Текст книги "4-02. Ripresa allegro mosso"

Автор книги: Евгений Лотош

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 34 страниц)

08.03.1232. Ставрия, Асталана

– Что? – устало спросил Народный Председатель у замигавшего лампочкой интеркома, не отрывая взгляда от сводки. Несмотря на выпитый недавно аспирин, голова раскалывалась от боли.

Сон. Четыре часа сна. Или пять. А еще лучше – шесть. Вчера он встал в полшестого, полагая, что ждет его обычный рабочий день. Скука работы с документами, еще большая на рутинных заседаниях и совещаниях, посетители и просители большого и малого ранга – до самого вечера все действительно шло заведенным порядком. Вечером он отпустил домой дневных секретарей и референтов, отменил встречи, которые не успел провести, и уже предвкушал вечер в одиночестве, у уютного пылающего камина в загородной резиденции, с бокалом-другим вина и кайтарским боевиком на экране телевизора. В конце концов, даже правители имеют право расслабиться. Не могут же они думать об интересах народа бесконечно?

Скажи ему кто накануне, что огромная могущественная страна способна всего за двадцать минут превратиться в помесь бардака с сумасшедшим домом, он бы даже не засмеялся. Властная вертикаль наместников, ССБ и департаменты охраны, дублированные и триплированные линии правительственной связи, поддержанные дизель-генераторами и способные пережить любую войну, армия, полиция – все рухнуло практически моментально. Когда Асталану внезапно окутал непроницаемый туман, и в кабинетах и залах Белокаменных палат вдруг сгустились грязно-серые сумерки из-за отключившегося электричества, никто не пришел на помощь. Кошмарные минуты, когда Народный Председатель метался по коридорам, повсюду замечая только лица с выражением панического ужаса, не прошли для самочувствия даром. Молчаливые телефоны и интеркомы, недействующие выключатели, гнетущая тишина (вентиляция отключилась вместе с остальной техникой), сыплющиеся с одежды искры статического электричества, валяющиеся на полу и рабочих столах тела – то ли мертвые, то ли бессознательные – и голоса, голоса, голоса, придушенные и визгливые, срывающиеся и басистые, но одинаково лишенные смысла. И страшная головная боль, не подвластная никаким средствам из персональной аптечки, от которой мутится в глазах и хочется упасть и сдохнуть на месте.

Вот и полагайся после такого на ближайшее окружение. Кто там уверял, что хаос, случившийся после Удара, не повторится никогда?

А еще господин Пташек Михаил Викторович испытывал невыносимое, непреодолимое отвращение к себе. Воспоминания, как в конце концов он забился в свой кабинет, заперся изнутри на ключ и полтора часа не отвечал на настойчивые стуки в дверь, заставляли его стонать сквозь стиснутые зубы. Да, в конце концов он все-таки взял себя в руки, вышел к людям – в кабинетах как раз загорелось тусклое аварийное освещение – и даже принялся отдавать приказы, смысла которых сейчас вспомнить не мог, хоть убей. Но воспоминания о страшной прострации, охватившей его в критический момент, вероятно, не отвяжутся и на смертном одре. Да что там смертный одр! Очень много желающих напомнить о случившемся найдется еще до конца кризиса. И, возможно, его поведение уже сместило тонкий политический баланс настолько, что в ближайшие полгода-год у Ставрии появится новый Народный Председатель.

Как хорошо, что паладары все-таки успели передать Ставрии свои мобильные аппараты! До сих пор они оставались единственной доступной междугородной связью. Внутренняя АТС резиденции заработала быстро, но за пределами Белокаменных палат не откликался ни один городской телефон. Триста двенадцать устройств с инопланетной технологией, не подчинившиеся эманациям от кольчонов – вот единственная сеть связи, не позволившая Ставрии скатиться в полную анархию. Триста двенадцать телефонов на шестьдесят два миллиона человек.

