Текст книги "Когда завтра настанет вновь (СИ)"

Автор книги: Евгения Сафонова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Эш хмыкнул, одним звуком умудрившись выразить всю глубину своих сомнений.

– Ладно, признаю, в твоих доводах есть логика, – проговорил брат. – Но…

Фары выхватили из темноты мужчину, застывшего прямо посреди дороги – и Эш, осекшись, ударил по тормозам так, что ремень безопасности врезался в живот тугим жгутом. Сзади раздался длинный, донельзя возмущённый гудок – хорошо, не сопровождённый звуком удара: видимо, водитель, ехавший сзади, держал дистанцию и успел притормозить.

И когда я разглядела, кто именно стоит в трёх футах от нашего бампера, то сдавленно охнула.

– О боги…

Нас объезжали, с любопытством притормаживая рядом, дабы посмотреть, в чём дело. И несмотря на поздний час, в свете фар я прекрасно разглядела молодое лицо под серебристыми кудрями, тёмные очки с маленькими круглыми стёклами и светлый костюм с щегольской шёлковой жилеткой.

– Какого фомора этот тип забыл у нас под колёсами? – прорычал Эш.

Мужчина вскинул руку, и на лобовом стекле вспыхнули сотни искр цвета весенней листвы, сложившиеся в одну простую фразу.

«Лайза, я знаю, что ты там».

Я слышала, как вокруг меня ребята что-то говорят, но не слушала. И вместо этого после секундного колебания открыла дверцу, – чтобы, выйдя на дорогу, встретить внимательный взгляд поверх очков.

– Лайза, – мягко произнёс мастер Тинтрэ, шагнув мне навстречу. – Хорошая работа с амулетами, должен признать.

Конечно, для него мои простенькие иллюзии были не помехой.

– Мастер, – обречённо выдохнула я. – Что вы здесь делаете? Как вы меня нашли?

Бледное лицо любимого учителя окрасила мягкая улыбка.

– Это долгая история. И её точно стоит рассказывать не здесь. – Он выразительно огляделся по сторонам, окинув взглядом мобили, проезжающие справа, и пустырь слева. – Попутчиков не берёте?

Я молча смотрела на него, – пока в уставшем сознании контрапунктом билась мысль о том, что мастер мало того что первоклассный маг, так ещё и неплохо разбирается в Дикой Охоте.

И поскольку двоих попутчиков мы уже взяли, то вполне можем позволить себе и третьего.

– Берём, – решила я – и, развернувшись на пятках, заглянула внутрь мобиля. – Боюсь, ребята, вам придётся потесниться.

Эш тронулся дальше сразу, как только мастер устроился на сидении – и, злыми синими глазами сверля зеркальце заднего вида, осведомился:

– Лайза, кто это?

– Мастер Тин… для вас – мистер Тинтрэ. Мой учитель в колледже. Мастер, это мой брат Эш, а это… наши попутчики.

Я решила обойтись без имён, просто указала на ребят. Роксэйн немедленно отодвинулась от мастера поближе к Питеру; парень смотрел на нового попутчика исподлобья, и зелень его глаз прямо-таки искрилась подозрительностью.

Кажется, оба не были в особом восторге от неожиданного знакомства.

– Как вы нас нашли? – недоверчиво спросил Эш. – Лайза уничтожила графоны, и мобиль скрыла иллюзией, а без этого…

– Магу сложно скрыться от другого мага, – спокойно молвил учитель. – Я учил Лайзу. Я знаю её почерк и её печать. И когда я захотел её найти… амулеты, которые она сотворила, послужили прекрасным маячком, а каждый раз, когда она активировала печать, сиял для меня сигнальной ракетой.

Когда свернул на парковку какого-то придорожного мотеля на окраине Карнела, встав на первое попавшееся свободное место, – внутри себя я тоскливо посетовала на то, что таким тонкостям поисковой магии на втором курсе ещё не учили.

– Позволишь взглянуть на амулет? – улыбнулся мастер. – Мне привычнее было бы видеть твоё истинное обличье, а постоянно пробивать иллюзию неудобно.

Я покорно стянула амулет с шеи и протянула ему. Посмотрев на моё лицо, учитель удовлетворённо кивнул; повертев в руке кожаный кружок с камнями и перьями, удостоил его второго кивка.

– Прекрасная работа. Впрочем, зачёт по иллюзиям категории «в» ты сдала на десятку, так что другого и не ждал.

