Текст книги "Другие: Она чужая (СИ)"
Автор книги: Евгения Мэйз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 39 страниц) [доступный отрывок для чтения: 14 страниц]
– Я не могу! Он обещал, что поможет, а сам…
Она все-таки не выдержала и психанула, швырнув пакет на пол. Тот ударился об него с приглушенным щелчком! Лопнул. И разнес свое содержимое красочным белым пятном по полу.
– Сиена, все хорошо. Мы все сейчас уладим.
Проигнорировав этот эмоциональный выплеск, Кэш устремилась к ней, наплевав на муку, даже не улыбнувшись, она просто прижала девушку к себе, ласково погладив ту по спине. Она прекрасно понимала, как остры все внутренние обиды и, как порой они малозначительно выглядят со стороны окружающих. В таких случаях ни в коем случае нельзя улыбаться или уж тем более хохотать, нужно обнять «жертву» обстоятельств и сделать все возможное, чтобы она успокоилась.
– Сядь! И прекрати расстраиваться, сейчас же!
Она усадила ее на высокий стул, смахнув со столешницы продукты, так что что-то попадало на пол и покатилось в стороны.
– Я сейчас, у меня есть лекарство. Проверенное!
– Я сомневаюсь, – донеслось ей вслед, но Кэш уже не слушала Сиену.
Она пролетела мимо Эмили, обогнула вошедших в дом мужчин и выбежала на улицу, в холод. Справа от крыльца, в сугробе стоял ящик с шампанским и это был хороший повод, чтобы открыть его. Сколько можно ждать? Новый Год уже сегодня! К черту хандру! Не хватало только всем вконец расстроиться. В конце концов всегда можно заказать еду на дом, стоит ли расстраиваться из-за такого пустяка?
– Привет.
Она столкнулась в двери с Лексом, чуть не выронив тяжелую бутылку, удержав, но все-таки тряхнув ее. Главное потом открывать ее с осторожностью, а то зальет всю кухню и заново горбатиться, и мыть полы.
– Да мы уже здоровались! – Кэш попыталась протиснуться между ним и дверью, но тот загородил проход рукой, не дав ей осуществить задуманное.
– И я видел, как ты ушла.
Лекс смотрел на нее, его взгляд сапфировых глаз скользил по ее лицу, отмечая каждое изменение и сверяясь с собственными воспоминаниями. Тактильная память была свежа: она услужливо напомнила ему какая нежная у нее кожа, да так, что он едва не дернулся и не повторил то движение вновь, чуть было не погладил ее по щеке.
– Лекс! Тут между прочим холодно.
– Ты напрашиваешься на объятья?
Кэш все-таки улыбнулась его нахальному вопросу, в день их знакомства он и дотронуться до нее не решался, а тут шутит, явно хочет пообниматься с ней.
– Я на самом деле тороплюсь. Давай потом поговорим?
– Срочно напиться?
Кэш все-таки приблизилась к нему и коротко обняла, не без удовольствия вдохнув приятный аромат знакомого парфюма, и тут же быстро отстранившись.
– Я рада тебя видеть, безумно, и еще бы простояла вот так, но меня ждет расстроенная подруга. Давай потом? Будь милым, мм?
Теперь он узнал ее, сейчас она больше похожа на себя: милая, со смешинками в глазах и едва подрагивающими губами от сдерживаемой улыбки. Это движение губ успело полюбиться ему и одновременно вызывало малую толику раздражения – почему она не улыбается? Ему хочется увидеть ее улыбку, а не ту бледную тень, что вышла из дома и тут же исчезла в нем, словно приведение.
Алекс и сейчас себя спрашивает: зачем он приехал? Скорее всего он просто смог убедить себя в том, что все забыто и та симпатия к ней лишь временное умопомрачение. Что может случиться, когда рядом друг? Не в каменном же они веке в конце-то концов, чтобы вести охоту на одну симпатичную женскую особь.
– Только ради Сиены.
Кэш быстро кивнула, до нее не сразу дошел смысл его слов. Он посторонился и убрал руку, пропуская ее в дом.
– Александр Флагер!..
