Текст книги "Прокурор бросает вызов"

Автор книги: Эрл Стенли Гарднер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц)

Селби ласково похлопал ее по плечу.

– Я знаю, Сильвия. Я понимаю, о чем ты сейчас говоришь.

– Что ж, – произнесла она с немного вымученной улыбкой, – это не избавляет нас от необходимости смотреть на реальность нашей собственной жизни, Дуг Селби. Ты окружной прокурор графства Мэдисон. Я репортер «Кларион». И мне нужно сделать хорошую статью, которая позволит читателям газеты увидеть вещи такими, какими их увидела я… И кроме того, нам предстоит еще выяснить, почему Мэдж Трент не позвонила своей дочке и не рассказала, что произошло с Крольчихой-мамой, которую преследовал злой Койот.

Селби опустил голову в знак молчаливого согласия, вставил ключ в зажигание и завел мотор.

Глава 16

– Дуг, я хотела бы позвонить в газету, – произнесла Сильвия Мартин. – Ты не возражаешь?

– Ничуть, – ответил Селби. – Я высажу тебя возле отеля.

Он вел машину молча, сосредоточенно нахмурив лоб. Отыскав подходящую стоянку, он затормозил у тротуара и сказал:

– Ты иди, Сильвия. Мне нужно кое-что обдумать. Когда она вернулась через десять минут, он сидел в той же самой позе, откинувшись на спинку сиденья и глубоко погрузив руки в карманы пальто.

Сильвия распахнула дверцу и забралась в машину.

– С чего такой мрачный вид? Тебе передалось мое настроение? – спросила она.

– Знаешь, у меня в голове все время крутится одна заманчивая мысль. Пока это только смутная догадка. Я не могу ей довериться, пока не получу доказательств, а вот откуда их взять, ума не приложу.

Она взглянула на него и нерешительно произнесла:

– Может быть, ты поделишься со мной своими подозрениями, а я выскажу тебе мнение дилетанта?

Селби вытащил из карманов пальто одетые в перчатки руки и принялся барабанить кончиками пальцев по полированной поверхности руля.

– До сих пор, Сильвия, наши действия основывались на том предположении, что бродяга либо разыскивал свою внучку, либо выслеживал того, кого собирался убить на основании мотивов, которые становятся ясны, если прочитать письма, найденные нами в его кармане.

Он замолчал, и она кивком попросила его продолжать.

– Мне кажется, – вновь заговорил он, – что даже для человека таких суровых убеждений, с таким сжатым в ниточку ртом и всем его несусветным упрямством было бы немного странным отправляться на поиски обидчика своей дочери спустя столько лет. С другой стороны, у Уоткинса был пистолет, и он явно собирался пустить его в дело. Выходит, мы могли выбрать неверную мотивацию?

– Какой же вариант возник у тебя?

– А вот какой. Предположим, что после смерти дочери Уоткинс отправился мстить, но не за ее поруганную честь в общепринятом смысле этого слова, а с целью наложить справедливую кару на человека, повинного в ее смерти.

– Ты хочешь сказать, что он разыскивал водителя сбившей ее машины? – Селби утвердительно кивнул. – Но почему ты так решил?

– Помнишь, девушка не могла достаточно точно вспомнить машину, но запомнила букву и первую цифру номерного знака? Она также в общих чертах сообщила, как она выглядела. Теперь сопоставь это с тем, что Дорожный департамент учреждает для каждой части штата особые обозначения. Например, Долина Империал – «ДИ», немного севернее…

– Да, да, мне это известно, Дуг. Продолжай.

– Если помнишь, в материалах дела проскальзывает упоминание о том, что у Джорджа Стэплтона была роскошная многоцилиндровая спортивная машина, за которую ему даже в подержанном виде предлагали не меньше двух тысяч долларов, и что он внезапно уступил ее Каттингсу всего за семьсот пятьдесят?

– Я этого не знала. Ты мне не говорил.

– Ну так теперь знай. Это выяснилось совершенно случайно, когда мы допрашивали двоих ребят.

– И ты думаешь, что Стэплтон?.. – Она замолкла, пораженная невероятностью собственной догадки. – Боже всемогущий, но это же абсолютно невозможно, – быстро заговорила она. – Стэплтон, понятно, шалопай и бездельник, любит пустить пыль в глаза, но ведь он сын самого влиятельного в городе человека.

