Текст книги "Компаньон её сиятельства"
Автор книги: Эванджелина Коллинз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)
Глава 12
– Наклонись вперед.
Слова Гидеона щекотали ей ухо. Его жар согревал спину. По рукам побежали мурашки. Белла подчинилась.
– Ниже. – Белла не выполнила его приказ. – Ты сама предложила это времяпровождение. Если не хочешь играть…
Положив предплечья на зеленое сукно, она наклонилась.
– Так? – Взглянула через плечо, вскинув брови с напускной надменностью.
Его взгляд задержался на ее ягодицах.
– Отлично.
Ей хотелось выгнуть спину, пригласить его поиграть в другую игру. Вместо этого она устремила взгляд прямо перед собой, пока ее порывы не взяли верх над разумом.
Он склонился над ней, положив ладонь рядом с ее локтем. Она закрыла глаза и сделала глубокий вдох. Даже его запах возбуждал Беллу, тем более когда он сзади нее вот так… Белла судорожно сглотнула.
– Теперь возьми это. – Обхватив ее руку своей, он протянул длинную деревянную палку.
Она перенесла вес на одну руку, упершись в его широкую грудь, и взяла кий. Прекрасно отполированное дерево было прохладным на ощупь.
– Не так. Вот так. – Он потянулся, обхватывая ее руки с обеих сторон своими. Волосы защекотали ей ухо. Она расслабила руки, давая ему возможность поменять их положение. – Одна на конце, чтобы обеспечить выпад, другая на середине, чтобы направлять. Нет-нет, не хватай. Обхвати кий большим и указательным пальцами, но свободно. Он должен легко скользить у тебя между пальцами. Смотри.
Положив свои руки поверх ее, он подвигал кием взад-вперед, наведя на мысль, как он скользит у нее в руке, хотя она никогда бы не смогла удержать его вот так между двумя пальцами. Гидеон мог бы посрамить тонкий кий. Перед мысленным взором возник образ его великолепного возбуждения. Она подавила стон, когда волна вожделения накрыла ее с головой. Внутренние мышцы сжались, вспомнив, как идеально он входит в нее, словно нож в ножны. Внушительная длина. Значительная толщина. Твердые, мощные толчки, которые вызывают оргазм за оргазмом. Вчера вечером он выполнил и даже перевыполнил свое обещание, данное третьего дня. Она настолько выдохлась, что даже не помнила его последний поцелуй, прежде чем он ушел от нее.
Но утром она проснулась, полная сил, ожидая еще. Мужская бильярдная с ее тяжелыми бархатными портьерами, плотно задернутыми, дабы удержать тепло огня, пылавшего в камине, предоставляла идеальное место в доме для дневного любовного свидания. Но вначале она действительно хотела научиться играть на бильярде.
Белла старалась не обращать внимания на то, как мускулы Гидеона окружают ее.
– Кажется, теперь я поняла, – сказала Белла, изображая прилежную ученицу.
Прохладный воздух коснулся тыльной стороны ее ладоней, когда он отпустил их. Опершись на прямую руку, он положил шарик из слоновой кости на расстоянии ширины руки от ее кия.
– Вот и отлично. Тогда следующий шаг. Поводи кием взад-вперед несколько раз, как будто целишься в один из красных шаров на краю стола. Потом резким движением бей по шару.
Он положил вторую ладонь ей на бедро. Ощущения волной прокатились по телу. Ей хотелось, чтобы он схватил ее за бедра обеими руками и крепко удерживал для своих мощных толчков. Чтобы ворвался в нее. Белла зажмурилась, чтобы вернуть себе самообладание. Но когда вновь сосредоточилась на дорожке между двумя шарами, поток воздуха коснулся ее ног, отвлекая внимание от игры и перенося его к Гидеону, когда он медленно поднял ей юбки.
– Не забудь, не держи кий так крепко. Он должен легко скользить к цели.
Белла разжала пальцы, затем снова вцепилась в кий, когда кончики его пальцев прошлись по внешней стороне ее бедра и пощекотали чувствительную кожу изнутри. Дрожь предвкушения сотрясла тело, вожделение обострило чувства.
– Расслабься, – мягко проговорил Гидеон.
