Текст книги "Другие: Она чужая (СИ)"
Автор книги: Евгения Мэйз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 39 страниц) [доступный отрывок для чтения: 14 страниц]
9. «Может все-таки маньяк и тебе стоит поторопиться?»
– Привет. Как ты себя чувствуешь?
Кэш кивнула, соскочив с последней ступеньки и улыбнулась ожидающему ее за барной стойкой Дэну. Тот поднялся со своего места стоило ей появиться в поле его зрения, встречая светящуюся девушку ответной улыбкой, выглядела она и в самом деле прекрасно и вопрос о ее самочувствии был лишним. Шикарная улыбка, чуть раскрасневшиеся щеки, блестящие темные глаза и голос наполненный весельем, а он переживал, что она поддавшись азарту и экспериментами с едой, промучается с животом всю ночь и утреннюю поездку к Бэрти придется отменить.
– Привет, лучше, чем когда-либо. Наверное, все дело в чистом воздухе, – Кэш кивнула хмурому хозяину гостиницы. – Доброе утро, Сэм!
Стоило бросить в ее сторону один только взгляд, как сразу становилось понятно, она не местная – высокие сапоги красиво обтягивающие ноги, темные джинсы, объемный свитер, короткая куртка и яркий шарф, небольшая сумка, перекинутая через плечо. Мода в этих краях несколько другая, более практичная и кажется, что более теплая, но ему понравилось. Она выглядит, как жительница большого города и отличается от местных девушек, своей…
– А как ты вчера добрался? Мне неудобно, что вместо того, чтобы отдыхать…
– Прекрати. Это было непривычно, за мной еще не наблюдало такое огромное количество народа. Да, угощайся, – ответил он на ее вопросительный взгляд, наблюдая за тем, как она откупоривает крышку высокого стаканчика и сыпет в него немного сахара, быстро размешивая, – но весело. Беспокоился, что ты промучаешься с желудком полночи, вот, кстати, это тебе.
Он выложил на стойку несколько пакетиков с порошками, улучшающими работу желудка. Пора было начать смущаться этой трогательной заботе.
– Ты заскочил в аптеку? Если бы я умела краснеть, то сейчас залилась бы краской. Пойдем? – Кэш сгребла пакетики лекарств в сумочку, улыбнувшись про себя этому жесту. – Кофе можно допить и по дороге.
– Поверь, я тоже. Тетя позвонила ранним утром, прознала, что мы были вместе, знаешь, как это бывает в маленьких городах…
Кэш не знала, но только что убедилась в том, как быстро здесь распространяются слухи.
– …и потребовала заехать к ней. Словом, вручила и взяла обещание, что я отдам это тебе, пригрозила тем, что встретив тебя спросит все ли я передал тебе.
Договорил Дэн, останавливаясь возле машины и открывая перед ней дверь. Он обреченно покачал головой, но вот его карие глаза «смеялись».
– Передай ей большое спасибо. Если познакомишь меня с ней, то я поблагодарю ее лично.
Мужчина только кивнул на это и очень невозмутимо продолжил.
– Как-то очень скоро ты завела разговор о знакомстве с родственниками, мы ведь только познакомились!
Кэш наградила его негодующим взглядом, на что мужчина негромко рассмеялся.
– Привыкай, местные сплетники и сплетницы уже активно мусолят тот факт, что я составил тебе компанию накануне и делают самые невероятные предположения. Ты услышишь и не такое.
– Тогда зачем ты подогреваешь местные сплетни, согласившись составить мне компанию сегодня?
Кэш села в машину, разместив стаканчик с кофе в приглашающе выдвинутом подстаканнике.
– Если думать о том, что и кто скажет, то это значит вообще ни с кем не общаться. У меня выбрался свободный день и мне, как и остальным очень интересно, что забыла такая…
Дэн на мгновение замялся, накидывая ремень безопасности, подбирая при этом подходящее слово, он хотел сказать «красавица», но не хотел преждевременно льстить самолюбию девушки. Она еще услышит, что за глаза ее зовут «цаца» и «красотка», Дэн же не хотел повторяться и быть похожим в своем определении на всех остальных.
– Девушка в такой непролазной глуши. Пожалуйста, не смотри на меня так, я не силен в комплиментах.
