Текст книги "Мундиаль (СИ)"

Автор книги: Евгений Лебедев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 20 страниц)

– Так в чём вопрос⁈ Кровать вот, – указал я рукой на постель.

– Тебе бы только шутить, – улыбнулась девушка и уткнулась лицом в мою грудь. Я нежно погладил её по волосам, поцеловал в макушку и сказал:

– Ленчик, мы же с тобой договорились, что сразу после свадьбы сделаем малыша. Он как раз родится в начале лета. Я буду в отпуске, рядом с тобой. Мне так будет спокойнее. Хорошо, малыш?

Лена подняла голову, улыбнулась, поцеловала в губы и по-детски произнесла:

– Холосо.

– Вот и ладненько, – я легонько ущипнул Лену за бедро.

Тут раздался стук в дверь. Пришлось идти открывать. В дверях стоял Дюша.

– Сань, ну, что? Вы идёте на обед?

Долго нас упрашивать не пришлось и мы спустились в ресторан. Лена с Дюшей отправились за общий стол, а я к отдельному столу, где меня уже ждала Ирина. Я оглядел свой лёгкий обед из фаршированных курицей кабачков, салата из капусты и огурцов, и пастилу из яблок.

– Блин, как же я мечтаю поесть нормальной еды. Острый шашлык из баранины, огромнейший кусок медовика или «Птичьего молока».

Ирина лишь тепло усмехнулась и пожелала мне приятного аппетита. Ел я на «автомате», думая о своих партнёрах по сборной. Из прошлой жизни я помнил, что из всего состава в Европу уедут играть только Кержаков, Измайлов, Жирков, Билялетдинов, Павлюченко и Аршавин. Остальные предпочтут выступать на Родине. И самыми первыми ласточками будут «Керж», который уже в конце этого года подпишет пятилетний контракт с испанской «Севильей» и Марат Измайлов, ушедший в аренду в лиссабонский «Спортинг». Правда, через год Кержаков, после ухода главного тренера, потеряет место в основном составе, отыграет ещё сезон и в 2008 году вернётся в Россию, где будет выступать за московское «Динамо». А «Шава», «Биля», Жирков и Павлюченко отправятся на берега Туманного Альбиона только после успешного выступления на Евро-2008. Буду надеяться, что после этого Мундиаля многие игроки задумаются о продолжении своей карьеры в Европе и примут предложения зарубежных клубов. Плюс ко всему, после Лениного общения с «женсоветом», некоторые личности будут ещё сильнее стремиться уехать в Европу после «ежедневных пожеланий» своих вторых половинок. Что такое «женские мечты» и как жёны умеют «капать на мозги» я хорошо знал из жизни Морозова.

В четыре часа мы погрузились в автобусы и отправились на игру. Подъезжая к стадиону я увидел большое скопление болельщиков из России, которые сразу начали громко скандировать «Россия! Россия! Граф!». Они расступились и мы проехали сквозь живой коридор. Я смотрел на их лица, полные надежды, воодушевления и сам наполнялся их желанием победы.

Перед самой игрой в нашей раздевалке решил выступить человек-талисман Владимир Геннадьевич.

– Ребята, я от лица миллионов ваших болельщиков хочу вам пожелать удачного выступления на чемпионате. Помните, что мы вас очень любим и поддерживаем. Подарите нам, пожалуйста, победы во всех матчах. Пускай это будет самое лучшее ваше выступление на Мундиале. Вперёд, Россия! – прокричал последние слова полковник и запел припев песни:

– Россия, Россия – в этом слове огонь и сила

В этом слове победы пламя

Поднимаем России знамя…

А после песни мужчина перекрестил нас и громко произнёс:

– Мы в вас верим, с Богом!

Все, кто находился в раздевалке, начали аплодировать и выкрикивать «Россия! Россия!». После чего мы отправились на поле.

– Владимир Геннадьевич, большое вам спасибо за добрые слова и пожелания. Вот увидите, парни будут стараться, – поблагодарил я и крепко обнял десантника.

– Как жаль, Саша, что ты сегодня не выйдешь с первых минут. Ладно, я побежал к девчонкам. Будем болеть за вас с трибун.

