Текст книги "Император Пограничья 9 (СИ)"

Автор книги: Евгений Астахов

Соавторы: Саша Токсик
сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)

– Понял, сын. Всех соберу.

Направляясь в дом, я обдумывал услышанное. Угрюм восстанавливался после Гона быстрее, чем я ожидал. Торговля Реликтами набирала обороты, представительства работали, люди прибывали.

* * *

Большой зал дома воеводы, или теперь уже вернее будет сказать маркграфа, заполнялся людьми. Я стоял у стола с картами, наблюдая, как входят участники совета. Маги, чьё число плавно приближалось к полутора десяткам, расселись полукругом. Старосты Прокоп, Тихон и Марфа заняли места напротив. Зарецкий и Грановский устроились у окна. Борис с Захаром встали по бокам от меня. Кузнец Фрол неловко топтался, не зная, куда себя деть.

Когда все собрались, я обвёл взглядом присутствующих.

– Благодарю всех за то, что пришли. У меня есть важные новости, которые касаются будущего Угрюма.

Я сделал паузу, давая словам вес.

– Несколько дней назад князь Матвей Филатович Оболенский подписал указ о создании Угрюмской марки. Отныне наш острог – полуавтономная территория под протекторатом Сергиево-Посадского княжества. А я получил титул маркграфа.

В зале повисла тишина. Некоторые, как Василиса и отец, уже знали об этом, но для большинства новость стала неожиданностью.

– Маркграф? – первым нарушил молчание Прокоп. – Это что же получается, мы теперь не Владимирскому княжеству подчиняемся?

– Именно так, – кивнул я. – Мы переходим под юрисдикцию Сергиева Посада. Это даёт нам защиту от притязаний нового князя Сабурова и его приспешников. Поясню свои слова: князь Веретинский на днях умер, и престол Владимира занял граф Сабуров.

Марфа нахмурилась:

– А что это значит для простых людей? Налоги увеличатся? Новые повинности появятся?

– Наоборот, – успокоил я её. – Маркграф платит фиксированный налог, а не постоянно растущий. Иными словами мы будем платить ту же сумму, что и сейчас. Никаких дополнительных поборов.

Тихон почесал седую бороду:

– Звучит слишком хорошо. В чём подвох?

Я усмехнулся его прямоте.

– Подвох в том, что мы должны сами себя защищать и обеспечивать. Княжеские Стрельцы к нам не придут, но и княжеские чиновники тоже. Мы сами себе хозяева.

Грановский поднял руку:

– Прохор Игнатьевич, а что с планами развития? Фабрики и производства – всё это остаётся в силе?

– Не просто остаётся, а получает новые возможности. Как маркграф, я могу вести разработку природных ресурсов и открывать мануфактуры без согласования с княжеской канцелярией.

Оживление в зале усилилось. Люди начали понимать открывающиеся перспективы.

– Друзья, – я повысил голос, привлекая внимание, – мы пережили Гон. Благодаря усилиям каждого из вас – от дружинников и землепашцев до могущественных магов – мы не просто выжили, но и одолели врага. Теперь у нас есть шанс построить что-то большее, чем просто острог в Пограничье.

Я развернул карту окрестностей.

– Но для этого нужно решить первоочередную задачу – продовольствие. Помните наше совещание перед Гоном? Мы обсуждали четыре направления работы. Так вот, теперь это стало как никогда актуально, потому что наша численность растёт семимильными шагами. Сейчас хочу услышать отчёты каждой группы.

Первым поднялся Зарецкий.

– Мы с Анной Дмитриевной, – на миг румянец покрыл его щёки, – провели серию экспериментов с Реликтами. Жилотрав действительно укрепляет корневую систему – тестовые грядки показали прирост на пятнадцать процентов. Серая Росянка удерживает влагу даже в засушливые дни. А вот с Зеленоцветом проблема – его в окрестностях почти нет, охотники нашли всего три экземпляра. И это несмотря на увеличившийся во время Гона рост…

Соболева добавила:

– Эликсиры для работников готовы. Безопасная формула даёт прирост силы и выносливости на шесть часов без побочных эффектов. Проверили на добровольцах – один человек выполняет работу за двоих.

