Текст книги "Там, где рождаются молнии (Очерки)"
Автор книги: Евгений Грязнов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 7 страниц)
ОСТАЮСЬ С ТОБОЙ, АРМИЯ
– Опять, сынок, буровым мастером пойдешь? – Анна Васильевна неслышно подошла к сыну сзади. Положила руки ему на плечи. Иван Тудоска, не оборачиваясь, погладил руки матери. Как сказать ей о своем отъезде? Она так много пережила.
Как она ждала Ивана из армии! Думала, приедет сын, устроится на работу, женится. Вон сколько черноглазых красавиц в их молдавском селе. Но вот возвратился Иван. Подтянутый, ладный, погоны на нем старшего сержанта. Только стала замечать мать, пасмурный что-то сын ходит. С чего бы это?
А Ивана все больше и больше тянуло к боевым товарищам, с кем просиживал ночи за экраном радиолокатора, с кем делил хлеб и соль. Вспоминались ему учебное подразделение, которое он окончил с отличием, расчет, к которому он прикипел всем сердцем. Не раз в памяти всплывал командир роты капитан Дементьев, его добрые советы. Помнились ему и собрание, где принимали Ивана в партию, и та боевая работа, за которую командующий войсками округа объявил Тудоске и его подчиненным благодарность.
– Нет, мама, буровым мастером не пойду. Не огорчайся, я нужен там, – он вытащил из кармана письмо, показал матери. – Вот и Алексей Леонтьевич Дементьев зовет. Пишет: «Позарез нужны специалисты». А у меня как-никак первый класс, да и опыт имеется.
Иван обнял мать, посмотрел ей в глаза:
– Был бы жив отец, он бы тоже одобрил.
– Будь счастлив, сынок, – Анна Васильевна незаметно смахнула слезу – будто не сына провожала, а мужа, уходившего на фронт.
…Эта ночь мало чем отличалась от других. Расчет радиолокационной станции нес боевое дежурство. Оператор Владимир Славкин внимательно вглядывался в индикатор кругового обзора. Экран был чист. Самолеты, видимо, дремали где-то на своих стоянках.
Появись сейчас на экране хотя бы крохотная точечка, Славкин бы тут же ее обнаружил. У него 1-й класс, и считается воин одним из способных учеников мастера боевой квалификации Ивана Тудоски. Да, Владимир многим обязан своему старшему товарищу. И не только тем, что стал первоклассным оператором.
Не отрывая взгляда от экрана, где бежала и бежала оранжевая развертка, Славкин потрогал карман гимнастерки, комсомольский билет. Новенький, еще хрустящий, он был на месте. Солдат загадочно улыбнулся. Кто бы мог поверить, что он, Славкин, – уже комсомолец? А ведь было время, когда отзывались о нем товарищи пренебрежительно, считая его неисправимым. Если честно признаться, то основания у них были. Своими поступками Славкин не раз подводил коллектив. Кто только с ним не беседовал, как его только не наказывали – ничего не помогало. На него уже и рукой махнули. И неизвестно, чем бы все закончилось, если бы не Тудоска. Он как-то незаметно вошел в жизнь солдата и так же незаметно повернул ее в нужное русло. Как это случилось? Славкин и сам не поймет. Вроде, и говорили они мало. Но о каком бы деле ни вел речь старшина, Славкину казалось, что спрос за это дело прежде всего с него, со Славкина.
Славкину многое нравится в Иване Тудоске: его честность, техническая грамотность, выдержанность, даже умение играть в ручной мяч, до которого и Владимир большой охотник. И еще солдату нравится, когда поутру Тудоска приходит в подразделение раньше всех и сразу – на станцию.
– Как дежурилось? Как техника? Не подвела? А вы ее?..
Радостное настроение Тудоски всегда передавалось дежурной смене. Шутки-прибаутки – словно и не было бессонной ночи…
В эту ночь Славкин и Тудоска встретились раньше. Ночью роту подняла сирена. Одним из первых на станцию прибыл Тудоска и сразу включился в боевую работу. Распорядился, чтобы за экран высотомера сел специалист 1-го класса ефрейтор Виктор Ченцов. Обеспечивать ночные полеты не шутка! Коммунист Ченцов – один из тех, кому можно доверить такое задание.