Кэш кивнула, не оценив его признание. Он не силен в комплиментах? Может быть он не уверен в своей внешности или не придает ей должное значение? Может быть здесь девушки слепые или у них какие-то своеобразные вкусы?
Плечистый и статный, спортивного телосложения, внешность такая, что хоть в модели иди, улыбка потрясающая и форма ему очень к лицу. А еще он не женат и профессия у него такая романтичная – пилот самолета!
Они должны виснуть на нем гроздьями, а он должен сражать наповал одной лишь улыбкой и парой-тройкой дешевых сериальных фраз. И судя потому, что она видела вчера, как те немногие девушки и женщины ласково обращались к нему, произнося его имя никак иначе, как «Дэнии», вытягивая окончание. Он в курсе, какое впечатление производит.
– Я оценила признание. Поехали, сейчас сам все увидишь.
Кэш, стоило ей выйти из машины, поняла почему никто не хочет приезжать в медвежий угол и почему Берти так трудно сдать дом в аренду. Не успела она закрыть дверь машины, как тут же ее окружила свора собак, оглушая громким и заливистым лаем. В последний раз она видела такое большое количество хаски в южной Америке. Красивые и эффектные, крайне дружелюбные создания, что больше всего любят движение, покатали ее тогда на санях, а теперь громко лаяли, фыркали, обнюхивали, чихали, окружив ее со всех сторон. Не поддаться обаянию этих животных просто невозможно, Кэш, наплевав на одежду, присела возле них, позволяя животным обнюхивать и лизнуть себе лицо, тыкаясь в него влажными носами, руки тискали и мяли шикарные шубы, чесали за ушами и между лопаток, как раз там, где собаке почесаться труднее всего.
В какой-то момент она поняла, что прошло значительное количество времени, а она так и сидит в окружении животных, улыбаясь и хохоча, беспрестанно гладя и почесывая их за ушами.
– Ребят, вы клевые, но дайте мне встать, где ваша хозяйка?
Хозяйка была тут неподалеку, она сидела на лавке у крыльца и наблюдала за теми, кто наведался к ней в гости. Лишь один пес не принимал участия в радостной свалке, держась рядом со старушкой, сидя справа у ее ног. Яркие синие глаза животного и грозное выражение морды не оставляло сомнений в том, что этот пес вожак стаи. Он не двинулся в ее сторону, а лежащий на земле бублик хвоста ни разу не дернулся в приветственном взмахе.
Женщину сидящую на скамейке вряд ли можно было назвать бабушкой, на вид ей можно было дать лет пятьдесят пять, шестьдесят, совсем с натяжкой семьдесят, вид она имела крепкий, сбитый, худощавый, темные и блестящие глаза смотрели на Кэш из-под густых бровей с любопытством и вопрошающе. Она оценивала ее.
– Хозяйка давно здесь и ждет, когда ты наиграешься.
Кэш кивнула, еще раз улыбнувшись и потрепав по загривку рыжую лайку, что продолжала тереться у ее ног. Она не собиралась смущаться и хоть сколько-то оправдываться, давно решив для себя, что не будет прикладывать никаких усилий, чтобы понравится этой женщине. Глупо изменять себе, если все должно произойти, то оно непременно случится.
– Они такие обаятельные, – она подошла к ней, остановившись в шаге от нее, – я не заметила, как вы подошли. Увлеклась, заигралась. Меня зовут Кэш.
Хозяйка дома не ответила ей сразу, смерив ее придирчивым взглядом, только чуть погодя кивнула ей на ее джинсы и шарф.
– Ты посмотри какая, Марк предупреждал о тебе, но признаться я другого ждала. Псиной пропахнут, химчистки нынче недешевы. Лили, а ну кыш отсюда!
Опять эти чертовы химчистки! Да и черт с ними с вещами! Кэш посмотрела на вожака, который что-то буркнул рыжей Лили и та исчезла из поля зрения.
– Ничего страшного. Вещи призваны служить нам, а не мы должны быть рабами вещей.
Повторила она однажды услышанную ею мудрость от женщины-ведуньи, с которой познакомилась в теперь уже такой далекой Индии. Много раз она вспоминала эти слова, раздумывала над ними, убеждаясь в их правдивой простоте.