– Что Кинет? – передразнил он ее, обратившись к ней так же по фамилии и лениво улыбнувшись при этом.
Кэш не смогла удержаться и улыбнулась в ответ, слегка нахмурившись при этом и обреченно покачав головой.
– Ты вообще не изменился и все так же невыносим.
Высказав все это, Кэш все-таки проскользнула в дом и побежала на кухню, под взгляды всех тех, кто собрался или очутился в этот момент в гостиной. Следом за ней вошел Лекс, разведя руками.
– Ничего не случилось. Все в порядке. Дело в ваших женщинах.
Надо узнать, что за парфюмом она пользуется. Зачем ему это? Чтобы заполнить им все пространство вокруг, чтобы он стал раздражать его и от него стало воротить, чтобы встречая эту девушку подсознание требовало находиться от нее как можно дальше, хотя бы с точки зрения физиологии. Ему нужно "переесть" ее запаха, как переесть сладкого.
– В смысле?
Эмили тоже как-то незаметно исчезла из комнаты, а из кухни донесся характерный хлопок, вырвавшейся из бутылки пробки.
– Все в порядке. Девчонки просто решили выпить. Кстати, а где Крис?
– Задерживается, как и всегда. Договаривались же, что на Новый Год, отключим телефоны и забудем о делах, но это не про него, как видишь.
Стивен, подбросивший дрова в камин, поднялся и отряхнул от мусора колени. Он знаком с Кэш уже очень долго и может смело назвать себя ее другом, он не мог не заметить тех изменений, что произошли с ней за последнее время: девушка все чаще стала сторониться их и прикрывать свою отчужденность бесконечными делами, а в те моменты, когда ее удавалось вытащить куда-то, она неизменно была одна и отказывалась рассказывать, как у них дела с Кристофером.
Оно и правильно. Отношения – это дело двух людей, но дружба – это искреннее беспокойство за душевный комфорт близкого по духу, почти родного тебе человека.
– Она разве не сказала тебе?
Они не так давно с ней знакомы, чтобы она могла по секрету делиться с ним даже такими малозначительными фактами.
– Нет. Она спешила напиться, а меня в тот момент волновало немного другое – ее поведение, но никак не Крис. И с чего бы это она должна была мне это сказать?
Из кухни раздался звон бокалов, а еще через несколько мгновений знакомый женский смех.
– Пойдем к ним? Есть ужасно хочется.
– Что празднуем?
Девушки, вооруженные стаканами с шампанским, встретили их с застывшими на лицах улыбками, но обманываться такому радушию не стоило – надо было видеть их взгляды, исполненные женского коварства. Марк тупо не заметил этого, Стив не дошел до Эмили всего пару шагов, когда мимо него пролетел багет, врезавшись прямо в лицо ничего не подозревающего Марка, Лексу повезло чуть больше, он просто остановился у двери, наблюдая за творящимся вокруг бардаком и пошел к столу с другого края, присоединяясь к Кэш, которая почему-то показалась ему наиболее миролюбивой.
– Что ты творишь?
– Ты засранец, Марк! Ты испортил мне Новый Год!
– Да что случилось-то?
– Это случилось! Все это!
Сиена размашистым движением обвела рукой кухню, но скорее всего имела в виду дом в целом, расплескивая шампанское по кругу. Кэш поднялась, чувствуя, что надо бы линять отсюда и это начало краткой, но эмоциональной ссоры с кучей обвинений, оправданий и Бог знает, чего еще! Алкоголь помог унять слезы, но обиду никуда не дел.
– Пошли отсюда, – словно подслушав ее мысли, произнес Алекс, как можно более незаметно поднимаясь из-за стола, за которым еще даже не успел усесться. Их телодвижения не были не замечены Стивеном, который стянул со стула свою фриковатую подружку и тоже поспешил слиться следом за ними.
Ближайшим выходом была дверь на улицу, на задний двор, в котором стояли стойки с лыжами и досками, на стене висели разнообразные снего– и ледоступы и два снегохода, накрытые чехлами. Дом придется обходить либо по ветреному, расчищенному склону, но этот путь дольше, либо через лес, так короче, но проваливаясь в сугробах.
