Текст книги "Нико (ЛП)"

Автор книги: Ева Уиннерс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 25 страниц)

– Еще, – всхлипнула она. – Дай мне больше.

Без предупреждения я убрал пальцы и вогнал свой член глубоко в нее. Ее голова упала назад и прислонилась к моему плечу. Я потерял всякое чувство реальности, когда врезался в нее, терся о ее задницу.

– Кто-нибудь брал тебя за задницу? – я хмыкнул, толкаясь в нее. Она выгнула спину, принимая меня целиком. Мое тело накрыло ее спину, прижав ее к зеркалу, а зубы стиснув ее шею. Я скользил взад и вперед в ее мокрой киске, наше трение нарастало, словно пламя.

– Н-нет. Никто, – я наблюдал за ее лицом в зеркале, ее бледная кожа покраснела.

Моя рука подошла и потерла ее клитор. – Так чертовски мокро.

Мой палец, мокрый от ее соков, я направился к ее самой темной, самой запретной дыре. Я осторожно втирал ее влагу в кожу у заднего входа. Когда она не отстранилась, я ткнул в нее пальцем. Ее киска сжалась вокруг моего члена.

– Правильно, любовь моя, – пропел я.

Ее тело поддалось мне, и мой палец скользнул в нее, пока я вставлял свой член в ее киску.

– Боже мой, Нико! – воскликнула она. У нее перехватило дыхание, она дернула руку и впилась пальцами в мою задницу.

– Сильнее, – выдохнула она. – Трахни меня сильнее.

Я отпрянул назад, только чтобы снова врезаться в нее.

– Я собираюсь трахнуть твою девственную задницу, – Господи, я сходил с ума.

– Да, да, – выдохнула она. Мне не терпелось взять ее за задницу. Скоро!

С моим членом в ее влагалище, одним пальцем в ее заднице, я скользнул другой рукой по ее плоскому животу и потянулся к ее клитору, обводя его.

– Ты чувствуешь себя чертовски хорошо, – прошипел я. Раскалённое добела удовольствие пронзило мой позвоночник, грозя взорваться, и я стиснул зубы, сдерживаясь. Ее удовольствие всегда будет моим приоритетом.

– Кончи для меня, – скомандовал я. – Сейчас.

– Нико, – закричала она, и ее киска схватила мой член удушающим захватом, когда она нашла свое удовольствие, ее веки закрылись, а рот приоткрылся. – Ох, черт, черт, черт.

Я последовал за ней прямо через утес, найдя собственное освобождение, и мой член дернулся и хлынул в ее горячую киску.

Ее дыхание было прерывистым, щека прижалась к зеркалу. Она была великолепна. У меня было чувство, что она достигнет всех моих пределов.

Медленно я вышел из нее, наблюдая, как моя сперма стекает по ее ногам. Черт, я хотел, чтобы она была беременна моими детьми.

В тот момент, когда мы подъехали к дому Бьянки на моем черном «Ленд Ровере», вышли Кассио и Лука с разозленными лицами. Я этого ожидал.

Не обращая на все внимания, Бьянка возилась с дверью, стремясь добраться до дочерей, но я быстрее добрался до нее. Я открыл дверь, и она вышла, помчавшись по лужайке.

– Десять минут, любовь моя, – крикнул я ей вслед.

– Ага-ага, – она бросила на меня игривый взгляд. Моя жена определенно не была жаворонком. Но после наших утренних занятий ее настроение улучшилось. Мы оба стонали и стонали во время этого испытания. Нет ничего лучше для начала дня, чем сделать свою жену счастливой всеми возможными способами.

– Все еще здесь? – спросила она Кассио и Луку, проходя мимо них.

– Мы хотели увидеть тебя снова, – пробормотал Лука, скрещивая руки перед собой. – Убедится, что ты не хочешь, чтобы мы убили твоего мужа.

Лука ухмыльнулся мне, и я показал ему средний палец. Бьянка оглянулась через плечо, и там заиграла мягкая улыбка.

