Текст книги "Православная церковь
История и социальная сущность"

Автор книги: Евгений Варичев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)

Зачем нужен «рабский страх»

Начиная с XVI века активизировалась забота о подготовке церковных кадров. Появились духовные академии, стали учреждаться школы при церквах, в первую очередь при городских храмах и в монастырях. Организовывались церковноприходские школы, а в епархиях – духовные семинарии. Преимущества поступления в школы, семинарии, академии предоставлялось, как правило, детям из богатых семей, чтобы именно из них готовить служителей культа различных степеней, призванных духовно «усмирять» угнетенных, утешать иллюзиями.

В дальнейшем церковь подчинила своему влиянию и другие школы, училища, проникла в стены высших учебных заведений, ставя своей целью духовное порабощение молодого поколения. «Закону божьему» выделялось больше часов, нежели другим предметам. Духовенство с Библией в руках учило детей, подростков, молодежь: «раб твой богобоязнен от юности», «мы рабы богу», «мы рабы на земле». Выполняя социальный заказ эксплуататорских классов, служите-ли культа постоянно повторяли: «будем рабами господину нашему», «не злословь, раб, пред господином», «как может говорить раб?». А вот угнетателей всех мастей поощряли словами из «священного писания»: «поступай с рабами твоими, как увидишь», «очи рабов обращены на руку господ», «глупый будет рабом мудрого», «должник делается рабом заимодавца» и т. д.

Служители православной церкви рекомендовали применять и телесные наказания как сильное воспитательное средство: «глупость привязалась к сердцу юноши, но исправительная розга удалит ее от него», «если накажешь раба, он не умрет», «розга и обличение дают мудрость». С такой «мудростью» более 900 лет на Руси раздавался свист розги, нагайки, сабли, которые не щадили детей, молодежь, женщин, стариков, рабочих, крестьян, солдат…

…В XI–XIV веках высшие русские церковники – митрополиты, епископы, владея огромными земельными угодьями, многочисленными крестьянами, имели собственный аппарат для управления, суда и расправы над подчиненными им людьми. В летописях отмечаются частые случаи жестоких пыток и наказаний в епископских судах. Так, новгородский епископ Лука Жидята в 1058 году приказал пытать своего холопа Дудика, у которого отрезали обе руки и нос. О владимирском епископе Федоре, жившем в XII веке, летописец рассказывает, что он был «немилостивый мучитель, одним головы рубил, другим глаза выжигал и языки резал, иных распинал на стене и мучил немилостиво… отрезал носы и уши, единственно для того, чтобы присвоить их достояние… Великий князь, низвергнув Федора, предал его на суд митрополиту, который велел отрезать ему язык, отсечь правую руку и выколоть глаза»[25]25
  Карамзин Н.М. История государства Российского в 12-ти т. 4-е изд., т. 3 Спб., 1833, с. 29.


[Закрыть]^.

На епископских дворах творили бесконтрольную расправу, «провинившихся» заключали в казематы, а наиболее опасные для церковной власти крестьяне подвергались сожжению.

В 1227 году в Новгороде по указанию епископа были сожжены четыре человека[26]26
  См.: Полн. собр. рус. летописей, т. III, с. 29, 42; Никоновская летопись, т II, с 357.


[Закрыть]. В конце XIII века во Владимиро-Суздальском крае происходили массовые пытки и сожжения мужчин и женщин[27]27
  См.: Поучения Серапиона, епископа Владимирского. – В кн.: Петухов Е. Серапион Владимирский, русский проповедник XIII в. Спб, 1888.


[Закрыть]. В 1441 году в Пскове сожгли двенадцать женщин[28]28
  См.: Полн. собр. рус. летописей, т. VI, с. 22.


[Закрыть], а год спустя в Новгороде последовали массовые сожжения и потопления людей в реке[29]29
  См.: Православный собеседник, 1859, с. 476.


[Закрыть]. Все эти убийства крестьян осуществлялись но инициативе и под непосредственным руководством епископов.