То, как он легонько покусывал ее шею, не помогало. Смесь озноба и желания пробежала по коже и устремилась к самой сердцевине. Он слегка коснулся влажных завитков, скрывающих женственный холмик. Белла приподнялась на цыпочки, затем медленно опустилась. Его палец раздвинул складки кожи. Она застонала.
– Ты собираешься бить по шару или нет? – небрежно спросил Гидеон, как будто не его рука была у нее под юбками, дразня чувствительную плоть.
Делая глубокие, ровные вдохи она нацелила удар и отвела кий назад. Как только удар кончика кия о шар сотряс воздух, она положила ладони ни бильярдный стол и опустила голову.
– Черт побери, ты влажная. И давно это с тобой?
– С того момента как ты вошел в парадную дверь, – ответила Белла. – И ты это знаешь.
Он усмехнулся с самодовольной мужской гордостью. Как бы он ни притворялся равнодушным, но краем глаза она видела, как его бицепсы вздулись под рукавом сюртука. Сухожилия на тыльной стороне большой ладони, лежащей на зеленом сукне, были натянуты. Он покусывал ее открытую шею, тяжелым дыханием обжигая кожу.
Поведя плечами, она выгнулась навстречу его ласке, усиливая нажим на чувствительную плоть до сводящего с ума уровня. Оргазм забрезжил на краю сознания. Она покрутила бедрами, потираясь о его пах, прижимаясь ягодицами к его возбужденной плоти. Ощущения нарастали. Нервы были натянуты как струны.
Он убрал руку. Юбки с шелестом упали вниз.
– Не останавливайся! – выдохнула она.
– О, я еще только начал. – Гидеон подмигнул ей. Бумага зашуршала. Ткань зашелестела. Он поднял ей юбки до талии. Белла изогнулась, как уличная девка, приподняв ягодицы, раздвигая ноги. Боже, это так порочно – быть распластанной на бильярдном столе.
Он схватил ее за ягодицы. Дыхание сбилось в предвкушении, когда горячая плоть коснулась входа в тело. Как только нажим усилился, Белла дернулась назад, желая большего.
Гидеон удержал ее на месте.
– Подожди. Не спеши.
– Но…
– Ты такая тугая. Я не хочу причинить тебе боль, – пробормотал он, озабоченно сдвинув брови.
Белла замотала головой, но он крепко держал ее. Затем покачнулся, продвигаясь медленно, скользя внутрь, растягивая ее нежную плоть. Она задрожала, нетерпеливая и жаждущая, желая его всего. Побыстрее. Ее ресницы затрепетали. Возбужденная плоть пульсировала, рассылая горячую вибрацию по всему телу. Кульминация была так близко…
В дверь постучали.
Гидеон резко вскинул голову и застыл, погруженный почти полностью в ее глубины, сжимаемый ее внутренними мышцами как тисками.
– Леди Стирлинг? – послышался голос дворецкого.
– Проклятие! – чертыхнулся Гидеон.
– О нет! – испуганно воскликнула Белла. Гидеон отступил назад, дернув юбки вниз и прикрывая восхитительную попку, затем повернул ее.
– Белла! – прошептал Гидеон, срывая с себя французское письмо. Поморщившись, он засунул свою набухшую плоть в бриджи. Лицо Беллы покрылось бледностью. – Ты должна открыть дверь. Быстрее!
Белла закрыла глаза и судорожно сглотнула. К счастью, самообладание вернулось к ней. Пригладив волосы, она направилась к двери.
Дрожащими руками Гидеон застегивал бриджи. Он схватил отброшенный Беллой кий и шар из слоновой кости, склонился над столом и ударил по шару.
Белла открыла дверь, за которой стоял дворецкий.
– Да, мистер Магриви? – как ни в чем не бывало спросила Белла.
– К вам пришла миссис Тавишем.
– Проводите ее в гостиную.
– Слушаюсь, ваше сиятельство. – Взгляд Магриви метнулся к Гидеону. Ноздри его раздулись.
Гидеон вскинул бровь, затем прицелился. Шар покатился по столу, столкнулся с красным шаром, отправив тот в лузу.
Как только дворецкий ушел, Белла закрыла дверь, повернулась и привалилась к ней. Закрыв глаза, сжала рот ладонью.