И кошмарная бессонная ночь. Сотрудников резиденции собирали, пешком обходя квартиры по всей Асталане. Половина так и не явилась: кто-то лежал без сознания, у кого-то лежали родственники, а кто-то оказался просто перепуган до полусмерти. К счастью, начальники канцелярии и секретариата все же добрались в районе полуночи, отдуваясь в теплых зимних пальто, окутывающих жирные телеса. С их приходом бардак начал постепенно ослабевать, и под утро даже создалось некое подобие упорядоченной деятельности. В кабинет Народного Председателя теперь совались не все подряд, а лишь специально допущенные. Удалось установить связь, где-то через паладарские телефоны, а где-то и пешую, с аппаратом правительства, Службой безопасности Ставрии, Службой гражданской обороны, Генштабом, министерством внутренних дел и прочими необходимыми ведомствами. В окрестностях Асталаны по тревоге поднялись армейские части: кольчон накрыл только центр столицы, и хотя и вывел из строя каким-то необъяснимым образом электростанции, линии электропередач и даже большинство аккумуляторов в радиусе полусотни цул, военные обошлись без человеческих потерь. После ночного марш-броска в город входили колонны уставших солдат в серых зимних шинелях, растекаясь по улицам и проспектам, рассекая город на секторы и устанавливая кордоны. Главное – избежать паники среди населения, не допустить разгромов продовольственных магазинов и складов, что наверняка начнутся с утренними сумерками. Судя по сообщениям, доносимым из областных городов, там занимались тем же самым, и на востоке страны меры уже себя оправдывали.

Сейчас в подвалах резиденции тарахтели наконец-то запущенные техниками дизель-генераторы, и мягкое свечение лампочек в люстре под потолком немного успокаивало. Однако электричество в пределах отдельно взятого здания не решит проблем в стране. Сводки ложились на стол Народного Председателя каждые десять минут, и, пробегая их взглядом, он остро ощущал свою беспомощность. Еще вчера Ставрия лежала перед ним, покорная, послушная его воле. А кем он управляет сегодня за пределами Белокаменных палат? Даже паладары с ним не церемонятся: как бы их посол, а вслед за ним и Карина Мураций, ни извинялись за бесцеремонность в условиях цейтнота, факт оставался фактом: их дроны нагло приземляются по всей Ставрии, и инопланетяне даже не думают согласовывать свои действия с законными властями.

– Ну так что? – повысил Нарпред голос на интерком, сообразив, что в первый раз еле шептал.

– Михаил Викторович, – донесся бесстрастный голос секретаря, – госпожа Нихокара Самира Павловна просит о встрече прямо сейчас. Она находится в приемной. Что ответить?

Народный Председатель открыл рот – и проглотил едва не вырвавшуюся фразу. Старая змея – совсем не тот человек, с кем стоит ссориться даже в нормальной ситуации, не говоря уже про состояние катастрофы. Как он надеялся, что она наконец-то избавит мир от своего присутствия – и как разочаровался, когда сволочные паладары зачем-то вылечили ее и вернули в ставрийские политические джунгли!

– Пусть войдет, – коротко сказал он и отключился.

Почти сразу же двери распахнулась, и госпожа Нихокара вступила в комнату. Выглядела она вполне свежей и аккуратной: сложная прическа, умелый неброский макияж, длинное, до пола, серое платье, ухоженная кожа, способная дать сто очков форы многим двадцатилетним… Пташек почти с ненавистью взглянул на нее, прикидывая, как сейчас смотрится сам: в мятой пропотевшей рубашке, небритый и с синяками под глазами.

– Здравствуй, – скрежетнул он сквозь зубы. – Что-то срочное? Я занят.

– Я догадываюсь, Миша, – вопреки ожиданиям голос гостьи оказался сочувствующим. – Однако тебя наверняка заинтересуют новости. Пока не забыла: я отправила ребят из секретариата выкорчевывать паладарский телефон из своей машины. Подозреваю, вам он сейчас нужнее. На твоем месте я бы поставила его к себе в кабинет – или за стенку, если так и не можешь преодолеть профессиональную паранойю.

– Спасибо, учту, – сквозь зубы проговорил Пташек, выжидающе глядя на нее. Может, удовлетворится сказанным и уберется восвояси?

Однако Самира и не подумала уходить. Она обошла стол и присела на его краешек возле хозяина кабинета. Склонившись, она отбросила с его лба волосы и ласково провела ладонью по темени.

– Вот теперь, Миша, ты похож на настоящего себя, – с тенью улыбки на губах произнесла она. – Я имею в виду студента, умевшего зубами вгрызаться в проблему и не выпускать ее, пока не справится до конца. Прямо ностальгия накатывает.

