Текст книги "Компаньон её сиятельства"
Автор книги: Эванджелина Коллинз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)
Глава 21
Тихое царапанье карандаша по бумаге разбудило Беллу. Не открывая глаз, она перевернулась на спину и потянулась. Улыбка растянула губы. Она чувствовала себя восхитительно. Божественно. Сегодняшняя ночь была изумительна.
Он был изумителен.
Гидеон брал ее, овладевал ею, заявлял на нее права, как никогда раньше. Отдавая себя целиком, доверяя ей настолько, что позволил себе потерять над собой контроль, он сделал ее своей. Он оставил неизгладимый след у нее на сердце и в душе. Она не думала, что можно любить еще больше, чем она любит, но оказалось, что можно.
Тихий вздох слетел с ее губ. Она протянула руку и натолкнулась на холодные простыни. Перевернувшись на бок, открыла глаза. Гидеон придвинул египетское кресло поближе к кровати. Одетый лишь в черные брюки, он растянулся в кресле. Портьеры на окнах по обе стороны кровати были раздвинуты, впуская утренний свет. Большая книга в кожаном переплете лежала у него на коленях. Быстрые, ловкие движения руки указывали, что он делает набросок.
Она приподнялась на локте и заправила волосы за ухо.
– Доброе утро.
Рука его замерла, и он вскинул глаза.
– Доброе утро.
Она стерла сон с глаз и внимательно пригляделась к нему. Он вернулся к своему рисунку. Между темными бровями залегла крошечная морщинка, вокруг рта тоже. Даже линия плеч казалась напряженной.
Белла поджала губы. Он выглядит уж чересчур серьезным. Еще слишком рано для того, чтобы так усердно работать.
Нетерпеливая сторона ее натуры любила их ночи. Безумные, страстные, жаркие. Оргазм за оргазмом, покуда она была уже больше не в силах вынести. Но за последние несколько недель Гидеон показал ей прелесть утра, томного и ленивого, когда, утолив свое нетерпение, она могла полностью насладиться ощущением кожи.
Медленная волна вожделения омыла ее. Сжав бедра, она прикусила губу, сдержав готовый вырваться стон. Ее голодный взгляд прошелся по его телу. Волосы цвета соболиного меха были взъерошены, челюсть потемнела от утренней щетины. Золотистые лучи рассвета омывали широкую грудь и мускулистые руки, придавая медовому тону кожи насыщенное зазывное сияние.
Страсть вспыхнула, и ее пламя растекалось из живота по всему телу, окутывая чувственным жаром. Но она не поманила его, не завлекла к себе, не потребовала заняться с ней любовью. Потребность доставить ему удовольствие завладела ею. Вознаградить его за все наслаждение, за все, что он ей дал.
Она села и свесила ноги с края кровати.
Гидеон поднял голову и нахмурился.
– Нет, не вставай с постели. Белла подошла к нему.
– В прошлый раз ты говорил, что я могу двигаться, что образ запечатлен у тебя в голове.
Волосы упали ей на плечо, когда она наклонилась. Он хотел было закрыть книгой свою работу. Покачав головой, Белла положила руку на набросок, не давая спрятать его.
До чего же он талантлив. У Беллы захватило дух.
– Он прекрасен.
– Он не закончен, – проворчал Гидеон.
– У тебя будет время закончить позже. – Она забрала у него книгу и набросок и, покачивая бедрами, прошла к прикроватной тумбочке положить их. Когда она повернулась от стола, угрюмое выражение исчезло с его лица. По коже у нее побежало покалывание от силы его пронизанного страстью взгляда. Она была полностью обнаженной, только волосы прикрывали грудь.
Гидеон выронил карандаш. Опершись руками о подлокотники, он сделал движение, чтобы встать. Мягкая поросль коснулась внешней стороны бедер, когда она шагнула между его ногами. Темные волосы защекотали пальцы, когда она положила руку ему на грудь, почувствовав твердость мускулов и кожу, горячую не только от тепла осеннего солнца. Вверх по руке пробежала дрожь.
Он вопросительно взглянул на нее, затем снова расслабился в кресле.
Обхватив ладонью колючую челюсть, Белла прижалась губами к его губам. Рот его открылся, и она скользнула языком внутрь, наслаждаясь его вкусом. Гидеон массировал рукой ее бедра.
Но прежде чем затеряться в его поцелуе, Белла отстранилась.