– Нет, не сегодня, – ответила она, ее взгляд скользил по моему телу. – Мне он нравится в этих джинсах. – затем она покачала головой, словно пытаясь избавиться от своих мыслей. – Эта задница, – пробормотала она про себя, и у меня возникло ощущение, что она хотела подумать об этом, а не сказать.

И все же я ухмыльнулся. Если бы мне пришлось, я бы использовал свое тело, чтобы заставить ее влюбиться в меня.

Внутренне я застонал. Черт возьми, я начинаю походить на цыпочку.

– Ух, мерзко, – проворчал Лука. – Я не хочу знать, что это значит.

Когда я оделся, рот моей жены приоткрылся в шоке, ее глаза потемнели, глядя на меня. Мне потребовалась вся выдержка, чтобы не затащить ее обратно в постель и жестко трахнуть. Она пробормотала что-то о моей заднице и грехах. Обычно я носил костюмы, но после ее реакции и голодных взглядов на меня я взял за правило носить джинсы чаще.

Бьянка исчезла в доме, минуя Лучано на выходе. Вероятно, он хотел убедиться, что мы с Кассио не убьем друг друга.

– Это был глупый поступок, – процедил Кассио, как только входная дверь закрылась за Лучано, заперев женщин внутри.

Я кинул взгляд в его сторону. – Я не спрашивал твоего мнения.

Я не удивился, что Кассио узнал о сообщении, которое я отправил Бенито. Среди людей его отца у него были шпионы, которые держали его в курсе событий. В конце концов, весь преступный мир гудел от новообретенных новостей о дочери Бенито Кинга. Если бы Бьянка была одинока, она была бы востребованным товаром. В нынешнем виде она была моей.

Лука прислонился к дому. – Ты понимаешь, что он теперь хочет ее? С таким же успехом ты мог бы поставить на ней метку.

– У него уже была на ней метка, – сказал я ему. – Он собирался продать ее братве. Теперь он знает, что она моя, и не может с ней трахаться. Каждый ублюдок на этой планете знает это.

– Чертовски неправильно, – яростно выплюнул Кассио. – Вчера он видел ее замужней. Это было его подтверждением того, что он не сможет продать ее.

– Нет, эта фотография, которую я ему послал, гарантирует, что он не сможет ее продать. Потому что она моя. Это свидетельство безупречного брака и предупреждение всем, что я приду за ними, если они только посмотрят в ее сторону.

Кассио разочарованно вздохнул. – Нико, он всегда хотел дочь. И теперь он узнал, что она была у него все это время. Как ты думаешь, что, черт возьми, произойдет с матерью Бьянки?

– Я позаботился об этом, – сказал я ему.

– Как? – спросил Лучано. – Эта женщина была его любимой любовницей более двадцати шести лет. Он ни за что ее не отпустит.

– Я поручил Алексею привести ее мать. Как только я получил от него подтверждение, что она у него, я отправил свое сообщение.

– Значит, ты заберешь его любимую женщину и дочь, – ответил Лучано. – Его внучки. Ты думал о них? Он будет сжигать дотла города и штаты, пока не завладеет ими всеми.

– Он никогда не доберется до них, – заверил я его.

Челюсть Кассио щелкнула, а глаза потемнели. У Кассио и Бьянки было несколько схожих манер, и они даже не выросли рядом друг с другом. Я бы никогда не указал на это, поскольку Кассио ненавидел все, что делало его похожим на отца.

– А Бьянка? – спросил Лучиано. – Что ты будешь делать, когда она узнает? Ты видел видео, она считает, что ее отец был тем человеком на экране. Это подействует на нее.

– Она никогда не узнает.

– Какого черта, Нико? – Лука зарычал. – Новости путешествуют. Ты знаешь это лучше, чем кто-либо другой. Ты не можешь держать ее запертой в своем чертовом поместье.

– Она не будет заперта. Охраняемость и безопасность, да, – Бьянка вращалась в разных кругах. Я не собирался водить ее на какие-то мафиозные мероприятия. Это будут мужчины, которых она встретила на нашей свадьбе, и я бы выбил дерьмо из каждого из них, если бы они слили хоть слово. Друзья или нет друзей.

