Текст книги "Бум"

Автор книги: Eugen Boltshauser

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)

ухал филин. В общем, атмосфера была полна таинственности. Мы прошли в,

раскинувшийся вокруг усадьбы парк, и, хотя он был запущен, мы нашли

чудом уцелевшую беседку и устроились там. Внезапно в окнах усадьбы

вспыхнул свет. Что-то пошло не по плану. Раздались голоса. Я подобралась

поближе, чтобы рассмотреть происходящее. Входная дверь распахнулась, и

показались люди в форме. Нашего товарища вели под руки. Выглядел он

ошарашенным. Я хотела броситься ему на помощь, но тут подоспела

Женевьева и удержала меня от необдуманного шага.

–Ты, что сума сошла? – зашипела она, – хочешь, чтобы и тебя замели.

–Сержа выручать надо, – отпарировала я.

–Согласна с тобой на все сто процентов. Вот скажи, чем бы ты помогла,

выскочив из-за кустов? Вот то-то, ничем. Нам надо проследить, куда его

повезут. А там уж и решим, как выручить.

Проследить не удалось. Сергея погрузили в полицейский уазик, как мне

показалось, доставшийся стражам порядка в восьмидесятые годы двадцатого

столетия. Авто возмущённо фыркнуло и отбыло в неизвестном направлении.

На месте осталось два молоденьких полицейский, какой-то дядька и

растрёпанная женщина. Нам удалось подслушать их разговор.

–Ну, вот, Елена Ивановна, а вы не поверили, – начал один из полицейских, -

нам удалось узнать, что готовится ограбление фондов музейной библиотеки.

Мы и организовали засаду. Преступник взят на месте. Что ещё требуется?

Ничего. Лёха, – это уже второму полицейскому, – пошли по домам. Здесь

больше делать нечего.

–Эй, подождите, – встряла Елена Ивановна, – а как же мы?

–А что вы? Вы ничего, идите спать. Силантич пусть сторожит. Преступник

пойман.

–Что-то не особо он похож на преступника. Молод больно, – заступилась за

нашего друга женщина, – к тому же он мне показался знакомым. Ой,

вспомнила, – вскрикнула она, – кажется, я его знаю. Пойдёмте за мной.

Все скрылись в здании.

–Интересно, что там она вспомнила? – спросила Женевьева.

–А я знаю?

Тут мы увидели, что вспыхнул свет в угловой комнате.

–Давай, за мной, – скомандовала я, – может, удастся узнать, в чём дело.

Подобравшись поближе, смогли заглянуть в комнату. Елена Ивановна, о чём-

то возбуждённо рассказывая, показывала рукой на портрет, висевший

напротив окна. Я чуть не вскрикнула, увидев изображение Сергея Павловича.

Сходство было поразительным. А впрочем, почему бы и нет. Ведь в те

времена фотографий не существовало, а вот заказать портрет, пожалуйста!

Интересно, о чём они сейчас говорят? Помог его величество случай,

распахнулась форточка, и донёсся негодующий голос Елены Ивановны.

–Здесь курить нельзя!

–Ничего не случится, – раздался голос полицейского, – думаете, – он указал на

потрет, – у него аллергия на табачный дым?

Женщина задохнулась от негодования, но страж порядка всё же убрал

сигарету, забыв прикрыть форточку.

–Так что вы хотели сказать, Елена Ивановна?

–А вы разве не видите?

–Чего не видим? – удивился полицейский, – портрет видим и что?

–А то, вы не заметили, что задержанный вами грабитель как две капли воды

похож на этого мужчину на картине.

–Кто он этот мужчина?

–Хозяин усадьбы.

–Так он умер, наверное, лет двести назад, а вы похож. Ну и что, что похож.

Бывает!

–Вы не понимаете. Видели его руки?

–И что? Видели, конечно. Наручники надевали.

–Вот, вот, а заметили перстень?

–Подделка китайская.

–Смотрите, – женщина подошла ближе к картине и указала на перстень,

украшавший руку мужчины, – вот, вот, один в один, а вы китайская подделка.

К тому же есть ещё одна деталь. На левой руке имеется маленький шрам, а я

заметила такой же у мужчины, которого вы арестовали.

–Вы хотите сказать, что наш арестованный ваш владелец усадьбы?

–Ну да, это и хочу сказать.