Его руки переместились. Длинные пальцы легли прямо под выпуклости ягодиц.
– Иди сюда.
Белла притворно застенчиво качнула головой и обвела кончиком пальца плоский сосок. Он затвердел от ее прикосновения. Она в который раз подивилась, пробегая ладонью по плоскому мускулистому животу Гидеона, насколько идеально сложен этот мужчина. Он не проводит по многу часов в седле, не плавает в одном из озер поместья. Его тело – подарок от Бога.
Что ж, их ночи наверняка имеют отношение к поддержанию его в такой безупречной форме.
Она взглянула на его колени и облизала губы.
– Полагаю, на одном из нас слишком много одежды. Он усмехнулся, поймал рукой белокурый локон и отвел в сторону, обнажив ее грудь.
– Возможно, – отозвался Гидеон. Приподнявшись, он начал расстегивать брюки. Она положила ладонь поверх его руки.
– Позволь мне, – попросила Белла.
Он сдвинул брови, затем склонил голову и убрал руки, положив локти на подлокотники кресла.
Одну за другой она расстегнула металлические пуговицы, все до единой. Мышцы его живота сжались, когда она просунула руку внутрь, чтобы вытащить возбужденную плоть. Вначале дна собиралась снять с него брюки, но при виде его, вальяжно развалившегося в кресле, с раздвинутыми ногами, расстегнутой и распахнутой ширинкой, с великолепным жезлом, готовым к бою… Нет, брюки останутся на месте.
Опустившись на колени, она взяла в руки его мощный ствол и наклонилась к широкой головке.
Ладонь легла ей на плечо, без усилий удерживая ее.
– Нет. Тебе не нужно этого делать.
Озадаченная столь неожиданным заявлением, Белла вскинула глаза. Она пребывала в полной уверенности, что мужчинам нравится это чувственное действо, однако напряжение, сковавшее его тело, заставило ее усомниться в своем убеждении.
– Но я хочу доставить тебе удовольствие.
Он уставился на нее взглядом тяжелым, почти виноватым. Грудь его поднялась и опустилась в судорожном вздохе.
– Ты и доставляешь. Больше, чем позволительно любому мужчине.
– Ох, Гидеон. – Белла забралась в кресло и оседлала его ноги. Его жезл ткнулся ей в бедро. Она обвила его руками и поцеловала.
Пробежала кончиками пальцев по впечатляющей длине. Без французского письма она прошедшей ночью могла интимно ощущать каждую частичку его плоти. Внутри у нее все затрепетало от воспоминаний.
Она отвела волосы за спину, наклонилась и приостановилась, губы застыли над вершиной. Капля жидкости просочилась через крошечное отверстие.
– Можно?
Его жезл дернулся.
– Пожалуйста, – выдавил он охрипшим от желания голосом.
Она позволила инстинкту вести ее. Прижав ладонь к паху и крепко удерживая его большим и указательным пальцами, она начала с основания. Кончиком языка проложила дорожку вдоль выступающей вены. Потянувшись к вершине, взяла жезл в рот.
Застонав, Гидеон запрокинул голову. С закрытыми глазами и приоткрытыми губами лицо его выражало чувственную агонию. Он никогда еще не выглядел таким красивым, таким потрясающе мужественным.
– О Боже, Белла. Да.
Его низкие стоны побуждали ее продолжать. Она скользила вверх-вниз, вбирая его сколько могла. Останавливалась время от времени, чтобы поласкать головку. Она упивалась горячим скольжением его члена, входящего и выходящего изо рта.
Она видела, что он пытается сидеть неподвижно, но бедра все равно приподнимались и опускались едва заметными неконтролируемыми движениями в ритме ее скольжений. Твердо вознамерившись разбить его самоконтроль, она посасывала головку члена, при этом сжимая и разжимая кулак на твердой как железо плоти. Наконец Гидеон судорожно вцепился в подлокотники и зарычал.
Белла замурлыкала в ответ. Его пьянящий мужской запах наполнил каждый вздох. Солоноватый привкус спермы дразнил язык. Желание скручивалось спиралью внизу живота, рассылая завитки огня, лижущие каждый нерв в ее теле.