Селби вновь глубоко засунул руки в карманы пальто.

– Вот именно, – произнес он. – Благодаря протекции отца Стэплтону-младшему вечно все сходило с рук. Он носился по дорогам со скоростью семьдесят, восемьдесят миль в час. Он не платил штрафов. Его отец умел найти подход к представителям полиции. Выпить две-три рюмки спиртного, а потом колесить по городу было для Джорджа делом обычным.

– И ты думаешь, что он сбил эту девушку?

Селби ответил не сразу. Опустив подбородок на грудь, он некоторое время устало разглядывал светящиеся окошки приборной панели и лишь затем неторопливо кивнул.

– Это многое ставит на свои места, – сказал он. – На девушку налетел пьяный лихач. Она попыталась запомнить номерной знак машины, но сумела разглядеть лишь цифру и букву. Однако этих цифры и буквы ее отцу оказалось достаточно, чтобы определить, в какой части штата ее разыскивать. Возможно, кроме того, она назвала ему цвет машины и сказала, как она выглядела. И тогда он отправился на поиски водителя, чтобы учинить над ним суд. Он знал, что владелец машины проживает где-то в окрестностях Мэдисон-Сити, и принялся патрулировать дорогу, справедливо рассудив, что человек, имеющий такой роскошный автомобиль, не должен нуждаться в деньгах, а имея достаточно денег и красивую машину, будет изрядно мотаться между Мэдисон-Сити и Лос-Анджелесом.

Но он не учел, что Стэплтона-младшего ни в коей мере нельзя было обвинить в отсутствии сообразительности. Он понял, что, если бы кто-нибудь запомнил номер его машины целиком, полицейские оказались бы возле дверей его дома раньше, чем он успел бы до него добраться. Однако исключать вероятность того, что кто-то мог сообщить властям лишь часть номера плюс то, как выглядела машина, он не собирался. Не зная, кому машина принадлежит, но зная, в какой части штата она зарегистрирована, ее могли разыскивать. И Джордж решил схитрить, продав ее в другую часть штата, а себе купить новую.

– Дуг, я просто не могу в это поверить!

– Понимаю, однако в сказанном все же есть определенный смысл. Итак, Уоткинс патрулировал дорогу, высматривая машину. Он не знал, что к тому времени Каттингс уже перегнал ее в другую часть штата. Но вчера вечером, когда Каттингс снова появился в наших краях, Уоткинс засек его. Теперь ему оставалось найти, где Каттингс остановился, но это было делом нескольких часов. Учти, что, когда машина пронеслась мимо него по шоссе, он мог запомнить остальные цифры номера. Затем он принялся рыскать по мотелям и, наконец, выяснил, где остановился водитель. Уоткинс обладал рациональным, прямолинейным умом. Он был человеком суровым, слепо уверенным в своей правоте и, несомненно, принадлежал к числу сторонников простого правила «око – за око, зуб – за зуб». Однако к тому времени Каттингс уже сел в свою машину и отправился в «Пальмовую хижину». Уоткинс решил дожидаться его возвращения. Он сумел пробраться в коттедж и притаился в засаде.

– Но как он туда проник? – спросила она.

– Это нам еще предстоит выяснить.

– Каким образом?

– Прежде всего, – ответил Селби, – я собираюсь отправиться в полицейский участок, перелистать все протоколы дорожно-транспортных происшествий и узнать, как много Марсия Уоткинс успела сообщить полицейским, прежде чем умерла. Если окажется, что данное ею описание сбившего ее автомобиля указывает на большую красную машину с белой полосой по бокам, вытянутым, скошенным багажником и невысокой крышей, и если названные ею буква и цифра номерного знака будут свидетельствовать, что эта машина из нашего графства, у меня не останется ни малейших сомнений.

– С этим нельзя шутить, Дуг! Да Стэплтон начнет землю рыть, если ты предъявишь его сыну подобное обвинение: Слышишь, не смей делать ни единого шага, пока не раздобудешь доказательств.

– Знать бы, откуда их взять, – мрачно проговорил Селби. – Единственный свидетель, и тот мертв.