–Елена Ивановна, а вы понимаете, о чём говорите? Может, реинкарнация

какая? Откуда мог взяться этот самый владелец усадьбы? Думается мне, что и

могилки его отыскать не удастся, а вы нашёлся, нашёлся, владелец, владелец.

Заканчивайте со своими сказками.

Договорить он не успел, раздался голос Силантича:

–Держи вора!

Полицейские встрепенулись и бросились к выходу, застав удивительную

картину. Силантич оседлал кудлатого парня, который пытался вырваться из

крепких объятий сторожа.

–Ты чего кричал?

–Дык, вот грабителя схватил?

–А ну, покажи.

Парня перевернули на спину и один из полицейских присвистнул:

–Так это же Ванька, только-только выпустили, а он опять за старое.

–Давай, вставай. Ты чего здесь забыл?

Мы заметили, валявшийся на земле свёрток.

–Поднимай.

–Это не моё.

–Знаю, что не твоё, из музея стянул. Поднимай, давай.

Ванька неохотно протянул свёрток полицейским.

–Посмотрим, что ты там надыбал, – свёрток развернули, и мы увидели книгу.

–Зачем тебе это старьё? Опять ведь на срок потянет. Было бы за что, а тут

книга какая-то паршивая, – пожалел полицейский задержанного.

–Не для себя брал, попросил один человек.

–А ты не видел, что тут народу понаехало?

–Видеть, видел, а дело делать надо, – отпарировал Ванька.

–Семён, вызывай патрульную.

Вскоре подъехал всё тот же старенький автомобиль и неудачливого грабителя

увезли. Настала и наша очередь покидать место преступления. Завтра

выясним, куда увезли нашего друга. Грустные и подавленные мы вернулись в

мотель.

Утром через служащую гостиницы удалось выяснить, что всех задержанных

доставили в местное отделение полиции, где и будут держать до выяснения

обстоятельств либо же, если дело уж слишком запутанное и сложное, увезут

в Москву. А поскольку сегодня суббота, то все дела откладываются до

понедельника. Выходной как-никак. Что же, удача сама летит в руки.

Придётся задействовать криминальные таланты Мишеля. Нам следует

внедрить своего человека в камеру предварительного заключения, а там он

должен будет вскрыть замок и все благополучно избегут праведного

наказания. Думаю, закоренелых садистов и насильников там не окажется.

Посему призвали Мишеля и вкратце пересказали ему нашу задумку. Он

проникся, но сделал крайне не понравившееся замечание. Вот ведь мужики,

всё им не так. Подумаешь, открыл дверь в камеру и беги на свободу. Так нет.

Наш друг выказал опасение, что всех могут задержать дежурные стражи

порядка, как он выразился. Слово полицейские он ещё не разучил. В общем-

то, он прав. Не додумала я что-то. Ладно, думаем дальше. Решили с

Женевьевой съездить на разведку. Оказалось, что всех задержанных

разместили в одной камере, в старом, ещё дореволюционной постройки,

здании. Единственное окно камеры закрывала решётка, прикреплённая к

стене внушительного вида болтами. Идея! Ночью, вывернем болты, снимем

решётку, откроем окно, и путь к свободе открыт. Успокоенные этой мыслью,

вернулись домой. Мишелю наша идея снова не понравилась. Слишком

шумно, видите ли, да и увидеть могут. Всё ему не так! Тут он нас удивил:

–Несите водки, – попросил француз, – и закуски не забудьте.

Ничего себе, наш друг томится за решёткой, а ему водки наливай.

–А чего ещё тебе подать? – возмутилась Женевьева.

–Несите, несите, потом всё объясню. Да, возьмите две бутылки и чего

получше.

Заинтригованные этими словами, отправились в магазин и прикупили два

«Абсолюта». Вроде бы хорошая штука, как мне говорил Валентин. Вручили

всё Мишелю. Тот, недолго думая, нацедил целый стакан, ухнул его, закусил и

сказал:

–Теперь вызывайте ваших сатрапов. Я буянить буду.

Ничего себе заявочки! Этого нам ещё не хватало, о чём я и сообщила

Мишелю.

Тот хитро улыбнулся и заявил, что выполняет миссию по освобождению

Сергея.