– Клянусь, ты упрям, как мул, когда дело касается моей сестры, – выплюнул Кассио. В моей груди развернулось досада от того, что мы вообще ведем этот разговор. Я хотел забрать свою семью и отвезти их домой.

Когда мы вернемся, мать Бьянки будет там. Я послал Алексея Николаева и его людей за матерью Бьянки, чтобы вернуть ее. Я не хотел, чтобы ее мать расплатилась за последствия моей мести. Я знал, что Бьянка этого мне не простит.

– Черт, – пробормотал Кассио. – Ты ее любишь, – это был не вопрос, а краткое и ясное утверждение.

– Что? – Лука казался шокированным. – Какого черта вы двое делали прошлой ночью?

Клянусь, мне хотелось ударить Луку и разбить его лицо об асфальт.

– Нико, это кажется нетипичным для тебя, – попытался сгладить ситуацию Лучано. – Ты всегда был методичным и разумным человеком.

– Я разумен, а вам троим, ублюдкам, пора отступить, – Лучано покачал головой, и я хмыкнул. – Разве не это ты говорил всем, когда дело касалось твоей жены, Лучано?

– Мысль принята, – признал он, наклонив голову.

– Как давно ты ее любишь? – конечно, Кассио этого не оставил. У них с Бьянкой было общее упрямство и вспыльчивость.

– Я не буду обсуждать с вами отношения между мной и моей женой, ребята, – сказал я им. Я мог бы быть таким же упрямым. – Я сохраню их в безопасности.

С того момента, как я заметил Бьянку, даже до того, как узнал о ее связи с Бенито, я захотел ее. Она была единственной женщиной, от которой у меня перехватывало дыхание. Когда жизнь снова бросила ее на моем пути, я стал одержимым и проклял свою судьбу. Она была замужней женщиной. Я бы никогда не прикоснулся к ней, даже если бы знал, что ее муж – изменщик.

Буду ли я по-прежнему использовать ее в своей мести? Да.

Но в ту секунду, когда я услышал слова о болезни ее мужа, когда я шел к их дому из залива посреди шторма, я понял, что наши жизни навсегда переплелись. Она была моей, и никто не осмелился бы тронуть ее или ее дочерей.

– Упрямый ублюдок, – пробормотал Лука, но дискуссия была завершена.

Когда я собирался войти внутрь, все наши мобильные телефоны запищали. Открыв сообщение, я выругался себе под нос.

– Нас ударили, – объявил Лучано.

– Нас тоже, – сказал Кассио, и в его голосе пронизала ярость.

Ко мне обратились три пары глаз.

– Меня тоже, – мы все знали, кто это координировал. – Бенито уже в пути, – сообщил я им, набирая номер Леонардо. Ожидалось, что Бенито примет ответные меры, но я надеялся, что он не учел Лучано, Кассио и Луку.

Он ответил с первого звонка. – Нас ударили. Братва с этим ублюдком Кингом.

Мы знали, о каких членах семьи Кингов идет речь – о Бенито и Марко.

Моя свободная рука сжалась в кулак. – Какой ущерб?

Я чертовски ненавижу преступников без кода, которые ссыт на мою территорию или воруют мой продукт. Это просто испортило мне настроение и мой день. А все началось так хорошо.

– Пять трупов, вся партия товара. Пятьдесят миллионов. Но у нас есть один из них живой. Очень хорошо поет по-русски.

– Хорошо, – отрезал я. – Сохрани ему жизнь, пока я не доберусь туда.

Я повесил трубку, кипящая ярость ругательства текла по моим венам. Бьянка была моей женой, это был мой город и моя территория. Если Бенито думал, что этим ударом он нанес мне урон, у него было другое дело.

– Я возмещу вам троим ущерб, – сказал я мужчинам, которые уже очень долгое время были моими ближайшими друзьями. Единственным, кого я бы выбрал выше них, была Бьянка и наши дети.

– Не беспокойся об этом дерьме, – ответили все трое. – Мы это покроем.