Гидеон выронил кий и бросился к ней.
– С тобой все в порядке? – Он начал было растирать ей плечи, но, резко дернувшись, она сбросила его руку.
– Не трогай меня. Только хуже сделаешь.
– Ох, Белла, мне так жаль. Обещаю, что возмещу это тебе. – Его ладони застыли над ее тонкими плечами. Ему хотелось прикоснуться к ней, заключить в объятия, осыпать поцелуями нахмуренный лоб, успокоить ее.
– Ловлю тебя на слове. Дожить бы до этой минуты. «Я знаю, что ты чувствуешь».
Она окинула взглядом его тело, задержавшись в районе паха. Возбужденная плоть натягивала ширинку бриджей. Он попытался усилием воли заставить себя расслабиться, но его старания не увенчались успехом. Запах секса тяжело висел в воздухе – сигнал, который его тело отказывалось игнорировать.
– Как ты его туда засунул?
– С большим трудом. Если это тебя утешит, боль невыносимая.
Она фыркнула.
– Это хорошо.
– Я понятия не имел, что ты бываешь недоброй. Мне следует это учесть? – поддразнил он ее.
– Нет. – Белла вздохнула. – Я скоро вернусь.
Он склонил голову и протянул руку, чтобы открыть дверь, стараясь не коснуться даже ее юбок. Любуясь плавным покачиванием бедер, Гидеон наблюдал, как она плывет по холлу. Он много раз видел, как она делает это, однако не переставал изумляться, как быстро ей удается надеть холодную аристократическую маску. Глядя на нее, ни за что не догадаешься, что всего несколько минут назад она извивалась на бильярдном столе, охваченная страстью.
Прикрыв глаза, Гидеон стиснул челюсти, пытаясь расслабиться. Он не преувеличивал – боль была невыносимой. Плоть напряжена как натянутая струна. Дьявол побери, он забыл запереть дверь, когда они пришли в бильярдную. К счастью, у Беллы хорошо вымуштрованные слуги.
Нахмурившись, он оглядел комнату. Ждать ее здесь он не собирается. Без Беллы чувствует себя весьма неуютно в особняке.
Гидеон открыл дверь. Белла и ее соседка были в гостиной, и, судя по тому, как ее мелодичный голос плыл по холлу, Гидеон догадался, что дверь открыта. Придется выскользнуть через заднюю дверь. Окна гостиной выходят на боковую сторону дома, поэтому они не увидят, как он будет идти через сад.
Гидеон вышел из бильярдной и уже собирался повернуть к кухне, когда услышал голос Беллы.
– Не хотите ли остаться на чай?
Они с Беллой собирались вместе пить чай, а теперь она, видимо, передумала. Гидеон почувствовал досаду и раздражение и вздохнул. Разумеется, это всего лишь чай.
Гидеон вернулся в коттедж, схватил «Тайме» с обеденного стола. Растянувшись на кушетке, раскрыл газету. Однако новости не вызывали у него интереса. С усталым вздохом он отложил газету, достал колоду карт, сел за стол и попытался сосредоточиться на пасьянсе.
Проиграв три игры и не выиграв ни разу, Гидеон почувствовал, что настроение его стало еще мрачнее. Он уже намеревался смахнуть карты со стола, дать им разлететься по полу, объявить поражение, когда раздался стук в дверь. Он быстро поднялся из-за стола и пошел посмотреть, чего хочет служанка.
– Белла?
Она стояла у него на пороге, ослепительно улыбаясь:
– Привет, Гидеон. Можно войти?
– Разумеется. Извини. – Он отступил на шаг, давая ей возможность пройти. Странно, но Гидеон не обрадовался, увидев Беллу.
Она задержалась у кресла, проведя кончиками пальцев по высокой спинке.
– Я пришла повидать тебя.
«Нет. Ты хочешь, чтобы я доставил тебе наслаждение». Он слегка склонил голову.
– Спасибо.
Она вглядывалась в него.
– Гидеон, что с тобой?
– Твоя соседка еще не уехала?
– Уехала. Она приезжала, чтобы привезти розу «дюруа».
– А, твой запоздалый подарок.
