Текст книги "Император Пограничья 9 (СИ)"

Автор книги: Евгений Астахов

Соавторы: Саша Токсик
сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 18 страниц)

Император Пограничья 9

Глава 1

Боль пульсировала волнами, накатывая от искалеченной руки к голове и обратно. Сознание плыло, грозя окончательно ускользнуть в благословенную темноту. Я чувствовал, как Ярослава подхватывает меня под плечи, не давая упасть на усыпанную трупами землю.

– Держись, Платонов! – её голос звучал напряжённо, но без паники. – Открой рот, быстро!

Даже сквозь пелену боли я отметил её собранность. Любой другой впал бы в панику, увидев такие раны. Даже опытный боец растерялся бы, оказавшись один на один с умирающим командиром посреди вражеской территории. Но Засекина действовала чётко, уверенно – как человек, не раз вытаскивавший товарищей с того света. Недаром она пять лет водит Северных Волков через все круги пограничного ада.

Холодное горлышко флакона прижалось к губам, и горькая жидкость потекла в горло. Боевая алхимия – я узнал вкус по жжению на языке. Не целебное зелье, а психостимулятор, который заставит тело работать, несмотря на травмы. Через несколько секунд туман в голове начал рассеиваться, хотя боль никуда не делась – просто стала острее, чётче.

– Так, не шевелись, – княжна опустила меня на землю, быстро осматривая руку. Её пальцы скользили по искорёженной конечности с профессиональной уверенностью. – Компрессионная травма. Видишь, как раздуло предплечье? Кровь и отёк не находят выхода из-за жёстких фасциальных оболочек мышц, распирая ткани изнутри.

Я попытался сфокусировать взгляд на руке. Предплечье действительно выглядело чудовищно – распухшее, багровое, с проступающими под кожей тёмными пятнами.

– Давление пережимает сосуды и нервы, – продолжала Ярослава, доставая боевой нож. – Если не действовать сейчас, ткань начнёт отмирать. Без экстренного вмешательства – ампутация.

– Делай что нужно, – прохрипел я сквозь стиснутые зубы.

Засекина подняла ладонь, и над её пальцами заплясало небольшое пламя – слабая магия огня, но достаточная для нужд. Она провела лезвием сквозь огонь несколько раз, нагревая металл докрасна.

– Вот, держи, – она сунула мне в рот обломок древка. – Закуси покрепче. Будет больно.

Я послушно сжал дерево зубами, наблюдая, как девушка ждёт, пока лезвие немного остынет – достаточно, чтобы не прижечь ткани, но всё ещё стерильное от жара. Её движения были быстрыми и точными – никакой дрожи в руках, никаких лишних жестов.

– На поле боя такое случается, – заговорила она, явно больше для себя, чем для меня. – Когда вражеский геомант стиснул камнями нижнюю часть тела нашего бойца, штатный лекарь Северных Волков показывал, как действовать. Главное – снизить давление, дать крови выход…

Лезвие коснулось кожи, и я едва не выплюнул деревяшку от вспышки боли. Ярослава делала длинный продольный разрез вдоль предплечья, вскрывая напряжённые ткани. Тёмная кровь хлынула из раны, и давление сразу ослабло.

– Крестовский? – неразборчиво выдавил я, пока она работала. – Жив?

– Потом выясним! – рявкнула княжна, не отрываясь от процедуры. – Чем меньше будешь мешать, тем быстрее закончу и мы вернёмся в Угрюм. Так что замолкни и дай мне работать!

Я сосредоточился на дыхании. Где-то вдалеке слышался шум – топот множества ног, нечеловеческие вопли. Бездушные. Смерть Кощея дезориентировала их, но не остановила. Рано или поздно они найдут нас, а мы далеко не в лучшей форме для боя.

– Почти готово, – пробормотала Ярослава, делая ещё несколько точных надрезов. – Осталось только…

Шаги. Тяжёлые, неровные, но определённо человеческие. Я напрягся, пытаясь дотянуться левой рукой до оружия, но Засекина прижала меня к земле.

– Не дёргайся!

Из-за деревьев показалась фигура. Матвей Крестовский выглядел так, будто на него упал дом. Одежда висела лохмотьями, всё тело покрыто ссадинами и кровоподтёками, пальцы на левой руке неестественно изогнуты. Однако он был жив и даже шёл самостоятельно, хоть и пошатываясь, как пьяный.

