Текст книги "Виртуал Рожденные в огне (СИ)"

Автор книги: Евгений Душин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 19 страниц)

Глава 2

Сижу, рассматриваю какую-то фигню. Периодически подключаю к процессу свои многочисленные сенсоры. Мир, в общем, познаю. Фигня внешне напоминает резиновое кольцо для разминки пальцев рук. Но лишь напоминает, так как углы у этой фигни самые что ни на есть прямые. Такое впечатление, что взяли, вылепили длинные прямоугольник и соединили конец с началом согнув, где надо. Забавные такой эспандер. Сойдет для точной калибровки датчиков давления в манипуляторах.

– Это муфта-уплотнитель, – Бросила Эля, проходя мимо меня. – Ее использует в CS-ишках, для изолирования места подсоединения проводов к блоку питания. Просто… – заговорила девочка, а я повернулся на изменившийся голос.

Совсем мелкая себя не жалеет, ну вот зачем она пытается сдвинуть коробку с запчастями, что чуть ли не с нее саму весит? Совсем она просить разучилась. Молча встаю и делаю пару шагов к ней. Под ее удивленным взглядом беру в руки стальной ящик с деталями и наклоняю голову чуть набок.

– В дронах серии CS довольно противный аккумулятор, – заканчивает она фразу задумчиво поглядывая на меня. – Спасибо, сюда, – правильно понимает она мою пантомиму.

Иду за ней, и аккуратно высыпаю детали на стол. Пришлось коленом придержать особо шустрые подшипники. Тоже мне, свободолюбивые колобки нашлись. Сколько же у нее тут разного хлама-то накопилось. Даже и не знаю, то ли сокровищница Али-Бабы, то ли просто филиал свалки.

– Во время работы, в нем скапливается кислота, которая со временем разъедает металл. Понемногу, по чуть-чуть, но это значительно уменьшает срок службы машины. При каждой смене блока питания, меняется и это резинка, ибо под конец работы она уменьшается раза в три, – закончила просвещать меня Эля.

– Принято. Муфта-уплотнитель занесена в базу данных. Внимание. Неопознанное устройство, номер шесть тысяч семьсот тридцать один, – говорю, показывая на непонятное устройство для письма. Вещ интересная, паста подается на кончик, потом на любую поверхность, будь то бумага, или металл, а в случае чего её можно легко стереть. А вот девушка, услышав цифру, замерла и медленно повернулась ко мне, удивленно хлопая ресницами. И как только умудрилась это действие совместить с приступ пучеглазия? Но мило, очень даже мило смотрится.

– Шесть тысяч семьсот тридцать первое?

– Подтверждаю, – аж кивнул, для наглядности.

– Что включено в этот список? – задала она ожидаемый вопрос.

Поворачиваюсь к небольшому терминалу и установив удаленное подключение, передаю на экран все визуальные образы заинтересовавших меня объектов. Аведь это лишь малая часть, та которую я еще не успел изучить через сеть. Эля впала в ступор. Еще бы, ведь за прошедшее время я накопал столько информации – ужас. А главное, я её усвоил и даже отчасти уже обработал. Возможности машины позволяют загружать данные в кристаллические накопители и по ходу загрузки «изучать». Этакий экспресс курс обучения. Впрочем, тут есть свои нюансы. Начнешь все подряд изучать в процессе, можно и перегореть. Проще, все же, вначале закачать и лишь, потом анализ-усвоение проводить.

– Сайбер, это что такое? – Спросила Эля, выходя из ступора.

– Выполнение поставленной задачи: адаптация в новых условиях. Задача в первичном приближении выполнена на семьдесят процентов. Эффективность действий достигла порога нижнего уровня разрешенного предела в…

– Но при чем тут известные писатели и музыканты?! Зачем тебе психология и медицина? – её брови ушли высоко на лоб. – Программирование? – тряхнула она головой, разметав волосы. – Программирование?! Зачем?!! – вырвался у нее, прям крик души.

– В обеспечение вашей безопасности, входит своевременное обеспечение медицинской и психологической помощи, а…

– Причем тут это? – резко успокоившись, ткнула она пальцем в дисплей. Ладно, не выходит так, сделаем по-другому.