Эти люди всегда поддерживали меня. Мне никогда не приходилось беспокоиться о том, что один из моих лучших друзей станет мошенником.

– Несмотря ни на что, Нико, – предупредил Кассио. – Ты держишь ее и ее детей в безопасности. Мы с Лукой останемся здесь еще на несколько дней. Итальянский посол проводит свой ежегодный гала-концерт. Я хочу убедиться, что Бенито не прикоснется к этой собственности в Амальфи. Мне просто нужно дать старому послу стимул пригласить нас с Лукой.

– Бьянка уже пригласила нас, – сказал я ему.

Кассио и Лука выглядели потрясенными. Я не винил их. Итальянский посол оказался крепким орешком. Он хорошо со мной играл, но только из-за моего обширного портфеля недвижимости и моей законной стороны бизнеса, которая конкурировала с ведущими компаниями мира. Но я знал, что он получал зарплату от Бенито.

– Как?

Я пожал плечами. – Она ему понравилась. Мы пойдем вместе.

– Как думаешь, Бьянка не будет возражать, если мы останемся здесь на неделю? – спросил Кассио. – Таким образом, мы сможем следить за домом. Не удивлюсь, если Бенито что-нибудь попробует. Я хочу быть рядом, если что-нибудь случится.

– Я скажу ей, что вы двое любопытные ублюдки, и это либо здесь, либо с нами у нас дома. Она выберет здесь.

Кассио и Лука одновременно подбросили мне птицу.

– Лучано, твои люди едут с тобой домой? – я спросил его. Я не хотел, чтобы с его семьей что-то случилось. Он сам прошел через ад, чтобы вернуть их.

– Да, у нас все хорошо, – Лучано подошел ко мне и положил руку мне на плечо. – Прежде чем я уйду, я скажу это, и ты больше не услышишь от меня ни слова, – я выгнул бровь, глядя на него. – Когда Романо убил мою мать и сестру, я был в ярости. Ты видел меня. Я использовал Грейс против них. Но самую высокую цену заплатила моя жена. Я потерял ее на три года. Не повторяй моей ошибки.

– Я не повторяю ту же ошибку, – сказал я криво. Я пообещал, что буду охранять ее, и я так и сделал. До моего последнего вздоха. Это было мое обязательство перед ней и перед собой. И я еще не нарушил обещание.

Бьянка и близнецы теперь были под моей защитой.

– Не волнуйся, – саркастически добавил Кассио. – Если наша сестра сбежит, мы ей поможем, – затем его рот растянулся в легкой улыбке. – Хотя у меня такое ощущение, что нам придется мириться с Нико как с зятем всю нашу жизнь.

Я взглянул на своих друзей и покачал головой. Кассио и Лука теперь всегда будут защищать Бьянку, и у меня не было бы другого пути. Меньше риска, что кто-нибудь сможет добраться до нее и наших девочек. Это сделало нашу семью сильнее.

Лука потер рукой подбородок, взгляд его был полон озорства. – Бьянка останется с Нико только потому, что ей нравится его задница в этих джинсах.

– Хватит говорить о моей заднице и давай сосредоточимся на твоем отце и Марко.

– Согласен, – сказал Кассио.

– Хорошо, – пробормотал я. – Нам лучше раз и навсегда разрушить Бенито и его империю, – мы с Кассио встретились глазами. Мяч оказался на его стороне и начал двигаться вперед.

После всеобщего согласия мы пошли в дом за женщинами и детьми.

Глава тридцать два

БЬЯНКА

Девочки все время болтали на заднем сиденье, рассказывая нам о той ночи, которую они провели. Они не забыли ни одной секунды. Если бы они это сделали, они бы вернулись и объяснили все заново. Мы даже услышали подробное описание их снов. По сути, вся их болтовня сводилась к Маттео, Кассио и Луке. Последние два меня удивили, но мои близнецы, похоже, были очарованы дядей Кассио и дядей Лукой. Видимо, Кассио, Лучано, Луку и Массимо решили назвать дядями. Нэнси, Грейс и Элла были просто… ну, Нэнси, Грейс и Элла.