– Что это было? – вырвалось у Лекса с легким недоумением и раздражением в голосе, мужчине еще не доводилось оказаться в эпицентре ссор и скандалов, во всяком случае таких эмоциональных, скорее скандалящие шипели и сдерживали эмоции, демонстрируя подчеркнутую сдержанность.
Кэш повертела в руках прихваченный со стола стакан, в котором едва-едва на самом дне плескалась бледно-золотистая жидкость.
– Это называется «достало» или «накипело», сейчас проорутся и можно возвращаться. Как пойдем?
– А есть разница?
Она вылила остатки шампанского на девственно белый снег и посмотрела на Алекса.
– Да, смотря куда мы идем и как быстро хотим прийти. Но для начала ответь мне на вопрос…
– Ты ставишь мне условия, Булочка?
Кэш еще раз взглянула на посуду в своей руке. Он ведь бессмертный, что с ним будет? Ну поболит пару минут голова, но ведь потом все зарастет?
– Если решишься на это, тебе лучше бежать в противоположную от меня сторону, и как можно быстрее, – честно предупредил ее Алекс, верно истолковав ее мстительный взгляд, – тебе это просто так с рук не сойдет.
– Ты мне угрожаешь?
Кэш «не удержала» широкий стакан, уронив его, к счастью он не разбился, упав в не утрамбованный, рыхлый снег. На сегодня битой посуды предостаточно.
– Вот черт!
– Растяпа…
Это последнее, что произнес Лекс, прежде чем ему в лицо засадили доброй пригоршней снега, намеренно угодив в глаза, чтобы ослепить и дезориентировать.
– Я побежала! Догадайся с какой стороны короче!
Кэш понеслась к дому по ровному склону, она была уверена, что Лекс, если не последует за ней, то пойдет в ближайший обход, а там можно и застрять, проваливаясь в снегу по пояс, снег на глубине еще рыхловат.
Она добежала до угла, останавливаясь и прячась за стену, глядя на то, как мужчина не спеша идет следом за ней, лицо все еще мокрое, а взгляд такой, что и обрезаться можно.
– Я не буду тебя догонять…
– Ну, еще бы! Теперь уже не поймаешь! – хохотнула она, просчитывая сколько еще его шагов, она может оставаться на месте в относительной безопасности.
– Я отомщу, но попозже, – пообещал ей Лекс, не выпуская ее из виду, он сердился, но все-таки в нем преобладало веселье. – Дальше шале не убежишь, а в дом рано или поздно возвращаться придется.
За эти три месяца ничего не изменилось в его отношении к ней – она все так же нравится ему. Жаль конечно, что аппетитно пахнущая булочка из лифта оказалась подружкой его друга и надо было уехать в тот же день, а не поддаваться соблазну, оставаясь рядом.
Все изменилось, Криса рядом не наблюдается, вновь.
4. «Привет. Мы договаривались созвониться. Ты не мог бы забрать меня из морга?»
Они не успевали. Кэш и Маргарет оказались в хвосте огромной очереди. Прыгать со всех окон сразу оказалось невозможным, с каких-то сторон обвалы оказались наиболее сильными и спуск был опасен не только для тех, кто вверху, но и для принимающих их людей внизу. К каменным блокам прибавлялись куски горящей арматуры, пропитанный авиационным керосином. Люди прыгали из окон на растянутые внизу воздушные подушки и тэны. Пожарные тут же стягивали их и направляли в сторону, быстро объясняя им что-то и показывая наверх. Что-то происходило – скорее всего с минуты на минуту ждали основного обрушения, но спасатели, пожарные, военные, миротворцы и добровольцы не уходили, продолжая рисковать собственными жизнями и принимать людей.
Кажется, что земля содрогнулась от возникшей где-то наверху вибрации, что усиливалась с каждой новой секундой, сверху стали падать более крупные куски горящего самолета, лилось горящее авиационное топливо вперемешку с дождем из стекла.
Мимо них пролетел человек. Это видение врезалось в память Кэш, кажется, что некто навел на него фокус, приблизил максимально близко, так что было видно его лицо, – отрешенность и пролегшую между бровями складку, выдававшую его готовность встретить конец, свою участь лицом к лицу.