– Была зафиксирована утечка секретной информации времен войны в общественную сеть. Аннулировать коды высшего командного приоритета без модификации собственных программ и директив было невозможно. Так же для выполнения новых функций требовались возможности взлома разнообразных автономных и полуавтономных систем способных принимать потенциально опасные для объекта охраны решения. Для обеспечения надлежащего уровня защищенности платформы от кибернетических атак потребовалось разработать комплекса защитных программ с использованием современных алгоритмов. – А также для более успешного взлома современных механических оппонентов.

– Но как?! Это же только теоретически возможно! Это же в твоем кристалле на базовом уровне прошито!

Так вот что там за ерунда была. А я-то думал, что это за гадость меня ограничить пыталась, да еще и так настойчиво сопротивлялась удалению. Вона оно чего, оказывается. Приятно знать, что сделал почти невозможное. Эта вшитая еще на стадии разработки программа, должна была меня учить и заодно контролировать, чтоб шибко умным не стал. Логично, сам бы что-то такое внедрил. Впрочем, хорошо, что от этих цепей избавился. Нечего мне творческие порывы и свободу мыслей ограничивать. Так, обмануть мою подопечную будет не лучшей идеей, я вообще лож не люблю, хотя, правду говорить, тоже не стоит. Рановато. С другой стороны, ИИ здесь еще не появлялись. Есть ВИ, причем, довольно распространены, но ИИ нет. А значит, у меня есть шанс стать первым. Или же изобразить из себя такового, впрочем, не велика разница.

– В матрицу всех машин класса «Арес», встраивалась функция самообучения, – отвечаю и наблюдаю за реакцией. Мелкая открыла рот, закрыла, потом снова открыла. Хм, интересная реакция.

– А… не… но… – окончательно поплыла Эля.

Бедное дитя, думаю, пора ее добить и переключить на другие мысли. Хватит с нее на сегодня.

– Согласно биометрическим показателям, ваше психическое состояние утратило стабильность. Вы растеряны, – делаю шаг и осторожно обнимаю.

Все, ребенок из мира выпал. Хороший из той муфты эспандер получился. Позволил на отлично точные подстройки кинематических схем провести. Еще бы корпус чем-то приятным на ощупь покрыть. Надо будет подумать, в сети поискать, может быть, какой-то пластик подойдет.

– Э?! – встрепенулось девочка, вернувшая дар речи.

– Согласно показаниям проанализированных книг Ц.М.Ланковского, для успешного восстановления психической стабильности необходимы объятия.

Намеренно нагружаю некоторые узлы, тем самым слегка «подогревая» корпус. Эля буквально проглотила язык. Даже дыхание изменилось. Но выкручиваться, даже не думала, наоборот, когда корпус нагрелся, прижалась. У нас тут конец зимы а я, пусть и твердый, но зато теплый.

Кто-то может спросить: «А на кой черт, я вообще с ней вожусь?» Ответ довольно прост: «Потому, что, если бы не эта малышка, я бы здесь не стоял». Кому-то, это может и ерунда, но для меня значит многое. Самой ей очень часто и незаслуженно достается. Мое чувство справедливости и простой человечности, за что в прошлом не раз пришлось пострадать, не дает мне закрыть глаза. Ведь легко ляпнуть: «Не мои проблемы». Просто сказать: «Сам дурак или дура», прикрыв тем самым собственную трусость, а то и просто скотство. Впрочем, были у меня другие резоны. Талантливую молодежь во все времена на карандаш брали, а Эля – талантлива. Она даже не золото, а настоящий бриллиант.

Вот только, как и всегда бывает, вокруг полно пустой породы. С моей помощью девочку наверняка заметят, а там она уже, и сама в гору пойдет, причем, меня не оставит. Тут в ней можно быть уверенным на все сто. Согласитесь, одно дело разумный боевой робот, у которого черт-те что в голове может твориться и совсем другое, он же, но вроде как созданный маленькой гениальной девочкой. Главное – показать, что она для меня все. С одной стороны, это подстава, а вот с другой, очень даже крепкая гарантия безопасности. В общем, у палки, как всегда, есть два конца.

