Текст книги "Гипнотические реальности. Наведение клинического гипноза и формы косвенного внушения"
Автор книги: Эрнест Росси
Соавторы: Шейла Росси,Милтон Эриксон
Жанр:
Психология
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 21 страниц)
Э: Хорошо.
Пусть вам теперь будет сухо.
Теперь я собираюсь кое-что сделать.
(Пауза)
Я хочу, чтобы у вас было определенное ощущение
и противоположное знание.
Я хочу, чтобы вы чувствовали себя обнаженной выше пояса,
несмотря на то, что вы знаете,
что одеты выше пояса.
Я хочу, чтобы вы чувствовали себя обнаженной.
(Пауза)
Р: До этого момента она бодрствовала, но сейчас снова погружается в транс, по всей видимости, спонтанным образом, потому что говорит “мне комфортно”. Почему?
Э: Потому что я устранил предубеждение.
Р: В самом деле? Вы убрали предубеждения и сознательные установки, так что она автоматически ускользает в транс?
Э: Предубеждения – это часть сознательной жизни.
Р: Они поддерживают нас в сознательном состоянии? Вы даже так сказали бы?
Э: Они не просто предубеждения, они – часть того, как мы переживаем мир.
Р: Они стали настолько неотъемлемой частью ежедневного опыта, что если мы их лишаемся, то внезапно теряем свою сознательную ориентацию и это приводит к трансу. Поэтому, просто убрав предубеждение и предвзятые мнения людей, вы отправляете их в транс. В это так трудно поверить!
Э: Вы дали им новую разновидность свободы в состоянии транса. Несколькими простыми словами вы восстанавливаете чувство свободы, а чувство свободы принадлежит трансу. Затем они начинают эту свободу ощущать.
Р: Свобода от сознательного предубеждения принадлежит состоянию транса. Можем ли мы в таком случае назвать это косвенным повторным наведением транса путем снятия предубеждений?
Э: Когда вы используете слово “предубеждение”, его так легко неправильно понять. На самом деле это обыденная установка.
Р: Снятие обыденной установки – это то, что реиндуцирует транс?
Э: Да. Еще один пример: когда у вас субъект говорит о чувствах и событиях в трансе, он соскальзывает обратно в транс. Это то, что Джей Хейли имеет в виду, когда говорит, что я ввожу и вывожу человека из транса так, что он этого не осознает.
Вопросы для ратификации гипнотических явлений:
подразумеваемая директива
Э: Хотите, чтобы Р. на вас смотрел?
Л: Нет.
[Миссис Л. теперь прикрывает грудь скрещенными над ней руками] Хотите, чтобы я на вас смотрел?
Л: Нет.
Э: Чтобы ответить на этот вопрос, она должна чувствовать себя обнаженной.
Р: Так что вы ратифицируете гипнотическое явление ощущения наготы. Это еще один пример подразумеваемой директивы путем вопроса, для ответа на который требуется, чтобы предварительно произошло гипнотическое переживание!
Э: Совершенно верно!
Р: Вы знаете, эти вещи настолько тонки, что я просто чувствую некоторое головокружение. Я чувствую себя так, будто сам сейчас под гипнозом. Так трудно понять некоторые вещи. Вероятно, мои старые мысленные установки трещат, и мои попытки ухватиться за это новое понимание заставляют меня испытывать состояние шока!
Э: Она здесь прикрывает грудь руками, поэтому я обхожу все трудности, связанные с тем, чтобы быть обнаженной, просто задавая вопрос.
Р: Вы обходите все ее возможные сомнения относительно того, чувствует ли она себя обнаженной и т.д.
Э: Я превратил это в fait accompli*, задав этот вопрос.
Р: Вы довольно часто используете это fait accompli при помощи осторожных вопросов.
Э: Совершенно верно.
Противоречие: сознательное и бессознательное
Э: Тут противоречие, не так ли?
Л: Пожалуй.
