Текст книги "Гипнотические реальности. Наведение клинического гипноза и формы косвенного внушения"
Автор книги: Эрнест Росси
Соавторы: Шейла Росси,Милтон Эриксон
Жанр:
Психология
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 21 страниц)
“Вскоре ваша левая рука, а может быть, ваша правая рука начнет подниматься, а может быть, давить вниз, или может вообще не шевельнуться, но мы подождем и посмотрим, что же именно произойдет. Может, первым будет большой палец или вы почувствуете, как что-то происходит с мизинцем, но на самом деле важно совсем не то, поднимется ваша рука, или надавит вниз, или просто останется неподвижной; важнее, чтобы вы полностью отслеживали то ощущение, которое может появиться в вашей руке”.
В то время как открытые внушения полезны при исследовании способности пациента к реагированию, внушения, охватывающие все возможности в рамках одного класса реакций, более всего подходят, когда мы хотим сконцентрировать реакции пациента в одном определенном направлении. Чтобы подтолкнуть субъекта к переживанию анестезии, например, можно предложить внушение, охватывающее все возможности класса реакций, приблизительно таким образом:
Теперь вы можете заметить, в каком именно месте ваша рука что-то ощущает, а в каком не ощущает. В каком именно месте ее, возможно, покалывает или она онемела, или вообще ничего не чувствует.
Когда пациент указывает, что есть области, в которых рука онемела или вообще лишена ощущений, терапевт может продолжить исследующие вопросы, позволяющие анестезии распространиться на желаемую область. Чтобы исследовать возможность изменений в зрительном восприятии для позитивных или негативных галлюцинаций, можно действовать приблизительно таким образом:
А теперь или через несколько мгновений, когда ваше бессознательное будет готово, возможно, в вашем зрительном поле появится пустота или дымка. (Пауза) И как возникнет эта дымка? Будет ли это туман или тени? И когда эти тени начнут выстраиваться в определенные формы? (Пауза) Будут ли ваши глаза открытыми или закрытыми? (Пауза) Интересно выяснить, будет ли все в дымке, или в тумане, или смазанным. Или все будет необычно ярким, резким и четким, когда вы откроете глаза? Изменится ли цветовой фон? Будут ли какие-то предметы необычно четкими, а другие совсем невидимыми? Вы можете размышлять об этом и спокойно выжидать, пока это все происходит.
Эта серия внушений допускает практически любую возможность реакции в измененном зрительном восприятии как успешный и интересный опыт. Она помогает пациенту и терапевту исследовать, какие возможности реакции для изменения восприятия доступны пациенту в этом конкретном месте в это конкретное время.
Упражнения на внушения, охватывающие
все возможности в рамках одного класса реакций
1. Спланируйте, как вы могли бы сформулировать внушение, охватывающее все возможности класса реакций, чтобы направить реакции пациента на переживание каждого из классических гипнотических явлений. (Эриксон предлагает необычайно четкий пример этого с искажением времени в следующей главе.)
2. Интересно было бы попрактиковаться во внушениях, охватывающих все возможности в рамках одного класса реакций, в обычных повседневных ситуациях, таких как обед, отдых, выход за покупками, и т.д. Внушения, очерчивающие возможности что, где и когда в таких видах деятельности, могут украсить для вашего партнера свободу выбора.
Идеомоторный сигналинг
Идеомоторный сигналинг – это, вероятно, самая полезная гипнотическая форма, открытая за последние полстолетия. Эриксон (1961) последовательно излагает серию открытий, которая привела его от использования автоматического письма к левитации руки и, наконец, идеомоторного сигналинга в 1920—1930-х годах. Эриксон (1964) сформулировал введение в идеомоторный сигналинг для облегчения наведения транса, углубления транса и коммуникации в трансе в следующих словах. Курсив принадлежит Эриксону, чтобы обозначить для читателя, где проводятся косвенные внушения. Предполагается, что читатель способен уловить, когда формулируются сознательно-бессознательные двойные связки.