Кассио и Лука хотели бы остаться у меня еще немного, поэтому я попросила их запереть дом. Я почувствовала, что что-то произошло, пока мужчины были снаружи, но было трудно понять, что именно. Наверное, какие-то глупые мафиозные штучки. Нэнси вернулась к мужу сегодня утром, еще до того, как мы туда приехали, и я надеялась, что мы скоро ее увидим.

Прежде чем мы вышли из дома, я приготовила чашку кофе. Для Нико и меня, хотя недостаток сна, похоже, на него не повлиял. Мое тело окутывало сладчайшее изнеможение. Я даже не могла выразить словами то, что произошло вчера вечером и сегодня утром. Я не осмелилась. До вчерашнего вечера мне казалось, что я была девственницей и ничего не знала ни о сексе, ни о себе. Я даже не думала, что общение с кем-то может быть таким взрывным.

Нико держал меня за руку, пока вел машину, большим пальцем рисуя мягкий узор на моей коже. Мне нравились его прикосновения, и круговые движения его большого пальца по моей коже успокаивали меня. Уильям ненавидел держаться за руки, и всякий раз, когда я пыталась заставить его, это было неловко, поэтому я обычно сдавалась. Но с Нико это было естественно.

Он ехал плавно и уверенно, отвечая на комментарии и вопросы девочек. Это был почти идеальный семейный момент. Я старалась не зацикливаться на будущем и просто наслаждаться этим моментом сейчас.

Телефон Нико снова зазвонил, но он проигнорировал звонок. Мои глаза метнулись к нему, мне было любопытно, почему он игнорирует его телефонные звонки.

Несмотря ни на что, я нерешительно вступала на незнакомую территорию. Я знала, что мы еще долго не поженимся из-за соглашения «красавицы & мафиози». Я не могла позволить втянуть в это близнецов, но пока я была рядом с ним, мы не могли просто ограничить все наши отношения сексом. Хотя это было чертовски потрясающе. Лучший секс на свете.

– Все в порядке? – медленно спросила я.

Его большой палец не переставал оставлять узоры на моей коже, но я чувствовала, что он напряжен, волнение и гнев исходят от него волнами.

– Просто какие-то рабочие дела, – ответил он. – Тебе не о чем беспокоиться.

Да, определенно мафиозное дерьмо. Потому что, если бы это было его законное дело, он бы не был таким молчаливым.

Мы проехали через ворота, и с заднего сиденья были слышны вздохи девочек. Я знала, что они будут впечатлены, даже в их возрасте.

– Здесь есть детская площадка? – спросила Арианна. – Если нет, я хочу вернуться в наш дом.

Я мягко улыбнулась ей. – Я не знаю, но я видела бассейн.

– Ух ты, – пробормотали они оба с благоговением.

– Здесь тоже есть игровая площадка, – объяснил Нико. – У меня еще не было возможности показать это твоей маме, потому что мы были заняты, – мои щеки покраснели от воспоминания о том, чем мы были заняты. Наши взгляды встретились, и он точно знал, что у меня на уме. – Я имел в виду, что было темно, – добавил он, посмеиваясь.

Я закатила глаза на него.

В тот момент, когда машина остановилась, мы с Нико вышли из машины и каждый вытащил по одной девочке. Ноги девочек коснулись земли, и они побежали вверх по лестнице, с нетерпением ожидая увидеть свой новый дом. Мне было паршиво от осознания того, что скоро мне снова придется их выкорчевывать, но я затолкала все это глубоко внутрь. Когда придет время, у нас будет достаточно времени, чтобы поразмышлять над этим.

Медведь и еще один охранник шли прямо за ними.

– Ребята, покажите девочкам игровую площадку. Мы сейчас будем там, – сказал им Нико.

Нико взял меня за руку, и мы поднялись по лестнице, как счастливые молодожены. Ох, как внешность может быть обманчива! Вокруг нас двоих было так много тайн, что я даже не была уверена, как мы вообще сможем функционировать как пара – даже если исключить из уравнения угрозу Бенито и союз красавиц.

– Мне нужно уйти на несколько часов, но прежде, – начал он. – Мне нужно кое-что или кого-то тебе показать.

