Текст книги "Выйти замуж за безжалостного дона (ЛП)"

Автор книги: Эшли Сайлас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)

– Ты чертов ублюдок! – Тони кричит.

Почти сразу же начинается настоящий ад. Тони бросается на меня, но я через несколько секунд встаю со стула. Прежде чем Джейсон успевает двинуться вперед, я хватаю Тони за спину, а его лицо оказывается на столе. Роман встает на ноги, выхватывает пистолет и направляет на меня. Майкл тоже. Я без колебаний хватаю нож из потайного кармана костюма.

Тони произносит множество ярких слов.

– Ну… ситуация быстро обострилась, – бормочу я, прижимая нож к точке давления на его шее. Я смотрю позади себя на Джейсона, который не сдвинулся ни на дюйм.

– Хочешь внести свой вклад?

Он качает головой и показывает мне большой палец вверх.

– Ты понял, босс.

Я закатываю глаза и снова смотрю на Романа.

– Давай, давай положим игрушки.

Он выглядит разъяренным. На лбу у него даже выпирает крошечная вена.

– Сначала ты.

– Я не напал первым, не так ли? – возражаю я.

Роман смотрит на меня, затем на своего брата, который все еще борется со мной. Тони сильный, но у меня на несколько фунтов мускулов больше, чем у него.

– Хорошо, – отрывается Роман, роняя пистолет.

Майкл следует его примеру. Я убираю нож с шеи Тони и отступаю назад. Он пристально смотрит на меня, но один взгляд на Романа заставляет его отшатнуться к стене.

– Теперь мы можем поговорить цивилизованно? – спрашиваю я.

– Хорошо, – отвечает Роман, отодвигая стул и опускаясь в него. – Присаживайся.

– Нет, спасибо, – говорю я с легкой улыбкой.

Роман тоже улыбается. Он соединяет руки вместе и кладет на них подбородок. Когда его глаза встречаются с моими, я понимаю, что он восстановил некое подобие контроля.

– Теперь скажи мне, какого черта я позволю своей сестре выйти за тебя замуж? Если ты не понял, твоя семья находится в спасательной шлюпке. Де Лукасы процветают. Ты нам не нужен.

Я склоняю голову набок.

– Только это ложь. Не так ли?

Глаза Романа вспыхивают.

– Что?

– Ты потерял свой самый крупный источник финансирования, когда нарушил свое слово и отказался жениться на дочери Занетти. Это огромное дело, которое ты изо всех сил пытался скрыть последние несколько месяцев. У тебя проблема. Я ошибаюсь?

На челюсти Романа дергается мышца.

– Знаешь, ты чертов мудак, Руссо.

– Нет. Я просто знаю все. И это тебя бесит, – констатирую я, пожимая плечами. – Теперь ты хочешь услышать, что я могу предложить в обмен на руку Розы и союз между нашими семьями?

– Я не отдам тебе свою сестру, – выдавливает он.

– Ой, прекрати. Здешние семьи делают это постоянно. Возьмем, к примеру, твоего лучшего друга Кристиана Д’Анджело. Он был в браке по расчету со своей женой, не так ли? И ты должен был состоять в браке по расчету с девушкой Занетти. Конечно, до того, как ты её сломал, – говорю я. – В нашем мире это вполне нормально.

– Мне плевать на нормальность. Я не выдам свою сестру замуж за чертового психопата.

Я вздыхаю.

– Роман, ты очень драматичен.

Удивительно, но Майкл говорит.

– Что ты вообще можешь предложить? Ты продолжаешь говорить о предложении чего-то взамен. Что это такое?

Я улыбаюсь ему, радуясь, что чьи-то приоритеты совпадают с моими. Майкл хмурится в ответ, выражение его лица становится неприятным. Я машу ему рукой, и Джейсон вкладывает мне в руку файл. Я кладу его на стол перед Романом и, немного подумав, возвращаюсь на свое прежнее место.

– У меня есть деньги. Много, – говорю я с размахом. – Деньги, которые тебе сейчас нужны. Управление всеми этими наркополями в разных странах, должно быть, сказывается на тебе. Я слышал, что Занетти блокирует твои контакты на границе, не позволяя твоим вещам попасть в страну. Я могу это исправить и для тебя. Если и есть что-то, в чем Руссо хороши, так это подпольная работа. Мои дяди, возможно, были идиотами, но они хорошо постарались, сохранив связи моего отца.