– И зачем вы меня искали? – обречённо спросила я, уже зная ответ.

– Чтобы вернуть домой. – Мастер вернул мне амулет и подался вперёд. – Лайза, я не знаю, от чего вы бежите, но вам не стоит бояться стражи. Все знают, что в случившемся нет вашей вины.

Скрывая растерянность, я кинула ненужный амулет в бардачок:

– Откуда?

– Со слов твоей матери, откуда же ещё.

– Так она жива? – вырвалось у меня.

В этот момент я ненавидела саму себя.

Последовавший за этим взгляд мастера показался мне каким-то оценивающим.

– Она в тяжёлом состоянии, – наконец ответил учитель. – Кто-то вытащил её из дома до того, как тот взорвался. Но у неё сотрясение мозга, травма гортани… её избили и пытались задушить. Её нашли соседи, которые выбежали из домов после взрыва. Она успела сказать, что это сделали Хайлины, прежде чем отключилась.

Мама жива. Она не сгорела в доме: просто лежит в лечебнице, медленно угасая от проклятия. А если я что-то знала о проклятиях – так это то, что они снимаются после смерти того, кто их наложил. И пусть сжигавший маму недуг только похож на проклятие…

Если я убью эту тварь, она может поправиться.

– Как же вы бросили колледж?

– Взял отгул на неделю. В конце концов, за всё время работы я ни разу не уходил на больничный – думаю, имею право, – отмахнулся мастер. – Так что случилось, Лайза?

Я хорошенько обдумала его вопрос, формулируя ответ с учётом всех деталей. Ребята молчали: просто ждали, что я скажу.

Молодцы.

– Мама сказала, что нам грозит опасность, – наконец заговорила я. – Сказала, мы с Эшем должны срочно уехать в Фарге. А на следующий день к нам пришли Гвен и её родители, и они… они…

– Были словно одержимы кем-то? – мягко закончил мастер.

Я запнулась – но мой немой вопрос был ясен без слов.

– Если ты думаешь, что вы не оставляли следов, вынужден разочаровать, – произнёс мастер. – Есть записи с камер наблюдения в отеле в Мулене. Есть жители дома рядом с Дайрским кладбищем, которых опрашивали в связи с внезапной смертью двух стражников. Они говорили, что услышали выстрелы и выглянули в окна, где увидели, как стражники обстреливают безобидных подростков. Правда, при подростках были лопата и лом, и это позволяло предположить, что они собирались прогуляться на кладбище ради… чего-то незаконного; но осквернённых могил не нашли, а гулять по улицам Динэ с лопатой и ломом не воспрещается, – последнее замечание прозвучало вполне добродушно. – По словам свидетелей, ты сдерживала пули магическим щитом. Потом каким-то заклятием отшвырнула стражников от себя, вместе с друзьями села в мобиль и уехала. Стражники встали с земли, смотрели вам вслед, пока вы не скрылись из виду, после чего рухнули как подкошенные. К тому моменту, как люди выбежали на улицу, чтобы им помочь, они были уже мертвы.

Когда я осознала смысл его слов, у меня скрутило живот.

– Но я запустила в них безобидным проклятием, – прошептала я. – Они… они должны были просто вырубиться.

– Верно. При осмотре всех тел коронеры подметили странную вещь: и девушка в отеле, и стражники умерли не вследствие физических повреждений. И не вследствие каких-либо чар. Похоже, что у них просто внезапно остановилось сердце. Хотя все были людьми в общем-то здоровыми.

В моём сознании воцарилась холодная звенящая пустота.

– Девушка в отеле… тоже умерла?

– К сожалению, да. Так что преступника, кем бы или чем бы он ни являлся, нужно остановить как можно скорее.

Я сцепила ладони в замок. Опустив взгляд, уставилась на свои пальцы.

Семья Гвен. И ещё три человека. И, видимо, ещё шесть зверски убитых девушек-полукровок; и, возможно, ещё пять, погибших в несчастных случаях…

Мастер прав. Эту тварь нужно остановить во что бы то ни стало. Вот только почти все, с кем мы сталкивались, имели неприятную особенность становиться одержимыми.

И я сомневалась, что стражу в Мойлейце минует эта участь.

