Текст книги "Мой бондфренд, или они друг друга стоят (СИ)"

Автор книги: Евгений Крыжановский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)

  – Ты так говоришь словно...

  – Я не имею права, оспаривать правила, – резко перебил меня парень. – Они подобрали меня, когда мне было восемь, растили, обучали... Я ведь сам решил, стать именно воином, меня никто не заставлял. И, в конце концов, я не судья.

  Он резко замолчал, но мне показалось, что он хотел что-то добавить, но не стал.

  – А чем ты сейчас занимаешься?

  – Да, можно сказать, путешествую по свету. Езжу, проверяю потенциальных «пробужденных». Если от кого-то получаю «отклик силы», то рассказываю, что нужно делать в случае «пробуждения». Если «отклик силы» очень сильный, то остаюсь до пробуждения. Обычно это не занимает больше недели. Потом везу в «Организацию», помогаю выбрать направление, пишу отчеты... Скукота, одним словом.

  – А все «пробужденные» должны работать на Организацию.

  – Да, Лена, все. В первую очередь, потому что Организация учит, как укротить силу и побороть желание, использовать ее во зло.

  – Это что получается? Если бы я пробудилась, то мне пришлось бы уехать и начать работать на организацию? Послать всю свою жизнь под откос?

  – Лена, ну почему ты думаешь только о худшем? Некоторое время тебе, конечно же, пришлось бы жить в Организации, ходить на уроки и семинары, но завершив обязательное обучение, ты, если бы захотела, могла спокойно вернуться домой, доучиться на журналиста и пойти работать. Просто, ты бы стала внештатным сотрудником, и уровень твоих знаний был бы немного выше, чем у других журналистов. И у тебя помимо основной работы была бы другая, например, изменять некоторые факты...

  – То есть врать людям?

  – А лучше открыть им о нас всю правду? Представляю, как это будет выглядеть: «вчера по полудню сумасшедший маг решил ограбить банк, но благодаря быстрой реакции „воинов“ его удалось задержать. Мертвых нет, потерпевшего вылечили целители» Так что ли?

  – Ну да, – признала я.

  – Лена, ты бы знала, сколько людей в мире работает на Организацию. Мы везде, просто, мы это скрываем.

  – Ладно, Соколов, ты меня совсем загрузил, пойду я домой.

  – Марс. Можешь меня, когда мы одни, назвать так, – попросил парень тихим голосом.

  – А как твое настоящее имя? – решила уточнить я.

  Он помолчал, а потом ответил с болью в голосе:

  – Я отказался от своего настоящего имени.

  – Хорошо, – тут же согласилась я и добавила: – Марс.

  Меня поцеловали, а потом вышли из машины, открыли дверь с моей стоны и протянули руку, которую я взяла.

  Потом мы еще некоторое время беззаботно целовались, словно пытаясь нацеловаться на неделю вперед. И в это раз Соколов отстранился первым.

  – До следующей недели, – прошептал он. – Люблю тебя.

  – И я люблю, и буду ждать.

  Когда он уехал, то я еще несколько минут стояла и смотрела на дорогу, потом вздохнула и направилась домой, радуясь, что окна в моей лечебнице не горят, потому что объяснять родителя мои возобновившиеся и сейчас ломкие отношения с Соколовым я бы, точно, не смогла.

   ***

  Проснувшись утром, а точнее ближе к вечеру, так как всю ночью не могла сомкнуть глаза из-за бушующих мыслей в голове, я позвонила подругам и назначила им встречу, подхлестнув любопытство фразой: «серьезный разговор о моем бывшем парне». Любопытство возросло настолько, что меня обещали прибить через телефон, если я не расскажу, что же стряслось, но я ответила, что весь дом залепила красным скотчем*, включая глазок, и они до меня не смогут добраться. Меня обозвали нехорошими словами, но с убийством пообещали повременить до вечера.

  [Красный скотч* – отсылка к фильму ужасов «Пульс». Там некие существа (призраки) доводили людей до самоубийства, и только красная лента могла их задержать. Одному из героев не хватило красной ленты на глазок, и призраки пробрались в его квартиру]

   "Вокруг осколки и части меня,

  Я жил в аду эти тридцать три дня,

  И струны нервов сорвались с колков,

  Ты не жалела своих коготков!.." – играло в наушниках, пока я ехала в троллейбусе.