При этом взгляд Романа отрывается от контракта. Он откидывается назад на стуле, его глаза любопытны.

– Давайте на минутку отложим этот контракт. Я хочу, чтобы ты рассказал мне о себе, Руссо. Ты появляешься в городе из ниоткуда, и мы не можем найти о тебе никакой информации. Кто ты, черт возьми? А твой отец?

Я щелкаю костяшками пальцев, выдерживая его взгляд. Часть меня понимает его просьбу. Хотя это раздражает.

– Мой отец был доном Руссо около двадцати лет назад, – говорю я, почесывая челюсть и делая вид, что в горле нет комочка. – Он был убит одной очень холодной ночью в нашем семейном доме. Мою мать тоже убили. Мне было десять лет, и мне пришлось наблюдать, как это происходит. Веселые времена.

В комнате становится пугающе тихо. Выражение лица Романа нечитаемо, но когда я смотрю на Майкла, я вижу некоторую симпатию, направленную ко мне. Меня бы это разозлило, но я понимаю, что это не жалость. Я знаю историю Майкла. Он тоже рано потерял родителей.

Роман откашливается.

– Это чертовски трагично, чувак.

Почему-то меня это смешит.

– Все в порядке. Они умерли, и дядя Мигель стал доном. У него это плохо получалось, но какое-то время ему удавалось сохранять самообладание. Потом он стал старше, не аккуратнее. Я уверен, ты знаешь, что он умер около двух лет назад. Затем Лео стал доном, и это было примерно в то время, когда я начал готовиться к возвращению. Лео был еще большим идиотом, чем Мигель. В любом случае, ты знаешь остальную часть истории. И как я сюда попал.

– Это чертовски расплывчато, – заявляет Роман. – Где ты был последние двадцать лет?

– О, знаешь, здесь и там. Я жил в США до восемнадцати лет, а затем уехал. Посетил пару стран. Я даже подобрал там Джейса в одном из них, – говорю я, указывая позади себя.

Взгляд Романа не отпускает.

– Послушай, где я был, не имеет значения. Важно то, что я сейчас здесь и предлагаю сделку. Просмотри её. У нас с тобой есть важные дела. Но сейчас у тебя большие проблемы, и мне тоже нужна твоя помощь.

Слова «мне нужна помощь» кажутся пеплом во рту. Я не хотел и не нуждался в какой-либо помощи с тех пор, как был ребенком. Нет, потому что мне нужна была помощь в спасении родителей, но… никто не пришел, пока не стало слишком поздно. Но отчаянные времена требуют отчаянных мер. И Руссо никогда ничего не добьются, если я не обеспечу себе титул. Я дал клятву восстановить наследие моего отца, и это именно то, что я планирую сделать.

– Хорошо, – говорит Роман. – Я посмотрю контракт. Это не «да».

– Но это возможно, – заявляю я, не в силах скрыть триумф в своем голосе.

– Хм. Возможно, это довольно большое значение. Я не хочу выдавать свою сестру замуж за человека, которого едва знаю. И я никак не смогу убедить свою семью согласиться.

– Я уверен, что ты разберешься. Возможно, ты еще не знаешь, чего стоит мое слово, но клянусь, я позабочусь о твоей сестре. Если бы ты согласился на брак, я бы относился к Розе как к королеве. Она заслужила это.

Он выгибает бровь.

– Ты говоришь так, будто знаешь ее.

Я улыбаюсь, поднимаюсь на ноги и переделываю пуговицу посередине пиджака.

– Как я тебе говорю, я знаю все, – говорю я дерзко.

Роман не впечатлен.

– Держись подальше от моей сестры, Руссо.

К несчастью для него, я не очень хорошо переношу, когда мне говорят, что делать.

– Дай мне знать, когда будешь готов просмотреть контракт, – говорю я ему. – И я могу пообещать тебе, что если ты согласишься, я отнесусь к этому гораздо серьезнее, чем ты к контракту с Занетти.

Его глаза сужаются.

– Пошел ты, Энцо.

Я посмеиваюсь.

– Увидимся, Роман.