Вот, значит, что он чувствует, когда ласкает ее плоть. Когда делает все, чтобы доставить ей наслаждение. Какое же это, оказывается, наслаждение – давать. Тело ее пульсировало, голова шла кругом. Плоть пылала от возбуждения. Она была близка к оргазму, но усилием воли сдерживала свои желания и направила все усилия, все вожделение, пронизывающее ее чувства, на то, чтобы доставить удовольствие ему.
Его короткие толчки стали длиннее. Плоть заполняла ее рот, и она инстинктивно расслабилась под его скольжение, позволяя ему овладеть ее ртом как пожелает. Крепко обхватив ладонью тугой стержень, продолжала гладить его. Запах мужского пота еще сильнее распалял ее вожделение. Другой рукой она потянулась к его промежности.
Он резко отстранил ее.
– Хватит, иначе я… – процедил он сквозь зубы. Она взглянула на головку, блестящую и пылающую от желания.
– Позволь мне, – сказала она, наклонившись вперед, но Гидеон остановил ее, взяв за руку.
– Нет. Я хочу… Я хочу… я… – Их взгляды встретились. – Я хочу кончить на твою грудь! – прорычал он.
Она выгнула спину. Его порочное требование взывало к живущей в ней распутнице.
– Да, – хрипло промурлыкала она.
Он ослабил хватку на ее плече, но не отпустил. Обеими руками она ласкала его стержень длинными твердыми поглаживаниями от основания до кончика. Ладони легко скользили по коже. Он увеличился, затвердел еще больше, пока тонкая кожа не натянулась до предела. Все его тело напряглось. Она наклонилась вперед, нацелив его стержень на свою грудь.
Гидеон запрокинул голову.
– О дьявол! – прорычал он, излив семя ей на груди. Гидеон испустил тяжелый, судорожный вздох и обмяк, уронив подбородок на грудь. Глаза были прикрыты тяжелыми веками, лицо выражало полнейшее изнеможение. Затем он быстро втянул воздух, тело его дернулось, когда она поводила широкой головкой по твердому соску, покрытому его семенем.
– Нет, нет, нет. – Он отодвинул ее. – Это слишком… слишком… – выдохнул он.
Она подогнула пальцы ног и выгнулась, радуясь, что довела его до такого состояния.
Отпустив его ствол, Белла схватила его рубашку с пола. Вытерев доказательство его взрывной кульминации, отшвырнула рубашку в сторону и взобралась на кресло.
Прильнув к Гидеону, Белла свернулась, как котенок, у него на коленях. Обняв его за плечи, шелковистой щекой прижалась к покрытой испариной груди. Теплое дыхание щекотало темную поросль.
Грудь Гидеона вздымалась и опадала с каждым натужным вздохом. Она слышала, как стучит его сердце. Его руки и ноги отяжелели, он не мог даже пошевелиться.
Белла все-таки добилась своего: Гидеон полностью утратил контроль над собой. Голова шла кругом от силы оргазма. Густой туман удовлетворенной похоти окутал мозг. Никто уже сто лет не делал этого с ним. Это была роскошь, которую ему редко даровали, и ему никогда бы не пришло в голову попросить о ней. Что ж, «никогда» теперь не совсем верно. Цепи, в которые он заковал свое желание, разорваны. В будущем он не преминет обратиться к Белле с просьбой-другой.
Иисусе, она не только ласкала его ртом, но он излил семя на ее роскошную грудь. Он запрокинул голову и испустил низкий усталый смешок. Что это с ним? Губы его изогнулись в кривой улыбке.
Любовь. Он влюблен.
Гидеон вздохнул и поцеловал ее макушку. Ему хотелось положить ее на постель, заниматься с ней любовью весь день и всю ночь. Наполнить ее собой, смакуя каждое мгновение до тех пор, пока не скажет, что везет ее в Лондон. Он чувствовал, она не будет рада, но он найдет способ заставить ее понять. Он не может держать ее здесь только для того, чтобы потворствовать своим эгоистичным желаниям. Она ему слишком дорога.
Белла поерзала, прижимаясь теснее, и поцеловала его в грудь. Мягкая ласка губ заставила его истощенную плоть дернуться, возвращаясь к жизни. Пальцы ее лениво играли короткими, влажными от пота волосками на затылке. Возбуждение медленно поползло по позвоночнику.
– Я люблю тебя, – едва слышно произнесла Белла. Эти слова проникли ему прямо в душу.