  [*Badmaestro – Прощальный комплимент (акустика)]

  Хотя песню я совсем не слушала. Мысли были совсем о другом, а точнее о других и моих потугах перед ними объясниться, не загремев при этом в травмпункт. С Соколовым на пару. Ведь подруги у меня такие решительные и упертые, что в желании отомстить моему обидчику (Надя – физически, Катя – морально) найдут и его, и его организацию. И даже если сил не хватит набить морду, то нервы смогут помотать основательно.

  Чья-то рука легла мне на плечо, и я от неожиданности заверещала.

  В моих расшатанных нервах виноваты игры жанра хоррор, выключенный свет, наушники на полную громкость и бабушка, которая получает какое-то садистское удовольствие, пугать меня во время игры. Помниться играла я в «Outlast»*, с выключенным светом и с громкостью на максимум в наушниках. Нервы на взводе, сердце в пятках, пальцы дрожат над клавиатурой и мышью... и тут чья-то рука, как схватит меня за плечо, и я как матом на весь дом разорусь. А это всего лишь была бабушка, которая хотела поинтересоваться: не слишком ли громко у меня музыка играет, а то ведь это нехорошо для слуха. О моих нервах она, конечно, совсем не подумала. И это был не единый раз, когда она меня пугала, так что ничего удивительного, что у меня выработался рефлекс, как у собаки Павлова.

  ["Outiast" – игра в жанре Survival horror от первого лица. Считается одной их самых страшных игр 2014 года по версии журнала «Игромания»]

  Стянув наушники с головы, я испугано уставила на Сашу, который выглядел не менее напугано, как и пассажиры, ошарашено уставившиеся на меня.

   – Девушка, все хорошо? – спросил у меня мужчина, сидевший впереди, и недобро покосился на застывшего возле меня парня.

  – Да-да-все-нормально-просто-задумалась-извините, – скороговоркой выговорила я и с намеком кивнула Саше, чтоб он перестал стоять испуганным истуканом и наконец-то присел.

  Саша, понятливый парень, тут же присел и как-то извиняюще произнес:

  – Привет.

  – Привет, – поздоровалась я и, потупив взгляд, виновато сказала: – Ты извини за того придурка. Если бы я знала, что у него так сильно кулаки зачешутся, то вместе бы вас не оставила.

  Саша усмехнулся и тут же тихо ойкнул из-за разбитой губы.

  Как я и думала, вчера они разговаривали очень варварским, точнее мужским методом, и если у Соколова после беседы был синяк на скуле, то у Саши, помимо разбитой губы, переливался сине-фиолетовым цветом бланж на левом глазу.

  – Ты не виновата, – ответил парень, а потом заглянул мне в глаза и спросил, неуверенным голосом: – С тобой все нормально?

  – Нормально, – ответила я и пожала плечами.

  Ситуация была неловкой. Особенно как вспомню, какая ему вчера картина перед глазами открылась с рейтингом +16, так и хочется от стыда под кресло спрятаться. Останавливало меня только то, что я туда вряд ли залезу, а если как-нибудь ухитрюсь проделать этот фокус и уместиться, то уж точно не вылезу, и будут меня тащить из-под кресла пассажиры, как репку в народной сказке: «Тянут, потянут, вытащить не могут...».

  – Значит, он твой бывший парень? – вновь заглянул мне в глаза Саша.

  К неловкости прибавилось +100. Боевой дух упал до -100. Удача находиться на не меньшем показателе.

  Отведя взгляд, я ответила:

  – Мы опять начали встречаться.

  – Когда вы... – Саша осекся, покачал головой и с грустной улыбкой выдал: – Да это вообще и не мое дело.

  Троллейбус остановился, двери открылись, Саша поднялся и кинул мне:

  – Ну ладно, до встречи.

  Да, мне было очень неловко. Да, я чувствовала вину. Да, я не знала, что ему сказать. Но что-то подсказывало, что если мы расстанемся на такой ноте, то неловкость и чувство вины во мне увеличится во множество раз.

  Выскочив следом, я крикнула:

  – Саша, постой! – и осеклась, увидев его в компании парней и девчонок.