Он выпрыгнул из южного здания, а кажется, что всего в нескольких шагах от них, звук его приземления оглушил, время словно остановилось, воцарилась тишина, но все это длилось считанные мгновения, прежде чем оно вновь понеслось, словно наверстывая те самые упущенные доли секунд.
Кэш посмотрела на верхние пролеты лестницы, невооруженным взглядом было видно, как дрожат стены, прогибаются перекрытия, ходят ходуном перила, трескается и летит вниз штукатурка, норовит попасть в глаза мелкий ссор. Небоскреб стал складываться, но не по типу карточного домика, а проседая в середину, собираясь, как детская игрушка-пирамидка.
Кэш глянула на Маргарет, она, так же как и Кэшеди, смотрела наверх, в лицо своей смерти.
– Ты могла уйти, – в непрекращающихся криках людей ее слова едва можно было различить, – не надо было ждать меня. Он ведь просил тебя.
Это она о Лексе, хоть за него ей не придется беспокоиться – он спасся, Кэш так и не встретила его среди толпящихся внизу людей.
– Нет. Я не могла уйти и оставить вас.
Маргарет сидела на ступеньках, в ее взгляде застыло сожаление, смешанное с грустью.
Все зря.
Кэш поймала ее взгляд, а потом подняла лицо наверх, бросаясь к женщине, стремительно обнимая и накрывая ее собой. Она не может сдаться, она должна сделать все, что в ее силах, чтобы спасти ее.
Умирать гораздо легче, когда ты не один и когда кто-то держит тебя за руку, обнимает и говорит:
– Все будет хорошо, Маргарет.
Мир превратился в камнедробилку, стало разом темно, оглушающе громко, легкие втянули в себя пыль, Кэш пыталась закашляться, но ее смяло, словно баночку из-под Coca-Cola; грохот стоял такой, что разрывал барабанные перепонки, со всех сторон рушились камни и блоки, все быстрее и быстрее. Они внезапно рухнули вниз, Кэш продолжала держать женщину в руках, где-то наваливаясь на нее, с силой сжимая в своих объятьях, цепляясь в одежду и отказываясь отпускать ее, в попытке защитить всем телом.
Это было глупо и никак бы не помогло ей, потому что они падали, но Кэш ничего не могла поделать с собой.
Может быть Кэш и бессмертная, но уж никак не человек из стали. Ее тело расплющит, раздробит, размажет и даже возможно расчленит, но ведь это шанс спасти ту, что все еще хотела увидеть своих внуков, переехать и растить астры в солнечном штате Флорида.
Кэш же может умереть, но только при определенных обстоятельствах и будет два исхода: смерть навсегда и смерть под названием «это еще не конец».
Девушка продолжала стоять в скрюченном положении, больно ударившись ногами, отчего подогнулись колени, и она упала на них, не обращая внимания на боль от ударяющихся по телу камней, наваливающихся на нее, давящих, пока из нее не выбило дух. Последнее, что она слышала, как затрещали ее кости и мир померк окончательно.
Александр продолжал набирать ее номер. Раз за разом. Садилась батарея, но ему было все равно на это. Шли гудки невероятно долгие, выматывающие в своем ожидании. Он ходил среди людей, всматривался в лица женщин, прислушивался к мелодиям телефонов, что звучали то тут, то там от дозвонившихся близких, кто-то отвечал на звонки, но в его телефоне были лишь гудки.
Он так и не увидел ее среди спасшихся в тот день, как и во многие другие, люди говорили, что видели девушку, сидящую со старушкой на ступеньках и ожидающую свою очередь, но это все чего он смог добиться от них.
Он так и не смог узнать большего, людей охватила эйфория, что они все-таки спаслись, шок, что смерть только что прошла мимо них, так близко, что они смогли увидеть «ее взгляд».
Героиня.
Лекс злился на нее. Кажется, это вторая или первая стадия перед принятием неизбежного.
