – Он уставился на меня своими немигающими глазами фиолетового цвета.
– Нет, – вздохнула тяжело. Началась стандартная процедура.
Чему-чему, а традициям тан Анис предпочитал не изменять.
– Ты мне ничего рассказать не хочешь? – так же стандартно спросил он.
Когда мы познакомились, старик задал тот же самый вопрос и был полностью уверен, что глупая девочка поведает о собственных горестях и прочих неприятностях. Тогда я высказала все, что думала по поводу подобной наивности. Так сказала, что старик в припадке гнева пообещал лично приложить руку к моему обучению. Проще говоря, прямо поклялся заучить до смерти.
Стоит признать, слово он держал.
– Нет.
Изо дня в день, из стандарта в стандарт – одна и та же процедура.
– А я вот хочу, – так же тяжело вздохнул он.
Я смотрела на старика и вспоминала нашу первую встречу…
…Больше похожая на оборванку, я бродила по закрытому сектору одной из торговых директорий. А торговая директория означает невероятную роскошь, вплотную соседствующую с такой же невероятной нищетой.
Что я там забыла – история отдельная. Но так случилось, и путь мой лежал мимо одного из малочисленных храмов. На торговых территориях храмов не строят, но и тех, что были до объявления территории торговой, не сносят, ибо грешно. Так вот, о храме – древний, знаменитый, богатый, красивый и, судя по всему, посещаемый.
Шла я себе мимо, никого не трогала, как вдруг послышались крики и возмущенный визг. Я уж было испугалась, что по мою душу, ан нет, это полоумный монах из того самого храма выкатился. Глаза хитрые, старческое лицо светится, как у оскорбленной невинности, а сам так и шарит взглядом по пустой улице. Рядом с храмами всегда пустынно – ты либо внутри совершаешь очистительное подаяние, либо не оскверняешь своей персоной священного места.
– Поможешь – в долгу не останусь, – выдохнул старик, нехорошо качнувшись. – Золотые горы подарю.
Не то что бы я хотела золотых гор, но помочь согласилась. Уж больно вид у старика был измученный. Бледный весь, а губы и вовсе синели на глазах. Стоит ли упоминать о стремительно росшем темном пятне на его одеждах? Вот вам и ярчайший пример долговой рассрочки, которая, как известно, платежом красна.
– Где он?! – орали в храме.
Старик нырнул в ближайшую подворотню и подозрительно быстро затих. Поразительно проворен для раненого.
В тот же миг на улицу высыпала вся храмовая братия.
– Мерья! – рявкнул кто-то из толпы, ткнув в меня пальцем. – Где скрылось отродье в храмовых одеждах?
Ох уж мне эти элитные слои общества! У них логика примитивная, а потому обидная. Зря они меня грязным бродячим отбросом обозвали, я обиделась и, глупо хлопая глазами, указала в противоположную сторону. Это мы умеем, в прошлой жизни научились.
За возмутителем спокойствия послали стражу, что не могло не насторожить. Сами храмовники вместе с малочисленными представителями местной элиты очень быстро скрылись в храме. Ну не любят богатеи ножками бегать. Им проще вызвать по коммуникатору подмогу и ждать результатов в тепле и комфорте.
Смекнув, что дело совсем нечисто, я быстренько слиняла. Как говорится, с глаз долой – с радаров вон.
Старика не нашла, что меня ни капельки не расстроило. На золотые горы я действительно не рассчитывала. В общем, пошла дальше своей дорогой, которая теперь лежала в противоположную от храма сторону. Уйти успела далеко, а шла все больше по не самым благополучным районам. Так бы и брела, если бы в один прекрасный момент меня не схватили за руку.
При общении со мной стоит соблюдать ряд довольно простых правил. Первое – ни в коем случае, ни при каких обстоятельствах не хватать меня за различные части тела. Неизвестный правил не знал, потому очень удивился, когда чуть не схлопотал нож под ребра.