  Твою мать! Разбираться перед честным людом его знакомых мне, точно, не хочется.

  – Шурик, это к тебе? – спросил один из парней возле Саши.

  Компания, состоящая из человек пятнадцати, с интересом на меня покосилась.

  – Нет-нет, я так... обозналась, – выдавив из себя улыбку, я развернулась на каблуках и уже хотела отсюда по-быстрому свалить, как теперь окрикнули меня:

  – Лена!

  Я остановилась, тяжело вздохнула, повернулась, увидела, что Саша подошел ко мне и выдала:

  – Давай дружить?

  Додумалась же, что ляпнуть, дура! Дружить? Еще б предложила, как в детстве, Саше и Соколову провести обряд на пальчиках под названием «Мирись, мирись и больше не дерись!».

  Признаться, я сама опешила от своих слов, а какая гамма чувств была на его лице!

  – Дружить? – переспросил, опешивши, Саша и прикрыл глаза рукой, прекрасно продемонстрировав фейспалм. – Лена, я не смогу с тобой дружить, извини.

  – Ладно, – быстро буркнула я, мечтая от стыда провалиться к центру земли и сгореть в магме. – Пока!

  – Лена, постой.

  Свалить мне вновь не дали, схватит за руку. Правда, ее тут же отпустили и спросили:

  – А как же твой парень?

  – Я что отчитываться ему за каждого своего друга должна? – фыркнула я.

  – Я бы, на его месте, негативно относя к тому, что моя девушка общается с парнем, которому она нравится.

  Да уж, Соколову эта идея по душе явно не пришлась бы, но даже если мы с ним встречаемся, я не хочу, чтоб он трактовал мне, с кем общаться, а с кем нет – это, во-первых. А во-вторых, с моей стороны это очень эгоистично просить о дружбе парня, у которого есть ко мне чувства.

  – Извини, глупая была идея. – Я сделал шаг назад и извиняюще улыбнулась. – В смысле, не из-за Соколова. С моей стороны слишком эгоистично предлагать тебе дружбу. Просто ты интересный человек и ты мне помог с книгой... – я осеклась и сама прикрыла глаза ладонью: – О Господи, что за бред я несу! Прибейте меня кто-нибудь, иначе я сгорю со стыда!

  Саша фыркнул. Смешно ему, блин!

  – Ты, кстати, собираешься книги покупать, которые выбрала тогда? – съехал с темы моего самоунижения парень, и я ему за это было благодарна.

   – Да, собираюсь.

  – У него, кстати, во вторник завоз будет. Может, сходим?

  – Можно, – кивнула я головой.

  – Тогда созвонимся во вторник?

  – О кей.

  – Пока.

  – Пока.

  Саша развернулся и направился к своим друзьям, которые смотрели на меня не слишком дружелюбными взглядами. Особенно женская часть.

  Я вернулась на остановку, присела на лавочку и задумалась.

  Значит, что это получается: Саша принял мое предложение о дружбе? Он, действительно, был интересным человеком, и я не против с ним общаться, но не выглядит ли это со стороны, словно я морочу ему голову? Блин! Не нужно было за ним идти и тем более предлагать дружить. Мы же не в детском садике! Хотя по моим поступкам меня можно смело туда зачислять на перевоспитание. Может, тогда бы хоть немного мозгов прибавилось, и я не вела бы себя так по-детски! Хочется вернуть время назад и послать Макса с предложением вступить в газету куда подальше. Тогда бы я не вляпалась в эту ситуацию! Аааа стыдно-то как! Ладно, отбросим самобичевания на потом, а сейчас нужно поторопиться к девчонкам, а то и так уже на пятнадцать минут опаздываю!

   ***

   В результате я опоздала на полчаса. Меня не прибили (но лишь из-за того, что тогда бы я не смогла унять их любопытство), но выговор сделали, а потом еще заявили, что как провинившаяся оплачиваю за всех счет.

  – Глаголь уже, – произнесла Катя, когда я попыталась возмущенно предотвратить ограбление моего кошелька, и мрачно спросила: – Неужто, твой бывший вернулся?

  – Угадала! – хлопнул я ее по плечу. – Ну, ты просто экстрасенс.

  – Не может быть, – потрясенно выдохнула Надя, а затем закатала рукава и грозно выдала: – И где это чмо?! Я ему все зубы повыбиваю!

