Текст книги "Развод. (не)фиктивная любовь (СИ)"

Автор книги: Ева Стоун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 7 страниц)

Глава 24. Не зря

Хорошо, что когда я возвращаюсь домой, мама и Сара уже спят.

Потому что у меня истерика. Тихая, но при этом оглушающе сильная. Такая, что я, давясь слезами, мечусь по первому этажу и не знаю, куда себя деть.

Хватаюсь за голову и опускаюсь на диван. Всё тело гудит, а сердце выпрыгивает из груди и бьётся так сильно, что, кажется – вот-вот переломает мне рёбра.

Меня колотит. И из клубка чувств я никак не могу выцепить то самое – раненое и кровоточащее.

Зря я поехала в аэропорт. Надо было думать головой, а не поддаваться эмоциям.

Одному Богу известно, что теперь обо мне думает Артур…

Мне стыдно за то, что я сделала. Этот стыд пропитывает меня от макушки до кончиков пальцев. Я чувствую его в каждой клеточке.

Кошусь на часы – Артур вылетает через девять минут, и наверняка уже расположился в самолёте.

Я пытаюсь силой заставить себя расслабиться – ведь теперь уже ничего не поделаешь. Он улетает, а я здесь. Возможно, даже неплохо, что у нас есть ещё один год для того чтобы…

Для того чтобы что?

Больно кусаю себя за нижнюю губу и продолжаю нарезать круги по гостиной.

Интересно, что он хотел, чтобы я ему сказала там, в аэропорту? И почему сам не взял на себя инициативу, если понимал, что между нами есть недосказанность?..

Иду на кухню, чтобы набрать себе стакан воды. Дрожащей рукой беру стакан, подношу к крану – и через окно возле раковины вижу странное.

Время позднее, а у нас на улице стоит машина. Фары включены.

Но вот они гаснут, не давая мне рассмотреть очертания автомобиля. Только вот сердце всё равно подпрыгивает в груди.

Наливаю воды. Делаю глоток.

И вижу, как открывается калитка. В свете уличных фонарей многого не разглядеть, но я вижу всё, что мне нужно.

Стакан падает в раковину, вода разбрызгивается по стене и окну, а я бегу к двери. Заведя руку над дверной ручкой, я застываю.

Это точно он. Артур. Он никуда не улетел и пропускает свой рейс…

Ничего не понимаю. А ещё мне безумно страшно столкнуться с ним лицом к лицу после нашего незаконченного разговора.

Да что там незаконченного? Я сбежала от него, как последняя трусиха!

Не даю себе времени бояться – собираю в кучу остатки смелости и выхожу на улицу.

Ступаю на дорожку, вдоль которой мама высадила цветы, а между ними поставила фонарики.

Именно на этой дорожке мы с Артуром и встречаемся.

Хорошо, что темно, и моих опухших щёк и век он не увидит.

– Рейс перенесли? – спрашиваю я, останавливаясь в паре шагов от него. А вот он останавливаться не собирается и молниеносно сокращает расстояние между нами. – Артур?..

Я даже попятиться не успеваю. Он сметает меня собой, поднимает над землёй и…

По канону жанра в этом месте должен случиться романтический поцелуй или должны быть произнесены какие-то невысказанные, но очень важные слова.

Ничего такого не происходит.

Он просто держит меня в своих крепких руках и лицом зарывается мне в шею.

Проходит несколько мгновений, в небе начинает мерцать молния, которую не предсказывал ни один прогноз погоды, а потом начинается дождь.

– Пойдём в дом, – говорю я севшим голосом.

– Нам надо поговорить, – он поднимает лицо и смотрит мне в глаза.

В этот момент я понимаю, что слишком хорошо его вижу, а значит, и он меня тоже. Не удастся мне скрыть ни своих распухших глаз, ни зарёванных щёк.

Он опускает меня на землю, но объятий не ослабляет.

– Я знаю, что ты хотела сказать мне в аэропорту, – говорит он, а мне так страшно, что хочется убежать. Но я остаюсь на месте и заботливо стираю с его лица торопливые капли дождя, что бегут по его коже.

– Это хорошо, – рвано говорю я.

У меня самой никогда не хватило бы ни сил, ни смелости. Чувства, которые я испытываю к своему всё ещё мужу, лишают меня возможности рационально думать.

Чувства, которые живут во мне много лет и никуда не собираются уходить.

Чувства, противится которым нет смысла, потому что они уже срослись со мной и стали частью моего существования.

– Я пропустил свой рейс, – он вынуждает меня посмотреть ему в глаза. – Но через несколько дней будет другой.

Эти слова отзываются глухим ударом в грудь. Внутри меня всё сжимается. Это не то, что я хотела услышать.

Внутри теплилась надежда, что он вернулся, чтобы остаться… Неважно под каким предлогом и по какой причине. Просто остаться.

– И я улечу, Марьяна, – произнесённые спокойным голосом слова вырывают у меня почву из-под ног, – если меня здесь больше не будет ничего держать.

– Я тебя поняла… – выталкиваю эти слова через ком в горле и понимаю, что план скрыть слёзы провалился с треском.

Я реву, и теперь он вытирает с моего лица капли слез – точно так же, как я до этого убирала с его лица капли дождя.

