Текст книги "Рафаэль (ЛП)"

Автор книги: Ева Уиннерс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 23 страниц)

Глава Пятьдесятвторая

МОРЯК

T

три недели и два дня с тех пор, как меня спасли. Два дня с тех пор, как я сказала своему дьяволу, что хочу уйти.

Аврора навестила меня, заверив, что я в безопасности. Изабелла тоже. Габриэль просто обнял меня и говорил о нормальных вещах. Я знала, что я больше не в том подвале. Но мои мысли продолжали возвращаться к этому. Возвращаясь в то темное место.

Меня мучили кошмары. Я просыпался с криком, слыша голос Сантьяго. Иногда голос моего отца.

Но Рафаэль всегда был рядом, чтобы оттащить меня назад. Мой спаситель и мой похититель.

Мы не разговаривали с тех пор, как я сказала ему, что хочу уйти. Не то чтобы мы много разговаривали с тех пор, как он спас меня. Но я приняла решение. Я должен был уйти, исцелиться на своих условиях. Выяснить, куда идти дальше.

Мой ужас затронул Габриэля. Я видела это в его глазах. Они даже разозлили моего мужа. Темные тени залегли у него под глазами. Я слышал шепотки о дьявольском нраве от персонала, когда они пришли убираться в номере и подумали, что я сплю.

– Мне нужно идти, – прохрипела я своему отражению, уставившемуся на меня.

Сидя на черном сиденье унитаза в роскошной ванной комнате Рафаэля, отделанной черным мрамором, я слушала, как работает душ, и смотрела, как вода стекает по гладкому мрамору.

Габриэль навестил его раньше, а затем ушел в школу. Рафаэль записал его в школу, которую он посещал мальчиком. Это был хороший шаг. Габриэлю нужна была стабильность, рутина. Голы.

Я больше не знал, каковы мои цели.

Бесцельный. Застойный.

Вот что я чувствовал. Застрял в тумане, где-то между кошмаром и сном.

Кожа на спине зачесалась. Врач сказал, что заживление идет хорошо. Инфекции нет. Шрамов на всю жизнь быть не должно.

Но душ причинял боль. Он причинял боль и успокаивал одновременно. За исключением того, что мне потребовалось мужество, которого мне не хватало, чтобы погрузиться под воду.

Так что я просто сидела там, в трусиках и майке, уставившись на то, как вода плещется о мраморную плитку стены и стекает вниз, образуя дождевые капли. Мое тело все еще представляло собой полотно из синяков и порезов.

Мои глаза снова встретились со своим отражением в зеркале.

Я выглядела так же, но я не могла узнать себя. Как будто смотрела глазами незнакомца. Мы с Аней были совсем не похожи. У нее были эбеново-черные волосы и карие глаза. Наверное, как у ее отца. Я никогда не задумывался о наших физических различиях, потому что внутри мы были так похожи. Но теперь, когда я смотрела на свое отражение, я могла видеть Аню в своих глазах.

Дверь ванной открылась, и я подняла взгляд и обнаружила, что Рафаэль наблюдает за мной. Он был одет в свой черный костюм-тройку, очертания его кобуры были отчетливо видны. Красивый и харизматичный дьявол, совсем как в ту первую ночь, когда мы встретились.

– С тобой все в порядке?

Его взгляд прошелся по ванной, как будто он думал, что найдет здесь кого-нибудь, прежде чем снова обратить свое внимание на меня.

Он сделал два шага и опустился на одно колено. – Рейна, тебе больно?

Да. Нет. Я устало вздохнул. – Я не знаю.

Его взгляд метнулся к душе, затем обратно ко мне. – Ты хочешь принять душ?

Я опустила взгляд. Мое тело было в беспорядке. Стыд наполнил меня, и слезы обожгли глаза. Я с трудом сглотнула, отчаянно пытаясь сдержать слезы, в то время как моя нижняя губа дрожала.

Рука Рафаэля нежно взяла мой подбородок между пальцами. – Позволь мне помочь тебе, Рейна.