–Вот увидите, сейчас приедут ваши церберы, заберут меня, поместят в

камеру. Когда увидят вторую бутылку, конфискуют её, а там, кто знает, может,

и разопьют, встречая выходной. Вот тогда-то и наступит моё время. Вскрою

замок, прихвачу Сергея, а вы нас будете ждать на улице. Как вам идея?

Тут у него стал заплетаться язык, и нам ничего не оставалось делать, как

вызывать полицию. Те не замедлили явиться. Видимо, план горел, а тут

третье задержание за неполные сутки.

–Ого, братишка, – начал один из полицейских, обращаясь к Мишелю, – и где

ты так с утра набраться успел?

Тот что-то промычал и обрадованные стражи порядка заявили, что это их

клиент, и они его забирают. Увидев, торчащую из кармана Мишеля бутылку

«Абсолюта», тут же заграбастали её.

–Ему и так хватит. Забираем, а то ещё кому захочется. Спасибо, дамы, за

бдительность.

Машина укатила. План сработал. Часик через два и мы выдвинемся.

–Смотри, а Мишка-то ничего вроде бы, – начала Женевьева, – а то вчера

спрятался в беседке и ни шагу оттуда, пока мы его не достали.

Время тянулось как резиновое. Наконец, мы решили, что и нам пора на

разведку. Подойдя к участку, заглянули к дежурному, и тот заявил, что на

сегодня приём граждан окончен, приходите, мол, завтра, а лучше в

понедельник и сами боритесь с преступностью. Я поняла, что дело на мази и

скоро мы встретимся с нашими арестантами. Подойдя к зарешеченному окну,

дотянулась до него, постучала. Появилась потрёпанная физиономия Мишеля.

–Ну, что там?

–Всё в норме. Думаю, через час можно начинать, – дыхнул перегаром наш

француз.

Мишель добавил, что, кроме Сергея, в камере имеется ещё один какой-то

мутный тип по имени Иван.

–Что с ним делать?

–Бери с собой, но далеко от себя не отпускай. Нам у него кое-что узнать

нужно. Пока ждали, заглянули в соседний магазин и купили пару очков от

солнца, чтобы как-то замаскировать будущих беглецов. Время шло,

напряжение нарастало, и я уже запаниковала, когда дверь распахнулась, и на

пороге показался Мищель, за ним Сергей и Иван, попытавшийся тут же

скрыться с глаз долой, но не успел. Женевьева перехватила его на пути к

побегу.

–Пошли, родимый. Ты, ох как нам нужен, – и крепко ухватила того за руку.

Парень подёргался, подёргался, но попытка оказалась неудачной. Когда надо

подруга могла быть убедительной. Мы решили, что в мотель ехать не с руки,

а поэтому отправились в глаз подальше в близлежащую рощицу, вполне себе

безлюдную. Иван, увидев, что его ведут к лесу, занервничал. Успокаивать его

не стали. Чем больше человек боится, тем более сговорчивым становится.

Пройдя подальше от любопытных глаз, приступили к допросу, в котором

Мишель в силу своего не совсем адекватного состояния, участия не

принимал.

–Что, Ванюша? – начала я сладким голосом, – как дела?

Парень заметно повеселел и ответил, что всё пучком.

–Тогда давай, колись, – отвесив ему пощечину, приказала я.

У Ваньки глаза на лоб полезли от внезапной смены отношения к нему. Не

ожидал парень такого. Думал, что с ним нянчиться будут. Не на ту напал!

–Не понимаю о чём это вы? – проблеял он.

–Книгу, зачем из музея стянул?

–Какую книгу?

–Вот эту самую, – Сергей протянул ему старинный фолиант в сафъяновом

переплёте.

–Ах, эту, – удивился парень, – так я чего, я ничего. Мне сказали, я и сделал.

–Ты дурку не гони, – я вновь включилась в допрос, – говори, кто сказал?

–Чего сказал?

–Нет, давайте прибьём этого придурка. Надоел он мне, – я замахнулась,

намереваясь отвесить Ивану оплеуху.

–Не надо, не бейте, всё скажу!

–Давай говори.

–А я не знаю.

–Опять по новой.

–Честно не знаю. Мне позвонили, сказали, какую книгу взять, назвали номер

ячейки в камере хранения, где деньги оставили.

–Кому должен отдать книгу?

–Мне должны позвонить.

–Когда?

–Не сказали.

–Думаю, он не врёт, – встряла Женевьева, – чего с парнем делать будем?