Народный Председатель набрал в грудь воздуха – и тихо выдохнул, откинувшись на спинку кресла. Ностальгические воспоминания вдруг нахлынули и на него: университет, беззаботная (как кажется сейчас) студенческая жизнь, сессии, пьянки, девушки – и Мира, такая юная и веселая, еще не научившаяся держать людей за глотку стальной хваткой…

– Мне не до воспоминаний юности, – уже мягче сказал он. – Я действительно очень занят. Как ты кольчона пережила?

– Ты не поверишь, но я все проспала, – уже открыто улыбнулась женщина. – Вчера ближе к вечеру мне опять поплохело, я снотворных наглоталась и вырубилась. Просыпаюсь сегодня с утра пораньше, а вокруг, оказывается, уже небо на землю рухнуло.

– Поплохело? Разве паладары тебя не вылечили?

– Ох, что ты. Всякой гадости вкололи, но предупредили, что проблема в иммунной системе, исправить которую полностью невозможно. Организм сам себя пожирает, процесс можно притормозить, но не отменить полностью. Даже благодаря паладарам я вряд ли протяну больше пары-тройки лет. Впрочем, ты ведь совсем не огорчишься моей кремации, а, Миша? Даже наоборот?

Самира заглянула в глаза.

– Что ты, Мира, – неискренне ответил Народный Председатель, отводя взгляд. – Ты же знаешь, как я к тебе отношусь.

– Как к человеку, зажавшему в тиски твои яйца, – отрезала гостья, слезая со стола и усаживаясь в гостевое кресло сбоку. – Интересно, забываешь ли ты хоть на секунду о стародавнем милицейском протоколе? Я обещала, что пущу его в ход только при угрозе моей личной безопасности, но разве ж ты мне веришь? Разве ты вообще кому-нибудь веришь?

– Ну, в конце концов я сижу в кресле Нарпреда благодаря тебе…

– Для тебя уже оказанная услуга не стоит ни гроша, – усмешка гости стала жесткой и циничной. – На сей счет я никогда иллюзий не питала. Даже в универе ты у меня постоянно лекции списывал, и хоть бы раз шоколадку купил в благодарность! Впрочем, я явилась не ради воспоминаний и даже не выяснять отношения. Я разговаривала с паладарами.

– А? – поразился Пташек. – С паладарами? С послом? Он же ретранслятором сейчас работает где-то на городских АТС. Неужто соврал?

– На АТС не он, а его дрон под управлением компьютера. Сам посол, полагаю, уютно расположился далеко от нашей несчастной планеты – на космической станции, или что у них там – и наслаждается вынужденным бездельем. Я по паладарскому телефону с ним говорила, чужая техника работает идеально.

– М-да, – Народный Председатель побарабанил пальцами по столу. – Ну, ты сильна как раз неформальными связями с кем ни попадя. Интересно, есть хотя бы на Фисте страна, где у тебя не найдется контактов?

– Есть, – невозмутимо кивнула Самира. – Трансгрия. Предыдущего диктатора пристрелили во время удачного переворота четыре декады назад, а больше из их бандитов… э-э, политиков у нас в Ставрии никто не учился. Впрочем, я шапочно знакома с тамошним резидентом военной разведки.

– А у нас есть там резидент?… Стоп. Забудь. О чем ты говорила с паладарами?

– В основном спрашивала, чем могу помочь. Посол казался вежливым, но общий смысл ответов сводился к "не путайся под ногами, не до тебя". Однако кое-что между строк я вытянула.

Самира извлекла из-за пазухи микроскопический блокнотик и заглянула в него.

– Во-первых, паладаров самих накрыло по самое не балуйся. Три кольчона, из них два снесли сразу, а третий таки пробился к берегу и накрыл площадь по крайней мере в двенадцать квадратных цул. Кроме того, ударными волнами от взрывов побило стекла во многих зданиях и что-то там повредило в строящихся, плюс много пострадавших среди рабочих. В общем, посол попросил меня связаться с министром народного просвещения, чтобы тот отложил на три декады отправку учащихся и преподавателей.

Против воли Народный Председатель хрипло расхохотался, настолько абсурдным показалось заявление. Отложить отправку учащихся? Паладары, однако, неисправимые оптимисты, если верят, что к ним вообще кто-то отправится!

– Свяжись, Мира, и передай, уж будь любезна, – отсмеявшись и борясь с усилившейся головной болью, каркнул он. – Если найдешь его, конечно. Можешь сослаться, что я подтвердил. Еще что-то?