– Воевода в порядке? – прохрипел метаморф, подходя ближе.

– Будет в порядке, когда я закончу! – огрызнулась Ярослава, доставая из внутреннего кармана запечатанный пакет с бинтами. – И вообще, что ты тут расхаживаешь? Сядь, пока не упал!

Крестовский послушно опустился на землю рядом, морщась от боли. Я заметил, как его взгляд скользнул по трупу Кощея, и в глазах мелькнуло мрачное удовлетворение.

– Мы его сделали, – пробормотал он. – Двадцать лет ждал этого момента…

Ярослава накладывала повязку на мою руку – не обычную тугую, которая только усугубила бы компрессию, а особую, щадящую. Ткань ложилась свободно, впитывая кровь, но не сдавливая повреждённые ткани.

– Всё, – выдохнула княжна, отступая назад. – Сделала что могла. Теперь нужен настоящий целитель, но хотя бы руку сохраним.

Я попытался пошевелить пальцами. Боль прострелила до плеча, но пальцы слабо дёрнулись. Хороший знак.

– Слышите? – я поднял голову, прислушиваясь к шуму и ощущениям нарастающего душевного холода. Топот становился громче, ближе. – Бездушные. Много.

Ярослава выругалась витиевато и зло – так, что даже я впечатлился богатством её словарного запаса.

– Держитесь за меня, оба! – скомандовала она, поднимаясь на ноги. – Быстро!

Я с трудом встал, опираясь на здоровую руку. Матвей подполз ближе, и мы вцепились в плечи княжны с двух сторон. Воздух вокруг неё закрутился, формируя восходящие потоки.

– Это будет неприятно, – предупредила Ярослава. – Троих я раньше не поднимала, так что…

Договорить она не успела. Воздушные потоки подхватили нас, как невидимые руки, и земля стремительно ушла вниз. Желудок провалился куда-то в район пяток, а в ушах заложило от резкого перепада давления.

– Мамочки! – вскрикнул Крестовский, судорожно вцепляясь в плечо Ярославы. – Я… я боюсь высоты!

Несмотря на боль и опасность ситуации, я не удержался от смешка. Трёхметровый в боевой форме метаморф, способный в одиночку разорвать дюжину Стриг, боится высоты – в этом было что-то абсурдное.

– Не смотри вниз! – рявкнула княжна, явно напрягаясь от усилий.

Держать в воздухе троих взрослых людей – задача не из лёгких даже для Мастера второй ступени.

– А куда смотреть⁈ – Матвей зажмурился, вжимая голову в плечи. – Везде же небо! Оно такое… высокое!

– Тогда закрой глаза и думай о чём-нибудь приятном, – посоветовал я, стараясь не смотреть на проплывающие внизу верхушки деревьев. – О выпивке, например.

– Не могу! Ты мне запретил! – простонал метаморф. – Теперь даже мысль о бутылке вызывает тошноту!

Мы летели над лесом, постепенно набирая скорость. Внизу, между деревьями, мелькали тёмные фигуры – остатки армии Кощея в беспорядке отступали от Угрюма. Без направляющей воли Лорда они превратились в дезорганизованную толпу, которую безжалостно преследовали и добивали защитники острога.

– Смотрите! – Ярослава кивнула вперёд. – Ваши молодцы не теряют времени!

Действительно, на опушке леса я различил группу всадников, методично расстреливающих бегущих Трухляков. Даже отсюда было видно, как пули из Сумеречной стали пробивают хитин Стриг, не давая им регенерировать. Впереди скакал Борис, размахивая топором.

– Держитесь! – предупредила княжна. – Снижаемся!

Земля стремительно приближалась. В последний момент воздушные потоки смягчили падение, но всё равно мы приземлились довольно жёстко. Я покачнулся, но устоял на ногах. Матвей же рухнул на колени и принялся целовать землю.

– Твёрдая! Неподвижная! Любимая! – бормотал он, не обращая внимания на изумлённые взгляды подбежавших дружинников.

Я обернулся к Ярославе, собираясь поблагодарить, но слова застряли в горле. К нам бежали Василиса и Полина – обе белее мела, с расширенными от ужаса глазами.