“Общеизвестно, что люди способны общаться словами [“говорить словами”, если так удобнее из-за низкого уровня образования или интеллекта] или языком знаков. Вы используете самый обычный язык знаков, киваете головой “да” или “нет”. Это каждый умеет. Можно пальцем показать “подойди” или помахать рукой “пока”. Сигнал пальца в некотором роде значит “да, подойди сюда”, а помахивание рукой значит “нет, не оставайся здесь”. Иными словами, можно использовать голову, палец или руку, чтобы обозначить “да” или “нет”. Мы все это делаем. И вы тоже можете. Иногда, слушая человека, мы, не подозревая этого, киваем или покачиваем головой в знак согласия или возражения. Так же легко делать это пальцем или рукой. Я собираюсь задать вопрос вашему бесознательному разуму, на который можно ответить простым “да” или “нет”. Это вопрос, на который может ответить только ваш бессознательный разум. Ни ваш сознательный разум, ни мой сознательный разум, ни, если уж на то пошло, мой бессознательный разум не знает ответа. Только ваш бессознательный разум знает, какой именно ответ может быть сообщен, и он должен будет подумать в ответ либо “да” либо “нет”. Это можно обозначить кивком или качанием головы, поднятием указательного пальца – скажем, правого указательного пальца, если ответ “да”, левого указательного пальца, если “нет”, поскольку речь обычно идет о правше, а для левши наоборот. Или правая рука может подняться, или левая рука может подняться, но только ваш бессознательный разум знает, каков будет ответ, когда я задам вопрос, предполагающий ответ “да” или “нет”. Но даже ваш бессознательный разум не будет знать, когда будет задан вопрос, будет ли ответ выражен движением головы или движением пальца, и ваш бессознательный разум должен будет продумать этот вопрос и решить, после того как сформулировал свой собственный ответ, как же именно он ответит”. (Все эти объяснения по сути своей являются серией внушений, сформулированных таким образом, чтобы реагирующее идеомоторное поведение зависело от неизбежно происходящего, а именно, что субъект “должен будет подумать” и “решить”. Конкретных требований идеомоторных реакций при этом нет. Присутствует только импликация, а импликациям трудно сопротивляться.)
Мы полагаем, что такой идеомоторный сигналинг бывает истинно автономным или бессознательным только в том случае, если пациент находится в трансе или каким-то образом отвлечен так, чтобы не иметь возможности наблюдать собственные движения. Из-за этого Эриксон предпочитает наблюдать, происходит ли автоматическое кивание или качание головой в тех случаях, когда наименее вероятно, что пациент наблюдает за собой. Удивительно, как часто пациенты кивают или отрицательно качают головами в противовес собственным словесным утверждениям, даже без какого-либо формального объяснения, что такое идеомоторный сигналинг. Часто это бывают очень медленные и короткие, но настойчивые кивки или покачивания головой, что отличает движения, происходящие на бессознательном уровне. Эти медленные и короткие движения следует отличать от более явных и быстрых движений головой, которые сознательно используются как способ подкрепить то, что говорится вербально.
Мы предпочитаем использовать естественные способы идеомоторного сигнализирования пациента во всех возможных случаях. Какие бы естественные автоматические движения ни делал пациент в обычном разговоре, их можно изучить с точки зрения метакоммуникативной ценности. Кроме наиболее заметных движений головы и рук, можно рассматривать моргание глазами (медленное или быстрое), изменение положения тела, движения ног, положение локтей (например, скрещенные на груди руки как “защита”), облизывание губ, глотание, мимические движения, такие как нахмуренные брови или напряжение вокруг рта и челюстей, с точки зрения того, что они добавляют к сказанному вербально.