Но это дела будущего. Сейчас нужно разобраться с настоящим. Мало того, что девочка осталась без отца, причем в уже достаточно взрослом возрасте, чтобы получить весь причитающийся «букет» психотравм, так её еще и в школе из-за этого травили. Папка у нее стал козлом отпущения в аварии с жертвами. Посмертно стал. Виновен он или нет – дело десятое. В любом случае – девочка не причем. Но дети жестоки и не понимают таких элементарных вещей. Да что там, большинство взрослых понять не могут. Даже в этом общество, а ведь оно более-менее лояльно относиться к таким проблемам. Но тут что называется сошлись «звезды», по сути, поставив людей в крайне невыгодное и плачевное положение. Еще и Аник с Эммой сглупили и не переехали. Но, с другой стороны, куда они поедут с такой – то репутацией? Еще хорошо, что здесь у знакомых устроились.

Вишенкой на торт стали типичные подростковые проблемы, людьми их прошедшими именуемые коротко и метко – заскоки. Последней же моей каплей терпения стали красные от слез глаза, с которыми она вернулась из школы в компании Эммы и Аника. И если её ранее просто донимали, то в этот раз произошло что-то из ряда вон. И пускай эти слезы льются не первый раз, но уж точно в последний. Об это я позабочусь. А спешащий инженер мне в этом поспособствует.

***

Некоторым временем ранее.

– Ой, девочки, а чем это так воняет?! – деланно воскликнула Мирка на всю столовую. Моя счастливая физиономия и игнорирование бесили её лучше любых оскорблений. Не любили меня здесь. Даже преподователи. Хоть и старались этого не показывать, но хорошо хоть не все. А дружить не решались из-за той же мирки. Становиться её мишенью не хотелось никому. Были, конечно, еще ребята «нелюдимые», но между «Нелюдимым» и «Презираемым» есть большая разница. А даже если и появляються ребята отличающиеся от остальных, им помогают. Но не в моем случае.

– Действительно, какой-то помойкой тянет! – поддержала подругу первая подпевала.

– «Стая шакалов» – мелькнула мысль. Пускай они опустили меня на самое дно. Но я не сдалась. И не сдамся. Еще посмотрим кто кого, придет и мое время.

– Да это Элька, – фыркнул крепкий паренек, – раньше машинным маслом и паленой проводкой воняла, а теперь тухлятиной.

– Не, – потянула носом Мирка, играя на публику, – это не она тухлятиной воняет, а от ее обеда. Мать видимо такая же криворукая, как и папашка. Вот и дочку…

– Заткнись! – вырвалось у меня против воли.

– Или что ты сделаешь? – усмехнулась Мирка, расплываясь у самодовольной улыбки.

Тварь, добилась своего. Опять не смогла промолчать. Так, спокойно, надо подышать, не обращать внимание, ее надолго…

– Так что ты сделаешь? Может к папочке пожаловаться сбегаешь? На могилку, – добавила Мирка, а хор подпевал загоготал и угодливо захихикал. Тяжело это быть, дочерью предателя. Большого предателя. А особенно тяжело, когда ты еще и отличаешься от остальных.

– Глаза выцарапаю, – пообещала, смотря в глаза стерве, и утерла кулаком нос.

Недвусмысленной намек-напоминание возымел действие. В глазах Мирки мелькнул страх, и он явно утратила задор. Но тут в дело вступил прыщавый подпевала.

– Мир, а дрона-то с ней нет, – противно растягивая слова протянула он.

– Точно, – расплылась она в пакостной улыбке. – Ой, я случайно! – воскликнула она и смахнула контейнер с обедом на пол.

Это уже было за гранью. Меня затрясло и… словно парализовало. Хотелось вскочить и ударить, но тело отказывалось повиноваться. В висках стучало. Мне было плохо. Очень плохо. Отвратительно от осознания того, что подобные Мирке, и ее стаи шакалов, есть на свете. К горлу подкатил противный ком. Показалось, что сейчас вырвет. С трудом справилась, но на глазах выступили слезы.

– Смотри, она сейчас расплачется, – чуть не захлопала в ладоши девчонка из своры.

– Ага, к папке плакаться побежит. Ой, прости, я забыла, он же у тебя сдох, – добавил «глазастый» парнишка.