Он затаил дыхание и какое-то мгновение мог лишь слушать эхо ее нежного мелодичного голоса, звеневшего в голове. Ему показалось, он почувствовал это прошедшей ночью, но не осмелился тешить себя надеждой, что когда-нибудь услышит эти слова из ее уст. И все же она произнесла их.
Крепко прижав ее, он прислонился головой к ее макушке и попытался втянуть воздух в легкие.
– Белла… – Охваченный эмоциями, он крепко зажмурился и стиснул зубы. Он никогда не верил, что встретит кого-то, кто по-настоящему полюбит его.
– Белла, я… – Слово застряло в горле, отказываясь выходить.
Ее ладонь легла ему на грудь, прямо на сердце.
– Все в порядке, Гидеон. – В ее тихом голосе слышалось бесконечное море терпения.
Он в отчаянии покачал головой и снова открыл рот. Отдаленный звук хлопнувшей двери нарушил его сосредоточенность. Он поднял голову. Рокот низкого мужского голоса достиг ушей. Белла оцепенела.
– С-Стир… Ужас обуял его.
– О черт! Вставай, вставай, Белла! – Не дожидаясь, когда она зашевелится, он поднял ее с себя и поставил на ноги.
Одна секунда, и брюки его были застегнуты. Он наклонился за рубашкой, затем остановился. Нет, не эта. Придется найти другую. Схватив Беллу за руку, он потащил ее к комоду и выдвинул ящик. Проклятие! Ну почему, черт возьми, он не увез ее в Лондон раньше?
Он выхватил рубашку из ящика.
– Белла, надень это. Нам надо уходить.
Она не пошевелилась. Лицо покрылось смертельной бледностью. Ее била дрожь. У нее был вид человека, только что выбравшегося из ледяной январской Темзы. Ее ужас поразил его в самое сердце.
– Ангел, надень это, – сказал он, пытаясь взять себя в руки.
Она заморгала, затем кивнула.
– Но, лорд Стирлинг… – послышался молодой женский голос из коридора.
– Мейзи, – прошептала Белла, узнав голос служанки. Дрожащими руками она надела рубашку через голову, одернула и вытащила из-под нее волосы.
– Прочь с дороги, девка! – донесся до них мужской голос.
Белла была ни жива ни мертва от страха.
– Гидеон, – прошептала она.
– Не бойся. Я не позволю ему обидеть тебя, – поклялся он, заправив прядь волос ей за ухо.
Он сделает все, что в его силах, чтобы не подпустить к ней Стирлинга, но этого достаточно. Белла рассказала о нем Стирлингу. Обнаружив его у Беллы, он может позвать мирового судью, и Гидеона арестуют за проституцию. Он не сможет защитить ее от тюремной камеры, а закон легко простит Стирлинга за убийство жены, нанявшей жиголо, в приступе ярости.
Схватив за талию, он притянул ее к себе. Крепко сжимая, поцеловал, ибо ему необходимо было почувствовать ее поцелуй, почувствовать ее любовь. Она льнула к нему, языком отчаянно сплетаясь с его языком, словно знала, что это, возможно, их последний шанс.
При звуке двери гостиной, ударившейся о стену, Гидеон оторвался от ее губ и устремил взгляд на ручку двери спальни. Проклятие. Он забыл ее запереть.
Приближаясь, звук тяжелых шагов слышался через закрытую дверь.
Охваченный отчаянием, Гидеон оглянулся. Надо было втолкнуть Беллу в гардеробную, там полно платьев, но теперь слишком поздно.
Заставив себя разжать руки и отпустить ее, он повернулся, встав перед ней.
– Я не дам ему обидеть тебя, – повторил он, напрягая мускулы в ожидании.
Мягкие губы коснулись его голой лопатки.
– Я знаю.
Дверь спальни резко ударилась о стену.
– Изабелла, опять прячешься от меня? – Муж Беллы шагнул в комнату и остановился. Глаза его вспыхнули, рот скривился в гримасе, которую можно описать лишь как злорадное удовлетворение. – Так я и знал. Моя дорогая женушка вызвала своего альфонса.
Взяв Гидеона за руку, Белла встала с ним рядом.
– Он не…
Гидеон сжал ее руку. Вздрогнув, Белла взглянула на него. Он чуть заметно качнул головой. Сейчас не время оспаривать столь незначительный момент. Им предстоит справиться с куда большей проблемой.