Наши взгляды встретились. Любовь, которую он дарил, была подобна надписи на запотевшем окне, но пар от горячего душа стер ее. Он сказал, что любит меня. Я не могла сказать это в ответ. Я чувствовала себя грязной. Сломленной.

“ Ничего, если я сниму с тебя одежду? Его слова были мягкими, как шепот.

Я сглотнула и открыла рот, чтобы дать разрешение. Я не могла найти свой голос, поэтому просто кивнула. Он осторожно помог мне подняться, и я стояла, как ребенок, не сводя с него пристального взгляда.

Он обнял меня, его большая рука легко, как перышко, коснулась моей кожи, и все это время его глаза оставались на моем лице. Как будто он ждал, когда начнется паника. Взявшись за край моей майки, он осторожно стянул ее через голову и бросил на пол. Он зацепил пальцами мои трусики и осторожно спустил их вниз по моим ногам.

Он снял галстук, затем пиджак. Паника вспыхнула у меня в груди. Грудь сдавило. Кислород не мог попасть в легкие. Дрожь прокатилась по моему телу.

“Я не буду снимать одежду, Рейна”, – быстро заверил он, и я посмотрела ему в глаза, ища в них правду. “Я просто собираюсь избавиться от куртки, жилета, кобуры и обуви. Хорошо?”

Я с трудом сглотнула. Еще один кивок.

За ним последовала кобура, затем он скинул ботинки и носки.

Он мягко подтолкнул меня в душ, и мы оба встали под струю вместе.

“ Скажи мне, если будет больно, ” прохрипел он, потянувшись за тряпкой и средством для мытья тела. “ Ты тоже можешь ударить меня. Сильно.

Мои губы приподнялись. Это было так, как будто я сделала ему самый большой подарок, потому что в его глазах вспыхнул огонек. Наши взгляды встретились, и он как будто затаил дыхание. Но у меня не хватило слов.

“ Готова? – Тихо спросил он.

“Да”, – тихо ответила я, мой голос был едва ли не шепотом.

Он начал мыть мое тело, аромат примулы наполнил роскошный душ. Он намылил каждый дюйм моего тела, мягко и так нежно, что у меня чуть не выступили слезы на глазах.

Он опустился на колени, вымыл мою левую ногу, затем правую. Затем он поднялся во весь рост и вымыл мне волосы. Он налил шампунь в ладони, затем медленно втер его в мои волосы, его прикосновения были легкими, как перышко.

Затем он смыл их и повторил процедуру с кондиционером.

Закончив, он коснулся губами моего лба, затем выключил воду и потянулся за большим плюшевым полотенцем, вытер насухо мое тело, а затем обернул им меня. Он проделал тот же процесс с моими волосами, высушив их.

“Хорошо?” Спросил он, его голос был хриплым от эмоций. Не уверена, какого рода, и я не осмелилась спросить.

– Благодарю вас.

Короткий кивок. Мы вместе вышли из душа, вода стекала с его одежды. – Тебя сейчас стошнит, – пробормотала я.

Его взгляд скользнул по его телу, затем вернулся ко мне. – Ты не против, если я разденусь?

“Конечно”.

Его движения были умелыми и быстрыми, когда он раздевался. На несколько мгновений он исчез в спальне, оставив дверь открытой. Я смотрела, как он направляется к шкафу, доставая смену одежды. Я смотрела, как двигаются его мышцы, когда он переодевался в сухие боксеры и натягивал пижамные штаны.

Когда он обернулся, на его лице было настороженное выражение, наши взгляды встретились, воздух между нами сгустился. Опасная энергия гудела в воздухе. Рафаэль никогда не был тем, кто скрывал свою безжалостность.

Ради всего святого, у него на руке был вытатуирован его титул.

Но сейчас он это спрятал. Он вернулся в ванную.

“Спасибо тебе”. За то, что спас меня. За то, что не бросил меня. За то, что любишь меня.