– Мы думали, что сможем убежать от неё. В Фарге. Мама сказала, там мы будем в безопасности. Видимо, она знала что-то об этой твари, но не хотела об этом говорить. Её недомогание… вернее сказать, это больше походило на проклятие… если верить маме, оно было связана с этим знанием. – Я подняла глаза. – Вы встречались с подобным?

– С недугом, которое вызывает одно знание о чём-то? Никогда. Тварь похожа на фомора, с которым заключили контракт на ваше убийство, но я никогда не слышал о том, чтобы фоморам для расправы требовались чужие тела. Телами могут овладевать призраки, но чтобы люди умирали после того, как их тело оставили… – учитель отрицательно качнул головой, и это меня совершенно не обрадовало. – Но кто бы это ни был, он очень хочет тебя убить. И его абсолютно не волнует количество случайных жертв.

– Потому мы и сбежали.

– И были неправы. Штабы стражи всегда защищены мощнейшей магией, сквозь неё так просто не пробраться ни одному порождению Дикой Охоты. – Взгляд мастера сделался печальным. – Лайза, всех этих жертв можно было бы избежать… если б твоя мать заблаговременно обратилась к стражникам.

– Не смейте обвинять мою мать!

Наши с Эшем голоса слились в один гневный вскрик, только мой гнев обжигал огнём, а его – был ледяным; и мастер воззрился на меня так удивлённо, будто прямо перед ним вдруг взорвался фейерверк.

Никогда бы не подумала, что смогу на него накричать.

– Мама сама была магичкой. Если б она знала, что стража защитит нас от этой твари, она первой пошла бы к ним; а если она сказала нам бежать, значит, была уверена, что стража нам никак не поможет! – казалось, я чувствую, как вскипает моя подогретая злостью кровь. – Да она даже нам не рассказала, с чем мы столкнёмся, желая уберечь от проклятия! Она просто спасала ни в чём не повинных людей! И если бы мы просто ехали в Фарге, нигде не останавливаясь, никуда не заходя…

– Однако вы этого не сделали. Почему? – голос мастера прошелестел сухо и мягко, как осенняя листва. – Что вам понадобилось на кладбище в Динэ? Зачем вы приехали в Карнел?

Я взглянула на Питера и Роксэйн – и оба, не сговариваясь, едва заметно мотнули головами.

Соблазн попросить помощь был велик. Велик.

Но.

– Простите, мастер, но это наше дело. Мы не хотим вмешивать в это посторонних. И сделаем всё, чтобы больше жертв не было, но наша цель – остановить эту тварь. И я надеюсь, что мы близки к разгадке, – я надеялась, что эти слова прозвучали достаточно твёрдо. – Как только она сдохнет, мы с Эшем вернёмся в Мойлейц и расскажем всё без утайки. А пока буду благодарна, если вы сохраните нашу встречу в секрете и вернётесь домой. И, – сглотнув, добавила я, – передадите от нас привет маме.

Мастер, прищурившись, откинулся на спинку сидения.

– Значит, вы уверены, что сами со всем справитесь, – отстранённо констатировал он. – И сами возвращаться не собираетесь.

– Простите, мистер Тинтрэ, – внезапно вмешалась Роксэйн, – но откуда вы узнали всё это? Про записи камеры в отеле, вердикт коронеров и прочее? Я отслеживала новостные сайты… нигде не упоминалось таких подробностей.

Я заметила движение снаружи ещё прежде, чем мастер разомкнул губы для ответа.

Мигом позже на стоянке, тускло освещённой парой фонарей, вспыхнул ослепительный свет – и на его фоне отлично видны были шесть тёмных фигур, окруживших наш мобиль.

– К коронерам я заглянул вместе с отрядом стражи, который шёл по вашим следам, – ничуть не смутившись, спокойно ответил мастер. – Снаружи вас ждут детективы из Мойлейца и их коллеги из Динэ. Начальник стражи Мулена после просмотра записей из отеля почему-то расхотел оказывать нам содействие… у него странное отношение к безопасности собственной дочери. Я вот добровольно вызвался посодействовать в вашем поиске. – Мужчина устало взглянул на оцепеневшую баньши. Перевёл взгляд на меня. – Лайза, вы не убежите. Выходите из мобиля. Поверь, это для вашего же блага.

Предательский холод задрожал в пальцах – но злость, всё ещё клокотавшая где-то внутри, уравновесила его яростным теплом.

– Так, с меня хватит. – Я повернулась к Питеру. – Будь добр, высади его из мобиля.