– Во-вторых, в течение двух декад они доведут количество дронов на нашем материке до примерно пяти сотен. В основном их предлагается использовать как устройства для дальней связи и медицинские установки. Стоимость "дневной аренды дрона", как он выразился, объявят позже. Надеюсь, она не окажется слишком высокой, иначе…

Самира заколебалась.

– Ну-ну? – подбодрил ее Пташек.

– Я в коридоре невольно разговор подслушала. Два каких-то парня, я их не знаю, шептались, что именно паладары натравили на нас кольчонов и теперь воспользуются последствиями, чтобы ободрать нас как липку. Или даже полностью к рукам прибрать, загнать в пожизненную кабалу. А ты, милый Мишенька, с ними в сговоре и свой процент наверняка получишь.

Народный Председатель стиснул зубы. Так. Пошли слухи, чего и следовало ожидать. Следует натравить внутреннюю охрану, чтобы та разобралась с провокаторами и, самое главное, выяснила, не копает ли кто под него лично.

– Ясно, – процедил он. – Еще что-то?

– Все, Миша. По крайней мере, в сегодняшней болтовне. Но в предыдущих разговорах…

Самира поднялась и снова уселась на краешек стола. Протянув руку, она провела мягкими подушечками пальцев по щеке Народного Председателя. В ответ тот положил руку на ее бедро, почувствовав сквозь ткань платья упругую, а не вялую, как следовало ожидать, плоть. Женщина шлепнула его по запястью.

– Нет, Миша, к прежнему нам не вернуться. Не забывай, я уже не девочка, мне через полгода шестьдесят исполнится. Каждой женщине следует знать, когда вовремя остановиться. Однако же и ты не молодеешь – вон, и седина в корнях волос просвечивает даже несмотря на краску, и лицо в морщинах. Ты ведь всего на год младше меня. Сколько еще в своем кресле усидишь, пока кто-то помоложе не сожрет – год, два? Или даже меньше благодаря нынешнему кризису?

– И у тебя даже есть предложения?

– Не у меня. Мне вряд ли что-то светит, я на белом свете не заживусь, как уже сказала. Но вот у тебя все еще есть шанс. Миша, ты задумывался над рассказами инопланетян? Над обмолвками о своем возрасте, публичными и в приватных разговорах? Над рассказами о способности принимать любой внешний вид с помощью фантомной, как они говорят, машинерии? О сложностях перемещениях живой материи между мирами?

– К чему ты клонишь? – настороженно осведомился Пташек.

– Они родились людьми, это неоспоримо. Как мы, от мужчины с женщиной, от мамы с папой. Родились и росли – до определенного момента. А потом вдруг раз, и смогли летать между галактиками. Думай, Миша, ты ведь всегда был умничкой, за что я тебя, сукиного сына, и любила. Шалопаем, раздолбаем, сволочью, но умничкой. Ну же? Всего одно допущение – что они в состоянии переносить сознание из живого мозга на другой носитель?…

Народный Председатель наморщил лоб и постарался отогнать назойливую головную боль. Они родились людьми, а теперь… неужто и в самом деле энергетические существа? Такое допущение объясняет очень многое – и потрясающее долголетие, и способность менять внешний вид. Стоп, значит, они могут трансформировать ЛЮБЫХ людей в паладаров, или как себя называют в узком кругу? А значит…

– Ты хочешь сказать, что их настоящие тела не умирают? И паладары бессмертны? – резко спросил он.

– Чрезвычайно похоже на то. Вспомни оговорки Камилла и Майи на пресс-конференции. Карина Мураций, похоже, из молодежи, но те двое явно куда старше. Вполне возможно, что им даже не несколько сотен, а несколько тысяч лет. Или десятков тысяч.

Нарпред медленно выдохнул воздух сквозь сжатые зубы. Его мысли лихорадочно заметались. Если паладары могут делать людей бессмертными… если паладары могут сделать бессмертными хотя бы некоторых… если запрошенная ими цена окажется не чрезмерной… у кого больше шансов? Вечная жизнь! Ну надо же…

– Кому ты еще говорила про свое… открытие? – наконец поинтересовался он.