– Почищу, а нет выброшу и куплю другие.
Берти помолчала немного, глядя на девушку, спокойно отвечающую на ее взгляд и без тени смущения разглядывающую ее. Ее привез Дэн, но сам из машины выйти не решился. Что тогда приехал? Она проследила за взглядом Даниэля и усмехнулась, Кэш оглянулась, решив посмотреть на то, что вызвало усмешку у женщины, но увидела только машину и мужчину, стоящего возле нее, к дому подойти он так и не отважился. Тут есть над чем задуматься, кстати говоря.
– Марк звонил мне, предупредил, что приедешь. Вижу, что ты любишь собак, он тебя о них предупредил?
Кэш покачала головой, сделав мысленную засечку пропесочить Марка, она догадалась обо всем и сразу, поняла, что именно не договорил ей друг. Дружище!
– Нет.
Кэш посмотрела на пса рядом с Берти, животное так и продолжило сидеть у ее ног неподвижно и лишь опадающие бока, и иногда дергающиеся уши говорили о том, что собака жива и это вовсе не чучело.
– Хм. Это на него похоже, но еще больше похоже на козни Иен.
– Вы с ней знакомы?
Вот тут Кэш удивилась, представить Сиену здесь непросто невероятно, а сложно, она бы даже сказала, что невозможно.
– Да. Приезжала два лета назад гостила. Ох и крутит она им!
Произнесла Берти с чувством и с какой-то теплой улыбкой в темных глазах, а потом спохватившись, произнесла:
– Тогда я тебе скажу: дом я сдаю только при одном условии – берешь его, берешь и собак, ухаживаешь за ними и ни в коем случае их не продаешь. Это их дом, они все родились тут и другого места знать не будут. Им нужен уход и кормежка, необходимо заниматься с ними, выбивать дурь. Они привыкли к этому и по-другому жить не умеют, заскучают.
Она помолчала немного, посмотрев куда-то в сторону, Кэш ощутила, как нелегко ей дается это решение. Она поняла, что от нее потребуется и если она согласится, то назад пути уже не будет. Черт бы побрал Марка! Как он решит проблему с животными?! Кэш подумала об этом и тут же мысленно плюнула на это, махнув рукой.
Она знала, что Берти ждет от нее ответа, так и не задав ей главный вопрос: а не передумала ли она?
– Я понятия не имею, как обращаться с животными, знаю, что их нужно кормить и поить, гулять и играть, ни в коем случае не бросать и не обижать, следить за их ушами и водить к ветеринарам. Давно, в детстве, у меня была собака, Боул. Не такая большая, как он, – она кивнула на хаску, – комнатная, французский бульдог. Маме, отец подарил. Он уже давно умер. Я знаю, чего вы ждете, но и я хочу в свою очередь спросить вас: вы готовы оставить их на меня?
Это была честность без ложных заверений и без преувеличения собственных возможностей.
– Если он примет тебя, то да, – Берти потрепала по загривку невозмутимую собаку, – его зовут Снап и вся эта свора подчиняется ему. Он очень умный, но у него есть свой характер. Он вожак стаи, а его вожак пока я. Если не передумала, пробуй. Сегодня он пойдет за тобой или ты уйдешь отсюда одна.
Кэш взглянула на женщину, а потом на собаку, вновь на женщину и вновь на Снапа. Надо пробовать и нельзя отступать. Она развязала шарф и расстегнула куртку, присев на корточки возле Снапа, разглядывая красивое и сильное животное, выдохнула, перед этим слегка надув щеки. Она понятия не имела, как себя вести в таких случаях. В мозгу всплыло все, что она когда-либо слышала о собаках и знала о них, тут же утонув под снизошедшим на нее дзеном.
– Привет, пёс.
Пёс зарычал в ответ на это, словно кто-то до этого дал ему бесшумную команду «можешь двигаться, рычать и отвечать».
– Меня зовут Кэш, а тебя я знаю – Снап.
В ответ ей достался еще один рык, продолжительнее и звучнее первого. Такое животное взять и сразу погладить будет очень опрометчиво. Кэш вздохнула.
– Такое имя тебе дали неспроста, я тоже читала Сетон-Томпсона, к слову говоря это мой любимый рассказ про бульдога по кличке «имбирный пряник». На пряник ты похож меньше всего. Значит дело в том, как ты щелкаешь зубами.