Э: Вам от этого неловко, не так ли?
Л: Да.
Э: Как это восхитительно, когда можешь использовать свой разум сознательно,
(Пауза)
и бессознательно.
[Несколько личных и идентифицирующих предложений здесь опущено].
Э: В чем противоречие? Она оказывается обнаженной для меня (подчиняясь гипнотическому внушению), но не хочет, чтобы я на нее смотрел. Она на самом деле не понимает, что я имею в виду, когда отвечает “пожалуй”.
Р: Поскольку она не понимает, вы снова держите ее в состоянии утраты равновесия.
Э: Я также снимаю любой сильный дискомфорт, давая ей знать, что быть противоречивым “восхитительно”, если вы можете “использовать свой разум сознательно и бессознательно”, в то время как это позволяет ей оставаться обнаженной.
Р: Вы даете ей возможность комфортно чувствовать себя с противоречием, и в то же время подкрепляете ее уверенность в том, что она обнажена. Она у вас “завязана узлом” и никуда не может двинуться, пока вы ей не внушите.
Э: Пауза между “сознательно и бессознательно” позволяет достичь разделения между сознательным и бессознательным. Восхитительно использовать сознательный разум: знать, что вы обнажены. Вы использовали свой бессознательный разум, чтобы стать обнаженным.
Р: Поэтому вы позволяете сознанию и бессознательному сделать что-то, и они работают совместно над заданием, которое вы им назначили.
Э: Совершенно верно. Она хочет быть одетой – это сознательная вещь. Она закрывает грудь руками – это сознательная вещь. Но она обнажена – это ощущение наготы идет из ее бессознательного, она оказалась обнаженной бессознательно.
Р: Она оказалась обнаженной бессознательно, через процесс чувствования, а не путем определения этого сознательной логикой. Чувства приходят из бессознательного.
Э: Да.
Прорыв через самоограничения:
возвращение к ранним воспоминаниям
Э: Р. хотел бы сделать нечто,
что предполагает достаточно сложные мыслительные явления.
Вы готовы это делать?
Л: Хорошо, но я не очень хорошо помню свое детство.
Э: Я рад, что вы так сказали.
Р: Вы осторожно спрашиваете ее разрешения и даете ей подготовительную установку для новой работы. Я замечаю, что вы всегда это делаете, когда даете что-нибудь новое. И Л. в очень типичной манере выражает один из способов, которыми сознательные предубеждения ограничивают ее способность помнить. Вы пользуетесь этим самоограничением и пытаетесь сквозь него прорваться.
Идеомоторный сигналинг для задействования
бессознательных потенциалов: депотенциализация
ограничивающих установок сознания
Если ваше бессознательное полагает, что вы помните детство значительно лучше, чем вам кажется, то ваша рука поднимется.
[Рука миссис Л. действительно поднимается].
Э: Вы помните детство лучше, чем вам кажется. Вы не против заглянуть в свое детство?
Э: Л., закройте глаза.
(Пауза)
Я хотел бы, чтобы вы почувствовали замешательство,
по поводу чего-то,
что вы можете видеть.
Мне сначала нужна какая-нибудь информация.
У вашего отца был сад, когда вы были очень маленькой?
Л: Да.
Э: Хорошо.
Я хотел бы, чтобы вы почувствовали замешательство по поводу чего-то, что вы видите на другой стороне сада.
(Пауза)
Это маленькая девочка.
Она хорошая маленькая девочка.
Может быть, она делает что-то, чего ей не следует делать,
может, у нее грязные руки
или грязное личико.
Я бы хотел, чтобы вы ухватились за этого ребенка,
держали ее
и
держали ее.