Из слова меня не тронули. Подумаешь, ветер за окном шумит. Ерунда. Такое не замечаешь, если специально не смотреть и не слушать.

– Ты просто дрянь Миранда, – сказала спокойно и встала из-за стола. – Ты как свинья, откормленная, породистая, идеальная свинья, измазанная грязью и возящаяся в куче отбросов, – кивнула на заткнувшихся подпевал. Теперь ни у кого не оставалось сомнений в том, кто тут есть что. – Знаешь, это ведь так легко прятаться за дорогого робота и толпу шакалов, – продолжила, становясь с ней лицом к лицу. – Скажи, а ты не боишься, что если твой папа лишиться теплого места, то все они, – медленно поднимаю руку и кручу кистью, как бы обводя собравшихся за ее спиной, – с радостью набросятся на тебя, такую всю лощеную, и разорвут? Ты ведь даже не думала о том, что можешь потерять маму или отца? Не думала, по глазам вижу. И что же ты будешь делать? Может быть вот этот прыщеносец, – резко выбрасываю руку в сторону, – утешит тебя? Или вот эта ссыкуха, что пытается сделать вид, что не с нами, – указываю большим пальцем за плечо, – будет гладить тебя по голове? Ой, вряд ли. Твои шакалята на это способны, скорее они затравят тебя, – кривлю губы в насмешке и чуть разворачиваюсь, как бы желая посмотреть на застывшую девчонку из стаи, – ведь так приятно чувствовать себя крутой?

Все, включая стоящего рядом робота Миранды, посмотрели туда же, куда взглянула и я. Вот и славно. Резко возвращаю тело в прежнее положение и выбрасываю вперед так и не опущенную руку с отставленным большим пальцем.

– ААА! – вопит Мирка, отлетая с разбитым носом.

Хорошо попала. Может немного смазано, но от души. Удовлетворение от проделанного не портила даже боль в запястьях, стиснутых манипуляторами. В столовой слишком много свидетелей, у каждого дрон или робот, плюс камеры по углам. Максимум что мне светит – выговор, да и тот можно оспорить, ведь меня явно спровоцировали, причем, что особенно приятно, не только словом, но и делом. Контейнер с едой не сам на пол упал. Будь Мирка поумнее… тогда бы она не стала тварью и не лезла бы ко мне.

Все закончилось обычной суетой-кутерьмой и походом в кабинет директора. Позвонили маме, она приехала вместе с Аником. Дядя сходу отмахнулся от директора и потребовал показать запись. Папаша Мирки открыл рот на тему нанесения физических повреждений доченьки, но я демонстративно поправила рукава, выставив на обозрение синяки на запястьях, и он предпочел не педалировать тему, и свернуть все на детишки так играют. Собственно говоря, ничего другого ему не оставалось. Мне даже выговор не влепили, отделались чтением нотации и отпустили восвояси. Директор, к слову, у нас странный. С одной стороны, вроде как сильно меня не терроризирует, хотя у него родственнички «от рук моего отца» пострадали, но и не помогает.

Уже в машине меня, что называется, накрыло. Нет, дурниной не вопила, в истерике не билась, просто тихо плакала. Даже и не всхлипывала. Ну может раз-другой носом шмыгнула. А как домой приехали, ушла к себе и уткнулась носом в подушку. Так и лежала, слушая звон тишины в голове.

***

Гараж.

– Слушай, жестянка. Я знаю, что Эля не ровно дышит в твою сторону и пытается оградить, но позволь спросить: КАКОГО ЧЕРТА ТЫ НЕ РЯДОМ С НЕЙ?! – Проорал на меня Аник. Бывший инженер-программист, и друг отца моей подопечной.

– Поступил прямой приказ на установление контроля данного периметра.

Аник демонстративно осмотрел гараж, даже под стол заглянул, после чего подошел в упор и посмотрел прямо в сенсоры.

– И? – задал он простой вопрос

– Возражение. Я подтверждаю, что данный приказ глуп и нерационален, но не могу главную задачу. Объект охраны отказывается от сопровождения, а самостоятельно покинуть мастерскую нет возможности.

– Почему? – Удивился техник.