Признаю, сглупила. Нужно было в бедро метить, это дало бы мне необходимые секунды для побега. Но как уже было сказано – я ошиблась, и нож профессионально выбили из моих рук.
– Не кусайся, ребенок, – правую руку заломили за спину. – Я с миром. – Тяжелое дыхание выше моей головы показалось смутно знакомым.
Многострадальную конечность отпустили, после чего я получила возможность узреть перед собой недавнего знакомца.
– Если это ты называешь миром, то я лучше пойду, пока не узнала, что нынче у стариков зовется боевыми действиями, – обиженно растерла травмированное запястье.
Краем глаза отметила неестественную бледность лица и чересчур прямую спину старика.
– Цыц, мелочь, – нахмурился старец, на котором, кстати, больше не было монашеских одежд, как не было и пятна на боку. Первую медицинскую помощь он получить успел. – Говори, чего хочешь.
Я моргнула, потом еще раз моргнула, и моргать бы мне в недоумении еще энное количество времени, если бы не пояснение странного индивида:
– Долговая рассрочка, – тяжело вздохнул он.
Хорошо, что наш разговор проходил в глухой подворотне, у Вселенной на куличках, потому что после его слов я умолкла надолго. Ибо думала.
Наемник. Ну что сказать, попал ты, старче.
Если нашел меня, значит, был как минимум один свидетель произошедшего. Вполне возможно, что старика страховали через наблюдатель или коммуникатор. Этим же можно объяснить своевременную помощь при серьезном ранении. Впрочем, это не важно, факт оставался фактом.
Как я потом узнала, старик моим молчанием был явно озадачен, потому решил выяснить, какие же мыслишки бродят в моей грязной голове. Он оказался менталом, о чем я, естественно, не подозревала, и чтение чужих мыслей для него проблемой не являлось. Об этом я тоже не знала. Так вот, он попытался. Честно попытался. Напрягся, взмок, от усердия морщинами покрылась даже лысина.
Я тем временем тихо радовалась собственному везению. Только наемники свято блюли закон долговой рассрочки. Наемники – люди, свободолюбивые до фанатизма, потому понятие долга как таковое вгоняло их в тоску. Ибо долг подразумевает под собой обязательства, навязанные насильственным образом. Причем не редки случаи, когда подобные обязательства становятся пожизненными, что просто убивает хрупкий и чувствительный внутренний мир самых отмороженных ребят во Вселенной. Проще говоря, у наемников нет понятия «долг», у них долговая рассрочка, то есть определенное время, за которое они выполняют конкретное действие в уплату долга.
Но что-то я не помнила, чтобы наемники страдали благородством. Их беспринципность и прочие черты отпетых негодяев уже вошли в легенды. И дел бы с ними никто не имел, если бы не кодекс, по которому наемники не смели нарушать договор, долговую рассрочку и собственные клятвы. Последние получить у них вообще-то нереально.
Я мило улыбнулась старику, радуясь про себя, что не прошли даром уроки моего учителя по менталитету и политологии Союзных образований.
– Странно, – нахмурился старик. – Ну да ладно. Так сколько хочешь, ребенок?
Он был кардинально не прав, но его можно было понять: нищая бродяжка наверняка потребовала бы денег. Много денег.
– Старик, возьми меня в свой дом, дабы обучить ремеслу, – произнесла я ритуальную фразу, о чем пожалела уже через пять стандартных минут.
У старика сначала задергался глаз, потом щека, а потом и вовсе его одолел кашель. Кто же знал, что он является преподавателем той самой закрытой академии, а все преподаватели обязуются жить на рабочем месте, признавая его родным домом. Я вот точно не знала.
– Мелочь, давай деньгами, а? – сделал он попытку отвертеться.
– Я тебя за язык не тянула, – пожала плечами. – Деньгами и я могу.