Сознание выбрало именно этот момент, чтобы окончательно погаснуть. Действие боевого стимулятора закончилось, и накопленная боль обрушилась на меня всей своей тяжестью. Последнее, что я увидел перед тем, как темнота поглотила меня – лицо Василисы, искажённое страхом и облегчением одновременно.

* * *

Первое, что я почувствовал, вернувшись в сознание – тупую, ноющую боль в правой руке. Не острую агонию, какой следовало ожидать после перелома всех костей, а скорее неприятное покалывание, словно конечность долго была затекшей. Я попытался открыть глаза, но веки словно налились свинцом.

– Acqua! Acqua subito! – раздался возбуждённый голос где-то рядом. – Он просыпается! Светов, держите его голову, не дайте захлебнуться!

Чьи-то руки осторожно приподняли мою голову, и к губам прижался край кружки. Вода оказалась прохладной, с лёгким травяным привкусом. Я сделал несколько жадных глотков, чувствуя, как влага смывает сухость в горле.

– Аккуратнее, воевода, – это был спокойный голос Георгия. – Не торопитесь. Вы целых двое суток были без сознания.

Двое суток?..

Я наконец смог разлепить веки. Надо мной склонились две фигуры – взлохмаченный Альбинони с горящими глазами и невозмутимый целитель.

– О, какое чудо! – воскликнул итальянец, всплеснув руками. – Вы очнулись! Знаете ли вы, какой кошмар мы пережили? Какую битву вели за вашу руку? Если бы не княжна Засекина с её полевой хирургией, если бы не мастерство signore Светова – всё, ампутация! Прощай рука, прощай слава воеводы-воина!

Он драматично прижал ладонь ко лбу, словно вот-вот упадёт в обморок от воспоминаний.

– Доктор преувеличивает, – мягко вставил Светов, проверяя мой пульс. – Хотя ситуация действительно была критической. Компрессионный синдром, некроз тканей уже начинался. Но мы справились.

Я осторожно повернул голову, разглядывая свою руку. Она лежала поверх одеяла, аккуратно забинтованная. Кожа имела нездоровый желтоватый оттенок, но пальцы слабо шевелились по моей команде.

– Что… – я откашлялся, голос звучал хрипло. – Что с острогом? Бездушные?

– Mamma mia! – Альбинони снова взмахнул руками. – Он только очнулся и уже о делах! Типичный северянин, никакого уважения к собственному здоровью! В Венеции пациент бы неделю наслаждался выздоровлением, а этот…

– Позовите Бориса, – перебил я его тираду. – Мне нужен доклад.

Доктор обиженно фыркнул, но Светов кивнул одному из помощников. Пока мы ждали, целитель помог мне сесть, подложив под спину подушки. Голова слегка кружилась, но в целом я чувствовал себя сносно – учитывая обстоятельства.

Борис явился через несколько минут. Выглядел он уставшим, но довольным – как кот, наевшийся сметаны.

– Воевода! – лицо ветерана расплылось в улыбке. – Рад видеть вас в сознании. Как рука?

– Жить буду, – я кивнул на его невысказанный вопрос. – Докладывай.

Командир выпрямился, приняв официальный вид.

– Армия Бездушных разбита и рассеяна. После гибели Лорда они потеряли организованность. Большую часть уничтожили при отступлении. На стенах несут дежурство усиленные караулы – врасплох нас больше не застанут.

Я нахмурился, вспомнив события битвы.

– Борис, ты вывел конницу за стены для преследования?

Улыбка сползла с его лица.

– Так точно. Решил добить бегущих, пока те в панике.

– Что за дурость⁈ – рявкнул я, но тут же поморщился – резкое движение отозвалось болью в руке. – Ты же не малолетний сопляк! А если бы это был отвлекающий манёвр? Ты же не знал, что мы справились с Кощеем! Могли остаться другие командиры, способные организовать засаду!

Борис опустил голову, принимая упрёк.

– Виноват, воевода. Горячка боя… Больше не повторится.

Я вздохнул. В конце концов, всё обошлось.

– Ладно. Продолжай доклад. Потери врага?

Ветеран снова оживился, доставая из кармана исписанный листок.

– Трухляков положили около четырёх с половиной тысяч. Стриг – четыреста пятьдесят, плюс-минус десяток. Жнецов – трое. Двоих Панкратов ушатал, последнего все маги сообща добили. Глашатаев – трое, все возле Кощея валялись. Ну и сам Лорд – это на вашем счету.