От жестокой усмешки Стирлинга волосы зашевелились у Гидеона на затылке.
– Сучка уступает желаниям своего кобеля. Как мило. Интересно, она делает все, о чем ты попросишь?
Гидеон стиснул челюсти и встретился с твердым взглядом голубых глаз Стирлинга. Мужчина огромного роста. Выше и мощнее Мейбурна. Сложен как борец, который слегка обрюзг. Это зрелище должно было нагнать страху на Гидеона. Но не нагнало.
Этот негодяй избил Беллу. Напугал до смерти. Гидеон расправил плечи, поставил ноги шире. Больше никогда.
С мерзкой ухмылкой Стирлинг вразвалку вошел в комнату.
– Ты испортила мне зиму в Риме, Изабелла. Я уже добрался аж до Флоренции, когда мне пришлось возвращаться. Не смог смириться с мыслью, что моя дорогая жена распутничает под моей крышей.
Пока Стирлинг говорил, Гидеон попытался освободить руку, но Белла крепко ее держала. Плечо ее коснулось его руки, когда она придвинулась ближе.
– Отпусти, – пробормотал Гидеон, следя за ее мужем, когда тот стал медленно к ним приближаться.
На долю секунды он испугался, что она не послушается, затем маленькая рука разжалась, кончики пальцев погладили ладонь. Он сжимал и разжимал руки, пробуя кулаки.
Надменный взгляд Стирлинга обежал комнату, отметив разбросанную одежду Гидеона и разорванную рубашку Беллы, зацепившуюся за край смятой постели, прежде чем остановиться на Гидеоне.
– И во сколько же мне это обошлось? Он выглядит явно недешево. Ты позвала его, как только я уехал, или дождалась, пока заживут синяки?
Стрела ярости пронзила Гидеона. Мускулы правой руки завибрировали от нестерпимого желания посадить Стирлингу парочку хороших синяков.
Граф остановился перед Гидеоном и наморщил нос.
– Дьявольщина, да тут пахнет вожделением.
– А ты-то откуда знаешь? – подала голос Белла из-за плеча Гидеона.
Гидеон едва не застонал. Ну зачем, черт побери, Белла подначивает его?
Стирлинг побагровел.
Гидеон толкнул Беллу к себе за спину, когда Стирлинг заорал:
– Ах ты, мерзкая сука!
Оскалив зубы, Стирлинг бросился к Белле. Гидеон выбросил левую руку, его кулак столкнулся с плотью. С оглушающим ревом Стирлинг изменил направление своего летящего кулака-кувалды.
– Гидеон! – завизжала Белла.
От удара Стирлинга в голове загудело. Он вслепую ударил по тому месту, где должен быть подбородок Стирлинга.
Костяшки лишь скользнули по колючей челюсти, от промаха он стал терять равновесие. Стирлинг снова замахнулся. Гидеону удалось отбить удар и нанести еще один удар кулаком. Стирлинг встретил его удар ударом, потом еще.
Гидеон не дрался с детства, когда на задних аллеях вступал в потасовки с карманниками.
Ярость бурлила в жилах, но навыки подзабылись. Бить Стирлинга – все равно что бить по чертовой кирпичной стене.
Воздух выбило у него из легких от меткого удара в живот. Пошатнувшись, Гидеон согнулся пополам, хватая ртом воздух.
– Нет! – Белла повисла на руке Стирлинга, готовая нанести очередной удар.
– Белла! Нет! Уходи отсюда! – Гидеон бросился на Стирлинга.
Замахнувшись другой рукой, граф повернулся. Крик боли разрезал воздух.
Ярость ослепила Гидеона, когда он увидел Беллу распростертой на полу.
– Ах ты, ублюдок! – Одной рукой схватив за волосы, Гидеон дернул его голову назад, а сжав другую в кулак, заехал негодяю в голову сбоку.
Стирлинг взревел и стал извиваться, освобождаясь от хватки Гидеона. Высвободив руку, он ударил Гидеона в челюсть. Ярость, густая и горячая, подобной которой Гидеон никогда прежде не знал, наполнила каждую клеточку его существа. Зарычав, Гидеон набычился и бросился на Стирлинга. Обхватив его за поясницу и выталкивая из спальни, подальше от Беллы.