–Прикопать его прямо здесь и все дела, – вынесла я предложение.

Ванька струхнул и проблеял:

–Честно, я вам всё сказал. Отпустите, а?

–Нехай, пусть тикает, – подобрела Женевьева, – всё равно толку от него

никакого. Кажется мне, что ему никто звонить и не собирался. Книгу у него

должны были отобрать, а самого тюкнуть.

Парень побледнел.

–Как это тюкнуть? – спросил он, – откуда знаете?

–Ещё там, в парке, – продолжила Женевьева, – я увидела мужчину довольно

крепкого телосложения, который наблюдал за музеем, а когда узнал, что

книгокрада повязали, поспешил слинять. Такие вот дела. Так что, Ваньша,

скажи нам спасибо, что спасли тебя от лютой смерти.

–Что же мне теперь делать?

–Тикать и тикать куда подальше, – подытожила я.

Повторять не пришлось, парень сделал ноги и, оглядываясь, не преследуем

ли его, поспешил скрыться.

–Женька, ты чего молчала о том мужике в парке?

–Сама сначала не придала этому значения, а когда Ванька рассказал про

незнакомца, который заказал книгу, поняла, что его пасли и должны были

отобрать заказ сразу же после выхода из музея.

–Женевьева, ты где нахваталась подобной лексики?

–В кино видела, как преступные элементы общаются. Вот и решила на Ваньке

испытать. Вроде сработало, раскололся парнишка.

–Теперь забудь о жаргоне, мы не Ванька. Пошли домой?

–Думаю, Сергею в мотеле показываться не стоит. Чем меньше народа его

увидит, тем лучше для него и для нас, а то добрые души в полицию сообщат,

мол, преступный элемент на свободе разгуливает. Линять нам срочно надо.

–Пожалуй, ты права, Машка. Мишель с Сергеем подождут, а мы сдадим

номера, возьмём такси и вернёмся за ними.

–Такси, пожалуй, вызывать не следует. Нас легко будет вычислить. Поедем на

электричке.

Вернувшись в мотель, сдали номера, вернулись за мужчинами и отправились

к ближайшей платформе дожидаться электропоезда. Вскоре показался состав,

который благополучно доставил нас на Казанский вокзал. Решили добираться

до меня на метро, но не тут-то было. Сергей и Мишель категорично

отказались спускаться вниз, хотя в вестибюль их удалось затащить, а дальше

началась паника. Сергей ухватил Женевьеву за руку и потащил обратно к

выходу, заявив, что ни за что не ступит на самобеглую дорожку, ведущую в

ад. Да, не учли мы психологию людей прошлого. Не привыкли они как-то к

благам цивилизации. Пришлось искать такси. Добрались без приключений,

нашим мужчинам понравились быстроходные безлошадные повозки, так они

называли автомобили, и даже начали испытывать некое удовольствие от

поездок.

Дома, устроили Сергею Павловичу допрос с пристрастием, пытаясь

выяснить, что же за книга оказалась у нас в руках

–Сам не понимаю, что связано с ней, – начал он, – в детстве отец всегда прятал

её от нас. Детям книга была заказана, хотя все другие брать разрешал, а вот

эту прятал в своём столе. Что там, не знаю.

–О чём речь? – удивилась Женевьева, – сейчас посмотрим. Открывай свой

фолиант.

Сергей достал книгу и раскрыл её. Пусто, нет никакого текста, вообще

ничего.

–Как прикажете это понимать? – спросила я.

Сергей пожал плечами:

Тут Женевьва вскрикнула:

–Смотрите, вроде что-то появляется.

Действительно под воздействием света в книге начал проявляться

рукописный текст, а затем – печатный.

–Вот и решение загадки, – прошептал Мишель, – мне бы водички испить.

Сушит!

Пришлось отпаивать «алкоголика». Решив дела с французом, перешли к

просмотру книги. Мы попытались разобрать, что там написано, но не тут-то

было, я увидела лишь какие-то каракули.

–Постойте, постойте, – начал Сергей Павлович, кажется, я знаю, что это. Ещё

давно, когда мне было четырнадцать, отец показал мне странный алфавит и

заставил его выучить, сказав, когда я увижу надпись, сделанную подобным

образом, то буду знать, что это послание от него. Никто другой, кроме меня,

ничего понять не сможет.

