Текст книги "Иланг-иланг (СИ)"
Автор книги: Евгения Демина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 11 страниц)
Иланг-иланг
Ветви хлебного дерева лениво колыхались над входом в старую часовню, будто отмахивались от назойливых гостей, которые посмели его будить. Над видавшей виды постройкой простёрлось облако, точно спящая апсара в розовом наряде, надетом в знак гостеприимства.
Тёмно-зелёные заросли, бравшие начало буквально на заднем дворе церквушки, многозначительно подмигивали, обнаруживая просветы в листве.
Мужчина и женщина обретались у двери, пробуя на ощупь облупившуюся краску некогда пёстро раскрашенного фасада и напряжённо вслушиваясь в бормотание сонного леса.
Впрочем, это был ещё не лес. Никто не тревожил девственные джунгли – это джунгли заглянули в гости к людям, невзначай разбросав вокруг низенькой церкви пару-тройку-четвёрку деревьев.
Женщина села на прохладный камень с полустёртой резьбой, выставленный у входа, и переместила рюкзак со спины на колени.
– Артурчик! Куда ты меня притащил?!
– Базилика святой Екатерины, – сверился с айфоном её спутник.
– Какая базилика? Какой святой? Мы уже битый час тут гуляем, и кругом только часовни, ратуши, бастионы, базилики, кафедралы и монастыри. И это Индия, по-твоему?
– Зай, ну это Гоа. Здесь португальцы наследили.
– С таким же успехом мы могли бы полететь в Португалию, – недовольная туристка достала шарфик, скрутила жгутом и подвязала волосы. – По крайней мере, это ближе.
– А как же духовная родина?
– Да где здесь духовная родина? Невозможно заниматься йогой на католическом кладбище, понимаешь? Невозможно! И вообще. Я хочу – экзотики!
– Оксан, не кипятись. Индуистские храмы здесь тоже есть. А пока мы просто гуляем по городу, ладно? – Артур хотел прислониться к стене, но передумал.
Из-под шапки листвы блеснули два маленьких острых глаза.
– Вот тебе и экзотика, – вздрогнул Артур. – Ракшасы притаились, не иначе.
С дерева поспешила слезть маленькая обезьянка. Прямо на голову Оксане, соблазнившись на яркий шарфик.
– Ай, – Оксана отцепила хулиганку от своих волос. – В ошейнике. Потерялась, наверно. Ну, Абу, где твой Аладдин?
– Бутерброд будешь? – Артур полез в рюкзак.
– Это ты мне или ей?
– Ему. Это мальчик.
– М-м. Мужик, – одобрила путешественница. – Надеюсь, он у нас ничего не сопрёт?
– Ну, если ты сняла серёжки и припрятала подальше, то ничего.
Туристы задумались, чем бы ещё угостить обезьянку, как услышали совсем рядом:
– О, вот ты где! Вы нашли моего приятеля!
Из ниоткуда вырос долговязый смуглый парень с пышной шевелюрой, в футболке без рукавов и обрезанных до колен джинсах. В одной руке у него была спортивная сумка, а в другой – пустой поводок.
– Сам отвязался, негодник. Вот я тебе устрою! – парень говорил на хорошем английском, Оксане и Артуру до него было далеко. – Благодарю вас. Просто огромное-огромное спасибо, – он поставил сумку на землю и протянул руки к живности. Но обезьян пригрелся у Оксаны и не торопился к хозяину. – А хотите, я вас сфотографирую?
– Мы не взяли деньги, – соврала Оксана.
– Я не за деньги – я просто так, – парень не торопился отстать от случайных прохожих. – Вы ему понравились.
– Да, похоже, они нашли друг друга, – пошутил Артур.
– Ну всё, иди к хозяину, – поспешила закончить знакомство Оксана. Но собеседник только начал:
– Меня зовут Ахмад. Я работаю на радио. Звукорежиссёром. Ну, помощником. Так что вы не подумайте, я не попрошайка. А по выходным мы с Шаши, – он кивнул на обезьянку, – выступаем на рынке. Я всегда мечтал стать фокусником. Вот, учусь.
– Удачи, – нейтрально поддержал разговор Артур. Но Ахмад обрадовался и такому вниманию и поспешил пожать ему руку. Слава богу, у назойливого индийца зазвонил телефон.