После того как Эриксон ввел понятие идеомоторного сигналинга, другие исследователи (Le Cron, 1954; Cheek and Le Cron, 1968) проводили исследования о том, насколько он способствует различным гипнотическим явлениям. Весьма важным аспектом серьезной гипнотической работы является знание того, на какой стадии в каждый данный момент находится субъект. Многие субъекты в трансе не хотят говорить и, когда заговорят, то их обычные паттерны ассоциаций и поведения в состоянии бодрствования могут активизироваться, часто подавляя автономные аспекты переживания транса. Идеомоторный сигналинг, по-видимому, является системой реагирования, которая может функционировать более автономно, чем речь. Идеомоторный сигналинг как таковой – это более удобная система коммуникаций в течение транса. Субъекты утверждают, что в трансе легче шевельнуть пальцем или головой, или кивнуть, чем говорить. Когда они осознают, что их идеомоторные сигналы автономны, это, как правило, подтверждает реальность их транса как измененного состояния сознания: они переживаются как происходящие непроизвольно, без какого-либо сознательного усилия. На практике существует множество различных связей между осознанием, усилием воли и идеомоторным сигналингом. Изначально многие субъекты осознают, что они “знают” или могут “чувствовать”, какое движение будет сделано, прежде чем это происходит. Поэтому они не уверены, является ли идеомоторный жест по-настоящему автономным или они ему немного помогли. При более глубоком состоянии транса движения сознаются в меньшей степени и их воспринимают как действительно более автономные. У других субъектов, возможно, у тех, кто уже находится в состоянии транса, не сознавая этого (“повседневный транс”, при котором внимание человека сосредоточено и сфокусировано так, что окружающая реальность игнорируется, как бывает, когда человек увлеченно слушает интересного оратора, смотрит фильм или читает книгу), идеомоторные движения возникают автономно, в качестве полного сюрприза. Субъекты бывают зачарованы ими и гадают, какими же будут реакции. Идеомоторное движение возникает явно прежде, чем они “знают”, каким будет ответ. Другие субъекты переживают идеосенсорные реакции прежде фактического идеомоторного движения. Они “чувствуют” зуд, покалывание, теплоту или какие-то другие ощущения в пальце, прежде чем он шевельнется.
Некритический взгляд на идеомоторный сигналинг воспринимает такие движения как “истинный отклик бессознательного”. Так бывает, когда пациенты вербально говорят что-нибудь одно, но противоречат себе идеомоторными сигналами. Хотя существует обширный клинический материал, свидетельствующий, что такие противоречия являются важными указаниями на конфликты, которых пациент может не сознавать, на сегодняшний день не существует никаких контролируемых исследований, подтверждающих эту точку зрения. Поэтому на данной стадии наших знаний, лучше рассматривать идеомоторный сигналинг просто как еще одну систему реагирования, которую следует изучать и проверять – так же, как и любую другую вербальную и невербальную систему коммуникаций. Идеомоторные сигналы особенно интересны в трансовой работе, поскольку они являются системой коммуникаций, совместимой с автономными сторонами трансового опыта.
Упражнения с идеомоторным сигналингом
1. Изучите исторические аспекты идеомоторного сигналинга в виде экспериментов с чтением мыслей в XIX веке (Drayton, 1899), медиумических явлений, таких как столоверчение и доска “уида”* (Bramwell, 1921), маятник Шеврейля (Weitzenhoffer, 1957) и т.д. Многие из так называемых оккультных и пси-явлений могут быть интерпретированы как невольные мускульные движения и идеомоторные и идеосенсорные реакции, посылаемые и принимаемые бессознательно.
2. Изучите все разновидности по видимости непроизвольных мускульных движений как формы идеомоторных сигналов в повседневной жизни. Отметьте, как люди бессознательно кивают или качают головами и шевелят губами, руками, пальцами, когда ведут мысленный диалог с собой. Научитесь читать по лицам; узнавать мелкую лицевую моторику, которая показывает изменения настроения, чувств. Изучите положение и движения тела как невербальные формы коммуникации (Birdwhistell, 1952—1971; Scheflen, 1974).