Внушительно. Я кивнул, жестом предлагая продолжать.

– Наши потери?

– Пяток раненных, убитых нет. Теперь самое интересное, – Борис достал второй листок, исписанный ещё более мелким почерком. – Кристаллы собрали все до единого. Сортировали всем острогом. Под надзором! – заверил он.

Он начал зачитывать:

– Крошечных – 10 349 штук.

Я присвистнул. Неплохой урожай с рядовых тварей.

– Малых – 902 штуки.

– Средние?

– 12 штук.

Борис сделал паузу, явно приберегая лучшее напоследок.

– Крупные – 62 штуки. Из них пурпурных… – он выдержал театральную паузу, за что Альбинони одобрительно кивнул, – 33 штуки! Все с Глашатаев. И диковинных чёрных 11 – с Кощея. Зарецкий сказал, что они нестабильные.

– Гигантские?

– Белых – два, со Жнецов. Голубой – один, тоже со Жнеца. И чёрных – три, все с Кощея.

Я выпрямился, несмотря на протест руки. Чёрные кристаллы такого размера – невероятная редкость.

– И финал, – Борис не смог сдержать довольную ухмылку. – Чёрный кристалл. Один. Из самого Кощея. Зарецкий сказал, что это «ти-та-ни-ческий» – по слогам произнёс командир.

В лазарете повисла тишина. Даже вечно болтливый Альбинони потерял дар речи. Титанические кристаллы были легендой – их находили раз в десятилетие, и то не факт.

– Борис, – я не смог удержаться от улыбки. – Ты проделал чертовски хорошую работу. Не упустил ни одного ценного камня.

Ветеран расплылся в довольной улыбке, но быстро взял себя в руки.

– Что с настроениями в остроге? – спросил я. – Паника?

– Никак нет. После того, как ментальные атаки прекратились, народ быстро пришёл в себя. Сейчас все при деле – раненых лечат, стены чинят, трофеи считают. Настрой боевой.

– Отлично. Что ещё?

Борис довольно потёр руки.

– На этом хорошие новости не заканчиваются. Я разослал отряды сборщиков по окрестностям – пока Бездушные в панике, самое время пошарить по лесам.

– И?

– Королевская добыча! Чернотрав везли возами. Пустодрев тоже прилично, хоть и поменьше. Тлен-земли мешков двадцать набрали.

Реликты Гона – ценнейшее сырьё для алхимиков. Зарецкий будет в восторге.

– Но это ещё не всё, – Борис понизил голос, словно сообщая государственную тайну. – Нашли источники. Небольшие, но настоящие. С Мёртвой водой и Живой.

Я резко подался вперёд, игнорируя протест руки.

– Сколько набрали?

– Мёртвой – три фляги. Живой – одну, источник был почти иссякший. Жаль, нашли уже после того, как вас подлатали – можно было бы проверить.

Мёртвая и Живая вода – сказка, ставшая былью. Первая останавливает разложение, вторая исцеляет. Вместе они могли творить чудеса.

– Где хранятся?

– На складе. Под тройной охраной.

– Правильно. Это богатство нужно беречь и переместить в мой сейф.

– Кстати, воевода, – Борис хлопнул себя по лбу. – Чуть не забыл! Со смертью Лорда связь восстановилась. Амулеты снова работают.

– Ракитин выходил на связь? – я сразу напрягся.

Судьба союзников волновала не меньше собственной.

– Так точно. Первые сводки обнадёживающие – Иванищи выстояли. Оборона, правда, серьёзно пострадала, восточный бастион почти разрушен. Но большинство защитников живы.

Я выдохнул с облегчением. Руслан – молодец, удержал свои деревни, а значит, и посланные мной туда бойцы для усиления выжили.

– Основная волна Бездушных была сконцентрирована на нас, – продолжил Борис. – Им досталась только малая часть. Повезло, можно сказать. Хотя Ракитин говорит, что и этой «малой части» хватило, чтобы попотеть.

– Потери?

– Точных данных пока нет. Но по первым прикидкам – человек десять убитых, раненых вдвое больше. Для такой мясорубки – приемлемо.