Р: То, что ее рука поднялась, демонстрирует разницу между ее сознательным ограниченным взглядом на себя и более свободным бессознательным. Косвенным образом вы также депотенциализируете ее сознательные установки и предвзятости, делая очевидным противоречие между ее сознательно выраженным мнением и левитацией ее руки, которая означает противоположное мнение бессознательного. Вы вновь демонстрируете, как вызвать противоречие или конфликт между сознанием и бессознательным, чтобы держать пациента в состоянии утраты равновесия, состоянии творческого потока, в котором легче стряхнуть ограничивающие установки, чтобы более креативно работать над собой. Ваши внушения почувствовать “замешательство” вводят установку на замешательство, которая также поможет ей прорваться через свои сознательные ограничения.
Обобщающие внушения, вызывающие
конкретные личные воспоминания
Я хотел бы, чтобы вы наблюдали, как она растет.
(Пауза)
И на самом деле наблюдать, как этот ребенок растет,
(Пауза)
и отмечать изменения в ней.
Будет много изменений,
много противоречивых мыслей,
веришь-не веришь,
какие-то вещи, которыми нельзя поделиться
с посторонними людьми,
и я хочу, чтобы эта маленькая девочка росла,
и через некоторое время вы заметите,
что эта маленькая девочка на самом деле Л.
Поэтому с интересом наблюдайте за Л.
(Пауза)
Смотрите на нее с интересом и удовольствием,
и вы можете о ней знать
все, что угодно,
но вы расскажете мне только то,
чем можете поделиться с незнакомыми людьми.
Р: Тут вы начинаете серию очень обобщенных внушений, которые применимы к кому угодно, однако они вызывают очень конкретные и личные воспоминания.
Э: В реальной жизни, когда человек растет и проходит через половое созревание, естественно, бывают периоды большой неуверенности: веришь – не веришь. Фраза “Только то, чем можно поделиться с незнакомыми” вводит ее в очень личные переживания, и мне не нужно говорить при этом, чтобы у нее были личные переживания.
Глубина транса: спонтанное бессознательное
движение против функций наблюдателя
Обратите внимание, что иногда вы забываете, что эта девочка – Л.
(Пауза)
А затем вы вдруг понимаете: да, это так.
(Пауза)
Р: Этот вид забывания является способом еще более глубокой депотенциализации сознания в трансе. Ей дается рекомендация скользить на более автономных и бессознательных потоках фантазии, пока она вновь не поймает себя, пока наблюдающая функция Эго вновь не включится, что неизбежно. Интересно, не от этого ли естественного чередования, то бессознательного скольжения, то наблюдения и отчасти контроля, зависит колебание транса по глубине, которое спонтанно происходит при гипнозе?
Программа полового созревания
Обратите внимание, что она начинает
иначе ощущать свое тело.
(Пауза)
Обратите внимание, что временами
эта девочка думает сама про себя:
“Неужели это я?”
Обратите внимание, что временами
вы смотрите на эту девочку,
вы можете видеть себя,
хотя на самом деле это не вы.
Да, но на самом деле это так,
нет, не так, нет, так.
Получите как можно больше удовольствия
(Пауза)
Э: Когда у девочки начинают развиваться груди и расти волосы на лобке, она проходит через такие ощущения: это я, но это не я.
Р: Хотя она этого не осознает, вы ведете ее к тому, чтобы вновь пережить чувства полового созревания.
Искажение времени при пересмотре жизни
...и время тянется так долго,
(Пауза)
независимо от того, как бы мало ни прошло по часам,
это действительно долго.
(Пауза)
И поскольку
вы собираетесь поделиться частью этих знаний со мною
и выбрать некоторые определенные вещи,
которыми вы можете поделиться с незнакомыми людьми,
но только те,
которыми можно поделиться с незнакомыми людьми.
(Пауза)
Вы видели на видеопленке,
как раскрывается цветок,
и точно так же эта маленькая девочка
вырастает
из маленького бутончика в расцветшую розу.
Р: Это пример вашего обычного использования искажения времени, интерполированного в таком месте, где это очевидным образом будет способствовать проводимой работе. Затем вы защищаете ее, подчеркивая, что она поделится только тем, чем можно поделиться с незнакомыми людьми.