3. Спланируйте, как вы могли бы ввести идеомоторный сигналинг как естественную форму автономной коммуникации во время транса такими способами, которые могут соответствовать индивидуальным особенностям каждого пациента.
4. Научитесь формулировать внушения таким образом, чтобы пациент подавал идеомоторные сигналы, когда испытывает внутреннюю реакцию (чувствует тепло, анестезию, галлюцинации и т.д.). Идеомоторные сигналы можно сочетать с подразумеваемым указанием (см. главу 5), чтобы установить коммуникационную систему, которая может значительно способствовать обучению трансу и обретению опыта всех классических гипнотических явлений.
5. Спланируйте и разыграйте тщательно проконтролированные клинические экспериментальные ситуации, чтобы оценить надежность и истинность идеомоторного и идеосенсорного сигналинга.
3. НАВЕДЕНИЕ РУКОПОЖАТИЕМ
На этом сеансе Эриксон продолжает демонстрацию косвенных подходов, добавляя невербальное наведение рукопожатием. Основная проблема состоит в том, чтобы помочь доктору С. научиться входить в состояние транса – то есть найти способ разомкнуть высоко интеллектуализированную и жестко структурированную ориентацию на реальность, выстроенную ею за долгие годы формального образования. Невербальные техники (Erickson, 1964а) особенно подходят для этой задачи, поскольку они отвлекают и вызывают замешательство, которое, как Эриксон здесь признает, является основным процессом в его подходах к наведению. Доктор С. немедленно приходит в состояние каталепсии, испытывает явления затуманивания, ограниченного сознания и комфорта, которые являются классическими показателями транса. К концу этого сеанса она занимается пересмотром и, возможно, воссозданием забытых воспоминаний; как ни странно, она начинает также испытывать спонтанную анестезию, которая ей не внушалась. Эриксон любит указывать, что именно спонтанное переживание таких классических явлений (параллельно с другими психофизиологическими показателями, такими как снижение частоты пульса или дыхания), могут считаться наиболее явными критериями реальности транса как измененного состояния сознания. На этом сеансе на первый план выходят два мощных косвенных подхода, которые не были названы ранее: обусловленные внушения и составные внушения. Эриксон, разумеется, пользовался ими все время, но Росси отметили их первый раз. Также впервые нами замечено, что он регулярно полагается на ратификацию явлений транса как косвенный способ подкрепления внушений. Употребление Эриксоном термина “ратификация” сходно, но не тождественно термину “подкрепление” в психологической теории. Ратификация относится конкретно к системе представлений пациента. Ратифицировать что-то означает подтвердить, что что-то произошло. В реальной гипнотической работе “ратифицировать транс” означает помочь пациентам осознать и поверить, что они действительно испытали транс. Ратифицировать регрессию означает, что пациенты позже признают, что они действительно испытали регрессию.
Замешательство в динамике наведения транса
Э: Теперь мысленно сосчитайте в обратном порядке от двадцати до одного. Вы можете начать счет сейчас.
[Эриксон здоровается с С. за руку, но отпускает ее руку медленно. Постепенно, будто колеблясь, он то сжимает, то разжимает свои пальцы на разных частях ее кисти. С. даже не вполне уверена, когда именно он, наконец, отпускает руку. Ее рука остается в каталептическом состоянии в воздухе. Во время этого рукопожатия Эриксон смотрит в направлении ее лица, но сосредоточен на стене позади нее. Она смотрит на его лицо и, кажется, пытается поймать его взгляд или уловить, действительно ли он на нее смотрит. Она несколько смущена тем, что он смотрит вдаль.]
Э: Ее чувство неловкости – это смешение ее несовершенного соприкосновения с реальностью. Это ее интеллектуальное осознание, что что-то произошло, и ее попытки понять, что же именно. Ей на самом деле не по себе от этого; она пытается разрешить вопрос и испытывает затруднения при решении. Это реакция субъекта-интеллектуала.