Глава 22
Белла поднялась на четвереньки. Перед глазами все плыло. Она потрясла головой, чтобы прояснить ее, и застонала, когда боль пронзила затылок. Откинув волосы с лица, она взглянула вверх. Вначале все было расплывчатым, но потом взгляд сфокусировался. Она увидела, как Гидеон схватил стул с прямой спинкой и швырнул его по дуге.
Раздался громкий треск дерева, за которым последовал гневный рев, похожий на рев разъяренного медведя.
С кулаками наготове, Гидеон скрылся из виду.
– О Господи, они же убьют друг друга, – в ужасе прошептала Белла и с трудом поднялась на ноги. У нее снова закружилась голова. Она ухватилась за столбик кровати. Стиснув зубы, усилием воли заставила сознание проясниться.
Вероятность смерти Стирлинга была ей безразлична. Но Гидеон… Ей даже страшно было подумать об этом.
С колотящимся в горле сердцем она выбежала из комнаты и резко остановилась. Глаза ее расширились при виде погрома, который оставили после себя мужчины. Обломки стула усеивали пол гостиной. Высокий книжный шкаф был перевернут, книги и бумаги разлетелись во все стороны. Картина в позолоченной раме с изображением цветущих роз перекосилась.
Безошибочный звук ударов кулаков по телу привлек ее внимание к коридору. Мужчины сцепились в рукопашной, как обезумевшие, ослепленные дикой яростью. Кулаки Гидеона летали так быстро, что она едва различала их. Нескончаемый поток оскорблений и проклятий срывался с его губ.
– Проклятый ублюдок!
Босой, с голой грудью, Гидеон принимал каждый удар Стирлинга так, словно не чувствовал их. Мышцы у него на спине бугрились и сжимались от каждого выпада. Бицепсы вздувались. Тонкий налет испарины покрывал кожу.
– Грязный подонок! – Каждое оскорбление Гидеон сопровождал ударом в челюсть Стирлинга.
Она ни разу не видела, чтобы Стирлинг принял удар.
Из носа у него капала кровь, галстук сбился набок, но не муж казался в полном порядке. И это пугало.
Паника и головокружение грозили поглотить Беллу. Колени дрожали, но она ухватилась за дверной косяк и не собиралась сдаваться.
Она ахнула, когда кулак Стирлинга врезался Гидеону в живот. Гидеон схватил Стирлинга за уши, дернул вперед и ударился лбом о его лоб. Белла зажала рот рукой, чтобы заглушить ошеломленный вскрик. Когда Стирлинг пошатнулся, Гидеон сжал руки в кулаки, целясь Стирлингу в шею.
Стирлинг врезался в стену. Вскинув руку и сжав кулак, Гидеон ринулся вперед.
– Импотент поганый!
Взревев, Стирлинг схватил Гидеона, используя его инерцию, чтобы швырнуть о закрытую дверь напротив ее гостиной.
Белла подпрыгнула от оглушительного треска дерева, за которым последовал звук сокрушительного удара.
Перепрыгнув через обломки на полу, Белла выбежала в коридор. Дверь в покои Стирлинга была распахнута, деревянная рама расколота.
Гидеон поднялся на ноги, чтобы отразить удар Стирлинга, но оказался недостаточно скор, чтобы отразить второй. Стирлинг неумолимо надвигался на него. Он осыпал Гидеона градом ударов, оттесняя его к стене. Гидеон почувствовал, что ему не одолеть Стирлинга, и его охватило отчаяние.
Белла была совершенно уверена, что Стирлинг не остановится, пока изувеченное тело Гидеона не рухнет на пол.
Дыша часто и быстро, она лихорадочно оглядела комнату. Пустая хрустальная ваза на каминной полке. Аккуратный ряд толстых кожаных книг на полке. Медная лампа на приставном столике рядом с бордовым кожаным креслом. Ничего такого, что действительно могло бы остановить Стирлинга. Но…
Белла выскочила из комнаты. Ноги плохо слушались ее, когда она сбегала с лестницы. Ухватившись за перила, она, оказавшись внизу, свернула направо, не обращая внимания на встревоженных слуг в переднем холле. Дверь в кабинет Стирлинга была распахнута настежь. Белла вбежала в темную комнату и обогнула стол. Молясь, чтобы Стирлингу не пришло в голову запереть сейф в свой последний визит, она повернула портрет и потянула за ручку. Квадратная стальная дверь открылась.