Ахмад сгрёб в охапку Шаши, подхватил на плечо сумку, слазал в карман за телефоном, помахал рукой с телефоном новым знакомым и наконец приложил его к уху:
– Алло! Да, София... Ключи у Марии... Да, как обычно... Откуда я знаю, куда она ушла... Ну здесь я тебе не могу помочь. У Марии же нет телефона... Ах, на домашний... если она дома... Ну всё, всё, я попробую...
– София... Мария... – проводила туземца взглядом Оксана. – Не хватает только Луизы Фернанды и Хуана Антонио...
– Слушай, а пойдём за ним, – предложил Артур. – Узнаем, где тут рынок. Ты же хотела экзотики.
***
Волна накатывала на песчаный берег. Молочно-белая вода Мандови раскачивалась, как огромная колыбель, убаюкивая серебристый пляж в своих объятиях. На небольшом причале люди ждали вечерний паром, который должен был увезти их из Панаджи и Старого Гоа на остров Дивар. Кто-то спешил успеть повидать храмы Лакшми и Вишну, кто-то хотел увидеть родственников, что жили в одной из деревень на острове, кто-то просто возвращался домой.
Итан и София возвращались домой. Возвращались ни с чем. Точнее – не с тем, что рассчитывали получить. Очередное заседание суда прошло впустую.
Как ни старалась Дивьяни, их адвокат, в праве на эвтаназию Итану отказали. Это была уже вторая апелляция, но решение суда – теперь уже в столице штата – оставалось неизменным. То, о чём они просили, противозаконно. Как будто жизнь приравнивается к имуществу, которым можно пользоваться, но нельзя продать. Самоубийцы совершают незаконную сделку.
Итан смотрел на матовую, плотную, но лёгкую, как кашемир, воду и думал, как кстати было бы, незаметно отделившись от толпы, укрыться этим саваном и почить с миром. Достаточно пары шагов – и упасть в реку. Но сделать этого он не мог. Уже четырнадцать лет он не мог сделать ни единого шага: несчастный случай оставил его парализованным. А вместе с позвоночником как будто сломался стержень самой жизни, и всякий смысл постепенно вымывался из неё, как песок из берегов Мандови.
София тоже смотрела на воду и, облокотившись на спинку кресла своего спутника, отдыхала морально и физически после тяжёлого дня. Она не понимала, зачем Итану эти заведомо бесплодные сношения с законодательством, когда рядом есть она, София, которая всегда готова помочь без всяких формальностей. Прямо здесь и сейчас. Одно движение – и столкнуть его в воду. Всего одно слово, одна просьба. Но нет – видимо, он не до конца ей доверяет. Чувство обиды терзало Софию до, после и во время заседания, в перерыв она даже звонила пожаловаться Аише. Но Аиша была на вызове и не смогла выслушать подругу. Но позвонила Девике, а Девика позвонила Софии, но как следует всё обсудить они не успели: перерыв уже закончился.
В общем, они возвращались из Панаджи в мрачном молчании, погружённые каждый в свои мысли.
«Хорошо, что она меня ни о чём не спрашивает, – думал Итан. – В отличие от Дивьяни».
«Хорошо, что он не срывается на мне, – думала София. – В отличие от моего бывшего».
Бывший муж Софии был человеком очень жёстким. И чёрствым. Но в конце концов оказался ей по зубам. Она и здесь что-нибудь придумает.
Дивьяни, не просто адвокат, а старый друг, наверное, опередила их, приехав на Дивар предыдущим паромом, и ждёт их возвращения, сидя на кухне с Марией и сетуя на несправедливость. Но обязательно что-нибудь придумает.
София предпочла бы обойтись без неё.
Но не хотела ссориться.
Закат ещё не спускался, но небо постепенно окрашивалось в тёплые цвета, пропитываясь краской до самой кромки воды у горизонта. Воздух становился гуще, пока не разбавленный вечерней прохладой. Все голоса звучали приглушённо и близко.
На берегу собирались туристы.
Какая-то парочка зашла по колено в воду и принялась играть в волейбол кокосовым орехом.