После последнего взгляда на Тони и Майкла я ухожу, чувствуя себя немного удовлетворенным. Джейсон шел за мной всю дорогу до машины. Он расслабляется только тогда, когда нам вручают оружие. Для него три пистолета и два ножа, это перебор. Я принимаю вес своего пистолета на ладонь и засовываю его в штаны.

– Итак, – тянет он, отгоняя нас. – Все прошло хорошо.

Я пожимаю плечами.

– Все прошло так хорошо, как могло бы быть.

– Думаешь, они согласятся?

– У него нет другого выбора, – бормочу я.

– Но ты думаешь?

Я думаю о русской блондинке с ее сладкими словами и туманными обещаниями.

– Нет, я не знаю. Минцетти опасны. Я не приглашаю таких людей в свою постель.

– У тебя уже была одна в твоей постели, – парирует Джейсон.

– Брось, Джейс. Единственная женщина, которую я хочу сейчас видеть в своей постели, – это Розарио Де Лука.

Он усмехается и издает небольшой свист.

– Черт, я не могу представить тебя моногамным, Энцо. Это будет зрелище. Ты собираешься жениться на этой девчонке, даже не зная ее?

– Мы бы не поженились сразу, – шепчу я.

Я не упоминаю, что уже встречался с Розой или что она меня интригует. Когда я впервые услышал о принцессе Де Лука, я ожидал увидеть женщину с мягкими манерами, которая будет лежать неподвижно, пока ее трахают. Но в ней есть огонь. Тот, которого я не ожидал. Тот, от которого у меня кипит кровь. Не помогает и то, что она чертовски великолепна. Мысль о ее шелковистых прямых черных волосах и потрясающих голубых глазах заставляет меня стиснуть челюсти.

Не у каждого есть душа, чтобы отдать.

Никогда еще не было произнесено более правдивых слов, хотя мне кажется странным, что она сказала что-то подобное. Моя будущая невеста гораздо более измучена, чем я ожидал. Это интересно.

У меня есть привычка быстро скучать. Но у меня такое ощущение, что с Розой этого не произойдет.

Глава 4

Роза.

Что-то не так. Мои глаза встречаются с глазами Елены из-за напряженной тишины за столом, пока мы ужинаем. Так было последние два дня. И я все жду, что они нам расскажут, что это такое, но все трое ребят молчат.

Это как-то связано со встречей с этим парнем Энцо Руссо, но мой брат невероятно помалкивает об этом. Он даже не сказал Елене, и она очень разозлилась. Атмосфера начинает влиять даже на малышку Кэсси.

Вилка звонко ударяется о тарелку, когда Елена поднимается на ноги.

– Я больше не могу этого терпеть, – бормочет она, тянется к ребенку, сидящему на стульчике рядом с ней. – Если ты все настаиваешь на том, чтобы продолжать вести себя так, будто кто-то мертв или вот-вот умрет, то я не буду проводить с вами никакого времени.

С этим небольшим объявлением она выходит из столовой. Роман тоже роняет вилку и откидывается на спинку сиденья.

– Ты должен сказать ей, чувак, – говорит Тони позади меня.

– Да, я так и сделаю, – шепчет он, проводя рукой по волосам.

– Эм, извини, – говорю я, поднимая руку. – Я бы тоже хотела это знать.

– Не ты, – хмуро говорит Роман.

Мои брови поднимаются.

– Эй, не откусывай мне голову.

Он стонет.

– Ты права. Мне очень жаль, сестра.

– Что бы ни сказал дон Руссо, должно быть, это тебя действительно задело, – размышляю я. – Ну и что, ребята, вы снова собираетесь на войну? Мы в безопасности?

– Мы в безопасности, – уверяет меня Майкл. – И мы расскажем тебе позже, Роза. Мы просто пытаемся решить некоторые проблемы.

Мне очень не нравится обеспокоенное выражение лица Романа. Он всегда так уверен в себе, на вершине своей игры. Я хочу подтолкнуть и заставить их сказать мне, что не так, но это не та битва, которую я могу выиграть.

– Кстати, я снова помещаю тебя под охрану, – заявляет мой брат. – Ты не покинешь этот дом без хотя бы одного охранника.

– Что? Ни в коем случае, – тут же протестую я. – Мне не нужен телохранитель.

– Доверься нам, Рози, – мягко говорит Тони.

Мои руки сжимаются в кулаки.

– Это о Руссо? Ты только что сказал, что не собираешься на войну.