– Да. Я велела одному из слуг отнести розу в оранжерею. – Белла нахмурилась. – Гидеон, ты в порядке?
– Разумеется. Ты же здесь. – Он приблизился к ней. – Насколько я помню, я дал тебе обещание, – понизив голос, добавил Гидеон.
– Ну да. – Белла опустила голову. – Я зашла спросить, не хочешь ли ты пойти посмотреть на мою новую розу.
Гидеон заморгал.
– Ты удивлен?
Помолчав, Гидеон ответил:
– Я просто рад. – Он и в самом деле обрадовался. Он был уверен, что ухмыляется как идиот. – А на твоей розе уже есть цветки? Или она еще слишком маленькая?
Когда Белла посмотрела на него, глаза ее сияли. Приподнявшись на цыпочки, она прижалась губами к его губам.
– Идем. Сам увидишь, – сказала она и схватила его за руку.
Все еще потрясенный, Гидеон позволил ей вывести его из коттеджа. Его больше не волновало, что она пила чай не с ним.
Глава 13
Майское солнце светило высоко в небе, напоминая о том, что скоро лето. Было так тепло, что большинство окон оранжереи стояли открытыми, впуская свежий ветерок. Белла осторожно приступила к обрезке очередного куста. «Китайцы» не требовали значительной обрезки, однако кусты нуждались в некотором уходе, чтобы оставаться здоровыми. Белла отрезала ножницами еще один тонкий, слабый отросток и бросила в корзину, стоявшую у ног.
Для-, выполнения этой работы есть слуги, но Белле доставляло удовольствие делать это самой. В оранжерее тихо, спокойно, к тому же это занятие помогает ей коротать длинные, одинокие дни.
Сегодня Белла не одна. Как и последние десять дней. Белла бросила взгляд на Гидеона. У него вошло в привычку, пока она работает в оранжерее, растянувшись на деревянной скамье, просматривать последний выпуск «Тайме».
Белле казалось, что Гидеон получает такое же удовольствие от их ленивого времяпровождения, как и она сама. С Гидеоном приходит не только опаляющая страсть, но еще и ощущение покоя и уюта, которого она давным-давно не испытывала.
Белла тихонько вздохнула. Он, должно быть, услышал, ибо вскинул глаза. Улыбка тронула его губы. Она улыбнулась ему в ответ, затем снова повернулась к своим розам.
Она задавалась вопросом с тех пор, когда впервые увидела его, как он пришел к своей профессий. И по мере того как узнавала его, как ей посчастливилось провести с ним какое-то время, ее любопытство росло. Помимо того что он безупречный джентльмен и в высшей степени искусный и внимательный любовник.
Гидеон к тому же очень умен. Мужчина, обладающий его достоинствами, мог найти себе более респектабельное занятие. Гидеон не производил впечатления человека ленивого. Он мог быть аристократом – каким-нибудь младшим сыном. Но почему-то она думала, что Гидеон из простых людей. Во всяком случае, он мог выбрать какой-то другой путь, иной способ зарабатывать на жизнь, даже если не захотел быть в услужении. Гидеон лакей? Нет, Белла не могла себе этого представить.
Белла заметила, что Гидеон предпочитает не рассказывать о себе.
Но теперь они лучше знакомы. Надеясь, что связь между ними достаточно сильна, что он чувствует себя с ней достаточно свободно, она спросила как можно небрежнее, не сводя взгляда с красного цветка перед ней:
– Гидеон, а каким образом ты стал компаньоном?
Он ничего не ответил.
– Извини. Можешь не отвечать, если не хочешь. Нехорошо было с моей стороны любопытствовать, – поспешно проговорила Белла.
Гидеон положил «Тайме».
– Я продолжил семейное дело, – заговорил он после долгой паузы.
– Твои родители знают, чем ты занимаешься? Они не возражают?
– Полагаю, мать знает, – ответил Гидеон. – Она давным-давно ушла к любовнику, но поддерживала связь с некоторыми другими женщинами. А отец… его мнение не имеет значения, поскольку я никогда его не видел.
– И ты не знаешь, кто твой отец?
– Нет. Наверняка один из любовников Кристины.
– Кристины?