   – Успокойся, Надь, его сейчас нет в городе, – ответила я, старательно делая вид, что очень увлечена разрезанием ножом кусочка пиццы.

   Местом, где мы договорились встретиться, была пиццерия «Экватор», и к моему прибытию заказанная пицца уже остыла. Спасибо, хоть оставили мне два кусочка, а не оставили голодной.

  – Значит, ты встретила его вчера, – произнесла Катя. – Получается, когда ты домой пошла? Но за тобой ведь Саша пошел. Он тебя не догнал?

  – Догнал, – мрачно ответила я, вновь вспомнив, при каких именно обстоятельствах. – Но немного не вовремя. Мы тогда уже встретились с Соколовым,

  – И он остановил тебя от попытки убийства? – с кровожадным энтузиазмом спросила Надя.

  – Скорее, от фильма с рейтингом +18, – смущенно ответила я.

  – Что?! – воскликнули подружки в унисон.

  – Девчонки, я, когда его увидела, у меня тормоза напрочь отказали и мозг, словно в блендере побывал, – призналась я чуть ли не плача.

  – Ты его до сих пор любишь, – скорей констатировала, чем спросила Катя.

  – Люблю, – честно ответила я. – Очень сильно люблю.

  – Но он ведь бросил тебя! – закричала Надя, и стукнула кулаком по столу.

  – Девушки, можно потише, – зашипела на нас женщина за соседним столом.

  – Извините, – буркнули мы одновременно, и Катя предложила:

  – Давайте расплатимся и свалим отсюда.

  – И выпьем, – добавила Надя и допила свой облепиховый чай и, как по мне, на вкус не очень.

  Я уж полезла за кошельком расплатиться, но меня остановили и сказали, что расплатятся сами... а в замен я куплю винишка. Замечательные у меня подруги, не правда ли?

  Когда мы вышли из пиццерии, Надя, не дождавшись пока мы закупимся и найдем место поспокойнее, продолжила:

  – Лен, я реально тебя не пойму. Он бросил тебя, собрал вещички и умотал, притом без каких-либо объяснений. Ты эти полгода, что неживая анарексичка ходила, даже к психологу из-за него попала. И вот теперь он возвращается, и ты как дура прыгаешь на те же грабли?!

  – Да, я дура, которая прыгает на те же грабли! – разозлено ответила я. – Но я люблю его и ничего не могу с собой поделать!

  – А если он опять тебя кинет? И во второй раз ему будет значительно легче это сделать! Мужики они такие! – распалялась подруга.

  – Не кинет! Он мне предложение сделал! – на эмоциях воскликнула я.

  Вообще-то там, скорей, была констатация факта, чем само предложение, но девчонкам я в этом, ни за что не признаюсь.

  – Что?! – подруги опешили и пораженно на меня уставились.

  – Предложения руки и сердца? – уточнили Надя.

  – Нет, блин, ноги и селезенки! – воскликнула я.

  – Так, давайте успокоимся, – остановила нас, как всегда, невозмутимая Катя. – Купим выпить, найдем место поспокойней, и Лена все нам расскажет.

  Мы купили две бутылки красного вина, пластмассовые стаканчики и пару шоколадок, и отправились на крышу развального мясокомбината. Мы там часто заседали, чтоб не попасться на глаза милиционерам, вдобавок с крыши открывался прекрасный вид на море.

  Штопор нашелся у Кати. В ее маленьком рюкзачке находился такой запас стратегически важных вещей, что попади она с ним на необитаемый остров, то устроилась бы там с комфортом.

  Пока Надя открывала и разливала вино по стаканчикам, я принялась глаголать о вчерашнем вечере и ночи. Некоторые факты я опустила, такие как «что мы делали на лавочке», заменив, что просто целовались возле нее, и «своеобразное предложение», сказав, что во время ссоры он предложил пожениться.

  – Так он объяснил, почему кинул тебя полгода назад? – принялась допытываться Надя, когда моя исповедь окончилась.

  – Нет, – ответила я и отхлебнула вина, вкус которого мне не очень понравился.

  – Ты что не спросила?! – удивленно воскликнула подруга. – Об этом ты должна была спросить в первую очередь!