– Отлично, – кивнул я. – Продолжайте поиски Зеленоцвета. Возможно, стоит организовать экспедицию вглубь Пограничья или закупить его, благо теперь нам это по силам. Что с улучшенными орудиями?

Максим Арсеньев оживился:

– Жатка, которую испытывали при сборе урожая в Жохово, доработана. Устранили основные поломки, механизм стал надёжнее. Сейчас с Фролом работаем над магическим плугом – основа готова, осталось интегрировать артефактные компоненты.

Кузнец подтвердил:

– Железо выковал по чертежам Максима Андреевича. Штука вышла увесистая, но крепкая. Как приладим магию – сразу в поле испытаем.

– Когда ожидаете завершения?

– Дня через три-четыре, – прикинул артефактор. – Нужно правильно настроить резонанс между металлом и кристаллами.

Я повернулся к геомантам:

– Василиса, как продвигается осушение болот?

Княжна встала, подойдя к карте:

– Ещё до Гона мы начали с южного участка в пяти километрах от острога. За неделю осушили двенадцать гектаров из сорока, но потом пришлось прерваться – нашествие Бездушных… Система дренажных каналов работала исправно, вода отводилась в накопительные резервуары. Почва богатая, как и предполагалось – чёрный торф с высоким содержанием органики.

Вельский добавил:

– Главная сложность – поддержание баланса. Нельзя осушать слишком быстро, иначе торф пересохнет и станет пожароопасным. Приходится работать поэтапно.

– И сколько ещё времени потребуется на оставшиеся участки?

– При текущих темпах – около двух недель на все сорок гектаров, – подсчитала Мария Сомова. – Увы, это оказалось сложнее, чем мы рассчитывали.

Полина встала со своего места:

– Система полива продумана, но для полной реализации нужны трубы. Много труб. Дерево не подойдёт – сгниёт за сезон. Металл слишком дорог и его у нас недостаточно. Керамические трубы хрупки, легко трескаются при перепадах температур…

– А почему бы не использовать камень? – внезапно подал голос Вершинин. – У нас четыре геоманта. Можем формировать трубы прямо из цельной породы – никаких швов, идеальная герметичность.

Василиса оживилась:

– Точно! Базальт или гранит прослужат столетия. Можем делать трубы любого диаметра и толщины стенок.

– Это решит проблему, – кивнул я. – Сколько времени займёт создание необходимого количества?

Вельский прикинул:

– Если работать вчетвером посменно – около двух недель на основные магистрали. Потом можно не спеша доделывать ответвления.

– Отлично. Начинайте, как только появится возможность. А пока используйте накопленную воду для полива существующих полей через временные каналы.

Я окинул взглядом собравшихся. На лицах читалась гордость за проделанную работу.

– Итак, у нас есть промежуточные результаты, но до полной победы над продовольственной проблемой ещё далеко. Завтра я лично осмотрю осушенные участки и испытательные поля. Прошу всех удвоить усилия – теперь, когда Гон позади, мы можем сосредоточиться на развитии.

Переводя дыхание после обсуждения сельскохозяйственных вопросов, я откинулся на спинку стула.

– Теперь перейдём к не менее важной теме – жилью. Захар уже упоминал, что старосты Жохово, Цепелево, Копнино, Нерожино и Шувалихи с высокой долей вероятности хотят обсудить переселение к нам на постоянной основе.

Старый слуга кивнул:

– Так точно, барин. После того, как видели, как мы Гон пережили, все хотят под наши стены перебраться.

– Это создаёт проблему, – продолжил я. – Бараки переполнены беженцами из Сергиева Посада и других мест. Многие семьи из тех деревень ютятся по чужим домам. Если на время Гона это ещё было терпимо, все понимали чрезвычайность нашего положения, то для постоянного проживания потребуются новые жилища.