– Ты сейчас хочешь заехать в полицейский участок? Он кивнул, вытащил руки из карманов, повернул ключ в замке зажигания и завел мотор.

– Что ж, попробуем, – сказал он. – Если дельце выгорит… Нет, ты представляешь, какой начнется переполох? Все мыслимые и немыслимые рычаги будут пущены в ход, лишь бы заставить меня отступиться от молодого Стэплтона.

– А как же Инее?

– При чем тут она?

– Думаешь, она это легко воспримет?

– Не знаю, – ответил Селби.

– Дуг, ты не думаешь… что на теперешней стадии тебе лучше передать расследование Брэндону? Ведь одно дело прийти к Чарльзу де Витту Стэплтону и заставить его отвечать на вопросы, и совсем другое… обвинять в преступлении брата Инее.

Селби упрямо тряхнул головой.

– Я должен довести расследование до конца, – произнес он.

Он тронул машину, и они в молчании поехали по вечерним улицам. Через несколько минут они остановились перед небольшим зданием, в котором размещался полицейский участок.

– Тебе лучше подождать в машине, – обратился он к Сильвии. – Я быстро.

Он выбрался из-за руля, хлопнул дверцей и зашагал по тротуару, размахивая полами незастегнутого пальто.

Сильвия Мартин погрузилась в теплый полумрак салона и принялась ждать. Селби появился через пятнадцать минут.

– Ну как? – спросила она.

– Все сходится! – радостно воскликнул он. – Полицейские подтвердили, что девушка смогла назвать букву и первую цифру номера. Она описала машину как большой красный автомобиль с белой полосой по бокам, удлиненной задней частью и запаской на крышке багажника… Иными словами, насколько я понимаю, она описала именно ту машину, которая как две капли воды похожа на машину Стэплтона-младшего, ныне принадлежащую Каттингсу.

– К сожалению, тебе ничего не удастся доказать, Дуг, – проговорила она. – Все, чем ты располагаешь, – одни догадки. Ведь девушка вполне могла ошибиться, запоминая номер. Большая красная машина с белой полосой – вот и все, что она смогла сообщить. И она умерла. Она не подтвердит, не даст показаний. Если бы ты узнал обо всем этом на следующее утро после происшествия, ты еще мог бы…

– Я знаю об этом сейчас, и этого достаточно, – мрачно перебил Селби.

– Что ты теперь собираешься делать?

– Вернуться в Мэдисон-Сити и еще раз прикинуть, что к чему.

– Надеюсь, ты не станешь выступать против Джорджа, не имея на руках доказательств?

– Сильвия, я не знаю, откуда смогу их взять.

– Значит, ты все же собираешься предъявить ему обвинение?

– В противном случае я совершил бы предательство по отношению к собственному долгу.

– А как мы поступим с исчезновением хостессы?

– Не знаю. Я не могу понять, каким образом она замешана в дело, – ответил он.

– Итак, следующая остановка – Мэдисон-Сити?

Селби достал из кармана трубку, набил ее табаком и, сложив ладони лодочкой, зажег спичку. В свете ярко-красного огонька его решительный профиль казался совсем мальчишеским.

– Здешним полицейским так и не удалось выяснить о Марсии Уоткинс ничего конкретного, – сказал он. – Ее отец обратился к ним с просьбой организовать проверку отелей, чтобы выяснить, в каком из них она остановилась. Проверку организовали, но она ничего не дала.

– И у тебя возникла идея?

– Да, я как раз думал над этим. Если она добиралась в Сан-Диего междугородным автобусом, то, отправляясь куда-то, наверняка оставила бы вещи в камере хранения прямо на станции.

– Но тогда в ее сумочке оказалась бы квитанция, – возразила Сильвия.

– Это верно, – согласился Селби. – Но ведь был же у нее какой-то багаж. И она должна была его где-то оставить. Давай на всякий случай все же подъедем к автобусной станции. Кстати, девушка была сбита всего в двух кварталах оттуда.

Когда они добрались до автобусного депо, Селби вновь попросил Сильвию немного подождать, а сам отправился расспрашивать. Она сидела, глядя, как светящаяся стрелка на приборной доске машины отсчитывает минуты. Наконец, он появился, неся в руках два чемодана и торжествующе улыбаясь.