Я кивнул. Могло быть куда хуже. Наш вассальный договор себя оправдал – отвлекли на себя основные силы врага.

Мы ещё немного поговорили о текущих делах, расстановке караулов, распределении трофеев. Когда Борис исчерпал список новостей, я откинулся на подушки.

– Позови княжну Засекину. Нужно поблагодарить за спасение.

Командир кивнул и вышел. Альбинони тут же подскочил ко мне, размахивая руками.

– Нет-нет-нет! Никаких волнений! Вы должны отдыхать! В Венеции пациент с такими травмами неделю бы не вставал!

– Доктор, – устало улыбнулся я. – Мы не в Венеции. И у меня есть дела.

– Варвары! – театрально воздел руки к потолку итальянец. – Все вы, северяне – варвары! Никакого уважения к медицине!

Но протестовал он больше по привычке.

– Георгий, мне нужен мой магофон, – я повернулся к целителю.

Надо связаться с Ракитиным, узнать подробности о ситуации в Иванищах.

Светов кивнул и вскоре вернулся с моим артефактом. Я только успел набрать первые цифры номера, как аппарат внезапно завибрировал в руке. На дисплее высветился незнакомый номер.

– Слушаю, – я поднёс трубку к уху.

– Прохор⁈ Прохор, это ты⁈ – женский голос дрожал от едва сдерживаемой паники. – Слава богу, ты ответил!

Я узнал Елизавету Бутурлину, хотя её обычно звонкий голос сейчас срывался на визг.

– Елизавета? Что случилось?

– Они здесь! Бездушные! В городе! – слова сыпались из неё как горох. – Прохор, это кошмар! Они прорвались через стены, их сотни, может, тысячи! Весь квартал горит, люди бегут… О господи, они повсюду!

Глава 2

– Так, Лиза, успокойся. Где ты сейчас?

– Дома! В особняке! – в трубке послышался грохот, и девушка вскрикнула. – Папа с мамой заперли меня в кабинете на третьем этаже! Они внизу, пытаются удержать тварей! Илья с ними! Но их слишком много!

Новый удар, звон разбитого стекла. Елизавета всхлипнула.

– Сколько защитников в доме? – я старался говорить спокойно, хотя внутри всё напряглось. Сергиев Посад – крупный город с гарнизоном и магами. Если Бездушные прорвались туда…

– Папа, мама, Илья, дядя Константин с семьёй – они в гостях были, когда началось! – Лиза явно пыталась взять себя в руки, но голос предательски дрожал. – Ещё наша охрана, человек десять… Но Стриги уже двоих… двоих убили! Прохор, я так боюсь! Они лезут в окна, ломают двери! У нас кончаются патроны, а магия… Илья уже еле держится!

– Как Бездушные попали внутрь городских стен?

– Я не знаю! Полчаса назад прозвучал сильный взрыв. По маговизорам показали срочный новостной сюжет и приказали всем забаррикадироваться в своих жилищах. Это всё, что мне известно.

Очередной грохот, женский крик на заднем плане.

– Это мама! – Елизавета зарыдала. – Прохор, пожалуйста! Ты же сильный! Ты справился с теми бандитами в клубе, ты победил на дуэли! Помоги нам! Я не знаю, к кому ещё обратиться! Городская стража сражается, маги заперлись в академии!

Я стиснул зубы. Расстояние до Сергиева Посада – несколько часов пути даже на машине. Пока доберёмся…

– Елизавета, слушай меня внимательно. Спустись к отцу, скажи, чтобы отступали на верхние этажи. Лестницу легче оборонять. И пусть раздадут оружие всем, кто может держать его в руках.

– Х-хорошо… Прохор, ты придёшь? Пожалуйста, скажи, что придёшь!

В её голосе звучало такое отчаяние, что сердце сжалось. Да, мы были едва знакомы. Да, она была избалованной аристократкой, надменной и капризной. Но сейчас это была просто перепуганная девчонка, которая могла погибнуть в любую секунду.

– Держитесь, – твёрдо сказал я. – Помощь будет.

Я отключил связь и попытался встать с кровати. Правая рука взорвалась болью, заставив меня сжать зубы. Но хуже было другое – голова кружилась, в груди что-то неприятно хрипело при каждом вдохе, а перед глазами плыли тёмные пятна. Увечье руки был лишь верхушкой айсберга – битва с Кощеем оставила куда больше следов, чем я готов был признать.