В конце XIII века владимирский епископ Серапион, целиком одобряя и поощряя гонения на крестьян, наставлял: «…очищайте по примеру пророка и царя Давида в Иерусалиме, который искоренял всех беззаконных, иных убийством, иных заточением, а иных заключением в тюрьму»[30]30
  Петухов Е. Серапион Владимирский, русский проповедник XIII в, с. 46.


[Закрыть].

Исследования показывают, что православная церковь применяла в России те же меры насилия, что и «матерь церкви» в Византии, но в гораздо большем масштабе. Так, если в 1111 году в Константинополе был публично сожжен известный проповедник богомильства Василий, то во Владимире, Суздале, Новгороде, Москве, Пскове в XII–XV веках проводились массовые уничтожения мужчин и женщин, выступавших против своих эксплуататоров.

В епископских судах широко практиковалась система шпионажа и доносов. На специальных собраниях высших церковников вырабатывались согласованные мероприятия для борьбы с непокорными, которых объявляли еретиками, колдунами, ведьмами.

Во второй половине XIV века в новгородско-псковских землях развернулось движение против феодальной православной церкви. Сначала это был кружок лиц, сплотившихся вокруг псковского дьякона Никиты и ремесленника-суконщика Карпа, не согласных с епископскими поборами, а затем недовольство охватило народные массы и вышло далеко за пределы Пскова.

Противники церкви заявляли, что духовенство недостойно быть наставником народа, так как оно занимается стяжательством, заражено жадностью и корыстолюбием, берет деньги с живого и мертвого, ведет развратную жизнь.

Новгородские церковники во главе с архиепископом объявили движение «прямой затеей сатаны, лукавого беса, изначала человекоубийцы, борителя нашего естества – дьявола, прельщающего род человеческий». В 1375 году по их приговору в Новгороде были умерщвлены дьякон Никита, ремесленник Карп и еще один руководитель, доселе неизвестный. Их сбросили в Волхов с большого новгородского моста, а чтобы они не смогли спастись, нанесли несколько ударов по голове дубиной. Вот так любвеобильные «святые отцы» не пренебрегали «человекоубийством» не ради бога, а во имя защиты материальных интересов русской православной церкви. Однако ни изощренные пытки, ни массовые казни не могли искоренить стремление людей труда к свободе и независимости.

В 1470 году вспыхнуло новое восстание в Новгороде, которое быстро распространилось среди ремесленного населения и крестьянства и вылилось в ожесточенную борьбу с православными церковниками. Против еретиков первым выступил архиепископ Геннадий Гонозов. Как истый палач, он не останавливался ни перед чем. Архиепископ подсказал Ивану III средство, как «от срамоты той свою землю очистить», призывая к физическому истреблению противников церкви, применению к ним приемов и методов испанской инквизиции. Гонозов захватил в свои руки немало участников движения и подвергал их мучительным пыткам, от которых те сходили с ума. «Зачинщиков» после истязаний провели в позорной процессии по городу, а затем сожгли на Духовском поле. Многие были сосланы в монастыри на вечное заточение или обречены на другие тяжелые наказания[31]31
  См.: Полн. собр. рус. летописей, т. III, с. 48.


[Закрыть].

Несмотря на принятые меры, антицерковные волнения не утихали. Тогда на помощь новгородской верхушке пришел игумен Волоколамского монастыря, сын богатого вотчинника Иосиф Санин (Волоцкий), которого до сих пор настойчиво прославляют и чтят, как святого. Иосиф был не только беспощадным инквизитором, но и горячим сторонником безграничного самодержавия московских князей.

Современные богословы представляют Иосифа Волоцкого боголюбивым молитвенником, просветителем и объединителем земли русской, сознательно умалчивая о его лютой жестокости по отношению к непокорным крестьянам, требованиях казней еретиков. Этот «боголюбец», не довольствуясь пропагандой религиозной нетерпимости, лживыми выдумками против инакомыслящих, пишет целое сочинение под названием «Просветитель», где ссылками на «священное писание» освящает именем бога массовый террор, убийства ради защиты огромных награбленных богатств церкви, монастырей. Он доказывает многочисленными цитатами из «священного писания» и примерами из практики прежних веков законность и необходимость «во имя славы божией» уничтожения врагов православия.