Э: Есть еще одна косвенная ассоциация с половым созреванием: женственность, раскрывающаяся, как цветок.
Пробуждение, которое подкрепляет внутреннюю
работу: подразумеваемая директива
и постгипнотические внушения
И когда вы закончили смотреть на нее, на самом деле,
вы проснетесь
и расскажете нам только то, чем вы готовы поделиться.
[Через минуту или около того Л. пробуждается и потягивается].
Э: Привет, Л.
Л: Привет.
Р: Интересно, как вы обусловливаете пробуждение завершением внутренней задачи. Это форма подразумеваемой директивы, которая включает постгипнотическое внушение рассказать вам только то, чем она готова поделиться.
Э: Совершенно верно.
Р: Вы знаете, что она должна будет когда-нибудь проснуться, и она может даже очень хотеть проснуться. Она, таким образом, доделает внутреннюю работу, чтобы можно было проснуться. Когда она, наконец, просыпается, это должно подкрепить тот факт, что внутренняя работа уже закончена.
Э: Да, это ее признание, что внутренняя работа уже закончена. Будить ее в такой манере – значит заставить ее это сделать, но я не говорил словами: “Теперь сделай это!”. Она не признает, что я ее заставил.
Завершение транса и амнезия
[Когда Л. пробуждается, Эриксон приветствует ее жизнерадостным: “Привет” и затем предлагает ей рассказать некоторые из своих ранних переживаний, которые она вспомнила, пока была в состоянии транса. После десяти минут неторопливого рассказа С., которая сама была в трансе, спонтанно пробуждается. В ответ на расспросы выясняется, что С. немножко соскучилась и, может быть, была немножко недовольна тем, что все внимание обращено на Л., и ей просто захотелось проснуться, чтобы быть вместе с нами. Она разбудила себя, сказав себе мысленно: “Я собираюсь сосчитать до трех и затем проснуться, чувствуя себя освеженной и полной внимания”. И затем она сделала именно это. Она слишком деликатна, чтобы обращаться к Эриксону с жалобами, но испытывает некоторые сомнения и склонна ставить под вопрос всю процедуру.]
Э: Это жизнерадостное “привет” при пробуждении вызвано тем, что “привет” относится к миру сознания, я тем самым говорю ей, что она проснулась полностью и забыла о своей бессознательной деятельности.
Р: Таким образом вы добиваетесь амнезии, за исключением тех вещей, о которых вы сказали, что она сможет сообщить их вам.
Э: Я вызываю амнезию, предполагая “что все это кончилось и завершено, теперь давайте займемся чем-нибудь другим”.
Подразумеваемая директива
“Подразумеваемая директива” – термин, которым мы обозначаем распространенный тип косвенного внушения, используемый в клиническом гипнозе (Cheek and Le Cron, 1968). “Подразумеваемая директива” обычно состоит из трех частей: (1) введение, связывающее по времени, (2) подразумеваемое (или имплицитное) внушение и (3) поведенческая реакция на сигнал, когда подразумеваемое внушение завершено. Мы можем, таким образом, проанализировать подразумеваемую директиву из этого сеанса следующим образом:
Как только вы узнаете
(1) Связывающее по времени введение, фокусирующее пациента на внушении, которое последует дальше.
что только вы и я или что только вы и мой голос находитесь здесь
(2) Подразумеваемое (или имплицитное) внушение.
Ваша правая рука опустится на ваше правое колено.
(3) Поведенческая реакция, показывающая, что внушение принято.
Подразумеваемая директива, часто используемая Росси, чтобы завершить гипнотерапевтический сеанс, бывает следующей:
Как только ваше бессознательное будет знать,
(1) Связывающее по времени введение, которое способствует диссоциации и готовности полагаться на бессознательное.