В результате ожесточённой борьбы кокос уплыл от игроков и скрылся под причалом. Не долго думая, девушка, с криком «Артурчик, ты придурок!», нырнула под доски. Она кричала ещё что-то, но плеск воды и гудок приближавшегося парома заглушали её голос.
Народ забеспокоился, как бы её не затянуло под винт, и не захлебнулась ли она под причалом, ведь такие волны поднялись, но экстремалка выплыла – с расколотым надвое орехом – и как ни в чём не бывало вернулась к своему возлюбленному. Который как ни в чём не бывало ждал её по колено в воде.
Ворча, что русские туристы совсем оборзели, местные поднимались на палубу.
– Только не говори, что ты им завидуешь, – сказала София.
– Нет, я жалею, что этот орех не попал мне в висок.
– Почему-то я не удивлена.
– Ещё скажи, что ты этого ждала.
– Так, я счас плюну и уйду.
Угроза осталась угрозой, потому что паром уже отчалил.
Итан действительно завидовал иностранной парочке: они были здоровы, свободны от условностей и беззаботны.
София тоже поймала себя на том, что завидует русской девушке: та могла запросто сказать мужчине, что он придурок.
***
Артур и Оксана поднялись в свой номер и дружно упали на кровать. Они целый день слонялись по базару, смотрели фокусы Ахмада, накупили целую корзину фруктов и пошли на пляж. Там искупались, поигрались в волейбол кокосом, разбили его нафиг, поругались, помирились и поняли, что насегодня хватит.
Сейчас, на мягкой постели, они почувствовали, как были правы, что не поехали дикарями и не упали на хвост своим собратьям-йогам, которые собирались разбить где-то в долине реки Зуари палаточный лагерь. Их, конечно, приглашали, но Артур заявил, что ровно месяц не желает вспоминать о чакрах и асанах, потому что у него отпуск. Тем не менее он выбрал именно Индию... ну, потому что это Индия, другой такой нет и не будет. Его всегда сюда тянуло, и он поддавался этому соблазну не единожды. Так что в этой гостинице его уже знали и помнили. Правда, он поначалу боялся, что Оксане трёх звёздочек покажется недостаточно, она же привыкла к роскоши, но с недавнего времени она исповедовала нестяжательство и оценила уютный и чистый номер.
Они заговорили было о том, чем бы поужинать, но по ходу дела вспомнили камасутру и напрочь забыли о еде.
Потом Артур ушёл в душ, а Оксана села на подоконник ждать своей очереди и ела немытый манго.
У горизонта небо было розово-сиреневым, а выше – фиолетовым и сизым. На этом фоне чётко вырисовывались силуэты облаков, деревьев и домов, будто вырезанные из бумаги или нарисованные в фотошопе. Как в театре теней, сидящая на пне сова расправила крылья и взмыла в воздух. В когтях у ней болталось, как тряпочка, тельце несчастной жертвы.
Но птица летела не вдаль, а к окну – и скоро Оксана увидела, что между крыльев обретается не совиное тело... Наверно, она спит, и от переутомления ей видятся кошмары...
Человеческое тело, разорванное пополам – то есть его верхняя половина – зависло перед окном, редко взмахивая огромными крыльями. Лица Оксана не видела – и не горела желанием, но красные глаза сверкали, следя за ней. Девушка заслонилась занавеской. То, что она приняла за добычу совы, оказалось внутренностями летающего трупа, они полоскались на ветру, как вымпела, и ненавязчиво ударяли в стекло...
Оксана завизжала.
Артур выскочил из ванной и тоже застыл перед окном, не смея оторвать взгляд от такого зрелища.
Чудище помахало им рукой и улетело куда-то вверх.
– Господи, что это? – выдохнул гуру, продолжая смотреть в опустевшее окно.
– Ты тоже это видел? – всхлипнула ученица, прижавшись к нему и не давая сдвинуться с места.
Только они собрались опомниться, в окно снова что-то стукнуло.
Оксана и Артур вцепились друг в друга, сообщая друг другу частую дрожь и пытаясь вспомнить, куда дели чеснок, где можно раздобыть святую воду и какой номер телефона у русского посольства.
Но это был всего лишь камешек.