Над головой слышались глухие удары, от которых содрогались стены. Торопливо отодвинув в сторону документы и пачки денег, Белла застыла, когда пальцы нащупали холодный металл.
«Я оставил его заряженным, Изабелла. Хотя сомневаюсь, что ты знаешь, с какого конца вылетает пуля».
Сказав это, Стирлинг показал ей дуэльный пистолет, когда только привез ее в Боухилл, и это была единственная забота о безопасности жены, оставляемой им в отдаленном имении на многие месяцы.
– Это конец, который я собираюсь направить на тебя, – пробормотала Белла, схватив пистолет. Ведь она росла с Джулом и Китти, даже принимала участие в одном из их маленьких состязаний, хотя ее выстрелы были не так метки, в то время как брат с сестрой спорили, чей из выстрелов ближе всего к цели.
Но ее теперешняя цель значительно крупнее, чем клочок бумаги, который Джул прикрепил к стволу старого дуба.
Оставив сейф открытым, Белла выбежала из кабинета. Краем сознания отметив столпившихся слуг, испуганно уставившихся на пистолет в ее руке, Белла взбежала по узкой черной лестнице и резко остановилась перед гостиной Стирлинга.
Сердце ее упало. Гидеон лежал на полу среди обломков разбитого журнального столика, синяки и царапины портили совершенство его мокрой от пота спины.
– Вставай, мерзавец! – прорычал Стирлинг, стоя над ним.
С огромным трудом Гидеон поднялся на ноги, мускулы его дрожали от усилий, голова обессиленно склонилась ни грудь. Прежде чем он успел выпрямиться, Стирлинг нанес ему удар в челюсть. Гидеон врезался в стену и рухнул на пол.
– Ты посмел прикоснуться к моей жене? Посмел прикоснуться к чему-то, что принадлежит мне? – Стирлинг занес ногу, намереваясь ударить Гидеона в живот, но в этот момент увидел Беллу с нацеленным на него пистолетом.
– Стой!
Стирлинг застыл. Оглянулся через плечо. Напряжение сдавило его широкие плечи на короткое мгновение, затем сардоническая ухмылка приподняла губы.
– А, моя дорогая жена пришла на помощь своему альфонсу? Как это замечательно, но крайне неразумно.
Вытерев рукой кровоточащий рот, он повернулся и двинулся к ней.
– Собираешься пристрелить меня? Своего мужа? Нет, ты этого не сделаешь.
– Сделаю. – Стремление убежать, спастись бегством тяжело давило на нее. Потребовалась вся сила воли, чтобы заставить ноги прирасти к полу, не сдвинуться с места, когда он медленно надвигался.
– Ты не можешь.
– Еще как могу. Сейчас увидишь.
Когда дуло пистолета прижалось к его жилету, он остановился.
– Докажи.
Она судорожно сглотнула и, сдвинула локти. Единственное, что ей требовалось сделать, – это нажать на спусковой крючок. Единственное, что ей нужно сделать, – это убить своего мужа. Живого человека. Стиснув зубы, она закрыла глаза. Палец ее дрожал на гладком изгибе металлического спускового крючка. Стирлинг вздохнул, как раздраженный родитель.
– Ну что мне с тобой делать, Изабелла? Ты явно не усвоила свой урок.
Он выхватил пистолет у нее из рук. Дикий рев наполнил комнату. Белла открыла глаза и увидела, что Стирлинг обернулся.
– Не трогай ее! – заорал Гидеон, швырнув ножку от сломанного стола в голову Стирлингу.
Пригнувшись, Белла отскочила в сторону. Стирлинг врезался в стену в том месте, где она только что стояла.
Прищурившись и скривив рот в гримасе ярости, Гидеон атаковал Стирлинга так, словно не был только что избит до полусмерти. Избежав удара, Стирлинг поднырнул вниз и схватил Гидеона за ногу, потянув на пол. Мужчины катались по полу, извиваясь и колотя друг друга. Они врезались в мебель, сбивая все на пол, пока Стирлинг не сел верхом на Гидеона, обхватив его за горло.
– Нет! – Понимая, что во что бы то ни стало должна остановить мужа, Белла бросилась ему на спину, дергая за волосы и царапая лицо.
– Уйди, сука! – Стирлинг схватил ее за руку и отшвырнул в сторону.