Проповедь «святого» Иосифа Волоцкого, жаждавшего крови и новых земель, крестьян для монастырей, была одобрена Московским церковным собором в 1504 году. В результате в Новгороде, Москве и других городах сотни и тысячи людей были сожжены на кострах, заточены в тюрьмы, сосланы на вечное заточение в различные монастыри. Церковный собор признал необходимым свести особые счеты с главными руководителями движения в Москве и Новгороде. В деревянных клетках сожгли Ивана Волка, (Курицына), Ивана Максимова, Дмитрия Коноплева, Некраса Рукавова, Ивашку Самочерного и еще многих их сподвижников. На протяжении последующих пятидесяти лет православная инквизиция не переставала проводить сыск и расправу.

Московский митрополит Даниил показал себя достойным учеником Иосифа Волоцкого. В многочисленных проповедях он добивается от верующих, чтобы они возгревали в себе «чувства совершенной ненависти» и возненавидели еретиков. Даниил убеждает правителей «возревновать против врагов божиих – еретиков – божественной ревностью и проявлять к ним праведную ярость»[32]32
  Жмакин В. Митрополит Даниил и его сочинения. М., 1881, с. 410.


[Закрыть]. Он призывает к кровавым репрессиям, защищает смертную казнь как вполне законное возмездие, потому что «убийство ради бога не есть убийство».

Церковь недаром собирала силы, шла на крайние меры, опережая и подхлестывая соответствующие действия князей, – ересь не только угрожала ее собственности, но и расшатывала слепую веру, насаждаемую в массах. Ряды еретиков пополнялись просвещенными людьми, сведущими в вопросах экономики, науки, культуры, политики. Это встречало яростное сопротивление религиозных фанатиков, темного и невежественного духовенства.

Правда, среди последних попадались исключения. Митрополит Зосима, поставленный в 1490 году по прошению еретиков, поддерживал их и запрещал гонения и преследования. Тех, «кто смел обличать его, отлучал от приобщения, духовных лишал сана, мира и ввергал в немилость великого князя».

Против Зосимы и прочих воинствующих еретиков объединились и выступили наиболее реакционно настроенные представители епископата, духовенства и бояр, которые и заставили его 14 мая 1494 года объявить письменно, что невозможно ему «ни святительски действовать, ни митрополитом нарицатися». В течение десяти лет после этого дело еретиков оставалось нерешенным, так как царь не давал согласия на их гонение и физическое уничтожение.

В июне 1514 года новгородский архиепископ Геннадий, неусыпный противник еретиков, уличенный в «мздоимстве, принужден был оставить престол свой и возвратиться в Чудов монастырь». Значит, правы были еретики, когда обвиняли епископат и духовенство в корыстолюбии, стяжательстве и других пороках, в том, что под религиозным флагом они боролись против инакомыслящих за удовлетворение своих «земных похотей».

«Самым величайшим преступлением против веры, – свидетельствует сегодня автор рукописи „Церковный суд на Руси досинодального периода“ (Загорск), – является отречение, которое понималось как сознательное отпадение от веры независимо от того, выражалось ли оно наружным отречением или переменой веры с наличием внутренней убежденности в вере христианской. Факт преступления будет считаться независимо от того, явилось ли отречение по убежденности или же только наружно, притворно». И далее богослов возвращается к первым векам христианства на Руси, когда «русской церкви приходилось бороться с язычеством, так сильно развившимся в жизни народа. По этой причине замечались в жизни церкви первоначального периода отречения от веры православной в виде поклонения и принесения жертв идолам или выполнение языческих суеверий». На идолослужение, как на преступление, смотрит и Стоглавый собор 1551 года, то есть спустя более чем пятьсот шестьдесят лет после крещения Руси.