– Дуг, ты нашел их! – воскликнула она. Он довольно кивнул.

– Все оказалось предельно просто. Она сошла с автобуса и попросила дежурного по станции приглядеть за вещами минут десять – пятнадцать, пока она отлучится сделать пару телефонных звонков. Когда минул час, а она так и не вернулась, он поместил ее вещи в камеру хранения. Он сразу вспомнил этот случай, но, прежде чем согласился расстаться с чемоданами, потребовал, чтобы я позвонил в полицию и получил официальное разрешение их забрать.

Селби уложил чемоданы на заднее сиденье автомобиля и весело произнес:

– Все идет отлично! Мы приближаемся к цели.

– Тебе не хочется посмотреть, что в них? – спросила она.

– Не сейчас, – ответил он. – Мы остановимся, когда немного выберемся из города. Теперь нам надо побыстрее вернуться в Мэдисон-Сити.

В пригороде он свернул в тихий, безлюдный переулок и затормозил возле тротуара. Они зажгли лампочку под крышей салона. Сильвия помогала обследовать чемоданы.

– Дуг, здесь какие-то бумаги, – сообщила она, погрузив свои проворные, тонкие пальцы в очередную стопку белья и вытащив из нее скрепленные аптечной резинкой записную книжку, несколько конвертов и пачку свернутых вдвое листов.

Первое же из раскрытых ими писем содержало желаемую информацию. Оно было отпечатано на фирменном бланке чикагской адвокатской конторы и сообщало следующее:

«Уважаемая миссис Уоткинс!

В ответ на Вашу просьбу связаться с отцом Вашей дочери Эдит, в настоящее время находящейся на воспитании в детской школе-интернате «Мид-Континенталь», касательно увеличения денежного пособия, выплачиваемого им на содержание ребенка, с почтением уведомляем, что в полученном нами сегодня ответном письме адвоката Сэмюэла К. Роупера из Мэдисон-Сити говорится, что наш адресат консультировался с ним относительно вышеизложенного, что деньги, выплачиваемые Вам ныне, являются следствием проявления доброй воли со стороны его клиента и что, если Вами будет предпринята какая-либо попытка добиться увеличения суммы через судебные инстанции, факт отцовства будет им отрицаться и Ваши требования яростно оспариваться. Мистер Роупер сообщает, что ежемесячная сумма в двадцать пять долларов, жертвуемая его клиентом, является окончательным максимумом и что передача денег будет немедленно прекращена, если Вы попытаетесь заявить права, которыми Вы, по Вашему утверждению, обладаете в данном вопросе. Ожидая Ваших дальнейших инструкций, остаемся преданными Вам…»

Оторвав глаза от письма, Селби встретил встревоженный взгляд Сильвии Мартин.

– Господи, а Роупер-то тут при чем? – прошептала она.

– Ума не приложу, – ответил прокурор.

– Ты надеешься, что тебе удастся его уговорить открыть имя клиента?

– Нет, но, кроме него, оно должно быть известно чикагским адвокатам.

– Может, пошлем телеграмму?

– У нас есть только адрес конторы. Сейчас суббота, вечер. Завтра воскресенье.

– А что, если попросить чикагскую полицию разыскать одного из компаньонов фирмы?

Селби помотал головой.

– Не стоит. Тот, кто является отцом ребенка, в данный момент к делу отношения не имеет. Главное теперь – это выяснить, действительна ли Джордж Стэплтон находился за рулем той самой машины, которая сбила девушку.

– Придется играть втемную?

– Что ж, я люблю рисковать, – ответил он.

– А как насчет хостессы? У тебя не возникло идеи?

– Знаешь, не исключено, что в момент аварии в машине со Стэплтоном находилась какая-нибудь женщина, и вполне вероятно, что этой женщиной была Мэдж Трент.

– Но ведь это… почти все расставляет на свои места! – Глаза Сильвии широко раскрылись.

Селби убрал чемоданы Марсии Уоткинс и обернулся к ней.

– Давай-ка на время забудем эту тему, Сильвия. Тебе нужно немного поспать.

– Когда сменить тебя за рулем? – спросила она.