Тот без лишних вопросов уставился на мастера, который как раз неудачно взглянул в его сторону.

– Выходи, – коротко бросил Питер пару мгновений спустя. – И защити нас.

Мастер Тинтрэ беспрекословно распахнул дверцу.

– Они выходят? – крикнул кто-то из стражей, когда учитель вылез наружу.

В ответ тот вскинул руку – и проклятие, слетевшее с кончиков его пальцев, наверняка было посильнее тех, которыми разбрасывалась я.

– Они пойдут только туда, куда считают нужным, – сказал мастер, дождавшись, пока один из стражников рухнет наземь.

Дверца закрылась, Эш отдавил педаль газа, и под визг колёс мобиль круто развернулся. Кажется, мы едва не сбили кого-то, но брат умудрился проехать между двумя стражниками, поспешившими отпрыгнуть с пути.

– Крепко ты ему мозги промыл, – с некоторым одобрением высказался Эш, пока мы, лавируя между мобилями на стоянке, мчали к шоссе.

– С шестерыми я бы не справился. Пришлось воспользоваться тактикой отвлечения, – весело ответил Питер. – Без помощи учителя им Лайзу не выследить, и…

Когда мобиль во второй раз за вечер резко затормозил, я порадовалась, что мама в своё время приучила нас с Эшем пристёгиваться ремнями безопасности.

Кардинальное отличие первого торможения от второго состояло в том, что в этот раз Эш не нажимал на тормоз.

Колёса отчаянно завизжали, вхолостую крутя по дороге.

– Вылезайте из мобиля, искатели приключений. Игры кончились, – глухо прогремел чей-то голос; усиленный магией, он заставил закрытые стёкла задрожать. – Не знаю, что вы сотворили с мистером Тинтрэ, но сопротивление страже карается законом.

Эш убрал ногу с педали, оборвав истошный визг резины по асфальту. В наступившей тишине посмотрел на меня – наверное, впервые в жизни я увидела в глазах брата беспомощность.

– Столько народа охмурить мне не по силам, – в мрачной растерянности заметил Питер, явно прикидывавший, что же теперь делать; и тогда я вытащила из кармана мешочек с костями. Пальцы мои так и остались холодными, но то был спокойный холод решимости.

За факультатив школы и два курса колледжа нам успели рассказать не так уж много. Например, телепортацию мы ещё не проходили. Но у меня была мама. И её учебники.

Заклятие я знала – оно было несложным. Рунные символы тоже. Общие принципы были общими для всех перемещений. Да только телепортировать бутылку кленового сиропа из кухни на веранду – одно; а то, что собиралась сделать я…

– Эш, давай сюда амулет. – Вытащив из бардачка свой собственный, я сорвала побрякушку, висевшую на зеркальце. – Оставайтесь в машине.

У меня не было выбора. Я не верила в то, что невиданная доселе тварь не достанет нас в штабе стражи. Если нас запрут там, погибнем не только мы. И я не могу позволить вернуть нас домой, когда мы зашли так далеко.

Для мамы счёт наверняка идёт на часы.

– Не стреляйте! – крикнула я, открыв дверцу. – Мы выходим!

– По одному, – удовлетворённо пророкотал голос.

Отлично.

Я уронила амулеты на асфальт: даже если стража и заметила это, то никак не прокомментировала. Достав из мешочка одну кость, сжала её в кулаке и, глубоко вдохнув, вышла на улицу. Где-то далеко хлопали двери – видимо, постояльцы мотеля выглянули посмотреть, что происходит. Над головами служителей закона дрожали огромные шары ослепительного белого света; стражников осталось четверо – видно, двоих мастер успел вырубить.

И все они очень удачно собрались в одной стороне.

Шагнув вперёд, я шепнула «керум» – и когда кость повернулась кверху гранью с четырьмя точками, резко размахнувшись, бросила её вперёд.

Десять.

Вряд ли стражники успели среагировать. А если и успели, то ничего не могли сделать – то простенькое заклятие ослепления, которое я вложила в кубик, нельзя было блокировать. В этом состояла единственная его пакостность: оно не наносило никакого вреда, кроме временной слепоты, читать заклятия не мешало, да и действовало совсем недолго – десять секунд.

Девять…

Когда громогласный голос крайне неприлично выругался, я вытащила из мешочка следующую кость.

Восемь. Семь.

– Кенн!