Он отступил на пять шагов ко мне, его высокая фигура возвышалась надо мной. Его взгляд прожег во мне дыру, увидев мое сердце. Кровоточащее. Поврежденное.

Он прислонился спиной к стойке, мое тело оставалось неподвижным, пока я смотрела на знакомые чернила, нанесенные на верхнюю часть его торса. Он казался расслабленным, обе его руки лежали на краю мраморной столешницы. Но костяшки его пальцев побелели. Его пальцы вцепились в мрамор, и я испугалась, что он расколет его.

Но мое внимание привлекло его обручальное кольцо, сверкнувшее на свету.

“Не бросай меня, Рейна”. Его мрачный голос был пропитан отчаянием. “Скажи мне, чего ты хочешь, в чем нуждаешься. Ты можешь получить все, что угодно. Все. Только не бросай меня”.

Я не мог подобрать слов. Эмоции запутали мой язык и обожгли душу. И это было так чертовски больно, что я подумал, что чья-то рука обхватила мое горло и душит меня.

“ Я хочу умереть. Постыдное признание сорвалось с моих губ.

Тяжелая пауза заполнила воздух, душа нас обоих.

“Нет”.

Я резко втянула воздух, и мои глаза встретились с его. Его руки на мгновение сжались, затем его большая ладонь накрыла мою и притянула меня к нему. “Нет, Рейна. Ты не хочешь умирать. Знаешь почему?

Он прижал мое тело к своему твердому, его руки держали меня. Как будто он боялся, что я сейчас брошу его.

“Почему?”

“ Потому что ты сильная. Его губы скользнули по моему лбу. “ Потому что ты моя, а я твоя. Потому что Габриэль любит тебя. Потому что я люблю тебя. Ты – смысл моей жизни. Я ждал тебя всю свою жизнь. Я нашел тебя на мгновение, а потом потерял на восемь лет. Теперь, когда ты у меня есть, я не могу тебя отпустить. ” Теперь его губы были на моей шее. – Пожалуйста, не проси меня отпустить тебя.

Я наклонила голову, чувствуя, как старое желание оживает.

Несмотря на все это, я все еще хотела его.

“Живи для меня”. Отчаяние сквозило в каждом его слове. Его рот прильнул к моей коже, покусывая, затем облизывая ее, только для того, чтобы поцеловать с благоговением и нежностью. Слеза скатилась по моей щеке. “Рейна, живи ради меня и Габриэля. Ради нашей семьи”.

Я печально покачал головой.

“ Ты должен отпустить меня, ” прошептала я, ненавидя себя за то, что разбиваю ему сердце. “ Ты нужна Габриэлю. Я останусь поблизости, но мне нужно время.

“Когда я пошел к твоим родителям, ” начал он, крепче обнимая меня, “ я пригрозил им, что, если они попытаются что-нибудь предпринять, я убью их. Затем я предложил выкупить его контракт с этой тихуанской мразью, чтобы обеспечить еще один уровень защиты ”. Его рассуждения имели смысл. Я не мог держать на него зла за это. После всего случившегося это казалось незначительной деталью. “Когда он отказался, я пошла на соглашение, которое он нарушил восемь лет назад. Я не пыталась купить тебя. Я хочу, чтобы твоя любовь дарилась свободно. Не куплен”.

Кровь пульсировала у меня в ушах. Руки стали липкими. Меня наполнил страх. Между нами танцевала тьма – его, моя, наша.

Правда заключалась в том, что в его темноте я чувствовала себя в безопасности. Возможно, именно это пугало меня еще больше.

“ Ты скрыл это от меня, ” прохрипела я. “ Я рассказала тебе о том, что видела, как твой отец насиловал Аню. Почему ты мне не сказал?

“Тебе больно просто говорить об этом”. Я видела правду в его глазах, но мне от этого не становилось легче. – Я не хотел причинять тебе еще больше боли.

В этом был смысл. Оставить призраков отдыхать в прошлом. Только теперь у меня появились новые призраки, и я не могла просто спрятаться от них под кроватью.