А я пошёл вслед за своей командой. С нашим выходом, стадион сразу оживился и зрители стали приветствовать футболистов. Повсюду были видны флаги, шарики и всякая атрибутика наших стран. Французский флаг и флаг Российской Федерации построены на одних и тех же цветовых сочетаниях – красный, синий и белый. Поэтому мне казалось, что всё вокруг заполнено лишь российскими болельщиками.

Глава 5

Германия. Штутгарт. 13 июня 2006 года.

Ну, вот, наконец-то и я стал полноценным участником Великого праздника футбола. Ещё бы выйти на поле, и тогда моей радости вообще предела не было бы. Направляясь к скамейке запасных, я ещё раз оглядел двухъярусные трибуны немецкого стадиона. Посмотрел в сторону ложи, где располагалась российская делегация сборной. Увидел машущую шарфом Лену, помахал ей рукой, и в этот момент рядом с ней появился десантник. М-да… Быстро же бегает Владимир Геннадьевич.

На стадионе от зрителей волнами исходила радость. Ведь каждый присутствующий здесь зритель был уверен в победе своей команды. И вся эта праздничная атмосфера заряжала игроков энергией и придавала им сил. После исполнения гимнов я плюхнулся в кресло. По правую руку сидел сияющий Дюша и радовался тому, что тоже стал частичкой этого праздника. Капитаны команд – Зидан и Смертин, направились к бригаде арбитров. Судья, после приветствий, подкинул монетку и удача была на нашей стороне. Лёха выбрал ввод мяча с центра поля.

– Обалдеть, Саня. Если честно, у меня аж мурашки по всему телу. А что будет со мной, когда я выйду на поле?

– Выйдешь, Дюша. Обязательно выйдешь. Нам нужно многое показать нашим соперникам. Да будут они все биты! Только так и не иначе! Мы выйдем на поле и будем их рвать.

– По-любому, братан! – отозвался друг и в этот момент раздался свисток румынского арбитра.

Всё, мы стартовали на Мундиале! И тут послышался рёв болельщиков. Я наивно полагал, что сборная Франции в нынешнем её состоянии с ходу примется «утюжить» мою команду, но, к собственному удивлению, я ошибся. Да, французы смотрелись несколько агрессивнее, чуточку острее, мячом владели больше. Однако, о чётко очерченном территориальном преимуществе речи пока не было. Хотя, уже прошло около пяти минут. Молодцы наши ребята! Коленки у них не дрогнули. Сейчас привыкните к сопернику и начнёте показывать свои зубки. И только я этак размечтался, как Зинедин Зидан, Андрюхин «друг», пасует направо Вильторду, который обыгрывает Жиркова и делает навес на дальнюю штангу. Анри, освободившись от опеки Игнашевича и зависнув на мгновение в воздухе, дотягивается до мяча, но с трудом пробивает головой по воротам. Мяч проходит в метре от левой стойки. Сёмин сразу же подорвался со скамейки и под оглушительный рёв болельщиков попытался докричаться до своих игроков.

После такого острого момента игра немного успокоилась. Как я понял, французы такими наскоками попытаются расшатать нашу оборону, но у них пока мало, что получилось. Прошло уже десять минут первого тайма. Мои партнёры попытались создать опасный момент у ворот Бартеза. Динияр взял инициативу на себя, обыграл одного соперника, прошёл по правому флангу и сделал навес на центр штрафной линии. Мяч принял Сычёв и без помех пробил по воротам. Но, толи разволновался Димка, толи мяч неудачно лёг на ногу – «шарик» пролетел выше ворот, как фанера над Парижем. Сычёв от досады даже руками развёл! А вратарь французов издевательски рассмеялся. Стадион же взорвался таким негодованием, что, как бы изображения Сычёва сегодня жечь не начали. Не повезло ему с реализацией, бывает.

Сёмин опять подскочил к бровке и под шум стадиона попытался высказать претензии Сычёву.

– Блядь, что было спешить! – возвращаясь к скамейке, рычит от досады главный тренер. – Прими нормально мяч, да пробей. Вот, куда? Куда ты бьёшь? Ведь, сто раз говорили! – и зло сплёвывает на землю.

– Палыч, спокойней. Пока всё нормально, – успокаивает Долматов.