Р: Это реакция сильно интеллектуализованного субъекта на наведение транса?
Э: Да, это очень обычная реакция.
Замешательство при наведении транса
Э: Вы думаете, что сейчас бодрствуете? [Говорит, продолжая смотреть вдаль мимо нее.]
Р: Сейчас вы задаете этот вопрос, который для вас так характерен: “Вы думаете, вы сейчас бодрствуете?” Почему?
Э: Это означает: “Есть большая вероятность, что вы спите и не знаете этого”.
Р: Это подразумевается.
Э: У них это вызывает сильное сомнение, и они становятся очень неуверенными. Если к вам подходит незнакомец и говорит: “Вы меня знаете?”, это заставляет вас гадать и ломать голову, перебирая воспоминания.
Р: То есть, это вызывает у человека замешательство.
Э: Да, замешательство, и оно подчеркивает обусловленный транс. Оно придает трансу объемность.
Р: Понятно. Это подкрепляет транс, который, как показывает ее чувство растерянности, уже начинается. Наведение рукопожатием, при котором она не знает точно, когда вы убрали руку, таким образом, начинает процесс замешательства по поводу того, что реально, а что не реально. Динамика этого наведения, по сути, и является техникой замешательства.
Э: Да, это техника замешательства. Во всех моих техниках, почти во всех, присутствует замешательство. Это замешательство внутри них.
Бессознательные контексты как метакоммуникации
С: Я никогда не знаю наверняка [смеется].
Р: Этот немедленный ответ вновь подтверждает и ратифицирует начинающийся транс.
Э: Говоря “я никогда”, она невольно применяет это ко всем другим контекстам, связанным с вами. Только она не знает, что она это делает. Когда вы “не знаете”, вы признаете, что хотите знать и готовы позволить другому человеку руководить вами.
Р: Я убежден, что здесь вы говорите очень важную вещь. Когда она произносит: “Я никогда не знаю наверняка [с вами]”, может показаться, что это простое случайное замечание, но вы уверены, что это точная констатация ее взаимоотношений с вами, несмотря на то, что сама она не осознает значительности своего утверждения. Фактически она вступает в метакоммуникацию; она утверждает нечто о своей коммуникации с вами. Большинство метакоммуникаций высказываются бессознательно (Bateson, 1972).
Явление затуманивания
Я не сплю. Наверное – я немножко в тумане.
(Пауза)
Э: Затуманивание – это затемнение реальности.
Вопрос с двойной связкой,
предполагающий измененное состояние сознания
Э: Вы действительно думаете, что вы бодрствуете?
Э: То, что я этот вопрос задаю, предполагает также: “Вы иная, вы сейчас в ином состоянии”, но она не знает, что я это предполагаю.
Р: Сомнение в вашем голосе, когда вы задаете этот вопрос, превращает его в двойную связку: если она ответит “да”, то признает только, что она думала, будто не спит, но должна теперь подумать заново в свете вашего сомнения; если она ответит “нет”, то признает, что она спит. Вы снова катапультируете ее в транс так, что она не знает, почему. Именно эти ваши ненаблюдаемые приемы так эффективны при наведении транса и способствуют принятию внушений. Они эффективны потому, что структурируют контексты (метакоммуникации) и начинают цепь ассоциаций таким образом, чтобы обойти сознательные установки пациентов и все их обычные возражения, предубеждения и ограничения.
Построение самовнушений
С: Нет [смеется], на самом деле мне хорошо.
(Пауза)
[Эриксон продолжает смотреть в ее сторону, но сосредоточившись на точке позади нее.]
С: Как вы на меня смотрите [смеется].
Э: Говоря, что ей комфортно, она старается себя успокоить. Нужно быть в каком-то измененном состоянии, чтобы появилась причина говорить о том, что вам хорошо. Это предполагает также, что она собирается остаться в этом состоянии и усилить его. Именно это вы стараетесь субъекту не говорить, а сделать так, чтобы субъект сказал сам.