Действовал Тудоска уверенно, команды отдавал четко, подсказывал подчиненным наиболее разумные решения. И ни Славкин, ни Ченцов не догадывались, что их командир еще и глаз не сомкнул, волнуясь о своей жене, которую накануне увезли в роддом.
Начались полеты. Операторы работали слаженно, своевременно выдавали данные. Штурман, осуществлявший наведение, был доволен и безотказностью техники, и работой высотометриста, понимавшего его с полуслова, и тем, что в трудную минуту всегда оказывался рядом старшина Тудоска.
В эту ночь рота отлично справилась с боевой задачей. Уже под утро, когда усталый старшина спускался к дому, его окликнула соседка.
– Все в порядке. Дочь родилась. Поздравляю…
…Мы сидим с лейтенантом Тудоской в просторной канцелярии. Иван Васильевич говорит, скупо отвешивая слова:
– Биография обычная. Присвоили звание младшего лейтенанта. Затем сдал экстерном за училище. Присвоили лейтенанта. Работаю техником по ремонту и эксплуатации агрегатов питания. Много командировок. Работа нравится.
Собственно, все это мне уже известно из рассказа политработника, который поведал и другое. Тудоска, специализируясь по агрегатам, в командировках всегда находит возможность подучить операторов, поднастроить и радиолокатор, если в этом есть необходимость.
– Такой уж у него беспокойный характер, – одобрительно заметил политработник…
Интересуюсь у Тудоски, как поживает его дочурка.
– Уже две. Наташе пять лет. Светлане – годик. Красавицами растут.
Потом наш разговор переходит на Славкина, Ченцова и других солдат. Оказывается, многие из них пишут лейтенанту, благодарят его за то, что помог им стать настоящими людьми. Пишет Ченцов из Киева, где работает на заводе медицинского оборудования и учится заочно. Пишет старший научный сотрудник одного из институтов Ташкента, бывший подчиненный Тудоски – Анатолий Цой. Присылают письма другие солдаты. И каждое из писем – радость для лейтенанта.
Нет, не зря он остался с тобой, армия!
«СЕНТИМЕНТАЛЬНЫЙ ВАЛЬС»
Не знаю, как получилось, но Инну, стройную черноглазую дивчину, мы провожали втроем. Мы – это Олег, Виктор и я. Трое друзей – холостяков, старших лейтенантов, одинаковых и по возрасту, и по годам службы. В этот город мы приехали в командировку. А точнее – прилетели. А вообще-то, служим в таком подразделении, откуда при подходящей погоде «только самолетом можно долететь».
Понятно, прибыть из таких мест – и не побывать во Дворце культуры – это в голове у каждого из нас не укладывалось.
…Вечер отдыха пролетел незаметно. На улице было тепло. В каком-то неизвестном, но светлом танце кружились снежинки. Дышалось удивительно легко.
Шли молча. Бывает такое состояние, когда хочется петь или молчать. Только не говорить…
– А вот я и дома, товарищи мушкетеры, – голос Инны прозвучал для нас неожиданно.
Мы стали прощаться.
– Куда же вы? Может зайдете? Я вас чаем угощу. Крепким…
Все трое с удовольствием согласились. Хотелось как-то продлить красоту вечера.
Квартира, в которую мы вошли, напоминала библиотеку. Среди царства книг разместился рояль.
– Вы посидите чуть-чуть. Я чайник поставлю, – девушка вышла на кухню.
– Инна, вы разбираетесь в музыке? – спросил Олег, когда Инна вернулась в комнату.
– Немножко, – улыбнулась девушка. – Я ведь преподаю в музыкальной школе.
– Тогда сыграйте что-нибудь. Что-нибудь Чайковского, – попросил Олег.
– «Сентиментальный вальс», – девушка рассеянно пробежала тонкими пальцами по клавишам.
Медленно, откуда-то издалека на нас поплыли первые звуки. Они были полны грусти, но той самой светлой грусти, за которой обязательно приходит радость. Звуки то удалялись, то приближались. И временами мне казалось, что мы снова идем по заснеженному городу, но только теперь он весь растворился в этой чудесной музыке Чайковского. И все это в волшебном городе звучит: и падающие снежинки, и дома, и ночные фонари, и где-то в вышине крупные выбеленные легким морозцем звезды.
В те минуты я думал о том, как хорошо, что есть эта девушка, эта музыка, этот город, этот наш мир, который охраняют самые прекрасные люди на земле – мои товарищи.