–Читай, давай, – сгорая от нетерпения, попросила Женевьева.

–Тут написано что-то странное и непонятное. Прошлое твоё станет

настоящим. А настоящее – прошлым. Останется одно – бежать. Ищи себя и

обретешь покой.

–Да, белиберда какая-то, – услышанное поразило меня. Одни загадки. Судоку

и то проще разгадать, – посмотри, может, дальше, что написано?

–Да нет, вроде всё. Подождите, вон на следующей странице рисунок, – мне

протянули книгу, – посмотри.

Действительно, рисунок имел место быть, но опять-таки ничего понять из

этого рисунка было нельзя. На странице виднелось изображение женщины в

старинном платье. Одной рукой она приподнимала шаль, чтобы закрыть

лицо.

–Дайте и мне взглянуть, – влезла Женевьева, – ой, смотрите, на пальце у дамы

кольцо.

Я сначала и не заметила его. Странно. Точно помню, когда Сергей протянул

мне книгу, кольца не было.

–Ну, кольцо. И что из этого? – спросила я у подруги.

–Как что? У меня дома точно такое в шкатулке лежит. От бабушки досталось.

–Жэка, и ты молчала. Почему ни разу не показала, не надела?

–Наденешь тут. Оно же мужское. Посмотри сама.

Внимательнее разглядев изображение, поняла, что кольцо скорее тянет на

мужской перстень с внушительным камнем в причудливой оправе. На камне

виднелась надпись.

–Эй, подружка, а ты точно уверена, что это кольцо на твоё похоже?

–Уверена, уверена, не сомневайтесь. Посмотри, на камне надпись сделана.

–И что там нацарапано?

–Шут его знает. Никто так и не смог прочитать.

–Дайте и мне взглянуть, – вклинился Мишель.

–Ого, это один из старинных фамильных перстней. Кажется, я догадываюсь,

кому он мог принадлежать и, что там написано. Как-то с отцом мы поехали в

гости к маркизам де Турмон. Отец был знаком с главой семейства.

Услышав эти слова, Женевьева бросила на меня предупреждающий взгляд.

Молчи, мол, посмотрим, что скажут дальше.

–Так вот, – продолжил Мишель, – на руке у хозяина замка я видел этот

перстень либо же подобный ему.

–А ты уверен?

–Конечно. Мальчишкой я был любопытным и, заметив надпись на изумруде,

спросил, что она означает. Отец рассердился на меня и сказал, чтобы я не лез

в дела взрослых. Однако месье де Турмон поведал мне, что этот перстень уже

три поколения передаётся в их семье от отца к сыну и его должен будет

получить старший сын, а на камне арабской вязью начертано «Старшему

волей богов». Дайте-ка мне ещё раз взглянуть на рисунок.

Я протянула ему книгу, Мишель попросил лупу, я принесла.

–Да, это именно тот перстень, что я когда-то видел. Мне хотелось бы

взглянуть на ваш, – обратился он к Женевьеве.

–Ой,– воскликнула та, – смотрите, под картинкой проступает какая-то надпись.

Все вскочили со своих мест и прилипли к книге. Однако появилась не

надпись, а изображение стрелы, указывающее на следующую страницу.

–Листай, давай, – в нетерпении потребовали у Мишеля.

Увиденное несколько остудило наш пыл. На странице было изображение

церкви. Где-то мы её уже видели.

–Стойте, стойте. Да это же наша усадебная церковь, – вскрикнул Сергей

Павлович, – мы проезжали мимо. Помните, я ещё сказал, что она выглядит

новее, чем была раньше.

Действительно, в интернете я нашла информацию, что церковь совсем

недавно отреставрировали. Внизу под рисунком виднелась надпись «Сюда» и

стрелка, указывающая на вход. Дальше все страницы были пустыми.

–Кто-нибудь может мне объяснить, что это всё значит? – спросила я.

–Кажется, я могу, – вновь вклинился Мишель, моя бабушка Анриетт как-то

обмолвилась, что существует некая книга судеб, которую прочитать не

каждый может, а только тот, кому это дано. Найти книгу трудно, поскольку

блуждает она по свету сама по себе, изредка попадая в руки избранных. По

всей видимости, мы имеем дело с подобной. Также Анриетт упоминала, если

уж попала книга кому в руки, то тот человек сможет в ней увидеть свою

судьбу. Вот мы и прочитали о том, что должно случиться. Только не всё ясно.