В XVI веке русская церковь с помощью государства обрела силу и могущество, а поэтому верующие люди открыто не отрекались от православия, даже если продолжали придерживаться язычества. Для утверждения твердой веры Стоглавый собор постановил отлучать от церкви «тайных» язычников.

Сохранились документы XVII века, запрещающие языческие обряды. Без всякого судебного расследования в «Вятской стороне» преследовали христиан за участие в языческих молениях, погребение умерших в лесах и т. п.

Высшее духовенство в страхе перед «вольномыслием», еретиками поставило дело так, что не только «упорных предавали казни, а других ссылали в монастырь», но отлучали от церкви «даже тех христиан, кто читает еретические книги» (Стоглав, гл. 41, вопр. 22).

При расследовании учения еретиков духовное начальство сталкивалось с их нераскаянностью. Виновных порицали на соборах, отдавали в руки гражданских властей для наказания «членовредительством», смертной казнью; теперь уже реже принимались церковные меры– заключение в монастырь и т. д. Так, не надеясь на «помощь божию», на убеждения и увещевания, церковь беспощадно боролась против инаковерующих.

Жестоким гонениям подвергались и старообрядцы – сторонники древнерусских богослужебных обрядов и обычаев. Во второй половине XVII века после нововведений патриарха Никона они отделились от официальной православной церкви. На соборе 1667 года раскольники были осуждены, а на соборе 1681 года было вынесено решение о строгом надзоре над ними. В 1685 году по совместному указу царей Иоанна, Петра Алексеевича и Софьи старообрядцев наказывали за «хуление святой церкви и сеяние мятежа и соблазна в народе». После трехкратного призыва к покаянию упорствующих сжигали в срубах, а покаявшихся ссылали в монастыри или же они попадали под неусыпный контроль духовенства.

Преследовались даже те, кто лечил больных целебным «питьем из корней и трав».

Современные теологи признают, что «русские источники судебной дисциплины имели характер приспособления источников церковного византийского права к нашим местным условиям жизни и запросов», то есть запросов власть имущих.

Мы уже говорили, что христианство всемерно способствовало ускоренному развитию феодализма на Руси, так как православная церковь была тесно связана с византийской церковью, которая в XI веке являлась крупнейшим землевладельцем. Таким образом, церковь на Руси освящала феодализм, захватывала для себя наделы, а князья и бояре шли навстречу ее стремлениям, ибо новая социальная сила действовала в их интересах. Началось многовековое сотрудничество господствующих классов и духовенства в эксплуатации трудящихся масс.

Православная церковь, используя темноту и невежество людей, их веру в «священное писание», а когда нужно– и княжеское войско, хищнически прикарманивала общинные земли, разоряла и сгоняла с мест крестьян, предлагая им взамен «царство божие на небе». Служители культа не скупились на угрозы непокорным, закрепляя свою власть в княжеских уставах: «А кто преобидит суды церковные – платити ему собою, перед богом отвещай на страшном суде, перед тмами ангел».

«Утешение» крестом и мечом

Антинародная, реакционная деятельность русской православной церкви ради земных интересов духовенства и господствующих классов вызывала среди угнетенных отчаянный протест. Правда, насаждаемые иллюзии небесного воздаяния после смерти делали свое дело – утешали слабых и малодушных людей, удерживали их от выступлений. И все же постоянное ухудшение жизни народа поднимало на борьбу все новые слои и группы населения. Из их рядов выдвигалось немало талантливых организаторов, руководителей. На многочисленных примерах они убеждались, что духовенство благословляло кровавые деяния князей, царей, а те в свою очередь всячески поддерживали церковь.