  Помолчав, я тихо призналась:

  – Я и так знаю.

  – Ты знаешь? – переспросила Надя и закричала: – То есть, ты знала все это время?! Лена, ну почему ты нам ничего не сказала?!

  – Потому что не могла! – закричала и я. – Я не могу рассказать, потому что это не моя тайна, а Соколова! Да, я знала, почему он тогда исчез. И это я его тогда кинула, а не он меня. Там вообще запутанная ситуация была, и из-за некоторых обстоятельств мы не могли быть вместе. Но теперь он вернулся и выбрал меня, и для меня это очень важно! Важно, что он принял такое серьезное решение, и если бы он меня не любил, то не принял бы его!

  – Ты меня еще больше запутала, – покачала головой Надя. – Я и слова не поняла, из твоих объяснений.

  – Да все понятно, – возразила Катя.

  Я и Надя с удивлением на нее покосились. Я из-за того, что подумала, что ей каким-то образом стало известно о магии, организации и настоящей жизни Марса, а Надя, наверное, из-за того, что подруга в моем лепете смогла что-то да разобрать.

  – В смысле, из Лениных объяснений толком ничего не понять, но смысл я уловила, – пояснила Катя. – Соколов отказался отчего-то важного и выбрал Лену, а значит, он ее любит. Я права?

  – Да, – ответила я и извиняюще улыбнулась. – Извините, девчонки, что ничего вам не рассказывала. Я, правда, не могла рассказать, да и не думала, что Соколов вернется. Не думала, что он все же выберет меня. И сейчас я очень счастлива, – я не смогла сдержать радостную улыбку.

  – Мы за тебя рады, – ответила Катя и толкнула в плечо Надю. – Рады ведь?

  – Конечно, рады! – воскликнула подруга и зловеще добавила: – Но начистить Соколову морду я все же не отказалась бы!

  – Предлагаю тост. – Катя подняла стаканчик вверх и торжественно произнесла: – Давайте выпьем за любовь!

  – За любовь! – поддержали мы, чокнулись и выпили.

  На душе было так хорошо и спокойно. Вот бы быстрей эта неделя закончилась, потому что я ужасно скучала по Соколову.

   ***

  Во вторник Саша, как и обещал, позвонил мне. Я как раз мыла руки в туалете, когда в кармане завибрировал телефон. Чертыхаясь, я быстро вытерла руки о джинсы, достала телефон и выскочила в коридор.

  Признаться, я надеялась, что это звонит Соколов. Но эта сволочь и не думала мне звонить, а предыдущий его номер был отключен, что не удивительно. Поэтому я немного расстроилась, увидев, что высветилось на экране имя «Саша».

  – Привет, – буркнула я.

  – Привет, – его голос звучал намного веселей и довольней жизнью, на зависть мне. – Планы на сегодня не поменялись?

  – Нет, не поменялись. Но у меня пары в четыре заканчиваются. Ничего?

  – Как раз подходит. Значит, я к четырем подойду к твоему институту.

  – Ты, кстати, не против, если я возьму с собой Катю и Надю. Помнишь, ты с ними на мое день рождение познакомился?

  – Эх, а я думал, что у нас будет свидание, – деланно вздохнули в трубке.

  Я не нашла, что ответить, да он и не дал, тут же продолжив:

  – Я пошутил. Конечно, я их помню, и я не против. Наоборот, чем больше людей к Стасу приведу, тем больше скидку он мне сделает.

  – Теперь понятно, почему ты тогда в магазин предложил сходить. Проценты на скидку себе набивал?

  – А ты как думала? – ответил Саша и рассмеялся. – Ладно, мне пора. Как подойду к институту, звякну.

  – Хорошо. Пока.

  – Давай.

  Я захихикала, и парень тут же уточнил:

  – Ты чего?

  – Да просто однажды, я с мамой по телефону разговаривала, и она мне сказала: «Ну, все давай», а я в ответ: «Ну, даю». Пару секунд молчания и потом она выдает: «Нет. Никому не давай». Теперь как слышу «давай», так сразу вспоминаю, и на «ха-ха» пробивает.

  – Теперь и меня будет, благодаря тебе! – Саша тоже рассмеялся. – Все мне, правда, пора. Пока.

  – Давай! – со смехом ответила я.