что оно может снова вернуться в это состояние комфортно, легко, чтобы делать конструктивную работу в следующий раз, когда мы будем вместе,
(2) Подразумеваемое внушение, для того чтобы вновь легко войти в транс, выраженное терапевтически мотивированным образом.
вы обнаружите, что пробуждаетесь, чувствуя себя свежей и полной внимания.
(3) Поведенческая реакция, доказывающая, что вышеприведенное внушение принято.
Когда поведенческая реакция, указывающая на завершение, является неизбежной реакцией, желательной для самого пациента (как в вышеприведенных примерах), мы получаем ситуацию, в которой поведенческая реакция имеет также мотивирующие свойства завершения внушения. Поведенческая реакция, указывающая на завершение внушения, имеет место на непроизвольном или бессознательном уровне. Таким образом, бессознательное, которое выполняет внушения, само сигнализирует, что оно выполнено.
Подразумеваемая директива порождает состояние внутреннего обучения, оно является скрытым, поскольку никто не может сказать, что оно происходит, так как оно является серией исключительно внутренних реакций субъекта, часто без сознательного восприятия, и обычно после транса память о нем утрачивается. Терапевт и пациент знают только, что оно завершено, когда требуемая реакция (например, сигнал пальцем, головой, пробуждение от транса) наконец, происходит, сигнализируя о завершении внутреннего состояния обучения.
Подразумеваемая директива является, таким образом, способом активизации процесса внутреннего обучения или решения проблемы. Мы можем предположить, что все доступные психические ресурсы субъекта (например, хранимые воспоминания, сенсорные и вербальные паттерны ассоциаций, различные формы предшествующего обучения и т.д.) собираются вместе для креативного состояния обучения и решения проблемы. Поскольку недавние эксперименты в нейрофизиологии обучения заставляют предположить, что во время обучения в соответствующих клетках мозга фактически синтезируются новые протеины (Rossi, 1973а), мы можем рассуждать о том, что подразумеваемая директива способствует внутреннему синтезу новых протеиновых структур, которые могут функционировать как биологическая база нового поведения и феноменологического опыта в пациенте.
Подразумеваемая директива является интересной из-за ее сходства с методикой биологической обратной связи. В большинстве форм биологической обратной связи используется электронное устройство, которое сигнализирует, когда достигнута внутренняя реакция. Собственные скрытые автономные реакции пациента используются для того, чтобы сигнализировать, когда достигнута внутренняя реакция. Формальное сходство между ними можно записать следующим образом:
1. Сознание получает задачу, которую оно не знает, как выполнить самостоятельно.
Повысьте (понизьте) свое кровяное давление на 10 единиц.
Сделайте свою правую руку теплее, а левую руку прохладнее.
Усильте альфа-ритм в своем правом полушарии.
Расслабьте напряженные мускулы лба.
2. Сознание получает сигнал, который помогает ему осознать, когда какая-либо форма поведения изменилась в направлении желаемой реакции. При биологической обратной связи это достигается с помощью электронного датчика, который замеряет реакцию (изменение кровяного давления, температуры тела, альфа-волн или мускульного напряжения в вышеприведенных примерах) и показывает любые изменения в реакции на измерительных приборах, позволяющих субъектам самим отслеживать свое поведение.
В случае подразумеваемой директивы, напротив, собственная бессознательная система пациента служит датчиком, показывающим, когда желательная внутренняя реакция (изменение кровяного давления, температуры тела и т.д.) будет достигнута, и переводит его в явный поведенческий сигнал, который может восприниматься сознанием.