– Я хочу, чтобы каждый день дома меня ждала семья, – он прижимается своим лбом к моему. – Ты и Сара. Этот год был показательным, Марьяна. Я… я столько раз хотел начать с тобой этот разговор, но никак не мог набраться смелости, потому что не знал, что у тебя в душе. Не знал – вплоть до момента, как увидел тебя в аэропорту. А потом мне всё стало ясно. Если я ошибаюсь, а я очень надеюсь, что нет. То сейчас самое время тебе мне об этом сказать.

Проходит секунда.

Две.

Три.

Я слышу как громко грохочут наши сердца в унисон.

– Значит, не зря я через весь город мчалась, – смеюсь сквозь слёзы, испытывая колоссальное облегчение.

– Не зря, – слышу в его голосе улыбку. – Не зря, – уже тише повторяет он на уровне моих губ, целует, и заключает в объятия, из которых больше никогда не отпустит.

Эпилог

В шкафу аккуратно лежат крошечные бодики, я уже третий день выбираю между двумя мобильными на кроватку.

Один с облаками, второй с пандами.

Артур смеётся, мол, малышу всё равно. Но мне – не всё равно. В свою первую беременность я не наблюдала столько капризов, как сейчас, во вторую (которая к слову наступила быстро, только мы с Артуром решили, что пора пойти за вторым, как тест показал две полоски), а теперь мне надо, чтобы прям все было идеально.

Сара с нетерпением ждет братика или сестричку и доканывает нас вопросами об этом. Но ответить ей нечего, мы как-то с Артуром на берегу договорились, что не будем узнавать пол. Пусть это будет сюрпризом.

Однако Сара все равно не отступает и бомбардирует нас вопросами денно и нощно. Дошло даже до вопроса, откуда берутся дети, и, заикаясь нам с мужем попеременно, пришлось ей объяснять, что к чему.

Сошлись на том, что купим ей книжку, в которой простыми словами будет описан этот сложный процесс.

Мы с Сарой переехали к ее папе не сразу. Он не хотел, чтобы мы возвращались в дом, с которым связаны не самые счастливые воспоминания, и заодно решил устроить сюрприз, подыскав нам просторную квартиру в новостройке, которая находится недалеко от дома мамы.

Для меня это было решающим фактором, потому что поддержку мамы не заменит ничто, да и для нее внуки – это смысл жизни.

Сара, когда мы только пришли смотреть квартиру, сразу же выбрала себе самую большую комнату, чем заставила нас с Артуром улыбнуться. Смышленая.

Он тогда взял ее на руки и сказал, что она может взять себе хоть две комнаты, и эта идея ей всерьез понравилась.

– ПДР выпадает прямо на день рождения Сары, – верно подмечает Артур, а я удивляюсь.

И правда ведь. Врач узист сегодня назвала примерную дату родов, а у меня из головы вылетело совсем. Вот и не верь в мифы про беременный мозг.

– Ого, – глядя живот, я сажусь рядом с ним на диван.

На дворе уже вечер, Сара только что уснула, и теперь у нас с мужем есть время, чтобы побыть вдвоем.

Он обнимает меня, как будто хочет привлечь под свое большое и надежное крыло.

– Вдруг, правда, в один день родятся? – он сначала шутит, а потом мы задерживаем друг на друге долгий взгляд.

Потому что становится как-то не до шуток. Словно сама судьба решила вмешаться и сделать так, чтобы история рождения Сары могла быть переписана рождением второго ребенка в полной и любящей семье. Когда все испытания остались позади.

По глазам Артура вижу, что он тоже про это думает.

– Поразительно, – он привлекает меня к себе еще ближе, мягко целует в губы и бережно гладит живот, что растет не по дням, а по часам. – Знаешь, а ведь я боялся, – вдруг говорит он, тихо, но уверенно приоткрывая завесу души. – Боялся, что навсегда потерял тебя и не смогу вернуть твоего доверия. А для меня это было очень важно, поверь, – он целует мою руку.

Я поворачиваю к нему лицо. Его взгляд цепляется за мой, и в нем я вижу грусть, которую он еще никогда мне не показывал.

– Я рад, что у нас будет маленький. Или маленькая.

Я улыбаюсь.

– Я тоже боялась тебя потерять, – признаюсь. – Пряталась за обиду, за упрёки, не признавалась самой себе в правде. Но каждый раз, когда ты уходил, мне казалось, будто из меня вырывают сердце.

Его губы замирают на тыльной стороне моей ладони.

– Я каждый день думал о тебе, о том, как ты, – произносит он. – Моим страхом было, что пока я мучаюсь, ты научишься жить без меня. Я с ума сходил, – он усмехается, – на стену лез, когда думал о тебе. А ты молодец, держала осаду.

– Ну как тебе сказать.

Мы тихо смеемся, так и сидя в обнимку.

– Я люблю тебя, Марьяна, – искренне говорит он, а у меня от звука этих слов внутри распускаются цветы. – И люблю наших детей, – он накрывает своей ладонью мой живот.

Малыш в ответ пинается.

– Я тоже тебя люблю, – отвечаю. – И наши дети, уверена – тоже.

Конец.