  – Ты не выносила, – фыркнул парень и отключился.

  – И кто это был?

  Я обернулась и увидела Надю и Катю.

  Засунув телефон в карман джинсов, я пожала плечами и ответила:

  – Да Саша звонил, мы с ним договаривались в книжный магазин сегодня сходить. Пойдете со мной?

  – Это нормально? – спросила Катя.

  – Ты о чем? – уточнила я.

  – Вот только не строй из себя дурочку, – фыркнула подруга. – Ты ведь Саше нравишься.

  – И что я могу с этим сделать? – с раздражением спросила я. – У меня нет стирателя, чтоб заменить ему память. Он интересный парень, с ним интересно общаться. Вдобавок я предложила ему дружить, и он согласился.

  [Стиратель памяти – отсылка к фильму «Люди в черном»]

  – Дружить? – со смешком переспросила Надя.

  – Да-да, я веду себя как ребенок, смейтесь-смейтесь, – произнесла я и закатила глаза.

  – Мне, кажется, все нормально, если он тебе интересен как человек, и если Саша не против с тобой общаться, как с другом, – ступила на мою сторону Катя. – Но под «это нормально» я подразумевала: Соколов к этому нормально отнесется?

  – Нет, ну это уже смешно, мне из-за Соколова, что, вообще, с парнями перестать общаться? – фыркнула я.

  – Тоже хочу найти себе парня, – слезно протянула Надя, понурив голову. – Катя со Славой, ты с Соколовым, где же моё счастье носит?!

  – Его имя Мирослав, – строго исправила Катя.

  – Чего вы тут возле двери туалета застряли? – раздался голос за нашими голосами.

  Обернувшись, мы увидели Макса. Переглянувшись с Катей, мы посмотрели на Надю, а та воскликнула:

  – Да не в жизни!

  Вновь переглянувшись, мы звонко рассмеялись. Надя обижено сложила руки на груди, а Максим со смешком протянул:

  – Не знаю, что вы уже употребили, но видно вещь сильная. Может, поделитесь?

  – Извини, закончилась, – развела я руки. – Кстати, мы сегодня с Сашей в книжный идем, не хочешь с нами?

  – С Сашей? – переспросил Макс и нахмурился. – И это, по-твоему, нормально?

  – Еще один! – всплеснула я руками. – Если я встречаюсь с Соколовым, то это не значит, что я не могу общаться с другими парнями!

  – Лена, я имел в виду: ты подумала о чувствах Саши? Ты ведь ему нравишься.

  – Я Саше сказала, что могу быть только ему другом, и он согласился. Какие еще ко мне претензии?

  – К тебе никаких, но если Соколов вновь изобьет Сашу, виновата будешь ты, – хмуро ответил друг, развернулся и зашел в мужской туалет.

  – Соколов избил Сашу? – удивленно спросила Надя.

  – Это они так «поговорили», – хмуро ответила я.

  – Да, мужики по-другому разговаривать и не умеют, – подтвердила Надя.

   ***

  Неделя тянулась так медленно, словно ее вел начинающий и неуверенный в себе водитель, не превышающий скорость 60 км в час, а то и 40. Я изнывала от тоски, мне так хотелось хотя бы услышать голос Соколова, не говоря о том, чтоб его увидеть, но его старый номер, как был заблокирован, так заблокированным и оставался, а страница в «вк» была удаленна уже давно.

  В пятницу, чтоб хоть как-то меня отвлечь, Макс с подругами затащил меня в бильярд. Но настроение было паршивое, поэтому я продула все три партии, и из-за первого вытянула желание: «Сводить трех друзей в суши-бар». После бильярда, друзья предлагали сходить еще куда-нибудь, но я отказалась, поэтому домой я поплелась в начале девятого, что было для меня редкостью.

  Возможно, мое шестое чувство наконец-то заработало, но когда я ехала домой, чувствовала: сегодня я его увижу. И я его увидела.

  Соколов, облокотившись на капот машины, ждал меня возле моего дома.

  Окрыленная чувствами, я подбежала к нему. Соколов раскрыл объятья мне на встречу, крепко обнял и наклонился к моим губам, но я выставила руки и остановила его.

  – Валим отсюда, пока кто-то из домашних нас не запалил.