Староста Прокоп нахмурился:

– Всё верно. Мои сельчане уже волком воют. Тяжело, когда в избе пара семей проживает. Ни быт ладить, ни, кхм, думаю, вы меня поняли…

– Именно поэтому нужно заранее продумать транспортировку их домов, – сказал я. – Те из вас, кто был здесь весной, помнят, как мы перевозили дома из Анфимовки, Овечкино и Дербышей.

Вельский, Безбородко и другие новоприбывшие маги заинтересованно подались вперёд.

– Я слышал что-то про каменные желоба, – заметил Степан. – Но подробностей не знаю.

– Суть в следующем. Вместо того чтобы возить брёвна на телегах по разбитым дорогам, мы с Василисой создали систему каменных желобов – по сути, искусственные русла в земле. Геоманты формируют и уплотняют грунт, создавая гладкие полукруглые каналы. По ним брёвна скользят, как по ледяной горке.

– Но как они движутся? – спросила Мария Сомова. – Сами по себе?

Василиса пояснила:

– На участках с уклоном – под действием собственного веса. На ровных местах Полина создавала тонкий слой льда для уменьшения трения.

– А я оживлял брёвна заклинанием, – добавил Зарецкий с гордостью. – Они сами ползли по желобам, как огромные деревянные гусеницы. Воевода научил меня этому приёму.

Вельский присвистнул:

– Изящное решение. И сколько времени ушло на создание желобов?

– Шесть дней на три деревни, – ответил я. – Но теперь нас четверо геомантов. Справимся быстрее.

– Постойте, – вмешался Грановский. – А эти желоба до сих пор существуют? Можно их использовать повторно?

Я покачал головой:

– Уничтожили сразу после переезда. Нельзя оставлять такие явные указатели на расположение острога. Враги могли бы по ним выйти прямо к нашим воротам.

– Разумно, – согласился инженер. – Придётся создавать новые.

– Но даже если бы они существовали, – пояснил я, – те желоба проложены от обезлюдевших и разобранных деревень к Угрюму. А нам потребуются иные маршруты.

Тимур Черкасский поднял руку:

– А что с разборкой домов? Это же колоссальный объём работы.

– В прошлый раз мы разделили людей на бригады, – объяснил я. – Одни маркировали брёвна, указывая, из какого дома и с какого места. Другие разбирали, третьи сортировали – гнилые в утиль, целые на перевозку. Четвёртые грузили и доставляли к желобам.

Прокоп добавил:

– Система работала как часы. За три недели три деревни перевезли.

– Три недели… – задумчиво протянул Вершинин. – А у нас теперь пять деревень. Это почти два месяца работы.

– Необязательно, – возразила Василиса. – С четырьмя геомантами создание желобов пойдёт быстрее. Да и опыт уже есть – не придётся экспериментировать. И рабочих рук у нас теперь куда больше.

Полина подняла руку:

– Я готова снова заниматься льдом. В прошлый раз неплохо получилось.

– Я могу помочь с этим, – мягко заметила Ольтевская-Сиверс.

– И у меня резерв вырос, – отметил Зарецкий. – Смогу оживлять больше брёвен одновременно.

Марфа скептически хмыкнула:

– Всё это хорошо, но где размещать новые дома? Места-то у нас не прибавилось.

– Будем расширять периметр острога, увеличивая количество бастионов, – ответил я. – Новые кварталы с южной и восточной стороны. Стены придётся перестраивать, но это неизбежно при таком росте населения.

– А защита? – забеспокоился Тихон. – Чем больше периметр, тем сложнее оборонять.

– Запланирован новый набор в дружину. У нас будет больше обученных бойцов, – заверил его Борис.

Профессор Карпов, до этого молчавший, заговорил:

– Кхм, господа, а не проще ли построить новые дома? Зачем возиться с разборкой и перевозкой старых?

– Мы это уже проходили, – ответил я. – Время. На постройку дома с нуля уйдёт в разы больше времени, чем на перевозку и сборку готового. К тому же людям психологически важно сохранить свои жилища – это часть их жизни, их истории.

В зале воцарилось оживление. Маги обсуждали технические детали создания желобов, старосты прикидывали количество необходимых рабочих, Грановский с Зарецким спорили об оптимальном угле наклона для скольжения.