Но уже в следующей атаке Зидан закручивает мяч на нашу дальнюю штангу, где Акинфеев на мгновение опережает Галласа и выбивает мяч кулаком на угловой. Следует навес с угла поля. Виейра выигрывает борьбу и, находясь в неплохой позиции для удара, головой наносит резкий удар по воротам. Но мяч ударился о газон и, на наше счастье, пролетел немного выше перекладины. Игорь Акинфеев начал эмоционально размахивать руками и высказывать партнёрам свои чувства. Скорее всего, цензурные слова там только предлоги и союзы. Огребли от Игорёхи чуть ли не все игроки команды. Ну, что сказать, облажались мои партнёры по полной. Эх, чувствую я одним местом, что обязательно выйду на поле. Хорошо, что француз по мячу толком не попал, а так быть беде.

Сёмин не выдержал и убежал к самой бровке. Чуть на поле не вышел. От постоянного крика его лицо налилось кровью и даже руки начали нервно подрагивать. М-да… Ему сейчас бы перекурить, душу успокоить, но нельзя. Регламент проведения футбольных матчей чемпионата такого не предусматривает. А зря. Я представил, как Юрий Палыч сидит на табуретке и курит одну за другой сигарету, а вокруг горы окурков. И мне стало смешно. Дюша увидел мою улыбку, удивился, так что пришлось и с ним делиться своими фантазиями. Через минуту мы дружно смеялись. Я тут же поймал недовольный взгляд Игнатьева. Поэтому, от греха подальше, пришлось мгновенно угомониться. А то, видимо, тренер решил, что мы, валенсийцы, тут над огрехами своих партнёров смеёмся.

А в это время, наши пытались активно использовать фланги, раз за разом запуская скоростных «крайков» Билялетдинова и Аршавин, чтобы получить от них толковый навес или прострел на форвардов. Однако, французы все эти попытки пресекали на корню. Жирков с фланга сместился в центр и от души с тридцати метров приложился по мячу, который полетел прямо в руки Бартеза. Но даже за эту неудачную попытку Юра удостаивается аплодисментов от российских болельщиков. Если аплодировать больше некому и нечему, то пусть ему хотя бы за смелость достанутся. Ведь теоретически мог в ворота и попасть. Мой друг только открыл и закрыл рот. Видимо, хотел какую-то «гадость» сказать.

На двадцать второй минуте Зидан пасом на ход вывел Анри один на один с Акинфеевым. Но француз довольно неудачно обработал мяч и сделал прострел вдоль вратарской. К мячу банально никто не успел и Вася Березуцкий, не видя, что творится за спиной, от греха подальше, выбил его в аут. Я вздохнул. Проваливается наша оборона. Если и дальше будем так играть, то «лягушатники» в скором времени нам точно «закинут» гол в ворота. К Сёмину у бровки уже и Долматов подошёл. Понимают мужики, что это не есть хорошо. Видать, вместе веселей «думу думать».

Спустя пять минут, метрах в тридцати от ворот Бартеза, на Смертине сфолил Вийера. К мячу подошёл Алдонин и «набросил» в штрафную. Французы слаженно принялись оформлять искусственный офсайд, однако, на дальней штанге, как на грех, откровенно «заснул» Макелеле. В результате чего, получился выход Аршавина и Лёши Березуцкого на одинокого Бартеза. Сперва мяч, после удара «Шавы», угодил в правую штангу, а затем, младший Березуцкий с четырех метров пробил по отскочившему мячу выше ворот. После чего Лёша схватился руками за голову. Эх, братец, да как так можно-то! Стопроцентный голевой момент был! Забей сейчас наш защитник, и игра пошла бы совсем по другому сценарию.

– Пиз…ц! То есть, обалдеть… – пробормотал Дюша, хватаясь за бутылку воды, запить стресс. – Саня, я не могу на это смотреть без слёз.

Я лишь вздохнул.

– Радуйся, что мы в числе запасных, а то так же, как и парни, позорились бы сейчас перед своими болельщиками.