  Он весело усмехнулся и сделал правой рукой плавное движение, словно пытался в воздухе нарисовать круг.

  – Теперь нас никто не увидит, – произнес Соколов и поцеловал меня.

   Я ответила, крепко обняв его за шею. Хотелось, чтоб этот момент длился вечность. Правда, потом подумала, прикинула и решила, что вечно так стоять в обнимку не так уж и круто. Да и не сможем мы, с голоду быстрей помрем.

  Отстранившись, Соколов заглянул мне в глаза и прошептал:

  – Как же я скучал.

  – Если скучал, то чего не звонил? – ворчливо спросила я. – У тебя ведь есть мой номер.

  – Глупая, – с улыбкой произнес парень, – если бы я позвонил и услышал твой голос, то мне бы захотелось тебя увидеть, обнять, – он крепче прижал меня к себе, – поцеловать, – меня быстро чмокнули в губы, – и, Лена, поехали ко мне?

  – В Ирландию? – я хотела придать голосу испуганные нотки, но надежда все равно вырвалась на первый план.

  Ну не виновата я, что Ирландия занимала место в списке мест, где мне хотелось бы побывать!

  – Мы обязательно туда съездим, но не сегодня, – с улыбкой ответил Соколов. – Поехали? – На меня посмотрели так, что даже кот из Шрека, увидев эту мордашку, попросил бы дать ему пару уроков для саморазвития.

  – Как-то это слишком неожиданно, – дала я задний ход.

  И я вообще не готова! Мне бы для начала в душ сходить, убрать волосы в важных стратегических местах, сексуальное белье надеть, и, вообще, принарядиться! А то я сейчас одета в джинсы, майку (попахивающую потом), кеды (которые снимать без предварительного защемления прищепкой нос не рекомендуется!), да и белье на мне самое обычное.

   – Я понимаю, ты мне еще не доверяешь, – меня вновь поцеловали. – Извини, просто я так сильно тебя хочу...

  Меня прижали к себе сильней, и в его словах я смогла прекрасно убедиться.

  Блин, у меня от его поцелуев тоже все внутри переворачивается и сердце готово вырваться из груди! Вдобавок вспомнилось, что мы вытворяли на лавочке и те непередаваемые чувства удовольствия...

  – Дай мне час, – решилась я.

  – Ты согласна? – мне заглянули в глаза и счастливо улыбнулись.

  – Из контекста это не понятно, что ли? – с чего-то засмущалась я.

  – Лена, – прошептал Соколов и поцеловал меня с таким напором, словно мы уже оказались у него дома.

  Мы целовались долго и страстно, и когда я поняла, что если мы сейчас не остановимся, то с успехом заменим квартиру машиной, отпрянула и произнесла:

  – Все, я пошла, иначе, вообще, не уйду.

  – Жду, – ответил Соколов и вновь потянулся к моим губам, но я остановила его, прижав к губам указательный палец.

  – Соколов, быстрей уйду, быстрей вернусь.

  – Все-все иди, – ворчливо ответил парень и даже подтолкнул меня в спину. – И называй меня «Марс».

  Словно заяц, которому вставили «Duracell», а не обычную батарейку, я влетела в дом, забежала в свою комнату, на ходу раздеваясь, и вскочила в ванну. Когда первый пункт был выполнен, и я перешла ко второму, то столкнулась с одной проблемкой: у меня был только один комплект сексуального белья! И Соколов его видел! А вдруг он решит, что у меня другого нет? Ах, ладно, я все равно выключу свет, ибо вид моих растяжек на животе и бедрах не для слабонервных. Хорошо хоть я похудела на 11 кило, иначе комплексы меня совсем бы загрызли, а сейчас их укусы были вполне терпимы.

  И все равно я толстая! Блин! Гребаные комплексы, моя ленивая задница и стандарты красоты 21 века! Но он ведь меня любит! А если увидит без одежды и разлюбит? Соколов явно тренируется, я могу похвастаться разве что 84 уровнем в Скайриме* на легендарном уровне!

  [*The Elder Scrolls V: Skyrim (рус. дословно: Древние свитки 5: Скайрим) – мультиплатформенная компьютерная ролевая игра с открытым миром]

  АААААА!!!!!!!