– Когда устану, я разбужу тебя.

Она забилась в уголок, повернулась к нему лицом и, обхватив руками колени, принялась разглядывать его профиль.

– Как насчет вечерней сказки, господин окружной прокурор? – спросила она. – Вы расскажете, что произошло дальше с маленькой Крольчихой и злым Койотом?

Селби усмехнулся своей воинственной усмешкой.

– Охотники идут по следу злого Койота, – произнес он. – Будем надеяться, они разыщут его, прежде чем он доберется до бедной Крольчихи-мамы.

Глава 17

Селби едва успел въехать в Мэдисон-Сити, как позади него послышалось протяжное завывание сирены. Он сбавил скорость, прижал машину к обочине и, оглянувшись, увидел улыбающуюся во весь рот физиономию Рекса Брэндона.

– Ты что, на пожар? – крикнул шериф. – Между прочим, в этом городе действует ограничение скорости.

Селби остановил машину. Брэндон пристроил свою чуть впереди, вылез и, подойдя к прокурору, поставил ботинок на подножку.

– Привет, Сильвия, – поздоровался он и вновь обратился к Селби: – Ты по служебному делу или так, даму катаешь?

– А кого это интересует? – с наигранной серьезностью произнес Селби, и уголки его рта дрогнули в усмешке.

– Допустим, меня, – ответил шериф. – Если ты ехал по делу, я закрою глаза на превышение скорости, а коли нет – упрячу вас обоих в тюрьму.

– Выходит, придется в тюрьму, – грустно согласился Селби.

– Ну ладно, Дуг, рассказывай, что новенького, – произнес шериф, и его лицо сделалось серьезным.

– Не буду, Рекс.

– Интересно, почему?

– Потому что я совершаю политическое самоубийство. Я прокаженный. И не хочу, чтобы ты подвергал себя опасности, приближаясь ко мне.

Шериф окинул сидящих в машине цепким взглядом.

– Чем вызвана проказа? – спросил он.

– Непослушанием Чарльзу де Витту Стэплтону. По губам Брэндона скользнула усмешка.

– Ерунда! Слышал я о твоих подвигах. О них уже говорит весь город. Знаешь, я давно надеялся, что в один прекрасный день кто-нибудь на это решится. Порой мне кажется, что ему ужасно жмет его шляпа, и прямо руки чешутся подойти и вмазать так, чтоб она слетела. Теперь я понимаю, почему ты хотел отправить меня в Сан-Франциско. Хотел, чтобы я переждал бурю в тихонькой бухте, верно?

– Дело не только в этом, – ответил Селби. – Если Стэплтону втемяшится, он может нам сильно подпортить политическую ситуацию в графстве. А так большую часть времени он соблюдает нейтралитет, делая вид, что он слишком важная птица, чтобы вникать в местные дрязги. После выборов очередной победитель сам приходит к нему на поклон.

– Насколько я понял, он хотел, чтобы ты ни во что не вмешивал имя Джорджа, так?

Селби утвердительно кивнул. Шериф пристально посмотрел ему в глаза.

– Дуг, а почему ты не уступил ему? Ты ведь все равно не собирался затевать шумихи из-за этой карточной игры.

– Какая разница, собирался – не собирался. У меня своя голова, и думать за себя я никому не позволю. Впрочем, сейчас эта мелкая стычка уже не имеет никакого значения.

– Каков твой следующий шаг? – спросил Брэндон.

– Я направлюсь к нему домой, чтобы вытащить его сына из постели и обвинить в совершении наезда на человека. Чтобы подтвердить это обвинение, я не обладаю ни крупицей доказательств – одними догадками. Это блеф. Он или сработает, или же я брошу последнюю лопату земли на свою политическую могилу.

Брэндон убрал ботинок с подножки, не спеша вернулся к своей машине, выключил фары и мотор, вытащил ключ из замка зажигания, затем вновь подошел к машине Селби и, распахнув дверцу, произнес:

– Подвинься, Сильвия. Ты сядешь в центре. Дуг, поехали.

– Никуда ты со мной не поедешь, – ответил Селби.

– Попробуй-ка меня отсюда выставить.

– Да ладно тебе, Дуг, поехали, – весело проговорила Сильвия.