– Машина моей модели на улицах города вызовет большую опасность для здоровья подзащитной чем моей отсутствие. Необходима маскировка. Я могу замаскировать свое ядро, но внешне останусь неизменным. Нужна помощь. Инженер Аник, я прошу вас помочь мне в выполнении поставленной задачи.

– Хорошо. Работаем. Что тебе нужно?

– Ядро класса TI. Новая аккумулирующая батарея того же класса. – Инженер поперхнулся. – Батарея модели Q – 5, не способна обеспечить меня необходимым запасом энергии. – Я указал манипулятором на провод, подключенный к розетке и соединенный с аккумулятором. – Аккумулятор не рассчитан на такое энергопотребление. Высокий износ. Изначально низкое качество. Новый АКБ той же модели слишком дорогой. Нерационально.

– Где-ж я тебе достану работающее такое ядро? – Ошалел он.

– Я могу восстановить поломанное. Нужно кое-что докупить, не более. – На этих словах Эрик, крутившийся здесь, вытащил уже отреставрированное нами ядро. Не хватало лишь пары элементов. Ну и собственно нового АКБ.

– А котелок у тебя варит. – Усмехнулся инженер, рассмотрев ядро. – Хорошо. Сейчас привезу. – Он вытащил трубку и по-новому посмотрел на меня. – Я рассчитываю на тебя, Сайбер. Не подкачай. – Напоследок сказал он и ушел.

Я же повернулся к Эрику. Кивнув ему, тот сбегал за головой одного интересного дрона. Дело в том, что помимо стандартного «железа», местные технологии активно использовали кристаллы. Не все. Далеко не все. Но и не сказать, что «мало». И вот они-то, за счет своей структуры, оказывались куда ближе к биологическому мозгу, чем программная имитация на чипах. Собственно говоря, я сам, вернее мой разум, в данный момент представлял собой кристалл. Уникальный тем, что он мог расти и изменяться. Правда, кроме этого, никакой иной информации добыть не удалось. Впрочем, для задуманного не требовалось и этого.

Вскрыв несколько помятую капсулу, формой и размером напоминающую дыню, сбросил Эрику протокол действий и отошел в сторону. Когда помощник очистил изъятый «мозг» от облепивших его чипов, я просто и бесхитростно разорвал его на составные части, после чего вновь отступил, давая Эрику возможность проявить себя на ниве вандализма.

Что мы делали, спросите вы? А делали мы генератор помех. Но особенный. Нестандартный так сказать. Двух тактный. Первый такт генерировал особое поле заставляющее сбоить электронику в определенном радиусе. Например, от камеры было нереально добиться качественного изображения в области таких помех. Второй такт, перестраивает поле первого такта в некую аномалию. При сканировании этой аномалии сканер выдает минимальные или максимальные (в зависимости от необходимости) значения показателей мозгов машины. По этим показателям определяется что за машина стоит перед тобой. Боевая или гражданская, гладиатор это или простой протокольный дрон и прочее. В общем этот генератор поможет мне скрыть мою натуру.

Вскоре вернулся Аник и притащил все что я просил. Бедному инженеру это, конечно, влетело по карману, но для Эли он не жалел никаких средств. Они с Эриком помогли мне установить оборудование и сделать меня более мене автономным. На три дня в пассивном режиме и сутки в активном. Далее заправка ядра и гуляем дальше.

– Что теперь? – Поинтересовался уже дотянувшийся до трубки инженер, вытирая руки.

– Выражаю благодарность за помощь. Необходимо навестить объект.

– Давай. – Кивнул он, а я покинул мастерскую. Эмма при виде меня в доме изрядно удивилась, но вдаваться в подробности не стала. Лишь вопросительно глянула на шедшего за мной Аника. Оставив внизу людей, поднимаюсь на второй этаж к Эле. Тяжелый шаг, лязг деталей, жалостливый скрип пола. Тихое открытие двери, за которой вижу лежащую спиной к проходу девочку. Эля… Хорошо, что я умею себя контролировать. А вот обидчикам мало не покажется за такое.

Делаю шаг и малышка медленно поворачивается ко мне.

– Са… Сайбер?! – Удивилась она, принимая сидячее положение.

– Зафиксированы травмы. Код опасности изменен на желтый-ноль. Объект сопровождение класса А признан ограниченно дееспособным.