  Я дала себе мысленную пощечину и для лучшего восприятия еще и физическую.

  Так, это просто нервы. Нужно, просто успокоиться.

  А если будет больно, как и в первый раз? Ведь говорят, что по прошествии времени, там все вновь зарастает и если долго «ни-ни», то это словно первый раз.

  Так, мне действительно нужно успокоиться! А то сейчас додумаюсь до того, что забаррикадируюсь под кроватью, и фиг меня оттуда достанешь!

  К сожалению, дома из успокоительных веществ был только корвалол, но, сколько его там надо накапать в стакан с водой – я не знала, а обращаться с уточнениями к бабушке, явно не стоит. А то, как честно признаюсь, для чего мне нужна эта информация, и будет мы отпаиваться корвалолом вместе.

  Я глянула на время и с ужасом поняла, что опаздываю уже на семь минут. Черт!

  Краситься и наряжаться я не решилась, иначе бабушка ни за что не поверит, что ее дочка отправилась с ночевкой к Наде, а не на блядки.

  В красное белье, чистые джинсы, черную майку, пайту с картинкой на спине Бледного человека* из «Лабиринта Фавна» и балетки я влетела за считанные секунды.

  [Бледный человек – существо, у которого глаза в ладонях]

  У бабушки я с трудом, но все же отпросилась и, ступая к Соколову, чувствовала себя идущей на эшафот. Он, видно, легко понял моё состояние, так как взглянул на мое лицо, взлохматил рукой волосы и произнес:

  – Лен, давай просто покатаемся?

  Так как он и не подумал скрыть в голосе досаду, я даже слишком облегчено вздохнула, заработав от него прищуренный взгляд.

  – Хотя нет, я передумал. Едим ко мне, – мстительно произнес Соколов и открыл мне дверь.

  – Ты определись уже: едем, не едем, – ворчливо ответила я, забираясь на переднее сидение.

   Соколов закрыл дверь, обошел машину, занял место водителя и ответил:

  – Это ты должна решить: едем или не едем.

  – Тебе легко говорить, а мне страшновато, – тихо призналась я, опустив взгляд на руки, которые сжимали телефон. – До того, как встретить тебя, я совсем не хотела встречаться с парнями. Были, конечно, те, кому я нравилась, и кто предлагал мне встречаться. Были и те, кто нравился мне. Но мне, ни с кем не хотелось начинать серьезные отношения, а секс на пару раз меня тем более не интересовал. Мне казалось, что одной быть намного лучше, удобней и спокойней. – Я подняла голову и посмотрела в глаза Соколову. – Но ты не только влюбил меня в себя, ты еще и разбил мое сердце. Когда мы с тобой тогда расстались, я тебя ненавидела, проклинала, но и любила. Просто я спрятала свои чувства очень глубоко в сердце. И вот ты появился вновь, и мне очень трудно. Люблю я тебя? – я грустно усмехнулась. – Да, все равно люблю. Простила? Уже давно. Доверяю ли я тебя? Стараюсь доверять. Ты сказал, что откажешься ради меня от своей силы. Я понимаю, что для тебя это очень трудное решение. Но червячок сомнения все равно живет в моем сердце. Поэтому я боюсь, не только секса. Я боюсь, что если ты предашь меня вновь, то я этого уже не смогу пережить.

  Соколов не ответил. Помолчал несколько секунд, глядя в лобовое окно, и завел мотор.

  – Эээ, Марс? – я нерешительно притронулась к его руке на руке.

  – Помнишь, ты привела меня на ту крышу и рассказала о своей тайне? – спросил он, продолжая смотреть прямо. – Я тоже хочу рассказать тебе о своей.

  Пока мы ехали, я извелась вся, представляя, о чем он может мне рассказать. Самая ужасная мысль была, что на самом деле он вернулся ко мне из-за приказа организации, а не из-за чувств, и что у него, после моей слезливой тирады, проснулась совесть, и он решил мне признаться. Если это правда, то я, точно, не выдержу и попрошу тетеньку психолога закрыть меня на пару месяцев в психушке, или создам этот чертов стиратель и, к чертям собачим, сотру себе память!

  К удивлению, мы приехали к его бывшему дому, где он жил с теми двумя напарниками, хотя я думала, что он сейчас обитает в гостинице.