– Итак, – повысил я голос, – план следующий. Завтра встречаюсь со старостами пяти деревень, выясняю их намерения. Если решат переселяться – начинаем подготовку. Геоманты приступят к созданию желобов, остальные займутся организацией бригад.

– А если не все захотят переезжать? – спросил Вельский.

– Тогда скорректируем план под реальное количество, – пожал я плечами. – Но, судя по настроениям, желающих будет большинство. Гон показал преимущества жизни за крепкими стенами под защитой дружины.

Все понимающе закивали.

Я обвёл взглядом собравшихся, готовясь озвучить последнюю тему.

– Остаётся ещё один важный вопрос – завершение тестирования жителей на магический дар и создание полноценной академии.

Леонид Карпов оживился, поправив очки:

– Мы проверили сто пятьдесят человек, осталось около трёхсот пятидесяти. Поправка теперь уже трёхсот восьмидесяти. При той же интенсивности работы потребуется ещё несколько недель.

– Времени у нас достаточно, – кивнул я. – Леонид Борисович, готовы ли вы взять на себя организацию оставшихся проверок?

Профессор выпрямился:

– Разумеется, Прохор Игнатьевич. Это моя прямая обязанность. Однако мне потребуются помощники – одному с таким объёмом не справиться.

– У меня есть предложение, – я повернулся к седобородому теоретику. – В лазарете доктора Альбинони работает девушка по имени Анфиса. Менталистка с редким даром чувствовать эмоции.

– Помню-помню, – заметил Карпов. – Очень необычное фиолетовое свечение в центральном кристалле…

– Именно. Её способности помогут успокоить нервничающих людей и понять их истинный настрой. Многие простолюдины боятся магии или, наоборот, слишком сильно её желают. Анфиса поможет отделить зёрна от плевел.

Профессор задумчиво кивнул:

– Разумное предложение. С менталисткой процесс пойдёт эффективнее. Кто ещё может помочь?

– Возьмите Светова. Пока раненых нет, он свободен. Леонид Борисович, даю вам две недели на завершение проверок. После составьте подробный список всех одарённых с вашими соображениями по их обучению – кому какие дисциплины подойдут, в каком порядке осваивать.

– Будет исполнено, – профессор достал записную книжку и что-то пометил. – А что насчёт лицензии для академии? Напомню, этот вопрос подвис. Без официального признания наши выпускники столкнутся с проблемами.

Я усмехнулся, вспомнив прошлые попытки:

– Беру его на себя. Прежде меня отвлекали Бездушные, но сейчас я готов взять за эту кучку напыщенных индюков из Академического совета всерьёз. Да, они настроен против нас из-за истории с Горевским, но теперь у нас есть козыри – статус марки, покровительство князя Оболенского и поддержка общественности.

– Они могут снова отказать, – предупредил Карпов.

– Пусть попробуют, – в моём голосе прозвучала сталь.

Я поднялся, давая понять, что совещание подходит к концу:

– У всех есть задачи. Приступайте к их выполнению. Результаты жду через неделю.

Люди начали расходиться, обсуждая услышанное. Я жестом остановил Голицыну:

– Василиса, задержись. Нужно обсудить один вопрос. И Александр…

Зарецкий, проходя мимо, вопросительно посмотрел на меня.

– Я загляну к тебе после разговора с Василисой. Жди меня в лаборатории.

Алхимик кивнул и вышел последним, прикрыв за собой дверь. В зале остались только мы с геоманткой. Василиса настороженно смотрела на меня, явно гадая, что за деликатный вопрос я хочу обсудить.

Я помолчал, собираясь с мыслями, затем произнёс:

– Василиса, нам нужно ехать в Москву. Пришло время познакомить меня с твоим отцом.

Глава 15

Василиса замерла, её изумрудные глаза расширились от изумления. Несколько мгновений она молча смотрела на меня, словно пытаясь понять, не ослышалась ли.

– В Москву? К моему отцу? – наконец выдавила она, и в её голосе прозвучала смесь недоверия и тревоги. – Прохор, ты что, с ума сошёл? Зачем это делать именно сейчас?