Я кинула кость себе под ноги. Кубик упал на асфальт, выбросив единицу, окутался мерцающим маревом – и прямо перед мной вырос прозрачный дрожащий щит.

Шесть. Пять.

– Кенн!

Следующая кость полетела влево – и добавила к щиту стенку с другой стороны.

Четыре. Три. Два. Один…

Четвёртая кость перелетела через мобиль как раз в момент, когда отсчёт закончился.

Выбросив ненужный теперь мешок с костями, я рванула обратно за миг до того, как по моим щитам, окружившим мобиль со всех сторон, забарабанили чужие заклятия.

Маги такого уровня снесут барьер за минуту, не больше. Да и выехать из него мы не сможем – сразу же вновь окажемся пойманными в узы чужих чар.

Но выезжать нам и не требовалось.

– Ни звука, – приказала я, прикрыв дверцу, отрезав все звуки снаружи. Вскинула руку, рисуя в воздухе паутинку необходимых рун. – Кварт эир, эмпвима богу эр руд…

Всё, что нам требовалось – на какое-то время прервать заклятие, удерживавшее наш мобиль на одном месте. И для этого щиты подходили как нельзя лучше.

Когда кожу обожгло тепло вспыхнувшей печати, я сосредоточилась на картинке, ясно вставшей перед глазами.

– …эр миэна айтхен!

Мобиль судорожно задрожал, и белый свет за окном сменил бешеный вихрь красок и форм – казалось, нас подхватил разноцветный смерч. Линии печати на коже вдруг раскалились так, будто в них влили жидкий металл – и, удерживая в сознании картинку песчаного пляжа у чёрного озера, я даже не сразу поняла: крик, который я слышу, вырывается из моего рта.

– Лайза?!

– Лайза, что с то…

Не слушай их, не слушай. Концентрация. Самоконтроль. Сосредоточенность.

То озеро рядом с Динэ.

Я зажмурилась, стиснула зубы, согнулась пополам. Виски сдавило стальным обручем, руку жгло огнём, меня тошнило; ладони дрожали, пальцы, сжатые в кулак, норовили расправиться…

Потом нас тряхнуло так, что я уже почти возненавидела ремни безопасности, вновь резанувшие по телу – и боль прекратилась.

Осознав, что полёт сквозь пространство окончен, я с трудом открыла глаза.

– Это… то озеро, где мы ночевали вчера? – осторожно спросила Роксэйн.

Мы стояли на песке между водой и буковым лесом, и свет фар расползался по чёрной глади миниатюрными лунными дорожками.

– Да. – Моя рука беспомощно упала на колено. Едва ворочавшийся язык, казалось, весил тонну, голос был почти неслышен. – Я хотела сбежать… все амулеты и кости я выбросила, так что нас не…

Окрестности вдруг расплылись в странной черноте. Спустя секунду вновь сделались чёткими.

– Лайза, что с тобой?

Я попыталась разомкнуть губы для ответа, но не смогла.

– Лайза!

Голос Питера будто приглушили подушкой, рот обжёг солёный металл – и последним, что я увидела, была темнота.

– V —

– КОГДА-ТО ~

Буковый лес шелестит листьями на солнечном ветру. Воды озера мягко накатывают на песчаный пляж: они сверкают так, будто каждая мелкая волна несёт на гребне пригоршню золотых монет. Широкие ветви деревьев поодаль сплетают кружево светотени, укрывая этим кружевом двоих, лежащих внизу.

– Что вы уготовили мне завтра, Вэрани? – Коул щурит глаза, и его волосы мешаются с зеленью густой травы.

– Почему ты до сих пор зовёшь меня на «вы»? – улыбается девушка в ответ.

Они лежат рядом, глядя на буковые кроны, и пальцы их переплетены.

– Негоже звать на «ты» владычицу своего сердца.

Девушка издаёт короткий смешок, но видно, что она польщена.

– Остались зоопарк и ботанический сад. Сам выбирай, что тебе больше нравится.

– Зоопарк… это место, где вы держите животных в клетках?

– Ну да.

– Тогда сад, – лицо фейри мрачнеет, когда он привстаёт на локте. – Не пойму, зачем вы это делаете?

– Что? Зоопарки?

– Да.

– Ну… туда в основном дети ходят. Интересно же посмотреть на живых зверей, которых до того видел только на картинке. В природе на них никак не посмотришь, они же зачастую опасны. Или вообще в других странах живут. А ещё так редкие породы сохраняются…

– Жизнь в клетке не есть жизнь.