Достоинство подразумеваемой директивы по сравнению с биологической обратной связью очевидно. Последняя являет собой достаточно громоздкую методику, требующую сложного и дорогостоящего электронного оборудования. Она ограничена теми реакциями, которые могут быть реально измерены. Напротив, подразумеваемая директива не требует никакого оборудования и ограничена лишь воображением и остроумием терапевта и пациента. Хотя никаких сравнительных исследований еще не проводилось, можно предполагать, что электронное оборудование биологической обратной связи может обеспечить боґльшую надежность контроля, чем при подразумеваемой директиве, потому что это в самом деле достаточно серьезная проблема при использовании любого метода гипноза: относительная надежность реакции разных индивидов и у одного и того же индивида в разных случаях. Вполне возможно, что проблема надежности может быть отчасти решена путем использования такой аналогии с биологической обратной связью. Надежность биологической обратной связи обеспечивается надежностью сигнальной системы, обеспеченной электронными инструментами. Гипнотические процедуры можно сделать более надежными, заставив пациентов вспомнить и сообщить об изменении в переживаниях и поведении, которые начинают и сопровождают желательную гипнотическую реакцию. Эти изменения могут затем функционировать в качестве сигналов для вызывания этой гипнотической реакции в других случаях. В этом случае гипноз и биологическая обратная связь имеют еще одну общую цель: установить связь между сознательной мыслью и поведением и прежде непроизвольной реакцией.
Упражнения на подразумеваемую директиву
1. Подразумеваемая директива выработана в клинической практике, но не существует никаких исследовательских данных, экспериментально подтверждающих ее полезность. Может ли читатель изобрести подразумеваемые директивы, которые могут пройти объективную проверку контролируемым экспериментальным повторением?
2. Изобретите подразумеваемые директивы, которые будут способствовать переживанию всех основных гипнотических явлений.
3. Изобретите подразумеваемые директивы, которые будут способствовать переживанию внутреннего обучения, направленного на терапевтически полезные цели (например, высвобождение бессознательного от ограничений запрограмированности Эго конкретного пациента, ради поиска нового решения проблемы).
4. Поскольку подразумеваемая директива включает непроизвольный сигнал о том, что внушение выполнено, ее можно использовать вместо “вызова” для проверки эффективности трансовой работы. В классических подходах к обучению трансу операторы “тестировали” и “доказывали” глубину и валидность транса и силу своих внушений “вызовом”, который они бросали субъектам – попытаться открыть глаза или расцепить руки, когда им было внушено, что они не могут этого сделать. Если субъекты не могли открыть глаза, то они проходили испытание и валидность транса была установлена. Подразумеваемая директива добивается тех же самых целей значительно более конструктивным и терпимым образом. Она сохраняет локус контроля внутри пациента, где ему и место, вместо того чтобы создавать иллюзию контроля терапевта. Таким образом, она является ценным индикатором и для субъекта и для терапевта, что желаемая реакция действительно имеет место. Терапевт может теперь научиться изобретать подразумеваемые директивы как индикаторы любой стадии развития и завершения внушения, требующих внутренних реакций (воспоминания, ощущения и т.д.), которые в других условиях скрыты от наблюдения терапевта.
Вопросы, которые фокусируют,
внушают и подкрепляют
Один из наиболее удивительных аспектов подхода Эриксона состоит в том, как он использует вопросы для фокусировки внимания, для косвенного внушения и одновременно для подкрепления. В повседневной жизни вопросы кажутся такими невинными. Когда другие люди задают нам вопрос, часто это бывает вызвано их собственными нуждами, и вопрос предполагает, что мы что-то знаем и нам совсем не трудно им помочь. Вопросы, содержащие просьбу о помощи, указании, совете и т.д., относятся к этой категории и весьма полезны для фокусировки внимания. Еще одна полезная категория вопросов относится к способностям: можете ли вы сделать то-то и то-то? Вопросы о способностях часто имеют сильное мотивационное свойство после многих лет усилий, когда в детстве, подростковом возрасте и юности мы пытались ответить на развивающий вызов: “Я попытаюсь и, спорим, я сумею!”. Вопросы о способностях полезны для мотивации пациентов при условии, что требования их не слишком велики. Нам следует быть осторожными, поскольку эти вопросы могут быть также коварными и деструктивными, когда они переживаются как безжалостная ситуация экзаменов или допроса.