Я откинулся на спинку стула, сцепив пальцы в замок. Её реакция была вполне предсказуемой – за те месяцы, что мы знакомы, я успел изучить, как болезненно Василиса воспринимает любые упоминания о родном доме.

– Помнишь наш уговор? – спокойно напомнил я. – Мы договаривались, что в какой-то момент нам придётся взять инициативу в свои руки. Самим наладить контакт с твоим отцом, а не ждать, когда он случайно узнает о твоём местонахождении.

Геомантка нервно заправила прядь чёрных волос за ухо – жест, который я замечал за ней в моменты волнения.

– Но почему именно сейчас? Может, стоит подождать ещё немного? – в её голосе звучала почти мольба.

– Потому что с каждым днём вероятность случайного раскрытия растёт, – терпеливо объяснил я. – Население острога увеличилось в разы. Мы планируем продолжать принимать новых беженцев, ремесленников и купцов. Это сотни новых людей, Василиса. Кто-то из них мог видеть тебя в Эфирнете на фотографиях с приёмов в Московском Бастионе, кто-то может узнать твоё лицо. И тогда слухи дойдут до князя Голицына совсем не так, как нам хотелось бы.

Она прикусила губу, явно обдумывая мои слова. Я продолжил, стараясь говорить убедительно, но без давления:

– Представь, что произойдёт, если твой отец узнает от третьих лиц, что его дочь находится в Угрюме. Первая мысль – её удерживают силой. Вторая – это политическая игра против Московского княжества, попытка надавить на них через тебя, заполучив какие-то преференции. Он пришлёт не переговорщиков, а армию для твоего «освобождения». И никакие объяснения уже не помогут.

Василиса медленно опустилась на скамью, разглаживая складки платья. В её движениях сквозила усталость от груза, который она несла все эти месяцы.

– А если мы сами приедем, – подхватил я, – ситуация кардинально меняется. Ты приезжаешь не как беглянка, которую поймали, а как… назовём это дипломатическим визитом. Со мной, маркграфом Угрюмским, находящимся под покровительством князя Оболенского.

При упоминании моего нового титула в глазах девушки мелькнуло понимание. Она выпрямилась, и я увидел, как в ней просыпается аналитический ум, за который я её ценил.

– Титул маркграфа сам по себе мало что значит для отца, – покачала головой она, – но статус автономной Марки под покровительством Сергиева Посада – это уже политический фактор. Отец не сможет просто ворваться на территорию, защищённую князем Оболенским, иначе это будет жестом войны. И то, что ты не просто дворянин, а правитель пусть небольшой, но автономной территории… Ему придётся учитывать дипломатические последствия и вести переговоры, а не просто отдавать приказы… А это даёт нам пространство для манёвра.

– Именно, – кивнул я. – Сейчас наши шансы на успешные переговоры выше, чем когда-либо. У нас есть статус, защита влиятельного князя и, что немаловажно, экономическая независимость.

Василиса глубоко вздохнула, и на её лице отразилась целая гамма эмоций – от тревоги до обречённого принятия.

– Ты прав, – наконец выдохнула она. – Как всегда, впрочем. Просто… – её голос дрогнул, – мне совсем не хочется возвращаться в тот дом. Там слишком много плохих воспоминаний.

Я встал и подошёл к окну, давая ей время собраться с мыслями. За стеклом кипела жизнь Угрюма – дружинники тренировались на плацу, женщины несли корзины с бельём, дети играли у колодца.

– Смерть матери, – тихо продолжила Василиса за моей спиной. – Появление Елены Строгановой, которая с первого дня возненавидела меня. Как она стирала любые следы матушки из дворца, словно та никогда не существовала. Новая свадьба отца через полгода после похорон…

Я повернулся к ней, видя, как она сжимает кулаки, борясь с нахлынувшими эмоциями.

– Мы пробудем там ровно столько, сколько потребуется, – заверил я. – Это не возвращение домой, Василиса. Это деловой визит. К тому же, – я позволил себе лёгкую улыбку, – у меня есть и другие дела в Московском Бастионе.