Селби колебался.

– Поехали, поехали, – подбодрила она. – Я же вижу, что он не шутит.

Шериф Брэндон расплылся в улыбке.

– Вы великолепно разбираетесь в мужчинах, юная леди.

Селби слегка приподнял руки, изображая человека, сдающегося в плен, включил скорость и помчал машину по Мейн-стрит.

– Выяснились новые факты? – по дороге спросил он шерифа.

– Не так чтобы особенно, – ответил Брэндон. – Карты дрянь. Отто Ларкин втихаря шатается по городу, набиваясь на расспросы об убийстве… Сам понимаешь, говорит он, конечно, нехотя, но тем не менее продолжает тереться в публичных местах, где его нет-нет да и заметят. Сперва он юлит, ломается, но потом как бы случайно выбалтывает, что, на взгляд, девушкам было известно о происшествии гораздо больше, чем они выложили, и что мы допустили громадную ошибку, отпустив их; нам, мол, надо было ковать железо, пока горячо. Естественно, он тут же оговаривается, что никого не критикует, а потом быстро исчезает, словно испугавшись, что сказал слишком много. Отбежав на квартал, он вновь начинает маячить на углу, дожидаясь, когда кто-нибудь примется задавать ему вопросы. И спектакль повторяется.

– Он когда-нибудь порвет себе пасть от любви держать ее широко раскрытой, – мрачно произнес Селби.

Брэндон согласно кивнул.

– Ему не терпится, чтобы к власти вернулся Роупер. При нем темные делишки обстряпывать было легче. Ларкин как сыр в масле катался.

Селби свернул на дорогу, которая вела на холм, где находились наиболее роскошные особняки.

– Все же лучше бы тебе не ввязываться в это дело, Рекс, – сказал Селби.

– Не-ет, я уж погляжу, как будут развиваться события, – ответил шериф.

– Ладно, тогда слушай, что нам удалось выяснить. Этот бродяга действительно оказался плотником из Сан-Диего по фамилии Уоткинс. Его дочь погибла. Ее сшибла машина, причем описание этой машины в точности соответствует автомобилю, который раньше принадлежал молодому Стэплтону и который был им так поспешно продан за ничтожную цену Тому Каттингсу. Еще мы узнали, что интересы отца ребенка Марсии представляет не кто иной, как Сэм Роупер.

– Вот это да! – воскликнул Брэндон.

– Информация надежная. У меня есть письмо чикагской адвокатской конторы, в котором упоминается, что они получили от него ответ.

– Есть догадки, кто может оказаться отцом?

– Пока что никаких.

– Это позволило бы многое объяснить, Дуг. Если сопоставить тот факт, что Роупер стремится оградить своего клиента от губительной для его репутации огласки, и то, что письма Марсии Уоткинсу были опубликованы в газете, можно представить, как сейчас трясется этот незадачливый папаша… Становится понятным, почему Отто Ларкин так отчаянно пытается сместить акценты… А не лучше ли, прежде чем приниматься за Стэплтона, попробовать поджарить на медленном огне Роупера?

– Нет, я хочу ковать железо, пока горячо, – ответил Селби.

– Что ж, для этого время сейчас самое подходящее.

Селби свернул направо, переключив на пониженную передачу, поднялся по крутому склону еще на два квартала и опять сделал правый поворот.

– Похоже, у них тут что-то вроде вечеринки по поводу возвращения из странствий отца семейства, – взглянув на освещенные окна дома Стэплтонов, заметил Брэндон.

– Придется брать штурмом, – сказал Селби.

– Мне подождать вас в машине? – спросила Сильвия.

– Послушай, ты ведь умеешь стенографировать? – осведомился шериф.

– Еще как!

– О’кей. Тогда ты пойдешь с нами. Постарайся держаться незаметно. Когда страсти достаточно накалятся, достань карандаш и блокнот и записывай все, что будет говориться. Особое внимание обращай на слова молодого Стэплтона.

– Не беспокойтесь, – заверила она. – Если он решит каяться, я не пропущу ни единой буквы.

Селби остановил машину. Выбравшись из нее, они поднялись на крыльцо и позвонили. Дверь открыл привратник.