– Нет, – отвечает Роман.

– Тогда почему, черт возьми, ты вдруг стал так внимательно следить за моей безопасностью?

– Потому что ты моя сестра.

– Попробуйте еще раз.

Майкл вздыхает.

– Роза, это для твоего же блага. Мы не считаем, что тебе угрожает какая-либо опасность. Мы просто принимаем меры предосторожности.

– Если мне ничего не угрожает, почему ты должен принимать меры предосторожности?

Никто не отвечает. Я раздраженно фыркнула, прежде чем подняться на ноги и выйти из комнаты. Иногда я действительно ненавижу семью, в которой родилась. Мои ноги сами движутся к моей художественной студии.

Я вдыхаю чистый, землистый аромат комнаты, позволяя ему успокоить свои чувства. Это утешает. В моей студии беспорядок, чего и следовало ожидать. Пол в той части комнаты, где находится мое колесо, несколько инструментов, глина и печь, покрыты брезентом. Я подхожу и сажусь, глядя на произведение, над которым работал.

Обычно, когда я пытаюсь что-то лепить, в моей голове возникает образ, который я пытаюсь воплотить в жизнь. Но в эти дни я чувствую себя опустошено. Возможно, «пустой» – не то слово. Скорее скучно. Еще я пробовала рисовать, и хотя это не моя сильная сторона, в прошлом мне это помогало. Однако каждый раз, когда я брала в руки кисть, у меня возникал мысленный блок.

Я не создаю искусство ради денег. Это не работа, скорее хобби. Я иногда продаю свои работы, но делаю это не так часто, а значит, нет давления создавать что-то новое. Я могу действовать медленно. Отсутствие давления означает отсутствие душевной боли. Обычно я не могу создавать произведения искусства, если не нахожусь в плохом эмоциональном состоянии. В конце концов, я снова найду свою колею.

А пока мне остается довольствоваться ощущением спокойствия, которое дает мне пребывание в этой комнате.

Я хлебаю молочный коктейль перед собой и тихо вздыхаю от удовлетворения. Еда действительно является одним из самых недооцененных удовольствий в жизни. У меня может быть ужасный день, и единственное, что обязательно поднимет мне настроение, – это хорошая еда. Или сладости. Я, как известно, сладкоежка. Шоколад и конфеты – моя слабость. Я каждый день благодарен своему метаболизму, который помогает мне оставаться в форме.

Киара, сидевшая передо мной, похоже, не разделяет моих чувств по поводу чаши вкусностей, стоящей перед ней. Она рассеянно крутит её. И только когда я тянусь к ее чашке, чтобы привлечь ее внимание, она резко поднимает голову.

– Эй, вор молочных коктейлей. Твое прямо перед тобой, – говорит она.

Я смеюсь.

– Добро пожаловать. Что с тобой? Все в порядке?

– Все в порядке. Наверное.

Затем она наклоняется ближе и понижает голос.

– Мне кажется, или ты тоже чувствуешь себя одинокой сейчас, когда Елена выходит замуж?

– Не совсем, – говорю я осторожно. – Мои последние отношения закончились плохо. Я стараюсь уделять себе как можно больше времени. Мне не очень хочется еще одного.

Киара скрещивает руки на груди, и ее карие глаза смягчаются:

– Ты права. Но я просто чувствую себя… одинокой, наверное. Мне не помогает то, что я живу одна с тех пор, как Елена и Кэсси уехали.

– Если будет слишком тяжело, ты всегда можешь переехать в наш дом. Места достаточно, – предлагаю я.

– И жить с Майклом? Нет, спасибо.

Меня заинтриговало то, что это ее самая большая проблема.

– Почему нет? Разве вы не все еще лучшие друзья?

– Не такие, как раньше, – заявляет Киара. – Мы встретились, и после этого он попросил немного места. В типичной для Майкла манере он сделал несколько шагов назад. Близость дается ему тяжело. Он плохо ладит с людьми. И я так стараюсь быть терпеливой, но не могу ждать его всю жизнь.

Моё сердце болит за неё. И для моего двоюродного брата. Я не виню его за то, каким он оказался. Он такой сильный, и я восхищаюсь тем, как далеко он зашел.

– Только не отказывайся от него, ладно? – говорю я тихо.