Наконец они догадались посмотреть вниз и нашли там Ахмада с Шаши на плече. Парень как ни в чём не бывало помахал им рукой и показал, что сейчас зайдёт. Потом он шлёпнул обезьянку, чтобы не тянулась к пню, с которого пять минут назад слетел монстр, а точнее к нижней половине тела, которую он оставил внизу, и скрылся под балконами.
Скоро раздался стук в дверь, и Артур, обмотавшись простынёй, аки античной тогой, пошёл открывать. В этом белом одеянии, со своим загаром, длинными чёрными волосами и кольцом в ухе он был похож на какого-нибудь брахмана, и Оксана тайком улыбнулась. Страх потихоньку отступил.
Ахмад наградил недавнего знакомого горячим рукопожатием, но держался до странности скромно, даже задумчиво. Он отказался сесть, отказался от угощения и даже оттащил от фруктов Шаши.
– Очень, очень нужна ваша помощь, – сказал он и просительно воззрился на Оксану и Артура.
Они спросили, что случилось.
– Вы уже знаете, что я хочу стать иллюзионистом, – начал Ахмад, как будто бы издалека. – Я учусь у Итана Маскареньяса – вы, наверно, о нём не слышали, но у нас он известен. Был. Но получил тяжёлую травму – сломал шею – и теперь парализован... Помните, утром у меня звонил телефон? Это была София, его сиделка... В общем, он не хочет больше жить и добивается эвтаназии...
– Да уж, невесело, – вставила Оксана.
– Не то слово, – дальше собрался с мыслями парень. – Но у меня такое чувство, что он... на самом деле этого не хочет... на него это непохоже.
– Ну почему же непохоже, – сказал Артур, присев на кровать рядом с подругой. – Устал человек мучиться. Так бывает.
Ахмад упрямо замотал головой:
– Не всё так просто. Он держался четырнадцать лет. Ещё и книгу написал – о том, как справиться с депрессией, снова обрести смысл жизни, и всё такое. По радио выступал. Потом передачу вёл одно время. И у него было много друзей, его все поддерживали, все помогали... А потом он вдруг замкнулся... и начал мечтать о смерти...
– Ахмад... Я понимаю, тебе это трудно принять. Вы, наверное, подружились... Садись, не стой. Садись, садись, – Артур отодвинулся от Оксаны и усадил Ахмада посередине. – Тебе сколько лет?
– Какая разница?.. Восемнадцать.
– Ну вот послушай нас, старичков, которые тебя вдвое старше. Смерть – это не самое страшное, что может произойти с человеком. Иногда это единственный выход из безвыходной ситуации. И если человек хочет эвтаназии, не надо его осуждать.
– Я не осуждаю...
– И отговаривать не надо. Он ведь в здравом уме?
– Да. Совершенно.
– Ну вот. Значит, знает, что делает.
– Подождите. Вы же не знаете. У него была возможность лечиться. И сейчас, наверно, не поздно. Полностью восстановиться, конечно, не получится, но хотя бы чтобы руки работали. Это уже большое дело. Но он не хочет. И эта София...
– Так, – насторожилась Оксана. – Что – София?
– Как будто не хочет, чтобы он выздоравливал.
– С чего ты так решил?
– Ну вот смотрите, – Ахмад взмахнул руками. Обезьянка воспользовалась моментом и улизнула к вазе с манго. – Недавно у него было обследование. Нашли проблемы с почками. Не очень серьёзные. Курс таблеток – и всё...
– А она соврала, что всё очень серьёзно?
– Нет, результаты же в письменно виде, там не соврёшь. Но слово за слово – и представила всё так, что сегодня – таблетки, завтра – диализ, а послезавтра – ищи донора. И постоянно так на мозги капает.
– Значит, она ему внушила мысль об эвтаназии?
– Вот и нет! – победоносно воскликнул Ахмад. – Он сам. И она теперь бесится. Вот и фигня-то в том, что непонятно, что ей надо.
– Да, чё-то как-то мутно, – согласилась Оксана. – Уж если бы она хотела его убить, то давно бы это сделала. Четырнадцать лет, говоришь?
– Ну, она у него – двенадцать. И сначала вроде всё нормально было, вся такая заботливая, идеальная, а потом начала мутить.