Р: “Мне хорошо, и я собираюсь остаться здесь и сделать так, чтобы мне было все лучше и лучше” – означает, что она будет все больше погружаться в транс. Вы строите обстоятельства так, чтобы пациент сам себе давал соответствующие внушения, вместо того чтобы вам приходилось произносить прямые внушения и рисковать тем, что пациент их может отвергнуть. Намного эффективнее строить ассоциативные процессы пациентов так, чтобы они не сознавали, что вы это делаете.
Э: Совершенно верно, нет никакой надобности говорить: “Вы уходите все глубже и глубже”.
Состояние комфорта
как характеристика транса
Р: Можно ли сказать, что так же, как каталепсия или “остановившееся видение” являются характерными для транса, то и комфорт тоже характерное для транса состояние?
Э: Да, раз вы сказали, что вам хорошо, то вы даже неудобный стул сделаете удобным. Это требует от вас некоторого сотрудничества.
Р: То есть мы можем сказать, что комфорт и желание устроиться комфортно характерны для транса.
Э: Да, поскольку всегда некомфортно утрачивать реальность, вам приходится заменить эту реальность какой-то другой.
Р: Эта другая реальность есть “комфорт”.
Э: Совершенно справедливо.
Р: И она здесь еще смеется.
Э: Смех – это защитная реакция, а нет надобности защищаться, если нет угрозы.
Р: Каковой является потеря “внешней” реальности.
Состояние ограниченного сознания
У меня какое-то странное ощущение, потому что в левом глазу мускул моргает, будто глаз хочет закрыться.
Э: Здесь она может собрать достаточно осознания только по поводу одного глаза.
Р: Ей не известен тот факт, что в этот момент ее осознание фактически ограничено ее левым глазом. Именно от таких, казалось бы, невинных, замечаний вы идете к важным выводам об осознании пациента.
Создание состояния ожидания
для усиления гипнотического реагирования
Э: [Обращаясь к доктору Росси, но продолжая смотреть вдаль через плечо С.] Отметьте молчаливое ожидание, готовность в ней. Пока пациент знает, что вы не давите, вы ждете. Вы позволяете пациенту самому открыть, как ему войти в транс.
Э: Вы можете ждать чего-то, не зная, случится ли это.
Р: Ваше ожидание содержит скрытую импликацию, что транс наступит. Это только импликация, но фактически на ней строится поведение, хотя пациент этого не осознает. Вы “построили” в ней ожидание, которое может вызвать у нее внимание к реакции на любые минимальные изменения в ней, которые могут быть первыми признаками нового гипнотического опыта.
Показатели транса в незначительных движениях
[Субъект рассеянно играет своим платьем и касается одной рукой тыльной стороны другой].
Отметьте, как она иногда дотрагивается до себя или как вытягивает себя из нарастающего транса, оглядываясь на вас.
Э: Она играет со своим платьем, но и оно теперь недостаточно реально, поэтому затем она прикасается к своей руке.
Р: Это прикосновение к себе есть стереотипное усилие восстановить реальность, которая сейчас быстро подвергается диссоциации. Собственно говоря, это показатель погружения в себя и ограниченного осознания чего-либо вне себя. Разумеется, это способ определить состояние транса.
Обучение галлюцинации
Теперь следующее, что она должна сделать,
это фактически войти в галлюцинаторное состояние,
например, увидеть конкретный ландшафт.
Такой, который она раньше не видела.
Но ландшафт, который ей понравится.
(Пауза)
Ну, кто знает, что она в этот ландшафт поместит?
Птиц, деревья, кусты, камни.
Р: Зачем говорить о ландшафте, который она раньше никогда не видела?
Э: Я мог видеть, что она перебирает воспоминания, но для того чтобы она что-то создала, я бы хотел, чтобы она еще больше обратилась на самое себя. Называя конкретно птиц и деревья, я сужаю фокус ее внимания. Я могу направлять ее внимание, не говоря в точности как.