Она улыбается и слегка кивает мне. Мы возвращаемся к молочным коктейлям, но внезапно Киара наклоняет голову набок, ее черные волосы падают на лицо.

– Роза… не смотри сейчас, но позади тебя стоит парень, который продолжает смотреть на наш стол.

Я делаю полную противоположность тому, что она сказала, и тут же оборачиваюсь, вызывая стон Киары. Когда мои глаза находят пару знакомых голубых глаз, я чуть не задыхаюсь.

– Ох, черт, – говорю я, оборачиваясь. – Какого черта?

Киара поднимает бровь.

– Ты знаешь, кто это?

– Не совсем, – бормочу я.

– Хм. Он безумно горячий, – размышляет она. – Как будто очень, очень красивый.

– Ты бы перестала на него пялиться? – щелкаю я.

Киара делает что-то безумное и вместо этого машет рукой. Мой рот открывается.

– Что? – спрашивает она, когда замечает выражение моего лица. – Он помахал первым.

Я тру лицо руками и стону.

– Да, вот и все, – говорю я, поднимаясь на ноги.

Выражение ее лица становится тревожным.

– Куда ты идешь?

– Мне нужно поговорить с ним. Просто подожди здесь, ладно?

Она кивает, и я разворачиваюсь, направляясь к его столу. Он не выглядит ни капельки удивленным, наблюдая, как я приближаюсь.

Черт, он хорошо выглядит.

Я не должна этого замечать, но Киара права. На первый взгляд он выглядит джентльменом, как будто ему место в зале заседаний. Но если вы внимательно посмотрите на него, несоответствия станут очевидными. Опасная грань в расслабленной позе его плеч, тени под глазами. Его каштановые волосы растрепаны, что странно, учитывая его общую собранность. Это выглядит настолько пиздецово, что в другой жизни у меня бы потекли слюни. В этой жизни меня просто раздражает то, что он именно мой типаж.

Я сажусь на сиденье перед ним.

– Эй, красавица. Ты знаешь, что тебе действительно не следует приближаться к незнакомцам в ресторанах? – задает он вопрос.

– И тебе действительно не следует преследовать людей, – парирую я.

– Если ты думаешь, что я сталкер, то почему ты пришла сюда?

– Может быть, мне просто нравится жить опасно.

– Я в этом сомневаюсь, – говорит он, глядя неподвижно в голубые глаза. – Но тебя тянет ко мне, не так ли? Любопытная.

Я издеваюсь.

– Нет я не…Не совсем.

– Значит, ты не хочешь знать, кто я?

– Я уже знаю, кто ты, Энцо Руссо, – говорю я небрежно. Я обязательно смотрю ему прямо в глаза.

Выражение его лица даже не мерцает, но рот искривляется в легкой ухмылке. И именно так я знаю, что права.

– Как? – спрашивает он, подтверждая это.

– Счастливая догадка, – я пожимаю плечами. – Это было не так уж сложно; мой брат внезапно начинает серьезно относиться к безопасности, как только ты появляешься и выдвигаешь требования, с которыми ему трудно справиться.

– Что ты знаешь о моих требованиях? – спрашивает Энцо.

– Ничего. Должна ли я заботиться о них?

Ему весело.

– Может быть, а может и нет.

– Неясно, – бормочу я, раздраженный тем, что они все такие скрытные.

– Не волнуйтесь, принцесса. Вскоре все это обретёт смысл.

– И ты перестанешь меня преследовать? Твоя внешность не помешает мне обратиться к брату по поводу твоего поведения.

– Ты ему не скажешь, – уверенно говорит Энцо.

– Ты думаете?

– Ага. Потому что, если бы ты ему рассказал, он бы разозлился. Он попытается заставить меня остановиться, и мне придется сразиться с ним.

– Так ты говоришь, что будешь драться с ним, если он скажет тебе перестать меня искать? – спрашиваю я в замешательстве. – Почему?

Он не отвечает. Но его глаза слегка вспыхивают от жара.

– Не волнуйся, Роза. Как я тебе уже говорил, это скоро обретёт смысл, – говорит он, вставая на ноги. Его взгляд перемещается туда, где все еще сидит Киара. – Почему бы тебе не вернуться к своей подруге?

– Почему бы тебе не перестать меня преследовать! – возражаю я.

Он весело улыбается.