Она сделала все по-своему, не услышала его слов, увещеваний или не смогла перешагнуть через свою совесть. Лекс не смог вернуться к ней только лишь потому, что какой-то идиот столкнул его вниз, и он чуть было не впечатался в асфальт, чудом не сломал себе шею. Сращивать позвонки ужасно неприятное занятие. Ему бы долго пришлось лежать на земле, изображая из себя мертвого, пока бы не представилась возможность встать и уйти.
Оставалась одна надежда, что девушка – жива, пусть и погребена под завалами. Во всяком случае Лекс верил в это, судя по тому, что ее мобильник продолжал принимать звонки.
– Привет! – в трубке раздался встревоженный голос Кристофера. – Ты успел выбраться из здания?
– Да. Иначе, я бы не говорил с тобой.
Довольно резко ответил Лекс другу, даже не подумав извиниться – не в том он настроении, чтобы как-то смягчать тон и пытаться сгладить впечатление.
Кристофер знает, что всему есть объяснение и на все есть причины, а если учесть, что Лекс только что выбрался из торгового центра, который канул в лету, оставшись при этом целым и невредимым – тем более, такое настроение оправдано.
– Где ты сейчас?
– Я с южной стороны Северной башни. Найдешь меня там, – Лекс сбросил звонок. Посмотрев на небо, по которому шныряли вертолеты самых разных ведомств, а где-то вдалеке им были замечены еще несколько, судя по тому, что они не решались приблизиться – это телевизионщики, которым наверняка запретили приближаться к зданию.
Ему показалось, что кто-то звонит, он взглянул на телефон – экран был пуст, входящие, пропущенные звонки показывали кого угодно, но только не ее номер. Он поспешил, увековечил ее имя в телефоне, записал ее, как Булочка.
Ощущение оказалось фантомным.
Мужчина убрал телефон в карман брюк, с силой сжимая его, так что под рукой что-то хрустнуло, тогда он разжал пальцы. Не хватало только, чтобы она позвонила, а он не смог ответить. Лекс смотрел перед собой, глядя на то, как оседает пыльное облако, сквозь которое не было видно ничего и никакого.
Она была где-то там, и он чувствовал это.
Что делать дальше? Ему хотелось выпить.
Во рту ощущался непрекращающийся вкус горечи, вместе с песчинками пыли, можно сказать, что ему обязаны жизнью много людей, которых он по факту спасать и не собирался, ему было плевать на них. Люди умирают каждый день, хорошие и плохие.
Она же хотела спасти их всех и попыталась сделать это, а в итоге погибла сама. Кто она ему? Никто. Он с ней и пары часов не знаком, но не может выкинуть из головы и смириться с очередной потерей, забыть, как делал это много раз до этого, с людьми, что уходили из его жизни безвозвратно и навсегда. Эта девушка, что отдавила ему ноги, чем она так зацепила его?
Может все дело в том, что он хотел спасти ее, ведь только благодаря ее настырности он оказался цел и невредим, теперь он здесь, а не там под завалами в очередной раз не живой и не мертвый.
Жизнь, как всегда сыграла с ним злую шутку, но у этой сеньориты других и не бывает.
Кэш сбилась со счету сколько раз она приходила в себя и каждый раз это мгновение превращалось в одну сплошную, разрывающее сознание боль. Она выныривала из забытья вновь и вновь, оживала, видела перед собой темноту, не могла пошевелиться и вновь отключалась. И этот чертов мобильник, он не затыкался, пока в нем не разрядилась батарея.
Это сводило с ума, каждый раз она помнила, что случилось и знала, что ждет ее в ближайшие минуты. Боль и беспамятство. И только организм, что был запрограммирован умереть другим способом, возвращал ее к жизни вновь и вновь, а тонны камня, что лежали на ней сверху, металлический штырь, он пробил легкое со спины, балка, что сломала ногу, все это не давало ему восстановиться, срастить поврежденные ткани, восполнить запас крови. И так, бесконечное количество раз.
Наконец, Кэш очнулась, пришла в себя в морге, к счастью не голая, но заботливо накрытая простыней. Она спустила ноги со стола, отбрасывая ткань в сторону, стремительно спустилась на пол, критически осмотрев себя: футболка и джинсы в крови. По джинсам не так заметно – они темные, а вот футболка…
Она светлая и если это не причудливый, вызывающий испуг принт, то она похожа на героиню фильма про живых мертвецов.