А вот Юрий Павлович, в отличие от Дюхи, в матах себя не сдерживал. Потом подошёл к скамейке, взял бутылку с водой и, отпив почти половину содержимого, хряснул бутылкой об землю. А после ещё и пнул от всей души. Эх, хорошо полетела! В перерыве наш главный тренер, наверняка, первым делом выкурит взатяг пару-тройку сигарет, ну, а потом пойдёт учить «детей» играть в футбол. Что удивительно, Александр Генрихович всё это время внешне был спокоен. Он сидел, закинув нога на ногу. Только вот его брови были сведены к переносице, на скулах играли желваки, а губы так плотно сжаты, что даже побелели слегка. Он изредка бросал на меня весьма выразительные взгляды, а я в ответ лишь слегка улыбался, давая ему понять: «А что я могу сделать? Вы сами меня в запасных заявили, поэтому, чего расстраиваться?».

Через три минуты мы провалились в центре поля. Анри, обыграв технично Васю Березуцкого и опередив его брата, отдал в центр на Зинедина. Капитан французов пропустил его дальше на Рибери, который первым касанием подработал мяч, а вторым мощно пробил под перекладину. Игорь безуспешно попытался достать мяч и спасти наши ворота, но, к сожалению, выручить команду он не смог. На электронном табло загорается единица, счёт становится 1:0 в пользу французов. Сработало старое футбольное правило: «Не забиваешь ты – забивают тебе». Французские игроки и болельщики ликуют. А у моей команды совершенно похоронные выражения лиц. Вот тебе, бабушка, и Юрьев день. Пришла беда, открывай ворота. Интересно, может, меня в начале второго тайма выпустят? Иначе, болельщики начнут жечь фотографии не только Сычёва, но и всей сборной, прямо на трибунах.

Спустя две минуты на углу штрафной грубо ошибся Жирков, промахиваясь по мячу. Быстрый Рибери подбирает мяч и остаётся с глазу на глаз с Акинфеевым. Но Франк, почему-то не решается бить по воротам, а делает передачу Анри. После удара нападающего лондонского «Арсенала», мяч попадает в отставленную в сторону руку Игнашевича и уходит за лицевую линию. Румынский арбитр был рядом с эпизодом и всё прекрасно видел. Поэтому без раздумий указывает на одиннадцатиметровую отметку. Заодно, достаёт жёлтую карточку и наказывает Сергея. Приплыли! Французские болельщики довольны. Сёмин стоял у бровки и реально, весь трясся от негодования. Неужели, это у него от нервов?

– Саня, я очень хочу понять, – качал головой Андрей. – Как? Как можно самим себе привезти пенальти на ровном месте? Теперь вся надежда только на Игорёхино мастерство.

К мячу подошёл капитан наших соперников, сам Зинедин Зидан. Дюха аж зубами заскрипел. Ох, и не любит он его. А между тем, француз установил мяч на «точку», отошёл на пять шагов и начал ожидать разрешающий свисток арбитра. Трибуны притихли, а Юрий Палыч даже отвернулся от ворот и закрыл лицо руками. Дюха, так вообще уткнулся головой в колени и, кажется, даже дышать перестал. Ну, а я загадал желание. Если Зидан не забьёт пенальти, то мы этот матч не проиграем.

Рефери проверил мяч на «точке», посмотрел чтобы игроки команд не пересекали линию штрафной, отошёл в сторону и «дунул» в свисток. В этот момент и я, по примеру Дюхи, перестал дышать. Зидан же не спешил реализовывать штрафной удар. Он секунд пять смотрел на нашего вратаря, а потом разбежался и ударил по центру ворот. Игорь, молодчина, падая в право, выставил левую ногу вверх. Удар пришёлся в голень, и мяч отлетел в левую сторону штрафной. Часть зрителей облегчённо выдохнули, а другая половина разочарованно загудела.

Первым к мячу успел Жирков, выбив его на угловой. Вся команда кинулась поздравлять нашего голкипера. Сёмин, по радостным крикам наших болельщиков, наконец понял, что пенальти не реализован. Он резко развернулся и победно вскинул правую руку, тряся ею над головой. А я был атакован Дюшей, который радовался незабитому пенальти, словно мы забили победный гол.