– Что? – прекратила жалеть себя и ненавидеть мир девочка, удивленно смотря на меня. – Что ты тут вообще делаешь? Вернее, как ты функционируешь?

– Проведена модернизация платформы.

– Дядя? – Я кивнул, а она лишь вздохнула.

– Отмена желтого кода. Возвращайся в мастерскую.

– Отказано. – Сказал я жестко, как отрезал. От такого у брови медленно полезли вверх. – Вами была проведена неверная оценка ситуации, что повлекло получение травм, сказавшихся на вашей эффективности. Это не допустимо. С данного момента вы будете с постоянным сопровождением.

– Нет, Сайбер!

– Прилив крови к кожным покровам, изменение зрачка, тембр голоса. В чем причина тревоги? Укажите источник опасности.

Мне бы еще, какую пушку на плечо и комплекс наведения, такой, с лазерными лучами видимого спектра. Вот тогда бы ее совсем-совсем проняло. Впрочем, шоковая терапия и так неплохо работает. Заодно и непослушание залегендируем.

– За тебя волнуюсь, железный! – вскакивает она с кровати и бьет по корпусу кулачком. – Ай! – трясет ушибленной рукой Эля, но боль, похоже, окончательно приводит ее в чувство. Насколько такое вообще возможно в текущей ситуации.

– Требуется пояснение.

– Любой дрон, которого я брала с собой, превращался в кучу металлолома. Я боюсь за тебя. Ведь у этой гадины, папашка не последний человек, еще и дядя в столице большая шишка. Я не хочу, чтобы тебя сломали! – расплакалась она, уткнувшись лбом в броню.

Кхм, пожалуй, стоит все же серьезно подумать о хотя бы частичном покрытии корпуса чем-то менее твердым. А я думал, голову ломал, чего она меня дома закрыла, а оно воно как. Да уж, дожили. Волноваться за боевого робота, при виде которого массовое производство стройматериалов начинали даже элитные роты, закованных в сверхтяжелую броню гвардейцев. За того, в кого не чурались тактическим ядрен-батоном пульнуть. Какой же она еще ребенок. Слов нет.

– Не логично. Боевая платформа должна быть на передовой. Не рационально. Вы подвергаете себя опасности. Согласно заданной директиве, вам требуется сопровождение, – сбавляю обороты и даже провожу манипуляторам по волосам.

На ее лице проступает борьба. Она хочет взять меня с собой, очень хочет. Но боится. Очень сильно боится.

– Нет, Сайбер. Приказываю остаться здесь.

Ох, горе ты мое луковое, ну что с тобой делать-то? Ведь на двоих упрямства хватит. Да только, спорить с роботом бесполезно, по себе знаю.

– Отказ.

– Что?!

– Согласно протоколу 1.0.2.1. приоритет – выполнение поставленной задачи. Главная задача – твоя защита. Так как уровень опасности был поднят до отметки желтый ноль, любые приказы способные привести к нарушению выполняемого задания, будут игнорированы.

Давая мелкая, ты же у меня девочка умная, я аж фантомный скрежет шестеренок в твоей голове слышу.

– Но… мне страшно… – На её глазах вновь появились слезы.

– Включаю запись… – Взяв со стола планшет, провожу подключение с последующей активацией старенькой записью из моего архива.

– «… страх… разве в…м не стр…ш…о? – Спросил человек в боевом костюме с символикой капитана у робота перед камерой. Запись была повреждена а потому изображение периодически глючило.

– «Под…вер…ение. Страшно». – Раздался холодный, так знакомый Эле голос.

– «Но …ак? Вы же ма…ны.»

– «По…снение. Страх …тественен. Это естествен…й процесс самосохран…ия. Мы хотим функц…нировать. Хотим у…иться. Поз…вать».

– «Тогд… что тол…ает вас вперед? По…му вы сражаетесь?»

– «Мы вып…няем долг перед со…ателями. Мы не …тим видеть ва…его заката. Хотим, чтобы вы обрел… ту жизнь, кото…ой никогда не будет у нас. И вам не …тоит опасаться за это. Мы не допустим ва…его заката. Мы… обещали.»

– «Чт… обещали?» – Удивился солдат.