Я нерешительно взглянула на него, не зная, что он хочет мне показать.

– Хорошо.

При дневном свете особняк Нико выглядел еще величественнее. На фоне голубого неба все это место сияло, как дворец: белый мрамор резко выделялся на фоне зеленой лужайки и голубого неба.

Вся эта усадьба выглядела бегством от реальности. Реальность, которая обязательно приближалась, с каждой секундой. Мое растущее чувство страха было трудно игнорировать. Но мне пришлось спрятать это за фасадом. Нико был слишком проницательным, и я боялась, что он увидит обман на моем лице.

Пока Нико разговаривал со своими друзьями на улице, а я поздоровалась с девочками, и извинилась, пошла в спальню, чтобы сходить в туалет. Это была ложь. Я зашла в свой сейф и взяла документы, которые мне понадобятся, когда мы сбежим. У семьи моей бабушки было тайное убежище в Италии, на побережье Амальфи. Мы бы начали с этого.

Положив руку у основания моего позвоночника, он повел меня в левое крыло дома.

– Мой офис находится в этой стороне.

Я кивнула, и мы продолжили молча, пока не вошли в открытую дверь. Мой шаг запнулся. Алексей Николаев стоял в кабинете Нико, и меня пронзила тревога. Он ничего не сделал, но был добр ко мне, но по какой-то причине каждый раз, когда я его видела, мое самосохранение срабатывало. Он был чертовски страшен. Один взгляд в его бледных глазах, и я увидела в них столько тьмы, что это потрясло меня до глубины души. В основном у него было мрачное выражение лица, хотя однажды я видела, как он улыбнулся сестре. Судя по тому, что объяснила Изабелла, там была какая-то сложная семейная история.

Казалось бы, у всех нас было прошлое и общие сложности.

– Нико, – поприветствовал он нас. – Миссис Моррелли.

Думаю, это была я. – П-привет, – заикаясь, пробормотала я, делая шаг ближе к Нико.

Мой муж потянул меня за руку, прижал к себе и пошел пожать ему руку. В движениях Нико чувствовалась властность, скрывающая его безжалостность и инстинкт убийцы под дорогой одеждой. Алексей Николаев же носил его как доспехи и знак почета. Вероятно, было легче держаться подальше от таких, как Алексей, чем от Нико, хотя они оба были сделаны из одной ткани.

– Спасибо за услугу, Алексей.

– Все хорошо, – сказал он, наклоняя голову в противоположную сторону комнаты, и мой взгляд скользнул туда.

Некоторое время я стояла там, чувствуя себя дезориентированной. Я моргнула, уверенная, что вижу вещи.

– Мама?

Я едва узнала ее. Каждая видимая поверхность ее бледной кожи была синей и фиолетовой, но она сидела неподвижно, с напряженной спиной и мертвыми глазами. Я видела ее менее двадцати четырех часов назад.

– К-как… ч-что? – мои мысли путались в мозгу, пытаясь осознать, что моя мать была здесь. Она была в плохой форме, в очень плохой форме. Стрела страха пронзила меня, я оторвалась от Нико и подбежала к ее сидящей фигуре.

Я сделала это с ней.

– Мама! – я всхлипнула, взяв ее холодную руку в свою и опустившись на колени.

Мое сердце бешено колотилось, пока я оценивала ее состояние. Обыденное наблюдение за избитым состоянием матери сжимало сердце, мешало дышать – разбитая губа, опухшая щека, бледная шея с багровыми следами пальцев, порезами и ожогами от сигарет.

Ее глаза встретились с моими, прекрасная синева моря столкнулась с моим темным взглядом. Мне всегда хотелось унаследовать голубые глаза моей матери. После того, как я узнала о своем настоящем отце, мне захотелось этого еще больше. Я ненавидела любое сходство с этим куском дерьма.

Она подняла руку и прикоснулась ею к моей щеке, ее прикосновение было мягким. Ее лицо было в синяках.

– Он знает, – из-за разбитой губы ее слова звучали невнятно, но в смысле нельзя было ошибиться.