– Раз идеальная – тогда тем более подозрительно.
– Как ты любишь всех подозревать, – вставил Артур.
– Зато ты слишком доверчивый. Помнишь, кто у меня первый муж?
– Русская мафия? – ужаснулся Ахмад.
– Почти. Очень богатый человек. И уж я-то знаю: если хочешь вытрясти что-нибудь из мужика – деньги, драгоценности, завещание в твою пользу, три квартиры, коттедж и половину бизнеса – куй железо, пока горячо. У него с деньгами как, у этого Итана?
– Быстро разбогател тогда, на заре карьеры, – Ахмад как-то ещё больше оробел. – До сих пор остались сбережения, но надолго ли ещё хватит?
– Ну тем более. Если бы она охотилась за богатством, она бы быстренько его на себе женила, и не прошло бы медового месяца, как она уже богатая вдова.
– Вот и я про то же, – оживился индус. – Даже если денег не останется, дом же огромный. Хоть продай, хоть сдавай, хоть гостиницу открывай. А ей это всё не нужно...
– Зато ты быстро сообразил, – перебил Артур. – Может, это у тебя корыстный интерес, а она тебе мешает?
– Да как вы можете! – вскочил Ахмад. – Я друга спасаю! Не надо мне никаких денег, мне всего хватает!
– Ну ладно, ладно. Предположим. Только почему именно мы? У него же есть родные наверняка?
– Есть. Только они теперь не общаются. Мать и сестра. Живут в Канаде. Сестра замуж вышла. За нерезидента. В прошлом году приезжали. Меня ещё тогда тут не было, но мне рассказывали, что они крепко поссорились. Был ещё брат, но он пропал. Утонул, кажется. Лодка перевернулась.
– Так. Понятно. Что ничего не понятно, – скрестил руки на груди Артур. – И что от нас требуется?
– Пожить там... с нами... несколько дней... И посмотреть на всё свежим взглядом – со стороны. А то эти как соберутся все втроём – София, адвокатесса и Мария, и начнут причитать, хоть в петлю лезь. Нет бы подбодрить его, отвлечь, погулять свозить... Самая нормальная там Амрита. Потому что она там недавно и во всём этом не участвует. Но она всего лишь горничная – что она может?
– У-у, парниша, – отмахнулась Оксана. – Горничная как раз может оч-чень много.
– Оксан, тормозни. А то мы счас бояться начнём.
– Так вы согласны? – взмолился Ахмад. – Помогите. Пожалуйста.
– Ладно. Хорошо, – утешили его туристы. – А сейчас успокойся, поешь что-нибудь. Мы тебе такси счас вызовем.
– А смысл? Паром-то уже не ходит.
– Ну-у... ладно, переночуй у нас. Вот, на диванчике, – Оксана и Артур синхронно подумали, куда бы спрятать деньги и документы.
– Спасибо вам огромное! Я знал, что у вас доброе сердце! Вот завтра сразу и поедем, ага?
– А-а... как же номер? – шепнула Оксана. – Деньги-то нам не вернут, всё проплачено...
Стук в окно заставил её обернуться.
Половинчатое чудище снова подглядывало за туристами, махало рукой и зазывно подмигивало Оксане.
– Ой! – прыгнула она на колени к Артуру. – Давайте уже вещи собирать! Чего мы ждём?!
– А ну кыш отсюда! – прикрикнул Ахмад. – Вали в свою Малайзию, без тебя мигрантов полно!.. Ну, это ж призрак. Их тут ночами много бродит. Так что будьте осторожны. Кажется, ему понравилась твоя жена.
– Ничего, – перевёл дыхание Артур. – Вот узнает, какая она брачная аферистка и клофелинщица, и вернёт обратно, да ещё приплатит... Так, если я счас под кровать за чемоданом слазаю, на меня никто не выпрыгнет?
– Да никто, – пожал плечами Ахмад, убаюкивая объевшегося обезьяна. – Разве что кобра заползла. Но вряд ли. Тут следят.
– Утешил, – кивнули туристы и нырнули во тьму.
***
«Купец Ритик повёз свои товары в Мадрас. На ночь он встал караваном на постоялом дворе...»