– В клетке их кормят и поят, а на воле давно могли бы убить. На воле они могли бы умереть от голода или холода, а мы даём им возможность прожить сытую безмятежную жизнь. Разве это плохо?

– В маленькой клетке.

– Вообще-то там большие вольеры.

– Это не бескрайние леса. Не зелёные луга. Они не могут выбирать, куда идти, где поселиться, с кем сразиться… кого полюбить. Всё решают за них. И это жизнь?

Девушка морщится:

– Давай не будем портить такой замечательный день твоими рассуждениями об очередных странностях нашего мира.

Коул, улыбаясь, касается кончиками пальцев её подбородка. Вглядывается в тёмную серость её глаз с густым синеватым оттенком, тянется к её губам, и на какое-то время под буками снова воцаряется тишина.

– Это, я так понимаю, знак согласия, – произносит девушка минутой позже.

– Вэрани…

Голос Коула тревожит девушку своей серьёзностью. Она поворачивает голову, недоумённо глядя на него: фейри смотрит на её лицо сверху вниз, и во взгляде его – нежная печаль.

– Через два дня я должен вернуться обратно, – говорит он тихо. – На Эмайн Аблах.

Девушка молча отворачивается:

– Я помню. Наш грешный Харлер для вас слишком приземлён. Не волнуйся, я и не думала, что ты вдруг решишь остаться.

– Нет. Но я предлагаю вам отправиться со мной.

Она рывком садится.

– Что?

– Пойдёмте со мной. – Коул встаёт на колени. – Мой род уважаем и знатен, моя родня примет вас тепло. Здесь вы – одна из многих, там будете единственной в своём роде. Здесь вы мечтаете жить так, как мы, и образы наших дам становятся принцессами из ваших легенд – там вы станете той самой принцессой. – Он берёт её ладони в свои. – Наш мир огромен и полон чудес, прекрасных и страшных, и я покажу вам их все. Красоту, какой никогда не видели в ваших землях, и чудовищ, каких здесь никогда не появлялось, но вам нечего будет бояться: я стану вашим рыцарем, и ради вас уничтожу всех чудовищ, на которых упадёт ваш взор, если таковой будет ваша воля. Я облачу вас в платья из красок цветочных лепестков и кружева шелковой паутины, а плащи ваши будут сотканы из серебра лунного света и блеска птичьих перьев, ибо только они достойны оттенить вашу красоту. Вы не познаете ни болезней, ни старости, ни мелочных горестей, и Великая Госпожа заберёт вас так нескоро, что вам почудится, будто прошла вечность. И до последнего дня я клянусь жить и дышать вами одной.

Девушка долго смотрит на него.

– Ты не понимаешь, о чём говоришь, – наконец произносит она, негромко и горько. – Как после десятка дней и сотни поцелуев можно заикаться о вечности вместе?

– Лишь людские чувства переменчивы и непостоянны.

– Ха! – она резко вырывает ладонь из его пальцев. – Я знаю парочку женщин, которые поверили вашим «непеременчивым» чувствам. В итоге сейчас они здесь, воспитывают ваших детей, и где, как ты думаешь, их избранники? А ведь они тоже наверняка разбрасывались красивыми словами и клятвами. – Она срывает травинку, сжимая её в подрагивающей руке. – Я не могу просто так взять и бросить всё. Ради того, кого даже толком не знаю. Семью, учёбу, привычный мир, будущее, которое уже распланировала… ради чего? Неизвестности? А если я тебе наскучу?

– Вэрани…

– Если я тебе небезразлична, почему ты не хочешь остаться здесь, со мной?

Лицо Коула становится беспомощным.

– Вы не знаете, о чём просите. Жить здесь… всё равно что лишиться какого-то из чувств, всё равно что добровольно стать глухим. Мы привыкли к тому, что весь мир звучит, а здесь…

– А я привыкла к моему миру. Так что кому-то из нас в любом случае придётся чем-то жертвовать.

– Что я буду делать здесь? Тех камней, что я взял с собой, не хватит навсегда, а…

– О «навсегда» никто и не говорит.

– Зачем же расставаться со всем, с чем ты сроднился, ради того, с кем не хочется провести вечность?