Геомантка подняла на меня вопросительный взгляд, явно благодарная за смену темы.

– Вторая задача – поиск горняков для шахты, – пояснил я. – Именно то, о чём ты просила сегодня днём. В Москве, с его развитой промышленностью, будет проще найти квалифицированных специалистов.

– Это правда, – оживилась она. – В Бастионе работает несколько артелей вольных шахтёров, – пояснила она. – Они берут разовые подряды, когда крупным компаниям нужна дополнительная рабочая сила. Между контрактами многие ищут постоянное место. А ещё есть выпускники Горного училища и мастера из мелких рудников, которые закрылись из-за истощения жил. И, наконец, там проживает много опытных горняков, которые ушли с рудников по возрасту или из-за травм, но ещё способны передавать свои знания. Они часто берутся обучать молодёжь или консультируют небольшие артели. Для нового проекта с хорошей оплатой такие специалисты – находка. В общем, при правильном подходе можно собрать хорошую команду.

– Отлично. Третья задача – выполнить обязательства перед Терновским, – я прошёлся по комнате, обдумывая детали. – Помнишь, я договаривался о поставке пяти центнеров слитков Сумеречной стали после Гона?

Василиса задумалась, явно производя в уме подсчёты.

– Давай посмотрим… За три плавки мы получили почти полторы тонны чистой стали.

– И сколько ушло на патроны?

– Чуть меньше восьми центнеров на сто четырнадцать тысяч особых пуль, – она нахмурилась. – Получается, у нас осталось около шести центнеров.

Я кивнул, довольный её точностью и отменной памятью.

– Хорошо. Значит, обязательства перед Москвой мы выполнить можем. К тому же… – я задумался, вспоминая недавние бои, – большую часть отстрелянных пуль я собрал с поля боя. Примерно семьдесят процентов удалось найти и переместить в мастерскую.

– Ты сможешь их восстановить? – с интересом спросила собеседница.

– Те, что сохранили форму – да. Но часть деформировалась настолько сильно, что превратилась в металлическую пыль. Прикидываю, что смогу вернуть в оборот около пяти центнеров Сумеречной стали.

– Впечатляет, – призналась она. – Это существенно улучшает наше положение с ресурсами.

– В любом случае, пять центнеров для Терновского у нас есть, – подытожил я. – Четвёртая задача – навестить Федота. Парень уже больше месяца проходит обучение в ратной компании «Перун». Пора проверить его успехи.

При упоминании молодого дружинника лицо Василисы смягчилось. Она помнила, как отчаянно тот защищал Угрюм во время первых столкновений с Бездушными.

– Пятая задача более специфическая, – продолжил я. – Нужно купить особые материалы для тигля. Карбид кремния, карбид бора или оксид циркония.

– Для чего это? – удивилась геомантка.

– Помнишь, Полина отдала свои фамильные рубины для создания тигля? Я обещал вернуть ей драгоценности. А для этого нужны материалы, способные выдержать экстремальные температуры.

– Почему не тугоплавкие металлы? Вольфрам, молибден, тантал?..

– Изучал этот вопрос, – покачал я головой. – Они требуют инертной атмосферы или вакуума при высоких температурах. Иначе окисляются и разрушаются. Нам нужны именно керамические материалы.

Василиса кивнула, принимая объяснение. Я заметил, как она расслабилась, увлечённая технической стороной вопроса. Обсуждение конкретных задач помогло ей отвлечься от тревожных мыслей о предстоящей встрече с отцом.

– И последняя, шестая задача – продать излишки Реликтов, – завершил я перечисление. – Нам нужно прикрытие для растущего благосостояния Марки. Никто не должен догадаться, что основной источник дохода – Сумеречная сталь.

– Разумно, – согласилась она. – Если мы внезапно разбогатеем без видимых причин, это вызовет ненужные вопросы. А торговля Реликтами – вполне правдоподобное объяснение.

Я вернулся к столу и сел напротив неё.

– Итак, у нас шесть веских причин для поездки в Москву. Встреча с твоим отцом – лишь одна из них, хоть и важнейшая.