Оксана так и не сомкнула глаз сегодня ночью. Она сидела на чемоданах и считала время до рассвета. Впрочем, бессонница мучила не её одну. Артур и Ахмад тоже остались бодрствовать, и теперь все трое честно клевали носом на пароме. Ахмад дремал, подложив под голову свою сумку, а русские туристы по инерции торчали в телефоне, пытаясь скрасить вынужденное бегство.
«...Ни одна из дочерей хозяев не пришлась ему по душе, и он послал слугу найти девушку на ночь...»
Солнце, как назло, старалось изо всех сил, экраны бликовали, глаза раздражались, косые лучи проникали под навес, кругом гудела мошкара.
Паром был небольшой, а народу толпилось изрядно.
Начнём с того, что половину палубы занимала корова. Хотя гоанцы в большинстве своём были католики, из уважения к соседям священное животное не смели потеснить, и белая корова разлеглась, как ей удобно, небрежно пожёвывая чью-то сумку и высокомерно помавая ресницами.
Рядом шумели туристы. В отличие от Оксаны и Артура, это была организованная группа с экскурсоводом, поэтому шумели они слаженно и эффективно. Дети кормили местную фауну, бросая в воду подтаявшие конфетки.
«...Слуга привёл красивую белокожую девушку в белой одежде. Она понравилась Ритику, и они провели ночь...»
– Папа! Смотри! Какая огромная птица! – показывали пальцами малыши.
– Ни фига себе, – говорил папа и спешил сфотографировать находку.
Оксана оторвалась от экрана и с трудом сфокусировала взгляд на заслонившей полнеба тени. Она до боли напоминала вчерашнего призрака-вуайериста.
– Я посмотрела, это чудище называется мананангал, – ткнула она локтем Артура. – И он из Филиппин, а не из Малайзии... Чё?! Слушай, он вообще гермафродит...
– Ты бы лучше чё полезное посмотрела, – зевнул Артур. – Я вот счас прочитал, что на Диваре полно старинных колониальных вилл. И фамилия у нашего товарища – от португальских конкистадоров. Первая волна, можно сказать...
– Ага, – зевнула в ответ Оксана. И продолжила читать страшилки. Невыспавшийся мозг требовал трэша.
«...У неё были длинные чёрные волосы, длинные ногти, как у девушки из высшей касты, и кожа её благоухала ладаном и цветами...»
Другую шумную компанию составляли туземцы. Они бурно обсуждали свои дела, шутили, рассматривали туристов и затеяли игру в кости. Но почему-то раздражали гораздо меньше. Наверно потому что были детьми своей родины и полностью вписывались в окружающий пейзаж – с одичавшим с самого утра солнцем, невозможным небом, непрозрачной, как во многих южноазиатских реках, водой и пёстрыми птичьими стаями.
Впрочем, южной внешности парень с косой, татуировками и феньками и бледная девушка с подвязанными бохошным шарфиком тёмно-русыми волосами и сами абсолютно не вписывались в утреннюю панораму Гоа.
«...Насытившись, Ритик заснул, и сквозь сон ему послышалось, как будто где-то совсем рядом плачет ребёнок. Что такое, подумал он, откуда здесь дети? А когда он открыл глаза, то увидел, что девушка...»
Трубный гудок, вместе с лёгким толчком, сообщили, что паром причалил.
***
Оксана убрала телефон и, досадуя, что не узнает сегодня конец истории, взяла рюкзаки. Артур и Ахмад вытащили на берег два чемодана. Ахмад сказал, что знает короткую дорогу, и повёл гостей вдоль берега, постепенно углубляясь в заросли высокого кустарника с раскидистыми, плакучими ветвями. Мокрые листья щекотали голые руки, терпкая сладость стояла в воздухе.
Иланг-иланг, совершенно бесхозный и девственный, растрачивал своё парфюмерное богатство в пустоту и безлюдье.
– Ах ты... коза! Придём домой, я из тебя котлет нажарю!
Кажется, насчёт безлюдья они ошиблись.
Над кустами плыла иссиня-чёрная макушка с прямым пробором, периодически ныряя в зелень. Снизу раздавалось сердитое «Ме-ее-ее!»
Ахмад привстал на цыпочки и помахал рукой:
– Салям, Амрита!