–Мне кажется, что я начинаю понимать, – Женевьева указала рукой в потолок.

Все последовал взглядом за её жестом, но ничего там не заметили.

–Жэка, ты чего?

–Я вот тут подумала. На рисунке мы увидели перстень на руке женщины,

несмотря на то, что это чисто мужское украшение. У меня дома хранится этот

перстень или же точно такой. Его следует надеть мне на правую руку, так же

как и на рисунке, а затем всем вместе отправиться в ту церковь. Возможно,

тогда всё и прояснится. Все согласны со мной?

Других предложений не было, пришлось принять единственное имеющееся.

Мужчины удалились на кухню лечить Мишеля очередной порцией алкоголя.

Женевьева поехала за драгоценностью, а я решила взглянуть на дневник

Поля. Вдруг там появились новые записи. Дневник спокойно почивал на

кресле. Раскрыв его, увидела пару новых страниц.

«Мы в спешке покидали особняк мадам Головчиной. Та подошла ко мне и

попросила позаботиться о Шарле и Настеньке. Затем протянула небольшой

свёрток, сказав, что в нём находится подарок лично для меня. Настина

тётушка вышла, и больше мы её не видели.

Степан, приносивший наливку в кабинет, вызвался нас проводить. Благодаря

нему добрались до дома Львовых достаточно быстро. Доведя нас до места, он

попрощался и поспешно исчез. Приближалась ночь, и следовало решить

вопрос о том, что же делать с наследством Анастасии. Взять с собой

драгоценности мы не решились, слишком опасно. Выход из положения

подсказал Настин отец, который рассказал, что их дом был построен на

фундаменте боярских палат шестнадцатого века. От старого дома

сохранились мощные подвалы с трёхметровыми сводами. Вот там-то было и

решено спрятать часть ценностей. Сказано, сделано.

Поздно ночью мы спустились в подвал, прошли в самую дальнюю и самую

неисследованную часть помещения, где и нашли подходящее место для

тайника. Шкатулку поместили в нишу, затем заложили её кирпичами и

замуровали. Всё, дело сделано. Скоро придётся прощаться с Москвой и

Россией, где я встретил настоящих и преданных друзей. Оставаться в

российской столице не имело больше смысла. На каждом шагу нас

подстерегали опасности. На следующий день мы решили подготовиться к

отъезду и ближе к вечеру покинуть Москву, но сделать этого не удалось.

Прибежал взволнованный Шарль и чуть не плача сказал, что Настенька

заболела, и отъезд придётся на время отложить. Я пошёл проведать девушку.

Она вся горела, и я испугался, уж не лихорадка ли это. Около девушки

хлопотали дворовые девки, но ничем помочь ей не могли.

На следующее утро положение Насти стало угрожающим: девушка металась

в бреду, никого не узнавая. Шарль осунулся, под глазами залегли тёмные

круги. Он подошёл ко мне и, заглянув в глаза, спросил, верю ли я, что Настя

поправится? Я лишь кивнул и отвернулся, чтобы друг не заметил моих слёз.

Мне казалось, что надо готовиться к худшему. От грустных мыслей меня

оторвал один из слуг, сообщивший, что прибыла девушка, когда-то

проживавшая в этом доме, и просит встречи со мной.

Я вышел во двор узнать, кто пришёл.

Увидев девушку, вспомнил, её звали Зинаидой, и видел её в компании

Женевьевы.

–Что вам угодно сударыня? Сейчас не лучшее время для визитов, – я был не в

настроении вести беседу.

Однако она не обиделась, а сказала, что видела странный сон, будто бы Настя

захворала. Она так и выразилась – захворала. Я с удивлением взглянул на неё.

Ещё одна пророчица? Не похоже, слишком уж серьёзный был у неё взгляд.

–Что вы молчите, сударь или я ошиблась?

–Нет, – с трудом выдавил я, – она при смерти. Идите, взгляните, если не

верите.

Зинаида поторопилась войти в дом и, нигде не задерживаясь, словно знала,

где находится Анастасия, влетела к ней в комнату. Я попытался остановить

её. Напрасно. Она подошла к кровати, пощупала лоб больной, покачала

головой и велела принести тёплой воды.