Р: В начале моей работы с гипнозом у меня были трудности – я не знал, где конкретно пациент находится. Тогда я еще не научился помещать их в какое-то определенное место, как вы это делаете. Именно это вы имели в виду, когда упомянули, что заставляете пациента твердо придерживаться задачи.
Связывание сознательного и бессознательного
Очень важно, чтобы она разработала конкретную галлюцинацию
и сохраняла ее,
и была способна ее описать.
(Пауза)
Э: Очень важно, чтобы она здесь сделала нечто конкретное. И, Бога ради, что же именно?
Р: А, понятно, вы готовите ее сейчас к работе. Она думает: “Мне нужно сделать какую-то важную работу. Ну, и какую же?”
Э: Совершенно верно, чтобы ее интерес к работе, которую она сейчас будет делать, становился все сильнее.
Р: Тут что, парадокс? Во время наведения целью было диссоциировать ее сознательный разум так, чтобы он не вмешивался, но здесь вы даете ему указания. Вы хотите сфокусировать сознание на бессознательном?
Э: Нет, сознательный разум должен полностью сотрудничать с бессознательным. Вы скармливаете его бессознательному.
Р: Вы собрали все ее сознательное осознание и даете его энергию бессознательному?
Э: Да.
(Далее Эриксон описывает один из случаев, с которыми имеет дело в настоящее время, когда сознательный разум пациента не готов еще справляться с определенными инсайтами, формирующимися в бессознательном. Пациент выдает символические рисунки и письменные фразы, которые его сознательный разум пока еще не может понять.)
Обучение трансу через ассоциации
[Здесь Эриксон в течение 20 минут детально излагает историю болезни пациента, который написал пейзаж, увиденный им в гипнотическом трансе, и описывает связь этого пейзажа с его личностной динамикой. По-видимому, он говорит, обращаясь к Р., субъект сидит тихо, очевидно, уходя все глубже в транс.]
Что происходит при создании галлюцинаций, связанных с прошлым?
Сцена с С. как маленькой девочкой,
получающей удовольствие от того, что она давно забыла.
(Пауза)
Я хотел бы, чтобы эта сцена ожила,
обрела реальность.
И я хочу, чтобы С. начала эту сцену,
чувствуя, ощущая, думая
так, как в этой же ситуации много лет назад.
И не будет никаких воспоминаний
о годах, что прошли после этого.
Так что С. может быть маленькой девочкой,
счастливо играющей
во что-то давно забытое.
И теперь вы можете двинуться назад, в прошлое,
и войти в него.
(Пауза)
[В это время дети С. как раз играют возле офиса, во дворе дома Эриксона, так что мы можем слышать их смех и негромкий шум их голосов.]
Р: Вы предлагаете эти истории болезни, пока пациентка находится в трансе, чтобы она могла учиться по ассоциации; они научаются опосредованно идентифицироваться с этой историей болезни и, как правило, поступают сходным образом.
Э: Да, здесь у нее была некоторая возрастная регрессия, содержавшая какие-то фантазии ее детства или какие-то желания ее взрослого состояния и какие-то черты реальности.
Голос терапевта во внутреннем
переживании пациента
В моем голосе вы можете слышать
шепот ветра,
шорох листьев.
(Пауза)
И затем он станет голосом какого-то соседа,
взрослого друга, родственника, кого-то знакомого.
Р: Здесь вы сливаете свой голос с ее внутренним переживанием.
Э: Совершенно верно. Как сливать свой голос с внутренним переживанием пациента? Вы используете слова, которым вас научила обычная жизнь: “шепчущий ветер”. Со всеми нами бывало, что мы слышали шепот.
Р: Так что это вводит вас в ассоциативный контакт с чем-то шепчущим и близким.
Э: И близким.
Э: Я не прошу ее делать что-то, чего она не хочет – это может быть друг, родственник, любой знакомый.