– Намасте! – отозвались уже слева, и из иланг-иланга выбралась невысокая девушка в розово-зелёном полосатом сари. Она тянула за собой на верёвке пятнистую козу. – Где вчера пропадал, не пришёл ночевать?
– В Старом Гоа. Купил морковную халву. Твою любимую, – Ахмад полез в сумку и вытащил небольшой свёрточек, перевязанный бечёвкой.
– Спасибо! – просияла девушка. – Сколько с меня?
– Да брось. Угощайся.
Амрита ответила широчайшей улыбкой и тут же освободила лакомство от упаковки.
Коза возмущённо потребовала свою долю.
– А ты молчи, – тряхнула свой конец верёвки Амрита. – Будешь доиться смирно, тогда поговорим.
– Ты зачем её сюда притащила? – засмеялся Ахмад. – Хочешь, чтоб она духи давала вместо молока?
– Она сама притащилась, – Амрита снова улыбнулась в сорок два белоснежных зуба и заправила за ухо волосы. На руке, среди дешёвеньких пластмассовых браслетов, сверкнули изящные часики. – Поможешь обратно загнать?
– Ну конечно, – расплылся в такой же бескрайней улыбке парень. – Вот только провожу гостей.
Слава богу, о них вспомнили.
Следуя по пятам за четырьмя провожатыми (включая обезьяну и козу), Оксана и Артур наконец вышли к особняку тёмно-серого камня. Вычурный портик с полуколоннами, и галерея арок на веранде, и узкие прямоугольные окна, и барочный карниз цитировали поэму Киплинга о западе и востоке, вдохновляясь душными тропическими цветами и пальмовыми опахалами вокруг. Островок Португалии омывала Индия и, кажется, грозила затопить. Дом выглядел слегка запущенным – им явно давно не занимались. Но впечатлял.
Оксана сразу прикинула в уме, как могла выглядеть эта вилла в лучшие годы, и если бы вырубить все эти джунгли, и развести сад, и вообще нанять ландшафтного дизайнера... Но её рассуждения канули в смесь маньеризма и готики, и она подумала, что классный можно было бы снять ужастик...
Преодолев преграду из флоры и фауны, путники увидели на веранде людей. Белокожая женщина с длинной косой склонилась над мужчиной в инвалидной коляске, укрывая его пледом до самого подбородка. Потом она отрегулировала подголовник, убрала со лба мужчины волосы и что-то прошептала.
Эта пара, на этой веранде, во всём этом антураже, буквально напрашивалась на полотно или под объектив – пока всю мрачную эстетику не поломал Ахмад, радостно поздоровавшись и сказав, что пригласил гостей:
– К ним в номер змеи заползли, в отеле оставаться боятся – можно они тут недельку поживут?
Мужчина и женщина переглянулись, потом направили взгляд на туристов, дремавших стоя и с открытыми глазами, опираясь друг на друга и на выдвижные ручки чемоданов. Потом София озвучила общую мысль:
– Они вообще живые, твои гости? Ты их палочкой потыкай.
Оксана вздрогнула, сфокусировала взгляд на говорящей и дружелюбно зевнула.
– Они всю ночь не спали, – перевёл Ахмад. – Ну не прогонять же их.
– Нам сейчас только гостей не хватает, – резко повернулась к нему София, хлестнув сама себя чёрной косой, украшенной жёлтыми цветами иланг-иланга. Вместе с маслами мирры и сандала они благоухали в её волосах. Этот сладкий и чувственный запах совершенно не сочетался с тем, как она держалась и каким холодом обдавали нежданных гостей светло-голубые глаза.
– Не прогонять же их, в самом деле, – возразил Итан. – Но учти: гости твои, развлекай их сам.
От природы лицо его было смуглым, но от бронзы осталась одна восковая желтизна, в тени веранды она казалась маской. Густые волнистые волосы закрывали уши. Лицо с могольских миниатюр, обрамлённое бородой, и брови без излома – если здесь и была португальская кровь, она давным-давно растворилась в местной, поколений так двадцать назад. Только глаза были светлые – желтовато-зелёные, почти кошачьи.
Всё остальное было скрыто под покрывалом.