– Моей матери, – пояснил он. – Впрочем, я редко думаю о ней как о матери. Просто знаю, что она родила меня. Кристина не могла быть настоящем матерью. Слишком чувствительная, слишком изнеженная, чтобы заботиться о ком-то еще, кроме себя. Но я не держу на нее зла.
Гидеон внебрачный ребенок – результат связи его матери с одним из джентльменов. Белла никогда не встречала незаконнорожденных, но Гидеон почему-то не соответствовал ее представлениям о них. Поскольку он ответил на ее первый вопрос, она решила предпринять вторую попытку.
– А как становятся…
– Компаньоном леди? – закончил он за нее.
Белла кивнула.
– Я вырос в борделе, – сказал он. – До семи лет жил со старой теткой, но был непоседой, а тетка не становилась моложе. Поэтому Кристина любезно согласилась, чтобы я жил с ней. Она могла бы просто бросить меня. К счастью, хозяйка борделя разрешила мне остаться. Я старался не путаться под ногами и отрабатывал свое содержание: выполнял всякие мелкие поручения – что-нибудь принести, поддерживать огонь, помогать на кухне. А когда вырос, сменил работу. Не мог же я всю жизнь приносить женщинам сладости.
У него это звучало так обыденно, словно его воспитание было вполне обычным.
– Когда?
– Что – когда?
– Когда ты сменил работу?
– А. – Он сдвинул брови, задумавшись на мгновение.
– Где-то в семнадцать.
Он был совсем еще мальчишкой. Негодование и ярость охватили Беллу. Как его мать могла допустить такое? Ему следовало учиться в школе или в пансионе, а не зарабатывать на жизнь, доставляя удовольствие женщинам. Он должен был бегать за девочками своего возраста, а не быть нанятым взрослыми женщинами. И кем надо быть, чтобы нанять мальчика для такой работы?
Гидеон, должно быть, прочел негодование у нее на лице, ибо снисходительно покачал головой. Уголки его рта приподнялись в легкой улыбке.
– Это было не так ужасно, как тебе представляется. Учитывая другие перспективы, стоявшие передо мной, мой теперешний род деятельности гораздо предпочтительнее.
– Но наверняка были и другие пути. Такой мужчина, как ты, способен на большее. Ты мог выполнять работу, которая тебе по душе.
– Ты не одобряешь?
– Ну, просто… – Неужели она снова оскорбила его? Расстроенная Белла опустила взгляд на корзинку у ног. – Я счастлива, что встретила тебя, и очень благодарна мадам Марсо, что она прислала тебя ко мне. Дело не в том, хочу я или не хочу, чтобы ты был здесь. Просто ты достоин лучшей участи. Согласен?
Глаза его округлились.
– Согласен. Я хочу… – Он умолк.
– Чего ты хочешь, Гидеон? – мягко спросила Белла.
– Жену. Семью. Но сначала я должен заработать деньги. Много денег.
– Для чего?
– Какая женщина в здравом уме примет меня без них?
«Я приму». Сердце ее сжалось, когда она услышала эти слова.
– Как только у меня будет достаточно денег, я куплю усадьбу где-нибудь в деревне. С приличным доходом. Тогда и женюсь. – Он скрестил ноги в лодыжках и встретился с ее взглядом. Все следы неловкости исчезли, словно и не бывало. – А кто такая мадам Марсо?
Ей потребовалось несколько мгновений, чтобы настроиться на резкую смену темы, но она поняла ее цель – он больше не хочет обсуждать свое будущее.
– Моя кузина. Леди, которая заключила первоначальный договор.
Он кивнул.
– А я все гадал, кто она. А зачем кузине леди нанимать для нее такого, как я?
– Она… – Щеки Беллы вспыхнули, но она устояла перед порывом отвести взгляд. – Она полагала, что мне необходим флирт. Она француженка; по ее мнению, флирт лечит все.
Гидеон вскинул бровь.
– И что я должен был излечить?
– Мадам Марсо сочла, что я стала слишком подавленной.
– И ты излечилась? – Подразнивающие нотки исчезли. Гидеон спросил таким тоном, словно ему на самом деле важен ее ответ.
Белла опустила голову, прячась за широкими полями соломенной шляпы.
– Когда я с тобой, да, – призналась она.