– Я не слежу за тобой, Роза. Я был здесь первым, – говорит он, когда официант возвращает его карточку и квитанцию по счету.

Я тоже поднимаюсь на ноги и скрещиваю руки на груди. Когда Энцо делает шаг вперед, мое сердце учащается. Мне приходится слегка наклонить голову, чтобы посмотреть ему в глаза. Я чувствую безошибочное желание отвести взгляд, но не делаю этого. Сегодня я не ношу каблуки, только черные балетки.

– В какую бы игру ты ни играл с моим братом, я не хочу в ней участвовать, – говорю я ему твердым голосом.

На этот раз Энцо улыбается какой-то грустной улыбкой. Он подносит руку к моей щеке и нежно касается ее. От его прикосновения у меня по коже побежали мурашки, но у меня хватило ума отойти на шаг и посмотреть.

– Еще увидимся, принцесса, – говорит он тихо.

А потом он уходит. Я смотрю на его спину несколько секунд, прежде чем развернуться и направиться обратно к Киаре. Как только я возвращаюсь на свое место, ее рот открывается.

– Не спрашивай, – тут же говорю я, останавливая ее.

Ее рот закрывается, но она хмурится.

– У каждого бывает период, когда его интересуют плохие парни с тлеющей и горячей внешностью. Но я клянусь, этот человек чувствует себя опасным, Роза. Это его аура или что-то в этом роде.

– Я знаю, что он опасен, – бормочу я.

– Тогда ты знаешь, что тебе нужно быть осторожной.

– Он мне не интересен, – говорю я, защищаясь. – Он просто продолжает появляться.

– Тогда скажи своему брату.

– Нет, – я качаю головой. – Это все равно, что подливать бензин в огонь.

Киара вздыхает.

– Хорошо, тогда, пожалуй, я просто сяду и буду наслаждаться представлением.

Я хочу сказать ей, что шоу не будет. Но у меня кружится голова, когда я пытаюсь осмыслить все, что узнала. Теперь совершенно ясно, что все, что происходит между Де Лукас и Руссо, как-то связано со мной. Но я не могу этого понять.

Чего ты хочешь от меня, Энцо Руссо?

Правда не всегда делает вас свободными. Я узнаю об этом через неделю после встречи с Энцо в ресторане, когда мой брат заходит в мою спальню и объясняет мне, что ему нужна моя помощь. Моя мать воспитала меня послушной. Хорошая итальянка делает все, что от нее просят, особенно когда это на благо нашей семьи. Женщины здесь, чтобы не дать дому сгореть. По словам Романа, у нас горит дом.

И я единственная, кто может его спасти. Единственная проблема в том, что для этого мне придется выйти замуж за незнакомца.

Незнакомец со светло-голубыми глазами и до боли красивым лицом. Я почти уверена, что незнакомец мог оказаться замаскированным дьяволом.

В горле пересохло, но мне удается найти слова.

– Ты предлагаешь мне выйти замуж за человека, которого я едва знаю? – спрашиваю я брата, не в силах сдержать предательство в своем голосе.

Брак по расчету всегда был возможен, но часть меня думала, что, поскольку мой отец умер, а мой брат стал немного более понимающим, чем когда-либо был наш отец, я смогу этого избежать. Но теперь совершенно ясно, что избежать этого было невозможно. Это практически было написано звездами с момента моего рождения.

Хорошие итальянские девушки делают то, что им говорят, и выходят замуж за того, за кого их просят. Как ягненок на гребаную заклание.

Глава 5

Энцо.

На войне самые уважаемые генералы – это те, кто знает, когда пора прекратить войну. Чтобы подать сигнал тревоги об отступлении. Эти люди достаточно умны, чтобы выбирать битвы, которые в конечном итоге помогут им одержать победу. Я рад, что Роман один из таких людей.

Его челюсти стиснуты, когда он подписывает документы, которые фактически решают судьбу его сестры, а также обеспечивают наше партнерство. Совершенно очевидно, что он этому не рад. Но быть ответственным означает принимать трудные решения.

Как только мы закончили расставлять подписи, я встаю на ноги и протягиваю руку для пожатия, которое он неохотно принимает.

– Я с нетерпением жду плодотворного союза, – говорю я ему.