–Идите же, Поль, поторопитесь. Дорога каждая минута.

Я ретировался на кухню. Когда вернулся, застал странную картину. Зинаида

наклонилась над Настей и держала в руках какую-то странную прозрачную

колбу. Затем похлопала девушку по руке и приложила эту колбу к локтевому

сгибу. На кончике колбы виднелась металлическая игла, Зинаида ввела её в

вену, нажала на поршень и жидкость, находившаяся в трубке, вошла внутрь.

Где-то я подобное уже видел. Да это было в моём странном сне, когда мне к

руке присоединили какие-то трубочки, и по ним жидкость попадала в вену.

Неужели то был не сон? Вначале я хотел помешать Зинаиде, но потом ко мне

пришло спокойствие и понимание того, что всё должно кончиться

благополучно. Закончив, моя гостья поднялась, подошла ко мне и протянула

нечто, похожее на белые пуговицы, только очень маленькие.

–Вот это, – она вложила мне в руку пуговки, – давайте Насте по одной штуке

три раза в день. Вечером приготовьте ей чаю с малиновым вареньем, а там

всё образумится.

Я не успел поблагодарить Зинаиду, поскольку Настя приоткрыла глаза и едва

слышно спросила, где Шарль. Я был на седьмом небе от счастья: жена моего

друга пришла в себя. Надо скорее найти его и сообщить эту радостную весть.

Я выбежал из комнаты, чтобы найти друга. Его обнаружил в беседке, где он

впервые заговорил с Анастасией.

–Что, что случилось? – увидев меня, обеспокоенно вскрикнул он.

Я поспешил обрадовать Шарля:

–Настя пришла в себя и спросила о тебе.

Шарль, закрыв лицо руками, зарыдал. Я обнял его и стал успокаивать.

Наконец он пришёл в себя и поспешил к жене, а я, вспомнив о гостье,

постарался найти женщину, но та исчезла.

Очень странно, впервые я увидел её с подругами в лесу, когда пытался спасти

Шарля. Видел я её и с Женевьевой. Оставалась одна ниточка, связывающая

меня с прошлой жизнью, но сегодня и эта хрупкая связь оборвалась: Зинаида

пропала, и я не знаю, где она и где моя невеста.

С этого дня Настенька пошла на поправку, Шарль ходил сам не свой, радуясь

жизни.

Наше пребывание в Москве становилось всё более небезопасным.

Участились набеги мародёров на усадьбу. Пока нам удавалось сдерживать эти

дикие вылазки солдат некогда могучей и непобедимой армии.

Кремль был окружён целым морем пламени; оно угрожало всем воротам,

ведущим в город, который был объят волнами огненного моря. Городские

улицы невозможно было узнать, они исчезали в дыму и развалинах. Лишь в

отдельных местах оставались островки былого благополучия. Удушливый

воздух, горячий пепел и вырывавшееся отовсюду пламя спирали дыхание,

короткое, сухое, стесненное и подавляемое дымом. Император пытался

выйти из Кремля, но это ему не удавалось. Пламя подбиралось и к нашему

мирному островку. Надо было срочно покидать город. В одну из ночей, была

середина сентября, мы собрали самое необходимое. Нам удалось вывезти

Настю с родителями в безопасное место. Сами же с остатками армии решили

пробираться во Францию, чтобы завершить все свои дела, а затем вернуться в

Россию и отыскать Анастасию. Та, как я уже знал, ждала ребёнка. Друг

светился от счастья. Как же, скоро он должен стать отцом. Я надеялся, если

не встречу Женевьеву на родине, вернусь в Россию и приложу все усилия,

чтобы найти её там. Мы отправились в усадьбу и стали готовиться к отъезду,

вернее, к позорному бегству. Не так я представлял свой поход в Россию.

Думал вернуться триумфатором, а вернусь жалким, беглецом».

На этом запись оборвалась, и я отложила дневник. Значит, Зинаида осталась

там, в Москве. Смогла ли она выжить во время пожара? Думаю, да, если на

выставке мы видели её портрет. Надо будет ещё раз съездить в музей и

поподробнее расспросить о картине. Вскоре вернулась Женевьева и мы,

позвав наших мужчин, приступили к составлению планов на будущее. Надо

найти постер, заимствованный мной в Пушкинском. Он – наша надежда на

конструктивный разговор с сотрудниками музея. Однако его нигде не было,

словно кто-то специально спрятал картинку от нас.