Еще одна тонкая ветка была быстро выбрана и срезана с куста, затем брошена в корзину у ног. Она ждала, что он спросит, почему она стала подавленной. Ждала, что он спросит о Стирлинге. Но вопрос, на который ей не хотелось отвечать, не последовал. То ли ему было все равно, то ли он почувствовал ее нежелание отвечать. Оба варианта Беллу устраивали, и она была благодарна Гидеону.
Вскоре она услышала шелест газеты – он взял «Тайме» и вернулся к просмотру новостей. Спустя довольно продолжительное время пульс ее наконец замедлился, дрожь в руках прекратилась, Белла расслабилась и наслаждалась просто тем, что он рядом. Но это было уже не то чувство, которое она испытывала полчаса назад.
Вопросы, которые она задала, и ответы, которые получила, вновь напомнили ей, что он скоро уедет и отправится к другой. Осчастливит другую своим присутствием, своим обаянием, изысканным наслаждением. Она не хочет, чтобы он уезжал, но понимает, что не может просить его остаться. Как он когда-то заметил, для него нет места рядом с ней. Он хочет иметь жену, но Белла не может стать ею.
Не последние пять лет были ее наказанием зато, что подвела старшего брата, а вот это. Это осознание, что у них с Гидеоном не может быть ничего больше, чем эти короткие визиты, эти проблески того, отчего она отказалась много лет назад.
Но оно того стоило. Если бы не Стерлинг, значит, был бы кто-то другой, подобный ему. Она никогда не испытала бы с мужем, выбранным для нее Филиппом, того, что испытала с Гидеоном. Это уникально. Это другое. Это то, чего ей никогда не суждено иметь.
Она не будет просить Гидеона остаться и не знает, сможет ли когда-нибудь написать ему снова.
Еще одно последнее соитие. Гидеону было все равно, как его назвать. Он был просто благодарен Белле, что она нашла способ устроить это нынешним утром.
Приподнявшись над ней, он приостановился в своем погружении. Он должен подарить ей последний оргазм. Опершись одной рукой о кровать, другой он обхватил ее.
– Держись, – прошептал Гидеон ей на ухо. Тонкие руки, обвивающие его за шею, сжались, стройные бедра укачивали его, словно в колыбели. Он опустился на колени, увлекая ее за собой, не прерывая контакта их тел. Пленив ее губы, откинулся на пятки и ухватил ее за талию. Сплетаясь с ней языками, прогнулся вперед.
Белла повернула голову, прервав поцелуй.
– Гидеон, – простонала она.
Она попыталась приподняться, ускорить темп. Легкой, но твердой хваткой он удержал ее на месте и продвинулся дальше в тугие глубины тела. Глаза ее медленно закрылись, и она расслабилась. Три оргазма, до которых он уже довел ее этим утром, должно быть, уняли остроту ее нетерпения. Запутавшись пальцами в его волосах, Белла позволила ему установить темп.
Он скользнул одной рукой вверх по спине, распластав пальцы между лопатками, покусывая ей шею. Выгнувшись, Белла запрокинула голову, предлагая ему себя. Гидеон поцеловал тонкую впадинку у горла, и его губы скользнули к ее порозовевшей груди. Он обвел языком сосок и втянул его в рот.
– Гидеон, – выдохнула Белла, выгнув спину и извиваясь под ним.
Ее потирающаяся о пах плоть сводила с ума. Гидеон пытался сохранять медленный темп, оттягивая момент, удерживая ее на краю оргазма.
Но все было бесполезно. Кульминация, которую ему удавалось удерживать на расстоянии, дразнила поясницу, убыстряя его толчки. На лбу выступила испарина. Сердце молотом колотилось в груди.
Тело ее напряглось вокруг его плоти. Гидеон зарычал.
– Ну же, Белла, давай. Сделай это для меня, – прохрипел он, отчаянно силясь не прийти к финишу первым.
Ее спина напряглась. Закрыв глаза, приоткрыв губы, она издала не то всхлип, не то стон.
Он резко привлек ее к себе и впился в ее губы, заглушая вскрики экстаза.
Оргазм сотрясал тело. Он целовал ее неистово, затерявшись в глубинах ее рта и тела.