– Мне нужно уйти, ” тихо прошептала я, ненавидя себя за то, что причиняю ему боль. “ Мне нужно побыть одной. Габриэль может остаться с тобой. Ему нужна стабильность и хороший ночной сон. Это то, чего я не могу дать ему сейчас ”.

Что-то противоречивое вспыхнуло в его глазах. Что-то слишком похожее на его собственную панику. Мне не понравилось это видеть. Мой пристальный взгляд встретился с его, мои легкие сжались. Я просто знал, что если я загоню этот страх под ковер, он станет преследовать меня. И расплачиваться за это буду не только я.

“Моя мать покончила с собой”. Его слова сотрясли воздух. Я посмотрела на его лицо, увидев резкую перемену. “Мой отец не был добр к ней. В последний раз, когда он навязался ей, она больше не могла этого выносить. Щелкнул выключатель, и пути назад не было. Меня не было там вовремя, чтобы спасти ее. Она спрыгнула с балкона прямо у меня на глазах.”Я видела, как дернулся его кадык, когда он с трудом сглотнул. “Я не смог спасти ее”.

Давление в моей груди усилилось. Но не для меня, а для него. Боль в его голосе вызвала у меня прилив слез, я обняла его и осознала эгоистичность своего предыдущего заявления.

“ Не бросай меня, Моряк. Что-то грубое и необузданное завибрировало в воздухе, эмоции в его словах были опасно близки к панике. “ Я хочу спасти тебя. Спаси нас”.

Я сглотнула, теперь понимая, почему мои предыдущие слова о том, что я хочу умереть, так на него подействовали. Мое сердце разрывалось второй раз за этот месяц, но на этот раз из-за него. Если я останусь, я окажусь в яме, из которой не будет возврата. Если я останусь, я утяну его и Габриэля в пропасть.

Я цеплялась за Аню всю свою жизнь. Пока она не ушла. Потом появился Габриэль. Я продолжала идти ради него и ради обещания, которое сдержала. А теперь Рафаэль.

И все это время я позволяла всем страдать, чтобы не страдала сама. Если я буду держаться подальше, мой отец оставит их в покое. Он придет за мной. Я знал это так же хорошо, как свой следующий вздох.

Он пришел за мной, и когда он это сделал, я не хотела, чтобы Рафаэль или Габриэль были рядом со мной.

Мой пристальный взгляд встретился с взглядом моего мужа, и я неглубоко вздохнула.

– Мне очень жаль.

Я наклонилась вперед, прижимаясь губами к его губам.

Затем я вцепилась в него с тем же неприкрытым отчаянием, которое услышала в его голосе.

Еще немного.

Глава Пятьдесяттретья

РАФАЭЛЬ

Я

отпусти ее.

Прошло двадцать семь дней, шестьсот сорок восемь часов и тридцать восемь тысяч восемьсот восемьдесят минут с тех пор, как я высадил ее в своем пентхаусе в Майами. Двое моих самых доверенных людей охраняли входную дверь. У меня была команда из пятидесяти человек, которые охраняли здание и следили за ней, куда бы она ни пошла.

И я все еще беспокоился о ней. Каждую чертову секунду дня.

Моя челюсть сжалась, мои коренные зубы сильно скрипели, когда я уходил от нее, и мои гребаные глаза горели. Dios mío! Внезапно я превратился в гребаного слабака, оплакивающего женщину. Но она была не просто женщиной. Она была моей женой.

Я ежедневно получал новости. Она посещала курсы самообороны. Она даже ходила на стрельбище и практиковалась в стрельбе. Поначалу она была хороша, но пробормотала своему телохранителю, что хочет быть еще лучше. Непобедимая.

Проблема заключалась в том, что никто из нас не был непобедимым, и ей пришлось бы с этим смириться.

В любом случае, я знал, что она ела, во что одевалась, куда ходила и как сильно кричала по ночам. Последнее меня разозлило. Я хотел утешить ее, заверить, что справлюсь лучше и защищу ее.

Я, черт возьми, подвел ее.