Недавние исследования (Sternberg, 1985; Shevrin, 1985) показывают, что когда человеку задают вопросы, его мозг продолжает исчерпывающий поиск по всей системе памяти на бессознательном уровне даже после того, как ответ найден, и на сознательном уровне он удовлетворителен. Разум сканирует 30 пунктов в секунду, даже когда человек не сознает, что поиск продолжается. Результаты таких поисков на бессознательном уровне видны на примере многих знакомых переживаний повседневной жизни. Как часто мы забываем имя или название предмета, и затем оно вдруг всплывает само собой через несколько минут после того, как наш сознательный разум перешел к чему-то другому? Как часто мы бываем сознательно удовлетворены решением, а затем вдруг возникают новые сомнения и, возможно, через короткое время автономно приходит лучший ответ? Тот факт, что такой бессознательный поиск и узнавание происходит в ответ на вопросы даже после того, как сознание явно удовлетворено и занято чем-то другим, является подтверждением ранних исследований Эриксона, в которых он поддерживал спорную в то время точку зрения, что разум может быть занят одновременно двумя абсолютно независимыми задачами – одной на сознательном и другой на бессознательном уровне (Erickson, 1938; 1941). Это задействование бессознательных ресурсов представляет собой самую суть косвенного подхода, благодаря которому мы стремимся использовать непризнанные возможности пациента, чтобы вызвать гипнотические явления и терапевтические реакции.
Как обычно, Эриксон демонстрирует свой косвенный подход даже в использовании вопросов, которые типичным образом структурируют внутренние ассоциации пациента с помощью импликации. Вопросы часто подразумевают директивы. Они часто используются для депотенциализации сознательных установок, чтобы пациент стал более открытым для новых возможностей реагирования. Давайте проанализируем несколько вопросов Эриксона. Практически невозможно аккуратно классифицировать эти вопросы, поскольку даже самые простые из них очень сложны по своим импликациям и результатам.
Какая рука легче?
Фокусирует внимание на руках. Косвенно внушает, что одна рука будет легче и может левитировать. Подкрепляет легкость и возможность левитации как адекватную реакцию. Является подразумеваемой директивой в той мере, в которой требует гипнотической реакции для адекватного ответа. Иллюзорный выбор и двойная связка также включены в действие, поскольку человека обязывают дать гипнотическую реакцию независимо от того, какая рука ощущается как более легкая. Этот вопрос косвенно депотенциализирует сознание, поскольку он так необычен, что “нормальные” и привычные рамки сознания Эго не могут с ним справиться, поэтому пациент должен ждать, пока не возникнет бессознательная или автономная реакция.
Почему Джон только что ушел?
Этот вопрос в контексте данного сеанса, где миссис Л. видела Джона в качестве галлюцинации, служит в первую очередь косвенным внушением прекратить галлюцинировать. Он работает путем импликации и рефокусирует внимание.
Вы хотите, чтобы доктор Росси на вас смотрел?
В контексте данного сеанса, когда миссис Л. видит себя в галлюцинации обнаженной выше пояса, этот вопрос в значительной степени ратифицирует галлюцинаторное переживание с подразумеваемой директивой, что она должна проявить какую-то реакцию на то, что она обнажена перед относительно малознакомым человеком (она прикрыла грудь руками).
Вам приятно
(Пауза)
не знать, где вы находитесь?
Это косвенное составное внушение, которое обретает силу из многих источников. Оно является составным, поскольку одновременно задаются два вопроса: Вам приятно? Вы не знаете, где вы? Ответить на такой двойной вопрос настолько трудно, что пациент часто просто повинуется ему и ему “приятно, что он не знает, где он”. Использование отрицания “не знать” является дальнейшим источником замешательства, которое часто слишком трудно распутать, поэтому пациент просто повинуется. “Вам приятно” косвенно внушает удовольствие и является, таким образом, подкреплением.