Белла обмякла под ним, податливая и пресыщенная в его руках. Прижавшись лбом к его плечу, она часто дышала ему в грудь. Он пропустил ее волосы сквозь пальцы. У нее самые красивые на свете волосы. Такие длинные, что закрывают спину, концами касаясь твердой выпуклости ягодиц.
Раздался тихий стук в дверь гардеробной.
– Леди Стерлинг!
Белла вздохнула:
– Да, Мейзи?
– Карета готова.
Гидеон поморщился.
– Спасибо, Мейзи. – Белла отклонилась назад. Он выдавил непринужденную улыбку за миг до того, как она встретилась с ним взглядом.
– Мне пора ехать.
Ее ресницы опустились. Она кивнула.
Он неохотно поднял ее с себя и положил на кровать. Суставы его болели от чрезмерного количества физических упражнений этим утром. Иисусе, он стареет. Гидеон снял чехол, завернул в вощеную обертку и бросил в ближайшую мусорную корзину.
Потом схватил свои брюки с пола и сунул в них ноги. Встав, натянул их и застегнул ширинку. Маленькая ручка ухватила его за зад.
Удивленный, он оглянулся через плечо.
– Не смогла устоять, – сказала Белла, ухмыльнувшись. Лежа на боку, с рассыпанными по плечам и груди волосами и алебастровой кожей, разрумянившейся от занятий любовью, она была воплощением соблазна.
Повернувшись, Гидеон наклонился и поцеловал ее в щеку. Горячо и быстро, оторвавшись прежде, чем соблазн взял над ним верх.
– Твоя карета ждет, – пробормотал он.
Улыбка на ее губах растаяла.
– Да, – сказала она, пожав плечами, откинулась на спину, выгнулась и потянулась.
Гидеон отвернулся от мучительно соблазнительной картины и стал одеваться.
– Мы так и не закончили завтрак, – сказала Белла. Гидеон натянул рубашку через голову и засунул ее в брюки. Вчера вечером она пригласила его позавтракать перед отъездом в Лондон. Их первый совместный завтрак. Но когда сегодня он пришел в особняк и ее горничная провела его в будуар, смежный с ее спальней, он понял, что в планы Беллы на утро не входит еда. И эти планы он одобрял всем сердцем.
– Поправка. Мы не начинали завтрак. Насколько я помню, серебряные крышки даже не были сняты с блюд. Если хочешь есть, я могу принести тебе поднос. Еда скорее всего еще теплая. Или могу распорядиться, чтобы принесли другие блюда.
– Нет, спасибо. Я не особенно голодна. – Белла села и откинула волосы за спину. Она оглядела комнату. Солнце позднего утра струилось в окна. Нежный золотистый свет ласкал кожу.
– Ты не видишь мою рубашку на полу?
– Вижу. А что? – Он завязал галстук простым узлом и надел серый, в тонкую полоску, жилет.
Она закатила глаза.
– Мне надо одеться. Проводить тебя до кареты. Он покачал головой.
– Оставайся в постели. Понежься. Я сам выйду.
Ее пухлые губы вытянулись в тонкую линию, взгляд стал испытующим. Затем она откинулась на кровати.
– Хорошо. Должна признаться, я немного устала. Он усмехнулся, застегивая сюртук.
– Интересно почему?
Она перевернулась на бок и подперла ладонью щеку.
– Самодовольный тип. Ты прекрасно знаешь почему.
Он склонил голову и одернул полы сюртука, расправляя его. Он одет. Ему уже надо уходить, но осталось еще одно, что надо сделать.
Сделав глубокий вдох, он сунул руку в карман сюртука. Подошел к кровати.
– Вот.
Белла наморщила лоб, глядя на записку, которую он держал в руке.
– Мой адрес. – Он проглотил ком в горле. – Если захочешь связаться со мной, просто пошли письмо по этому адресу.
Она удерживала его взгляд. Было что-то в фиалковых глубинах, отчего грудь его сжалась.
– Ты понимаешь, Белла? – Черт, это ведь совсем не сложно, и Белла определенно не глупа. Почему же ему нужно подтверждение?
– Да, – прошептала она и кивнула.
Он убрал руку. Ее пальцы сомкнулись на бумажке.