Восстановление забытых воспоминаний:
искажение времени
Вы по ходу действия что-то скажете,
давно забытое,
что теперь вспомнили.
(Пауза)
Очень счастливое воспоминание.
И вы вспомните затем следующий год,
и еще год,
и еще год,
и как быстро проходит время...
Э: Что значит “по ходу действия”?
Р: Это может быть любое время.
Э: Совершенно верно.
Р: Вы пытаетесь устранить какую-то специфическую амнезию? Вы делаете усилие, чтобы она восстановила забытые воспоминания?
Э: Да.
Р: Этой последней фразой вы ей добавляете возможность искажения времени?
Э: Да.
Ратификация возрастной регрессии
И ты растешь,
(Пауза)
становясь большой девочкой.
Э: Это ратифицирует регрессию, потому что она может быть взрослой теперь, только если она была перед этим маленькой.
Р: Даже если это было на долю секунды, просто проблеск раннего воспоминания, она сейчас ратифицирует его, неважно, как долго это длилось.
Фокусирование и сопровождение пациента:
слова с общим и конкретным значением
И когда-нибудь ты встретишь какого-нибудь незнакомца,
и ты сможешь рассказать ему об этом.
И, когда ты встретишь этого незнакомца,
ты расскажешь ему
о том прекрасном пейзаже.
Э: Каждая женщина имеет такое прошлое, когда ей хотелось встретить незнакомца.
Р: Здесь вы делаете ударение на конкретную мотивацию.
Э: Но определять ее не надо, вы все еще позволяете ей самой находить определение.
Р: Вы подключились к очень интимному каналу ее психики, не просто банальной или общей реальности. Эта общая реальность, которую, как вам известно, имела каждая женщина и, тем не менее, каждая женщина имеет конкретный опыт с незнакомцем. Вы ничем не рискуете, когда предлагаете общую категорию “незнакомец”, но это вызовет конкретное воспоминание у каждой женщины.
Э: Здесь существует общая проблема для начинающего терапевта. Вы направляете пациента по определенной цепи ассоциаций, но они движутся по своим собственным каналам мысли и часто оставляют терапевта на мели далеко позади. Тогда пациент приходит в ярость, потому что терапевт пытается вломиться во что-то, и вломиться не так, как надо. Он не использовал слов, которые позволяют ему сопровождать пациента. Чтобы сделать это, мы используем слова, которые имеют и общее и в то же время очень конкретное личное значение. Каждая женщина хочет встретить незнакомца в девичестве, в подростковые годы, в начале зрелости, незнакомца, который в конце концов станет кем-то весьма конкретным – ее возлюбленным, ее мужем.
Р: Эти слова и с общим, и с конкретно личным значением позволяют вам направить и сопровождать пациентов в очень личные ассоциации, несмотря на то, что вы можете не знать наверняка, что именно они испытывают.
Ратификация возрастной регрессии
И вот, продвигаясь,
проходишь через годы,
пока не доходишь до октября 1972 года.
Э: Вы просите пациента продвигаться во времени от А к В, а затем к С, это ратифицирует то, что годы от А до С были реальными. Поэтому, в некотором роде, вы ратифицируете регрессию.
Обусловленное внушение
И когда дойдете, когда доберетесь до нужного дня,
(Пауза)
вы очнетесь
с полной памятью.
Р: Добавляя условие, что она очнется от транса, когда достигнет сегодняшнего дня, вы вновь ратифицируете тот факт, что она, должно быть, побывала в прошлом, раз приходится продвигаться к настоящему, чтобы проснуться. Вообще, вы стараетесь ассоциировать свои внушения с любым неизбежным поведением, которое вот-вот произойдет. Один из ваших любимых примеров – “не входите в транс (внушенное поведение) пока не сядете глубоко в этом кресле” (неизбежно, если пациент подходит к этому креслу). Каждой матери доводилось говорить: “Закрой дверь (внушенное поведение), когда будешь выходить!” (неизбежно, если Джонни подходит к двери).