В ответ пес показал белоснежные и острые зубы, приподняв верхнюю губу. Предположение оказалось верным, Кэш зубы оценила, поджав губы и кивнув.
– Ты крут, честно. Все останется за тобой Снап. Все, как было, так и есть твое.
Пес отвел глаза на короткое мгновение и как-то презрительно ругнулся-рыкнул, как бы говоря, что тут и так все его, эка невидаль!
– Но только слушать ты будешь меня, – Кэш позволила себе посмотреть в глаза животному, отлично зная, что он воспримет это, как вызов.
Так и произошло, Снап ощерился, в одну лишь секунду превратившись из неподвижного изваяния в своего древнего предка. Он сделал лишь шаг вперед, оказавшись возле Кэш на уровне ее лица и при желании мог бы броситься ей в лицо, что он почти и сделал. Она чувствовал его дыхание и просто отмахнулась от него, щелкнув по морде ладонью, как если бы влепила пощечину.
– Не дыши на меня из пасти воняет. Я же на тебя не дышу!
Удар получился увесистым: пса повело в сторону, и он мотнул головой, встряхиваясь и тут же возвращаясь к ней в тоже положение. У нее всегда был хороший удар и неважно как она била с размаху или вот как сейчас, просто отмахнувшись.
Кэш повторила короткий шлепок по морде, но уже левой рукой, стоило тому броситься на правую руку, и третий, чередуя руки, и могла бы сделать это еще не раз, но на шестой, она просто вцепилась собаке в шкуру у самого уха, на шее и с силой подтянула его, упирающегося всеми лапами, к себе.
– Так может продолжаться весь день, поверь, я не устану, разве что заскучаю. Решайся Снап или ты возле меня, или иди к Берти, протирай и дальше свой лохматый зад.
Кэш стряхнула его со своей руки и легко поднялась, взглянув на женщину, и уже не обращая на животное совершенно никакого внимания, пожала плечами.
– Я сделала все, что считала нужным. Дальше дело за ним.
Берти кивнула, поднимаясь.
– Пойдем, я напою тебя чаем с малиной.
Кэш согласилась, но про себя нахмурилась: она не звала в дом Дэна, хотя Кэш даже не сомневалась в том, что они знакомы.
– Пойдем, Дэн подождет нас, от него не убудет.
– Вы не зовете его в дом, почему? Собаки не принимают?
– Да, это не его территория, – ответила Берти туманной фразой и повела ее в дом.
Она не только напоила ее чаем, но и показала ей дом, рассказывая о том кому раньше принадлежали сейчас уже закрытые комнаты, где-то совсем нетронутые, а где-то заваленные вещами и всяким хламом.
– С годами стало сложно поддерживать порядок во всем доме и следить за ними.
Она кивнула на собаку, что шла рядом с ними, а если уж быть совсем точной, то позади.
– Я выбрала их. Теперь же я хочу к внукам, а собакам в городе не будет счастья. Они ведь не комнатные, нет такой квартиры, где им всем будет место.
Кэш потрепала по голове Снапа, что наконец приблизился к ним, встав между ними, и взглянул на нее снизу-вверх.
Кэш прощалась на сегодня, она и Берти порешили, что она приедет завтра и во все остальные дни, чтобы уладить вопрос с бумагами и самое главное научиться великой науке по уходу за животными.
Снап провожал ее до входа на территорию дома, вся остальная свора носилась по участку и в обходе территории не принимала никакого участия. Он лишь прорычал в сторону Дэна что-то угрожающее или предупреждающее, Кэш усмехнулась и погладила еще раз эту грозную, дурно пахнущую морду.
– До завтра, Снап. Бди.
Она села в машину, тяжело вздохнув и наконец взглянула на Дэна, который вопросительно приподнял бровь.
– Кажется, я все же остаюсь и надолго.
– Неужели согласилась?
Он хмыкнул, провернув ключом в замке зажигания, завел машину и сдал назад, возвращаясь к дороге.
– Тут правильнее сказать согласиЛся. А ты чего не пришел к нам?
Дэн лишь пожал плечами, избегая ее взгляда.
– Аллергия на собак.