И поверх этого тёмного покрывала, на плечо Итана легла рука Софии, такая белая, со слишком длинными для медицинского работника ногтями. И тихий голос произнёс:
– Как скажешь. Тогда подожди, я покажу им комнаты. Скоро вернусь.
– Можно подумать, я куда-нибудь убегу, – проворчал Итан и отвернулся.
Под шелест изумрудной юбки София направилась к двери, окружённая приторным облаком.
Дверь отворилась сама, и на веранду вышла ещё одна женщина, в банном халате. Она не очень смотрела куда идёт, потому что активно вытирала волосы полотенцем. Естественно, она столкнулась с Софией, та сдержанно проговорила: «Доброе утро, Дивьяни» и скрылась в глубине дома. Купальщица повесила полотенце на плечо, с некоторым удивлением оглядела Оксану и Артура – и протянула руку:
– Дивьяни Сингх. Адвокат. Визитки оставила в сумке, так что извините. А вы какими судьбами?
Туристы обрадовались, что хоть с кем-то здесь можно нормально познакомиться. Они посетовали на неудобства в отеле, Дивьяни созналась, что пропустила утренний паром, потому что засиделась вечером и проспала.
– Да, кстати, я хотела сказать: завтрак сегодня припоздает. Мы с Марией вместе засиделись... А я позвонила в офис и взяла на недельку отпуск. Нужно собраться с мыслями и привести в порядок нервы... Итан, не возражаешь, если я поживу у тебя?
– Вы все сговорились, да?
– Я знала, что ты не откажешь.
– Пойдёмте, – легонько подтолкнул гостей Ахмад. – Оставим их наедине.
Амрита куда-то исчезла – и, похоже, давно.
София посторонилась, пропуская русскую парочку – она уже возвращалась, поэтому, где находятся комнаты, объяснила на словах.
Ахмад сказал, что знает короткий путь.
Где-то совсем-совсем близко как будто бы всхлипнул ребёнок.
– У Софии есть дети? – без задней мысли спросила Оксана.
– Нет, – удивлённо посмотрел на неё провожатый. – Насколько я знаю, она вдова.
***
Улучив свободную минутку, София наделала бутербродов, включила музыку, сунув в ухо только один наушник – на всякий случай – и пошла в гостиную. У неё были свои маленькие слабости, у этой идеальной женщины. Например, она очень любила музыку и даже мечтала стать диджеем – давно, на заре замужества. Но чувство долга возобладало, и она поступила в медучилище. Музыке осталось место только в качестве развлечения.
Итак, в одном наушнике и с пирамидой бутербродов на тарелке, София предвкушала, как растянется на диване в своё удовольствие – но увидела, что ей придётся соседствовать с Дивьяни. Та уже прибрала самую мягкую подушку и, положив ноги на журнальный столик, делала педикюр.
– Как тебе не стыдно?! – возмутилась София, уместив тарелку на самый краешек. – Ты не у себя дома!
– Слушай, Софи, – Дивьяни закрыла флакончик, потому что разговор обещал быть долгим, – я знаю Итана вдвое дольше, чем ты. Он меня видел всякой: и накрашенной, и ненакрашенной, и голой, и одетой, и в драбадан пьяной. Так что если он вдруг случайно увидит, как я крашу ногти на ногах, думаю, он меня простит.
– А другие гости?!
– Они вроде тоже не ханжи. Лучше присядь, поболтаем. Я на днях видела такие классные босоножки. Тебе бы тоже пошли.
– Дивьяни, ты издеваешься надо мной и над всеми нами? – София уже уничтожила один бутерброд и выключила музыку. – Мы сейчас можем думать только о новой апелляции. С которой, конечно, получится та же история. Неужели ты ещё не поняла, что действовать по закону бесполезно?
– И что ты предлагаешь? – Дивьяни увидела, что пик пройден, и вернулась к ногтям. – Задушить его подушкой, а потом всем дружно сесть в тюрьму?
– Я этого не говорила.
– Ну и всё. Ты ведь понимаешь, что нам с тобой лучше дружить, да, Софи?
– Ну так сделай уже что-нибудь!
– Делаю, Софи. Делаю. Я делаю свою работу. И знаю своё место. А ты знай своё. И не командуй, окей?