– В том-то и дело, – девушка прикусывает травинку уголком рта. – Коул, ты ведь молод, я права? По вашим меркам. И не тебе судить о вечности. – Он не спорит, и взгляд её становится мрачным. – Поверь, я не та, кого ты ищешь. Люди априори не могут быть «теми». Даже если в наших жилах течёт примесь вашей крови, нам никогда не стать вам ровней. И если я пойду с тобой, рано или поздно ты поймёшь, что я не выдерживаю никакого сравнения с вашими красотками, а для меня это будет уже второй пыткой. Потому что первую я переживу, когда брошу всё, что знаю и люблю, и уйду с тобой. А потом, когда привыкну к тебе и к твоему миру, буду вынуждена вырвать всё это из сердца и возвращаться к своей серой обыденности.

– Вэрани…

– Коул, давай начистоту. Я… позволила себе увлечься. Да и ты поспособствовал. Нет, я не злюсь, не подумай. Просто я никогда не думала, что из этого выйдет что-то серьёзное. Я сразу смирилась с тем, что ты уйдёшь, а мне останутся лишь воспоминания. Прекрасные воспоминания, похожие на оживший сон. И не нужно портить их ложными обещаниями и ложными надеждами. – Лицо её спокойно: она жуёт травинку и смотрит в сторону озера, на золото водных бликов, которые всё так же весело вспыхивают на гребнях маленьких волн. – Когда ты найдёшь свою истинную любовь, свою прекрасную фейри, облачённую в одежды из лунного света, которая сможет танцевать с тобой на воде без помощи волшебных флейт… возможно, как-нибудь ты вспомнишь обо мне. И поймёшь, что я была права.

Фейри неотрывно смотрит на неё: так, будто впервые видит.

– Почему? – когда губы его размыкаются, он почти шепчет. – Почему вы не способны поверить в то, во что сами хотите поверить?

– Потому что только дурак учится на своих ошибках. А я на своём коротком веку повидала уже достаточно чужих. – Отшвырнув травинку в сторону, она обнимает руками колени. – Только в сказках самые обычные девчонки вроде меня находят прекрасных принцев, которые увозят их на белых конях в волшебную страну, и живут с ними долго и счастливо. Но жизнь не сказка, Коул. И я поняла это давным-давно.

Они долго молчат. Молчат, пока фейри не берёт её двумя пальцами за подбородок, мягко, но непреклонно, вынуждая её повернуть голову.

– Больше я не потревожу вас подобными разговорами, – говорит Коул. – Последнее, что я хотел – это опечалить вас. Вы простите меня?

На губах девушки вновь появляется призрак улыбки.

– Разве что после ещё одного поцелуя.

Он коротко проводит кончиком большого пальца по её губам – как будто хочет поймать эту улыбку, задержать, остановить, – прежде чем прижаться к ним своими: осторожно, нежно, точно пробуя её дыхание на вкус. И когда поцелуй становится опьяняющим, властным, бесстыдным, и Коул обнимает её, прижимая к себе, зарываясь пальцами в её волосы, а она сминает ладонями ткань его рубашки, жмурясь от удовольствия, его глаза остаются открытыми.

Пока чарующий мёд в них обретает странный тёмный оттенок.

– НЫНЕШНЕЕ ВРЕМЯ ~

Я брела по берегу озера: звёзды скрывали тучи, и водная гладь казалась чёрным зеркалом.

– Есть здесь кто-нибудь? – с губ сорвался хриплый крик.

Я не знала, куда иду. Не знала даже, как здесь оказалась. Вначале я решила, что это знакомое озеро рядом с Динэ, но, сколько я ни высматривала на горизонте городские огни, их не было видно. Значит, просто похожее озеро посреди букового леса.

Босые ноги упрямо несли меня по песчаному пляжу, пока я не увидела вдалеке смутное серое пятно, выделяющееся из окружающей темноты.

– Эй! – я перешла на бег. – Кто там? Я…

И, различив знакомую серебряную макушку фейри, остановилась.

Он сидел на коленях на песке. Руки безвольно висят вдоль тела, голова опущена, длинные волосы скрывают лицо. Будто весь его мир только что рухнул: прямо на него.

– Ты?.. – я подошла и, поколебавшись, тронула его за руку. – Что с тобой?

Медленно, медленно он поднял голову. Неторопливо встав с колен, повернулся ко мне, глядя куда-то сквозь меня, – и я попятилась.