– Мистер Джордж Стэплтон дома? – спросил Селби.

– Да, сэр… Прошу прощения, с вами, кажется, шериф, не так ли?

– Совершенно верно, – ответил Брэндон и, не дожидаясь приглашения, прошел мимо привратника в большую прихожую. Из расположенной в глубине дома столовой доносился оживленный шум нескольких голосов. Слышались смех и постукивание столового серебра о фарфор.

– Где мы могли бы с ним переговорить? – спросил Брэндон.

– Полагаю, что в кабинете хозяина, сэр.

– Хорошо, проводите нас.

Привратник провел их через библиотеку в небольшую комнатку со сводчатым потолком, где стоял письменный стол. По стенам, на свободном от книжных шкафов пространстве, висели охотничьи трофеи, ружья и оправленные в рамки фотографии.

– Подождите, пожалуйста, здесь, – сказал он. – Я сейчас позову Джорджа. Его отец только что вернулся из Нью-Йорка, и по этому поводу они пригласили сегодня несколько человек гостей.

– Мы так и поняли, – ответил Селби.

Когда слуга был уже на пороге комнаты, Брэндон остановил его.

– Одну минутку, – сказал он. – Прошу вас, не говорите ему, кто его спрашивает. Просто передайте, что с ним хотят обсудить одно очень важное дело. И больше никому ничего не сообщайте. Вы поняли?

– Да, сэр.

– Хорошо, идите.

Селби вытащил из кармана трубочку и, подмигнув шерифу, сказал:

– Пока все идет по плану.

– Вот и замечательно, – ответил тот и принялся возиться с листочками коричневой папиросной бумаги и своим матерчатым кисетом.

Они сидели молча и курили, когда в библиотеке послышались быстрые приближающиеся шаги, и на пороге, с выражением недоумения на лице, появился Джордж Стэплтон.

– Добрый вечер, мистер Селби… шериф Брэндон и мисс Мартин. Вы… Чем я могу быть вам полезен?

– Проходите, присаживайтесь, – пригласил Селби. Молодой Стэплтон шагнул в комнату, на мгновение растерялся и опустился на краешек стула с высокой прямой спинкой. Напряженность его позы свидетельствовала, что он был крайне насторожен.

– Как давно вы знаете Каттингса? – спросил Селби.

– Ну, мы вместе учились в школе, играли в одной команде…

– Значит, вы с ним довольно близкие друзья?

– Можно сказать и так.

– Недавно вы продали ему свою машину, верно?

– Да, продал.

– Причем, если не ошибаюсь, продали довольно дешево, не так ли?

– Возможно. Она мне надоела, и я захотел купить новую.

– Стэплтон, у меня для вас печальные новости, – произнес Селби, украдкой взглянув на шерифа. – У нас есть все основания полагать, что вскоре после того, как вы продали Каттингсу эту машину, он отправился на ней в Сан-Диего и, выпив больше, чем следовало, сбил молодую женщину, которая спустя два дня скончалась в больнице. Каттингс так и не заявил о происшествии. Машину, однако, удалось опознать.

В комнате стало необычайно тихо. Слышалось только напряженное, быстрое тиканье инкрустированных каминных часов. Сильвия Мартин, незаметно достав из сумочки карандаш и бумагу, держала их наготове. Шериф Брэндон с лицом, словно вырезанным из тикового дерева, сидел и сквозь завесу сигаретного дыма ничего не выражающим взглядом смотрел на Стэплтона.

Джордж сглотнул, что-то заговорил, осекся, впился зубами в верхнюю губу и после паузы произнес:

– Я не могу поверить, что Каттингс оказался на такое способен.

– Он вам об этом ничего не рассказывал? – спросил Селби.

– Нет, ничего и никогда.

– Постарайтесь припомнить. Кстати, когда вы продали ему машину?

Точно ответить затрудняюсь… Я забыл, какого числа он у меня ее забрал.

– А когда вы купили новую?

– К сожалению, точно не помню.

– Возможно, тут я смогу вам немного помочь, – вступила в разговор Сильвия Мартин. – Эта машина появилась у вас сразу после Рождества. Представитель фирмы рассказывал мне, что спешил приготовить ее для вас в качестве рождественского подарка, но не успел, так как заказ пришел буквально за несколько дней до праздника.