Василиса усмехнулась, но в её глазах всё ещё плескалась тревога.

– Ты всегда умеешь представить дело так, будто это единственное разумное решение.

– Потому что так оно и есть, – спокойно ответил я. – Мы не можем вечно прятаться от большого мира, Василиса. Рано или поздно придётся выйти на свет. И лучше сделать это на своих условиях.

Она помолчала, глядя в окно на вечереющее небо. Солнце садилось за лесом, окрашивая облака в багряные тона.

– Когда выезжаем? – наконец спросила она, и в её голосе я услышал решимость.

– Через два дня. Нужно завершить кое-какие дела и подготовиться – собрать слитки, упаковать Реликты, подобрать подходящую охрану.

– И предупредить отца, – добавила Василиса. – Нельзя просто явиться к воротам Кремля. Нужно послать официальное письмо о визите маркграфа Угрюмского.

– Об этом я тоже подумал. Напишем завтра. О тебе, естественно, пока уведомлять не будем. К нашему приезду князь будет готов к встрече.

Геомантка встала, расправив плечи. В этот момент в ней проступила та самая княжеская стать, которую она так старательно скрывала все эти месяцы.

– Что ж, маркграф Платонов, – произнесла она с лёгкой иронией, – похоже, мне предстоит вспомнить уроки этикета и придворных манер. Надеюсь, я не слишком отвыкла от жизни в высшем свете.

– Уверен, ты справишься, – заверил я. – В конце концов, ты всегда оставалась княжной, даже когда учила деревенских детей грамоте.

Мы ещё некоторое время обсуждали детали предстоящей поездки – кого взять с собой, какие документы подготовить, как лучше представить наш визит. Василиса постепенно входила во вкус планирования, и тревога в её глазах сменилась деловой сосредоточенностью.

Когда она ушла, я остался в зале, размышляя о предстоящем. Встреча с князем Голицыным обещала быть непростой. Могущественный правитель Московского Бастиона вряд ли обрадуется, узнав, что его дочь сбежала не просто так, а нашла союзника в лице молодого маркграфа. Однако откладывать этот разговор больше нельзя – слишком высоки ставки.

Следом я направился в лабораторию Зарецкого. Та встретила меня привычным запахом трав и реактивов. Александр склонился над столом, что-то яростно записывая в толстую тетрадь. Рядом аккуратными рядами были разложены образцы различных Чернотрав.

– Воевода! – вскинулся алхимик, заметив меня. – О чём хотели поговорить?

– Об улучшениях бойцов на основе Реликтов. О твоём открытии и его практическом применении.

– Ааа! Так и подумал, если честно. Тогда вы как раз вовремя. Я сегодня днём закончил все расчёты и протоколы.

Тёмные круги под его светло-карими глазами стали ещё заметнее – парень явно не спал несколько ночей, дорабатывая методику.

– Покажи, что у тебя получилось, – я присел на стул напротив.

Александр развернул передо мной несколько исписанных листов со схемами и формулами.

– Помните, я говорил о постепенной фиксации временных эффектов через профильные нагрузки? Так вот, я разработал точные протоколы для каждого типа улучшений. Смотрите – укрепление костной структуры через Костяницу.

Он ткнул пальцем в первую схему.

– Боец принимает зелье утром натощак. Эффект проявляется через двадцать минут – кости становятся прочнее примерно на тридцать процентов. Затем три дня интенсивных силовых тренировок – приседания с весом, отработка ударов, работа с тяжёлым оружием. Физическая нагрузка заставляет организм адаптироваться к изменениям, а энергетическая оболочка постепенно синхронизируется с новым состоянием тела.

– А побочные эффекты? – уточнил я.

– Минимальные при соблюдении протокола. Лёгкая ломота в костях первые сутки, повышенный аппетит – организму нужен строительный материал. После трёх дней тренировок – четыре дня полного покоя. Никаких нагрузок, никакой магии. Только отдых и усиленное питание.

Зарецкий перелистнул страницу.