И вот я здесь. Я отпустил ее и надеялся, что она найдет дорогу обратно ко мне. К сожалению, с каждым прошедшим днем эта надежда тускнела. Я не брился несколько дней, и единственная причина, по которой я не держал в руках бутылочку Aguardiente, была из-за Габриэля.

Мы договорились, что он будет делить свое время между ее домом и островом. После школы он пойдет в ее пентхаус, и они вместе сделают домашнее задание, поиграют с Бруно, и она приготовит ему ужин. Или сжечь, пошутил Габриэль. Потом они гуляли по пляжу с Бруно у ног. Маленький французский бульдог стал ее единственным постоянным спутником.

Несмотря на то, что Сейлор терпеть не могла отпускать Габриэля каждый вечер, когда мой водитель заезжал за ним, она отказалась оставить его у себя на ночь. Ей не нужно было объяснять почему. Ее кошмары.

Я откинулся на спинку стула, мои глаза блуждали по столу. Я хрустнул костяшками пальцев. Потом хрустнул еще раз. Беспокойство пробежало призраком по моей коже, и мое терпение было на исходе.

Каждый день, проведенный без Сейлор, становился все хуже и хуже. Ей нужно было пространство. Мне нужна была она. В моей постели, в моем доме. Черт, только со мной. Я не знал, как переживу еще один гребаный день без нее, не говоря уже о следующем месяце.

Здесь я сидел перед тремя мужчинами из мексиканского картеля и не мог перестать думать о своей жене. Если бы пуля попала мне в голову, я бы, черт возьми, это заслужил. Ты просто не вел дела с картелем, мечтая о женщине.

– Мы могли бы завести партнера…

“ Я не заинтересована ни в каком партнерстве. ” Я обрываю мужчину бесстрастным голосом. “ Что-нибудь еще? Или ты хочешь еще чего-нибудь наговорить?

В воздухе повисло напряжение, и мексиканский наркобарон одарил меня понимающей усмешкой. “Похоже, сеньору нужна женщина, чтобы согревать его постель”, – начал он. О, он этого не сделал! “У меня есть запас женщин. Выбирай сам”.

“Я женат”, – огрызнулся я. “И в следующий раз, когда ты предложишь женщину или даже намекнешь на то, чтобы привести женщину, ставшую жертвой торговли людьми, на мою территорию, я сожгу весь твой гребаный бизнес дотла. Понятно?”

Его загорелая кожа покрылась пятнами, и он вскочил со своего места, затем вышел из комнаты, хлопнув за собой дверью.

Его люди последовали за ним, и когда встреча завершилась, мой взгляд устремился на Атлантический океан, чистый аквамариновый цвет которого напомнил мне глаза моряка.

Мои люди ушли вместе с остальными, оставив меня наедине с Кейном. Он бросил нерешительный взгляд в мою сторону.

“Что?” Рявкнул я. Да, в последнее время мой характер был вспыльчивым.

“Послушай, Рафаэль, – сказал он со своего места рядом со мной, – тебе, возможно, придется подумать о том, что она не вернется”.

Никогда.

Я бы нашел способ вернуть ее к себе. Я был дьяволом. Я бы нашел способ. Я бы нашел способ украсть ее душу, ее сердце и ее тело. Каким-то образом.

“Тебе нужно потрахаться”, – добавил он.

– Я трахнусь, когда моя жена будет готова, – процедил я сквозь зубы.

Хотя Кейн был прав. Когда я воздерживалась от секса, мой характер вспыхивал легче, и люди умирали быстрее. Не то чтобы они этого не заслуживали.

Но я отказывался находить утешение с кем-либо еще. Это была бы либо моя жена, либо никто другой.

Покачав головой, он вышел из комнаты, и тишина заполнила мой кабинет. Воздержание было не единственной моей проблемой. Это был также тот факт, что я повсюду искал родителей Сейлор. Трусы прятались. Я не мог дождаться, когда доберусь до них своими гребаными руками и разорву на части, конечность за конечностью.