Кэш согласно кивнула, еще раз обратив внимание на то, что при всей его аллергии он ни разу не чихнул и не «расплакался», тогда, когда вся ее одежда за исключением разве что нижнего белья, была покрыта слоем разнообразных волосков собачьей шерсти.
Конечно аллергия! Объяснение может быть куда проще и прозаичнее – Дэн боится собак, но вспомнив поведение вожака стаи и тот момент, что он продолжал оставаться на дороге, не переступив при этом границу владений, а также фразу Берти о том, что там не его территория, Кэш все-таки сделала вывод, что рядом с ней сидит не человек, а оборотень.
Собаки довольно агрессивно реагируют на них, не признавая в них людей, скорее относя их к волкам. Но судя потому, как держался Дэн и как все-таки спокойно вела себя стая Снапа, они знают его и давно поделили территорию, четко дав тому понять, куда ему заходить не стоит.
Почему он поехал с ней, зная, что у нее обязательно возникнут вопросы? В самом деле решил ограничится отговоркой об аллергии или каким-то образом понял, что она бессмертная?
– Куда теперь?
Кэш пожала плечами, отвлекшись от дороги и от собственных мыслей.
Надумывает себе проблемы! Мир проще, чем он кажется. Но поделать со своими мыслями все равно ничего не может, вот и сейчас отметив про себя его напряженность в голосе.
– Не знаю, может поедим где-нибудь? Я угощаю, – предложила Кэш, и чуть погодя добавила, – только сперва я хотела бы переодеться, вся одежда в шерсти.
Даниэль кивнул, останавливая машину, и помедлив немного, перевел на нее взгляд. Он отстегнул ремень безопасности и вышел из машины на лесную дорогу, взглянув в ее сторону.
– Судя по всему это предложение выйти, – пробурчала Кэш, щелкнув замком, – но пользуйся он словами было бы проще.
Она вышла из машины, остановившись напротив него и заправив руки в карманы. Она не ощущала беспокойства, видела, как воздух слегка наэлектризовался вокруг него, но это еще ничего не значило.
– Что тебе сказала Берта?
– Тебе с самого начала пересказать? – улыбнулась Кэш, внезапно пожалев, что задала ему тот вопрос. – Мы ради этого остановились? Или от этого ответа зависит пойду ли я пешком или ты все-таки довезешь меня до гостиницы?
Он снял куртку и положил ее на капот машины, затем толстовку, на очереди была футболка. В какой-нибудь другой жизни Кэш обязательно бы подумала, что он псих или на худой конец маньяк-извращенец.
– Вообще ничего? Не хочешь ничего спросить?
Она покачала головой, глядя на то, как мужчина раздевается. Была ли она готова к такому повороту событий? Нет. Хочет ли она остановить этот стриптиз? Не уверенна.
– Я уже задала вопрос и получила ответ. Все выглядит очень странно, Дэн.
– И только? Тебе бы уже пора начать кричать и броситься назад в поисках убежища и защиты.
Кэш оглянулась назад, не сдержав веселой улыбки. Веселый день. Веселый край, она тут второй день и вот такое, что же будет дальше?
– Я не побегу и орать не буду, оденься пожалуйста. Рановато для того, чтобы я видела тебя голым, не считаешь? Ты мог бы и сразу сказать в чем дело.
– Рановато? – он нахально усмехнулся, принимаясь за пряжку ремня. – А в чем дело?
Мужчина явно издевался над ней, нарочито медленно избавляясь от одежды. Его замысел понятен: нормальная девушка побежит прочь, а вот не человек как-то проявит себя, например, отсутствием паники и страха.
– Это что игра какая-то, кто быстрее признается? Одевайся уже, поняла я, что ты оборотень.
– Может все-таки маньяк и тебе стоит поторопиться?
Кэш поджала губы, пытаясь скрыть одновременно смущенную и веселую улыбку.
Ну, ладно, раз он настаивает!
Меч вынырнул из мглы в мгновение ока, пальцы сомкнулись на его холодной рукояти, а руку слегка оттянуло вниз под привычной тяжестью меча. Кэш держала руку ровно, расслабив при этом плечи, лезвие меча смотрело точно в грудь Дэна, но не упиралось, ей для этого следовало сделать еще один шаг.