Кэш постояла еще немного, размышляя, такую одежду носят, на улицах Нью-Йорка и вовсе всем все равно на то, как ты выглядишь, в чем одет. Разве что запах вызовет вопросы.
Но если она встретит кого-то из служащих, выйдет в таком виде из холодильной комнаты, то у кого-то из них может хватить сердце. Надо бы умыться, привести себя как-то в порядок, добраться до телефона, позвонить, чтобы ее забрали отсюда и поесть. Она чувствует себя ужасно голодной.
Кому позвонить: Кристоферу, Стиву или Эмили? Она помнит другой номер, он так и стоит у нее перед глазами. Но это будет странно выглядеть, если она позвонит Алексу и скажет:
«Привет. Мы договаривались созвониться. Ты не мог бы забрать меня из морга?»
Кэш умылась, взглянув на свое искаженное отражение в хромированной поверхности раковины и еще раз ополоснула лицо, шею, грудь и руки. Вода быстро окрашивалась красно-бурым цветом. Гигиеническая процедура заняла какое-то время, прежде чем девушка осталась довольной результатом. Кэш приоткрыла дверь, собираясь уходить, но внезапно передумала, вернувшись, она подходила к столам с покойниками, от одного к другому, и отдергивала покрывала, вглядываясь в их лица. Она не успокоилась пока не проверила каждый стол и не убедилась в том, что среди этих людей нет Маргарет. Она не спросила ее номер и не узнала ее фамилии, но очень надеялась на то, что женщина каким-то чудом осталась жива.
Кэш наконец покинула помещение, все-таки переодевшись в относительно чистую рубашку, стянутую с одной мертвой девушки. Она шла по коридору, по пути ей встретилось несколько людей, что не обратили на нее никакого внимания, даже на тот факт, что она босиком. Она благополучно добралась до верхних этажей, увидев висящий на стене, почти раритетный телефон-автомат, решая, как будет лучше: звонить отсюда или же выбраться на улицу. Победила улица, она уже выбралась наверх и в течение сорока минут наблюдала за охраной, ожидая, когда представится подходящий момент, ребята пойдут в обход или даже отвлекутся, но пока ничего не выходило.
Пройти просто так не получится, ведь ей нужно будет выписаться из регистрационной книги. Так просто в морг не приходят и не уходят тоже.
Думать о том, что здание напичкано камерами ей пока не хотелось, как говорится с этой проблемой, если таковая возникнет, Кэш разберется позже.
Так прошел час, она все-таки вернулась к телефону, моля всех богов, провидение, удачу, чтобы у нее нашлись монетки в кармане. У нее нет привычки растаскивать мелочь, но все-таки. На ее счастье в кармане краденной рубашки, на груди, она нашла целый доллар, проблема в том, что он был бумажной купюрой, а автомат принимал лишь монеты.
– Дьявольщина! Что же так не везет?!
Кэш оперлась лбом о прохладную поверхность автомата, размышляя, что же делать. Ей повезло пройти через двери, минуя систему пропусков, сейчас у нее два выхода, нет три… Попробовать пройти сквозь охрану, может даже проползти, стоять здесь и ждать, когда кто-нибудь разменяет ей деньги и третий – сорвать кнопку пожарной безопасности, воспользоваться суматохой и сбежать.
Ни один вариант не был хорош, последний можно было назвать годным, но тогда будет проводиться расследование, проверят камеры, сопоставят с тем фактом, что из морга пропал труп. В ее сумке были документы, так что все происходящее дальше виделось ей, как снежный комп несшийся по накатанной, собирающий неприятности одну за другой, вместе с бесконечной чередой вопросов.
От размышлений ее отвлекли голоса, она взглянула на людей, вывернувших из-за угла. Они не заметили ее, мало ли было таких убитых горем людей, сверлящих бессмысленным взглядом пространство перед собой. Один из них был в халате, а вот другой скорее всего – посетителем.
– Почему вы решили, что она здесь? Правильно ли я понял, что вы и фамилии-то ее не знаете?