– Никому, Миша. Я что, похожа на дурочку? Беда, однако, в том, что думать головой на Палле умею не одна я. К тем же выводам неизбежно придут и другие. Ты осознаешь, сколько в мире людей, способных заплатить безумные деньги за личное бессмертие? Не так много в процентном соотношении, но в абсолютных цифрах – огромные толпы. Ты со своими счетами в Кайнане… не дергайся так, я о них знала еще до того, как ты Нарпредом стал. Ты на их фоне просто нищеброд, уж извини за констатацию факта, и придется сильно постараться, чтобы паладары приняли именно тебя.

– Вот как… Предлагаешь себя в роли посредника при переговорах?

– Нет, разумеется, – Самира пожала плечами. – Я не в том положении, чтобы ходатайствовать за других. Хорошо уже, что они меня подлечивать продолжают. Тебе придется просить самостоятельно, и не словами, а действиями. Докажи, что реально полезен им, а не просто попрошайка под дверью.

– Как?

– Университет. Паладары, я уверена, действительно в нем заинтересованы. После того, что случилось в стране…

На интеркоме замигала лампочка.

– Михаил Викторович, – прозвучал голос секретаря, – очередная сводка. Принести?

– Через две минуты, – опередила гостья хозяина кабинета и тут же ткнула кнопку отключения. – После того, что случилось в стране, Миша, у многих может возникнуть желание свернуть наше участие в программе. Не позволь им победить. Какая-то отсрочка все равно неизбежна, но дальше все должно пойти по старому плану. Помимо прочего, я сомневаюсь, что паладары смогут перетаскивать людей в энергетические тела в наших условиях, без интенсивных исследований в Университете им не обойтись.

– Возможно. Только, Мира, – Народный Председатель прищуренно взглянул на гостью, – а твой интерес в чем? Как-то уж больно ты за них агитируешь. Лечением тебя на коротком поводке держат? Или тоже надеешься смерть обмануть?

– Нет, Миша, не лечением, – вздохнула та, слезая со стола. – Просто в моем положении как-то начинаешь задумываться о жизни. О прошлом. О том, что сможешь вспомнить в последние минуты. А идея международного университета мне нравится. Если помогу ему запуститься, много пятнышек на совести сотрется, мелких и не очень. Ну, мне пора…

Неожиданно женщина осеклась, ее лицо побелело. Ее качнуло вперед, и Самира почти упала на Народного Председателя, ссутулившись и крепко ухватив его за плечо. Их лица оказались примерно на одном уровне.

– Ты в порядке? – встревоженно спросил Пташек. – Врача вызвать?

– Нет… не надо. Просто… а-а… хочу попрощаться.

Она склонилась еще ближе и осторожно поцеловала Народного Председателя в щеку, обхватив ладонью его затылок. Лишь сейчас он осознал, насколько бледно лицо подруги молодости, почувствовал, как холодны ее пальцы и губы.

– До свидания, Миша. Если больше не увидимся, не поминай лихом.

Она с явным напряжением выпрямилась и пошла к двери, осторожно переступая прямыми, как палка, ногами. Пташек смотрел вслед, пока за гостьей не захлопнулась тяжелая створка, которая, впрочем, тут же снова открылась, чтобы пропустить неслышно скользящего по ковру секретаря. Положив на стол несколько листов бумаги, он ловко испарился, и Народный Председатель снова остался один. Да, похоже, Мира совсем плоха. Он знал, что та много лет почти не вставала с постели, а в последние годы вообще перебралась в закрытый санаторий, оставив при себе лишь нескольких преданных помощников – что, впрочем, вовсе не мешало плести интриги на расстоянии. И паладарское лечение ей, похоже, не слишком-то помогает.

С одной стороны, многие испытают огромное облегчение, когда старая многознающая змея наконец-то издохнет. С другой – Мира не так мало сделала для него, и хотя всегда держала за горло стальной рукой, ни разу не пыталась сломать через колено и ни разу не предала. Да и тот стародавний институтский роман просто так из жизни не вычеркнешь. Пожалуй, он все-таки будет скучать.

Впрочем, Нарпред тут же выбросил сантименты из головы. Его взгляд упал на строки новой сводки – и соскользнул с них, не в силах разобрать ни буквы. Хотя головная боль заметно ослабла, сконцентрировать внимание не удавалось.