– Достаточно? Или побледнеешь и начнешь очень быстро извиняться, вымаливать прощения и говорить, что бес попутал? Я жду.
– Ты бессмертная.
Кэш кивнула и отпустила меч, оборотни не демоны и пока не убивают людей, к ним претензий нет. Меч растворился в руке, словно его там никогда и не было, а на деле… на деле он на месте в снаряжении ночи.
– Ты одеваться собираешься или тебя забавляет мое смущение? Зачем ты вообще это сделал? Мог бы оставить все, как есть.
Одевался он куда быстрее, чем раздевался. Кэш только тихонько вздохнула отвернувшись, попинав себя мысленно за собственный идиотизм и недальновидность. Мужчина ведь очень даже хорош собой без одежды, а она остановила его чуть ли не на самом главном. Балда! Она в конец испорчена!
– Решил, что недосказанности не должно быть уже сейчас, а ты, я думаю, не стала бы говорить о том, что бессмертная, – заметил он весьма серьезным голосом. – Можешь поворачиваться. Я хотел знать степень твоего фанатизма, здесь уже были те, кто решил для себя, что земля только для людей. Вампиры еще, но с ними проще, их запах выдает.
Кэш прошла к машине, открывая дверь. Она чувствовала, как у нее потеплели щеки от прилившей к ним крови.
– Но раздеваться я бы точно не стала.
– Извини, я не мог обернуться, ты и в самом деле могла быть просто человеком, и я бы напугал тебя.
– Мужчина внезапно начавший раздеваться в глухом лесу, тоже может напугать. Ты об этом не подумал?
– Может, но не так как огромный волк в половину от твоего роста. Или волчья голова вместо человеческой.
Дэн пожал плечами не придавая особого значения произошедшему. Все ведь обошлось, стоит ли волноваться?
– Подумал, но все же можно было бы списать на идиотскую шутку.
– И больше никогда не общаться.
– Никогда, но я бы пережил эти пару дней, – заметил он, улыбаясь.
Ему доступна частичная трансформация. О чем это говорит? О том, что этому оборотню не меньше сотни лет, а то и гораздо больше. Оборот в зверя процесс болезненный, особенно у молодых особей, говорят, что взрослые уже не обращают на это внимание, но вот частичная трансформация доступна далеко не всем, приходится держать в равновесии оба сознания, задействовав при этом оба полушария мозга и как говорят книжки в этот момент и зверь и человек испытывают безумную боль.
– Почему пару?
Кэш допила остатки кофе, она проголодалась и есть хотелось жутко. Все эти салатики и напитки никогда не заменят хороший кусок мяса.
– Женское любопытство, – пояснил он, не отрываясь от дороги. – Вам не дает покоя все то, что вам непонятно.
Про женское любопытство – это он точно заметил.
– Ты переоцениваешь мое любопытство, мне все равно на то, кто ты, но ровно до тех пор, пока ты не станешь убивать людей и красть младенцев из люльки. А так, делай, что хочешь.
Дэн повернулся к ней, он ничего еще не сказал, но глаза его "смеялись".
Кэш сделала вид, что забыла о произошедшем. В самом-то деле нельзя же постоянно думать о том, как выглядит Дэн обнаженный по пояс, когда вот он сидит напротив и они уже давным-давно в ресторане, а на тарелках перед ними стоит еда. Рыба и тушенные овощи с картофельным пюре.
– Я так сильно смутил тебя? Говорила, что хочешь есть, а сама так не съела ни кусочка.
Кэш, ковыряясь в тарелке с поданным им заказом, подняла на него глаза. Это верно, съесть она еще ничего не съела, но дело далеко не в смущении.
– Перестань, нет, конечно. Я только из Австралии, а там такого добра, – она кивнула на него, мельком окидывая его фигуру взглядом, – на каждом шагу. Труднее не красавца найти.
Нож из его рук со стуком приземлился на стол, Кэш вскинула взгляд, звук получился неожиданно громким, мужчина потянулся к стакану с водой, слегка качнув головой, и не смог не улыбнуться. Это кокетство, да и только. Выглядит именно так, определенно.
– Тебе говорили, что ты хамка?
– Да и не раз. Извини. Надо было просто ответить «нет».