– Как?! Но ведь несчастный случай произошел восемнадцатого декабря! – воскликнул Селби.

В воцарившейся вновь тишине три пары глаз с обвинением уставились на Стэплтона.

Джордж изменился в лице. Его взгляд испуганно заметался по комнате, словно в поисках выхода для бегства. Неожиданно его глаза встретились с глазами шерифа Брэндона, и он опустил голову. Его плечи поникли. В эту секунду в дверях, заняв большую часть ковра своей тенью, появился Чарльз де Витт Стэплтон.

– Что здесь за посиделки? – недовольно спросил он.

– Добрый вечер, – произнес шериф Брэндон. – Мы расспрашиваем вашего сына относительно одного дорожно-транспортного происшествия.

– А при чем тут он? – свирепо спросил стоящий на пороге.

– Очевидно, в нем принимала участие его машина, – ответил Селби. – Первоначально мы предполагали, что это случилось уже после того, как он ее продал. Однако сейчас выяснилось, что в это время она ему еще принадлежала. Должно быть, вы продали ее сразу же после аварии, не так ли, Джордж?

– Не отвечай на этот вопрос! – отец широкими шагами вошел в комнату. – Послушайте, мне все это очень не нравится, – произнес он. – Ваше поведение не понравилось мне сегодня днем, и оно мне не нравится сейчас. Ну и что из того, что мой сын попал в аварию? Он застрахован. За ущерб он может заплатить. Что вам в конце концов от него нужно?

– В результате этой аварии была сбита женщина, – спокойно сообщил Селби. – Это произошло в Сан-Диего. Водитель был нетрезв. Женщина скончалась два дня спустя.

– Когда это случилось?

– Восемнадцатого декабря.

– Ага, и теперь вы примеряетесь, как бы всю вину свалить на моего сына?

– Мы ничего ни на кого не пытаемся валить, – возразил Селби. – Мы устанавливаем факты.

– Рассказывайте это кому-нибудь другому! Сегодня днем я заметил вам, что вы допустили ошибку, отказавшись пойти навстречу моим пожеланиям, – и это вас задело! Теперь вы ударились в крайность и хотите отыграться на Джордже.

– Мы пытаемся установить факты, – повторил Селби. – Джордж, так это вы были за рулем машины в Сан-Диего восемнадцатого декабря?

Джордж поднял взгляд на своего отца.

– Скажи им, что это был не ты, – произнес Стэплтон.

– Это… здесь, наверно, какая-то ошибка… – заговорил сын. – Машину вел не я… Я никого не сбивал…

– Но ты был в Сан-Диего в тот день?

– Я… Не могу вспомнить.

– Ну вот и все, тема исчерпана, – вмешался Чарльз де Витт Стэплтон. – Джордж рассказал вам все, что знает, и довольно. В Сан-Диего он ни в какой машине не ездил и никого не сбивал. Ни к каким авариям он отношения не имеет… Между прочим, если бы какая-то связь между Джорджем и этим несчастным случаем действительно существовала, об этом стало бы известно давным-давно. Ваше появление столько времени спустя весьма смахивает на попытку сфабриковать обвинение. Более того, тот факт, что вы втроем принялись запугивать молодого парня, отнюдь не делает вам чести. Повторяю: тема исчерпана, и давайте ее оставим.

– Но я хотел бы задать еще пару вопросов, – сказал Селби.

– Каких еще вопросов?

– Джордж, почему вы продали свою машину так поспешно?

– Потому что она ему надоела, – ответил вместо сына отец. – Я в курсе дела. Джорджу захотелось иметь более современную машину, одну из последних моделей. Он Стэплтон и должен занимать в этом городе соответствующее положение. Ему не к лицу ездить на старых, разболтанных машинах.

– Но прежняя машина, если не ошибаюсь, пробыла у него не больше года, – заметил Селби.

– С тех пор была выпущена новая модель, и она Джорджу понравилась. Черт возьми, неужели всякий раз, как моему мальчику захочется купить новый автомобиль, он обязан предварительно отчитаться перед шерифом и окружным прокурором?

Селби подождал, пока взгляд Стэплтона-младшего встретится с его глазами.