За то, что они сделали с моей женой. За попытку отнять ее у меня. За то, что пришли за ней после того, как я предупредил их, что она моя. Они получили справедливое предупреждение. Они не обратили на это внимания. Теперь они узнают, что значит перечить мне.

Это был кульминационный момент моего гребаного месяца. Это поддерживало меня – покончить с ними ради моей жены. Чтобы она обрела покой. Она должна была исцелиться, а она не могла этого сделать с этими двумя ублюдками, бродящими по этой Земле.

Все моменты с Сейлор прокручивались в моей голове по кругу. С того момента, как я встретил ее восемь лет назад, и до того, как я высадил ее в пентхаусе. Она выглядела такой хрупкой, такой чертовски уязвимой с этим сокрушенным выражением в глазах, что уходить было действительно больно.

Ей нужно было пространство. Время, чтобы исцелиться. Ей нужно было что-то, но это был не я.

Но я бы никогда ее не бросил.

Потому что какое-то время, неважно, насколько короткое, у меня была семья, а теперь ее не стало. Габриэль так старался быть сильным, но он тоже волновался. Ни один ребенок не должен так сильно волноваться. Я пыталась отвлечь его. Мы вместе ходили в зоопарк, на рыбалку, даже в церковь. Я подумала, что это не повредит.

Итак, впервые с тех пор, как я был ребенком, я пошел в церковь не на похороны, а на что-то другое. Мы сидели на скамьях и слушали службу в тишине. И все это время я гадал, что бы сказала Сейлор, ведь ее дьявол был в церкви. Старая Морячка хихикнула бы и сказала мне, что все сгорит дотла.

Габриэль попросил меня помочь ему с молитвой, и я углубилась в воспоминания о молитве, которой научила меня моя мать. На испанском. Итак, мы помолились вместе.

Чтобы Сейлор вернулась к нам.

Словно услышав мои мысли, Габриэль вошел в мой кабинет с рюкзаком через плечо.

“Привет, Рафаэль”.

Я подняла голову и обнаружила, что он все еще стоит у двери.

“Привет, хермано”. Мне нравилось называть его братом по-испански. Я встал со своего места и подошел к нему. “Как дела в школе?” Как поживает твоя мама? Я не смог заставить себя спросить последнее. Это было неправильно.

“Отлично”. Я улыбнулась его энтузиазму. “Мама пришла на ланч, так что мы провели вместе большую часть дня”.

Я не спросила, как у нее дела. Я не могла. Я боялась, что он скажет, что она счастлива. Самой счастливой она когда-либо была, и хрупкие узы, которые мы начали создавать, разлетелись бы в клочья.

“ Что было на обед? Вместо этого я спросила его, пытаясь вытянуть из него побольше информации.

Как жалкий неудачник. Чертовски замечательно. Мне сорок лет, и я наконец-то превратился в какого-то влюбленного дурака.

Я чертовски ненавидел, что моей жене нужно пространство. Моя голова понимала это, но мое сердце, блядь, отказывалось это допускать. Я искал любой предлог, чтобы найти дорогу обратно в квартиру, где она была. Раньше я останавливался там, когда у меня были дела в городе, но я сказал ей, что дам ей пространство.

“ Пицца, – ухмыльнулся он. “ Мама купила пиццу для всей школы. Она сказала, что это любезность ее "загруженного работой" мужа. Учителя странно посмотрели на нее. Я думаю, мама рассчитывала на шоковый эффект”.

Впервые с момента похищения Сейлор мои губы приподнялись.

– Ей нравится шокировать людей, да?

Он пожал плечами. “ Иногда. Миссис Раш сделала ей выговор за использование слова ‘задница набита’ в присутствии детей. Поэтому мама назвала тебя набитым мафиози мужем.

Я покачал головой. По крайней мере, ее дух возвращался. Я бы заплатил хорошие деньги, чтобы увидеть этот обмен мнениями между ней и учителями католической школы Святой Марии.