В «Очерках из истории российской церковной иерархии» Г. Карпова (1865 г.) подчеркивается, что, «заставляя (верующих) повиноваться великому князю, митрополит опирается… не только на божественное происхождение его власти; но для этого покуда представляется отличное средство: борьба с неверными, потому что если не будут повиноваться великому князю, то как ему тогда защитить православных… О своей самостоятельности митрополит не думает, так как он поставлен в митрополиты по мысли великого князя». В тех же «Очерках» разъясняется, что оба они «определили между собою: о домах церковных, о волостях, о землях, водах и о всех пошлинах церковных… Те села митрополичьи, которые даваны давно… там те пусть и тянут к митрополиту, как тянули…».

Оправдывая щедрые подачки государства, церковь в требуемом духе воспитывала верующих, внушая им, что кто «согрешит в одном чем-либо, тот становится виновником во всем». Данные слова должны быть отнесены прежде всего к самим религиозным деятелям, совершившим множество преступлений перед человечеством. Поскольку это уже невозможно скрыть, в «Богословских трудах» (1971 г.) отмечается: духовенство «любит быть и зваться наставниками мудрости, которой они на самом деле лишены, ибо не течет из одного источника доброе и злое».

Тем не менее верующих продолжают наставлять, ссылаясь на преподобного Марка, что «ум, прилепляющийся к богу и в нем пребывающий… бывает мудр, благ, силен, человеколюбив, милостив, великодушен и, просто сказать, почти все божественные свойства в себе носит». Правомерно ли такое утверждение? Разве история деяний православной церкви не свидетельствует как раз об обратном? Разве «мудрые отцы церкви», сбросив маску, не выступали упорно против прогресса, против всяческого инакомыслия, не благословляли палачей и не проливали крови многочисленных жертв?..

В период самодержавия духовенство в России славословило любого «царя-батюшку», способ его правления; «во имя первенствующего и господствующего положения православной церкви» вставало на защиту ее привилегий, открыто отстаивало дух средневековья, душило революционное движение.

Церковь приложила немало усилий к тому, чтобы укрепить патриархальную веру в царя, подновить и оживить религию для народа, «высвободить» рабочих из-под влияния социалистических идей.

Проповедники, миссионеры рука об руку с буржуазией боролись против роста атеизма, трудящихся, выполняя «великое, святое дело» поддержания духовного рабства масс, стремясь оглупить их религиозным дурманом с помощью более тонких средств обмана.

Царское правительство, капиталисты, церковное руководство в противовес развитию революционного движения с особым рвением и «любовью к богу» строили храмы, монастыри, часовни, чтобы активнее внедрять в сознание «низов» понятие греха, укреплять авторитет «духовной матери – церкви».

Служители культа неустанно, ежедневно, утром и вечером проповедовали нестяжание и воздержание, а в это время царизм душил рабочих и крестьян, непокорных «милостью божией» ссылали в Сибирь и Закавказье, сажали в тюрьмы, расстреливали.

«Помещики и купцы, – указывал В. И. Ленин, – слушают проповедь, продолжают утеснять и грабить народ и восторгаются тем, как хорошо умеет „батюшка“ утешать и успокаивать „мужичков“» [33]33
  Ленин В.И. Полн. собр. соч., т. 31, с. 51.


[Закрыть].

Церковь, без стеснения вооружившись ложью, проливала елей на души угнетенных, ссылаясь, как и сейчас, на «вечные и неизменные богооткровенные истины».

В «священном писании» духовенство находило многочисленные примеры, оправдывающие его антинародную политику, основанную на ненависти, злобе, кровопролитии.

Епископ Антоний Храповицкий 6 ноября 1905 года, поддерживая погромы, откровенно писал: «Баня была бы сильная, но зато в один месяц революция была бы сметена с лица русской земли и мы воротились бы к спокойствию»[34]34
  Цит. по кн.: Ростов Н. Духовенство и русская контрреволюция конца династии Романовых. М, 1930, с. 70.


[Закрыть]. Царское правительство с согласия церкви и с помощью черносотенных организаций физически расправлялось с революционно настроенными рабочими и крестьянами. Был зверски убит выдающийся деятель партии Н.Э. Бауман.