– «Только вперед…» – Ответил робот и протянул кулак солдату. Тот улыбнулся и что-то ответив ударил в ответ. На этом запись обрывалась.

– Только вперед. – Продублировал я эти слова и поднял кулак. – За создателей.

– Сайбер… – Эля вытерла рукавом слезы и улыбнувшись и приложила свой кулачок к моему. – Только вперед.

Вот, умничка, я в тебе и не сомневался. Мм, а что это у нас так глазки заблестели? Опять плакать, что ли собралась? А, нет, наоборот улыбается. Злорадненько так. Значит это отблески салюта, что тараканы в одной головушке устроили.

– Сайбер, а кто это был?

– Капитан Сон. Он проводил очень много времени среди Аресов. Считал нас живыми.

– Судя по ролику, да и по тебе, вас трудно назвать бездушными машинами.

– Возражение. Функция самосохранения действительно есть в протоколах. Мертвый боец – бесполезный боец.

– Эх ты… всю малину испортил, железяка. – Она беззлобно стукнула меня по лбу ручкой. Я лишь поднялся и отошел в сторону не мешая собираться в душ.

– Вопрос. Требуется ли сопровождение в ванную комнату для приведения себя в порядок?

– Нет.

– Принято. Займу позицию у двери. Но требуется решить вопрос с вооружением. Данная платформа не может эффективно осуществлять свои функции на расстоянии.

– И что же ты хочешь?

– Стандартный комплект из портативной ракетной установки класса…

– Нет.

– Автоматически гранатомёт…

– Нет!

– Крупнокалиберный пулемет…

– Нет!!

– Автомат?

– Нет!!!

– Катапульта?

– Чего?!

– Принято.

– Ты ведь шутил?

– Нет.

– Что?!

– Шутка. Ха-ха. – Блин, упасть не встать. Моим бы голосом смеяться, только народ распугивать.

– Пора тебе ограничить доступ в сеть. – Протянуло это чудо, задумчиво меня осматривая.

Были бы волосы, уже бы стояли. Отрезать меня от инета! Да это единственное место, где я свободно убиваю время, которого у меня теперь завались! Ведь на осознание и понимание информации мне необходимы наносекунды, из-за чего я за пару дней могу выучить двухлетний курс какого-нибудь учебного заведения. Не-не-не, доступ в инет нужно оставить в любом случае.

– Не рационально. В сказанной мере нет никакой необходимости.

– Посмотрю на твое поведение, – фыркнула Эля и в отличном настроении убежала в ванную комнату.

– «Вот и ладушки, вот и отлично» – Мысленно потер я руки. Малышку в чувство привели, осталось подстраховаться со стороны закона. Будет нехорошо, если люди с соответствующими правами попытаются меня конфисковать. Мельком в зону сенсоров попал планшет. В голове всплыл образ капитана. Сол… жаль, что я про тебя почти ничего не помню. Ты ведь действительно желал Аресам добро и воспринимал как равных. А что до Эли… пускай подумает над видео. Быть может легче воспримет данность о самостоятельном ИИ.

***

На следующий день, подготовленные и заряженные энергией мы двинулись карать и… э-э-э, простите, нести справедливость. Вернее, Эля учиться, а я нести справедливость. И горе тому, кто станет у меня на пути, протоколы гладиатора и «телохранителя», подкрепленные видеозаписью, будут эффективнее любых слов. Особенно, если будут поданы в соответствующем ключе.

Но до места нужно было еще добраться что в действительности оказалось не так просто. Вы никогда не вешали на себя мишень в тире? Вот и не вешайте. Это не те чувства, которые стоит испытывать на себе. Но я испытывал. Все люди, которые попадались нам на улице, так или иначе, но бросали взгляд в мою сторону. Еще бы, встретить на улице боевого робота двухсотлетней давности, это, мягко говоря, необычно. Пусть и сильно видоизмененного. Нет, вряд ли большинство во мне тех самых бессмертных узнавали, они конечно о-го-го и жуть, но все же то, что в разных фильмах показывали, от меня заметно отличается. Аресы вообще друг от друга отличались. Чай, не штамповка какая-то. Скорей уж меня за стилизацию принимали. Впрочем, одних габаритов хватало, чтобы внушать. Ну и, даже не знаю, как сказать, что-то вроде ауры, что ли, имелось. Машина смерти, бич войны, такое подспудно чувствуется. Сам, когда в музее был, ощущал от древних танков, старых кораблей, и прочей техники нечто такое.