– После семи-десяти таких циклов эффект становится постоянным. Микродозы Реликта откладываются в костной ткани, меняя её структуру на клеточном уровне. Боец получает кости, способные выдержать удар боевого молота без перелома.

– Впечатляет, – признал я. – Что ещё?

– Вот протокол для повышения выносливости через Агнолию, – алхимик показал следующую схему. – Принцип тот же, но тренировки другие – длительный бег, плавание, марш-броски с полной выкладкой. А это – усиление реакции через Маранику. Тут нужны упражнения на координацию, работа с метательным оружием, спарринги.

Я внимательно изучал расписанные протоколы. Александр проделал колоссальную работу, продумав каждую мелочь.

– Отличная работа, – похвалил я. – Когда можем начать?

– Хоть сейчас! – загорелся молодой алхимик. – У нас в хранилище столько Реликтов, что хватит на целую армию. Я могу производить по двадцать-тридцать доз в день каждого типа эликсира.

– Нужно привлечь Светова для медицинского контроля добровольцев, – добавил я. – И Бориса – он будет руководить тренировками.

– Уже думал об этом, – кивнул Зарецкий. – Составил список первой экспериментальной группы – двенадцать человек из лучших бойцов дружины. Все прошли проверку на скрытый магический потенциал – это важно для безопасности процедур.

Он протянул мне список. Я пробежал глазами по именам – действительно, лучшие из лучших. Мои спецназовцы возглавляли список, что немудрено, а за ними шли проверенные в боях дружинники.

– Начинай немедленно, – распорядился я. – Но помни – безопасность превыше всего. При малейших отклонениях от протокола прекращаем эксперимент.

– Будет сделано, воевода, – Александр уже потянулся к склянкам с ингредиентами. – Я начну с производства эликсиров для первого цикла. К утру всё будет готово.

– И не забывай про другие проекты, – напомнил я, поднимаясь. – Усиливающие снадобья для магов, стимуляторы для массового применения – всё это тоже важно.

– Справлюсь, – заверил алхимик. – Анна мне помогает, да и новые ученики быстро осваиваются. Кстати, не помню, говорил я или нет… – он рассеянно перевёл взгляд на стену, спохватился и продолжил, – Дмитрий и Раиса полностью стабилизировались после пробуждения дара. Аппетит нормализовался, физические показатели остались на прежнем усиленном уровне.

– Отличные новости. Продолжай в том же духе.

Покинув лабораторию, я направился к тренировочной площадке. Солнце уже клонилось к закату, окрашивая небо в багряные тона. У старой липы по нашему уговору меня ждал Егор – мой ученик выглядел мрачнее тучи.

– Добрый вечер, наставник, – буркнул он, не поднимая глаз.

– Что случилось? – я сразу почувствовал, что парня что-то гложет.

Парень помялся, явно подбирая слова.

– Отец… мы с отцом поругались. Он считает, что я зря время трачу на всякие боевые фокусы. Говорит, что металломант должен в кузнице работать, оружие ковать, а не мечтать о подвигах.

Я присел на скамью, жестом приглашая ученика присоединиться.

– Расскажи подробнее.

– Вы же помните, как я во время сбора Лунного покрова помог щитоносцу? – Егор наконец поднял на меня глаза. – Заставил щит «поймать» когти Стриги? Так вот, я потом много думал об этом. О том, как можно использовать металл в бою. Представляете – создавать клинки прямо из воздуха, управлять вражеским оружием, превращать доспехи противника в ловушку!

В глазах парня загорелся огонёк воодушевления.

– Я начал тренироваться. Пытался метать гвозди, как вы учили чувствовать траекторию металла. И вот сегодня отец застал меня за этим занятием. Разозлился страшно. Сказал, что я позорю ремесло предков, что если уж мне выпал такой чудесный дар, то нужно быть созидателем, а не разрушителем.

– И что ты ему ответил?

– Что в Пограничье нужны не только кузнецы, но и воины, – Егор сжал кулаки. – Что если бы я не научился управлять металлом в бою, тот щитоносец был бы мёртв. Но отец… он сказал, что лучше бы я вообще не проявлял дар, чем использовал его для убийства.