Кэш ковырнула вилкой овощи, наконец отодвигая их в сторону и обращая внимания на мужчину напротив, ему судя по тому как аппетитно он ел, его еда нравилась.
– Этого было бы достаточно, но ты уже наполовину уничтожила мою вековую, таким трудом взращённую и выпестованную самооценку.
Кэш улыбнулась, бросая последний взгляд на тарелку. Она попробовала всего и по чуть-чуть, но ничего из того, что так аппетитно смотрелось в меню, не было и наполовину так вкусно, как выглядело. Она поддалась сиюминутному порыву и заказала рыбу, и они умудрились передержать ее, кажется, что готовили вместе с овощами, которые не имели и расползались не только на тарелке, но и во рту. Этот город хочет заморить ее голодом.
– Скоро начну переживать за то, что я не редкостный урод, чтобы ты заметила меня.
Кэшеди бросила на него взгляд полный укоризны.
– Не переживай. Я заметила. И если ты сейчас начнешь рассуждать о своей красоте или об уродстве, я окончательно решу, что ты напрашиваешься на комплименты. Их не будет, даже не жди. Считай, что это моя месть за шоу в лесу.
Дэн согласно кивнул: ему нравилось общаться с ней, этакая необычная смесь между дерзостью и кокетством, нахальством и смущением одновременно.
– Что случилось? У тебя аллергия на что-то?
Нет. Кэш было неловко, она чувствовала себя какой-то капризной девицей.
– Извини, но у меня что-то аппетит пропал. Надеялась, что в краю где ловят рыбу умеют ее готовить, но видимо во мне сильны стереотипы и я недостаточно голодна.
Дэн нахмурился. Это и в самом деле удивительно, в этом заведении что-что, но рыбу готовить умеют. Мясо у них получается хуже, а рыбу испортить Марта не может никогда. Он потянулся к ее тарелке.
– Ты позволишь?
– Не стоит, но валяй.
Кэш проследила за тем, как его вилка нырнула в ее рыбу, подцепив кусочек. Дэн мужественно прожевал кусок и заставил себя проглотить его. Еда и в самом деле была отвратительной, отличаясь оттого, что было на его тарелке. Сомнений в том, что это произошло не случайно, не оставалось. Они ведь заказали одно и тоже блюдо, только вот у него на тарелке все было нормально и даже вкусно, а вот у нее нет. Над ее заказом явно постарались, решив передержать и добавить сразу несколько резких специй.
Дэн посмотрел в сторону кухни, заметив, как быстро за ее дверью исчезло, знакомое лицо официантки. Марта, местная повариха, не могла испортить и приготовить нормально одно и тоже блюдо, значит причина в чем-то, а в данном случае в ком-то другом.
– Уверен, что это недоразумение.
– И я так думаю, не переживай кофе и хлеб очень вкусные, – Кэш в доказательство своих слов откусила кусочек, запивая его из высокой кружки.
Дэн поднялся, вынимая бумажник и выкладывая на стол деньги.
– Пойдем! Не могу смотреть, как ты давишься этой краюшкой и остаешься при этом голодной. У меня есть идея.
Они ушли из ресторана, Кэш так и не поняла отчего вдруг так разозлился Дэн. Это ведь не Мишлен, в котором тщательно следят за репутацией и в таких случаях не просто удержат из зарплаты сумму потраченных продуктов, но и могут уволить. Но чем дальше от больших городов и громких имен, тем проще отношение к таким моментам.
– Не пойму, чего ты так расстроился? С твоей ведь едой ведь все было в порядке!
– В том-то и дело! Я потом как-нибудь объясню тебе, сейчас это неважно. Пойдем, зайдем в супермаркет и приготовим что-нибудь.
– Где? Здесь есть парк и общественные гриль-печи в нем?
Так было в Мельбурне и Сиднее, приходишь в парк со своей едой и готовишь, все абсолютно бесплатно. Дэн приостановился и огляделся вокруг.
– Кэш оглянись, здесь все вокруг один большой парк, надо только не забывать, когда разводишь огонь, что вокруг лес и потом нужно обязательно потушить его.