– Спасибо, миледи. Для меня эти две недели были чудесными.
Уголки ее рта приподнялись в мягкой улыбке.
– Для меня тоже.
Гидеон отвесил поклон и вышел из спальни. Закрыв дверь, он прислонился к ней.
Он практически умолял нанять его снова. Что это с ним? Раньше это всегда оставалось на усмотрение женщин без каких-либо ожиданий с обеих сторон. Но с Беллой, с Беллой…
Он в отчаянии провел рукой по волосам, не в состоянии объяснить это себе самому. Гидеон оттолкнулся от двери, прошагал через гостиную и направился к парадному входу.
Карета ждала его у подножия каменных ступеней. Четыре чалых лошади в упряжке нетерпеливо переступали копытами, позвякивая уздечками. Серебряный обод его сундука блестел на солнце. Один из слуг Беллы забрал его из садового домика и привязал ремнями к задку кареты.
Все готово.
Лакей спрыгнул с сиденья возницы и открыл дверцу, когда Гидеон приблизился.
«Им всем не терпится отправить меня обратно в Лондон, да?»
Будучи не из тех, кто грубит слугам клиенток, Гидеон склонил голову, повернувшись к лакею, и сел на заднее сиденье.
Дверь закрылась. Карета покачнулась, когда лакей снова сел на козлы. Послышался щелчок кнута, и карета покатила вперед.
Какая-то бумага с шуршанием упала на пол. Он посмотрел себе под ноги. «Тайме»? Гидеон фыркнул. Это ничего не значит. Расторопные слуги, ничего больше.
Он свернул газету и положил рядом с собой. Скрестил ноги, потом передумал и вытянул их так далеко, как только позволяли размеры кареты. Белла не попросила его остаться. Ему бы испытывать облегчение, так почему же он его не испытывает? И почему так трудно было покидать этот дом?
Пробыв в полном распоряжении женщины несколько дней, он обычно с нетерпением ждал возвращения в свою уютную холостяцкую квартиру, где мог расслабиться и делать то, что нравится, не думая о том, чего хотят они. Однако сегодня он поймал себя на том, что Лондон не то место, где бы он хотел быть.
Он взглянул на небо. Пушистые белые облака разбросаны на голубом фоне. Свежий ветерок дует в окно кареты, играя волосами. Прекрасный день для того, чтобы прогуляться по саду или отдохнуть на скамейке с «Тайме» в руках, наблюдая, как Белла ухаживает за своими цветами.
И его осенило. Он будет скучать не по ее телу, а просто по ней. По Белле.
Леди Стирлинг.
Не его. Никогда не будет его.
Она леди, а он играет роль джентльмена. Нет, это было больше, чем игра, и он это прекрасно понимает. Он отчетливо помнит момент, когда это желание завладело им. Ему было восемь, он наблюдал из угла приемной и захотел быть как те мужчины, которые приходят к Рубикон. В одежде с чужого плеча и с руками, испачканными каминной сажей, он завидовал лощеным джентльменам, когда они вращались среди красоток. Их безупречно сшитая одежда и уверенная манера держаться свидетельствовали об их статусе и богатстве. Их аристократическая кровь обеспечивала защищенность, которой он никогда не знал.
Став старше, он понял глупость своей детской мечты. Жизнь этих безымянных лордов отнюдь не идеальна. Ему известно, что многие из них не знают, кто их настоящий отец, но в отличие от него у них есть тот, кто владеет титулом.
И все равно он сделал из себя подобие джентльмена. Проводил час зачасом, обучаясь всему, чему его никогда никто не учил. Он стал посещать их портных, жить в предназначенных для них меблированных комнатах, проигрывать деньги за их карточными столами. Внешний лоск был безупречен, но это не меняло сути дела. Он оставался тем, кем являлся на самом дел. Незаконнорожденный сын шлюхи. Жиголо. Желанный для леди Стирлинг только из-за удовольствий, которые может предложить.
Две недели закончились. Визит закончился. Размышления и рассуждения ни к чему не приведут. Нужно выбросить леди Стирлинг из головы. Забыть о том, как хорошо быть рядом с ней, сосредоточиться на возвращении в Лондон, хочет он того или нет.
Его желание не имеет значения.