Подача углового дивидендов французам не принёсла. А, окрылённые успехом, мои партнёры понеслись атаковать ворота Бартеза. И, возможно, быть бы голу, однако, Галлас и Тюрам на линии вратарской стояли насмерть, и Кержакову через себя пробить не дали. Красиво, конечно, но ведь можно же было в этом эпизоде скинуть мяч головой неприкрытому никем Сычёву. Но Саня, видно, решил сыграть самостоятельно, понадеявшись на своё мастерство. Ведь на тренировках у него удар через себя практически всегда получался.

– Согласен, – раздался голос Андрея. А я удивлённо развернулся, неужели я это вслух произнёс.

На последней минуте тайма Анри выскочил на ударную позицию на линии штрафной, пробил в дальний угол, но не слишком сильно. Акинфеев забрал мяч без всяких проблем.

После чего, наконец-то, прозвучал свисток арбитра и команды пошли отдыхать. Ну, сейчас Палыч в раздевалке вставит ребятам больших таких «пистонов» и все, в очередной раз, узнают откуда у них растут головы. А я пошёл на поле разминаться. Замен у нас пока не предвидится. Будь иначе, тренеры уже предупредили бы нас о выходе на игру в начале второго тайма.

Через пятнадцать минут ребята вышли на поле в полном составе, и некоторые игроки улыбались. Видимо, Юрий Палыч пожалел своих футболистов, не стал никого терзать и ограничился только словесными «пендюлями».

В технической зоне я встретился с Бородюком.

– Генрихович, меня пока не надумали выпускать?

– Погоди, Саня. Может, всё обойдётся и получится, как минимум, свести встречу вничью и без тебя.

– Вам виднее, – спокойно ответил я и, открыв ящик с водой, взял новую бутылку. Я не видел никакой проблемы даже в проигрыше своей команды. Впереди будут ещё два матча с соперниками, которые нам вполне «по зубам». И занять место, дающее нам выход в плей-офф, ещё будет возможно. Ведь ещё неизвестно, как в этой реальности, сыграют наши соперники по группе.

Французы тоже не стали в перерыве делать замены, чтобы усилить свой «потенциал» на поле. Пока они и этим составом справляются на «ура». В самом начале второго тайма наши соперники заработали опасный штрафной вблизи наших ворот. Они хотели его быстро разыграть, но им помешал Жирков. Юра был в метре от мяча и во время паса выставил ногу, тем самым сломав планы французов о быстром вводе мяча. Румынский арбитр жалеть Жиркова не стал и наградил его заслуженным «горчичником».

Через несколько минут нас подловили на контратаке. Изящная трёхходовая комбинация Зидан – Рибери – Анри завершилась неточным ударом последнего. На исходе первой пятнадцатиминутки территориальное преимущество французов обрело весьма чёткие очертания. Они отвоевали у нас центр поля, полностью контролируя мяч. Однако, ожидаемых результатов на завершающей стадии розыгрышей, подопечным Доменека это не приносит. В середине тайма Алдонин в борьбе на «втором этаже» ударил головой в лицо Зидана, за что сразу же получил предупреждение. А вот это уже опасно. Теперь трое наших игроков «висят» на карточках.

Через минуту мы неким чудом провели хорошую контратаку. Абидаль сфолил на Сычёве и, недовольный решением арбитра, француз выбил мяч далеко за пределы поля, запустив футбольный инвентарь чуть ли не на второй ярус трибун. Болельщики взревели от радости. Чёрта с два они этот мяч отдадут. А вот Абидаль за свою чрезмерную эмоциональность тут же получил предупреждение в виде жёлтой карточки.

В этой паузе Серёга Семак заменил Алдонина. Скорее всего, этой заменой Палыч, от греха по дальше, убрал с поля Жеку из-за имеющейся у него карточки, да и освежить силы в центральной зоне лишним не будет.

До ворот было около двадцати пяти метров и к мячу подошёл Семак. Сергей по воздуху отправляет мяч в центр штрафной. Выше всех выпрыгнул Березуцкий-старший и с восьми метров головой пробивает в сторону ворот. Но Бартез не зря является номером один в своей команде. Он, играючи, отразил мяч одной рукой. Если «круглый» летел сначала под перекладину, то вратарь перевёл его на угловой. По трибунам прошли охи и ахи. Кто-то был доволен опасным моментом, а кто-то радовался мастерству своего голкипера. Вася также, как раньше его младший брат, схватился за голову. Забей братья свои моменты, то сейчас мы бы вели в счёте, а они были бы настоящими героями команды. Но, это всё из серии «Если бы да кабы…».