20 октября 1905 года по призыву епископа Макария в Томске подожгли театр, где собрались на митинг три тысячи рабочих. Вооруженные черносотенцы, оцепившие здание театра, беспощадно расстреливали всех, кто пытался спастись. В общей сложности погибло 300 человек.

В Одессе после погрома было несколько тысяч убитых и раненых.

Призывы духовенства к прямому насилию все учащались. В 1906 году во влиятельном церковном органе– «Почаевских известиях», возглавляемом иеромонахом Илиодором, давались такие рекомендации по поводу разгона первой Государственной думы: «Нужно было бы у Таврического дворца в Петербурге устроить виселицы… и перевешать по порядку, начиная с председателя думы, всех ее членов… Тогда бы уже число убитых… было достаточно. Хотя это и было бы жестоко, но зато так поучительно: просто залюбуешься»[35]35
  Цит. по кн.: Ростов Н. Духовенство и русская контрреволюция конца династии Романовых, с. 101.


[Закрыть].

В годы первой мировой войны, развязанной империализмом, десятки тысяч сынов России погибли во имя чуждых им интересов. Им втолковывали, что Христос благословляет войну ради победы добра над злом. Недаром, мол, в книге псалмов говорится: «Бог научает руки верных своих на ополчение и персты на брань» (Пс., 143, 1). Этими же «истинами» позднее, в гражданскую войну, воодушевляли белогвардейцев, офицеров и солдат «иисусовых» и «богородицыных» полков в борьбе против молодой Советской Республики.

Поместный собор, заседавший в 1917–1918 годах, был штабом церковной контрреволюции. Патриарх Тихон всячески подогревал неистовый антисоветизм участников собора.

И. И. Скворцов-Степанов отмечал, что в 1917 году, «когда революционная борьба почти с самого начала развернулась на несравненно более высоком уровне, чем в революции 1905 года, духовенство в целом стало на сторону контрреволюции»[36]36
  ЦПА НМЛ, ф. 150, oп. 1, ед. хр. 62, л. 9.


[Закрыть].

19 января 1918 года патриарх Тихон в своем воззвании предал анафеме Советскую власть. За объявление войны молодому государству рабочих и крестьян с приветствиями в адрес церковников обратились князь Е.Н. Трубецкой, граф А.А. Олсуфьев и другие.

Митрополит Введенский, характеризуя тихоновскую церковь, свидетельствовал: «…почти каждый церковноприходский праздник – это были разговоры о свержении большевиков. Там, за трапезой христовой, объединялись люди, которые не Христа любили, а большевиков ненавидели»[37]37
  Введенский А.И. За что лишили сана бывшего патриарха Тихона М., 1923, с. 54.


[Закрыть].

Церковный антисоветский фронт применял разнообразные методы и формы борьбы: клевету, провокации, заговоры, подкуп, оружие…

Священник В. Свенцицкий, хитроумно обыгрывая заповедь «не убий», открыто подстрекал к убийствам: «Да, воевать, если иначе нельзя победить – убивать. Потому что выбор неизбежен»[38]38
  ЦГАОР, ф. 353, оп. 2, ед. хр. 717, лл. 15–32.


[Закрыть].

Современные богословы преследуют цель убедить верующих в том, что «подвижники Христовы – это лучшие хранители чистоты сердца и души, добрые исполнители заветов Христовых и носители духа Христова», которые умели в полной мере любить ближнего своего. Однако, понимая, что теперь уже нужны доказательства, а доказательств «доброго» у церкви очень мало, они заявляют: «Вера наша не нуждается в доказательствах, веру мы не доказываем, а показываем, а показать нашу веру мы можем только через наши добрые дела, через нашу добрую христианскую чистую, нравственную жизнь».

История любой религии, в том числе христианской, к которой относится русская православная церковь, недвусмысленно подтверждает, что она несет человеку и обществу большое зло, и только зло, отстаивая как свои собственные интересы, так и интересы эксплуататорских классов, которые трудно отделить друг от друга.