Его лицо было лицом того, кто увидел куда больше, чем был в силах увидеть. Бесстрастной, восковой маской мертвеца, чьё сердце бьётся лишь по какому-то недоразумению. Одни глаза горели ледяным сиреневым огнём.

– Что ж… значит, попробуем ещё раз, – сказал он глухо, уставившись на что-то за моим плечом.

Я обернулась, пытаясь понять, куда он смотрит.

Старый чёрный знакомый был тут как тут. Застыл прямо напротив фейри, но липким взглядом невидимых глаз почему-то сверлил меня.

– Что тебе нужно, тварь? – в бешенстве выкрикнула я. – Почему ты не оставишь меня в покое?!

Вместо ответа тот исчез. Но мерзкое ощущение, которое рождал его взгляд, осталось, и теперь оно раздражало мою спину.

Почему-то не ощущая страха, я повернула голову. Тварь стояла рядом с дин ши, бок о бок с ним. И отчего-то не стремилась протянуть к моему горлу чёрные щупальца – или что там заменяло ему руки.

Это что, ответ?..

– Лайза!

Крик, донёсшийся откуда-то сверху, вынудил поднять взгляд – и я поняла, что открываю глаза.

Ещё один дурацкий сон…

Секундой позже я уже судорожно моргала, пытаясь понять, что за страшная рыжая девица обеспокоенно склонилась надо мной. И почему я в палатке?..

– Тебе кошмар приснился?

– Ты кто? – пересохшие губы выдали хриплый шёпот.

– А, точно. – Девица торопливо выправила из-под футболки с ярким принтом знакомый амулет: кожа, камни и птичьи перья. – Вот, дотронься.

С трудом оторвав руку от спальника, на котором она покоилась, я коснулась амулета кончиками пальцев.

– А, это ты, – облегчённо выдохнула я, когда ужасный рыжий морок рассеялся, явив лицо Роксэйн. – А я уже испугалась…

– Мы нашли мага и прикупили у него амулетов. И Эшу, и Питеру, и тебе тоже, – баньши ткнула пальцем в побрякушку, выбившуюся из-под моей рубашки. – И на мобиль. Тебе-то теперь колдовать нельзя, а то нас мигом вычислят.

Они нашли мага? И тот уже сделал амулеты? Когда только успели?..

– Я… телепортировала нас. И вырубилась, – воспоминания накатывали болезненными волнами. – Где мы? Сколько я спала?

Рок усмехнулась:

– Всё ещё у того озера рядом с Динэ. Какое-то проклятое место, всё никак отсюда не уедем. А дрыхла ты больше суток, сегодня суббота.

– Суббота?!

Насколько я помнила, в Карнел мы ездили в четверг.

– Ага. Ты бы видела, как мальчики переполошились, когда ты отключилась. Да и выглядела ты… бледная, как привидение, и кровь носом пошла. Эш сразу погнал в Динэ, а мы с Питером по дороге полезли в сеть, искать частного лекаря. Нашли одного, в пригороде – там вроде поменьше камер на дорогах, надеюсь, нас не засняли… Он глейстиг, и не очень-то рад был, когда ему на ночь глядя начали в дверь названивать. Открыл, а там мы. Он, конечно, давай ругаться, что никого сейчас не принимает, и шли бы мы отсюда, но Питер его обработал, так что тебя осмотрели и подлатали этими глейстиговскими светлячками. Лекарь сказал, у тебя сильное истощение, вколол какое-то лекарство, и нам с собой его же дал. – Вспомнив о чём-то, баньши усмехнулась. – А потом мы вернулись сюда, раскинули палатку, и тут заявляется твой фейри и давай на нас орать! Мол, почему мы ещё не в Фарге, зачем тебя заставили так рисковать… хотя не орал, конечно, скорее шипел, но лучше бы орал, честное слово… Ну а Питер ему в ответ – мол, ты бы лучше сказал, что это за тварь, мы б с ней давно уже разобрались. А фейри просто исчез, как всегда. – На этом месте Рок вздохнула и махнула рукой, ясно выразив своё отношение ко всяким немногословным выходцам с Эмайна. – Ну, в общем, с тех пор ты и лежишь. Перевозить мы тебя никуда не решились, пока в себя не придёшь. Так что сегодня я осталась с тобой, а ребята нашли по сети адрес местного мага-артефактора и поехали к нему за амулетами. Только недавно вернулись… заодно купили нам с Питером новые графоны, а то меня стража точно уже опознала.