Бессмертие! Вечная мечта человечества! Неужели оно реально? Если да, то он должен стать первым, кто его добьется! Плевать на нынешнее кресло, он и в самом деле уже немолод и долго в нем не продержится. Но пока еще держишься, нужно продемонстрировать паладарам свою полезность. И, разумеется, следует поговорить с Мураций, заключив с ней сделку. Но сначала необходимо основательно запастись козырями.

Он дотянулся до кнопки интеркома.

– Начальника секретариата ко мне, срочно, – распорядился он. – И начинайте оповещать министров, что экстренное заседание правительства состоится через два часа. Мне плевать, как, но их нужно оповестить и доставить сюда. Выполнять!

"Вниманию Паллийской рабочей группы. Суоко в канале. Информационное сообщение. В фоновом режиме. Важно. Беседа с Народным Председателем Ставрии проведена. Главная идея до него донесена, и, судя по реакции, он клюнул. Тестирование новой технологии прошло успешно, температуру поверхности дрона удалось опустить даже ниже нормальной человеческой и удерживать в таком состоянии больше получаса. Тверек, Камилл, спасибо, выручили.

Дополнение (Дзии). Во время встречи выполнено радарное и гравитационное сканирование тела Народного Председателя. В грудной клетке и черепной коробке обнаружены характерные сигнатуры энергоплазмы. Можно констатировать, что господин Пташек превратился в эйлахо, или "человека с особыми способностями", как принято говорить в Ставрии. Проистекающие отсюда варианты политической игры оставляю просчитывать аналитикам Стораса.

Конец сообщения".

"Вниманию Паллийской рабочей группы. Координатор в канале. Информационное сообщение. В фоновом режиме. Низкая важность. Спуск резервных контейнеров с орбиты на Типпу, Торвалу и Фисту завершен. Потеряно семь с половиной процентов дронов, что меньше ожидаемого на четверть. Также завершено перераспределение дронов из Хёнкона по Могерату. Заканчиваю интеграцию дронов с энергетическими и коммуникационными системами паллийцев. С их помощью уже восстановлена телевизионная трансляция и телефонная связь в тридцати четырех крупных городах Типпы, Торвалы и Могерата, включая столицы Кайтара, Ставрии, Кайнаня и Ценганя. В течение ближайших планетарных суток прогнозирую восстановление коммуникационных систем на восьмидесяти процентах населенных территорий. Попутный анализ телефонных переговоров не подтверждает предположение о высоком проценте смертности жителей атакованных городов, однако свидетельствует о большом количестве людей в состоянии комы.

Быстрое радарное сканирование лиц, входящих в близкий контакт с дронами, указывает на не менее чем пятидесятипроцентное заражение человеческой популяции Паллы энергоплазмой (данные на позавчерашний планетарный день – около полутора процентов). По визуальным признакам негативного влияния энергетических новообразований на самочувствие большинства новых эйлахо не выявлено, однако вывод имеет крайне низкую достоверность.

Конец сообщения".

"Вниманию Паллийской рабочей группы. Харлам в канале. Экстренно. Сверхважно. Сканирование поверхности Паллы сетью орбитальных спутников выявило большие скопления энергоплазмы под всеми городами, атакованными кольчонами. В Хёнконе отмечены множественные бассейны под Лантой и Колуном, включая большую часть предполагаемой жилой и учебной зоны. Глубина залегания верхних слоев энергоплазмы – от одного до трех метров, определить нижнюю границу не представляется возможным. Размеры скоплений – от нескольких сотен квадратных метров до десятков квадратных километров. Детальная карта прилагается. Учтите, что спутниковые радары и гравизоры пробивают не более десятка метров почвы, и по косвенным признакам можно предположить, что они видят только вершины айсбергов. Создается впечатление, что кольчоны не рассосались бесследно, как раньше, а ушли под землю.

В числе прочего учтите, что все без исключения убежища на Колуне оказались в зараженном грунте. Поскольку энергоплазма не всегда обнаруживается человеческими органами чувств, не позволяйте людям спускаться в подземные помещения до прояснения ситуации. И не спрашивайте меня, почему вдруг кольчоны страстно полюбили плотное вещество, которое раньше на дух не переносили, у меня нет даже первичной гипотезы.

Постарайтесь аккуратнее использовать активные сенсоры дронов, чтобы лишний раз не провоцировать Арасиномэ, или кто там стоит за случившимся. Восстановить планету после пространственного деструктора не смогу даже я.

Конец сообщения".