– Да во рту росли грибы… – закончил за меня Дюха. Я что, опять вслух говорю?

А вот Юрий Палыч расслабился и довольно улыбается. Сидит и спокойно что-то объясняет своим помощникам. Видимо, мужик принял то, что мы уже проиграли. Но проиграли лучшей сборной Европы. Эх… Сёмин-Сёмин! Ну ничего, научу я тебя ещё в российский футбол верить.

Сидевший рядом со мной Павлюченко, получил указания разминаться и менять Сычёва. Довольный Роман подорвался с места и пошёл готовиться выйти на замену. Вот же, зараза! Мне ведь тоже хочется появиться на поле и помочь своим партнёрам.

Спустя пять минут Смертин получил «горчичник» за грубый подкат вблизи нашей штрафной. А за разговоры с арбитром жёлтую карточку получил ещё и Зидан. Пока Рибери оказывают помощь, у нас произошла замена. Получив указания от Сёмина, Павлюченко понёсся в штрафную. Игра возобновилась. Навес Зинедина был не опасен. Наш чудо-вратарь вышел из ворот и мастерски снял мяч с головы Анри. Через несколько минут французы сделали свою первую замену. Всё-таки Рибери получил травму. На поле вышел мой будущий одноклубник Луи Саа.

Я глянул на табло, шла уже семьдесят седьмая минута матча. Покосился на Бородюка и одними губами спросил: «Ну, чё?». Генрихович пожимает плечами и смотрит в сторону Сёмина, который последние пять минут, кажется и не отходил от бровки. Что за яйцо он там «высидеть» собирается? Ладно, мы не гордые, ещё немного подождём.

Через минуту Вильтор, сыграв в «стенку» с Зиданом, выскочил на свидание с Акинфеевым. Однако, вовремя подставив корпус, вмешался наш капитан. В результате, помощь пришлось оказывать обоим, а Вильтор так и вовсе покинул поле.

Я, засмотревшись этим моментом, совсем не заметил как подошёл главный тренер.

– Саш, готов выйти? – в глазах Юрия Палыча стояла такая обречённость и безнадёжность, что мне его стало откровенно жалко.

– Юр Палыч, конечно! Щас выйду и обязательно забью.

Сёмин улыбается одними губами, слегка хлопает меня по макушке и произносит:

– Давай, сынок. Готовься менять Кержакова.

Ого! Меня выпускают в нападение. Этакий карт-бланш дали. Ну, спасибо, тренер. Я, под улыбку Дюши, вскакиваю с кресла и начинаю оперативно переодеваться. Разминку я уже делал. Пока буду ждать замену, на бровке немного мышцы ещё потяну. Через минуту я уже был готов выйти на поле.

– Удачи, Саня, – кидает мне в спину Андрюха, а потом и другие игроки сборной.

Пока готовился выйти на замену, трибуны с нашими болельщиками оживились. Стали слышны выкрики: «Граф» и «Танке». Я посмотрел в сторону ложи, где находилась наша делегация и козырнул своему талисману Владимиру Геннадьевичу.

Моя команда в последние минуты отодвинула игру от своих ворот. Более того, они смогли перевести её на половину поля сборной Франции, постоянно держа в напряжении французскую оборону. Во время паузы сначала в игру вступил Викаш Доросо, заменивший Вильтора, а потом, под бурные овации, вышел я – этакая «надежда» всей нации.

– Ну, что, Граф, пойдём творить обещанную сенсацию, – дал себе шёпотом установку и побежал на свою позицию.