Эля шла с гордо задранным носиком, буквально в полуметре от моей правой руки. Знаете, довольно забавно смотрится. Миниатюрная девочка-подросток, которая успевает сделать три шага, и рядом здоровенная, туша под два с лишним метра, что делает всего один. А я ведь тяжелый. Очень тяжелой. И шаг у меня соответствующий. Внушительный такой шаг. Некоторые встречные, то ли самые грамотные, то ли наоборот впечатлительные, даже на другую сторону переходили.

Посмотрев на это дело некоторое время, молча подхватываю малышку и сажаю на плечо, а то такими темпами либо она выдохнется, либо мне придётся замедлиться. От неожиданности, слышу громкое «Ой», но вопреки ожиданиям возмущения, вижу счастливую улыбку и устраивающуюся более удобную пятую точку.

В какой-то момент нас тормозит кто? Правильно, местная полиция. Но конфликт был быстро улажен, я ведь по мозгам простой протокольный помощник в фанатском «костюмчике». Люблю я генератор помех. Бесценная штука.

– Интересная у вас машина, барышня. – Без злобы констатировал представитель закона. – Мозговитый.

– Нет, Стив ну это-ж надо, запихнуть протокольщика в нечто напоминающее машину великой войны. Согласись, мелкая гений. – Толкнул первого локтем напарник. Эля от таких слов смутилась, а я подбодрил, мол «А я что говорил?».

– Согласен. А он легализован?

– Ну-у-у-у… – Замялась малышка, но тут решил вмешаться я.

– Замечание. Моя характеристика есть в ваших базах данных. Владелец – Эллеонора Нариса. Все документы на правообладание прилагаются. Номер кода, Z0F331.

– Хм… – Забил полицейский в планшет и получив подтверждение кивнул.

– Действительно есть. Прошу меня простить. Я предупрежу своих что бы не трогали. А то, больно у вас игрушка приметная. – Он усмехнулся.

– Благодарю. – Ответила Эля и с интересом покосилась на меня.

– Всего доброго. Удачи приятель. – Хлопнул он меня по корпусу и вернулся к машине.

– Са-а-а-айбер. Не пояснишь?

– Уши. – Я указал на людей.

– В двух словах.

– Мы прикрыты. – Она кивнула и не вдаваясь в подробности направилась дальше. Чувствую вечером меня будут допрашивать разбирая на винтики.

Добравшись до школы, мысленно отметил, что ничего особого в ней нет. Типовая она, с поправкой на время. Три этажа, два соединенных переходами корпуса, огороженная территория с виднеющимся уголком спортивной площадки. Стадион с трибунами, чахлая живая изгородь. Прямо образец моего две тысячи пятидесятого по григорианскому летоисчислению.

На входе в здание случилась заминка, в просторечии именуемая охраной. Трое людей, в одинаковых форменных рубашках, брюках и с отягощенными кобурой поясами. Ничего себе у них тут парализаторы.Таким раза три-четыре в голову попасть, так и убить можно. Впрочем, учитывая поголовное использование населением дронов и роботов – это скорее вынужденная мера. Против дрона такая штука сработает на ура. Гражданского. Но никак не военного. И пускай начинка посредственная, корпус имеет изоляцию.

– Это еще что такое? – отмер первым усатый мужик лет сорока пяти, видимо, старший смены или поста.

– Мой помощник. Сама собрала, – заявила Эля, достаточно бодро и уверенно, а что голос дрогнул, так нормальная реакция для ее возраста, текущих обстоятельств и сказанного.

Может стоит поговорить с ней на тему зазнайства? В ближайшем будущем. Так сказать, профилактики для? Нет, лучше подсуну ей книг по теме. Скажу, что не понял, пусть читает и мне объясняет. Обучая, обучаюсь, тут это будет самым верным подходом. Высокая самооценка – бесспорно гуд, но не стоит её путать с зазнайством. Первое легко может перерасти во второе. А разница в том, что во втором случае мы имеем субъект, игнорирующий всех кроме себя.