Сильно ударившись плечом, Белла поднялась на четвереньки. Пистолет. Куда он делся? Это единственный способ остановить Стирлинга, ибо он ни за что не оставит Гидеона в живых. Белла проклинала себя, что не сделала этого раньше. Но сейчас она колебаться не станет. Обломки усеивали пол. Пистолет мог быть где угодно. Тяжело дыша, она попыталась немного успокоиться, подавить панику и сосредоточиться.
Оглушающий грохот ударил по барабанным перепонкам. Стирлинг рухнул на Гидеона.
Белла тупо уставилась на распростертое тело мужа. Широкая спина была неестественно неподвижной, на оливково-зеленом сюртуке между лопатками дырка.
– Bon matin,[2]2
Доброе утро (фр.).
[Закрыть] Изабелла.
В гостиной появилась Эсме, кузина Беллы. Несколько прядей черных волос выбились из прически, а в остальном, не считая дуэльного пистолета, который она держала в затянутой в перчатку руке, женщина выглядела так, словно явилась с дневным визитом. Она выгнула изящную бровь.
– Хотя не похоже, что утро у тебя слишком доброе. Ты в порядке, дорогая?
– Да, я… Эсме? Что?.. – Шок спутал все мысли Беллы. Что здесь делает Эсме?
Белла услышала топот быстрых, слегка сбившихся с ритма шагов в коридоре.
– Мадам? – спросил Портер, появляясь в открытых дверях, готовый броситься в драку. Он окинул комнату проницательным взглядом, остановил его на Эсме и быстро прикрыл дверь. – Мадам, – проговорил он, протянув руку.
Кивнув, Эсме отдала ему пистолет, и он сунул его в карман сюртука.
Низкий стон послышался оттуда, где лежал Стирлинг. Белла напряглась, испугавшись, что выстрела Эсме было недостаточно. Застонав, Гидеон сбросил с себя тело Стирлинга.
– Проклятие, ну и тяжелый же он, – пробормотал Гидеон, поднимаясь.
– Ох, Гидеон! – Белла бросилась к нему, обняв, спрятав лицо на скользкой от пота груди. – Я думала, что потеряю тебя.
Он заключил ее в объятия.
– Никогда. Ты никогда не потеряешь меня, – хрипло прошептал он, прижавшись губами к ее макушке.
Она отстранилась, чтобы заглянуть ему в лицо.
– У тебя кровь. – Она легонько провела кончиками пальцев по порезу на виске.
– Ерунда.
– Твоя бедная челюсть, твой нос, твой лоб. Он разбил тебе губу.
– Не болит, – сказал Гидеон, пожав плечом. Взгляд его скользнул поверх ее головы, и он застыл.
– Доброе утро, мистер Роуздейл, – проговорила Эсме.
Эсме. Белла на мгновение забыла о ней. Взяв Гидеона за руку, она повернулась к кузине, только сейчас осознав, что она в одной сорочке.
– Доброе утро, – отозвался Гидеон сдержанным тоном. – Вы кузина Беллы, мадам Марсо, не так ли? Вы вовремя появились. Большое спасибо.
– Я всегда появляюсь вовремя. Хотя Джулиан будет недоволен. Он планировал сделать это сам.
Белла разинула рот.
– Джул?
– Да. Он заезжал ко мне по дороге в Рим. Правда, сказал немного. Портер не дал ему возможности. Ему не понравился тон Джулиана, – добавила Эсме. – Ох уж эти твои братья… – Вздохнув, Эсме покачала головой. – После того как Джулиан отбыл, я отправилась прямиком к тебе в Шотландию и очень удивилась, что Стирлинг здесь. Джулиан был уверен, что он планирует зимовать в Риме. – Она помолчала. – Жаль, что ты не сочла возможным довериться мне. Я бы давно нашла способ разобраться со Стерлингом.
Белла хотела извиниться и все объяснить, но Эсме вскинула руку.
– Я понимаю, что побуждало тебя хранить молчание. Но мне хотелось, чтобы ты его нарушила. Ты не должна была так страдать. – Эсме повернулась к Гидеону. Какой сейчас месяц, мистер Роуздейл?
– Октябрь, – с недоумением ответил Гидеон. Эсме постучала кончиком пальца по губам.
– Насколько мне известно, от апреля до октября больше полугода, а не две недели. Однако вы здесь.
Белла напряглась, услышав металл в голосе Эсме. Гидеон тоже застыл, крепче сжав ее руку.