– Да, да, – бормочет он. – Сделай больно моей сестре, и ты будешь сожалеть об этом всю оставшуюся жизнь. Которая, я гарантирую, будет мучительно короткой.

Угроза произнесена холодным, уверенным тоном. Я ухмыляюсь.

– Я позабочусь о Розе.

Он кивает, выдыхает и проводит рукой по волосам. Мы здесь единственные. Левой и правой рук Романа нигде нет, а Джейс ждет меня в машине. Я изучаю его несколько секунд.

– Есть ли причина, по которой ты так взволнован?

Его взгляд резко встречается с моим.

– Помимо того, что у меня такое чувство, будто я продаю сестру?

– Это глупо. Она не скот, который можно покупать или продавать.

– Сказано человеком, который буквально покупает ее, – сухо говорит Роман.

– Она так думает? Что ее продают? Полагаю, ты рассказал ей о договоренности и получил ее разрешение еще до подписания контракта. Как она к этому относится?

Роман делает паузу.

– Я не знаю. Она не разговаривала со мной неделю. С тех пор, как я рассказал ей об этом. Она согласилась, но я могу сказать, что ей было больно это делать. Она меня избегает, и я тоже не уверен, что готов встретиться с ней лицом к лицу.

Внутри меня бурлит сочувствие. Для него. Хотя я забочусь о своей семье, я крайне далек от их чувств и эмоций. Я их едва знаю. Возможно, мы с Изабеллой и выросли вместе, но мой уход, будучи подростком, ознаменовал конец любых отношений, которые мы строили. Меня не было рядом при рождении близнецов. Итак, хотя мы и можем называть себя семьей, между нами нет никакой внутренней связи.

У Романа нет такой роскоши. Он не может позволить себе бессердечно относиться к их чувствам, потому что любит их, и это еще больше укрепляет то, что я всегда знал. Эта любовь – слабость. Или, возможно, роскошь, которую я не могу себе позволить.

– Я уверен, что она достаточно скоро смирится со своей ситуацией. Тем более, что позже на этой неделе ей придется переехать ко мне, – заявляю я. Это было одно из условий, которые я высказал при завершении сделки.

Темный взгляд Романа резко останавливается на моем. Я выгибаю бровь, увидев выражение его лица.

– Я еще не говорил ей об этом, – сообщает он мне. – Я оставлю эту задачу тебе. В конце концов, она твоя будущая жена.

– Хм. И когда, по-твоему, я ей скажу?

– У моей дочери завтра день рождения. Ты приглашен. Это даст тебе возможность встретиться с семьей, а также поговорить с Розой.

Я киваю.

– Хорошо. Тогда, думаю, увидимся завтра.

Дом Де Лука представляет собой большой особняк, уединенный в районе, который обеспечивает им уединение и чувство безопасности. Он очень похож на дом Руссо. Дом простой, сдержанный, с гладкими стенами и современной мебелью. Вокруг дома много произведений искусства, в основном скульптуры и глиняные фигурки. Меня они привлекают, эти вещи, я уверен, были созданы Розой. Удивительно, что ее руки могут создавать такие замысловато красивые вещи, как ваза передо мной. Она находится внутри витрины, а вдоль стен стоят еще несколько таких же. Там же висят картины. На некоторых стоит ее подпись, другие, я думаю, являются покупками.

Ее любовь к искусству – явное различие между нами. Меня это никогда особенно не волновало, и я не пытался это понять. Но она, кажется, делает это глубоко. Я все еще смотрю, когда чувствую чье-то присутствие позади себя. Я медленно поворачиваюсь и вижу не кого иного, как Елену Леган, которая вскоре станет Де Лукой. Она даже не пытается скрыть свою неприязнь ко мне. Он сияет в блеске ее зеленых глаз.

– Привет, – говорю я.

– Оставь любезности, – говорит она мне, поднимая руку. Ее взгляд скользит от моего лица к моему наряду – черному костюму-тройке. – Ты знал о дресс-коде, не так ли, зять?

Ее тон жесткий, поскольку она называет меня своим зятем.

Я пожимаю плечами. Роман сообщил мне, что это была полностью белая вечеринка. Я рассматриваю ее белое платье с легкой улыбкой.

– Я не ношу белое. Это вредно для моей репутации, родственница.

Забавно, что мы уже называем себя такими фамильными именами, хотя я еще даже не член семьи.