Неблаговидные и темные поступки духовенства в предшествующие эпохи были заранее запрограммированы государственной властью: «…священникам вменяется в обязанность доносить тайной канцелярии и Преображенскому приказу об узнанных на духу злоумышлениях и о совершенных уже суеверных делах»[39]39
  Высшее церковное управление в России. М., 1905, с. 31.


[Закрыть]. В XIX и начале XX века, войдя во вкус этой роли, служители культа продолжали изощряться в сыске, были тайными осведомителями царизма. Невозможно подсчитать, сколько тысяч людей отправили «духовные отцы» под топор палача, на каторгу, в тюрьму.

Однако и сейчас «Журнал Московской патриархии», нисколько не смущаясь, ведет речь об извечной «теплой любви матери-церкви», «чистом сыновнем сердце» духовенства: «греховные поступки чужды нам», «тем глубже должно вкореняться в сердце сие спасительное убеждение».

А как ему «вкореняться», если проповедуемая «неизменная высокая христианская нравственность» церкви приходит в непримиримое противоречие с ее практическими деяниями?

В 1315 году митрополит Петр выхлопотал у татарского хана ярлык, освобождавший служителей культа от дани. Его преемник, митрополит Феогност, отстоял свободу духовенства от дани, утвержденную ярлыком Джанибека. Вот так русская православная церковь «страдала со страждущими, плакала с плачущими». Народ мучился под игом завоевателей, а она «за особые услуги» обеспечила себе процветание.

Именно в тот период в Киеве, Новгороде, Пскове, Москве и других городах «ревностно воздвигались» новые храмы, богаче украшенные и приумноженные благолепием. Иерархи церкви спешили укрепить экономическую, идеологическую, а также политическую мощь православия, чтобы оказывать усиленное влияние на социальные процессы. Увеличивается количество не только храмов, но и «обретенных мощей» разных святителей, растет число религиозных праздников, активное почитание икон. Организуются «чудеса» с «мироточивыми» или, проще говоря, «слезоточивыми» иконами. Строятся новые монастыри в Новгороде, Суздале, Ростове, Москве, Владимире, Твери и в так называемых «пустынях», в малообитаемых землях. Всего в XIV–XV веках, по сообщению церковных историков, было основано более 100 монастырей.

«Религиозное движение приводило к тому, что люди за идеалы платили здоровьем или самой жизнью, занимались самомучением, мучительством других, садистски относились к самим себе и другим, выслуживались перед богом в своих подвигах в пустыне, в скалах, болотах и лесах, в местах унылых и нездоровых, страдали за веру в монастырях. Миллионы людей погибли за библейский идеал „царства божия“ в пытках, в тюрьмах, на полях ожесточенных сражений. Но никто даже издали не увидел „царства божьего“» [40]40
  Решетников Н.А. Библия и современность. М., 1968, с. 178.


[Закрыть].

В интересах эксплуататоров было и национальное разобщение народов.

В. И. Ленин в декабре 1905 года констатировал: «Реакционная буржуазия везде заботилась и у нас начинает теперь заботиться о том, чтобы разжечь религиозную вражду, чтобы отвлечь в эту сторону внимание масс от действительно важных и коренных экономических и политических вопросов, которые решает теперь практически объединяющийся в своей революционной борьбе всероссийский пролетариат. Эта реакционная политика раздробления пролетарских сил, сегодня проявляющаяся, главным образом, в черносотенных погромах, завтра, может быть, додумается и до каких-нибудь более тонких форм»[41]41
  Ленин В.И. Полн. собр. соч., т. 12, с. 146–147.


[Закрыть].

Русское православие яростно выступало против верующих иных религий и церквей, натравливая паству на евреев, армян, другие нации и народности. В этом проявлялись его бесчеловечность, антигуманизм.

Христианская религия при своем становлении и развитии переняла большинство догм, канонов, практику богослужебного культа из иудейской религии, а затем применила ее же идеи для еврейских погромов и жестокой резни.

Погромы, резня, грабежи, как правило, совершались в религиозные праздники, а в православии несть им числа.