Мишель попросил посмотреть привезённый Женевьевой перстень. Та

достала его из сумочки и протянула юноше.

–Неплохо было бы сравнить с книгой, – рассмотрев внимательно

драгоценность, предложил он.

Мы отыскали рисунок, и тут нас ждал сюрприз: под рисунком появилась

новая надпись «Возьми кольцо с собой. Оно покажет верный путь».

Так, становится всё интереснее. Перевернув страницу назад, я заметила, что

произошли изменения и на рисунке с изображением женщины. Она опустила

руку, оставив лицо открытым, но самого лица не было видно, можно было

лишь угадать отдельные черты, чем-то напоминавшие Женевьеву.

–Значит, так, послезавтра едем в усадьбу и идём в церковь, – начал Сергей

Павлович, – мы тут с Женевьвой решили венчаться и следует договориться о

дне бракосочетания с местным священником.

Я посмотрела на подругу, та утвердительно кивнула.

–Думаю, на месте всё прояснится, – продолжил Сергей, – следует взять с

собой и книгу. Возможно, появятся новые рисунки и надписи.

На том и порешили. На следующий день, так и не обнаружив постер с

портретом Зинаиды, всей компанией отправились в музей Пушкина на

Волхонке. Выставка французской живописи 19 века всё ещё

функционировала. Дождались одиннадцати часов и первыми вошли в

выставочные залы.

–Давай, скорее, нигде не задерживайся, – поторопила Женевьева, – мы всё тут

уже видели, а нам нужен Зинкин портрет. Вот он, долгожданный зал. Я

замерла в ступоре: портрета на стене не было. Подойдя к смотрительнице,

поинтересовалась, куда пропала картина. Старушка с изумлением посмотрела

на меня и сказала, что в этом зале никаких портретов и в помине не было.

–Вы, наверное, видите, здесь выставлена лишь пейзажная живопись, а

портреты в соседнем зале.

Поблагодарив смотрительницу, поспешили в указанном направлении. Опять

ничего. Мы же видели картину. Сначала она исчезла из музея 1812 года, затем

появилась в музее Пушкина, и вот, снова исчезла. Остаётся догадываться, что

история сделала новый виток. Ведь Мишель попал в будущее, а Зинаида

осталась там, в Москве 1812 года. Теперь у нас ещё одна цель, вернуть

Мишеля в его время и воссоединить с нашей подругой. Будем действовать.

На всякий случай посетили музей 1812 года, из которого Сергея с Мишелем

удалось увести с большим трудом. Они увидели привычные для них

предметы и даже выявили некоторые неточности в описании ряда экспонатов.

Домой вернулись лишь ближе к вечеру, поужинали, а я отправилась к соседу

с просьбой отвезти нас за город. Валентин с радостью согласился и уже на

следующий день его авто ожидало нас у подъезда. Доставив нас к месту,

Валентин поинтересовался, подождать ли нас. Я сказала, возможно,

задержимся до вечера. Сосед согласился, заявив, что дома жена опять пилить

будет, а тут он прогуляется, в парке нас подождёт.

До усадьбы решили пройтись пешком. Дойдя до музея, выяснили, что тот

наконец-то заработал. Сергей упросил нас зайти внутрь, ему захотелось

побывать у себя дома. Слава богу, в залах были старушки-смотрительницы,

директор, как я узнала, уехала по делам в Москву. Так что Сергея никто не

сможет опознать. Войдя внутрь, он уверенно переходил из зала в зал, всё для

него было знакомым. Увидев портрет маленькой девочки, смахнул

набежавшую слезу:

–Это младшая сестрёнка, Леночка. У меня ведь три сестры и два брата. Я

старший в семье. Где-то теперь они? Когда я уезжал из дома, отец хотел

вывести семью в Петербург, где у нас дом на Садовой. Успели ли они уехать?

Я вот случайно в Москве задержался, поехал за батюшкиной сестрой, чтобы

привезти её к нам в имение, но не успел. Войска Наполеона уже заняли

столицу, а тётушку я так и не нашёл. Слуги сказали, что ещё накануне с

семьёй та выехала из Москвы, а вот куда, никто не знает. Меня, как и вас,

задержали на улице, когда я пытался выйти из города, и объявили виновным в