Тут старика проняло окончательно, он даже кашлять перестал. Далее его действия показались мне и вовсе не адекватными. Он схватил мня за подбородок и заглянул в глаза. Что наемник там пытался увидеть, мне до сих пор непонятно. Он говорит, что проблеск мысли. В любом случае – бесполезно.
Боялась ли я, что меня убьют? Нет. Честь для наемника святое. Слово дал – слово сдержал, особенно если при этом были свидетели. Вот когда долг отдаст, тогда, может, и убьет.
– Что ж ты за тварька такая невиданная? – нахмурился он.
– Старик, ты решай быстрее, чего дальше делать будем, я замерзла уже, – огрызнулась в ответ.
– Клянусь, ты об этом пожалеешь, – яростно сплюнул он.
И не соврал ведь.
– Да плевать, – зло посмотрела на него.
И, может, мой взгляд, может, еще что-то повлияло на него, но он вдруг успокоился.
– Анис.
– Что?
– Меня зовут тан Анис.
– Как скажешь, старик, – пожала я плечами.
– Мелочь, ты теперь моя ученица. Представься, как полагается. – На меня грозно глянули. Я прониклась, честно.
– Ина.
– Род?
– Ты издеваешься? – фыркнула, разводя руки в стороны и тем самым давая возможность лучше себя рассмотреть.
– Ладно. Разберемся. За мной. – Такого тяжелого вздоха мне слышать еще не доводилось…
– Ина, – настойчиво позвал тан Анис, пытаясь привлечь мое внимание.
– Кхе. Простите, отвлеклась, – покраснела от смущения.
– Я заметил. – С того самого момента он только и делал, что тяжело вздыхал, глядя на меня.
– Я вся внимание, – сделала честные глаза.
– Было бы лучше, если бы ты рассказала мне все, – опять вздохнул Анис. – Два стандарта прошло.
– Достань это из моей головы, – огрызнулась я.
По-детски, но действенно. Старый извращенец не мог туда попасть. Я не давала. Стандарты прошлой жизни – единственное, что я делала хорошо, это прятала мысли. В том числе и от чтецов различных категорий. Учитель был хороший.
Старик очень удивился, когда понял, что не слышит меня. Можно сказать, был поражен. Еще больше он удивился, убедившись в отсутствии экранок.[1]1
Экранка – имплантат, защищающий сознание носителя от чтецов.
[Закрыть]
– Не дерзи дедушке, подкидыш, – наставительно произнес Анис.
Подкидышем он начал звать меня уже на третьи стандартные сутки после нашего знакомства. Впрочем, старым извращенцем я обозвала его примерно в тот же день.
…Как выяснилось, у старика имелась слабость… женщины. Желательно – молоденькие. И да, в храме он выполнял заказ. Какой именно – тайна, покрытая мраком и грифом «секретно». Важно другое.
Старик прожил долгую жизнь. Обычно наемники столько не живут, что в свою очередь многое говорит о старом Анисе. Благородным малым он никогда не был, в его жизни случалось всякое. Но таких проколов еще не случалось. Когда-то давно он попользовался юной прелестницей и, само собой, забыл об этом на следующий день – в отличие от несчастной девушки. И надо ж было такому случиться: эти двое встретились под сводами того самого храма, где старик выполнял элементарнейший заказ. Девушка мужика опознала и подняла крик.
Тут я очень сильно удивилась.
– Старый, ты же ментал, – к тому времени он смыл грим с лица, и моему взору предстали три точки на лбу. Знающие определят в этих синих точках клеймо менталов. – Вскрыл бы мозги в массовом порядке, кто потом докажет, что это именно ты?
– Для нищей оборванки ты слишком много знаешь, Ина, – покачал он головой. – Из тебя вообще плохая актриса. Локти на стол поставь, – указал он на мою ошибку. – С другой стороны, твое варварство повергает в пучины уныния. Кто тебя воспитывал? Ты либо свергнутая дворянка, либо излишне шустрая оборванка.