– Нет-нет-нет! – Альбинони взметнул руки к потолку в театральном жесте. – Это безумие! Вы только недавно пережили компрессионный синдром! В Венеции пациент с такой травмой две недели бы не вставал и ещё двенадцать восстанавливался! Due settimane, capisce?

– Прохор Игнатьевич, – спокойно вмешался Светов, проверяя мой пульс. – Доктор прав. Вам стоит поберечься. Ваше состояние критическое. Да, магией я залечил самое страшное, но организм на пределе. Любая серьёзная нагрузка может привести к внутреннему кровотечению. Вам нужен покой ещё минимум сутки.

– Суток нет. Сергиев Посад атакован. Если город падёт, последствия будут катастрофическими, – я попытался подняться, но резкая боль в боку заставила меня осесть обратно. Что-то внутри определённо было не в порядке.

Итальянец схватился за голову:

– Вы же едва сидите! Какая польза от мёртвого героя?

– От мёртвого – никакой – я усмехнулся. – Поэтому я не собираюсь умирать. Борис говорил… у нас теперь есть Мёртвая и Живая вода? Несите её сюда, – я перевёл взгляд на Георгия, как более сдержанного в своих высказываниях специалиста.

Оба целителя переглянулись. Светов первым нарушил молчание:

– Это опасно. Мне лично никогда не приходилось работать с этими Реликтами, лишь читать о них. Мёртвая вода погрузит вас в глубокую кому. В вашем состоянии…

– В моём состоянии это единственный шанс встать прямо сейчас, а не за сутки, – я откинулся на подушки, чувствуя, как силы покидают меня. – Делайте, что говорю.

Целитель вздохнул и вышел. Альбинони продолжал причитать о моём варварстве, но я уже не слушал. В голове выстраивался план – если воды сработают как должны, у меня появятся силы, чтобы добраться до Сергиева Посада и организовать оборону.

Елизавета звала на помощь, и часть меня откликалась на этот зов – в конце концов, я обещал помощь, но имелись и более прагматичные соображения.

В Сергиевом Посаде находились два наших торговых представительства. Савельев и Левинсон вложили немало сил в развитие бизнеса, наладили связи, завоевали репутацию. Там же работала Анна Листратова – толковый секретарь, без которой документооборот превратится в хаос. А главное – Родион Коршунов со своими людьми. Мой начальник разведки и контрразведки представлял слишком большую ценность, чтобы позволить Бездушным добраться до него.

Кроме того, в городе жили наши союзники. Бутурлины всегда поддерживали меня, даже когда это было невыгодно. Горчаковы и купец Добромыслов приобрели наши облигации в трудный момент.

Все эти люди заслужили мою защиту – явно или неявно, но заслужили, и я не мог бросить их на произвол судьбы. Не имел права.

Не менее важным был и сам князь Оболенский. Я потратил месяцы, выстраивая с ним отношения, завоёвывая доверие. Именно через него я планировал добиться статуса Марки для Угрюма. Если князь погибнет, все усилия пойдут прахом, и придётся начинать сначала – с новым правителем, который может оказаться куда менее сговорчивым.

И наконец, самое страшное. Сергиев Посад – это восемьдесят тысяч жителей. Если Бездушные захватят город, если превратят население в новых тварей… Армия мертвецов увеличится многократно. Такую орду уже не остановить обычными средствами.

Светов вернулся с двумя флягами. Даже через закрытые пробки чувствовалась исходящая от них сила.

– Протокол применения знаете? – спросил целитель.

– В теории. Сначала Мёртвая, потом ждать, потом Живая.

– Не просто ждать. Ваше тело станет холодным как лёд, дыхание почти остановится. Тайминг критически важен – Живую воду нужно дать ровно через пять минут. Раньше – эффект неполный, позже – риск не вывести организм из стазиса.

– Джованни, засеките время, – попросил я, наливая из фляги с Мёртвой водой ровно один глоток в стакан.

Саму ёмкость я вернул обратно целителю. Не хотелось бы, потеряв сознание, уронить драгоценный трофей и всё расплескать.

Жидкость оказалась вязкой, почти маслянистой, с запахом озона и чего-то древнего, как сама земля. Я сделал глоток.