– Привет, Раф. – Нерешительность в голосе Габриэля насторожила меня, и я сосредоточила свое внимание на нем.

“Да?”

“ Как ты думаешь, она вернется к нам? – спросил он. – На остров?

Черт! Я на это надеялся. Иначе у меня была бы печальная жизнь.

“Я не знаю, приятель”, – честно признался я ему. “Но я хочу, чтобы ты знала, то, что случилось между твоей мамой и мной, это моя вина”.

“ Забавно, ” пробормотал он. – Потому что мама говорит, что это ее вина.

Я выпрямился. “ Это не ее вина, ” запротестовал я. – Она через многое прошла.

Выражение лица Габриэля стало серьезным. “Я знаю. Но это и не твоя вина”.

Черт, парень был слишком умен и имел доброе сердце. Как Сейлор.

Последовала долгая пауза.

“ Твой отец был хорошим человеком? От меня не ускользнул тот факт, что он назвал его моим отцом, а не нашим отцом. Его вопрос немного удивил меня. Он возник из ниоткуда. Но, с другой стороны, этого следовало ожидать, учитывая, что моего отца хорошо знали в Майами. В тот момент, когда Габриэль начал посещать здешнюю школу, следовало ожидать, что до него дойдут слухи о нашем отце.

“ Нет, он не был хорошим человеком. Не было смысла приукрашивать это. – Но ты хороший. Мы – это не наш отец”.

Я бы никого не обвинил в том, что я держал ребенка подальше от моего отца. Мать Изабеллы прятала ее, и моей сводной сестре от этого было намного лучше. Хотя она нашла свой путь обратно в подземный мир, несмотря ни на что.

То же самое было и с Габриэлем.

Он кивнул. “ Я думаю, мамин отец тоже не был хорошим человеком. Я выдержала взгляд брата, в котором ясно читался вопрос. Он хотел объяснений, но я не могла рассказать ему всего. Это было то, что мы с Сейлор должны были сделать вместе. Когда он станет намного старше. Я согласился с ней, мы хотели бы сохранить его невиновность как можно дольше. “Я думаю, именно по этой причине она не любит спать в темноте”.

Я хотел бы избавить Сейлор от всей ее боли, но тогда наши пути никогда бы не пересеклись. Мы были такими разными, но именно наш прошлый опыт соединил нас, и, черт возьми, я не мог представить свою жизнь без нее.

Два часа спустя я припарковался через дорогу от своей старой квартиры.

Мои люди сообщали мне последние новости о ее занятиях. В это время она совершала прогулки по пляжу. Габриэль проговорился, что она планировала прогуляться и сегодня. И вот я здесь, как сталкер, высматривающий любые признаки присутствия моей жены.

Я уставилась на здание, мой взгляд остановился на единственной двери, которая вела из здания прямо на пляж.

Да, я знал, что согласился дать ей время. Мне просто нужно было взглянуть на нее, чтобы продолжать. Одержимость моей женой мешала мне ясно мыслить. Спать. Жить.

Как, черт возьми, я смогу выжить без нее, если она решит не возвращаться?

Я не мог даже думать об этом.

Краем глаза заметив светлые волосы цвета свежего снега, я замерла.

Это она.

Одетый в белые укороченные леггинсы и черную футболку, которая едва прикрывала эту великолепную задницу, я не мог оторвать взгляда от прекрасного зрелища. Это была еще одна вещь, которую я заметил. В последнее время она одевалась в простые цвета. Белый, черный, серый. Я был уверен, что это как-то связано с ее настроением.

Несколько прохожих поприветствовали ее, и она ответила им кивком, но ее взгляд так и не задержался на них, когда она пробежала мимо.

Она прошла через ворота, на ходу снимая туфли, и у меня были считанные секунды, прежде чем она скроется из виду. И точно так же, как собака, я выскочил из машины и последовал за ней.

Я был на полпути через улицу, проходя мимо людей, которым поручил следить за ней. Легкий ветерок пронесся над пляжем, неся с собой ее запах.

Просто еще один проблеск.