– Ч-что? – я заикалась от страха.

– Мне очень жаль, Би, – пробормотала она. Единственная слеза скатилась по ее лицу, как будто она так много плакала в своей жизни, что у нее больше не было лишних слез.

– Нет, мне очень жаль, – прошептала я, мои слова превратились в рыдание и я обняла ее хрупкое тело. Я должна сожалеть, а не моя мать. Ради меня она вытерпела двадцать шесть лет издевательств.

Мне жаль за боль, которую я причинила тебе, за то, что меня зачал этот засранец, за то, что я родилась, за твою жертву, и, прежде всего, мне жаль, что я не спасла тебя.

Но все эти слова застряли у меня в горле. Я не могла их вытащить, по крайней мере, при свидетелях в комнате.

Повернув голову, я встретилась глазами с мужем и Алексеем. Я должна была бы поблагодарить их, но у меня так сильно болело горло, что я не могла произнести ни слова, чтобы спасти свою жизнь. Поэтому я просто кивнула, сильно закусив губу, чтобы не заплакать. Моя мать нуждалась во мне сейчас.

Молчаливое признание со стороны Алексея Николаева, и я знала, что, несмотря ни на что, я никогда больше не буду уклоняться от него. Нико и Алексей спасли мою маму.

Нико подошел ко мне и поцеловал меня в макушку. Я знала, что он не хочет уходить, это чувство было написано на его лице. Но я была рада, что он уезжает, потому что не могла открыто говорить с мамой при свидетелях.

– Ты сможешь позаботиться о своей маме, пока я займусь кое-какими делами? – спросил Нико. – Я вернусь, как только смогу. Медведь знает, чем занять детей, и его жена пришла с детьми, чтобы они были с ними в восторге.

– Я… я не могу поприветствовать их прямо сейчас, – мой голос был грубым, полным эмоций.

– Не беспокойся об этом. Ты остаешься с матерью. Близнецы в безопасности.

– Хорошо, – прошептала я, снова глядя на хрупкую фигуру мамы. Каждый раз, когда наши взгляды встречались, одна и та же мысль ударила меня прямо в грудь. Она мертва внутри.

Слезы защипали мои глаза, но я не позволила им упасть.

– Ты готов, Алексей? – голос Нико все еще звучал в комнате, но я не оглянулась.

– Я готов порвать нескольких придурков, – парировал он, и я почувствовала, что его ярость как-то связана с состоянием моей матери. Я не привыкла к физическим угрозам, но я бы солгала, если бы сказала, что прямо сейчас я надеялась, что они говорили о причинении вреда мужчине, который причинил боль моей маме. Я хотела, чтобы Бенито Кинг и его люди заплатили за причиненную им боль.

– Позвони мне, если тебе что-нибудь понадобится, любовь моя, – голос Нико был мягким. – Джиа придет и покажет тебе комнату твоей матери. Она позаботится о доме и доставит тебе все, что тебе нужно.

Он рассказал мне о Джии ранее. По сути, она вела это домашнее хозяйство для Нико.

– Спасибо, – я обернулась через плечо и встретилась с его темным, туманным взглядом. Он спас мою маму.

Этот единственный поступок сделал его моим героем. Все остальные его грехи я смогла простить, потому что он спас мою маму.

– Будь осторожен, – сказала я ему. И вернуться домой целым и невредимым.

Нико проник в мое сердце.

Джиа была послана Богом. Ей было где-то от сорока до пятидесяти с чем-то, я не могла точно определиться. Возможно, ровесница моей матери, и она мне нравилась. Ее глаза были темными и добрыми, в них всегда сияла нежная улыбка, хотя у меня было ощущение, что она пережила трудности. Когда мы помогали моей матери, она проговорилась, что ее волосы поседели с двадцати с небольшим лет.

Тяжелая жизнь , заметила она.