– И какая это будет репутация? Потому что, как это ни печально, похоже, о тебе никто ничего не знает. И ты собираешься жениться на одной из моих лучших подруг.

– Ты обо мне узнаешь в свое время, Елена, – уверяю я ее. – А пока я хотел бы познакомиться со своей будущей женой.

Она усмехается.

– Удачи с этим. Роза может быть доброй и с самым большим сердцем на свете, но даже она не в порядке, если ее продадут замуж.

– Обсуди это со своим женихом, а не со мной, – бормочу я.

– Конечно. Но есть некоторые вещи, которые находятся вне моего контроля, – грустно говорит она. – Если ты причинишь ей вред, я…

– Я слышал достаточно угроз, спасибо, – говорю я, перебивая ее.

Она хмурится.

– Ты мне правда не нравишься.

– Вещи меняются.

Она закатывает глаза и уходит к задней части дома, где проходит вечеринка. Я должен следовать за ней, но мои ноги почему-то остаются на месте перед скульптурами. Несколько секунд спустя я был вознагражден, когда услышал шаги, спускающиеся по ступенькам.

Я поворачиваюсь, и появляется Роза. Что-то внутри меня замирает при виде нее. Она действительно красивая. Как роза. Ее назвали удачно. Красивая и хрупкая. Мне не хотелось бы ее сломать, но я не уверен, что знаю, как этого не сделать. Ее темные волосы струятся по плечам, на ней белое платье до середины бедра. Это просто и сдержанно, но то, как оно облегает каждый изгиб ее тела, – это зрелище, на которое стоит посмотреть.

Мне всегда нравилось придавать женщинам немного веса. Тело Розы настолько полно, что мне не терпится обнять ее. Ее взгляд устремлён на телефон, когда она спускается вниз, высокие каблуки цокают по поверхности блестящих светло-коричневых ступенек. Она уже почти внизу, когда ее голова наконец поднимается и ее глаза встречаются с моими.

Она втягивает воздух, и ее голубые глаза расширяются. Какое-то время мы просто смотрим друг на друга. А потом ее глаза сужаются, и она оборачивается. Я немедленно двигаюсь, поднимаясь по лестнице. Мои руки сжимаются вокруг ее запястья, прежде чем она успевает подняться. Я осторожно дергаю.

– Эй, – говорю я.

Она поворачивается, хотя и неохотно.

– Что ты хочешь?

Я улыбаюсь, забавляясь.

– Вряд ли так можно разговаривать со своим будущим мужем.

Ее взгляд обостряется, и она отрывает руку.

– Слушай, я уже согласилась выйти за тебя замуж. Но это не значит, что я готова подчиняться любому моменту в твоём присутствии прямо сейчас. Я еще со всем этим смирюсь. Итак, не мог бы ты оставить меня в покое?

Я притворяюсь, что думаю об этом на мгновение, прижимая палец к подбородку.

– Роза, я… – начинаю я, пытаясь подобрать нужные слова.

Ее глаза закрываются, а рука поднимается ко лбу, нежно массируя его.

– Почему ты вообще спросил обо мне? Почему ты хочешь жениться на мне?

– Дело не в том, чтобы жениться на тебе, как таковом. Не пойми меня неправильно, ты красивая женщина, но я бы женился на ком угодно, чтобы гарантировать стабильность своей семьи. Ты была мне нужна, Роза. Это так просто. Делай с этой информацией что хочешь.

Хотя я бы женился на Розе просто так. В ней действительно есть огонь, который притягивает меня.

Она делает паузу, позволяя этому осознаться.

– Это честно с твоей стороны.

– Со временем ты поймешь это, но я не лгу.

Она усмехается.

– Что? Никогда?

Я качаю головой. Ложь означает страх, что кто-то может использовать все, что вы говорите, против вас. Чтобы причинить вам боль, намеренно или нет. У меня нет такого страха.

Роза, кажется, на мгновение задумалась об этом.

– Значит, если бы я спросила тебя о чем-то, неважно о чем, ты бы мне ответил честно?

– Если я отвечу, то да, можешь быть уверена, это честно, – констатирую я.

Она понимающе кивает.

– Хорошо. Так почему ты выбрал меня?

– Я пытался оценить твою реакцию на меня. Наша естественная химия, – отвечаю я с ухмылкой.