Эффект был мгновенным. Ледяная волна прокатилась от горла вниз, захватывая лёгкие, сердце, желудок. Боль – вся боль разом – просто исчезла, словно её отрезало невидимым лезвием. Но вместе с ней уходило и тепло, и чувствительность, и…

– Лови его! – крикнул кто-то издалека, но я уже падал в бездонный колодец небытия.

Темнота была абсолютной. Не просто отсутствие света – отсутствие всего. Ни мыслей, ни ощущений, ни времени. Только холод, пронизывающий до самой сути существования. Где-то на границе сознания мелькнула мысль – так вот каково это, быть мёртвым. Не больно, не страшно. Просто… ничего.

А потом в эту пустоту ворвался огонь.

Первый глоток Живой воды был как удар молнии. Если Мёртвая забирала, то Живая возвращала с избытком. Сердце забилось с такой силой, что рёбра затрещали. Лёгкие жадно втянули воздух, кровь забурлила в жилах, каждая клетка тела словно проснулась от тысячелетнего сна.

– Держите его! – Светов навалился на мои плечи.

Я выгнулся дугой, чувствуя, как мышцы сводит судорогой от переизбытка жизненной силы. Но постепенно буря утихла, оставив после себя странное ощущение – словно я заново родился. Никакой боли, никакой слабости. Только кристальная ясность и готовность к действию.

– Madonna santa! – Альбинони смотрел на меня круглыми глазами. – Ваша рука… она же…

Я поднял правую руку, сгибая и разгибая пальцы. Никакой боли. Повязки пропитались кровью и гноем – видимо, Мёртвая вода вытолкнула всё лишнее из тканей, – но под ними чувствовалась здоровая плоть.

– Поразительный эффект… – прошептал Светов, помогая мне встать.

Я чувствовал себя в лучшей форме, чем до ранения, и размял плечи, наслаждаясь отсутствием боли.

Выйдя из лазарета, я действительно ощутил себя заново рождённым. Живая вода не просто исцелила – она наполнила каждую клетку энергией, обострила чувства, ускорила реакцию. Я понимал, почему эти воды стоят целое состояние – эффект был поистине чудесным.

Выйдя на улицу, я мысленно потянулся к связи со Скальдом. Ворон должен был патрулировать окрестности – такова была наша договорённость.

«Скальд, ты где?»

«О, какая честь! – тут же отозвался знакомый ворчливый голос. – Сам хозяин соизволил вспомнить о своём верном, преданном, усталом слуге! А я-то думал, ты там в тёплой постельке нежишься, пока некоторые крылья отсушивают!»

«Скальд…»

«Нет, ты только представь! Часами кружу над лесом, высматриваю всякую нечисть, рискую шкурой… И ради чего? Ради жалких орешков, которые ещё и выпросить надо!»

«Ты делал облёты, как договаривались?»

Ворон оскорблённо каркнул в моей голове.

«Конечно, делал! Что я, обещания не держу? В отличие от некоторых, между прочим! Где мои орешки за прошлый раз? И кристаллы? Я ведь помню, ты обещал!»

«Получишь всё после. Что с обстановкой?»

«Тихо, – нехотя признал Скальд. – Летал до самых Иванищ и обратно – ни одной твари. Даже следов свежих нет. Будто все разом исчезли».

Понятно. Значит, твари оставили наше захолустье и потянулись к другим армиям, одна из которых прямо сейчас атаковала Сергиев Посад.

«Хорошая работа. Возвращайся, скоро выезжаем».

«Куда это „выезжаем“? – подозрительно уточнил ворон. – Если опять в какую-то заваруху, то я пас! У меня перья до сих пор дыбом от прошлого раза!»

«В Сергиев Посад. Город атакован».

«Что⁈ – Скальд едва не упал с ветки от возмущения. – Ты спятил? Там же сейчас тысячи этих тварей! А ты едва на ногах держишься!»

«Именно поэтому мне нужны твои глаза в небе. Будешь разведывать путь».

«Ага, разведывать! А когда какой-нибудь Летун решит закусить вороном? Знаешь, как больно, когда тебя за хвост хватают?»

«Будут большие орешки. И пара мелких кристаллов».

Пауза.

«Ладно, – проворчал Скальд. – Но если меня сожрут, я тебе это припомню! Стану призраком и буду каркать над ухом по ночам!»