Из этого анализа очевидно, что мы только подходим к самому началу нашего понимания языка вообще и вопросов в частности. Гипнотерапевт должен бы провести как можно более тщательное исследование этой области семиотики, известной как прагматика, взаимоотношений между знаками и пользователями знаков (Morris, 1938; Watzlawick, Beavin and Jackson, 1967; Watzlawick, Weakland and Fisch, 1974).
Упражнения с вопросами для анализа
1. Проведите сходный анализ по следующим вопросам, а также по любым другим, которые вы найдете интересными в наведениях, содержащихся в этой книге.
Вы хотите войти в транс сейчас или попозже?
Где ваше тело испытывает наибольшее чувство комфорта?
Можете сказать “что-нибудь”? (Обратите внимание, что вопрос используется как тест на буквализм.)
Вы в самом деле понимаете? (Ударение голосом на “в самом деле”)
Умеете ли вы наслаждаться тем, что расслабились и не обязаны помнить?
Ваше бессознательное может справиться с этой проблемой?
Вам комфортно не знать, кто я?
Вопросы для косвенного наведения транса
Одна из самых полезных форм внушения – это вопрос, который (1) фиксирует и фокусирует внимание и в то же время (2) помогает субъектам войти в свою собственную матрицу ассоциаций в поисках полезных форм реакции, которые (3) можно перестроить в новые паттерны поведения. Эриксон нередко наводит транс и проводит весь гипнотерапевтический сеанс в виде серии вопросов.
1. Какого рода транс вы хотели бы пережить?
2. Сколько времени вам понадобится, чтобы войти в этот транс?
3. Как вы узнаете, что начали испытывать транс?
4. Вам и теперь кажется, что вы все еще вполне бодрствуете?
5. Насколько, по вашим ощущениям, вы уже вошли в транс?
6. Как скоро ваш транс станет глубже?
7. Вы мне дадите знать, когда он будет достаточно глубоким, хорошо?
8. Что бы вы хотели теперь испытать в этом трансе, пока он углубляется? Или хотите, это будет сюрприз? рано или поздно?
9. Вы ведь позволите своей руке (пальцу, голове) шевельнуться, как только она станет теплее (холоднее, онемеет и т.п.)?
10. И вы не знаете, в какой мере хотели бы сохранить это онемение после того, как проснетесь, верно?
Каждый из этих вопросов вызывает ассоциативную реакцию на различные аспекты внутреннего переживания транса пациентом. Результатом первых трех будет реинтеграция опыта предшествующих трансов и в то же время усиление мотивации пациента к тому, чтобы испытать их теперь. Вопросы 4 и 5 помогают пациентам оценить свое состояние на текущий момент и помочь перейти от бодрствования к трансу. Вопросы 6 и 7 завершают этот переход и создают сигнальную систему, чтобы пациенты могли дать знать терапевту, когда достигнут транса достаточной глубины. Вопросы 8, 9 и 10 являются вариациями, при помощи которых можно исследовать вызывание практически любого гипнотического явления или постгипнотической реакции. Таким образом, вопросы являются способом, с гарантией обеспечивающим переживание транса. Вопрос, более чем любая другая форма гипноза, по-видимому, автоматически включает отдельные аспекты конкретного явления так, что они могут быть выражены в виде возможной гипнотического реакции.
Фрагментарное развитие транса
Нам представляется, что транс лучше наводить отдельными фрагментами, чем сразу требовать все. Метод вопросов позволяет пациентам переживать транс постепенно. Он также дает возможность терапевту постоянно наблюдать процесс и знать, где пациент в каждый данный момент находится. Это похоже, но не идентично фрагментации по Фогту (Weitzenhoffer, 1957; Kroger, 1963) и процессу “гетероактивной гипервнушаемости” (Hull, 1933), по которому следование одному внушению обычно увеличивает вероятность следования и другому.