По пути встречаюсь с Зиданом и, к своему удивлению, во взгляде увидел ненависть и отвращение. Ну, даёт французская морда! Я-то тебе чем не угодил? Красным цветом майки? И ты, как бык на неё реагируешь? Меня этими дешёвыми трюками не проймёшь. Усмехнулся и, подбежав к Павлюченко, быстро передал последние указания главного тренера. Посмотрел на табло. Ого-го, уже идёт восемьдесят третья минута матча. Маловато, конечно, но будем «работать» с тем, что имеем. С левой бровки Смертин вывел мяч из аута. Серёга Семак принял «шарик» на грудь, скинул его себе на ход, ускорился и неким чудом оторвался от Макелеле. Но на него сразу же кинулись двое соперников. Серёга тут же мягко передал пас Павлюченко. Ромка, прикрывая мяч корпусом, приблизился к линии штрафной, разогнался и, боясь его потерять, скинул «круглого» мне. Я принял мяч почти по центру линии штрафной. Услышал поднимающийся гул болельщиков. Но у меня не было времени даже посмотреть на трибуны. За доли секунд оценил ситуацию в штрафной французов. На меня стремительно неслись сразу четверо противников. А вот Бартез зачем-то немного вышел из ворот. Наверное, расслабился. И именно это сейчас самое главное. ГЛАВНОЕ!

Тело действовало автоматически. Этакий мягкий, закидывающий за шиворот Бартеза удар внутренней частью стопы, или, как ещё принято называть, «щёчкой». Смотрю на полёт мяча, на голкипера, который недоверчиво пятится назад и, уже с отчаянием на лице, пытается дотянуться до ускользающего от него мяча. И здесь я понимаю, что это гол. Нет, не так. Это ГОЛИЩЕ! Мяч лёг точненько под перекладину, рядом с правой «девяткой». Вот, это да! Первое моё касание в матче и сразу же гол! Такого у меня ещё никогда не было. Я с бешеной скоростью «просканировал» память Морозова, но бесполезно. Такого гола, по-моему, даже он не видел.

Тишина на трибунах взорвалась таким сумасшедшим рёвом, что я даже глаза прикрыл. Одновременно на меня обрушилась настолько мощная эмоциональная лавина, что на мгновение даже потерялся в пространстве и времени, разорвал связь с реальностью. Я словно стал частью вселенной, её сердцем, которое волнами качало через себя ничем не замутнённое счастье от зрителей и от меня обратно к ним. Мы стали единым организмом, и я чувствовал эмоции всех людей на стадионе! Господи, даже осознать не могу, что такое возможно.

Какие наркотики, алкоголь, секс? Забудьте! Это был такой всплеск адреналина, эндорфинов! Не знаю, найдутся ли в мире слова, которыми можно выразить все свои ощущения. Я понял, что испытав ТАКОЕ однажды, больше не смогу жить без единения с этим «космосом», и сделаю всё возможное и невозможное, чтобы повторить этот момент счастья.

Я моргнул, вернулся в реальность и сглотнул, чтобы убрать давление в ушах. Потом помчался к ликующему у бровки Сёмину. Когда пробегал возле расстроенного Зидана, то на его лице была такая «мина», как будто у ребёнка перед носом захлопнули дверь в игрушечный магазин и он вот-вот разрыдается. Но мне было не до его обид. Первым меня перехватил мой друг. Вот жук! Он и здесь всех пронырливей.

– Саня, Саня, Саня! – заорал он, но меня тут же забрал к себе наш главный тренер. Обхватил мою голову руками, начал трясти, говорить какую-то ерунду. Потом отпустил меня и широко улыбнулся.

– Сашка, ты самое лучшее, что я видел в этой жизни! С первым голом тебя! Надеюсь, он будет не последним.

– Однозначно, Юр Палыч! Теперь «гол» это моё второе имя, – и только сейчас замечаю, что на лице Сёмина слёзы. М-да… Пробрало мужика на эмоции от забитого гола. Ну, ничего, это только начало. Хочу посмотреть на тебя, когда ты будешь держать в руках кубок этого чемпионата.

Я вернулся на поле, быстро глянул в ложу, где сидят «наши». Козырнул полковнику и, под восторженные крики толпы, пустил воздушный поцелуй своей жене. Покосился на табло, ого! Уже восемьдесят седьмая минута заканчивается.

Вдруг трибуны запели: «А нам всё равно, а нам всё равно, пусть боимся мы волка и сову…». И мне стало смешно. Вот под эту песню и свисток румынского арбитра французы, словно обезумевшие, кидаются в атаку. Мы же стоим в обороне всей командой, как на Бородинском поле. Умрём, но не дадим пройти сопернику к нашим воротам. И всё же на последней минуте пропустили опасную атаку. Галлас с левого фланга сделал опасный навес в штрафную. Саа грудью передал мяч Дорасо и он, не давая «шарику» приземлиться, с десяти метров пробил рядом со штангой.