Разорвав связь, я направился к штабу. Времени было мало, нужно собрать отряд и выдвигаться. В холле уже столпились маги и офицеры, собранные посыльным по моей просьбе.

– Дамы и господа, ситуация критическая, – начал я без предисловий. – Сергиев Посад атакован Бездушными. Прорыв произошёл около получаса назад. Масштаб атаки неизвестен, но если судить по панике – серьёзный. Формирую ударную группу для прорыва к городу.

– Я еду! – тут же вскочила Полина, глаза её блестели решимостью. – В Сергиевом Посаде наше представительство, я вложила столько сил в его развитие! Не позволю каким-то тварям всё разрушить!

Ярослава Засекина, стоявшая позади неё, сделала шаг вперёд.

– Если госпожа Белозёрова идёт в бой, мой отряд следует за ней. Таков контракт. – Княжна повернулась к своим Северным Волкам. – Готовьтесь к выходу. Полная боевая выкладка.

Я кивнул, оценивая силы. Два десятка опытных наёмников – хорошее подспорье.

– Евсей, Михаил, Ярослав, Гаврила – с нами. Берите всё оружие, что сможете унести. Особенно пулемёты – против толпы Бездушных автоматический огонь незаменим.

– Есть, воевода! – отозвались спецназовцы и бросились выполнять приказ.

– Черкасский, Безбородко, Вельский – вы тоже в отряде. Не полагайтесь только на волшебство. Энергия может закончиться в самый неподходящий момент. Возьмите автоматы из арсенала.

Тимур усмехнулся, похлопав по кобуре на боку.

– Я всегда ношу запасной вариант, воевода. Металл надёжнее магии.

– Разумно. Борис, отец – остаётесь за старших. Если что-то пойдёт не так…

– Не пойдёт, – твёрдо сказал Игнатий. – Возвращайся живым, сын.

Через пятнадцать минут четыре внедорожника выстроились у ворот. Грузовые отсеки были забиты оружием и боеприпасами – мы готовились к серьёзной схватке.

– По машинам! – скомандовал я, забираясь в головной джип. – Едем единой колонной, дистанция – не больше двадцати метров. Если нападут в пути – не останавливаемся, прорываемся с боем.

Моторы взревели, и наш небольшой конвой рванул по дороге к Сергиеву Посаду, навстречу неизвестности.

* * *

Матвей Филатович Оболенский быстрым шагом пересекал внутренний двор княжеского дворца. За ним едва поспевали офицеры гвардии и маги поддержки – элитное подразделение, которое он держал в постоянной готовности. Тревожные колокола всё ещё звонили над городом, их медный набат сливался с отдалёнными криками и грохотом выстрелов.

– Ваша Светлость, может, стоит дождаться полного доклада? – попытался было возразить капитан гвардии, но князь резко оборвал его жестом.

– Некогда ждать, Степан. Каждая минута промедления – это сотни жертв среди моих подданных.

У ворот дворца уже стояли готовые к выезду боевые машины – четыре армейских внедорожника с усиленной бронёй и два БТРа новейшей модели. Эти машины представляли собой плод кооперации нескольких Бастионов: мощные двигатели производил Великий Новгород, бронированные корпуса ковали в Берлине, электронику поставлял Шанхай, а финальную сборку осуществляла Москва.

Водители запускали двигатели, гвардейцы в полной боевой выкладке занимали места в технике. Оболенский без промедления забрался в головной БТР, где его уже ждал Владимир Трофимов с магофоном в руке.

– Докладывай, Володя, – приказал князь, устраиваясь в командирском кресле.

Колонна тронулась, и Трофимов начал говорить, перекрикивая рёв моторов:

– Ваша Светлость, ситуация прескверная. В первой половине дня всё шло по плану – посты на стенах отражали атаки Бездушных в штатном режиме. Потери были минимальные, артиллерия работала исправно.

– Я слышал взрыв, – кивнул Оболенский. – Даже во дворце стёкла задрожали.

– Именно. В тринадцать тридцать семь прогремел взрыв чудовищной силы. Южная стена… – Трофимов сглотнул. – Целый участок длиной в пятнадцать метров просто обрушился. Каменная кладка, усиленная магией, рассыпалась как песок. Брешь огромная – туда может пройти целый полк.