– Я повторюсь – система показывает, что ее телефон здесь. Телефон может и разрядился, но продолжает посылать сигналы, видимо какой-то заряд в нем остался. Я хочу убедиться в том, что это она.
– Так вы скажете кто вы ей?..
Кэш быстро опустила голову, если сначала голос показался ей смутно знакомым, то теперь она узнала его. Это был ее новый знакомый – Александр, его голос она не могла перепутать ни с чьим другим.
– Это имеет значение? Эта женщина спасла мне жизнь, и я до последнего надеюсь, что…
Конец предложения Кэш так и не услышала, дверь закрылась и отрезала продолжение фразы.
Черт возьми!
Кэш прикрыла глаза, прижав руку козырьком к лицу. Затем быстро поднялась и пошла в сторону туалетов, как ей раньше это в голову не пришло? Надо попробовать выбраться таким образом, может там окна открываются. Хотя, она и не надеялась на это. Эти здания не хуже крепостей, как будто есть те, кто хочет покинуть эти стены или взять их приступом снаружи.
Все случилось так как она и предполагала, сбылись ее худшие предположения: окна не открывались, разбить их было проблематично: только что-нибудь тяжелое, например, пожарный лом смог бы пробить плотный стеклопластик, но ничего подобного вокруг не было.
Что ей делать? Неужели ничего другого ей не остается?
Она вышла из уборной, остановившись возле автомата, в ожидании, когда появится Алекс. Ноги замерзли, но не это ее заботило, скорее ее волновало другое: какой будет их встреча, что она скажет ему и подыграет ли он ей.
Ждать пришлось долго, что-то вызвало за той дверью панику, это было понятно по мельтешению персонала в коридоре за дверью, но охрана на входе своего поста, к неудовольствию Кэш, так и не покинула.
Сердце стало стучать, как бешеное, подобралось к горлу, когда открылась дверь и появился седой мужчина, невысокий и плотный, в очках с черной квадратной оправой, он шел впереди, и напоминал ей большой снежок в очках, это впечатление усиливалось за счет белоснежной формы и таких же белых волос, щетины, следом за ним вышел Алекс в темной двойке и белой рубашке. «Снежок» имел вид обескураженный, а вот Алекс раздраженный.
Он вообще бывает другим? – пронеслось у нее в голове и тут же потерялось среди других мыслей.
Кэш взглянула в их сторону, как бы мельком, прижимая трубку плечом к уху и делая вид, что она ищет мелочь, проверяя карманы.
– Мистер Флагер, я не понимаю, как это могло произойти, мы обязательно разберемся, но не одно тело не покидает это здание без соответствующей отметки в документах, – услышал она смущенный, сдобренный высокими нотками голос «снежка». – Тело той женщины могли перевезти на этаж выше…
– И никто из ваших работников не знает об этом? – раздалось не без желчи и яда.
– Черт возьми! – воскликнула она, громко и эмоционально. – Неужели ничего?!
Она почему-то не сомневалась в том, что он узнает ее голос, но может она просто хотела в это верить? Ей нужно было привлечь его внимание, а дальше будь, что будет. У нее должно получиться передать все одним лишь только взглядом, мимикой, чтобы он особо не подавал виду. Он вроде небезнадежно туп, сообразительность в нем присутствует.
– Мисс, я могу чем-то помочь вам? – Лексу показалось, что он ослышался. Голос был похож на ее, но он уже перестал доверять всем призракам и фантомам, несуществующим звонкам и пришедшим смс, которые за эти дни составили ему компанию.
Кэш взглянула на знакомого и такого чужого мужчину, полуобернувшись, бросив на него как бы мимолетный взгляд, мило улыбнувшись и встретившись с ним глазами.
– У вас не будет мелочи? У меня только бумажные остались! – Кэш закусила губу, не отрывая от него взгляда. Он не должен был «узнать» ее, что-то воскликнуть, все что от него требовалось – это просто дать ей деньги.