В этот момент все болельщики на трибунах и у экранов телевизоров наверняка выдохнули с облегчением, а у Сёмина прибавилось десяток новых седых волос на голове. Но мы тут же ответили французам. Смертин сделал длинный заброс на половину поля соперников и я, полный сил, понёсся к мячу. В борьбе с Вийера, получил мяч и устремился к воротам. Но пробежав десять метров услышал свисток арбитра. Да что там случилось-то? Оказывается, его боковой помощник углядел у меня игру рукой в борьбе с Вийера. Я даже спорить с румынами не стал и доказывать, что мяч попал в грудь и частично в плечо. А вот Саньоль за бурные споры с арбитром получил «горчичник». Гнида какая! Он после свистка начал настойчиво просить арбитра наградить меня карточкой.

Добавленные две минуты прошли без опасных моментов. Наконец, финальный свисток и мы радуемся своему первому очку, словно победе. Болельщики довольны, французские футболисты расстроены. Они думали, что без проблем возьмут три очка. А вот и облом вам. Теперь мы точно можем смело побороться за первое место в группе. Я напряг свои воспоминания. А ведь в прошлой жизни французы выдали блеклую игру со сборной Швейцарией, сыграв в безголевую ничью. Ну, а, в этот раз, русские стали для них сильнейшим раздражителем.

Что удивительно, многие французские игроки после окончания матча ручкались, обнимались и обменивались футболками с моими партнёрами. Лишь Бартез и Зидан прямиком отправились в подтрибунное помещение. Но, это было ожидаемо. Зидан – хороший футболист, только весьма эмоциональный. Это его последний чемпионат. Вот и лезет из последних сил, хочет уйти победителем, но не получается.

– Алекс, – услышал я обращение на английском. Я обернулся и увидел перед собой улыбающегося темнокожего Саа. – Ты не против обменяться майками?

– Конечно!

Я быстро снял майку и протянул её Луи.

– Спасибо. А мы думали, что ты сегодня на поле не выйдешь, – француз кивнул на моё опухшее лицо. – Я читал про твою аллергию, да и наши врачи говорили, что ты так быстро не сможешь восстановиться.

– Скажу по секрету, – я наклонился к уху футболиста. – Я андроид.

Мы дружно засмеялись и обменялись рукопожатиями.

– Удачи тебе, Алекс.

– Спасибо, Луи. Привет Манчестеру, – последние два слова я добавил очень тихо, практически одними губами.

Парень сделал удивлённое лицо, а я ему подмигнул и, в знак молчания, приложил палец к губам. Мой будущий товарищ по команде весело рассмеялся, затем понимающе кивнул и хлопнул меня по плечу. Я же свернул его майку узлом и зафутболил на взорвавшиеся криком трибуны. Ещё успею обменяться с Саа для своей коллекции, а эта майка станет отличным сувениром с этой игры какому-нибудь везунчику.

Следующая игра пройдёт в Дортмунде девятнадцатого числа. Нашими соперниками будет сборная Того. Французы будут играть с корейцами днём ранее. Это нам даже на руку, так как будет известен результат матча наших соперников. Кстати, в перерыве мне сообщили, что встреча сборных Южной Кореи и Того, проходившая на три часа раньше нашей, завершилась победой корейцев со счётом 2:1.

В раздевалке был настоящий муравейник. Кого там только не было! Мутко, Симонян, Абрамович, какие-то политики и чиновники… И все подходили ко мне, жали руку, обнимали, говорили какой я молодец и, конечно же, теперь со мной им совсем не страшно за сборную. Конечно не страшно, ведь у меня есть шесть свободных дней. До встречи с африканцами я смогу в спокойной обстановке восстановиться и подготовиться к новым играм. Надеюсь, что за эти дни со мной больше ничего не случится.

Сёмин дождался, когда «посторонние» покинут раздевалку и затем тепло поблагодарил нас за игру. Хорошо, что не стал выделять меня из команды. Сегодня мы все молодцы. Бились практически наравне и эту ничью заслужили.