Необычным и насыщенным выдался этот день, кажется, что было все. Они зашли в супермаркет, и она купила все то, чем все-таки смогла бы наестся, уровень специй и пищевых добавок в такой еде был высок, но и сомневаться в том, что сардельки с горчицей и кетчупом будут невкусными, Кэш не приходилось. Они жарили хлеб на побережье океана, ели корейские салаты, Кэш пила колу и любовалась быстро исчезающим за горизонтом солнцем. Она нисколько не пожалела о том, что сейчас в ее руках нет фотоаппарата. Эти моменты принадлежали только ей. Она спрашивала Дэна о его жизни, почему он выбрал профессию пилота, много ли оборотней в городе и как часто люди с острова летают на большую землю.
– Часто, на сколько могут это себе позволить. Скоро начнется зима и многие запасаются всем необходимым впрок, там дешевле и выбор больше.
– То есть зимой для тебя мертвый сезон?
– Нет, есть и такие в Крейге, что могут себе позволить летать на материк круглогодично, чуть ли не ежедневно. Ты уже знакома с одной из них, – мужчина, сидевший у костра на корточках, пошевелил догорающие головешки палкой.
– Минди? – догадалась Кэш, не так много у нее в этом городе знакомых.
– Да, она дочь хозяина аэропорта.
Хотелось спросить, а она-то, что тут забыла, но Кэш этого делать не стала, не хотелось обсуждать кого-то малознакомого и уподобляться сплетницам, что вынюхивают обо всех и обо всем.
– И ничего не спросишь?
Кэш поморщилась и отрицательно покачала головой из стороны в сторону. Он умеет читать мысли? Или она такая очевидная, что он с легкостью предугадал ее мысли.
– Нет. Не хочется обсуждать кого-либо.
Кэш сидела на поваленном бревне, глядя на искры летевшие от костра, было холодно и тепло одновременно. На его замечание, что она вся пропахнет костром Кэш только досадливо отмахнулась. Что ее так пугают этими вещами? Пропахнуть костром, псиной, подумаешь! Не самые мерзкие запахи между прочим, о чем она ему прямо заявила.
– Не обижайся, – Дэн присел рядом, взглянув на нее сбоку. – Но ты меньше всего похожа на ту, что согласится жить в подобном месте добровольно. Кажется, что тебя больше беспокоят другие вещи.
– Просвети меня, пожалуйста, какие такие вещи?
– Мода, внешний вид, походы по магазинам и парикмахерским, тусовки и клубы, фотографии во Flickr[1].
Кэш поджала губы, сдерживая улыбку и покачала головой.
– Это не чуждо любой женщине, внешний вид, шопинг, желание выглядеть привлекательно. Последние два года в моей жизни было достаточно клубов и приключений, если у меня вдруг появится острая потребность в громкой музыке и в огромном количестве людей, я знаю где аэропорт и смогу метнуться в город, чтобы заглушить ее до следующего приступа.
Проговорила она, а на последних словах повернулась к нему. Ей на ум пришел тот же вопрос, что и ему.
– А тебе? Разве не хочется повидать мир? Увидеть все своими глазами? Не сидеть здесь у костра со мной, а отжечь в клубах Ибицы? Или выпить пива на Октоберфесте? Побывать на гонках Формулы-1? В конце концов, заработать на домик в пригороде Нью-Йорка и выбраться отсюда, чтобы ездить в отпуск на Гавайи или в Грецию? Что забыл здесь такой парень, как ты?
– Такой? Мне тоже потребовать объяснений?
Кэш покачала головой, улыбаясь. Нет, она ему комплиментов делать не будет. Достаточно того, что она уже сказала ему раньше и сейчас. И он ведь понял ее!
– Здесь я могу быть собой, не думать о том, как выбраться куда-нибудь, переброситься и пробежаться по лесу, не напугать никого и, чтобы на меня объявили охоту. У меня есть дом и любимое занятие. Родные живут рядом.
– Тоже оборотни?
Он потянулся к огню, расшвыривая по сторонам развалившуюся головешку.
– Нет, просто люди. В моем роду, оборотни рождаются раз в три поколения. Нас немного на Аляске осталось, самые стойкие, свободолюбивые, – он помолчал немного, а потом добавил, резюмируя все сказанное до этого. – Словом, зачем ехать куда-то, чтобы чувствовать себя одиноким?