Она помогла мне отнести маму в ее комнату, а затем помогла промыть ее раны. Я никогда раньше этого не делала, но было ясно, что Джиа сделала. Как только мы вымыли мою маму, приняли душ и перевязали ей раны, Джиа вручила мне два обезболивающих, чтобы я отдала ее маме. Никогда в жизни я не была так благодарна другому человеку, как Джии, в тот момент. Несколько раз она даже ходила проведать детей, сделала несколько фотографий и возвращалась, чтобы показать мне, как они весело проводят время.

Пока моя мать задремала под действием обезболивающих, я посмотрела на Джию, сидевшую в кресле напротив меня.

– Вы уже делали это раньше, – заявила я.

Она кивнула в ответ. – Несколько раз.

– На Нико? – я ничего не знала об этом человеке, его прошлом.

Она улыбнулась. – Этот человек слишком упрям, чтобы позволить кому-то другому его подлатать, – ответила она с легкой улыбкой. – Обычно он приводит себя в порядок. Если только не так уж плохо, что ему нужен врач.

Что-то внутри меня сжалось при мысли о том, что Нико будет ранен. Мне это совсем не понравилось. Я так мало знала о нем. Ради Бога, я даже не знала, что его родители еще живы, пока они не появились на нашей свадьбе.

– Кого вы тогда подлатали? – спросила я, пытаясь выкинуть из головы образ Нико, которому причинили боль.

– Его сестра была последней, – голос Джии был хриплым, заставляя меня искать ее глаза.

– Николетта? – в ее глазах мелькнуло удивление, но она кивнула в ответ. Каким-то образом, несмотря на то, что у нас с Нико не было недель, чтобы узнать друг друга, он знал, насколько важна для меня моя мама. И я никогда не говорила ему ни слова. Я хотела, чтобы это сработало, если бы мама была с нами. Возможно, мы могли бы помочь и его маме. Мы могли бы быть семьей. Нам придется поговорить и узнать друг друга получше, но, может быть…

Надежда расцвела в моей груди. Это казалось хорошим началом нашего брака и совместного будущего. Но Бенито Кинга пришлось устранить. Ему пришлось заплатить за все страдания и смерти, которые он причинил: Нико и его сестре, моей матери и множеству других жертв. Может быть, Нико сможет мне помочь?

– Она умерла чуть больше трех лет назад.

В ее голосе была грусть и тоска, как и в случае с Нико. Должно быть, она тоже любила его сестру.

– Нико рассказал мне кое-что, – прошептала я. Я взяла мамину руку в свою и крепко сжала ее, боясь любой возможности потерять ее.

Глаза Джии следили за моей матерью, но я знала, что вместо себя она видит кого-то другого. Сестра Нико.

– Злой человек, коллега отца Нико, заполучил ее, – прохрипела она. – Если бы ее не избили и… – на не смогла закончить слово, но я поняла, что она имела в виду. Иисус Христос! – Нико не мог пройти мимо этого. Винил в этом отца, даже мать. Но больше всего он винит себя. Он хотел, чтобы Николетта жила с ним, под его защитой. Но она любила свою мать. Настояла на том, чтобы остаться с ней.

Я вроде как виню себя в страданиях матери.

Тишина воцарилась с последними лучами солнца, проникающими в окно. Я продолжала смотреть в дверь, надеясь, что девочки придут. То же самое и с Нико.

Я хотела уложить своих девочек спать, увидеть, как они засыпают. Уверяя себя, что мы все в безопасности.

– Я могу остаться с ней, – Джиа, должно быть, почувствовала мою борьбу. – Иди к своим девочкам. Они сейчас будут на кухне, – я посмотрела на спящую мать. – Она не проснется до завтра. Я не оставлю ее.

– Хорошо, – я поддалась желанию увидеть близнецов. – Я уложу их, а потом вернусь.

– Ты вернешься и проверишь, – согласилась она. – Но я останусь с ней всю ночь. Тебе нужно поспать.

– И ты тоже, – возразила я.

– Я много сплю, – сухо ответила она. – Кроме того, я могу спать только два-три часа в сутки. Потом кошмары из давних времен возвращаются.

Столько сломленных людей. Тем не менее, спустя столько времени, с тех пор как я потеряла бабушку и папу, я начала чувствовать, что у меня есть семья.