Узнавание. Она еще никогда не видела, чтобы оно происходило именно так, словно в замедленной съемке: Александр замер, его насыщенные голубые глаза исследовали ее лицо, вмиг став серьезными, между темных бровей пролегла морщинка, он чуть смежил веки и едва-едва заметно качнул головой, тут же усмехнувшись словно осознал что-то.
– Я не уверен, но посмотрю.
Он довольно-таки быстро очнулся, возвращаясь в реальность и доставая из кармана небольшой бумажник. Мелочи и у него не оказалось, он не сводил с нее взгляда и было в нем что-то такое, чего Кэш пока не могла объяснить. Но изумление она видела точно.
– Могу предложить вам свой телефон? Хотите?
Кэш кивнула, отправляя тяжелую трубку обратно на рычаг. Мужчина протянул ей тонкий и почти невесомый прямоугольник телефона, а затем, обернувшись, бросил доктору, который продолжал ожидать его.
– Может быть можно проверить записи камер? Как-то решить этот вопрос?
Прошло не больше тридцати секунд с момента начала спектакля, но затягивать его не стоило.
– Мне важно знать: она ли это была или сумка случайно оказалась рядом с ней. Может финансовая поддержка вашего центра дала мне ложные надежды и я не могу рассчитывать на какие-то уступки и бонусы с вашей стороны?
– Что вы мистер Флагер, – собеседник Лекса заметно занервничал, – конечно, вы можете рассчитывать на нашу помощь и содействие, мы со своей стороны сделаем все возможное. Я сейчас же раздам распоряжения и поставлю это заведение с ног на голову.
Кэш не слушала, она лихорадочно соображала кому бы она могла позвонить. Номер Кристофера не желал всплывать в голове, пока ее не осенила мысль, что предельно ясно она помнит номер телефона своего ресторана, а там Марк, где он там и Сиена. Она не будет раскачиваться долго и помчится сразу же к ней.
– Ресторан…
– Марка Колинса, пожалуйста, – оборвала она едва успевшее начаться вежливое приветствие.
– Да, мисс Кинет.
Кэш выдохнула ей не пришлось долго объяснять кто она и зачем ей нужен шеф-повар, персонал на ее счастье запомнил ее голос и Ники – хостес, тут же узнала ее.
– Кэш? Ты где?
Марк оказался расторопным, хотя она слышал, как он шел и здоровался с кем-то, делал замечания и раздавал распоряжения персоналу. Он ее правая рука и так и должно быть.
– Марк, у меня мало времени, мне одолжили телефон. Мне нужно, чтобы кто-нибудь приехал и забрал меня отсюда, я потеряла ключи от машины. Я на первом этаже, скажи Сиене, чтобы она прихватила мою косметичку. Запиши адрес, пожалуйста.
Кэш быстро продиктовала ему адрес, посматривая на Лекса, который продолжал говорить с врачом, она едва-едва улавливала, о чем они говорят. На ее счастье в Нью-Йорке у нее есть друзья и они тоже бессмертные, им не приходится долго объяснять в чем суть да дело, если кто-то говорит фразу «меня нужно забрать», значит ситуация и впрямь безвыходная, все вопросы нужно отложить потом.
– Все в порядке?
Кэш отдала ему трубку и кивнула, не выпуская его из виду.
– Да, спасибо. Вы очень помогли мне. Извините.
Извинившись, она все-таки отвела от него глаза и, развернувшись, стремительным шагом направилась в уборную. Она очень надеялась на то, что Марк и Сиена поспешат и ей не придется объясняться перед этим мужчиной. Нужно исчезнуть его жизни как можно быстрее, едва в ней появившись.
До тех пор, пока она не вошла в женский туалет, она ощущала его взгляд у себя между лопаток. Она знала, что Сиена поймет ее: ей не нужна была косметика, это был знак, что она в уборной.
Кэш сидела на мойке уже в течение получаса, ожидая, когда появится Марк и Сиена или кто-нибудь еще, чтобы вызволить ее отсюда, первые десять минут она думала о том, чтобы отсидеться в кабинке. Затем ей эта затея ей показалась глупой, мелкой, детской, трусливой, отдающей школьными годами, когда приходилось прятаться от школьных обид и агрессивно настроенных девчачьих банд.
